Стоило нам только вернуться домой на Огр Лейн, как Джекаби немедля заперся в своей лаборатории. Я предложила ему помощь с маленькими, мохнатыми хамелиоморфами, но он прогнал меня, махнув рукой, и пинком захлопнул за собой дверь.

Я прошаркала вниз по изогнутому коридору и уселась за свой стол в фойе, решив отдаться повседневной рутине. Груда измятых бумаг и квитанций Джекаби требовала, чтобы её разобрали и привели в порядок, но минуты тянулись, а мой разум отказывался сосредотачиваться на поставленной перед ним задаче.

Мне только недавно удалось убедить своего работодателя, что я не какая-нибудь фарфоровая ваза, которую нужно оберегать. Но и роль слона в посудной лавке мне на себя примерять не хотелось. Конечно, рыбное фиаско было не самым удачным моментом, но в поле я — воин. Определённо. Я заполнила еще одну забытую квитанцию, найденную в пыльном шкафу у себя за спиной, и нахмурилась. Моя кожа аж зудела от чувства бесполезности.

Это не значит, что я не понимала беспокойство своего работодателя. У меня была, во многих отношениях, отличная должность помощника исключительного, единственного в своем роде детектива, занимающегося раскрытием паранормальных преступлений — но нельзя не признать, что и она была опасна. Чудная лаборатория Джекаби выглядела так, словно в ней можно было сотворить и оживить создание Франкенштейна. А библиотеку испещрили грозные тени, ползающие по полу, так и норовившие схватить меня за пятки, если я подбиралась слишком близко к разделу «Опасная Документация». Все вокруг меня сквозило экзотикой: черепа животных, злобные статуи и иноземные боги. Даже безобидная на вид серая лягушка в аквариуме позади меня (Джекаби звал его Огден) имела привычку извергать зловоние из глаз, когда чувствовала угрозу. Такой была жизнь с моим работодателем: попурри безумия и угрозы, и все это в стенах одного дома.

Во время моей первой работы в «поле», я чуть было не погибла, столкнувшись с кровожадным злодеем. Словно неосмотрительная девица из одной, прочитанной мною книг. Я не вняла предупреждениям и помчалась прямо навстречу смертельной опасности. Ненавистно это признавать, но если бы не вмешательство Джекаби, я бы наверняка погибла, да и не только я.

— Всё ещё болит? — раздался нежный голос, который напугав меня, вернул в реальность.

В комнату вплыла Дженни Кавана, ее серебристые ноги парили над полом, а прозрачные волосы струились волной следом за ней. Я неосознанно подняла руку и прикоснулась к шраму на груди, оставшемуся у меня на память о той роковой ночи, когда я чуть было не испустила дух.

— Нет, всё хорошо. Просто размышляю.

— Хорошие мысли или плохие? — спросила она. Её движения были плавными и изящными, когда она приземлилась на краешек стола. С самого моего приезда в Нью Фидлхэм Дженни стала моей ближайшей и самой дорогой подругой. И неважно чем она являлась, её советы всегда были здравыми.

— Я сегодня не справилась с заданием.

— Жертвы есть?

— Только хрустальная ваза для пунша... и нечто очень похожее на рыбу, но не рыба.

Она вздернула опаловые брови.

— Это было дело Джекаби, — сказала я и рухнула головой на стол, заваленный бумагами.

Дженни кивнула.

— Тогда более или менее понятно, в чём дело. Не переживай из-за Джекаби. Он отойдет. Этот человек много чего испортил без твоей помощи.

— Знаю, знаю. Дело даже не в Джекаби... просто... — Я убрала волосы с лица и откинулась на спинку стула. — Дело в людях. Во всех. В тех, кто говорил, что я не справлюсь или вообще не должна этим заниматься. В моих родителях. В себе, в основном. Я почему-то даже рада, что разочаровала Джекаби. Только не говори ему, что я это сказала, но приятно, что существуют люди, которые ждут чего-то от вас. Однако из-за этого сложнее избавиться от сожалений.

Дженни перевела глаза на свою прозрачную руку.

— Я понимаю, — сказала она тихонько. — Это так внове, когда на тебя смотрят как на равную. Это одна из причин, почему я сказала да, годы тому назад. — Обручальное кольцо призрака, тонкая полоска серебра на тонкой ручке, почти сливалось с её серебристой сущностью. У меня перехватило дыхание, когда она коснулась изящной, металлической полоски. Дженни очень редко рассказывала о годах до смерти. — И как не трудно было бы в это поверить, — сказала она, поднимая взгляд, — у меня тоже есть сожаления.

Я сглотнула.

— Дженни...

На её лице появилось больше радости, и она кротко мне улыбнулась.

— Эбигейл, отпусти их. Жить прошлым оставь нам, призракам, и сосредоточься на том, куда тебе нужно двигаться дальше. Кроме того, Джекаби хорош со всякого рода необъяснимыми вещами, но он совершенно теряется, если нужно иметь дело с чем-то обыденным. Если хочешь впечатлить его, не думай о своих слабостях... подумай о его недостатках. Что же он упустил?

Я пожала плечами.

— Это было довольно простое дело... или вернее простое для него. На всё про всё ушло всего несколько минут. Он заметил существо сразу же... и целый выводок его котят.

— Я думала это рыба.

— А они очень рыбистые котята. Долго рассказывать. Ты же знаешь, Джекаби не из тех, кто приносит домой обычных животных. — Я помолчала. Где-то в закоулках моего сознания дала о себе знать робкая мысль. — Но миссис Бомон как раз считала, что у неё обыкновенное домашнее животное.

— И почему же, Эбигейл, ты такая умная, здесь и сейчас передо мной? — дразня, спросила меня Дженни.

— Не умная... просто любопытствующая, — сказала я. — Джекаби сказал, что они редкие и нездешние. Тогда откуда же взялась миссис Непоседа?

— Ой, да ты только взгляни на себя, вся такая любознательная и сосредоточенная. — Она ласково улыбнулась. — Я начинаю думать, что вы с Джекаби два сапога пара.

Но прежде чем я успела ответить, на входную дверь обрушились три громких удара, и я осталась одна в комнате. Я тихо поблагодарила пространство, где еще секунду назад была Дженни, и пошла открывать нашему посетителю.