“Лампа горела, но света не давала” — подумал король и усмехнулся про себя. Усталость накопилась за день, перебивая сон, поэтому он и убавил заклинанием силу светильников в кабинете. Аудиенций и дел на сегодня больше не планировалось, можно было расслабиться, но мозг всё ещё прокручивал планы на завтра. Награждение гвардейских офицеров, отличившихся при подавлении мятежа. Вообще-то это можно было поручить маршалу, но гвардия должна почаще видеть своего короля и будет возможность лично предложить им присоединиться к “Ордену возрождения Трёх Королевств”. Потом помилования особого рода, потом адмирал Амонд по поводу увеличения ассигнований на флот. У северного побережья Роона снова видели горротские корабли. Нужны охотники, быстрые фрегаты, а их мало, так что денег придется дать. Дать денег, значит у кого-то их нужно забрать, а у кого? Потом. Он мысленно махнул рукой. Есть секретарь, есть календарь. Пусть один занимается другим, а его величество сегодня устал. Позвать девочку из королевского балета, что-ли?

Стук в дверь.

— Да.

Вошёл камер-лакей в ливрее королевских цветов. Сказал:

— Ваше величество! К вам баронесса Сантор.

— У баронессы есть право входить без доклада, в любое время.

— Я сказала этому болвану, — послышался женский голос из-за дверей. — Но он так бережет твой покой, что я решила не убивать его.

— Правильно решила. Он тут у нас новенький, порядков не знает.

Мара отодвинула лакея и вошла. Стащила рукой берет и бросила его на рога висевшей на другом конце комнаты оленьей головы. Попала. Берет закачался, а она привычно уселась на королевский рабочий стол и сказала:

— Пошли его в свой замок в Хельстаде. Может быть, там он слегка поумнеет.

Лакей испарился. Мара расхохоталась. Сварог тоже усмехнулся. Лакеи боялись командировок в Хельстад, как огня, хотя он никого ни разу туда не отправил. Вентордеран, его хельстадский замок, заботился о себе сам.

— Он был прав. Ты выглядишь уставшим, — сказала Мара. — Слишком много работаешь, а отдохнуть времени нет.

— Это намек?

— Как пожелает ваше королевское величество. Но сначала в ванну. Я прилетела из Снолля. Бомбардировщик с промежуточной посадкой и дозаправкой, потом скакала от аэродрома сюда. Сколько раз просила тебя выделить мне истребитель?

— Нет.

— Но.

— Я сказал: нет!

— Тогда смотри, что я привезла.

Она сунула руку за пазуху и вытащила мешочек из мягкой ткани. Сварог глядел, как она развязывает его и вытряхивает на стол пару маленьких пуль.

Усталости как не бывало. Он взял одну из них со стола и внимательно осмотрел. Ошибки быть не могло. Не для того его столько лет учили в воздушно-десантном училище, а потом в академии. Чуть сплющенная пуля от самого обычного натовского пистолетного патрона 9х19. Того, что называется “парабеллум”. У “браунинга” пуля не такая острая.

— Откуда?

— Их вытащили из капитана Зо.

— Как все было?

— Они встретили горротский рейдер. Со слов команды: они прижали его к берегу и уже собирались открыть огонь, но у горротцев оказался какой-то очень ловкий стрелок, который в решающий момент сбил Зо с мостика. Горротец воспользовался замешательством, снес им паруса и ушел. В департаменте группа наблюдения заметила сигнал о помощи, связались с базой в Снолдере, оттуда выслали на север самолет с врачами. Зо спасли. Пули мне доставили два дня назад. Я таких раньше не видела.

— Конечно не видела.

Сварог извлек из воздуха сигарету и прикурил ее от возникшего на пальце огонька.

— Где бы ты могла их увидеть?

— Делаю вывод, что ты такие уже видел и они из той Соседней Страницы, откуда ты родом?

— Да. Там это один из самых распространенных видов боеприпасов.

— Они пробили кирасу примерно с трехсот шагов.

— Вполне возможно. Еще бы им не пробить? Смотри.

Он снял с двух крюков, вбитых под столешницей, Доран-ан-Тег и коснулся лезвием пули. Та откатилась.

— Что!?

Он попробовал еще раз. Снова не получилось. Топор, для которого не должно было существовать несокрушимых преград в этом мире и которым без труда можно было перерубить каменную колонну, пулю резать отказывался.

Сварог взял со стола остро отточенный карандаш (выпускавшийся с недавнего времени на именной его величества королевской казенной фабрике) и провел им по лезвию топора. Карандаш развалился на две половинки. С топором все было в порядке. А с пулей?

Подумав, он снял со стены короткий кинжал и надавил им на нее. Хорошо наточенная сталь легко прорезала томпаковую оболочку, свинец и соскользнула с сердечника.

— Вижу, — сказала Мара. — Сложная конструкция, чтобы броню пробивала. А почему топор ее не взял?

— Не знаю.

Сварог откинулся в кресле, глядя на половинки пули, потом сказал:

— Если честно, мне сейчас не до этого. Занесло какого-то снайпера — да и бес с ним. Попадется, никуда не денется.

— Тогда я иду в ванну?

Не дожидаясь его разрешения, Мара спрыгнула со стола и, на ходу расстегивая застежки куртки, направилась к двери, ведущей в королевские покои.