Спала Ирина совсем недолго. Сказать, что она волновалась, все равно, что назвать шторм на море легкой рябью. Ирина потела, ее трясло. Она хотела плюнуть на все и позвонить в милицию. Но где гарантии, что Ильинична и Марынов будут молчать об убийстве мужа? Иногда она забывалась, и сон был похож на бред. Впрочем, под утро она неожиданно очень крепко заснула.
Ранним утром Ирина чувствовала себя отдохнувшей.
Нянька должна была появиться в девять утра. За завтраком Ильинична, как ни в чем ни бывало, обсудила с Ириной план действий. Она дала команду охране привести няньку сюда, на кухню. Здесь паршивка выслушает свой приговор.
- Отлично, - кивнула Ирина. - После завтрака пусть ко мне зайдет Мартынов.
- Зачем? - не без подозрения спросила Ильинична.
«Зачем, блять? - возмущенно подумала Ирина. - Интересуешься? Заподозрила что-то? Ну-ну…»
- Теть Маша, вообще-то мне хотелось бы лично, а не в пересказе, услышать, какие меры будут предприняты для обеспечения безопасности моей семьи. Я хочу предвидеть все варианты. Речь идет о моем ребенке. Буду в кабинете.
Ирина направилась в бывший кабинет мужа, стараясь думать о том, как она выглядит в коричневой джинсовой куртке, алых джинсах, спортивных туфлях и футболке. Ирина расчитывала сегодня выжить. Если ей это удастся, сюда сбежится пресса. Возможно, фотографии Ирины попадут на какую-нибудь обложку. Она не может позволить себе выглядеть неряшливо. Она должна сделать так, чтобы в нее влюбились все мужики этой страны. Так что вопрос одежды был, на самом деле, первостепенным.
Наибольшую трудность вызвал выбор футболки. Некоторое время Ирина склонялась к тому, чтобы надеть болотного цвета дизайнерскую T-shirt с огромным опечатком окровавленной ладони. Плюс состоял в том, что футболка выгодно подчеркивала грудь. Минус - в нарочитости изображения. Могут подумать, будто Ирина знала, что произойдет. А таких предположений и близко допускать нельзя.
Из оставшихся футболок выгодно подчеркивала сиськи разве что еще одна - перламутровая с индейским орнаментом. Эту футболку Ирина привезла из Мексики.
"Безвкусица, конечно, полная! - думала Ирина. - Но надо без изысков. Знающие люди и не подкопаются. Так отвратительно я могу одеваться только в кругу семьи".
В кабинете, который располагался в дальнем крыле особняка на первом этаже, покойный муж любил принимать гостей. Во времена правления Ирины кабинет стал использоваться реже.
Имелись две причины, по которым Ирина решила начать представление именно здесь. Первая: в кабинете находился сейф, в котором лежала некоторая сумма денег и пистолет.
Это был дамский пятнадцатизарядный пистолетик «Беретта Кугуар» девятого калибра.
Вторая причина следовала из первой. Стреляла "беретта" негромко. Мало кто обратит внимание на хлопки из дальнего крыла.
Внутренность сейфа камерами наблюдения, по счастью, не просматривалась. Это Ирина знала совершенно точно.
Ирина открыла стальную дверцу, сняла пистолет с предохранителя, проверила индикатор зарядов на рукоятке, убедилась в наличии полного боекомплекта. Затем спрятала "беретту" под курткой, прижимая ее к телу левой рукой.
- Ирочка, доброе утро! - В кабинет без стука входил здоровенный, обнаглевший Мартынов.
Он уже не церемонился, он чувствовал себя хозяином.
Ирина не стала размениваться на разговоры, времени оставалось крайне мало. Она достала из под куртки пистолет и два раза нажала на спусковой крючок.
Стрелять из этой "беретты" Ирина умела. Это было легко. Как из детского пистолетика. Пули вылетали плавно, отдача была не сильная.
Первая пуля не причинила Мартынову никакого вреда, разве только мочку уха обожгла. Зато вторая ладно вошла между лбом и переносицей.
Падал Мартынов долго и основательно. В падении ударился виском о массивный стул, опрокинул его. На голову ему рухнула ваза для цветов. Из его затылка струилась кровь.
- Клоун, бля, - тихо сказала Ирина.
Теперь медлить не стоило. Достав мобильный, Ирина набрала Ильиничну.
- Теть Маш! Не отвлекаю? Ты тут очень срочно нужна!
У кабинета был и еще один стратегический плюс - двери открывались наружу, а не вовнутрь. Можно было не прятаться, а сыграть на опережение...
Приближались шаги. Ирина перестала дышать.
"Жалко, - думала она, - что придется уничтожить записи камер. Я, наверное, очень хорошо сейчас выгляжу!" Впрочем, если она проиграет, записи тоже обнародуют. После этого Ире не должно быть стыдно.
- Ирина Алексеевна, я услышала грохот и…
Бах!
«Вот дура ебаная, ты то зачем сюда полезла?!» - подумала Ирина, увидев, что вместо ожидавшейся Ильиничны застрелила горничную по имени Марьяна, тридцативосьмилетнюю, старательную и одинокую женщину из Звенигорода.
Упала горничная неудачно, прямо в проходе, заблокировав своим телом дверь.
Ирина схватила ее за стремительно холодеющую лодыжку и принялась втягивать внутрь. Марьяна оказалась неожиданно тяжела.
В коридоре снова слышались шаги.
«Давай!» - приказала себе Ирина.
Рывок! Еще один...
Шаги становились все ближе. И вдруг стали удаляться.
Ирина нисколько не сомневалась в том, что Ильинична поняла все правильно.
Хозяйка выбежала из кабинета и, зажав пистолет под мышкой, помчалась следом.
- Теть Маш! Стой! Подожди! Куда ты, теть Маша?
Домоправительница сматывалась по коридору, минуя лестницу. Бежать на второй этаж, загоняя себя в ловушку, не стала. Улепетывала к выходу во двор. Если она выбежит к охранникам - пиши пропало. Придется отстреливаться и держать оборону. Одна хрупкая испуганная женщина на весь особняк.
До выхода Ильиничне оставалось всего ничего. Ирина решила рискнуть и выстрелила ей в спину. Хотя попасть на бегу не было никакой возможности.
«11», - показал индикатор на рукоятке.
Из маленького коридорчика навстречу Ирине шагнула официантка Света с подносом в руках. Вдруг застыла, увидев хозяйку с оружием, попятилась.
Ирина выстрелила, и девушка рухнула на пол. На обоях появились неприятные черные пятна.
«10».
Домоправительница испуганно оглянулась, потеряв несколько секунд, и за это время Ирина сумела несколькими скачками сократить разделявшее их расстояние.
Бах!.. Бах!!! «9», «8».
Какая-то сила словно подбросила Ильиничну вверх, а потом управляющая рухнула на пол. Откуда-то из тазобедренной области хлестала кровь.
- Пизда, - хрипела Ильинична. - Что, убьешь меня?
- Убью, - согласилась Ирина, приближаясь к Ильиничне. - Или не убью, если скажешь, чем тебя Соловцов соблазнил?
- Да пошла ты на хуй, перед тобой отчитываться, - прохрипела Ильинична.
Еще два выстрела. «6», - показал индикатор.
Голова домоправительницы стала напоминать разбитый арбуз, на который кто-то натянул пластиковую маску с человеческим лицом.
Теперь оставалось нейтрализовать охрану. Ирина очень надеялась, что они не наблюдают за тем, что происходит внутри, что они не обратили внимания на шум.
Ирина спрятала пистолет под мышку,вышла из особняка и, по аллее, усаженной цветущими розовыми кустами, направилась к воротам. Там, в специальном флигельке, сидели трое здоровенных вооруженных жлобов в камуфляже.
Ирина понимала, что рискует, но время играло не в ее пользу.
Когда она приблизилась к флигельку, оттуда вышел один из охранников.
Когда из-за роз неожиданно вышла хозяйка, лицо охранника приняло очень удивленное выражение. Он направился к ней. Ирина достала пистолет.
Бах!.. Бах!!!
«4».
Охранник рухнул на дорожку, а Ирина перепрыгнула через его тело и ворвалась во флигелек.
Ей навстречу поднялся один из жлобов. Ирина срезала его выстрелом в живот.
Последний из секьюрити зазевался, успел только повернуться и поймать лицом крохотную пульку. Какая-то бело-розовая херня из его головы брызнула на пульт наблюдения, а также на стол, на котором тот стоял.
Стало тихо. Лишь скулил от боли раненый в живот охранник. Ирина подошла к нему и выпустила пулю ему в затылок.
Теперь стоило бы слить бензин из припаркованного здесь BMW охраны. Канистру Ирина еще давно приметила в хозсарайчике неподалеку. Емкость наполнялась медленно.
Вернувшись во флигель, Ирина чересчур щедро плеснула на полы. На пульт и систему наблюдения (самое важное) почти не осталось.
"Окурок кидать сюда!" - отметила для себя Ирина.
Ну, вот. Теперь все.
Запищал зуммер на пульте.
Ирина нажала зеленую кнопочку.
- Заходи, Танюша, - проговорила Ирина, глядя на наркоманку и воровку в монитор. - Заходи…
Индикатор на рукоятке показывал: «1»
Ирина вышла из флигеля и закурила. Никотин неожиданно сильно ударил в голову.
***
Таня очнулась в каталке, которую толкали люди в белых халатах.
- Пациентка пришла в сознание, - склонилась над нею медсестра.
- Все? С меня бинты сняли? - спросила Таня.
- Нет, будут еще снимать, - ответила медсестра и вдруг захихикала. Тане показалось, что смеется она очень гадко.
- Не надо меня везти, я сама дойду! - тихо сказала Таня и попыталась подняться с каталки.
Окружающую действительность она видела теперь нормально, без квадратиков.
Но, к немалому Таниному удивлению, встать ей не удалось. Руки и ноги едва слушались. Тело стопорило приказы мозга.
Вторым неприятным открытием для Тани стала ее собственная нагота. Ни халат, ни простыня, ни даже самое скромное полотенце не прикрывали Таниных форм.
«Вообще-то мне нужно только бинты и маску снять, - вяло думала Таня. - Почему меня раздели?»
В перевязочной горел яркий свет, впервые на Танькиной памяти. Ну да, теперь-то все закончилось. Верминобактерии, которые заживляли ее лицо, "сдали объект".
Перевязочная была пустынна. Вместо одной из стен располагалось огромное плоское зеркало. В дальнем левом углу стоял столик из блестящего серебристого металла, на котором располагалось непонятное Тане оборудование, а также лежали две тонких стеклянных трубки. Рядом с ними стояли две клетки. В одной Таня, зрение которой после пиксельных галлюцинаций обострилось, увидела двух маленьких крысок. Вторую конструкцию из прутьев занимали два попугайчика.
«Как мило! - подумала Таня. - Но что бы все это значило?»
Еще одной деталью, внушавшей недоумение, оказались свисающие с потолка на цепях блестящие стальные наручники.
Вошли два хирурга: Михаил Андреевич и Константин Львович.
- Что ж, приступим-с, - сказал молодой доктор с бородкой.
Он кивнул медсестрам, те ловко и без малейшего напряжения, словно Таня ничего и не весила, подняли ее с каталки. Михаил Андреевич взял девушку за руки, поднял их над ее головой, а Константин Львович защелкнул на запястьях девушки браслеты.
Стальные блестящие кольца были расположены достаточно высоко. И теперь Тане приходилось стоять на цыпочках.
- Отлично, - сказал Михаил Андреевич и даже поцокал языком.
- Тебе хорошо видно, голубушка? - спросил доктор.
Девушка кивнула. Все, что происходило с ней было странно. Но - надо, значит надо.
- Готова? - задал доктор следующий вопрос.
- Да, - ответила Таня.
Михаил Андреевич достал из кармана халата хирургические ножницы и принялся срезать с Таниного лица бинты.
Показалась маска, гладкая, бесстрастная, как на карнавале в Венеции. Танькино сердце замерло.
- А сейчас мы посмотрим, как выглядят верминобактерии, - сказал Михаил Андреевич и снял с Танькиного лица последний покров.
Несколько секунд Таня не могла поверить, что в зеркале - действительно она. Блестящая стенная панель отразила какую-то безносую гадину, лицо которой кишело червями, что копошились в бесчисленных ранах на щеках, подбородке, между носом и губами. Кроме того, скальпель Михаила Андреевича, как оказалось, срезал под корень нос, а в получившуюся язву доктор заселил личинок.
- Вот они, маленькие, - захихикал доктор.
- Зачем? - завопила Танька. - Зачем вы меня изуродовали?
- А ты разве не знаешь? - ехидно осведомился Константин Львович.
Что-то смутное бухнуло в глубине души. Какое-то подобие тяжелого сна, который никак не может прорваться на поверхность памяти.
- Я… я не помню…
- Мы поможем тебе! - засмеялись хирурги. - На то мы и здесь.
Константин Львович взял со столика одну из стеклянных трубок, приблизился к Тане. Ассистентка проворно смазала Танин анус мазью, и в следующую секунду стеклянная трубка нашла свою цель в Танином теле.
- Что вы делаете? - Девушка дрожала.
Стоя на цыпочках, не сильно-то воспротивишься.
- Пробуждаем твою память, дурочка. Сейчас ты все вспомнишь.
Другая ассистентка мазью увлажняла Тане половые губы. Рядом, со стеклянной трубкой наготове, стоял Михаил Андреевич, приговаривая:
- Танюшка-пиздюшка…
- Отпустите меня! - взмолилась Таня, когда холодное стекло вошло в глубины ее женского естества.
- Еще чего! - захохотали доктора.
Смотреть на изъеденное червями лицо не было сил. Но и не смотреть Таня тоже не могла.
«Вдруг это розыгрыш? - мелькала отчаянная мысль. - Зеркало показывает ужасы, а на самом деле со мной ничего не случилось?»
Ассистентка взяла из клетки одну крыску, поднесла ее Михаилу Андреевичу, держа грызуна за хвост.
- Голодная крыса, - произнес доктор. - Мы ее не кормили два дня. Сейчас в пизду ее тебе запустим…
- За что? - выла Таня. - За что-о?
Другая медсестра принесла крысу и Константину Львовичу.
- А эту мы запустим тебе в жопу, - добавил врач с бородкой. - У нас с Мишей тотализатор, понимаешь? Чья крыса быстрее выйдет наружу.
Хотя в помещении стоял холод, Таня облилась потом.
- Но у нас есть еще два голодных малыша, - продолжал Константин Львович. - Попугаи. Они тебе помогут, девочка. Ведь ты же не хочешь, чтобы твое лицо кушали противные червячки.
Ассистентка выпустила попугайчиков, и те, хлопая крыльями устремились к Тане, тут же принявшись больно клевать ее горбатыми клювами.
Еще Таня ощутила, как в ее тело спереди и сзади ворвались злые мохнатые снаряды. А в следующий момент нижнюю часть тела пронзила такая боль, что Таня потеряла сознание.