Предисловие

Один из моих читателей однажды написал мне: "Что бы ты не сочинил, получается "Сталкер". Возможно, так оно и есть. Я люблю фанфики, а пишу не ради денег. Вот и еще один образовался сам собою. Главный герой взялся (сюрприз!) из первой книги "Теней Монолита" (отредактированная версия лежит здесь, на Флибусте: http://flibusta.is/b/555761 и старая на ЛитРес: https://www.litres.ru/igor-river/teni-monolita/). На этот раз мои шаловливые пальчики дотянулись до цикла "Сварог" Бушкова. Как говорили в "Свободе": "Видали, как я его!?"

Читайте и не ругайтесь сильно.:)

P.S. Для тех, кто дочитает до конца: продолжение следует. Собственно, вторая часть уже написана и сейчас находится в стадии шлифовки сюжета.

P.P.S. Александр Александрович, если Вы будете это читать, то простите великодушно. Не мог удержаться от того, чтобы попрыгать по роялям, которых Вы множество оставили в кустах своего цикла, да так там и забыли.

 

Глава первая

Третий день он шел в никуда по кромке прибоя. Днём с моря дул влажный, прохладный ветер, который, насколько он помнил, назывался бризом. Вечером, когда ослепительно-яркое солнце уходило за горизонт, ветер затихал, а потом начинал дуть в обратном направлении, с берега. Или это ветер с берега назывался бризом? Что-то на эту тему в школе рассказывали, но все благополучно забылось.

“Говорила мама, чтобы учил географию в детстве, но нет! Потянуло в медицинский…”

Первую ночь он не спал. Смотрел на огромный шар, на треть выступающий над горизонтом. Шар был очень красивым. Весь в разноцветных полосках, каких-то завитушках и с большой красной каплей примерно посередине. Юпитер, очевидно. Красное пятно вполне узнаваемо, значит он на одном из его спутников. Значит эти спутники вовсе не покрыты льдом, как полагала земная наука. Или покрыты, но не все… Или не полностью… Или это не Юпитер, а другая планета… Но отсюда и Солнце кажется гораздо меньше, чем с Земли, и оно почти не греет. По крайней мере кожа не ощущала тепла.

“Юпитер… Не Юпитер… Какая разница? Все равно местные аборигены его по- другому называют.”

Насчёт наличия аборигенов он не сомневался, потому что на второй день наткнулся на лежавший на песке обточенный морем кусок доски, который раньше мог быть только бортом шлюпки. Сохранилась массивная бронзовая уключина, вделанная в дерево. Значит и люди здесь есть, и технология какая-то.

Вообще-то морское побережье отнюдь не было пустыней. То и дело над ним пролетали птицы, а на песке попадались похожие на собачьи следы. Довольно крупные, кстати, так что свой "Хеклер унд Кох” он в рюкзак убирать не стал, оставив висеть на плече. Шел, дышал морским воздухом и обдумывал свой последний бой, забросивший его сюда.

Теперь он видел свои ошибки и ошибки противника. Понял, как можно было победить и что нужно было делать, но после драки кулаками не машут. Проводником теперь будет победитель. Закон исполнен, а он стал путником, идущим по кромке прибоя.

Вода местного моря, кстати, оказалась пресной и вполне пригодной для питья. Ветер пах водорослями, но напоминал скорее не морской, а речной. Тем не менее, шторма здесь бывали. Видно было, как далеко выкатываются волны и можно было примерно оценить их размеры, так что это было именно море, а не большое озеро, или, допустим, водохранилище. Сейчас погода стояла тихая, чудовищ и акул поблизости заметно не было, однако купаться он не рискнул. Только обтерся водой на мелководье.

Он шел, думал и отдыхал, когда хотелось. Рюкзак постепенно легчал и он уже с интересом присматривался к колониям крупных моллюсков на каменистом дне. Попытался даже сварить одну раковину, но вареный морской обитатель на вкус очень напоминал резину и был таким же жёстким. Сырым-то моллюск конечно мягкий, но глотать сырое мясо он пока готов не был. Не настолько оголодал.

Местную "устрицу” он разделал ножом на мелкие кусочки и проглотил их. Прошло без последствий. Значит голодная смерть не грозила.

Идиллия кончилась на четвертый день, вечером. Он как раз развел костерок из плавника и подвесил над огнем котелок.

Женский крик раздался из-за невысокой, обглоданной морем скалы. Отчаянный, истошный. Автомат сам вылетел из-за спины, правая рука оказалась на рукояти. Он пригнулся, укрывшись за большим камнем, но сразу же подумал, что дым костра все равно его выдаст и переместился чуть в сторону, к скале.

“Отпуск продлился не долго!..”

Крик повторился, уже совсем рядом. Молодой голос. Молодая девушка выбежала из-за камней, побежала по белому песку, прочь. Босая, в сером, простом платье без рукавов. Странная повязка на голове. Украшений не было, по крайней мере они не бросаются в глаза. Он повел стволом автомата, готовый отсечь огнем тех, кто за ней гнался. Двое крепких парней не заставили себя долго ждать.

“Оружие… Не видно. Хотя нет! У одного за спиной длинный тесак в ножнах, а у другого на поясе что-то вроде шпаги. И одежда, похоже, из полотна ручной выделки, у всех троих… Что за средневековье?”

Он негромко свистнул. Женщина продолжала убегать, не обратив на свист никакого внимания, но мужчины резко затормозили и обернулись. Их замешательство длилось не больше секунды, парни явно были тертыми. Тот, что с тесаком, выхватил свою железяку и сделал шаг в его сторону. Видно было, что глотку он при случае перережет, не задумываясь. Второй что-то крикнул.

“Они что, автомата никогда не видели, если так смело идут на ствол? А может быть, и правда не видели…”

Когда до мужчин было шагов десять, он нажал на спусковой крючок. Дальний потомок "МР-39” негромко хлопнул. Попал конечно, не зря учили. У длинного подкосилась левая нога и он плюхнулся на белый песок. Следовало отдать ему должное: не заорал, только тихо выругался и свой тесак из руки не выпустил. Второй остановился, поняв, что против огнестрельного оружия шпага не очень поможет. Побледнел немного, лицо вытянулось, но тоже держался, в общем, прилично.

Видя, что в него не стреляют, он все правильно понял, убрал шпагу в ножны, помог своему товарищу подняться, подхватил под руку и оба вскоре скрылись за скалой.

“Давай-давай… Ковыляй потихонечку… Но что будет, если сюда прибежит толпа местных пейзан с кольями? Устраивать геноцид в масштабах отдельно взятой деревни как-то неловко. Похоже, завтрак накрылся и пора драпать отсюда.”

Между тем, девушка убежала не далеко. Стояла метрах в ста, смотрела, а когда он начал засыпать костер песком, подошла и уставилась на него, как на неведомое чудо. Потом подошла ещё ближе. Что-то спросила. Язык, как и следовало предположить, был незнаком.

— Не понимаю.

Снова птичий щебет. Слова какие-то на слух выделялись, но не было ни одного знакомого.

— Парле ву франсе? Шпрехен зи дойч?

Нет. На французском она явно не парлила и на немецком не шпрехала. Европа отсюда, так прикинуть, далековато, так что и не удивительно. А платье у нее точно было домотканным. Повязка на голове — некое подобие русского платка.

Видя, что он ее не понимает, девушка улыбнулась и сделала вполне понятный жест рукой: “Пойдем!” Он показал в сторону, куда ушли те двое. Она презрительно махнула рукой, снова позвала. Он кивнул и забросил рюкзак за спину.

Семья у них была небольшая. Взрослая дочь, с которой он пришел в их маленький домик, отец и мать (кем они ещё могли быть?) оба выглядевшие довольно потрепано и двое мальчишек-близнецов, лет двенадцати. Отец о чем-то спросил дочь. Она рассмеялась. Тогда тот повернулся и вопросительно уставился на него.

— Я что, должен что-то сделать?

Тот кивнул, ткнул себя пальцем в грудь и сказал:

— Паси.

Потом показал на дочь.

— Пасита.

Палец уставился на него. Теперь понятно, что он него требовалось. Настоящее имя он называть не стал, а представился прозвищем, полученным не так уж давно от сталкеров:

— Сенсэй.

Мать Паситы, как оказалось, звали просто Су, а близнецов: Чукер и Гекер. Паси, косясь на автомат, сделал приглашающий жест. “Заходи, гостем будешь!” Из хижины тянуло приятным запахом горячего супа.

На его ложку они тоже смотрели широко открытыми глазами. Большой горшок с ухой (что в семье рыбака ещё могли подать на торжественный ужин в честь спасения дочери?) стоял на столе и в него запускали ложки по очереди. У них у всех были деревянные, значит не совсем дикари, но нержавеющую сталь им явно до того видеть не приходилось.

Сенсэй подумал, что в этом было что-то неправильное. На автомат этот Паси смотрел, как на что-то незнакомое, но обычное. Рыбак сразу понял, что это именно оружие, хотя и неизвестной модели. Может быть, он даже понял, что оно огнестрельное. А вот ложка вызвала у него неподдельный интерес.

Пасита тем временем рассказывала про то, что с ними произошло. Приглушенный глушителем выстрел в хижине слышен не был, а на женский крик никто, похоже, не обратил внимания, или его тоже не слышали. Паси слушал, кивал, потом сурово обругал ее. За дочь вступилась мать и с минуту они втроем орали друг на друга, нисколько не стесняясь гостя. Близнецы, пользуясь случаем, быстро работали своими ложками. Наконец Сенсэю надоело слушать эту перепалку. Он поднял свою ложку и спросил.

— Паси, что это?

Все сразу замолчали, уставившись на него. Он показал пальцем на другие ложки и снова задал свой вопрос. Наконец до хозяина дошло и он ответил, назвав предмет. Сенсэй кивнул, показал на стол, повторил вопрос и урок продолжился. Аборигены втянулись в эту забаву быстро. Близнецы начали смеясь бегать по хижине, показывать на предметы, называть их. Потом они поспорили о чем то и передрались, а Сенсэй наконец решил внести некую ясность в местную космологию. Он поманил Паси к выходу и показал на висевший в небе Юпитер.

— Что это?

— Семел.

— А это? — Сенсэй обвел вокруг себя руками.

— Талар.

Потом рыбак наклонился и похлопал рукой по земле. Сказал:

— Харум.

И уставился вопросительно, как будто гостю могли что-то сказать эти названия.

Никакой ясности не получилось.

Пасита пришла к нему ночью. Девушка оказалась совсем даже не девушкой, а женщиной и прекрасно знала, чего хотела. Все нужные округлости у нее было на месте и дело портил только запах рыбы, намертво въевшийся в ее прямые черные волосы. Впрочем, очень скоро Сенсэй перестал обращать на него внимание.

 

Глава вторая

Утром разбудили громкие голоса снаружи. Орало не меньше пяти человек, причем орали зло. Знакомые голоса Паситы и Паси тоже были слышны и не похоже было, чтобы они боялись. Значит и ему можно особенно не паниковать. Сенсэй надел свой бронежилет, зашнуровать ботинки, повесил автомат на плечо и вышел из хижины.

Выяснилось, что людей на самом деле гораздо больше. Не меньше десятка оборванцев довольно лихого вида, увешанных разнообразным колюще-режущими предметами.

“Пираты, что-ли? Татуировки на них все больше на морскую тематику. А Паси их не боится, хотя он и без оружия…”

При виде его все замолчали. Потом один из оборванцев показал на него и что-то сказал. Это был его вчерашний знакомец, тот, что со шпагой. Все-таки привел дружков на разборку.

Пасита в ответ тоже показала на него пальцем и выдала длинную обвиняющую тираду. Все снова заорали, а Сенсэй слушал их и думал, что нищий рыбак, кажется, не последний человек в этой шайке.

В принципе, все было и так ясно. Два бандита, которых шайка послала на разведку, заметили на берегу молодую женщину. Добры молодцы захотели романтики, а женщина, вместо того, чтобы сказать, чья она дочь, начала убегать. Те кинулись за нею и один из них поймал пулю. Сейчас его друзья искали обидчика.

Можно было не вмешиваться. Проорутся и успокоятся. Железо пока в ножнах и вряд ли их покинет, но кулаки мелькали постоянно и Сенсэй решил рискнуть. Когда самый здоровый из оборванцев в очередной раз что то сказал, подкрепив свои слова решительным жестом, он молча повторил то же самое движение. Все сразу заткнулись. Не давая им опомниться, Сенсэй снял с плеча автомат и отдал его Паси. Повел плечами, глядя на здоровяка. Приглашение было недвусмысленным.

Оборванцы молча переглядывались, потом амбал тоже снял портупею с абордажной саблей и отдал одному из друзей. Тот что-то шепнул ему и показал пальцем на закреплённые на бронежилете ножны со штык-ножом. Разумно. Раз уж предложен бой без оружия, то и нож лишний.

Сенсэй вытащил его, и не оборачиваясь метнул в дощатую стену. Пираты одобрительно заворчали, оценив бросок. Спросил:

— Теперь готов?

Амбал не понял, но кивнул. Пираты разошлись в стороны, образовав круг.

“Всегда так и бывает. У подобных индивидуумов очень хорошо выражено стремление доминировать, а что может лучше закрепить положение в стае, чем победа над чужаком? Ну давай, давай… Покажи, что тут у вас умеют.”

Амбал сделал шаг вперед, без затей махнул рукой, как кувалдой. Сенсэй вписался в это не слишком быстрое, хотя и сильное движение, перехватил атакующую руку, заставив противника потерять равновесие. Амбал не успел опомниться, как был принят на классический бросок через бедро. Когда он грохнулся на траву, земля ощутимо вздрогнула.

“Что стонешь? Почки отбил? Ничего, пройдет. Поднимайся, а я пока в сторонке постою…”

Сенсэй подошел к Паси и тот что-то ободряюще прошептал. Пират пролежал ещё немного, с трудом поднялся, но драться не стал и пошел за своим оружием.

Больше никто не орал. Вопрос, похоже, был закрыт. Ну раз так… Он забрал автомат у рыбака и снова повесил его на плечо. Паси заговорил с одним из оборванцев. Тот уважительно слушал и кивал.

Вдруг все затихли, даже Пасита, которая все еще вполголоса выговаривала оборванцу со шпагой. К толпе подходили двое. Этих уже звать морскими бродягами было как-то неудобно. Нет, то, что они морские, было очевидно. Татуировки на руках говорили сами за себя. Якоря, штурвалы, русалки. Но этот джентльменский набор имелся у всех, а вот одежда. Претензии на роскошь, однако! Длинные куртки вышиты золотом. На каждом золотые цепи, наборы колец, на пальцах, серьги. пистолеты за поясами тоже все в золоте. А вот рукояти шпаг ничем не украшены. Простенькие такие шпаги, можно сказать: рабочие. Это тоже правильно и практично. Если шпага часто в деле бывает, то ее украшать бесполезно, вся мишура облетит. Капитан и его помощник? Очень похоже.

“Стоп! Пистолеты? Ну да! Классический кремневый замок. Куртки у них из вполне приличной ткани, дорогой даже на вид. Не средневековье, отнюдь. Совсем другой уровень. Почему же Паси одет в домотканину? При промышленном производстве ткань дешевеет. Разделение труда и все такое, как учили нас товарищи Маркс и Энгельс. ”

Один из подошедших что-то спросил. Ему почтительно ответили. Паси подбежал к ним, забормотал тихо. Его выслушали, последовал взмах руки, "все в порядке”. Потом оба уставились на Сенсэя. Тот спокойно встретил их взгляды. Поиграв немного в гляделки, эти двое отошли в сторону.

— Что скажешь?

— Ничего.

— Дерка он бросил красиво. Ты сам видел.

— В том то и дело. Откуда здесь взяться человеку, владеющему рукопашным боем так, будто он отслужил десять лет в дружине одного из маноров?

— Тогда он мог бы нормально общаться. Даже если он с Сильваны. Их диалект вполне понятен на слух.

— Там полно разных языков.

— У дикарей. А он не дикарь.

— Это точно. Нет, я не думаю, что он связан с "Морским бюро”, или того лучше: Девятым департаментом. Они нашли бы более изящный способ подсунуть нам шпиона. Но все-же.

— Что "все-же”?

— Ты сам все видишь. На нем странная одежда, у него странное оружие. Я видел рану Хейка. Даже армейские пулеметы не оставляют таких. Что, если он с соседней страницы?

— Тем более. Что делать с такими мы знаем. "Пригласить, уговорить, не заставлять, не пытаться сразу узнать имя. Обращаться, как с дворянином.”

— Ты капитан. Ты решаешь. Скажешь бросить все и идти в Горрот — бросим все и пойдем в Горрот.

— Ты сначала этого уговори.

— Уговорю.

Сенсей слушал, как Пасита что-то шепчет ему, помогая себе жестами. Она показывала на "двух капитанов” и судя по ее рукам, круты они были просто немерянно и приплыли из таких мест, что для бедной девушки даже увидеть их издали — уже счастье. В первом Сенсэй сомневался, видали и покруче. Во второе попросту не верил, памятуя про старую пословицу: "Там хорошо, где нас нет”.

Потом на Паситу прикрикнул отец и она шарахнулась в хижину. В окне показался ее глаз, а "пиратские аристократы”, переговорив о чем то между собой в сторонке, вернулись к Сенсэю.

Один из них на ходу снял с шеи большой медальон и намотал цепочку на пальцы так, что тот лег в ладонь. Сенсэй присмотрелся. Нет, это была не коробочка, как ему показалось сначала. Довольно большой золотой диск с пятью крупными, разноцветными камешками по окружности. Какой-то религиозный символ, или талисман?

“Рубин, сапфир, изумруд… Интересно, что это за черный такой? Агат, что-ли? А это наверное алмаз…”

Грани камня искрились. Таких крупных бриллиантов он еще ни разу не видел. Хозяин талисмана тем временем протянул вперёд руку, на которой тот лежал, ладонью вверх и сделал вполне понятный знак: "Накрой своей ладонью”. Ну раз просят.

“Слышишь?”

Это была не речь, даже не мысли, а какие-то неясные ощущения на грани сознания. Сенсэй посмотрел в глаза стоявшего напротив человека и непроизвольно кивнул. Тот улыбнулся.

“Слушай меня. Другой мир?”

… согласие…

“Иди с нами…”

… удивление, вопрос…

“Есть тот, кто поймет тебя…”

… вопрос…

“Далеко. Решай!”

Он снова кивнул. Моряк кивнул в ответ и снова повесил свой талисман на шею.

Нельзя было сказать, что на Сенсэя эта местная техника произвела серьезное впечатление. На Земле у них в группировке было что-то похожее, только "связь” была гораздо лучше и не "один с одним”, а "один со всеми”. Он повернулся и не заметил, как те двое удивленно переглянулись. Старый Паси тоже смотрел ему в спину, хотя его морщинистое лицо ничего не выражало.

— Вот и все. Этот мир для него чужой. Почти наверняка он с какой-то из Заводей.

— Он не был удивлен.

— Да. Как будто он уже много раз имел дело с подобными устройствами.

— Все-таки Девятый департамент?

— Ни в чем нельзя быть уверенным, но вряд-ли. Обычно я с помощью детектора без проблем могу прочитать эмоции людей, даже на расстоянии. Прибор не обманешь. Но это был закрыт намертво.

— Если они там научились такому, то почему их агент в не в Горроте, при королевском дворе, а здесь, на севере Трёх Королевств, где нет людей и где мы бываем раз в год, а то и реже?

— Вот именно.

— Хорошо. Спишем на загадки Заводей. Приказ короля ясен, я его выполню. А за ним присмотрим.

Глава третья

Корабль был красив, как бывают красивы волки. Волк может быть линялым, ободранным, но под клочьями шерсти всегда находится машина для убийства, способная преследовать свою жертву, пока та не свалится с ног. Таким и был этот корвет: слегка облезлым и всегда готовым убивать. Сейчас он стоял на якоре в излучине реки, на спокойной воде. С него в прибрежные пакгаузы таскали какие-то мешки, ящики, скатывали бочки.

Образованный речными рукавами островок, на котором стояла хижина Паси, был совсем маленьким и они прошли его за десять минут, не больше. А на другом берегу был город. Мертвый город. Даже отсюда было видно, что дома полуразрушены, а улицы заросли деревьями.

“Что здесь произошло? Эпидемия? Но даже после эпидемий и войн города не оставляют вот так. Для порта место удобнейшее, но люди отсюда ушли. Теперь здесь пасутся пираты. Это понятно, но почему здесь только один корвет? Пиратская гавань — это торговцы, бордели, кабаки и прочие развлечения. Тортуга была довольно шумным местом, а здесь тишина стоит…”

Корабль на фоне развалин казался чем-то чужим. Пушечные порты, по десятку с каждого борта, были закрыты. К капитану подбежал полуголый татуированный матрос и о чем то прилежно доложил. Тот выдал короткую, повелительную фразу, ткнув пальцем куда-то за спину, в сторону складов. Полуголый замахал руками и заорал на матросов, а они втроем поднялись по дощатому трапу на борт. Прошли на корму, где капитан открыл дверь в надстройку и сделал приглашающий жест. Сенсэй вошёл.

“Аскетично… Но мы и похуже видали!”

Каюта была больше похожа на гроб, чем на жилое помещение. Узкий лежак, маленький столик, вбитые в стену крюки — и все. На один из крюков Сенсэй повесил рюкзак, но автомат так и оставил на плече. Никакого удивления это ни у кого не вызвало. Здесь все были вооружены. Дверь в каюту не запиралась. Вместо замка была небольшая деревянная вертушка на толстом гвозде. Видимо воровство на борту было не популярно.

Последовала небольшая экскурсия по кораблю. Они с капитаном вышли на палубу и прошли по ней до носа. Капитан показывал и называл помещения. Сенсэй добросовестно старался запоминать все названия. Голова понемногу распухала.

В местном “медпункте” они наткнулись на второго его вчерашнего знакомца, того, кому Сенсэй прострелил ногу. Тот посмотрел на него зло. Не удивительно… Рана, кстати, была перевязана, но выглядела плохо. Из под грязной тряпки проглядывала краснота и нога уже немного опухла.

“Болит, наверно… Так и до гангрены не далеко. Помочь ему, что-ли? Как-никак, это я его продырявил…”

О повернулся к капитану, показал на раненого и вверх, в направлении каюты, где оставил рюкзак. Сказал:

— Могу помочь. У меня есть набор медикаментов.

Тот понял сразу. Подозвал пробегавшего матроса, сказал ему пару слов. Матрос убежал, стуча по доскам босыми пятками. Когда он вернулся с рюкзаком, Сенсэй уже размотал повязку и скептически рассматривал рану. Та выглядела плохо. Пуля прошла навылет, не задев кость и крупные сосуды, но грязь есть грязь. Этот пират не мылся с роду и воняло от него вблизи самым натуральным козлом.

— Понятно, почему от тебя Пасита убегала. — пробормотал он, осматривая ногу. — Тут кто угодно сбежал бы. Да. Чистить надо.

Он посмотрел на раненого. В глазах у того был испуг, но парень держался.

Прибежал матрос с рюкзаком. Сенсэй показал ему на раненого, потом на его ногу и показал, будто что-то пьет, а потом сложил руки под щекой. “Вино. Спать”. Матрос сделал удивленные глаза, потом понял и снова убежал. Вернулся он, когда на столе уже был разложен несессер с хирургическим набором. С ним пришел командовавший разгрузкой татуированный, жилистый мужик, бывший, судя по всему, местным боцманом. В руке он держал большую бутыль, из которой и налил в деревянную чашку какую-то ароматную жидкость. Сенсей попробовал ее. Что-то вроде рома, довольно крепкий. Сойдёт!

Он забрал у боцмана бутыль, отдал ее раненому и сказал:

— Пей!

Тот не заставил себя упрашивать и присосался надолго. За дверями уже толпилось и заглядывало в лазарет человек пять. Все проходившие считали своим долгом поинтересоваться, что происходит.

Наконец изрядно полегчавшая бутыль вернулась к боцману. Раненый рыгнул и посмотрел на инструменты на столе. Выражение лица у него теперь было, как у плывущего через реку Чапаева. Оставалось только подождать, пока "наркоз” подействует.

“Хорошо, что не ампутация. Я бы наверное не смог вот так, без общего наркоза…”

Спустя полчаса пациент лежал и что-то тихо напевал, блаженно улыбаясь. Понятное дело: отходняк от боли, плюс опьянение. Скоро вообще вырубит. Трое добровольных помощников, удерживавших его во время операции, уже тоже успели получить у боцмана по наградному стакану рома и весело переговаривались за дверью. Сенсэй убрал несессер в рюкзак, достал упаковку таблеток, подумал и выщелкнул из блистера две штуки. Скормил их раненому, дал воды, запить.

Пришел капитан, спросил что-то. Сенсэй успокаивающе ответил:

— Будет жить.

— Сам продырявил Хейку ногу — сам и заштопал. Все справедливо.

— Да, Хейка лишиться было бы жаль. Он давно со мной ходит.

Двое стояли на мостике и разговаривали. Матроса, крутившего штурвал, они не стеснялись. Здесь, на корабле, все были свои. Кого попало на рейдер не брали и пиратами они тоже не были, Сенсэй ошибся. Корвет был в подчинении командира второй эскадры королевского флота и такой ерундой, как каперство, он не занимался. Собственно, ему вообще крайне редко отдавались прямые приказы. Гораздо чаще где-нибудь в порту капитана ждал неприметный человек и передавал маленький конверт, или капсулу с зашифрованным сообщением. "Оказать содействие.” "Способствовать.” — и делай, что хочешь. Хоть на дно ныряй, если надо, вместе с кораблем, но окажи и способствуй. Невозможно? Сделай невозможное. В средствах и методах капитана рейдера никто не ограничивал.

— Если он и доктор, то военный. Не расстается с оружием и готов лечить в самых сложных условиях. И ещё я присмотрелся к его одежде. Это военная форма, только совершенно непривычная.

— Да, я обратил внимание. Долго думал, зачем такая окраска, а потом понял, что ее совершенно не заметно на фоне скал, или в лесу, особенно в полутьме. Очертания человека становятся размытыми. Так ведь можно и корабль покрасить. Представь себе косые полосы наискосок по корпусу. Расстояние до него определить будет гораздо сложнее.

— Нас с такой окраской любая крыса узнает, в любом порту Харума.

— Но линейные корабли и войсковые транспорты — это было бы полезно.

— Придем домой, а мы туда и идём — сходи в адмиралтейство с этой идеей.

— Чтобы кто-то из толстожопых прибрал ее к рукам? Нет уж! Буду писать рапорт — упомяну об этом. Он пойдет на стол королю и если он. Черт!!!

Туман наконец рассеялся. В одной лиге от них шел по ветру почти параллельным курсом большой трехмачтовый корабль.

— Кто это?

— "Любимчик”. Круче к ветру!

— Капитан Зо?

— Конечно. Если там не сменили капитана, что вряд-ли. Посмотри, что у них за флаг?

Помощник поднес к глазу подзорную трубу.

— Черный, со звездой.

— Хельстад. Ну да, Зо под короля Сварога пошел, селёдкой его по башке. Ирония судьбы в том, что у Хельстада нет ни одного морского морского и даже ни одного речного порта. Боцман, сигнал к бою! Он доворачивает, значит тоже узнал нас.

— Мы быстрее. Уйдем.

— Ветер у него. Мы окажемся как раз под выстрелом, а калибр у него больше нашего, команда тоже больше и залп в два раза тяжелее. Прорвёмся, если мачты не сшибет и если воду не примем. А он по парусам и будет бить, помяни мои слова!

Внизу надрывались дудка боцмана и бегали матросы. Капитан подошёл к ограждению мостика, посмотрел на прикрепленный к перилам виолон и, выхватив шпагу, оглушительно свистнул. Суета внизу мгновенно прекратилась. Матросы смотрели на него.

— Слушайте меня! — крикнул третий барон Крайг, кавалер ордена "Черного солнца” первой степени, капитан рейдера "Ласточка” и чиновник отдела особых поручений королевской канцелярии. — Перед нами враг! Враг нашего короля, а значит и наш тоже. Боя не избежать и пленных он брать не будет. Единственное, что может вас спасти, это победа. Надеюсь, что каждый из вас исполнит свой долг. Поднять наш флаг!

Команда ответила ему слитным ревом и вырванными из ножен клинками, а на флагштоке вверх поползло белое знамя с черным солнцем.

Сенсэй слушал пафосную речь капитана, мало что в ней понимая, но в его голосе он отчетливо слышал нотки отчаянья. С таким надрывом только на дот хорошо бросаться. Он посмотрел в сторону приближающегося парусника. Там тоже шла предбоевая суета.

Рядом с ним остановился амбал по имени Дерк, с которым Сенсэй дрался рядом с хижиной Паси. Подбадривающе что-то крикнул. На этот раз кроме сабли у него за поясом торчала пара пистолетов.

Сенсэй подумал и начал скручивать с автоматного ствола глушитель. "МР5” вообще-то не предназначен для снайперской стрельбы. На расстоянии в полкилометра он почти бесполезен. Но ведь если подумать головой, то парусные корабли ведут бой на гораздо более близких дистанциях! С двухсот метров можно и попробовать. Прятаться за броней здесь не принято, вражеского капитана видно прекрасно, а его кирасу пуля должна пробить. В обойме через один сидят бронебойные патроны.

— Попытка не пытка, верно? — спросил он по-русски Дерка.

Тот молча пожал плечами, глядя на его манипуляции.

Теперь корабли шли почти параллельными курсами. Замысел противника был понятен: захватить ветер и расстрелять с близкой дистанции, пользуясь превосходством в огневой мощи. Если горротец попытается сбавить ход, то ему будет только хуже, а если решит выброситься на берег, то это его законное право. Единственной надеждой было не потерять ход после первого залпа, обойти противника и сбежать. Суета на кораблях прекратилась. В воздухе висело тяжелое ожидание.

Волн почти не было, но корвет все таки немного качало. Сенсэй перешел ближе к мостику, опер автомат на перила лестницы. Сверху его что-то спросили, но он не ответил. Не хотел отвлекаться. Ветер, качка, вода вокруг, которая всегда затрудняет правильную оценку расстояния, да ещё и оба корабля двигаются. Он закрыл глаза, пытаясь слиться с оружием и неожиданно вновь вернулось ощущение единства с окружающим миром. Вокруг не было братьев, но Кристалл никуда не делся и расстояние до него не имело значения. Может быть, этот мир не был именно его миром, но Вселенная была одной и той же. Он улыбнулся.

“Промах? Невозможно…”

Короткая очередь в два патрона. Дерк радостно завопил и хлопнул Сенсэя по спине, так что вторая самым обидным образом ушла в молоко. Первая, впрочем, попала, куда нужно. Человек в украшенном перьями берете запрокинулся. Его подхватили и на виду теперь стоял только рулевой, старательно державший курс. Можно было снять и его.

Сенсэй снова приложил приклад к плечу, но прицелиться не получилось. Корвет резко качнулся. На их мостике уже вовсю отдавались команды и скрипело колесо штурвала. Помощник капитана чуть ли не кубарем скатился по лестнице вниз, к пушкам, а корвет плавно повернул нос к врагу и не успел он удивиться столь странному маневру, как корабль снова лег на прежний курс. Корпус наклонился сначала вправо, потом влево и вот тут-то глядящие прямо на мачты "Любимчика” орудия дали залп.

От парусов противника полетели клочья. Видно было, как рвались канаты такелажа и как одна из рей свалилась и повисла на мачте вертикально. Радостно заорали артиллеристы. Враг сразу же начал сбавлять ход и двадцать минут спустя корвет, уже находясь вне досягаемости его пушек, пересек его курс. Кок и юнга притащили с кухни ведра с помоями и под смех команды вывалили их за корму.

 

Глава четвертая

Ночью он долго лежал в своей каюте без сна. Думал о том, что произошло днем. Значит Кристалл не отрекся от него, когда забросил сюда! Проводники не бывают бывшими. Братство было далеко, но может быть, здесь есть что-то похожее? Даже если нет — для Кристалла нет недосягаемых миров. Есть те, что пока не готовы стать частью огромного целого, но недосягаемых нет. Он — ось Вселенной, ее связь. То, что держит миры вместе.

“Зачем я здесь? Кто может ответить? Я даже языка местного толком не знаю, хотя и нахватался морских словечек за месяц. Попала собака в колесо…”

На палубе рында отбила два удара. Час ночи. Он поднялся с узкого топчана, снял с крюка автомат. Бронежилет надевать не стал. Сражений не ожидалось.

Снаружи, по сравнению с каютой, ничего особенно не изменилось. Хлопанье парусов под слабым ветром, тихие скрипы деревянного корпуса, тихий разговора вахтенных. Заметив его, они замолчали, но видя, что он не обращает на них внимания, снова зашептались. Судовому врачу (а он, похоже, занял эту должность прочно) не спится — эка невидаль! Пусть себе стоит. Тихо застучали по доскам палубы костяные кубики. Началась игра.

Он оперся о перила, глядя в темную воду. Сверху, на мостике, стукнул каблуки и знакомый голос второго помощника капитана, Эльгинса, виконта Домиана, произнес:

— Не спится, лаур? Поднимайтесь. Вдвоем вахту тянуть веселее. Или вам хочется побыть одному?

Слово “лаур” здесь являлось вежливым обращением, обычно к человеку, равному по положению. Он поднялся на мостик, кивнул рулевому. За штурвалом весело оскалился долговязый Хейк, которому он лично снял швы три дня назад. О ране теперь напоминали только два корявых шрама на ляжке.

— У кого вы учились, лаур? — спросил виконт.

— В каком смысле “учился”? Медицине?

— Нет. Стрельбе. Я видел ваш вчерашний выстрел.

— Что же в нем необычного?

— Как что? — виконт смотрел удивленно. — Во-первых: расстояние. Дистанция предельная, даже для мушкета. Пуля не смогла бы пробить кирасу на излете. Ваша — пробила. Во-вторых: сама техника стрельбы. Вам раньше не приходилось стрелять с качающейся палубы, это было очевидно. Но вы мгновенно приспособились и мне показалось, что вы были уверены в том, что попадете.

— С пулей все просто, — Сенсэй пожал плечами. — Чем выше ее скорость, тем больше пробивная сила. Вы знаете, что такое квадрат числа?

— Конечно. Я учился в королевском университете Горроте, а потом в морской школе.

— Энергия снаряда прямо пропорциональна его массе и квадрату его скорости. То есть выгоднее уменьшить массу пули, но разогнать ее до более высокой скорости.

— Да? Но тогда почему тяжёлое ядро легче пробивает корпус корабля?

— Потому, что скорость ядер примерно одинакова и зависит она от количества заложенного в пушку пороха, а его нельзя закладывать много. Ствол разорвет.

— А ваше оружие. Ну да, понятно. Калибр маленький и стенки у ствола сравнительно толстые. И порох, разумеется, не такой, как у нас. Дыма при выстрелах не было. А это что на нём?

— Глушитель.

— То есть выстрела не слышно?

— Почти. Затвор все равно лязгает довольно громко.

— Понятно. — виконт внимательно разглядывал висящий у Сенсэя на боку автомат. — Значит это просто техника. А мне показалось.

— Что?

— Что оружие магическое.

Сенсэй усмехнулся.

— Магия? Вы что, серьезно?

— Конечно, лаур. А вы сомневаетесь, что она существует!?

Хейк тоже обернулся, на мгновение отвлеклись от штурвала и компаса, удивленно посмотрел на них с помощником. Потом вернулся к своим обязанностям.

— Магия. Колдовство. И что, это работает?

— Работает. Но вы, я вижу, сомневаетесь? Даю вам честное слово дворянина: магия существует.

Где-то Сенсэй слышал, что усомниться в честном слове означало серьезное оскорбление.

— Я вам верю. И что, где-то можно научиться?

— Если бы, лаур. Если бы. В том-то и дело, что на земле магия под запретом. Будь ваш. Как у вас называется такое оружие?

— Пистолет-пулемет. Или автомат.

— Так вот: ваш "автомат” вызвал бы много вопросов в населенной части Харума. Вами был заинтересовались очень быстро и с катастрофическими для вас последствиями.

— Кто?

— Любая из полицейских служб. Вообще-то вы и так выделяетесь из толпы, так что пристальное внимание вам в любом случае обеспечено.

— Спасибо. Учту. А почему так? Слишком опасная вещь эта магия?

— Не за что. Видите-ли, в чем дело. Магия под запретом на земле, но не на небесах. И обитатели небес очень ревниво следят за любым ее применением.

— Обитатели небес? Они что, там. — Сенсэй сделал неопределенный жест, — …летают?

— Да. Вы просто еще не видели летающих островов. Лары, их обитатели (кстати: Талар как раз и означает "обитель ларов”) правят этим миром.

— С помощью магии?

— Да. И конкуренции в этом деле они не потерпят.

Сенсэй молчал, обдумывая слова виконта. Значит здесь у них диктатура колдунов?

— Можно поподробнее? Оттуда, сверху, что, сваливаются боевые корабли и все рушат?

— Ну что вы! Такое происходит крайне редко. Сейчас не старые времена. Сегодня все выглядит цивилизованно. Земные королевства на Таларе управляются самостоятельно, вернее управлялись до недавнего времени. Сейчас. Но об этом потом. Ларами установлены строгие законы, которых придерживаются и они сами. Верховная власть принадлежит императрице, а на земле работают чиновники канцелярии земных дел. То есть сверху конечно может упасть боевой флот и стереть в порошок непокорное королевство, но на практике этого не происходит, потому что бросить вызов ларам никому даже в голову не придет, а если придет, то с безумцем расправятся сами обитатели поверхности. Последние три тысячи лет такой порядок и сохранялся. Лары не лезли в земные дела, вовсю пользовались магией, а колдовство на земле преследовалось и постепенно стало редкой экзотикой. Сейчас есть придворные маги при королевских дворах, сохранились какие то остатки старых знаний в глухих деревнях и на Стагаре, но в целом на жизнь колдовство никакого влияния не оказывает. В порту вам лучше ваше оружие на виду не держать, оно будет бросаться в глаза.

— Хорошо. Но вы говорили: "до последнего времени”?

Виконт кивнул.

— Именно. Не так давно нам на головы в буквальном смысле свалилась некая личность. Ее имя: Сварог. Вернее это не настоящее имя, а что-то вроде прозвища, или титула, но именно его он использует в качестве монархического. Сварог Первый. В последнее время к этому титулу все чаще добавляют "Великий”.

— Он лар?

— Да. Граф Гейр.

— Мне только что пришло в голову, что если у тебя есть что-то подобное, то тебе и флот не нужен. Прилетел на нужное место и сбросил сколько нужно бомб.

— Технически такое конечно возможно, но до этого лары не опускаются. У них есть для силовых акций специальные отделы. А в вашем мире тоже знакомы с таким понятием, как "бомбардировка”?

— Да.

— Война есть во всех мирах. Хейк!

— Слушаю!

— Крикни этих балбесов на палубе. Мне кок обещал сделать кофе, но пропал с концами, а у меня уже в горле пересохло.

Хейк заорал, поминая морского черта и крысиную матушку, а также якоря и весла, засунутые в различные отверстия организмов. Снизу неразборчиво ответили и кто-то убежал в трюм.

— Так что этот граф Гейр?

— Ах, да. Я точно не знаю, с чего начался его взлет там, на небесах, но на земле он начал с городка, который назывался Готар. Все было очень просто. Вы знаете, что такое ваганум?

— Нет.

— Это такой принцип в земельном праве. Суть его в том, что манор может быть захвачен по праву сильного, но претендующий на него должен быть один-одинешенек, а настоящий владелец может использовать любые средства, наемников, свою дружину. что угодно. Сварог явился в Готар и прикончил местного барона на глазах его охраны. Потом направился к наместнику Высокой Короны и заявил о своих правах. Они были признаны. Лар получил земной титул. Это было бы забавным юридическим казусом, если бы за этим не последовала корона Хельстада, а затем и короны еще трёх королевств. Потом, после совсем небольшого временного промежутка, он прибрал к рукам Ронеро, Снольдер и вольные маноры. Но я вижу, что вам ничего не говорят эти названия?

— Ничего.

— Потом поговорим об этом. Покажу вам карту. А вот и Мышиный Хвост.

На мостик поднялся кок с большим котелком и маленькой кастрюлей.

— Ваша милость, бутерброды делал.

— Бутерброды? — виконт оживился. — Это хорошо. А вахте?

— Тоже, потому и задержался.

— Ну тогда порядок. Как видите, лаур, — Эльгинс повернулся к Сенсэю, — у нас на рейдере такой порядок. Что получают офицеры, то получит и команда. Справедливо! Да, Хейк?

— Так точно! — отозвался рулевой. — Зато если вас с капитаном повесят, то и мы на соседней рее качаться будем.

— Бери бутерброд. Кофе ты, я знаю, не пьешь.

— Нет, ваша милость. Мне бы лучше винца.

— Сходи, разбуди боцмана и попроси.

— Ага!.. Как зубы заболят — так и сделаю и заболевший подставлю. Впрочем, если таков будет ваш приказ…

Эльгинс рассмеялся.

— Вот такие у нас тут порядки, лаур. Вы, кстати, дворянин?

Сенсэй задумался. Вообще-то у него кто-то из прадедов в энном поколении был самым настоящим помещиком. Он так и сказал. Виконт кивнул.

— Понимаю. Аналогично титулу глэрда в Глане. Для того, чтобы его носить, требуется именно владение землями. Дворянские грамоты, разумеется, утрачены? Не важно. Благородный человек — это всегда благородный человек, а титул не проблема. Король щедр на награды. Ваш выстрел спас корабль, я не преувеличиваю. Зо отправил бы нас на дно, но получилось так, что он сам пошел кормить рыбок. Сварог будет очень огорчен.

— Так он что, стал императором?

— Нет. Уж этим-то Императрица Четырех Миров Яна Алентевита с ним делиться не собирается. Формально, как земной король, он является не более, чем ее вассалом. Помните, я говорил, что законы, установленные Великой Короной, нерушимы? Сварог нашел лазейку к земным титулам, но на небесах он самый обычный граф, пусть даже и камергер, и лейтенант гвардии. Таких там много и будьте уверены: все ему завидуют.

— Ну да, выскочка.

— Именно. А теперь подумайте, можно ли подчинить четыре пятых Харума без магии, честным путем? Ведь он же почти не проливал крови! Короны как будто упали к нему в руки сами. Это что-то неизвестное, совершенно непонятное. Вам очень повезло, что вы столкнулись именно с нами. Будь мы людьми короля Сварога, вы бы просто исчезли.

“Кажется, это больная тема виконта: король Сварог. Нашел в моем лице благодарного слушателя. Надо будет узнать побольше об этом типе у команды, когда матросы будут заходить в лазарет. А под автомат попрошу корабельного плотника сделать что-то вроде чемоданчика. Отличная идея, кстати! Пусть сделает два отделения. В одном автомат и магазины, в другом — инструменты и медикаменты. Раз уж я здесь нашел применение своим знаниям, то почему этим не воспользоваться?”

Он ещё долго слушал сплетни из жизни ларов и их небесного двора. Кофе был очень крепким, спать совсем не хотелось и он стоял у перил, глядя на величественно плывущий в небе Юпитер-Семел.

 

Глава пятая

“Лампа горела, но света не давала” — подумал король и усмехнулся про себя. Усталость накопилась за день, перебивая сон, поэтому он и убавил заклинанием силу светильников в кабинете. Аудиенций и дел на сегодня больше не планировалось, можно было расслабиться, но мозг всё ещё прокручивал планы на завтра. Награждение гвардейских офицеров, отличившихся при подавлении мятежа. Вообще-то это можно было поручить маршалу, но гвардия должна почаще видеть своего короля и будет возможность лично предложить им присоединиться к “Ордену возрождения Трёх Королевств”. Потом помилования особого рода, потом адмирал Амонд по поводу увеличения ассигнований на флот. У северного побережья Роона снова видели горротские корабли. Нужны охотники, быстрые фрегаты, а их мало, так что денег придется дать. Дать денег, значит у кого-то их нужно забрать, а у кого? Потом. Он мысленно махнул рукой. Есть секретарь, есть календарь. Пусть один занимается другим, а его величество сегодня устал. Позвать девочку из королевского балета, что-ли?

Стук в дверь.

— Да.

Вошёл камер-лакей в ливрее королевских цветов. Сказал:

— Ваше величество! К вам баронесса Сантор.

— У баронессы есть право входить без доклада, в любое время.

— Я сказала этому болвану, — послышался женский голос из-за дверей. — Но он так бережет твой покой, что я решила не убивать его.

— Правильно решила. Он тут у нас новенький, порядков не знает.

Мара отодвинула лакея и вошла. Стащила рукой берет и бросила его на рога висевшей на другом конце комнаты оленьей головы. Попала. Берет закачался, а она привычно уселась на королевский рабочий стол и сказала:

— Пошли его в свой замок в Хельстаде. Может быть, там он слегка поумнеет.

Лакей испарился. Мара расхохоталась. Сварог тоже усмехнулся. Лакеи боялись командировок в Хельстад, как огня, хотя он никого ни разу туда не отправил. Вентордеран, его хельстадский замок, заботился о себе сам.

— Он был прав. Ты выглядишь уставшим, — сказала Мара. — Слишком много работаешь, а отдохнуть времени нет.

— Это намек?

— Как пожелает ваше королевское величество. Но сначала в ванну. Я прилетела из Снолля. Бомбардировщик с промежуточной посадкой и дозаправкой, потом скакала от аэродрома сюда. Сколько раз просила тебя выделить мне истребитель?

— Нет.

— Но.

— Я сказал: нет!

— Тогда смотри, что я привезла.

Она сунула руку за пазуху и вытащила мешочек из мягкой ткани. Сварог глядел, как она развязывает его и вытряхивает на стол пару маленьких пуль.

Усталости как не бывало. Он взял одну из них со стола и внимательно осмотрел. Ошибки быть не могло. Не для того его столько лет учили в воздушно-десантном училище, а потом в академии. Чуть сплющенная пуля от самого обычного натовского пистолетного патрона 9х19. Того, что называется “парабеллум”. У “браунинга” пуля не такая острая.

— Откуда?

— Их вытащили из капитана Зо.

— Как все было?

— Они встретили горротский рейдер. Со слов команды: они прижали его к берегу и уже собирались открыть огонь, но у горротцев оказался какой-то очень ловкий стрелок, который в решающий момент сбил Зо с мостика. Горротец воспользовался замешательством, снес им паруса и ушел. В департаменте группа наблюдения заметила сигнал о помощи, связались с базой в Снолдере, оттуда выслали на север самолет с врачами. Зо спасли. Пули мне доставили два дня назад. Я таких раньше не видела.

— Конечно не видела.

Сварог извлек из воздуха сигарету и прикурил ее от возникшего на пальце огонька.

— Где бы ты могла их увидеть?

— Делаю вывод, что ты такие уже видел и они из той Соседней Страницы, откуда ты родом?

— Да. Там это один из самых распространенных видов боеприпасов.

— Они пробили кирасу примерно с трехсот шагов.

— Вполне возможно. Еще бы им не пробить? Смотри.

Он снял с двух крюков, вбитых под столешницей, Доран-ан-Тег и коснулся лезвием пули. Та откатилась.

— Что!?

Он попробовал еще раз. Снова не получилось. Топор, для которого не должно было существовать несокрушимых преград в этом мире и которым без труда можно было перерубить каменную колонну, пулю резать отказывался.

Сварог взял со стола остро отточенный карандаш (выпускавшийся с недавнего времени на именной его величества королевской казенной фабрике) и провел им по лезвию топора. Карандаш развалился на две половинки. С топором все было в порядке. А с пулей?

Подумав, он снял со стены короткий кинжал и надавил им на нее. Хорошо наточенная сталь легко прорезала томпаковую оболочку, свинец и соскользнула с сердечника.

— Вижу, — сказала Мара. — Сложная конструкция, чтобы броню пробивала. А почему топор ее не взял?

— Не знаю.

Сварог откинулся в кресле, глядя на половинки пули, потом сказал:

— Если честно, мне сейчас не до этого. Занесло какого-то снайпера — да и бес с ним. Попадется, никуда не денется.

— Тогда я иду в ванну?

Не дожидаясь его разрешения, Мара спрыгнула со стола и, на ходу расстегивая застежки куртки, направилась к двери, ведущей в королевские покои.

 

Глава шестая

Жизнь судового врача "Ласточки” была не слишком богата событиями. Матросы были здоровы, их хорошо кормили, повар не скупился, а за кормой корвета постоянно тащилась небольшая сеть, из которой регулярно вытаскивали разнокалиберную рыбешку. Так что больных не было и за два месяца плавания произошла только одна неприятность, когда палец палубного матроса затянуло в шкив. Ампутировал, зашил, перевязал. Зажило, как на собаке.

Корабль шел на юг. Первое время Сенсэй ждал, что им кто-нибудь встретится, но потом понял, что парусник они, пока идут по ветру, могут разве что догнать, а пароходы здесь, как ему объяснили, имелись, но плавали они все больше в каботажах и по рекам. Причина была в не слишком надежных машинах и малом водоизмещении таких судов. Одно тянуло за собой другое. На реках большие размеры не требовались, они даже мешали, а в море на маленьком пароходике выходить было слишком опасно, да и не уплыл бы он далеко по причине малого запаса угля. Крупные же пароходы со своим колесным приводом были слишком уязвимы для стихии.

Когда он спросил, почему паровая машина приводит в движение именно колеса, его поняли не сразу, а когда поняли, что он имеет в виду гребной винт, посмеялись. Здесь почему то считалось, что это не работает и это стало причиной второго разговора с Эльгинсом.

— У вас раньше что, судового врача вообще не было? — спросил он однажды, без дела стоя рядом с виконтом на мостике.

— Почему? Был. Он же был и штурманом, — охотно ответил тот.

— А где он сейчас? Сошел с корабля?

— Можно и так сказать.

Крутивший сегодня штурвал незнакомый матрос громко хмыкнул.

— Нельзя сказать, что он сошел по своей воле, — продолжил Эльгинс. — Но корабль он покинул.

— Что с ним случилось?

— Сущий пустяк. Шпионом оказался, а у нас здесь шпионов не очень любят. Поэтому штурман теперь я.

— Да? А как выяснили?

— Простите, лаур, но. меньше знаешь — легче жить.

— Догадаться не трудно. Тот медальон на груди первого помощника?

Эльгинс посмотрел на него, потом опустил глаза.

— Вы же понимаете, что о некоторых вещах упоминать на открытом месте не следует? У неба есть уши. Вот вы вчера с матросами о чем разговаривали?

— О том, как в моем мире.

— Тише! Я же сказал: у неба есть уши. Это не шутка и не образное выражение. Лары могут слышать и видеть все, что творится под открытым небом.

— Спутники-шпионы?

— Не знаю, что вы имеете в виду под словом "спутники”, но если вы о станциях, висящих на орбите планеты, то это именно они. Шанс, что именно сейчас нас кто то слушает, не велик, но он есть. В трюме вы можете разговаривать с кем угодно, о чем угодно. Но под открытым небом. вы уж извольте.

— Я понял.

— Кстати! — Эльгинс с любопытством взглянул на него, — То, что вы рассказывали тогда, звучит невероятно.

— Винтовой. ох, простите!

— Давайте спустимся в кают-компанию. Боцман на палубе, если что — меня вызовут.

— …дело в том, что развитие науки намеренно притормаживается.

— Кем?

— Ларами, конечно. Их могущество основано на применении магии, но начиная с некоего предела магия тоже превращается в науку, в особый раздел физики. А раз так, то и развитие науки рано, или поздно привело бы к открытию магических законов. Ведь это со стороны они покажутся чем-то непонятным, как дикарю выстрел из пистолета кажется черным колдовством, а для того, кто разбирается в предмете, магия — это нечто совершенно обыденное.

— Техника?

— Совершенно верно! Можно сделать из воздуха воду, или еду. Можно дышать под водой. Можно. много всего. Есть ограничения, есть законы, но вы сами понимаете, что законы — они только для тех, кто их пишет. Делиться этой силой никто по доброй воле не станет. Ну а раз так, то необходимым следствием стала политика полного искоренения колдовства на земле. Науке же здесь позволяется существовать в необходимых границах. Гребной винт — за их пределами.

Виконт откупорил вторую бутылку красного вина и разлил его по большим стаканам зеленого стекла.

— Как вам оно, кстати?

— Весьма неплохо.

— Этот гланское. Из трофеев, взятых при осаде Каррогата. Не самое лучшее на Таларе, но неплохо, да. Иногда на поверхности удается совершить прорыв. Например у Снольдера есть летательные аппараты тяжелее воздуха.

— Самолеты?

— Да. В чью-то светлую голову пришла идея принципиально нового двигателя. Подходящего запрета не было и первая машина совершила свой первый полет. После этого запрещать было уже поздно, но лары постарались сделать так, чтобы это не слишком распространялось.

— Разумеется, их в этом поддержали и снольдерские короли?

— Ну да! Им же выгодно, что на континенте воздушный флот есть только у них. Представили, какие козыри это дает на войне?

Сенсэй кивнул.

“Не стоит им рассказывать про аспекты боевого применения авиации, а то здесь может и напалмом запахнуть, просто потому, что не нашлось нужного запрета. Лары не так уж и не правы…”

— Были попытки поставить тот же двигатель и на корабль, но от них отказались. Слишком велика мощность. Нет материалов, которые позволили бы сделать надежную судовую машину.

— Разумеется все попытки сделать что-то своё обречены на провал? Даже если найти достаточно большую пещеру и устроить там нечто вроде лаборатории, то без людей не обойтись. А где люди, там и длинные языки. Ларам донесут правители соседних государств, которые будут рады ослабить соседа.

— Да. Вы сами все понимаете, лаур. Так продолжается последние четыре тысячи лет. Максимум, до чего дошла наша мысль — самолёты и паровые машины, а ведь когда-то. Впрочем сейчас не время и не место для истории.

Дверь кают-компании скрипнула. Вошел капитан.

— Барон, присоединяйтесь!

Эльгинс наполнил вином третий стакан. Барон Крайг подошёл и по-хозяйски уселся в кресло. Спросил:

— О чем шел разговор, лауры?

— Мы говорили о науке, — ответил виконт, пододвигая стакан ему.

— Опасная тема, особенно для новичка в этом мире. Хотя все равно придется, так что. Вы знаете, что вам очень повезло?

— Да, — ответил Сенсэй. — Виконт уже говорил об этом.

Капитан кивнул.

— На самом деле вам повезло трижды. Первый раз, когда вы оказались в безлюдном, относительно безопасном районе. Совсем недавно Три Королевства безопасными отнюдь не являлись, но об этом чуть позже, если захотите. Второй раз, когда вы встретили корабль (кораблям там делать особо нечего) и третий — то, что это был именно наш корабль. К выходцу, как это называется здесь, с Соседней Страницы, отношение было бы однозначным: вас передали бы в канцелярию любого из наместников Великой Короны. На этом ваш путь на Таларе будет закончен.

— Меня что, убили бы?

— Может быть, — пожал плечами капитан. — А может быть и что-то похуже. О замке Блай, летающей тюрьме ларов, ходит много страшных сказок.

— К сожалению, не все из них являются сказками, — вставил свое слово виконт. — Магия для ларов, как я уже говорил, сродни технике и отношение к колдунам-самоучкам у них примерно как к шестеренкам.

— Но ведь Горрот, насколько я понял, тоже вассальное владение Короны, — спросил Сенсэй.

— Так и есть. Еще несколько лет назад король Стахор тоже не стал бы трактовать ее законы слишком вольно. Но все изменилось, когда лары всерьез вмешались в земные дела. Это мало кто понимает, но ситуация складывается достаточно опасная. Такое уже было, когда четыре тысячи лет назад жители небес попытались поделиться с поверхностью своими технологиями. Кончилось плохо. Очень плохо. Выжило тогда примерно десять процентов от населения планеты. Дикарям нельзя давать в руки такую силу. Заметьте: я сознательно причисляю к "дикарям” и себя. Если меня научить управлять боевым дракаром, то как я использую эти знания и возможности, предсказать невозможно.

— Такое возможно?

— Научить? Возможно. Более того! С помощью магии это займет всего несколько минут. Но вернемся к нашей теме. Сейчас ситуация, которая привела к катастрофе, повторяется. Король Сварог, граф Гейр взял поверхность под свою руку. Почти всю.

— Справедливости ради, нужно сказать, что сам Сварог честен и благороден, — заметил Эльгинс. — Он прямо таки демонстративно подчиняется действующим на земле законам ларов.

— Это ничего не меняет. Граф Гейр может иметь самые благие намерения, которые приведут идущих за ним прямо в ад. К сожалению, это мало кто понимает. К предостережениям не прислушиваются и остается искать помощи в самых неожиданных направлениях. Например у таких, как вы.

— Но чем я могу помочь? Мое оружие и боеприпасы с вашим уровнем технологии не продублировать. Мои теоретические знания в общем невелики и глубиной не отличаются. Сверхоружие мне не создать, мир не завоевать. Я врач по профессии, а не полководец.

— Военный врач, смею заметить! — Крайг поднял вверх палец. — Это видно сразу. Для вас это, может быть, не важно, но здесь отношение к этому совершенно другое. У нас в Горроте для дворянина считается позором не служить своей стране. Соответственно и под благородством понимается именно верная служба, а не просто дворянский золотой пояс. Вы заметили, как резко изменилось отношение команды к вам, когда вы занялись лечением матросов?

— Конечно.

— Вы сразу заняли определенную, достаточно высокую ступень в обществе, потому что вы принесли пользу на корабле, а значит принесли пользу Горроту. Важно именно это. Ваш удачный выстрел только закрепил это отношение. Но такое характерно только для горротцев и я боюсь, что король Сварог попросту не понимает этого. Не удивительно, он всё-таки лар. Виконт, вы не рассказывали лауру про Три Королевства и про то, что с ними произошло?

— Еще нет.

— Слушайте. Это весьма поучительная история. Примерно двести лет назад в Рооне приземлилась вимана ларов. Вимана — это такой летающий корабль. Невооруженный, но способный к межпланетным перелетам. Экипаж был мертв, а вокруг корабля очень быстро вырос совершенно чужого вида лес. На этом неприятности не кончились. Оттуда начали распространяться по окрестностям некие существа, или проще сказать: демоны. Это именно нечисть. Для нее смертельно серебро, она не может пересекать текущую воду, есть и другие признаки. На Роон обрушились эпидемии неизвестных болезней, начался падеж скота, различные неурядицы вроде засух и саранчи. Очень скоро королевство обезлюдело, а демоны, которых назвали Глазами Сатаны, пошли дальше, захватив за двести лет весь север.

— А лары?

— Лары первое время охотились на них, но потом забава им наскучила, а обычное оружие нечисть не брало. И так, повторюсь, продолжалось две сотни лет. Достаточно наглядный пример отношения небожителей к земным проблемам?

— Да уж.

— Вот тут-то в нашей истории и появился граф Гейр, который по праву ваганума присвоил себе титул барона Готара. Из графов неба в земные бароны — нельзя сказать, что это почетно, но у ларов свои причуды. Впоследствии выяснилось, зачем ему это понадобилось. Он, видимо, хорошо изучил Кодекс Таверо, сборник старых пророчеств и сделал оттуда какие-то свои выводы. Сделал, снова спустился на землю и, не афишируя, что он лар, уговорил на участие в своей авантюре принцессу Делию Ронерскую. Король, отец принцессы, был против. Сварог и Делия бежали, погоня преследовала их до Хельстада, не догнала и повернула назад. Из Хельстада граф Гейр вышел в своей первой королевской короне.

— Т оже ваганум?

— Никто не знает. Хельстад — королевство, в котором нашла убежище вся древняя нечисть Талара. Там не работает магия ларов и все же граф Гейр сумел его подчинить. Потом были уничтожены Глаза Сатаны, а принцесса Делия как-то очень уж кстати погибла прямо на главной площади в своей столице и Сварог объявил Три Королевства своими. Очень ловко!

За разговорами наступило время обеда. Вошел, постучавшись, юнга. Забрал пустые бутылки, вернулся с большой сковородой. В кают-компании вкусно запахло жареной рыбой.

— Горротец, который не любит рыбу, не доживает до года, — сказал капитан, выкладывая себе на тарелку большой кусок рыбы, смахивавшей по цвету на горбушу. — Это такая пословица. У нас мало пахотных земель и побережье живет в основном рыболовством. Хотя я, если честно, сейчас не отказался бы попробовать жареной свинины. На чем мы остановились?

— На том, что король Сварог объявил своими Три Королевства.

— Вот именно, объявил. Но где ему было взять подданных для заселения пустующих земель? Там ведь без малого четверть континента. И тут внезапно пресекается династия королей Глана. Какое удачное совпадение! Сварога приглашают на трон. Однако Глан довольно мал и следом за ним граф Гейр прибирает к рукам корону Ронеро, а затем и Снольдера, причем так, что не остается прямых конкурентов, способных оспорить у него престол. Если это совпадения, то я — тухлая селедка. Дальше — проще. Вольные маноры, присяги вольных ярлов, Харлан. Сейчас независимы только Горрот, Святая Земля, Шаган, Балонг и Лоран. На остальной территории полновластный хозяин — граф Гейр. Лар. Небожитель, забывший об уроках прошлого. При этом сам он, как справедливо заметил виконт, благороден и честен. Когда монахи из Братства святого Роха во главе с ним прорубались сквозь дьявольские джунгли вокруг виманы, он шел в первом ряду. Но кто помнит про погибших монахов? Никто. Вся слава досталась Сварогу.

— Вы считаете, что кто-то, оставшийся в тени, привел его к этой власти?

Капитан пожал плечами.

— Если это не так, то все короны, доставшиеся ему, следует считать случайными приобретениями. Не многовато ли случайностей?

— "… и так — восемь раз!”

— Что?

— Это такая история из нашего мира. Судят купца за убийство. Судья спрашивает: "Как это случилось?” Купец отвечает: "Я пришел домой. Принес дыню и ножик, чтобы ее разрезать. Дома я увидел свою жену с любовником. Я удивился и уронил дыню и ножик на пол. Тут любовник поскользнулся на дыне и упал на ножик. И так — восемь раз!”

Оба его собеседника весело рассмеялись и Сенсэй подумал, что со своим запасом земных анекдотов сможет прослыть здесь записным острословом.

— В общем все произошедшее явно не случайно, — сказал капитан. — Графа Гейра кто-то привел к власти, но вот кто?.. Узнать бы это!

— Честно говоря, не знаю, чем вам помочь.

— Возможно, вы повлияете на события уже самим фактом своего существования. — капитан и его второй помощник переглянулись. — В конце концов что такое человек? Вы знаете, что такое атом?

— Да.

— Значит и про строение его тоже в курсе? Он ведь практически полностью состоит из пустоты. И я, и вы, и король Сварог — это ничтожно малая доля материи и пустота, которая разделяет ее, так что на самом деле отличий между вами и тем же Сварогом не так уж много. Нет никакой предопределенности. Есть только воля и желание жить. Как знать, возможно ваша судьба будет гораздо более яркой?

— Все может быть, — согласился Сенсэй.

— Ну вот! Вам нужно встретиться с королем Стахором. Просто необходимо. Мы сейчас идем мимо Балонга и до залива Мардин осталось совсем немного. Это уже Горрот. Лишь бы на ронерский флот не нарваться. У него база в Джетараме. Впрочем, в наши территориальные воды они стараются не лезть, отучили.

“Значит они считают, что я и Сварог ничем в принципе не отличаемся? Интересно… И философия у них интересная… Но вот откуда он про строение атома знает? Вряд-ли здесь свой Резерфорд нашелся и поставил опыт с альфа-частицами. На Земле от открытия атомного ядра до создания атомного оружия сколько прошло? Лет тридцать примерно? А у них здесь люди не глупее. Опять лары постарались? Даже если так, то откуда такие знания у пусть и образованного человека, капитана корабля, но все-же обитателя поверхности? Ведь это уровень двадцатого века, а не века паровых машин… Он говорил про короля Стахора и про то, что я должен с ним увидеться. Возможно, ключ к его знаниям именно здесь?

Хотя это конечно не главный вопрос. Главный: зачем я здесь?”

Вечером, оставшись в одиночестве в каюте, он решился. Если магия здесь может применяться свободно и без последствий, то чем он хуже ларов? То, чему он научился у Кристалла, очевидно было той же самой природы. На Земле использование этих знаний было крайне опасным, но может быть, причиной того являлись какие-то законы природы, о которых он не знал и которых не понимал? А здесь магия у ларов считается разделом техники, следовательно должна быть доступной всем.

Он протянул руку. Висевший на крюке автомат аккуратно поднялся в воздух и поплыл по воздуху к его пальцам. Легко получилось, очень легко. Отправив оружие обратно, он надолго задумался, потом снова поднял открытую ладонь. На этот раз по пальцам потекли маленькие красные искры. Если сейчас сосредоточиться. Он несколько секунд глядел на маленькие огоньки, потом сжал кулак. Искры слились в ручейки и вокруг руки начала формироваться огненная сфера.

На Земле в это время у него начинала кружиться голова и сконцентрироваться становилось невозможно. Нужно было или бить, или отказаться от своего намерения. Но здесь, такое ощущение, можно было вложить в мантру (пользуясь земным термином за неимением местного) сколько угодно энергии

“Интересно, есть ли предел? И можно ли создавать что-то, а не просто разрушать?”

Огонь погас и он разжал кулак. Достаточно! Возможно, подобные проявления можно как-то отследить. Не стоило подставлять хорошо принявших его людей.

 

Глава седьмая

Эхо шагов отразилось от стен малого аудиенц-зала королевской резиденции в Акобаре. Барон Крайг вошел, коротко поклонился, дождался такого же короткого кивка Стахора и закрыл за собой дверь.

— Присаживайтесь, прошу вас.

Король поворошил лежащие на столе листы бумаги.

— Ваш рапорт я изучил, — он мельком глянул на севшего на мягкий стул собеседника и снова опустил глаза. — Весьма любопытно. Весьма. Значит наш Паситориус жив, здоров и даже обзавелся семьей. Его наблюдения за Глазами Сатаны бесценны, особенно теперь, когда повторить их по понятным причинам невозможно. А помните, как вы сомневались в его способностях?

— Да, ваше величество. Помню.

— Почему он не вернулся с вами?

— Он не особенно вдавался в объяснения, но сказал, что сейчас изучает город.

— Мотив понятен. Паси — настоящий фанатик науки, а в брошенных домах наверняка сохранилось немало ценных раритетов. Рукописи, артефакты. Но он нужен мне здесь. К его материалам нужны комментарии автора.

— Если вы прикажете, ваше величество.

— Всему свое время. К Морю Мрака вы не пошли, вернулись в Горрот с. “гостем”. Решение верное, вот только этот путь вы проделали зря.

Стахор поднялся из за стола, подошел к большому окну, выходящему на дворцовый парк. Барон почтительно последовал за королем, остановившись в двух шагах за его спиной.

— Обстоятельства изменились, барон. Вы этого знать не могли и выполняли последний полученный приказ. Все сделано правильно и никаких вопросов к вам быть не может.

Он повторил, глядя на растущие за окном фагестарские папоротники высотой в два человеческих роста:

— …не может. У вас было время присмотреться к этому человеку. Что вы можете о нем сказать?

— Ваше величество, все написано в моем рапорте!

— Я помню, что там написано. Но я спросил, что вы можете сказать, а не написать. Так

что?

— Честный человек, хороший боец. Наши идеи не вызвали у него какого-то отторжения, или непонимания.

— Да-да. — король кивнул. — “Умен. Страх отсутствует. В бою действует хладнокровно и эффективно.” Превосходные качества с вашей точки зрения, но я их важными не считаю. Такие люди хорошо проявляют себя, когда действуют в одиночку, или в небольшой группе. Если из них собрать армию, то она будет совершенно небоеспособна. Такой человек не станет подчиняться только потому, что ему так приказали. Он конечно выслушает приказ, но выполнять его всегда будет по-своему. Может получиться так, что лучше было и не приказывать ему.

— Именно так, ваше величество. Но в моей команде он оказался на своем месте.

— Тогда, если он согласится, пусть там и остается. Мне с ним, к сожалению, встречаться нельзя. Гаудин что-то заподозрил. Мои резиденции под постоянным наблюдением.

— Это опасно для нашего дела?

— Не более, чем всегда, но лишний риск нам не нужен. Ничего! Пусть молодой человек проявит себя, послужит Великому Мастеру и не важно, что он не осознает своего служения. Что же касается его услуг короне. Вы пишете, что его предки благородного происхождения?

— Да.

— Тогда мы подтвердим его дворянство. Я уже отдал распоряжение. Зайдете в министерство двора, там подготовлены дворянская грамота и офицерский патент. Он, кажется, говорил вам, что его армейский чин соответствует нашему лейтенанту? Пусть так и будет. Патент самый обычный, а вот грамота. — Стахор усмехнулся. — Его фамильные владения расположены в Хооре.

— Три Королевства? Гениально, ваше величество!

— Не льстите. Решение напрашивалось. Паситориус там выжил, значит выживет любой толковый человек. Кстати! Где он нашел жену?

— Она из людей моря.

— Надо же. Но вернёмся к "гостю”. Не старайтесь узнать его настоящее имя. Это обычно плохо кончается, да и не нужно. Такие люди полезнее, сохраняя свободу воли, подчинять их глупо. Я ведь не рассказывал вам о провале доктора Молитори?

— Нет, ваше величество.

— Он пытался узнать имя короля Сварога. Поспешил, не оценил последствий и это привело к тому, что тот стал врагом Великого Мастера. Молитори конечно поплатился, концы были обрублены, но исправить ничего не удалось, как ни старался герцог Орк. Вся эта эпопея с Хельстадом и с Тремя Королевствами началась с этого доктора. Мелкий человечишка, ничтожество, а каких результатов добился! Как будто из несокрушимой стены извлекли один маленький кирпичик и все рухнуло. Так вот, пытаться подчинить волю "гостя” я вам категорически запрещаю. Вы меня поняли?

— Да.

— Хорошо.

Король отошел от окна, сделав барону знак следовать за ним. На стене зала висела огромная карта Харума, к которой они и направились.

— Залив Нирс, северо-восток Хоора. Когда-то это была весьма населенная местность. Сейчас города конечно в руинах, а людей не осталось, но залив слишком удобен в качестве базы. Мимо проходит Большое Северное течение, ветра тоже благоприятны. Поэтому когда исчезли Глаза Сатаны он сразу был заселен снова. Конечно не крестьянами. Моряки, пираты, беглые каторжники, прочий вольный народ. У меня есть информация, что в залив сейчас лучше не соваться без десятка пушек. Горрот там не слишком любят, но еще меньше там любят Сварога. Это нужно использовать.

— Понадобится золото.

— Оно у вас будет, но постарайтесь обойтись обещаниями. Выделите подходящих людей и возглавьте их. Сколотите эскадру, способную держать в страхе северные моря. Захватите территорию. Юридической основой будут документы нашего "гостя” и какая разница, подлинные они, или нет? Он — полноправный местный хозяин и право сильного Сварогу оспорить будет сложно. Его флот сейчас занят в других местах, а для сухопутной армии этот район боевых действий далековат и полноценно бороться с вами она не сможет. И привезите в Горрот Паситориуса. Он мне необходим.

— Я все понял, ваше величество!

— Тогда желаю удачи.

Сенсэй смотрел на бумагу с замысловатыми буквами незнакомого алфавита, под которыми он только что поставил свою подпись. Что там было написано, он знал. Ему прочитали и дали честное слово дворянина, что все так и есть, без подвоха. Он теперь офицер военного флота королевства Горрот, маркиз Нирс. Или "де Нирс” правильнее? Кажется, приставки, означающие "из”, здесь были не приняты.

Титул был чужой, но кажется это никого не волновало. Тогда почему это должно было волновать его? Пока чернила на бумаге подсыхали, он взял со стола наполненный ромом стакан и поднялся. Нужен был тост и долго раздумывать на эту тему он не стал.

— За здоровье его величества короля Стахора!

Он выпил залпом и поддержавшие тост приветственными криками офицеры корабля последовали его примеру.

 

Глава восьмая

— Что? Чужой титул? Конечно же нет! — Эльгинс от возмущения чуть не потерял дар речи. — Род Нирсов пресекся примерно пятьдесят лет назад, ещё до моего рождения, но до того маркиз Нирс принес оммаж королю Горрота. Понятно, что на титул без владений много желающих не нашлось и все земли формально отошли короне. Теперь король имел полное на то право передать его вам, а поступление на службу во флот равносильно вассальной присяге. Так принято везде. То есть сейчас вы являетесь полноправным наследником этого рода со всеми вытекающими отсюда правами и обязанностями. Права, конечно, предстоит еще отстоять, но неужели вы думаете, что вас просто высадят на берег и оставят там, ваше сиятельство?

— А я думал, что бумаги дали — и крутись, как хочешь.

— Что?

— Это такая шутка. Одного. чиновника назначали на должность. Позже обратили внимание, что тот не приходит за жалованием. Его вызвал начальник и спросил почему, а тот ответил: "Я думал, что печать дали и крутись, как хочешь!”

Виконт расхохотался.

— Да уж! Чернильные крысы при печатях не бедствуют. Но наша задача как раз и состоит в том, чтобы помочь вам взять марку под свою руку, а следовательно — под руку короля.

— Я понимаю. Однако если эти земли сейчас не заселены, то как это сделать? Там не нанять солдат в армию, не построить укреплений.

— Вам капитан что, ничего не рассказывал?

— Нет. Он обещал, но как-то не дошли руки.

— Да, не до того было. Ничего, я расскажу. Залив Нирс в свое время был главными морскими воротами севера. Несколько удобнейших гаваней, самой природой приспособленных для обороны, благоприятные ветра и течения, хорошая погода большую часть года. Там были и судостроительные верфи, и парусные мануфактуры, но важнее всего — защищенные гавани. Такое место не осталось бы необитаемым долго.

— Пираты?

— Конечно! И если правильно подойти к делу, вам не придется искать солдат в свою армию. Вы получите готовую, хотя и небольшую.

— Если, конечно, эти люди за мной пойдут.

— Мы должны сделать так, чтобы пошли, — серьезным тоном сказал Эльгинс. — Обязаны. Значит так и будет.

Сенсэй не ответил. Он смотрел на палубу, где Хейк, сбросив рубаху, готовился бороться на поясах (у борьбы, разумеется, было местное название, но он его пока не знал) с кряжестым палубным матросом. Оба борца сейчас делали медленный церемониальный круг вокруг мачты. Такая борьба считалась здесь делом весьма нужным, не только из-за пользы физических упражнений для здоровья, но и потому, что она якобы нравилась морским обитателям. Местным, так сказать, русалкам.

Эльгинс проследил его взгляд и улыбнулся. Спросил:

— А вы не хотите принять участие?

— Я не знаю правил, — ответил Сенсэй. — Это ведь своего рода ритуал?

— Да. Но ничего сложного здесь нет. Взять противника за пояс, поднять и повалить. Разрешены подножки. Одну руку можно с пояса противника снять. Отпустить пояс обеими руками — проигрыш. Это легкий, щадящий вариант.

— Есть и тяжелый?

— Да. Там разрешены удары руками и ногами, кроме ударов в голову.

Тем временем борцы встали друг против друга на расстоянии двух шагов и боцман, стоявший рядом с ними, негромко сказал:

— Начали!

Сенсэй ожидал, что после сигнала они сразу схватят друг друга за пояса, которые представляли собой скрученные куски грубой парусины, но не тут-то было! Началось что-то похожее на танец. Борцы кружились, толкались, махали руками, слышались хлесткие удары (то есть по рукам бить было все-таки можно), но никто не спешил делать захват. Очевидно, целью этой прелюдии было не просто схватиться за пояс, но схватиться так, чтобы потом легче провести бросок.

Хейк нападал, палубный матрос понемногу пятился, отступая вокруг мачты и держась рядом с нею. Зрители орали. С мостика снисходительно глядел на схватку первый помощник, граф Оскис.

— От мачты отходить тоже нельзя? — спросил Сенсэй.

— Можно. Хоть по всему кораблю бегай. Это он сбоку себя обойти не дает. Хейк хромает, видите?

— Да, нога у него все еще побаливает. Эх!

Хейк попытался сойтись с противником вплотную, но промахнулся и тот в свою очередь ловко сунул ладонь ему под пояс. Ухватился, прыгнул назад. Хейк потерял равновесие и через секунду уже летел кубарем по палубе.

— Ловко! — воскликнул Эльгинс.

“Это точно… Но нет никакого понятия о настоящей борьбе. Я, когда этот кряжистый делал захват, просто надавил бы ему на правый бицепс локтем. Потом пропустить руку ему под мышку и дело сделано. Сам ляжет, если кости дороги.”

— Ну так что, лаур? — спросил с мостика Оскис, глядя на них. — Хотите попробовать? Никакого урона для дворянской чести здесь нет. Такой борьбой и короли увлекались, а изобрел ее в свое время, говорят, сам Доран.

— Доран? Кто это?

— Давным-давно он правил всем Харумом. По преданию, у него были волшебные доспехи, которые не брало никакое оружие. Победить его в обычном бою было невозможно и чтобы дать шанс на победу в поединке с собой, он и придумал правила этой борьбы. В ней нет ни титулов, ни званий, есть только сила и ловкость. Победить почетно, проиграть не стыдно.

— У нас бой без оружия выглядит не так. Если я использую свои приемы, то это будет не честно. А не использовать их — глупо.

— Почему не честно? Главное держаться рукой за пояс при броске и не наносить ударов в корпус и в голову.

“Откажешься — подумают, что боюсь. Вон и Эльгинс смотрит искоса… Собственно, почему бы и нет? Чем мне грозит поражение? Ничем.”

Он пожал плечами и начал расстегивать крючки камзола. Пуговицы на корабле были не популярны. Не удивительно: оказавшись за бортом, вы первым делом избавитесь от одежды. Крючки позволяют сделать это за несколько секунд, а вот с пуговицами все гораздо сложнее. Следом за камзолом на перилах повисла рубаха. Сенсэй взял из рук Хейка парусиновый пояс, скрутил его поплотнее и завязал спереди прямым узлом. Что еще? Ах, да! Сапоги забыл снять. Вот теперь готов.

Разминая на ходу предплечья и пальцы, он подошел к мачте, рядом с которой стоял и с интересом смотрел на него кряжистый. Матрос слегка улыбался, видимо ожидая легкой победы.

— Мачту обходить нужно? — спросил его Сенсэй.

— Нет нужды, — ответил тот. — Один раз обходят. Перед началом, значит. А мы уже начали. Готовы, ваша милость?

Сенсэй кивнул. Матрос почесал нос указательным пальцем и отодвинулся от мачты.

“Сейчас прыгнет!”

Он не ошибся. В следующее мгновение противник прянул вперед, срывая дистанцию и пытаясь сбить его с ног. Сенсэй, не особенно торопясь, отвел его правую руку в сторону, повернулся в стойке на 180 градусов и оказался у коренастого за спиной. Тот уже понял свою ошибку, начал было поворачиваться, но его запястье уже вывернулось, а локоть нелепо выгнулся вверх. Сенсэю оставалось только ухватиться за его пояс свободной рукой и слегка толкнуть потерявшего равновесие матроса. Тот растянулся на палубе.

Вокруг стояла мертвая тишина. Сенсэй подумал было, что нарушил какие-то правила, но сразу понял, что дело не в нем. Все, даже противник, который успел перевернуться и приподняться, смотрели куда-то ему за спину. Он оглянулся.

Сначала ему показалось, что меньше, чем в полулиге от него из океана поднимается скала странно правильной формы. Потом мозг понемногу осознал, что скалы такими не бывают, окончательно справился с удивлением и до него дошло, что из воды торчит и смотрит на них голова гигантской змеи.

“Так прикинуть: метров полсотни толщиной и башка размером с наш кораблик. Вот это зверюшка! Больше, чем самый крупный из земных динозавров. Те ей разве что в личинки годятся. ”

— Смотрите, но не мешайте! — сказал он, как когда-то говорил на тренировках зрителям и вдруг понял, что его слышат.

Огромная змеиная голова чуть-чуть повернулась и изучающий взгляд черных глаз остановился на нем. Сенсэй демонстративно повернулся к змее спиной и протянул руку лежавшему матросу, помогая ему встать.

Вокруг облегченно загомонила команда. Чудовище нырнуло.

— Ну что, креветкины дети? Змей не видели? — заорал опомнившийся первым боцман. — А ну, за работу! Кто обосрался — разрешаю сменить штаны.

Матросы разбежались. Коренастый тоже куда-то смылся и Сенсэй, на ходу развязывая пояс, подошел к Эльгинсу, который так и стоял у борта, глядя в море.

— Надеюсь, я нигде не нарушил правил борьбы? — спросил он.

Эльгинс не ответил. Он все так же глядел в море, потом повернул голову и

непонимающе уставился на него.

— Что?

— Я спросил, все ли было по правилам.

— А. Да, все в порядке. Правда я не видел сам бросок. Смотрел на змею. Признаюсь честно: еще немного и разрешение боцмана было бы для меня актуальным.

— Здоровенная тварь. Уардов пятьдесят толщиной будет, как думаете?

Виконт воззрился на него изумленно.

— Сколько!? Нет, лаур, вы ошибаетесь. Блики на воде скрадывают расстояние. До нее

было не меньше лиги. Представили теперь настоящие размеры?

— Кто это был?

— Это один из слуг Великого Мастера. Или одна, я не знаю.

— Кого?

— Я. - второй помощник выглядел смущенным. — Я потом вам объясню. Не на палубе. Вы понимаете?

Он поднял взгляд в небо. Сенсэй кивнул. Опять секреты от ларов.

 

Глава девятая

Капитан был слегка пьян. Вернее даже не слегка. Лицо покраснело и вставать со стула ему явно было противопоказано, но говорил он вполне связно. В кают-компании их было, считая Сенсэя, трое. Ужин затянулся, внутри помещения было темно, хотя света Семела из окон хватало, чтобы не промахнуться бутылкой мимо стакана.

-. так вот, возвращаясь к нашей теме. — капитан отпил из своего стакана еще немного вина. — Вы уже поняли, что в этом мире есть существа, возможности которых сложно представить обычному человеку. Та змея. Простите, маркиз, на эту тему говорить довольно сложно, она табуирована.

— Ничего, барон. Я вас понимаю.

— Боюсь, что не совсем понимаете. Вам, как человеку непосвященному, конечно же проще было перенести такую манифестацию, а вот мне.

— Какая-то тайна, о которой мне знать не полагается?

— Дело не в этом. Вы верите в какое-нибудь божество? Хорс, Симаргл, еще кто-то?

Сенсэй пожал плечами.

— Скорее нет, чем да. Вообще-то там, откуда я, большинство людей поклоняется создавшему этот мир.

— Здесь это называют верой в Единого Творца, — барон кивнул. — Тогда представьте, что вам наяву явился кто-то из его ближайших помощников. Посмотрел на вас, сделал какие-то свои выводы и ушел. Что вы ощутите?

— Не знаю.

— Вот видите. Вот поэтому вам сложно понять, что я испытал, когда передо мной появился один, или одна из слуг того, в чьем существовании я не сомневаюсь.

— Великого Мастера?

— Да. Это знание — отнюдь не тайна на самом деле, но. оно очень опасно.

— Для меня?

— Для всех, окружающих вас. Лары, а вслед за ними и обитатели поверхности, считают его воплощением зла.

Сенсэй усмехнулся.

— Разве такое может быть? Абсолютного зла не существует, как и абсолютного добра. Все субъективно. Как можно быть воплощением того, что не существует?

— Вот именно! — барон даже привстал в кресле. — Вы, пришелец из другого мира, понимаете это, а здесь у нас. На самом деле он — защитник этого мира, учитель людей. Но ларам не нужны другие учителя, кроме них самих. Помните, мы говорили про Глаза Сатаны?

— Помню.

— В их появлении тоже обвинили Великого Мастера, хотя даже дураку понятно, что это не так! Врата закрылись, когда Сварог уничтожил виману, вернувшуюся из другого мира. Виману ларов! Так кто виноват в их появлении? Лары могли уничтожить демонов в пять минут, так почему не уничтожили? Ответ очевиден.

— Так кто же это?

Барон осекся и надолго замолчал. Потом ответил:

— Дело в том, что я не знаю, как его назвать одним словом. Существо, возможности, силы и знания которого бесконечно превосходят человеческие? Да, его можно назвать так. Противник власти ларов? И это правда. Учитель? Можно и так сказать. Темная сторона этого мира? Скажите, вас не пугает слово "тьма”?

Сенсэй покачал головой.

— Нет? Очень хорошо. Потому, что если "свет” — это лары и их Глаза Сатаны, то дайте мне вечный пропуск во тьму. Но кроме всего прочего Великий Мастер еще и наш защитник. Вам что-нибудь говорит слово "Шторм”?

— Буря на море.

— Не только. Есть еще одно значение. Но про Шторм вам лучше рассказал бы виконт, хотя в таком состоянии. Эй! Эльгинс!..

Капитан похлопал второго помощника по плечу. Тот вскинулся:

— Что!? А, да!.. Наливайте.

— Не спешите, — успокаивающе сказал капитан. — Я рассказывал нашему врачу о Шторме.

— О Шторме? — тот удивленно посмотрел на Сенсэя, потом кивнул. — Ну ладно. Был Шторм, после него цивилизация. ик!.. рухнула.

Он еще раз икнул. Крайг покачал головой.

— Нет, я о другом. Покажите маркизу ваш медальон.

Эльгин пьяно поглядел на него и спросил:

— Вы уверены?

— Уверен. Он должен знать.

— Ну ладно. Смотрите. Наша семья хранила это пять тысяч лет.

Он сунул руку за пазуху и извлек наружу небольшую круглую коробочку. Сенсей только успел подумать, что в полутьме ничего не разглядит, как крышка открылась с тихим щелчком. Внутри было пусто, но над ладонью виконта, в фокусе раскрытых крышек, начал формироваться небольшой светящийся шар. Сенсэй всмотрелся.

Море, солнце, синее небо, город, бухта. Боевые корабли у причалов. Именно боевые. Пушек не видно, но такие корпуса могут быть только у них. А вот и авианосец! Самолеты на палубе. Перед ним возникло улыбающееся женское лицо, загородившее собой пирсы. Женщина что-то сказала, улыбаясь и свет погас. Кино кончилось.

— Видели? — спросил Крайг. — Вот таким был Талар до шторма и до того, как лары пришли к власти.

Сенсэй не мог опомниться от удивления.

— Но как!? Это же океанские боевые корабли. Там в каждый по пять, или десять "Ласточек” войдет, а мы плывем под парусами? И это ведь голограмма была. У нас есть что-то похожее, но гораздо менее совершенное.

Капитан кивнул.

— Да, под парусами. Был Шторм, цивилизация, как я уже сказал, прекратила свое существование и мы идем под парусами. Но плохо не это.

Он замолчал. Сенсэй терпеливо ждал. Барон, снова наполнив свой стакан, продолжил:

— Плохо не это. Плохо, что приближается еще один Шторм. Он сметет все и далеко не факт, что люди смогут подняться снова.

“Не укладывается в голове… У авианосца не было труб, значит атомный. Атомные корабли, атомное оружие… Может быть, была война и они истребили друг-друга? Сложно представить силу, способную снести с лица земли такой город. Даже оружие массового поражения на такое не способно, разве что совсем уж чудовищные заряды. Хиросиму и Нагасаки отстроили очень быстро после бомбардировок, а тут… паруса. После ядерных реакторов — паровые машины. Так не бывает!”

Но сомневаться не приходилось: бывает. Пока "Ласточка” стояла в горротской гавани, он вдоволь наслушался матросских рассказов про старые времена. То, что ему показали, было всего лишь доказательством того, что он и так знал.

Он спросил:

— Может быть, была война?

— Не было, — покачал головой капитан. — Им не с кем было воевать. Единый мир, союзные государства-монархии, связанные родственными узами, никаких причин для войны. То, что обрушилось на них, было. не отсюда.

— Лары?

— Тоже нет. Лары — потомки выживших людей. Катаклизм устроили не они.

— Тогда что?

— Никто не знает. Видите ли, лаур. Великий Мастер тоже не всеведущ. Он знает, что все повторится, но не знает, что будет причиной. Он ведь не бог и никогда себя так не называл. Все, что мы знаем — это то, что он постарается нас защитить и в этом наша единственная надежда, но лары считают его врагом. Им-то катастрофа не грозит. Они переберутся на время на Сильвану, в свои поместья и продолжат жить, как и жили, а нас оставят здесь. Осталось несколько лет.

— Откуда это известно?

— Есть сбывшиеся пророчества. Понимаю, что это звучит неприятно, но времени у нас мало. Наша единственная надежда — не дать ларам помешать Великому Мастеру защитить нас и наше плавание тоже подчинено этой цели. Королю Сварогу нужно добавить забот. Отвлечь его внимание земными делами, чтобы он снова не влез, куда не надо.

Сенсэй усмехнулся.

— А нам это удастся?

Капитан поднялся с кресла, чуть пошатнулся, но уперся кончиками пальцев в стол и выпрямился. Сурово глядя на него, он сказал:

— Лейтенант! Я категорически запрещаю вам сомневаться в этом. Вы поняли?

— Так точно, барон!

— Ну вот и хорошо. Продолжим пить!

Капитан весело улыбнулся. В свете Семела эта улыбка выглядела жутковато.

 

Глава десятая

Брошенный город. Сколько таких он видел в Чернобыльской зоне отчуждения? Конечно те выглядели по-другому. Все-таки и времени здесь прошло гораздо больше, и архитектура другая, но было и что-то, что делало те города очень похожими на этот: сама атмосфера тлена, смерти и разрушения. Разваливающиеся дома, растущие прямо на улицах деревья и мертвая тишина. Сенсэй поймал себя на том, что пытается засечь отблески солнца на линзах бинокля, в который за ним могут наблюдать из развалин. Хотя, если подумать, то не так уж это было бессмысленно. Подзорные трубы здесь имелись, а солнце как раз светило из-за спины.

"Ласточка” медленно скользила вдоль прихотливо изгибавшегося берега длинной бухты. Пушечные порты были закрыты, но пушки на орудийной палубе заряжены и готовы к бою. Ждали сюрпризов, но их не было.

— Вон там Восточная гавань, а вон там, соответственно, Западная, — сказал подошедший сзади первый помощник. — Угадайте, как называется та, к которой мы идем?

— Южная?

— Не угадали! — Оскис усмехнулся. — "Главная”. Этому заливу повезло, что в него не впадает ни одна река, но в то же время в нем есть течение. Совсем не заилился за столько лет. Река здесь есть, но ее устье севернее. Оно судоходно, хотя нам там далеко не проплыть. Лигах в десяти начинаются мели.

— Поэтому гавани и были здесь.

— Да. Однако, странно. Я ожидал чего-то большего. Вон там, за мысом, видны мачты, но это какие-то каботажные корыта, а не настоящие корабли. Береговые форты не заняты, нет ничего похожего на оборону. Мы могли бы разнести весь этот, с позволения сказать, "порт” двумя залпами.

— Может быть, пушки есть за мысом? Мы их просто не видим.

— Вряд-ли. Вы уж простите, но вы слабо разбираетесь в морском бое, маркиз. Вон там старый форт, но его батареи пусты. Между тем, с этой стороны очень легко высадить десант и морская пехота сразу же займет великолепную позицию. Форт и нужен был, чтобы не допустить этого, но он разоружен. Кто бы здесь ни командовал, он не рассчитывает на упорную оборону.

Сенсэй кивнул.

— Или у него просто не хватает ума осознать опасность. Но зачем гадать? Высадимся и все узнаем сами.

Моряки на корме готовили к спуску две четырехвесельные шлюпки. Первая из них пошла вниз под скрип блока и Оскис сказал:

— Итак, едем осматривать ваши владения?

— Вы со мной?

— Капитан остается на корабле, а виконт. он еще молод.

“Наверняка причина не в молодости Эльгинса, а в том амулете, который у тебя под рубахой и который позволяет читать мысли. Хотя это и к лучшему. Если кто-то задумает пакость, то старпом узнает об этом заранее. ”

Шлюпки одна за другой отчалили от корабля и под скрип уключин ходко пошли к пристани. Он смотрел на приближающийся причал и на два стоявшие рядом с ним судна. Действительно, мелочь какая-то. Потертые посудины, пушки только у одной, четыре штуки, да и то на верхней палубе. Непонятно было, где команды. Не было даже вахтенных.

Борта шлюпок ударились о причал. Один из матросов выпрыгнул, принял конец и привязал его к деревянному кнехту (а вот кнехт как раз был новый, еще не потемневший от морской сырости). Четверо остались на пирсе, остальные направились к видневшимся рядом с набережной строениям. В тишине стучали по плитам каблуки, негромко звякало на ходу оружие. Сенсэй нес свой чемоданчик с врачебными принадлежностями и автоматом, лежавшим в потайном отделении. Все-таки на свой МР5 он полагался больше, чем на пистолет за поясом и короткую абордажную саблю на ремне. Он шел и никак не мог отделаться от ощущения дежавю. Казалось, что он снова в Припяти. Вечернее солнце точно также заглядывало в проемы пустых окон, а плечу не хватало тяжести оружия.

Все-таки этот город был не совсем мертв. Следы пребывания людей имелись. Свежий мусор, какие-то палки, тряпки. Посреди набережной валялся неизвестно зачем бронзовый якорь. На ближайшем к пирсу доме висела вывеска — грубо нарисованная на широкой доске кружка. Цивилизация в любом мире начинается с пивной. Изнутри пахло дымом и жареным мясом. Сенсэй, переглянувшись с Оскисом, толкнул дверь. Та открылась в дымный сумрак.

Большой зал был почти пуст. В углу клевал носом единственный посетитель. Видна была только надвинутая на глаза лангила. У дальней стены стояли винные бочки. Там же было что-то вроде прилавка, за которым находился второй человек, по-видимому хозяин этой таверны. Появление гостей не произвело на него никакого впечатления.

На руке сидевшего в углу моряка блеснул золотым отблеском дворянский перстень и Сенсэй не раздумывая повернулся к нему.

— Вы позволите, лаур?

Лангила приподнялась и на него в упор уставились глаза ярко-синего цвета.

— За каким чёртом сюда занесло горротцев?

Голос был хриплым. Видимо его хозяин уже не первый день потреблял здесь винцо, не особо утруждаясь закуской.

— Как вы это поняли?

— Ерунда. Поля у шляпы асимметричные. Такие носят в Горроте.

Его взгляд остановился на руке Сенсэя.

— Ладно, присаживайтесь. Принял поначалу вас за простолюдина, извините. Пояса на вас нет, вот и. Что это за герб на перстне?

— Моей марки.

— Не припомню такого.

— Вы что-то имеете против горротцев?

Сидевший пожал плечами.

— Ничего. Люди везде одинаковы. В Горроте, возможно, они даже получше, чем в других местах. Закажете выпивку?

— Охотно.

Сидевший приподнялся и заорал:

— Эй, Окорок! Две бутылки сюда. И принеси гостю чистую кружку. Он самый настоящий маркиз.

Хозяин таверны заковылял к ним. Вместо правой ноги у него был деревянный протез.

— Видите? Вот поэтому он и Окорок. Или "Серебряный Окорок”, если вам угодно. Его капитану однажды по Глазам Сатаны пострелять захотелось. Пушку зарядили рубленым серебром, а когда запалили, ее разорвало ко всем чертям. Окороку нашпиговало ляжку монетами, поэтому его так и прозвали Так кто вы, маркиз?

— Меня зовут Сенсэй.

— Это имя?

— Прозвище.

— Ну, дело ваше. А меня зовут Орк.

— Это прозвище?

— Имя.

— Тогда за знакомство!

Вино было кисловатым, но отнюдь не плохим. Сенсэй посмотрел на принесенную ему кружку. На белой глине были цифры: "4758”. Видимо, год. Еще до нашествия Глаз Сатаны. Раритетная вещь!

“Серебряный Окорок… Что-то знакомое. Ну, точно! Одноногий Джон Сильвер из “Острова сокровищ”. Забавное совпадение. ”

— Это ваши корабли у причала? — спросил Сенсэй, допив свое вино.

— Нет. Но купить их можно, если вас это интересует. Их приволокла откуда-то банда Одноглазого Кальмара. Что стало с командами, лучше не спрашивать. Но вы не ответили на мой первый вопрос. Что вас привело сюда?

— Любовь к приключениям.

— Вот как? Они у вас будут, не сомневайтесь. Вы что, доктор? — он кивнул на чемоданчик, на боку которого была выжжена эмблема местных эскулапов: чаша со скрещенными на ее фоне ланцетами.

— Некоторым образом.

Орк снова налил вина в кружки. На его дворянском перстне был то-ли бегущий волк, то-ли собака, то-ли вообще лиса. В полутьме было плохо видно.

— На чем пришли сюда?

— На "Ласточке”.

— Горротский корвет. Ладно, не буду задавать лишних вопросов.

— А вы почему пьете в одиночестве? — спросил его Сенсэй.

— Потому, что я неудачник.

— И это причина?

— Конечно.

Орк снял шляпу, бросил ее на стол. Волосы у него были иссиня-черные, длинные, косо обрезанные ниже плечей. Не было заметно ни одного седого волоса.

— Местные морячки очень серьезно относятся к таким вещам. Я был. не важно! Важно, что они узнали, кто я, посовещались и выразили мне общее мнение: на корабле я не нужен. Зашли сюда и мы расстались. Неудача заразна. Заразиться ею от меня никто не хотел. По той же причине меня никто здесь не возьмет с собой. Просто не найдется такого капитана.

— Но пить без конца — не выход.

— Конечно нет, — он наклонил бутылку над своей кружкой и подержал, сливая последние капли. — Альтернатива — идти пешком, через всю страну. Но идти лучше налегке, поэтому нужно пропить все лишнее. Верно?

“Что-то Оскис не заходит… Что его задержало? Он хотел всего лишь осмотреть улицу… ”

— Не соглашусь.

— Ну и черт с вами! А вот и хозяин здешних мест. Смотрите!

Он показал пальцем в широкий дверной проем. Там были видны незнакомые люди. Много людей. Все были вполне прилично вооружены и ни один не выглядел пацифистом.

— Вон тот, с повязкой на лице?

— Да. Осторожней с ним. Та еще крыса!

— Осторожность — мое второе имя.

Говоря это, Сенсэй быстро открыл свой "докторский” чемоданчик, вытащил из потайного отделения "Хеклер и Кох”, вставил магазин и дослал патрон. Орк наблюдал за его действиями с ничего не выражающим лицом. Держа оружие стволом вниз, Сенсэй поднялся и вышел из пивной.

"Наши в меньшинстве. От шлюпок с пирса уже подошли четверо горротцев, но все равно местных почти вдвое больше. Одноглазый это понимает и держится нагло, а Оскис кажется не знает, что предпринять. Если сейчас начнется драка…”

— А это еще что за.

Одноглазый не договорил. Сенсэй поднял руку, легко удерживая МР5 в одной руке и нажал на спусковой крючок. Короткая очередь звучно ударила по кирасе и швырнула "хозяина здешних мест” на мостовую. Гильзы еще звенели по булыжной мостовой, когда он сказал, ни к кому конкретно не обращаясь:

— Это был ваганум, если для кого-то это важно.

Тишина стояла мертвая и он подумал, что если сейчас кто-то из местных потащит из-за пояса пистолет, то придется высадить весь магазин, а дальше — как получится, но оружие оставалось на своих местах. Не давая им опомниться, он сделал пару шагов вперед.

— Я — Сенсэй, маркиз Нирс. Эта земля принадлежит мне и я объявляю о восстановлении своих прав на нее. Если у кого-то есть возражения.

Сзади хлопнул выстрел. Он оглянулся и увидел, как стоявший у него за спиной Орк с проклятием выхватывает из ножен тяжелую дагу и бросает ее внутрь трактира. Окорок, которому кинжал попал прямо в грудь, уронил пистолет и свалился на грязный пол.

-. если у кого-то еще есть возражения, он может их высказать.

Пираты молча глядели на него. В их провяленных ветром мозгах понемногу укладывалась мысль о том, что жизнь внезапно изменилась.

— Недовольных больше нет? Отлично! Граф, — он посмотрел на Оскиса, — я видел на пирсе флагшток. Не поднять ли на нем наш флаг?

Через час горротский флаг гордо реял над бухтой, символизируя. Сенсэй не знал, что, но это явно было что-то важное.

 

Глава одиннадцатая

"Зачем он сюда все это стаскивал? Тяга к прекрасному, что-ли?”

В берлоге (другого названия было не подобрать) пиратского капитана у него разбежались глаза. Чего здесь только не было! Старинная мебель, какие-то статуи, коллекционное оружие и доспехи, ковры. Посреди этого склада утиля стоял винный бочонок, видимо чтобы далеко не ходить. Эстетом был покойный Кальмар, чего уж там.

Сама крепость, как ни странно, оказалась в хорошем состоянии. Строили здесь на века, черепица на крышах была крепкая, она не протекала и за все прошедшее время ущерб комнатам был нанесен лишь косметический. Конечно внутри похозяйничали пираты но всё равно резиденция выглядела лучше чем Сенсэй ожидал. Были, и приятные сюрпризы: на кухне обнаружились большие запасы продуктов, видимо с судов, стоящих в порту.

В сопровождении горротцев он обошел свой родовой замок, по понятным причинам не вызвавший никаких ностальгических чувств, прошелся по невысоким, скорее даже декоративным крепостным стенам и снова направился в город. Местные пираты, до которых дошло, что с кончиной Окорока и Кальмара трактир никого, кроме них, не интересует, быстренько упились до полувменяемого состояния. Двое из них сейчас безмятежно храпели прямо на набережной и Сенсэй тихо пробормотал себе под нос:

— Похмеляться утром не давать.

— Что? — переспросил Оскис.

— Да так. Подумал, что если мы сейчас заберем и вывезем все вино, то похмелиться утром им будет нечем.

Тот рассмеялся.

— Вы жестокий человек, маркиз!

— Ничего подобного. Пора заканчивать это безобразие. Люди нам нужны, а они тут отдыхают. Прошу вас: дайте команду слить и унести все оставшееся спиртное. Завтра из этих пьяниц можно будет веревки вить.

— Хорошо, сейчас займемся. Арчис, ты слышал? — Оскис повернулся к одному из своих матросов. — Садишься сейчас в шлюпку, гребешь на "Ласточку” и там докладываешь капитану о всем, что здесь произошло. Потом просишь людей. Десятка два, этого хватит. Нам нужно будет выставить караулы у замка и вытащить все запасы вина.

Тот кивнул и опрометью кинулся к шлюпкам.

— Насчет запасов вы опоздали, лауры, — послышалось от трактира. — Запасов больше

нет.

Из дверей слегка пошатываясь вышел Орк, державший в руке бутылку. Он демонстративно заглянул в горлышко и запустил ее в море.

— Тем меньше забот, — отозвался Сенсэй. — В замке есть еще немного, на завтра нам хватит.

— Хотите подловить их на утренний стаканчик? Умно. Это такой народ, что за выпивку подпишутся на что угодно.

— Кстати, я забыл поблагодарить вас за тот бросок кинжала.

— Пустяки, сочтемся.

Орк присел на каменный парапет, опершись подбородком на сложенные ладони и пристроив слева меч в ножнах. Сказал:

— Скоро вернутся их корабли. Две шхуны. На одной шесть пушек, на другой восемь. Полторы сотни людей в командах. Конечно ваш корвет против них — как медведь против волков, но вам ведь нужны живые бойцы, а не трупы. До Сварога обязательно дойдет, что в гавани Нирса развевается флаг Горрота.

— Не любите Сварога?

Орк сплюнул и промолчал. Сенсэй какое-то время ждал ответа, но так и не дождавшись, сказал:

— Значит у нас будет четыре судна, плюс один корвет. Неплохо для начала. Можно будет пощипать плывущих мимо купцов.

— Вы что, этого и добиваетесь? — спросил Орк.

— Чего?

— Чтобы сюда прислали эскадру.

— Нет. Но если этого все равно не избежать, то зачем оттягивать встречу? Пусть приходят.

— У вас есть, что противопоставить нескольким снольдерским линкорам? Они ведь не полезут на пушки фортов, даже если вы снова поставите орудия на места. Зайдут в устье реки, которое отсюда всего в восьми лигах и высадят морскую пехоту. Проход в окружающих горах лишь один и его легко защищать, но только не против этих головорезов. Что тогда?

— Что-нибудь придумаем. Но вы уверены, что сюда сразу пришлют эскадру?

Орк с интересом посмотрел на него, ответил:

— Возможно и нет. Когда войска Сварога прибирали к рукам Приграничье, местным ярлам сначала предлагали принести вассальную присягу, а уж потом громили тех, кто имел глупость отказаться. Пока эскадра готовится к выходу, сюда могут прислать парламентеров. В обмен на лояльность Сварог может даже признать ваш титул. Но пока на пирсах это знамя, — он показал на белый флаг с черным солнцем, — об этом не может быть и речи.

— Так ведь его и убрать не долго. Если силой не справимся, то нужно попробовать хитростью. Не так ли, граф?

Оскис усмехнулся в ответ, а Сенсэй задумчиво посмотрел на окружавшие залив горы.

— Пойдемте в замок, господа! — сказал он. — Как радушный хозяин я обязан вас пригласить в гости. Кроме того, вино в этом городишке осталось только там.

Как противостоять эскадре из 5–6 вымпелов (а именно столько сюда и пошлют, не меньше), если каждый из ее кораблей сильнее вашего флагмана? Он даже не пытался решить эту задачу. Собственно, ее и незачем было решать. Марка большая, мелкие суда вполне пройдут по реке. Посадить на них людей, уйти и пусть десантники обыскивают развалины. Дальше можно действовать по обстоятельствам. Устроить тут партизанскую войну, благо горы заросли лесом, или вступить в переговоры, или и то, и другое. Вряд-ли местные морпехи обучены контр-партизанским действиям.

В общем, столь отдаленное будущее его пока заботило мало. Гораздо важнее было другое: припасов в бухте надолго не хватит, а на рыбьей диете народ взбесится и ему будет не до партизанской войны. Поэтому когда утром его разбудил часовой с известием о том, что в залив вошли два корабля (а из замка залив просматривался великолепно) он испытал нешуточное облегчение. Мысль о пиратстве он по здравому рассуждению отбросил. Купцов бесполезно было бы загонять в гавань под дулами пушек. Нет, они должны плыть сюда добровольно, чтобы вернуть марке ее былую славу и значение. Тогда и со Сварогом можно будет поговорить.

Но и пушки тоже нужны! А где их взять? Когда местные жители уходили отсюда во время нашествия Глаз Сатаны, они вывезли все вооружение. Бойницы фортов были пусты, а информация о том, что пиратов здесь много, не соответствовала действительности. Два судна — курам на смех. При случае обороняться было попросту нечем. Порт нужно отстраивать, чтобы сюда плыли торговые корабли. Порт нужно защищать, чтобы не приплыл за добычей какой-нибудь лихой корсар. Нужны пушки. Пушек нет. Круг замкнулся.

Он вспомнил карту Харума, висевшую в кают-компании "Ласточки”. Красивую, с виньетками и морскими чудовищами по углам. Река, впадавшая в океан рядом с заливом, уходила вглубь континента примерно лиг на сто, но вряд-ли она такая короткая. А где река, там и города. Может быть, там что-то найдется?

“Ладно! Пойдем встречать гостей. Где там мои запасы дипломатии?”

Орк ждал его у ворот замка. Свеженький, как будто и не напился вчера до поросячьего визга. Сенсэй даже позавидовал ему. Сам он выпил раза в три меньше, но голова все равно побаливала. Вдвоем они вышли через пустой город к пирсам, к которум как раз и подваливали два судна. Вот только описанию Орка они не соответствовали. Довольно крупные, по шесть пушек, а на корме у каждого висели отнюдь не пиратские флаги: синие, с белым кругом посередине.

— Ганза, — сказал Орк. — Их флаг.

Сенсэй не ответил. В местных опознавательных знаках его уже натаскали. Да, синий флаг с белым кругом, на котором изображен силуэт корабля, это знак Ганзейского Союза. Купцы пожаловали. Не успел он решить поднимать торговлю, как вот они. Сразу прибежали, уважают!

Он наблюдал с пирса, как ловко швартуются ганзейцы, косясь в его сторону. Грохнул о камни трап и по нему спустился человек, совсем на купца не похожий. Купец, как представлял себе Сенсэй, должен быть толстым, солидным, с бородой, или на худой конец проходимцем самого пройдошистого вида. А тут — этакий рубаха-парень, красавец лет тридцати, в отлично сшитом черном камзоле. При шпаге и пистолете, что характерно.

“Судя по всему, не дворянин, но в ганзейских городах своего дворянства и не имеется, так что отсутствие перстня и пояса ни о чем не говорит. А вот на камзоле у него висит значок в виде скрещенных топоров. Боевая награда? Возможно, он все-же из дворян…”

Между тем купец церемонно раскланялся перед ними.

— Ален Дарминстер, к вашим услугам!

— Давно из Харлана? — спросил его Орк.

Купец удивленно поднял брови.

— Я на службе Ганзы уже пятый год. Наша семья была изгнана во время правления герцогини Мораг. Как вы догадались?

— У вас медаль на камзоле, харланские "Топоры”.

Тот польщенно улыбнулся

— Да, это еще в бытность корнетом. Но с кем имею?

— Перед вами маркиз Нирс, — представил Сенсэя Орк.

— Ваше сиятельство.

Ален снова согнулся в поклоне. Сенсэй сделал предупреждающий знак рукой.

— Без церемоний, прошу! Но что привело вас в наше захолустье?

— У меня была некоторая договоренность с одним человеком. Возможно, вы его знаете? Капитан, по прозвищу Кальмар.

Сенсэй усмехнулся.

— Одноглазый?

— Да.

— Наглый до невозможности?

— Ну. Да.

Орк покосился на воду, в которой как раз и плавал сейчас одноглазый. С похоронами никто возиться не стал и трупы Кальмара и Окорока просто скинули с пирса, понадеявшись на течение. Второго оно унесло, а вот первый приплыл в мертвую зону у пирса и теперь болтался там. Купец проследил его взгляд и резко посерьезнел.

— Сожалеете о нем?

— Скорее не о нем, а о нашем с ним уговоре.

И тут Сенсэй все понял.

"Ах ты, чертов барыга! Так вот зачем Кальмар стаскивал к себе все, что казалось ему ценным. Он не для себя старался, а для этого ганзейца, чтоб его морские черти заели. Ну что такое, а!? Только стал маркизом, а из манора уже тырят антиквариат… Вот же люди!”

Но вслух он ничего такого не сказал и возмущаться, разумеется, тоже не стал. В конце концов товар есть, покупатель тоже, а все остальное приложится. Где там Оркис запропастился со своим амулетом? Ему с этим харланцем торговаться будет гораздо проще. Он сделал приглашающий жест: "А не прогуляться ли нам?” Дарминстер снова поклонился и они втроем не торопясь пошли по набережной.

— Мне кажется, лаур, я знаю, зачем вы здесь, — сказал Сенсэй шедшему между ним и Орком купцу. — Вот только.

— "Только” что? — заинтересованно переспросил тот.

— Только мне это во-первых: не очень нравится, а во-вторых: если запросы столь преждевременно покинувшего нас Кальмара были просты и незамысловаты, то мои носят несколько иной характер.

— А именно?

Сенсэй остановился и показал рукой на другой берег бухты.

— Видите форт?

— Конечно.

— Там нет ни одной пушки.

Алан скептически поджал губы.

— Видите-ли, ваше сиятельство.

— Я же просил без церемоний.

— Простите! Так вот. Пушки в наше время — это большая проблема. Вы же понимаете: король Сварог. Его ищейки повсюду и если у кого-то в трюме найдут то, что вам нужно.

— Смотрите сами, лаур. Смотрите сами. Конечно мы можем совершить сделку и на условиях покойного. Не зря же вы плыли. Что там у вас в трюме? Вино, продукты и прочие нужные вещи? Пригодятся. Но эта сделка будет и единственной. Вы меня понимаете? Вы не единственный торговец на Харуме. Собственно, я мог бы заплатить вам за груз столько, сколько захочу, или вообще не платить. Вон там, за скалой. Видите?

Харланец грустно смотрел на выходящую с открытыми орудийными портами из-за мыса, скрывавшего Восточную бухту, "Ласточку”.

— Тем не менее, я не сделаю этого. Все будет честно. Ну так что, мой друг? — с нажимом спросил Сенсэй. — Либо я договорюсь о поставках с вами, либо с королем Стахором. Ваш шанс в том, что орудия нужны срочно, а в Горрот путь не близкий. Поймите меня правильно: дальнейшие преференции здесь могут быть предоставлены только тем, с кем мы вместе ведем дела и в ком я уверен.

 

Глава двенадцатая

Они снова сидели в кают-компании корвета. Сенсэй отчитывался, его слушали. Большая часть людей Одноглазого Кальмара присягнула на верность новому хозяину марки. Отказались только трое. Взяли четырехвесельный баркас и ушли вдоль берега по направлению к Святой Земле. Ветры дули попутные, вполне могло статься так, что и доберутся.

С ганзейцами удалось договориться на вполне сносных условиях. Дарминстер обещал вернуться через сорок дней, а то и быстрее. Где собирается брать крупнокалиберные крепостные орудия, он распространяться не стал. Продукты и вино из трюмов его судов отправились в подвалы замка. В свою очередь его хозяину пришлось расстаться с несколькими предметами из фамильных коллекций. Большим, чем Сенсэю хотелось отдать, но гораздо меньшим, чем хотел забрать Дарминстер. Орк, как выяснилось, неплохо разбирался в искусстве. Ему и было поручено руководство "трофейной командой”.

— Не уверен, что Ганза в данном случае является лучшим решением, — проворчал Крайг, который слушал Сенсэя, неторопливо прохаживаясь по кают-компании. — Они будут требовать торговых льгот и вы не успеете оглянуться, как порт окажется под их контролем, а чужим кораблям просто закроют вход сюда. Если бы у них вчера была возможность говорить с позиции силы, то будьте уверены, что они так и сделали бы. Возможно, нам все-таки лучше было вернуться в Горрот и потом повторить экспедицию, уже имея все нужное для обустройства. Да, возможно. Но сейчас уже поздно передумывать. Договор заключен и до поры ганзеец будет его придерживаться, а дальше будет видно. Что вы планируете делать теперь?

— Нужно подготовиться к партизанской войне на случай, если сюда все-же придет эскадра. Часть запасов, которая меньше всего подвержена порче, нужно укрыть в тайниках, которые мы оборудуем выше по течению реки. Здесь нет дружественно настроенного населения, которое могло бы снабжать диверсантов, поэтому о припасах нужно позаботиться самим.

— Да, согласен, — Крайг кивнул. — Сами методы такой войны у меня не вызывают положительных эмоций, но если сил на открытые боевые действия нет, то вам придется действовать так. Однако и совсем беззащитными вас оставлять нельзя. Я оставлю вам пару орудий с “Ласточки” и один из ракетных станков. Линкор вы ими не потопите, но пиратские посудины они отправят на дно с двух залпов.

— Вы уходите?

— Да. Моя задача выполнена. Вас я сюда доставил, захват управления портом обеспечил. Дальше — сами. Кроме пушек я вам оставляю еще двадцать человек из команды. Добровольцев, разумеется. Вы знаете, я был удивлен, когда желающих остаться с вами оказалось даже больше, чем было нужно. Очень уж вы дерзко вели себя там, на берегу. В открытую пристрелить капитана на глазах его команды — во флоте такое ценят и за такими вожаками идут охотно. У вас, таким образом, будет примерно полсотни людей.

— Очень мало.

— Согласен. Но и сильно ослаблять свою команду я тоже не могу. Постараюсь добраться до Горрота побыстрее, хотя ветра и не благоприятны. Пришлем вам помощь. Держитесь до этого времени.

— Постараюсь.

Сенсэй поднялся.

— Тогда удачи нам всем, капитан.

“Все-таки приятно ощущать себя настоящим маркизом…”

Ох, как не вовремя Крайг уплыл! Но его тоже можно было понять. Рейдер свою задачу выполнил, а стоять где-то долго, означает самому напрашиваться на неприятности.

Две пушки, стоящие на станках перед амбразурами, выглядели грозно, но общую картину исправляли мало. Бухту они еще могли держать под огнем, но чтобы не дать высадить к форту десант, их пришлось бы перетаскивать на другую батарею, а это долго, да и не задержать морскую пехоту двумя орудиями. И что толку ее задерживать, если тем временем корабли пришвартуются к ничем не защищенному пирсу? Когда корабли покойного Кальмара вернутся, их капитан конечно же попытаются реализовать свое численное превосходство. Нужно еще учитывать, что большая часть людей Сенсэя будет неохотно драться против своих же бывших товарищей, если вообще не повернут оружие против горротцев.

Между тем, решение проблемы лежало на поверхности и когда Сенсэй нашел его, то от досады сначала хлопнул себя ладонью по лбу, а потом вызвал Хейка, который был старшим у горротцев и объяснил, что делать. Тот долго не мог понять, зачем все затевается, но когда понял, расцвел в улыбке. Вскоре в гавани закипела работа. Люди подбирали подходящей толщины деревья, пилили их и обтесывали до нужных размеров. Через два дня все амбразуры главного форта были заполнены и обнаружить то, что тринадцать пушек из пятнадцати были деревянными муляжами, издали не удалось бы даже в подзорную трубу. Сенсэй лично убедился в этом, проплыв мимо форта на шлюпке и когда пираты наконец появились…

Грохот пушечного выстрела эхом отразился от скал бухты, но еще раньше Сенсэй из окна увидел облачко белого дыма, которое уносило на восток свежим ветром. На сигнальном флагштоке форта были подняты два флага: один с черными и желтыми, а другой с белыми и красными квадратами на них.

— Что они означают? — спросил он у вестового, быстро надевая свой парадный камзол.

— Флаги-то? Известно что, ваша светлость. Первый: "Идете к опасности”, а второй: "Ложитесь в дрейф”. Ничего более. Засуетились, паруса спускают. Вроде как без добычи вернулись.

— Как определил?

— Сидят в воде высоко. Были бы с грузом — осадка бы ниже была. Гадают сейчас,

наверное, что случилось и что за флаг над крепостью.

— Понятно.

Над башней форта был поднят флаг марки Нирс: скрещенные белые весла на синем

фоне. Между тем, на кораблях что-то решили, спустили шлюпку и она пошла к пирсу.

Сенсэй видел, как возбужденно переговариваются гребцы, поглядывая на внутреннюю батарею, которая издали тоже выглядела полностью вооруженной.

Двое пассажиров выбрались на пирс и подошли к нему. Остановились, озадаченно глядя на дворянский пояс. Начинать разговор Сенсэй не торопился. Тоже стоял, рассматривая их. Колоритные были ребята, ничего не скажешь. Татуировки где только можно, шрамы. Видно было, что люди бывалые. Ну правильно, глупых новичков не послали бы.

Молчание затягивалось. Гости первыми заговаривать не спешили. Разглядывали Сенсэя, без наглости, но внимательнейшим образом. Наконец один из них решился:

— С кем имеем честь, лаур?

— Маркиз Нирс.

Они удивленно переглянулись. Ну конечно. Когда отплывали отсюда, никакими маркизами вокруг не пахло, а сейчас (какой сюрприз!) нарисовался новый хозяин здешних мест.

— Ваше сиятельство!.. — пират снял лангилу и сделал вид, что кланяется. — Перед вами Дикинс по прозвищу Белый пёс, капитан "Каракатицы” и Кенн Пью, по прозвищу Скупой Пью, капитан "Купца”. Вряд ли вы про нас слышали, но. вы разрешите нам пришвартоваться?

— Нет.

“Ответ им явно не понравился. Вон, как кулаки сжались у того, что повыше. Косится на форт, прикидывает шансы. Ладно, не будем их злить, задача не в этом…”

— Если конечно вы и ваши люди не согласитесь пойти ко мне на службу.

— Предложение неожиданное, ваше сиятельство. Можно ли поинтересоваться, что произошло с нашим третьим компаньоном, по прозвищу Одноглазый Кальмар?

— Он больше не сможет быть ни вашим компаньоном, ни чьим-то еще, — с показной скорбью на лице ответил Сенсэй.

— Понятно. Нельзя сказать, что мы сильно о нем сожалеем, — они опять переглянулись, — но все же. Вы позволите нам обсудить ситуацию с нашими командами? Видите ли, в нашем деле бывает два вида капитанов. Есть те, кто набирает себе команду сам и есть те, кого выбирает сама команда. Кальмар был из первых, а мы с Пью, как легко догадаться, из вторых, поэтому отвечаем за своих людей в той же мере, что и они за нас.

— Я понимаю. Обсуждайте, но поторопитесь с этим. Я со дня на день жду ганзейские корабли. Если они увидят в гавани чужие флаги, то.

К вечеру все необходимые формальности были окончены. Команды "Шторма” и "Кинжала” по всем местным правилам приняли присягу маркизу, а их капитаны подписали контракты, образцы которых Сенсэй нашел среди бумаг их предыдущего, ныне покойного нанимателя. Теперь они впятером, включая Орка и Хейка, сидели в замке, в малом обеденном зале и обсуждали сложившуюся ситуацию. Шел своего рода военный совет.

— Итак, лауры, — начал Сенсэй, — я собрал вас, чтобы прояснить для всех обстановку. Первое и главное: марка наша, причем на совершенно законных основаниях. Это основа, с которой нам надлежит строить все остальное. Незыблемый фундамент, так сказать. Мы не уйдем с этой земли, не будем ее продавать, или иным способом от нее избавляться.

— "Наша”? — переспросил Дикинс.

— Да, именно так. Формально владею ею я, но я хочу, чтобы вы понимали: в одиночку мне ничего сделать не удастся. Я не имею права возводить в дворянское достоинство, но

постараюсь сделать все, чтобы те, кто заслужит это, получили титулы. Запомните: эта земля наша. Теперь второе: возможностей для защиты у нас пока не много.

— Да уж. Нас с Пью давненько так не обводили вокруг пальца. Деревянные пушки — кто бы мог подумать?

— Скоро там будут настоящие.

— Может быть, — буркнул Хейк. — Если ганзейцы не обманут и не припрутся с флотом. Не нравились мне глазенки у того торгаша. Ох, как не нравились. А у них и пароходы военные есть.

— Пригнать сюда пароходы — полгода пройдет, — заметил Пью.

— Ну и что? Дойдут ведь в итоге. Это с парусами в бухте маневрировать тяжело, а на машине можно пройти, почти не подставляясь под ядра.

— Ядра форта, но не ядра с других кораблей. Наши пушки могут бить из-за пирса, как из-за бастиона. В любом случае здесь неподалеку таких кораблей нет.

— Хорошо! — Сенсэй поднял ладонь, призывая к вниманию. — Что у нас есть? Пара хороших орудий на внешней батарее. Четыре малокалиберных, с купеческих лоханок. Двенадцать примерно таких же на "Каракатице” и "Купце”. И две сотни людей. Допустим, ганзейцы поймут, что пушки в форте в основном фальшивые. Рискнут они начать драку с примерно равными силами?

Дикинс покачал головой.

— Нет. Предпочтут синицу в руках сейчас, в расчете на барыши в будущем. Этот Дарминстер не может не понимать, что усилив нашу оборону он сам лишает Ганзу шансов взять порт силой, но для него в первую очередь будет важен свой кошелек.

— То есть я правильно понимаю, что ганзейцы для нас пока представляют угрозу скорее теоретическую, чем реальную и основной опасностью была и останется империя Сварога?

— Да, — сказал Орк. — И мне очень хотелось бы знать, как вы собираетесь противостоять ей. Чтобы захватить этот порт достаточно не таких уж больших сил. Например полк морской пехоты справится за день. Вы придаете столь большое значение обороне бухты, но забываете про проход в горах. Он совершенно не защищен и устье реки тоже. Десант вполне можно высадить там. Тогда и порт удержать не удастся.

Все замолчали, ожидая ответа Сенсэя. Тот согласно наклонил голову.

— Да, от этой угрозы защититься будет сложнее. Однако и тут есть возможности. Во-первых: подготовка экспедиции и переброска войск сюда займет время. Во-вторых: переброска их без поддержки флота бесполезна. Мы просто сядем на корабли и выйдем в море. Захватчикам придется обустраиваться на пустом месте, налаживать коммуникации и жизнь здесь, а мы тем временем можем высадиться в любом другом месте неподалеку и тревожить их со всех сторон.

— Пусть так. — Орк пожал плечами. — Через полгода придет эскадра с десантом. Они займут порт, закрепятся, с суши подойдет кавалерия. что дальше?

— Дальше нам нужно сделать так, чтобы у них под ногами загорелась земля.

— В каком смысле? — в голосе Орка звучало удивление. — Использовать магию? Тогда против вас будут еще и лары.

— В переносном смысле, разумеется. Я имел в виду, что нам нужны люди. Население, дружественно настроенное к нам и враждебное к захватчикам.

— Ополчение? Против кадровой армии оно не стоит ровным счетом ничего.

— Стоит. Если конечно оно не будет вступать в открытый бой. Засады, ночные налеты,

отравленные источники — вот их методы войны. Вы меня понимаете?

— Что-то подобное проделывали люди Синего Топора, — вмешался в разговор Скупой Пью. — Было лет десять тому назад крестьянское восстание в Ронеро. Отряды по два-три десятка человек, все на конях. Их долго ловили. Королю Конгеру пришлось выселить целый округ и только тогда сопротивление кончилось. Но здесь у нас не Ронеро и все будет зависеть от того, что обойдется дороже: переброска армии, или договориться о вассальной присяге марки. Если Сварог выберет второй вариант, то дело, считайте, сделано. Вольные ярлы, которые принесли ему оммаж, остались на своих местах и при старых вольностях.

— Крестьяне?.. — Орк поморщился. — Пусть так. Где вы их возьмете?

— Есть один человек, у которого их много. — Сенсэй сделал драматическую паузу,

потом продолжил. — Вы все его знаете. Это король Сварог.

Орк расхохотался первым, потом его примеру последовали остальные.

 

Глава тринадцатая

Вместе с Дарминстером и Орком они стояли на набережной и смотрели, как разгружают тяжелые орудия с его парусников. Дело шло быстро. На пирсе был сооружен подъемный кран с противовесом и примитивным полиспастом. Трое матросов с дружным уханьем вытягивали канат, еще двое поворачивали балку и поднятая из трюма пушка оказывалась на пирсе, где и укладывалась в один ряд с такими же.

— Двадцать восемь штук. Без станков, разумеется. Они бы не влезли, да и состояние у них было отвратительным.

— Да, признаю: вы хорошо поработали. Как вам удалось вернуться так быстро? До населенных мест путь не близкий.

— Мы и не ходили так далеко, — ганзеец улыбнулся. — В пяти днях пути отсюда лежит на берегу старый фрегат. Его выбросило на берег лет этак сорок назад и команда бросила корабль. Пушки оттуда. Много времени заняла погрузка.

— Вот как? Изящное решение. Там есть еще орудия?

— Нет. Я поднял все.

— Ну что же. Расчет — как договаривались. Я подготовил то, что вы просили. Когда вас ждать в следующий раз?

— Мне нужно. Что это за звук?

Что-то трещало в воздухе. Негромко, на пределе слышимости, но с каждой секундой все громче.

“Снова дежавю! Лопасти рубят воздух над саркофагом. Внизу трещат автоматы и ревут моторы бронетранспортеров. Бой в самом разгаре. Спецназ прорывается к энергоблоку и его командир не догадывается, что лезет прямо в ловушку.

Что за бред!? Откуда здесь боевые вертолеты?”

Это был не вертолет. Нет, конечно. Небольшой двухмоторный самолетик выскочил из-за горы и полетел над бухтой.

— Ух ты! — воскликнул ганзеец. — Никогда их не видел. В Снольдере бывать приходилось, а самолетов не видел ни разу.

— У них их много?

— Я слышал, что десятка три.

Самолет тем временем развернулся над Восточной бухтой и летел в их сторону, постепенно снижаясь.

— Не сесть ли он задумал?

Сенсэй покачал головой.

— Это не гидроплан. В воде он утонет. Что он делает!?

От пролетавшего над фортом самолета отделились и нырныли вниз две черные точки. Ударили взрывы, в небо полетели обломки, а самолет уже летел к пирсу, на котором разгружали пушки. Орк уже бежал к работающим там людям, что-то крича. Те бестолково заметались.

— Ложись! — сказал ганзейцу Сенсэй и подал пример, пригнувшись за каменным парапетом.

Еще два взрыва. Один приглушенный, видимо бомба упала в воду. Второй резкий. Моторы взревели на форсаже прямо над их головами и самолет ушел на второй круг.

Сенсэй поднялся. От крана на пирсе остались только обломки. Ганзейский корабль чуть накренился на одну сторону, но тонуть вроде бы не собирался. Орк, который вроде бы нисколько не пострадал, склонился над лежащими ранеными. Он подумал, что неплохо бы было сейчас держать в руках пулемет. Обычный “дегтярь”. Взять упреждение и продырявить эту фанерку.

В треск мотора вплелись хлопки выстрелов. То, о чем он подумал, на поле боя имелось, но к сожалению у врага. Снольдерцы прошли над фортом еще раз и он прекрасно видел, как пули выбивают из камней пыльные фонтанчики.

“… Боевой вертолет взрывается в воздухе в облаке молний. Небо начинает багроветь. Солдаты пытаются укрыться внутри зданий, им в спины летят пули…”

Тьма быстро поднималась вверх по рукам, от онемевших кончиков пальцев. Заполняла его черным светом, холодным отражением мощи Монолита. Снизу, из укрытия, что-то кричал Дарминстер, но Сенсэй не обращал на это внимания. Тонкие черные нити протянулись вперед, связав его с самолетом. Распад. Сейчас там, внутри двигателей, плавились подшипники, рвались оси и шатуны, выдавливало горячим газом прокладки. Пилоты успели что-то понять, но управление тоже не работало и самолет по красивой, пологой дуге рухнул в воду. Всплеск. Тишина.

Тьма по-прежнему пульсировала в нем. Еще немного и небо побагровеет, с него ударят невидимые молнии, те, кто оказался под выбросом, пожалеют о том, что родились и братья нового "Монолита” с оружием в руках пройдут по трупам. Новый Шторм, говорите? Еще мгновение и станет так!

Стоять на краю пропасти было неожиданно приятно.

Очень медленно ощущения вернулись в норму. На пирсе кричали люди, им нужно было помочь. Он сделал шаг на подгибающихся ногах, постепенно приходя в себя, потом второй, третий. Армагеддон откладывался. Пока откладывался.

 

Глава четырнадцатая

— Нам нужно поговорить, лаур.

С пострадавшими от налета наконец разобрались. Погибших не было. Бомбы с пороховой начинкой не отличались большой поражающей силой, так что повреждения были невелики. Кран на пирсе, пара макетов пушек, да еще ганзейский кораблик получил небольшие повреждения — вот и все. На месте, где затонул самолет, уже стояли шлюпки. Глубина там была небольшой и трое ныряльщиков вытаскивали со дна все, что могли поднять. Особенно Сенсэя интересовали пулеметы.

Теперь, когда они остались вдвоем с Орком, он решился на этот давно назревший разговор.

— Орк, я.

— Герцог Орк. — Он посмотрел на испачканные кровью руки, но вытирать их не стал. — Да, маркиз, вы правы. Поговорить нужно. Знать бы только, о чем.

— О вас.

— Да? Валяйте, говорите.

— Вы не пострадали от взрыва бомбы, хотя были к нему ближе всех. Когда вы выносили матроса, вы поранили руку, но когда я через несколько минут вспомнил об этом и собирался перевязать рану, ее уже не было. Вы пьете вино, но почти не пьянеете и у вас не бывает похмелья.

— У вас тоже.

— Разговор не обо мне.

— Послушайте, маркиз, — в руке Орка появилась ниоткуда бутылка с вином. Ощутимо повеяло холодом. — вы на самом деле хотите узнать правду обо мне? Ничего особенно интересного не будет, предупреждаю сразу.

— Хочу.

— Ну что же. Я — лар, только и всего. Более того: я родственник нашей императрицы и не такой уж дальний.

— Тогда почему?..

— Потому что! Я имел глупость поверить одному человеку. Он меня предал. В результате я запорол одно очень важное дело, а когда попытался отомстить, стал еще и государственным преступником. Желаете знать, кто этот человек?

— Желаю.

— Тот, кто отдает приказы воздушному флоту Снольдера, к которому принадлежит бомбивший нас самолет. Король Сварог.

— Вы пытались его убить? На дуэли?

Орк усмехнулся.

— Дуэль. Вызванный выбирает оружие. Сварог выбрал бы свой Доран-ан-Тег. Волшебный топор, который рубит камни и сталь, как масло. Никаких запретов на этот счет нет. Такой вызов — самоубийство. Нет, я организовал покушение. Оно не удалось и мне пришлось покинуть небеса. В моем маноре меня нашли бы за несколько минут, но на земле департамент Гаудина скован местными обычаями. Они не могут применять здесь высокие технологии, да и не очень хотят этого на самом деле.

— Почему?

— Потому, что у графа Гейра есть одно очень хорошее качество: своих врагов он предпочитает убивать лично. Но убивать меня ему незачем. Гораздо приятней, когда у врага выбиты зубы и он вынужден вести самый жалкий образ жизни. А теперь откровенность за откровенность. Как вы сбили самолет?

Сенсэй задумался. Объяснить это словами было невозможно. Он так и сказал Орку.

— А научиться этому? — переспросил тот.

— Научиться можно, но нельзя научить.

— Какая-то артефактная магия?

— Да. Вот вы бутылку с вином извлекли из воздуха — это заклинание?

— Оно самое. Одно из немногих, известных мне.

— А я сегодня никаких формул не произносил. Это было. как желание, которое не могло не исполниться.

— Не понимаю. Ну и ладно. Главное, что на самом деле это не оружие против их авиации. Я чувствовал тьму. Если это заметит кто-то кроме меня (я имею в виду: кто-то из ларов), то нам на головы свалится Серебряная Бригада. Это тяжело вооруженный отряд, специально предназначенный для действий против нечисти. Их машины великолепно защищены. Не стоит проверять удачу в бою против них.

Сенсэй был другого мнения, но оставил его при себе.

Пулемет был довольно-таки примитивным. Никакого газоотвода, водяное охлаждение ствола, да и ствол был не нарезным. У них даже до конических пуль пока не додумались. Патрон довольно мощный, но дальность стрельбы от силы метров пятьсот. Понятно, почему штурмовик снижался так низко. Впрочем при полном отсутствии противовоздушной обороны он мог и еще ниже заходить. Отвечать ему из кремневок наивно, попасть можно разве что случайно.

Патроны были унитарными, центрального воспламенения. Картонная гильза, пропитанная воском и тем же воском залитая сверху. Погружение в воду они, несмотря на эту примитивную герметизацию, не перенесли. Порох подмок, пулеметы были бесполезны, а вывозить патроны для них из Снольдера контрабандой Дарминстер отказался наотрез. Купец до сих пор был в шоке от пережитого и в чем-то Сенсэй его понимал: первую бомбежку скоро не забудешь.

"Ничего, отойдет ганзеец — вернемся к теме. Пулеметы — вещь полезная. Но почему они вот так, с маху, принялись бомбить? Ни переговоров, ни даже формального предупреждения. ”

— Тут так принято, что-ли? — спросил он сам себя.

— Что? — не понял Скупой Пью, сидевший рядом.

— Да вот думаю. Почему летуны сразу воевать начали?

— А это, ваша светлость, как раз не сложный вопрос. Очень даже простой. Лоранцы ведь тоже недавно пытались в Трех Королевствах обосноваться. У них даже это получалось какое-то время, но потом король Сварог, чтоб ему ежа родить из задницы, заполучил снольдерскую корону. У Снольдера флот хороший, армия тоже. Лоранские форпосты выжгли начисто, двух месяцев не прошло. То есть летунам новых приказов и не нужно вовсе. Достаточно старых. Я вот что думаю. Этих, которые летали, искать будут, а найдут нас. Прилетит уже не один и будет совсем кисло.

— Я тоже об этом думал, — кивнул Сенсэй. — Согласен, нужно действовать быстро. Давай тогда откладывать не будем. Зови Дикинса. Объясню, что вам нужно будет сделать. Завтра же с утра выходите в море, но ночью нам всем придется поработать.

К утру все было готово. Его люди скептически рассматривали натянутую над пушками маскировочную сеть, сделанную из рыболовных сетей и парусины, но потом были вынуждены признать, что пушки, над которыми она натянута, не разглядеть даже из порта, а с большой высоты батареи и подавно будут казаться пустыми. Еще через час Пью и Дикинс вывели свои кораблики в море, взяв курс на северо-запад.

— Я думал, что вы отправите их в Горрот, — сказал Орк, глядя им вслед. — Людей проще всего было бы нанять именно там.

— Проще, да. Но сколько людей они перевезут на своих лоханках? Полсотни наемников? Этого мало. Нам тут нужны тысячи, с семьями, чтобы они считали эту землю своей и дрались за нее. Поэтому в Горрот я отправлю с донесением нескольких людей

Хейка, а этим я поручил распространять слухи на землях Сварога. Самые нелепые, так им

скорее поверят. Если получится — поднять крестьянское восстание, чтобы королевская армия прошлась по деревням огнем и мечом. Тогда крестьяне побегут сюда с юга табунами, а задачей наших людей будет обеспечить им транспорт. Их знакомств и связей должно быть достаточно для этого. Если у них все получится, то бомбардировки будут бесполезны. Надо будет посылать армию, а на это потребуется время.

— Умно! И главное: нашим людям это ничем не грозит, верно? Ну сидит в ганзейском городе человечек, отправляет переселенцев в Три Королевства — что ему предъявить? Ничего. Вполне законное дело.

— А если запретить это, то тогда крестьяне точно поверят самым фантастическим слухам. Но нам с вами, герцог, тоже бездельничать не придется. Вы мне рассказывали о летающих островах, помните?

— Да.

— Скажите, как можно перелететь с одного на другой?

— Это очень просто. Садитесь в ял, задаете маршрут и летите.

— Там есть какие-то системы опознавания пассажира?

— Конечно! Нежелательных гостей автоматика не подпустит. Точно также она не подпустит и неопознанный объект, например самолет с поверхности.

— То есть опознается именно летательный аппарат, а не конкретный человек? Ял без пассажира сможет пролететь?

— Не сможет. Нужно разрешение штурмана манора.

— А человека, который не использует ял, или самолет, она пропустит? Допустим, он просто падает на летающий остров с неба.

Орк задумался, потом кивнул.

— Да. Был случай, когда из-за собственной неосторожности с виманы свалился пилот. Упал прямо на Келл Инир. Погиб, разумеется. Птицу защита тоже пропустит. Это необходимо, потому что любой живой объект, упавший за край острова, должен быть возвращен обратно автоматической системой. Но вы ведь не научились летать, как птица за этот день?

Сенсэй поднялся с кресла и сказал:

— Пойдемте. Покажу вам кое-что.

Они спустились во двор замка, где на высокой траве были разложены два парашюта (хотя здесь они наверняка назывались по-другому).

Большой круглый диск из белой ткани лежал посреди двора, в тени высоких деревьев. От его краев во все стороны тянулись веревочки, а в середине было отверстие. Орк осмотрел его и недоуменно уставился на Сенсэя.

— Что это?

— Никогда не видели ничего подробного?

— Нет. Салфетка какая-то.

— Это сняли с погибшего летчика.

— Ну и зачем оно? Палатка что-ли? Хотя. Постойте, я кажется догадался! Это чтобы можно было выпрыгнуть из летящего самолета и не разбиться. Принцип тот же, что и у семян некоторых растений. У них бывает такой зонтик на ножке. Вот эти веревочки привязать к человеку.

— Так и есть. Хотите попробовать?

— Еще бы! — герцог рассмеялся. — Я никому не уступлю такой возможности. Тем более, что мне, как лару, смерть при падении с высоты не грозит. Откуда бы прыгнуть?..

Орк задрал голову и посмотрел на главную замковую башню.

— Она подойдет?

— Возможно. — Сенсэй пожал плечами. — Вообще-то высота маловата, но можно прыгнуть, держа ткань не в ранце, а в руках. Тогда она расправится быстрее. Отложим это дело до ночи. Если прилетит еще один разведчик, то он может заметить вас в воздухе. Остался последний, самый важный вопрос, герцог. Вы можете связаться с вашим манором и вызвать оттуда этот ял?

Глава пятнадцатая

— Ваша комбинация может сработать только один раз. Мой манор сейчас находится рядом с манором Гейр. Есть ограничения на минимальную дистанцию между островами, но они не касаются тех, кто идет на разных высотах. После нашей эскапады такие ограничения обязательно введут.

— Нам и нужен всего один раз. Вы уверены, что Сварог на своем острове?

— Уверен. Информация свежая, от одной. моей знакомой.

— Все равно риск есть.

Орк тяжело вздохнул и сказал:

— Знали бы вы, сколько раз я думал, как отомстить! Бросить вызов так, чтобы он не мог отказаться. Да что там вызов? Прыгнуть и вцепиться в горло. Просто встретить его и снести голову одним ударом клинка. Вот этого.

Он немного выдвинул свой меч из ножен. Над гардой, покрытой золотой эмалью, были изображены черный волк и белая звезда. Посмотрев на них, герцог с лязгом вогнал оружие обратно.

-. а там и умереть не жаль. Вы говорите "риск”? Для меня не существует такого слова Помните: как только я окажусь в своем маноре, его заблокируют. Покинуть его обычными для ларов способами уже не получится. Но я представляю себе физиономию Гаудина, когда он не обнаружит меня там. Ха-ха-ха!

Небольшой летающий домик опустился с неба и завис рядом с бортом их суденышка. Такой вариант посадки предложил сам Орк. Виману могли отследить, не стоило наводить ищеек на их базу в заливе. Поэтому они неделю шли в открытое море с максимальной скоростью, прежде чем вызвать с небес транспорт.

— Вы можете не лететь туда, маркиз, — сказал герцог, обращаясь к нему. — Это не ваша месть и я не сочту вас трусом. Достаточно уже того, что я сам могу попытаться.

— Обидеть хотите?

— Это прежде всего моя война. Нет? Ну, дело ваше. Прошу на борт!

Герцог запрыгнул в распахнутую дверь виманы. Сенсэй последовал его примеру и уже оттуда обернулся к матросам-горротцам.

— Все, как договаривались. Плывите с донесением к королю. Может быть, еще увидимся.

— Удачи, ваша светлость!

В следующую секунду судно будто провалилось вниз. Вимана взлетела.

Внутри герцог сидел над пультом управления незнакомой конструкции.

— Сядьте в кресло рядом, — сказал он, не отрывая глаз от странного экрана, на котором кружились цветные точки. — Управление могут перехватить и, хотя вимана стабилизирована, все равно качнет. Конечно я постараюсь не дать этого сделать.

За большим панорамным окном стремительно потемнело. Они вышли в стратосферу. Стали видны звезды, быстро проплывающие слева направо. Через несколько минут они снова исчезли.

— Поняли, что я лечу домой. Не стали мешать.

— Далеко еще?

— Уже на месте. Садимся.

Легкий удар снизу. Они приземлились, если этот термин был применим к посадке на поверхность, от которой до настоящей тверди пара лиг. Экран сразу же погас.

— Манор заблокирован. — Орк, не особенно спеша, поднялся и пошел к двери. — Все идет по плану.

У выхода из виманы их встретил благообразный лакей.

— Милорд!..

— Все знаю, ничего не нужно объяснять и спрашивать. В какой стороне манор Гейр?

— Вон там, милорд, — лакей показал рукой. — Он прекрасно виден внизу, все как вы приказали… Но…

— Пойдемте, маркиз.

Больше не обращая на ливрейного никакого внимания, Орк зашагал по дорожке к краю летающего острова. Глянул вниз, привязал вытяжной фал парашюта к растущему на краю дереву. Сенсэй последовал его примеру.

— Последний шанс передумать. Хорошо. Тогда вперед!

Они прыгнули. Мелькнула черная стена, падение начало было замедляться, но последовал резкий рывок, над головой развернулся белый купол и система безопасности, обманутая снизившейся скоростью, оставила его в покое. Внизу, в лиге от них, плыли казавшиеся отсюда совсем маленькими строения манора Гейр и их сносило прямо в центр, к самому большому. Удачно прыгнули и похоже было, что никто пока не заметил диверсантов.

Скорость снижения была гораздо выше, чем у земных парашютов. Дворец быстро приближался. Сенсэй понял, что его сейчас втащит ветром прямо в огромное окно, сгруппировался, как мог, приготовился и в облаке стеклянных брызг влетел прямо в какую-то комнату. Автомат уже был в руках. Из-за стола поднимался человек с ошарашенным выражением лица, а под ногами пищало и шевелилось что-то мягкое. Придавил кого-то.

“Вроде цел!..”

Он перекатился, вскочил и наконец разглядел того, кто был перед ним.

“Да это же…”

Думать было некогда. Топор в правой руке Сварога уже поднимался для броска и Сенсэй надавил на спусковой крючок. МР5 исправно плюнул очередью и на груди короля появилось две красных отметины. Его отшвырнуло к стене. Он устоял на ногах, уронил оружие и изумленно вскрикнул, прижав руку к груди. Сенсэй сделал два шага, к нему, собираясь добить, но остановился, как вкопанный. На правой руке Сварога, на внешней стороне пальцев, он вдруг отчетливо разглядел три буквы: “ВДВ”. Этого не могло быть, но это было.

“Кириллица… Это кириллица… Нет здесь у них ни в одном алфавите буквы, похожей на Д. Точно такие же буквы предлагали наколоть на срочной, в армии, но как-то не сложилось… Да у него и крест на шее!”

— Звание? — спросил он по-русски.

— Майор, — простонал Сварог в ответ.

Хлоп! Прямо в лицо Сенсэю прилетел кусок торта. Он покосился на девушку, стоявшую на четвереньках в трех шагах от него. Вот на кого он приземлился! Видимо вся магия, которая той была доступна, касалась еды и того, чтобы эту еду подавать на стол.

— Ты! — рявкнул он. — Вынести его сможешь?

Та кивнула и так же, на четвереньках, поползла к столу. Подхватила короля под руку и, таща его на себе, скрылась за какой-то портьерой.

“Десант. Здесь… Ничего не понимаю!”

Он машинально облизнул вымазанные в белом креме пальцы. Крем был вкусным. Его взгляд остановился на упавшем на пол топоре. Вещица была занятнейшая. Полированное лезвие в форме полумесяца, большой красный камень в навершии, какой-то знак на обухе. Он наклонился, протягивая руку.

Справа раздался треск дерева. Он повернулся, наводя автомат на дверь, но сразу опустил ствол. В проеме, тяжело дыша, стоял герцог Орк с мечом наизготовку. Он обвел взглядом кабинет, заметил большое кровавое пятно на стене и выругался.

— Не стоит так злиться, герцог, — сказал Сенсэй. — Я его подстрелил.

И он нагнулся.

— Нет!!!

Вопль Орка резанул уши, но пальцы уже сомкнулись на рукояти. Выпрямившись и держа топор в левой руке, Сенсэй спросил:

— Что? Нельзя было прикасаться?

— Нельзя. Но.

Орк звонко расхохотался и заорал на весь зал:

— Король умер! Умер!!! Я так и знал, что он никогда не был ларом!

— Да что с вами, герцог?

— Вы не знаете! — на лице Орка была улыбка от уха до уха. — Это же Доран-ан-Тег, топор Дорана! Понимаете? Никто не может к нему прикоснуться, кроме его владельца, пока тот жив. Значит вы его прикончили!!!

“Сильно сомневаюсь. Прилетело ему серьезно, но умирать он вроде бы не спешил. Просто с местной магией опять что-то не так, но не будем портить герцогу праздник… ”

Он осторожно положил топор на стол и потянул на себя стропы. Загадки загадками, но нужно было отсюда еще и смотаться, причем на одном парашюте, потому что Орк стропы своего попросту обрубил после приземления и обрубки теперь свисали сзади из его ранца.

Вбежавшие с мечами наголо через минуту в кабинет дружинники, ничего не понимая, долго разглядывали устроенный там разгром и пятна крови на стене.

Их никто не искал. Либо Сварог и впрямь отдал концы от его очереди и на небесах было не до них, либо продолжали работать те же самые дурацкие ограничения насчет запрета использования небесной техники на земле. Упав на морской берег и ничего себе, по счастью, не сломав, они скрылись под покров леса и почти сутки шли на восток. Потом снова вышли к морю и остановились передохнуть.

Леса здесь были великолепны. Еще одна возможная статья экспорта и неисчерпаемый источник строительных материалов.

"Впрочем все равно нужно будет создавать что-то вроде лесничеств. Вырубить можно все, даже такой бор, который тянется отсюда до Хельстада. ”

Отсутствие людей, однако, пошло на пользу только деревьям. Зверей практически не было. Глаза Сатаны уничтожили все, что было крупнее мыши. Ни пения птиц не слышно было, ни даже кваканья лягушек. Тишину нарушал только треск пламени костра.

— Интересно, где мы? — спросил сам себя Орк, удобно откинувшийся спиной на дерево. — Не спросил у своего дворецкого. Забыл. Ясно, что северное побережье, но вот чье? Это может быть и Диори, на самом деле.

— Что такое Диори?

— Остров такой.

— Не беспокойтесь, герцог. Я уже определился.

— Да? Где же мы?

— Три Королевства, северное побережье. Три дня пути от устья Сентеры.

— Но как!?

— Элементарно, герцог. Вон по тому куску плавника, который вы притащили.

— С уключиной?

— Да. Я мимо него уже проходил не так давно. Видите, у уключины на боку пара глубоких зарубок? Они и запомнились. Потом меня подобрала "Ласточка”.

— Тогда чего же мы тут сидим, если знаем, куда идти!?

— А куда нам спешить? Если пешком, то идти до Нирса все равно придется пару месяцев. На день больше, на день меньше — какая разница? Зато наш костер могут заметить с моря. Давайте выспимся, чтобы завтра побольше пройти.

Пасита перестала чинить сеть и погладила живот, который уже изрядно выступал под платьем. Странный человек со странным именем ушел, но так всегда и бывало у Морского Народа. Женщины выбирают мужчин, потом мужчины уходят, оставляя женщин, а те ждут, чинят сети и воспитывают детей. Иногда мужчины возвращаются, иногда нет. Она посмотрела на западный мыс и ее глаза удивленно расширились. По берегу шли два человека. Зрение у нее было великолепное и одного из них она узнала сразу, несмотря на другую одежду.

Она вскочила было, но снова замерла. Слишком много было впечатлений за одно утро для бедной девушки. На востоке, на горизонте показался корабль и этот корабль тоже был ей знаком. Тот самый, с птичьим именем, приходивший к устью реки совсем недавно.

Нужно было бежать к отцу, предупредить о том, что гости вернулись. Она бросила сеть и побежала к дому.

 

Эпилог

Король Сварог колупнул ногтем расколотую пулей деревянную панель и обернулся к Макреду.

— Пули извлекли?

— Да, милорд.

— Где они?

— Прошу вас!

Сварог покрутил в пальцах заостренные металлические цилиндрики со следами нарезов на них, потом подошел к столу и порылся в ящиках.

— Вот они… Смотрите, Макфред!

— Идентичны, милорд. Вероятно, выпущены из одного и того же оружия?

— Этой ранен капитан Зо несколько месяцев назад. А этими продырявили меня. Можете объяснить мне, как это могло случиться? — король повернулся к Маре и сидевшему на подоконнике Караху. — Есть идеи?

Те молчали.

— Два обормота вломились в мой дворец, один собирался меня убить (всерьез собирался, я видел его глаза), но вдруг передумал, а топор, который я уронил на пол, он просто поднял и положил на стол. Кто скажет, что это было? Вопрос, впрочем, риторический.

Он посмотрел на дворецкого и сказал:

— Макфред, слушайте меня. Происходит что-то странное и совершенно непонятное мне. Единственная, кто видела этого человека в лицо — Мелони. Она и займется его поисками. Вы обязаны будете ее защитить. Вам все понятно?

— Да, милорд.

Дворецкий склонил голову. Лицо его никакой радости не выражало.

— Что нам делать, когда и если мы его найдем?

— Сообщить мне. Я приму решение.