«Вот чертовщина какая-то! — думала Кира, спеша после урока в столовую. — И откуда эти буквы взялись? Я же их не писала! Или писала? А может, помог кто, не смотря на запрет учителя?»
Кире казалось, что она не очень голодна, но стоило ей войти в столовую, полную восхитительных запахов, ноги сами понесли ее к очереди.
— А, это снова ты! — мрачно приветствовала ее женщина за столиком заказов. — Ну что, так закажешь или тебе сразу меню нести?
— Здрасьте, — Кира сделала вид, что не услышала последних слов. — Мне, пожалуйста, макароны по-флотски. Есть?
— У нас есть все! — гордо надулась тетка. — И чего, макароны и все? А первое и третье?
— Ну, тогда… Борщ и чай с лимоном.
— Хватай, — буркнула женщина, когда принесли поднос с едой.
Кира взяла поднос и повернулась к женщине спиной.
«Вот вредина, — подумала девушка, отыскивая себе местечко.
— Эй, Горностайка! Садись! — Параска весело помахала рукой. Кира поспешила на зов, но вскоре поняла, что ее позвали не для того, чтобы дать спокойно поесть в дружеской обстановке.
— Ну, расскажи, написала состав? — блестя любопытными глазенками, поинтересовалась Параска.
— Написала, — неохотно отрываясь от тарелки с борщом, кивнула Кира.
— Да ну? — Параска недоверчиво присвистнула. — Ты ж вроде не готовилась! Сама сказала!
— Ну… Так… Вспомнилось, — покривила душой Кира. Есть почему-то резко расхотелось.
«Может, рассказать ей, что состав появился неизвестно откуда? — подумала девушка. — Хотя лучше не надо, неправильно поймет и разболтает всем».
— Да ладно тебе прибеднятся! Вспомнилось ей! — передразнила Параска и подмигнула. — Небось подглядела, а?
— Он вообще-то книгу забрал, — напомнила Кира, но тут же пожалела об этом. Уж лучше бы она сказала, что подсмотрела в учебнике!
— Тогда как же ты?..
— Послушай, я сейчас не хочу об этом разговаривать! — раздраженно перебила Кира.
— Ну и не надо! — надулась Параска и отвернулась от Киры.
Кире стало немного стыдно.
— Послушай, я… — начала, было, она, но Параска вдруг резко встала и пошла к выходу. Ее толстая светлая коса покачивалась, как маятник в часах.
— Просто здорово! — фыркнула Кира, ковыряя вилкой макароны.
- Слышь, Горностайка, — неожиданно позвал кто-то за спиной. Кира вздрогнула, обернулась и увидела незнакомого мальчишку. По огромным глазам со взглядом описавшегося щенка и ссутулившейся осанке, девушка узнала Гошку Чертополоха.
— Чего тебе?
Гоша приблизился и нагнулся к ней, явно желая сообщить что-то важное и тайное. Кира отпрянула — от Гоши пахло чем-то мерзким, болотным.
— Не обращай внимания. Это было домашнее задание по зельесвариванию, — грустно пояснил Гоша и добавил, понизив голос. — Могу предложить немного Kotusur axopingio! Всего за пару золотков! Ну как?
— Чего? — не поняла Кира.
— О, Горностайка, у тебя уже появились поклонники! — на соседний стул кто-то уселся, бесцеремонно столкнув сумку Киры. Девушка узнала Владу Ветер.
— Привет, Влада, — уныло произнес Гоша, повернулся и побрел куда-то.
— Чего это он тебе предлагал, а? — Влада лукаво подмигнула.
— Да так, ничего особенного, — пожала плечами Кира.
— Да ладно тебе! — фыркнула Ветер. — Небось Kotusur axopingio?
— Ну да. А откуда ты знаешь? — удивилась Кира.
— А, он всем предлагает! — махнула рукой Влада. — Вообще-то продавать Kotusur запрещено, но дуракам-то закон не писан.
— Что это вообще такое, ваш… котусур? — спросила Кира.
— Смесь такая, с сюрпризом. Она, в основном, для студентов. Прибавляет ума, привлекательности, помогает не струсить на экзамене и правильно ответить, — снисходительно пояснила Ветер.
— Наркотики, что ли? — испугалась Кира.
— Ты чего, совсем стукнулась? Какие наркотики? — Влада постучала себя длинным ногтем по лбу. — Просто смесь волшебная. Ее еще, бывает, в зелья всякие добавляют.
«Да, например, в Зелье Хорошего Настроения, — подумала Кира.
— Слушай, а я что-то не помню тебя на первых двух уроках, — неожиданно вспомнила она.
— А я чего, дура что ли, на уроки ходить? — спросила Влада и сладко зевнула.
— Ты что, спала?!
— Ну да…
Неожиданно их разговор прервал звон колокола.
— О, вот и звонок на урок! — Влада загадочно улыбнулась и поднялась со стула.
«Ничего не понимаю, — Кира тоже встала и поспешила за соседкой.
* * *
На последнем уроке зельесваривания Кира слушала пана Богдана очень внимательно. Проходили состав зелий с усыпляющим эффектом. Девушка не понимала, зачем ей это надо, но на всякий случай старалась не упустить ни единого слова.
— Горностай, вы написали состав? — спросил учитель в самом начале урока.
— Да, — Кира протянула ему тетрадный листок. Сердце застучало, в ожидании оценки.
— Хорошо, я потом проверю, сейчас нет времени, — пан Богдан свернул лист в трубочку и положил на стол.
«Вот так всегда, — уныло подумала Кира. — Я тут старалась, старалась, пыжилась, пыжилась, а этот хмырь болотный…»
Когда прозвенел колокол, объявляя конец учебного дня, ученики радостно взвыли и повалили из пещеры. Киру чуть не затоптали, она поспешила остано-виться возле двери, пропуская поток учеников.
По коридору, где темнела та зловещая надпись, идти Кире не очень хотелось. Она постаралась поскорей преодолеть это расстояние, но взгляд невольно скользнул по стертым буквам.
«Ну и куда теперь? — подумала Кира, когда дверки лифта распахнулись, и тесная кабина выпустила девушку. В Красную гостиную идти не хотелось — опять кто-нибудь пристанет, попросит рассказать про состав. В комнату тоже, Влада наверняка будет качать права, тем более, что сегодня ей крепко досталось за прогул.
За окнами уже было темно. Что-то загадочно шумело на улице. Сначала Кира подумала что это деревья, но потом поняла — это море бьется о берег. Девушка поднялась по скрипящей лестнице на этаж выше, прошла по коридору, проводя рукой по шероховатым стенам, свернула направо и оказалась в библиотеке или читальном зале. Помещение было небольшим, в основном пространство было заставлено полками с книгами. В воздухе витал запах пыли, коварно забирающийся в ноздри. Из читального зала выходил маленький балкончик с каменными перилами. Там пылью не пахло совершенно, и девушка поспешила туда.
Снежинки мягко падали с неба, опадая на перилах. Мохнатые ели перед балконом как будто расступались, и Кира видела море. Оно волновалось, с шумом опадало волнами на берег, собираясь в пенные шапки.
«Как красиво, — восхитилась Кира, присаживаясь на каменные перила. — А я ведь никогда не была на море».
В темном небе светила луна, было светло почти как днем. В ельнике глухо ухали совы, сверкая глазами-огоньками. Кира улыбнулась, обхватив себя руками. Ветер ласково развевал ее длинные волосы.
«Интересно, как там папа? — с грустью подумала Кира. — Надо бы ему сообщение послать, он наверняка скучает…».
Ее мысли прервали чьи-то тихие шаги за спиной. Девушка резко обернулась и успела увидеть чью-то длинную тень за полкой.
— Эй, ты! — позвала Кира. — Не прячься, я тебя вижу!
— А я и не прячусь, — ответили ей, и загадочный обладатель тени шагнул из своего укрытия.
Кира вцепилась в перила, стараясь не сверзиться с головокружительной высоты. Ей показалось, что земля ушла из-под ног. Перед ней стоял… тот самый мальчишка из учебника истории!
«Не может быть! — Кира не верила своим глазам. — Это просто совпадение! Хотя… сходство поразительное. Те же волосы, то же лицо, тот же самоуверенный взгляд!»
Он был ненамного выше ее, но Кире все равно приходилось глядеть на него снизу вверх. Он, в свою очередь, спокойно смотрел на нее, прислонившись к стене из голубого кирпича. В его карих глазах девушка видела собственное отражение.
— Чего ты? — спросил он мягким, бархатным голосом.
— А ты чего? — нахмурилась Кира и осеклась, будто испугавшись своей смелости.
— Я? Я ничего. Мимо проходил… — парень вдруг опустил глаза.
— Ага, мимо проходил. Следил, небось?
— Ну да, следил, — неожиданно согласился мальчишка. Наступила тишина. Подул ветер, затрепал волосы обоих.
Кира решила сменить тему, хотя она не совсем поняла, зачем ему понадобилось следить за ней.
— Как хоть зовут тебя? — спросила она более мягко.
— Арсений Рысь. А тебя? — быстро спросил парень. Однако в глазах его промелькнуло нечто такое… Это сложно было объяснить. Казалось, он уже знает, как зовут ее, он просто спросил ее потому, что Кира спросила его имя.
— Кира Горностай, — неохотно ответила Кира и повернула лицо к морю. Ей хотелось побыть одной, поэтому разговаривать ее не очень тянуло, даже с мальчишкой из учебника истории.
— Я почему-то так и думал, — после паузы сказала Арсений и подошел поближе.
— В смысле? — Кире неожиданно стало интересно, она с любопытством глянула на Арсения.
— Ну… Кира — самое подходящее для тебя имя. Маша, Юля, Света — это все имена обыкновенные, уже приевшиеся. Тебе бы не пошло быть какой-нибудь Машей…
— Вот как? — подозревая подвох, Кира снова отвернулась. На темном небе проклюнулись первые звездочки, мимо пронеслась какая-то ночная птица, тяжело размахивая крыльями.
— А способности у тебя какие? — спросил Арсений, явно не собираясь сворачивать разговор.
«Вот пристал! — раздраженно подумала девушка.
— Невидимость.
— А-а… А вот у меня телепатия, — любой другой не преминул бы похвастаться, но только не Арсений.
— И как? — Кире почему-то стало его жаль — с такой грустью сообщил он о своих способностях. Такое ощущение, что эта магия ему в тягость.
— Нормально, — Арсений неуверенно улыбнулся.
— Ты на какой ступени-то? — девушка свесила ноги с перил, повернувшись всем корпусом к Рыси, чтобы было удобнее с ним разговаривать.
— На твоей, — улыбка Арсения стала увереннее.
— В смысле? — не поняла Кира.
— В прямом! Мы на одной ступени учимся! — глядя на ее недоверчивый взгляд, Рысь рассмеялся.
— Да ладно? — губы девушки тронула растерянная улыбка.
— Точно, — в карих глазах парня заплясали бесенята. — Ты, кстати, молодцом сегодня на зельесваривании держалась. Ты ведь не первая новенькая, кого пан Богдан позорит…
Неожиданно Кирина улыбка угасла. Ей вдруг вспомнился Солохин, и она невольно сравнила с ним Арсения.
«Ты его еще плохо знаешь, чтобы сравнивать с кем-либо, — напомнила Кира сама себе. — И вообще, хватит каждого с Солохиным сравнивать!»
— Эй, — позвал Рысь, отрывая Киру от невеселых мыслей. — Ты летать умеешь?
— Чего? — Кира насмешливо подняла брови. — Летать? Конечно, умею! Сей-час, только за моторчиком сбегаю!
— Я серьезно, — нахмурился Рысь, подошел к перилам и глянул вниз.
— И я серьезно, — Кира на всякий случай отодвинулась от него подальше. — Ты что ли, умеешь летать?
Арсений поднял на нее глаза и медленно кивнул.
— Ага! Очень смешно! — фыркнула Кира. — Это шутка, да? Уже можно смеяться?
Рысь обиженно закусил губу. Видимо, Кира невольно затронула его самолюбие.
— Поспорим? — предложил он, протягивая руку.
— На что? — осторожно поинтересовалась Кира. Спорить она не любила. В споре всегда один либо дурак, либо подлец, а ни тем, ни другим Кире быть не очень хотелось.
— Ну… Не знаю, — Арсений прищурился, глядя на нее и будто взвешивая. — Не на конфету же.
— Почему?
— Нет, конфета — это как-то по детски, а у нас тут не детский сад. Может, на поцелуй?
Услышав последнее слово, Кира вздрогнула.
— На что?!
— А чего тут такого? — Арсений пожал плечами и добавил, улыбнувшись. — В щеку.
— Вот еще! Буду я с тобой целоваться! — Кира приподняла одну бровь.
— Ну и не надо, — пожал плечами Арсений и опустил руку.
— Нет, стой! — Кира буквально прочитала на его лице слово «трусиха» и схватила его руку. — Я согласна.
— Прекрасно, — Рысь с улыбкой «разбил» их руки. — Если я проигрываю, целую тебя, если же ты проигрываешь…
— Да ясно все, ясно! — раздраженно перебила Кира. — Ну, что делать будешь? Сбегаешь за крылышками?
— Давай руку, я покажу тебе свои «крылышки»! — Арсений взял ее за руку. Девушка попыталась высвободить ладонь, но ее держали крепко.
— А теперь не мешай, — велел Рысь и закрыл глаза. Кира невольно залюбовалась его ресницами. Они у него были густые, длинные, прямо как у девушки.
«А он вообще ничего, — допустила девушка. Память кольнули воспоминания о Солохине, Кира помрачнела и задумалась, вспоминая «дела давно минувших дней».
Волосы подхватил порыв ветра, стало холодно. Кира неохотно вынырнула из размышлений и… вцепилась в Арсения. Они парили в воздухе!
— Ты… Ты что делаешь? — закричала Кира.
— Тише, не ори! — Рысь недовольно приоткрыл один глаз, однако, не спеша отстранять ее от себя. К тому же, так было гораздо теплее.
Они летели вверх, вдоль Голубой башни. С одной стороны мелькали кирпичи, в ночной темноте кажущиеся фиолетовыми и маленькие огоньки окон. А с другой — огромные ели, негодующе помахивая своими мохнатыми заснеженными лапами. Испуганно вспорхнула птица, пронзительно ухнув в ночь.
— Ты что творишь?! Немедленно вниз!
— Слушай, я ведь не шучу. Хочешь, чтобы шмякнулись вниз?
— Не хочу, — неожиданно спокойно ответила Кира. Она постепенно успокои-лась и начала получать удовольствие от полета. Ее захватило удивительное чувство восторга, захотелось смеяться и кружиться в воздухе.
Они поднимались все выше и выше. Луна равнодушно следила за их поле-том.
— А мы можем до самого Колокола долететь? — спросила Кира, запрокинув голову вверх. Ей почему-то не ответили.
- Арсений? — Кира беспокойно взглянула на Рысь. Тот был бледен, глаза закатились. Дыхание из его легких вырывалось с хрипом.
— Арсений! Чего ты? — Кира принялась тормошить его. Рысь не реагировал, из его груди раздался стон.
— Арсений! — ветер вокруг засвистел, завыл покинутой волчицей. Девушка с ужасом поняла, что они стремительно падают вниз. — Арсений!!!
— Кира… — еле слышно прошептал Арсений, тяжело обмякнув и завалившись на Киру.
— Очнись, очнись, Арсений! — Кира уже не кричала, голос почему-то пропал, из глаз покатились слезы. Она судорожно вцепилась в Арсения. Изображение перед глазами стиралось, превращаясь в одну единую хаотичную полосу.
«Я, наверное, сейчас хлопнусь в обморок, — подумала Кира. Неожиданно она почувствовала легкую щекотку в кончиках пальцев.
«Что это? Магия? — недоумевала девушка, боясь отпустить Арсения. Она зажмурилась, уже приготовившись к неминуемой смерти.
* * *
Каменный пол маленького балкончика, выходящего из старой библиотеки, встретил их с Арсением упругим сердитым толчком. Перед глазами запрыгали круги, коленки обожгло болью.
«Ссадина, наверное, будет, — подумала Кира, позабыв, что всего секунду назад прощалась с жизнью. — Ах да, я вроде как умерла. Или все-таки нет?»
Потирая колено, Кира поднялась на ноги. Ее шатало, поэтому она ухватилась за стену.
«Жива все-таки, — резюмировала она и опустилась на корточки. — А почему жива, а? Только не надо мне говорить, что у меня вдруг выросли крылья…»
— Арсений! — неожиданно вспомнила Кира, ее взгляд бешено заметался по балкону.
Рысь лежал ничком на полу, пугая ее своей неподвижностью. Девушка неуклюже вскочила, кинулась к распростертому на полу мальчишке и с трудом перевернула его на спину. Он был по-прежнему бледен, из рассеченной при падении губы сочилась кровь.
Кира нагнулась к его груди и, услышав частый стук сердца, с облегчением выдохнула:
— Живой… Арсений! Слышишь меня?
Веки парня дрогнули, он закусил разбитую губу и застонал.
«Его надо в больничный отсек, — поняла Кира, схватила его за локти и попыталась поднять на колени. Арсений оказался на удивление тяжелым, но все-таки поставить его на колени удалось.
— Думаешь, я стану тебя тащить? — отдуваясь, спросила Кира. — И не поду-маю! Ты чуть не угробил меня!
Рыси, похоже, было все равно. Он себя совершенно не контролировал, пребывая в полуобморочном состоянии. Девушку кольнула жалость, она рывком подняла его с колен.
— Попробуй опереться о мое плечо, — попросила она. Мальчишка, видимо, услышал ее — навалился на Киру, обхватив слабыми руками за шею.
«Вот блин, — подумала Кира, попытавшись сделать пару шагов. Двигаться было нелегко, мелкими шажками и боком. — Одной мне не справиться. Как назло, никого рядом нет! Я даже не знаю, в какой стороне больничный отсек!»
Стоило ей так подумать, как вдруг что-то сверкнуло в полумраке старой библиотеке. Ей навстречу летел маленький светящийся шарик. Он горел ярким, красноватым светом, его было хорошо видно даже тогда, когда он подлетал слишком близко к факелу.
«Это еще что такое? — не поняла Кира.
Шар-светлячок остановился неподалеку от нее и закружился на месте, будто в нетерпении.
«Он хочет, чтобы я пошла за ним, — догадалась девушка.
— Не подскажешь, где больничный отсек? — осторожно спросила Кира. Светлячок завис в воздухе и полетел куда-то по коридору. Кира поспешила за ним, с максимальной скоростью, которая была возможна в ее положении.
Вместе они спустились по лестнице и повернули направо. На каждой сту-пеньке Кире казалось, что они сейчас обязательно сверзятся вниз, и спуск станет гораздо увлекательнее и быстрее.
Когда они вышли в длинный коридор, уставленный подсвечниками, впереди замаячила дверь.
«Ну наконец-то! — Кире казалось, что она сейчас не выдержит и упадет прямо на пол. Арсений что-то бормотал, будто в бреду.
— Сейчас, сейчас, потерпи… — уговаривала его девушка, стучась свободной рукой в дверь. Шар-путеводитель завис над ее головой.
— Спасибо, — успела шепнуть Кира, прежде, чем он погас. Дверь распахнулась и на пороге появилась пани Веселина. Волосы у той уже были распущены, а короткий светло-фиолетовый халатик сменился на длинную ночнушку. Видимо, лекарь готовилась ко сну.
— Это кто тут на ночь глядя пожаловал? — беспокойно спросила она. Ее глаза пробежались по Кирину лицу. — Горностайка!
— Вы не поможете? — Киру шатало, перед глазами все плыло.
— Светлые волхвы! — Веселина замахала руками, приглашая Киру зайти. — Рик! Рик, скорей, помоги!
— Что еще стряслось? — из узкого темного коридорчика высунулась знакомая светлая голова. Рик мгновенно оценил ситуацию и бросился к Кире.
— Ну-ка, давай… — он бережно принял у Киры Арсения, взвалил его к себе на плечо и потащил куда-то по коридорчику. Кира устало опустилась на подвернувшуюся табуретку.
— Пойдем, я тебе воды дам попить, — пани Веселина поманила ее рукой и повела по коридору в уже знакомую Кире комнату, заставленную больничными койками.
— Садись сюда, — пани усадила девушку на койку. Пан Рик в это время как раз укладывал Арсения рядом.
— Аккуратнее, голова твоя садовая! — прикрикнула на него Веселина. — Лучше дай Горностайке чаю с бересклетом, пускай успокоится, отдохнет. Бедная девочка, этакого верзилу тащить.
С этими словами она вышла из комнаты. Пан Рик покачал головой, оглядывая Арсения, потом вышел за Веселиной. Кира осталась с Рысью наедине. Тот лежал неподвижно, глаза его были закрыты, даже ресницы не дрожали.
— Арсений, — осторожно позвала Кира, встала с койки и потрогала его руку.
«Какая же я дура! — подумала девушка, на глаза навернулись слезы. — Это ведь он мне похвастаться хотел, что летать умеет! Зачем я только согласилась спорить?!»
— Эй, ты не плачь! — сказал пан Рик, появляясь в комнате с дымящейся чаш-кой в руках. — Жив твой Рысь. Оклемается!
— Правда? — всхлипнула Кира, принимая чашку и согревая об нее руки.
— Конечно! — мальчишка улыбнулся и сел рядом.
«Интересно, а он на какой ступени учится? — подумала Кира и глотнула из чашки. Чай оказался обжигающим и каким-то сладко-кислым, девушка закашлялась.
— Ничего, ничего, — Рик похлопал ее по спине. — Так и надо, зато усталость как рукой снимет!
В это время Арсений шевельнулся и застонал. Пан Рик испуганно вскочил, кинулся к двери и закричал вглубь коридора.
— Лина, тут пациент оживает!
— Иду-иду! — из коридора послышался металлический лязг и позвякивание пузырьков, в комнату въехала пани с тележкой.
— Ну, больной, будем лечить тебя! — Веселина хлопнула в ладоши и посмотрела на Киру. — А ты иди, нечего тебе тут. Не дай волхвы — твои тебя искать начнут.
* * *
Предновогодняя неделя пролетела быстро. Кира едва успевала высчитывать дни до Нового года, когда начнутся каникулы и учеников отпустят домой, к родителям. Девушка очень скучала по отцу. Она бы отправила ему СМС, но телефон уже давно разрядился, а розеток в Голубой башне почему-то не было.
После зельесваривания, у учеников в расписании значился урок предвидения будущего, который проходил не в подземелье, а в южной части Пристанища, высоко-высоко, в тесной комнатке под самой Звонницей, поэтому, когда Колокол объявлял начало или конец урока, бедным ученикам приходилось зажимать уши.
Предвидение будущего показалось Кире скучным предметом. Уроки вела пани Магдалена — седая, сморщенная старушка, закутанная в пурпурную шаль. Взгляд у нее был всегда затуманенный, как будто она глядела куда-то в пространство. Пани Магдалена была туговата на ухо, часто путала имена и фамилии учеников. К Кире она почему-то сразу проявила симпатию, нахваливая ее на уроках так и этак.
— Горностай, вы просто прирожденная гадательница! — восторженно заверяла Магдалена девушку. — У меня никогда не было такой превосходной ученицы!
Остальные ребята хмурились, не понимая, почему пани нахваливает Горностайку. Кира, если честно, и сама этого не понимала. Гадания ей не удавались — пасьянсы не складывались, кофейная гуща не желала приобретать какие-либо очертания, чаинки прилипали ко дну чашки. Но Магдалена почему-то все равно ставила «пять баллов».
На следующий день у учеников первый ступени была история магии. Этот урок проходил совсем недалеко от Красной гостиной и столовой, что ученикам было на руку. Преподавателем была странная личность по имени Крофиус. Это был высоченный пожилой человек, бледный, как мертвец, с маленькими красными глазками. Уши у него были странной формы — заостренные сверху, как у какого-то сказочного существа. Кира даже усомнилась, человек ли Крофиус. Параска нарассказывала ей всяких ужасов про преподавателя истории магии — якобы он на самом деле вампир, и когда на небе восходит полная луна, он выходит из своего темного кабинета и идет искать себе жертву, чтобы затащить ее в какой-нибудь темный угол, перерезать горло и выпить всю-всю кровь. У Киры от такого рассказа мурашки пошли по спине, но Влада Ветер сказала, чтобы она «не парилась и не давала вешать ботву на уши».
Однако свой предмет Крофиус знал великолепно, требовал у ребят зазубривать все даты магических войн, рождения и смерти величайших волхвов мира. У Киры от всего этого голова шла кругом, особенно, когда Крофиус вызывал ее к доске и просил о чем-либо рассказать. Зато какое же облегчение испытывала девушка, возвращаясь на место и сжимая в руке пергамент с честно заработанными тремя баллами!
На следующий день после истории магии первоступеньцы отправлялись на улицу, за здание Голубой башни, где ждал их преподаватель Изучения магиче-ских существ по имени — Кира сначала не поверила, когда услышала — пан Рик!
— Ты что это, преподаватель? — удивленно приоткрыв рот, спросила Кира у пана Рика на первом уроке. Тот улыбнулся и только плечами пожал, мол, так уж вышло.
Этот урок Кире понравился, хотя он и походил на открытом воздухе. Зимой стоять было холодно, но она старалась не обращать на это внимания. Они изучали различных магических и мифологических существ, их повадки, привычки, образ проживания. В основном их изображения у пана Рика были только на картинках, но ребята рассказывали, что однажды он привел на урок настоящего единорога. Где он его добыл — непонятно.
Однажды утром, идя по коридору на урок под таинственным названием «Боевая магия», Кира встретила Арсения. Тот стоял, прислонившись к стене и перелистывая в руках какой-то учебник.
— Арсений! — Кира бросилась к нему, и резко остановилась в каком-то шаге. Заметив удивленный взгляд Рыси, Кира попыталась напустить на себя равнодушный вид. — Тебя уже выписали?.. Как ты?
— Ты о чем? — Арсений склонил голову набок.
Кира нахмурилась. Он что, при падении памяти лишился, что ли, подумала девушка.
— Не помнишь, что ли? Тогда мы с тобой поспорили… Ну, что ты полетишь… и…
— Чего? — Арсений улыбнулся, лицо его приобрело какое-то глуповато-растерянное выражение.
«Такое ощущение, что это не Арсений, — подумала Кира и разозлилась на себя и на Рысь за то, что ведет себя, как последний дурак.
— Послушай, я не обязана перед тобой отчитываться и извиняться! Ты меня чуть жизни не лишил?
— Правда? — Арсений подавился смешком и расплылся в улыбке.
«Это точно не Арсений! — поняла Кира, отвернулась и пошла дальше по коридору.
— Эй, Горностайка! — неожиданно позвал Неарсений. — Стой!
Кира послушно остановилась. Лже-Рысь захлопнул учебник и вразвалочку подошел к ней.
— Ой, что это у тебя? — спросил Арсений, показывая куда-то в районе виска девушки. Кира непонимающе коснулась ладонью уха. Мальчишка сделала неуловимое движение рукой. Прошла всего секунда, и Кира вдруг поняла, что сжимает в руке веточку ели с повисшим на ней синим елочным шариком.
— Новогодний сюрприз! — Лже-Рысь расплылся в хитрой улыбке.
— Ты ведь не Арсений? — Кира нахмурилась.
— Не-а, я его брат-близнец, — мальчишка рассмеялся. — Евгений Лис… А чего ты там про Рысь-то говорила?
— Ничего! Не твое дело! — Кира совсем запуталась. Она еще не до конца поняла, кто перед ней — Арсений или нет, и не дурит ли он ей голову, называясь братом-близнецом.
— Ты ведь на боевую магию идешь, да? — заискивающим тоном поинтересо-вался Неарсений. — С тобой можно?
— Нет, — Кира снова повернулась и быстро пошла по коридору.
— Ну и дурочка, — фыркнул Лже-Рысь ей в спину.
Кира проигнорировала его слова.
* * *
Боевую магию, к радости Киры, вел пан Мирон. Самое интересное, что урок проходил не в каком-нибудь кабинете, а в настоящем дуэльном зале. Это был огромный зал с зеркальным полом и сводчатым потолком. Посередине находился длинный подиум. На одной стороне вставал один дуэлянт, а на втором второй дуэлянт.
Но напрасно Кира думала, что их на первом же уроке заставят сражаться. Оказалась, что пан Мирон предпочитал изучать сначала теорию, а потом уже практику. На недовольный ропот учеников, пан Мирон ответил, что без знания специальных мер предосторожностей и нужных заклинаний, им и делать нечего на дуэли.
К Кире он относился как ко всем остальным. Девушка, сначала приуныла, но потом отругала сама себя — с чего это ей вдруг особое внимание? Но не смотря на это, девушка на равнее с остальными, делала заметные успехи в теории боевой магии.
«Это пока что, — говорил им пан Мирон. — Ничего, вот после каникул начнем практику изучать, тут-то вы и запоете!»
«Запугивает!» — фыркала Влада, правда, тихонько, чтобы пан не услышал. Кира уже привыкла к ее непростому характеру и своеобразному чувству юмора. Однако, Кира не могла отрицать, что у Ветер есть свой вкус и стиль. И вообще, она была всегда разная — могла швырнуться подушкой или поджечь чужие тетради, а могла угостить шоколадкой или сделать комплимент. Кира, бывало, любила угадывать, какая Влада будет сегодня.
Она заметила, что Ветер стала пропадать куда-то по ночам. Соседка просто дожидалась, когда Кира уснет, и — хоп! — в окошко! Пустяк, если забыть, что комната № 6 находилась на четвертом этаже. Однажды Кира притворилась, что спит, дождалась, пока соседка выскочит в окно, встала и бросилась к окну, готовая к чему угодно. Но внизу лишь серебрился снег в свете луны да ели хлопали друг друга по лапам. Все было спокойно.