Я хотела встретиться с Луганской?
Пожалуйста!
Судьба словно специально сталкивала нас. Куда бы Стас меня не пригласил, куда бы мы вечером не шли — везде была она. В клубе, ресторане, даже в театре. Это уже превращалось в некий ритуал. Мы встречались, здоровались и, в конце концов, вечер заканчивался в общей компании.
Ирка даже подшучивала надо мной по этому поводу. Мол, это тебе высшие силы показывают, что тебе не следует становиться актрисой. И так общества Луганской наешься до конца жизни.
Я только морщилась в ответ.
Наши отношения с Тиной явно не складывались. Со стороны ничего особенного не происходило, мы улыбались друг другу, даже разговаривали по долгу, но какое-то внутреннее напряжение витало между нами, но никто этого не замечал. Я постоянно ловила на себе её задумчивые взгляды, когда она думала, что я не замечаю. И это меня злило. Я не понимала, почему это происходит, почему она относится ко мне так настороженно. Оценивала каждое моё слово, каждое движение, всё время присматривалась ко мне. Это нервировало.
— Может, она тебе завидует? — предположила Ирка.
— Что? — я даже яблоком подавилась и закашлялась.
— А что? — пожала она плечами.
— Чему завидовать? Работе няни?
— Молодости. Она уже не девочка.
— Брось! Ей тридцать с небольшим и она прекрасно выглядит!
— А тебе восемнадцать и у тебя всё впереди.
Я только головой покачала. Бред! В такое я не могу поверить!
Моё смущение и восторженность при общении с Луганской прошли довольно быстро. Я могла сказать ей всё, что думала, а не лебезить, как другие. А она всё прощала и принимала, чем приводила меня во всё большее недоумение. И я продолжала вести себя совершенно свободно, в душе надеясь вывести её из себя и, наконец, узнать, почему она так себя ведёт. Но она лишь улыбалась в ответ на все мои выпады, хоть я и видела, как трудно ей это даётся.
И отрывалась на других. О её истериках и скандалах на съёмочных площадках говорила вся Москва. И я неожиданно поняла, что она меня боится. Непонятно почему, совершенно невероятно, но чем-то я её пугала. Я, приезжая молоденькая девчонка, пугала Луганскую! Это было даже смешно!
Когда я это поняла, то поначалу растерялась, а потом мне стало неприятно. И я решила прекратить с ней общаться, а для этого пришлось поговорить со Стасом и сказать, что больше никуда с ним ходить не буду. Он очень удивился. Устроил мне целый допрос, но я лишь нетерпеливо отмахивался. Не хочу и всё.
А через неделю Стас передал мне привет от Луганской.
— Она интересуется, куда ты пропала.
Я посмотрела на него с интересом.
— Правда?
Он кивнул.
— Скучает, что ли?
— Саш, что с тобой происходит? Что вдруг случилось?
Я загадочно улыбнулась и покачала головой.
— Ничего.
А в остальном всё шло по накатанной. Я сидела с Олеськой, на выходные ездила к Ирке и скучала по дому. И уже сама не знала, что меня держит в Москве. Я уже поняла, что моя мечта стать актрисой вряд ли когда-нибудь осуществится. А если быть до конца честной, то после встречи с Луганской это желание стало стремительно тускнеть. А может, я и мечтала-то не об актёрской карьере? Не о славе, а о встрече со своим идеалом?
Я подумывала уехать домой, всерьёз подумывала, но ожидание чего-то важного в моей жизни держало меня в Москве. Не могла объяснить, просто ждала.
В один из дней Стас приехал домой во взбудораженном состоянии, увидел меня в гостиной и незаметно поманил рукой. Я вышла, и он тут же зажал меня в углу.
— Ты что делаешь? — зашипела я на него, отталкивая его руки.
— Сашка, мне надо с тобой поговорить!
Я нахмурилась.
— Жениться надумал, что ли?
— Что? — растерялся он, а я отмахнулась.
— Ничего. Что случилось?
— Говорю же, надо поговорить! Есть дело!
— Что-то мне не нравится твоё настроение, Стасик.
— Ой, Сашка, не будь занудой! Дело верное!
Я вздохнула.
— Хорошо. Приходи вечером, поговорим.
Стас улыбнулся.
— Идёт, — и уже наклонился, чтобы поцеловать меня, но был остановлен резким голосом сестры.
— Стас, в чём дело?
Он отлетел от меня, как ужаленный, и я увидела Анну Аркадьевну. Она смотрела на нас очень пристально и подозрительно, прямо ощупывала взглядом. Я ответила ей спокойной улыбкой, а вот Стас спасовал. Прятал глаза и вроде даже покраснел. Я его понимала, в его положении злить сестру последнее дело, а уж интрижка с няней…
В этой семье вообще всё было не просто. Если их, конечно, можно было назвать семьёй. Осиной гнездо просто.
Как я и думала, Дмитрий Степанович, хозяин дома, пухлый, лысый дядечка с глазами грустного поросенка, зарабатывать деньги был просто не в состоянии. У него не было для этого никаких данных — ни характера, ни деловой хватки, ни просто желания. Богатство свалилось на него неожиданно и совершенно незаслуженно. Досталось от двоюродного дядюшки. Тот полжизни потратил на то, чтобы заработать капитал и заработался до того, что забыл жениться и родить собственных наследников. Вот всё и досталось почти чужому человеку, дальнему родственнику. Тот в свою очередь заморачиваться не стал и просто жил в своё удовольствие, на всю катушку.
С такими деньгами он стал лакомым кусочком для охотниц за приданным и вскоре оказался женатым на Анне Аркадьевне. Потрясающе красивая женщина рядом очень льстила самолюбию Дмитрия Степановича, и ей не стоило почти никаких усилий женить его на себе. Вот она и не растерялась в нужный момент. Он смотрел стервозной и хваткой жене в рот, а она крутила им, как хотела. И все прекрасно понимали, что если бы не дядюшкино наследство, она бы даже не взглянула в его сторону. А так и замуж вышла и ребёнка поспешила родить, чтобы ещё больше упрочить своё положение.
После свадьбы в жизни Дмитрия Степановича появилась не только молодая жена, но и целая толпа прихлебателей в виде её любимого младшего брата и ещё кучи родственников, включая Соню, двоюродную сестру.
От общей кормушки кормились все, но "щедрой дарящей рукой" была всё же Анна Аркадьевна. От неё зависела сумма ежемесячной дотации и вообще её наличие. Её муж видимо с трудом понимал, какой капитал находится в его руках, и наслаждался жизнью, не задумываясь о мелочах. Всем крутила его жена.
Меня эта ситуация немного забавляла. Но только меня.
Стас боялся хоть чем-то разозлить сестру, и я его понимала. Мальчик привык к сладкой жизни, и полебезить для этого перед сестрой, не такая уж и большая жертва.
Соня тоже старалась изо всех сил, но любимцем Анны Аркадьевны всё же оставался Стас. Оно и понятно, своё же, родное. И я даже предполагала, что у Анны Аркадьевны были свои планы на будущее брата. И роман с няней в них явно не входил. Не даром она сейчас так на меня смотрит.
— Что происходит?
Я покачала головой.
— Ничего, Анна Аркадьевна. Мы просто разговариваем.
— А я вам разве за разговоры плачу?
Я с трудом сдержала вздох.
— Не стойте, Саша, идите к ребёнку. Я же вам говорила, что её нельзя оставлять одну!
— Я помню, я уже иду.
Кинула на виноватого Стаса быстрый взгляд и вернулась в гостиную.
Уж что ему говорила Анна Аркадьевна, как учила его жизни, я не знаю, но вечером он появился у меня в комнате, как мы и договаривались. Осторожно вошёл и быстро прикрыл за собой дверь. И выражение лица у него было, как у разведчика в кино. Я фыркнула от смеха.
— Не смешно, — хмуро отозвался он.
— Получил сегодня, да?
— Давай не будем об этом!
— Слушай, Стас, — заинтересовалась я, — а ты у сестры денег на клуб просил?
Он нахмурился ещё больше.
— Она не даст.
— Что так? Если всё правильно закрутить, то приблизительно через год, клуб начнёт приносить реальный доход.
— Она не будет рисковать. Слишком о большой сумме идёт речь.
— Понятно, — протянула я и посмотрела на него с искренним сочувствием.
Стас поднял на меня глаза и вдруг улыбнулся.
— Сашка, хочешь заработать?
Я насторожилась.
— В смысле?
— Хорошие деньги!
— А что делать надо?
— В этом-то и суть! Ты и деньги получишь и хороший шанс засветиться.
После этого я забеспокоилась ещё больше, его задор не внушал доверия.
— Стас, мне всё это не нравится. Бесплатный сыр, как известно…
— Да прекрати! Выслушай сначала!
Я вздохнула.
— Слушаю.
Стас присел ко мне на кровать и погладил меня по коленке.
— У меня друг в одном журнале работает и им нужны хорошие мордашки. Сделаешь несколько фотографий и получишь хорошие деньги. Ну что?
Я усмехнулась.
— А ты что получишь?
Он заметно стушевался, отвёл взгляд и пожал плечами.
— Я тоже получу свой процент.
— Ясно, — кивнула я. — Что за журнал?
— Мужской.
Я вытаращила на него глаза.
— Спятил? Я голой сниматься не буду!
— Почему сразу голой?
— А что, в вечернем платье для мужского журнала?
— Не будь такой, Саша! Я же серьёзно! Это шанс, чтобы тебя заметили. И не голой, а полуобнажённой. Это же не порнография!
Я задумалась, а он начал меня тормошить.
— Подумай, детка! Солидный журнал, отличный фотограф и гонорар будет соответствующий. Второй раз такого шанса ты не получишь! Да с твоей внешностью тебя сразу заметят!
— Не знаю… — покачала я головой. — Это всё… как-то неправильно. Всё-таки это обнажёнка, и я…
— Что ты? — Стас как-то пренебрежительно усмехнулся. — Слишком хорошо воспитана? А как же ты собиралась в кино сниматься? Обойтись без постельных сцен? Так не бывает!
Меня это задело. Я понимала, что он прав, но переступить через себя… сложно. Это был бы очень смелый, я бы даже сказала, безрассудный поступок.
— Я не знаю, Стас, — продолжала я сомневаться. — Но я подумаю.
Он недовольно посмотрел на меня, но лишь пожал плечами.
— Подумай. Но только не долго. За такое предложение многие схватятся без лишних сомнений. И тебя никто ждать не будет.
— Я понимаю.
Он опять окинул меня взглядом, пробежался глазами по моему телу и потянулся ко мне.
— Сашка, ты очень красивая. Ты ведь это знаешь, правда?
Мне вдруг стало не по себе от его взгляда и тона, но я заставила себя улыбнуться. А в голове металась только одна мысль — что он в моей комнате, уже почти ночь и у мальчика появились определённые желания.
Стас целовал меня всё более настойчиво, руки бродили по моему телу, а я пыталась быстренько придумать, как от него избавиться. Спать с ним мне почему-то не хотелось. Да, он мне нравится, поначалу мне даже показалось, что я влюбилась в него, но только поначалу, и лечь с ним в постель… Нет, к этому я точно не готова! Да и Максим… Это будет настоящее предательство с моей стороны по отношению к нему. У меня ведь никого кроме него не было, и я прекрасно знаю, сколько это значит для Большакова.
— Стас… — я попыталась его оттолкнуть, но куда там! Он уже вошёл во вкус, и останавливаться явно не собирался. Навалился на меня всем телом и придавил к кровати. — Стас, остановись!
Он поднял голову и посмотрел на меня мутным взором.
— В чём дело? — голос звучал хрипло.
Я попыталась выбраться из-под него и при этом не выглядеть абсолютной идиоткой.
— Ни в чём… просто я не могу… сегодня. Извини.
Стас нахмурился и посмотрел на меня почти зло.
— Что не так?
— Всё так, Стасик. Просто… Ты же взрослый мальчик, должен понимать…
Он посверлил меня взглядом, от которого у меня под ложечкой засосало, а потом откатился от меня и развалился на кровати, заложив руки за голову и начал смотреть в потолок.
— Вкручиваешь ты мне, Сашка.
Поглядите, какой догадливый, мысленно скривилась я. Тоже мне, знаток женской души!
— Стас, я, правда, не могу. Сегодня…
В коридоре послышались чьи-то шаги, и мы с ним замерли, прислушиваясь. Когда человек прошёл мимо моей двери, и шаги стихли, Стас вскочил с моей кровати и осторожно, почти на цыпочках, подошёл к двери. Приложился к ней ухом.
Я не сдержала усмешки. Испугался…
Стас обернулся, бросил на меня смущённый взгляд, и как бы извиняясь, проговорил:
— Я пойду… Вдруг меня Аня ищет?
Я кивнула.
— Иди, конечно.
Он ушёл, а я вздохнула с облегчением.
Что ни делается — всё к лучшему!