Она вышла из воды, словно из ребра Адама. Она совсем забыла, что этот источник предназначен для питья, и искупалась в нем. Но в это время едва ли кто-нибудь придет — полуденный зной расслабляет тело, а часа через два-три не останется ни одной капли той воды, что наполняет теперь бассейн, — так мощно бьет источник.

Этот источник похож на обнаженное сердце дикой кобылицы, — подумала девушка. Прохладу земли взяла с собой девушка, когда вышла на мшистый бережок. Она почувствовала себя вновь рожденной. Мгнбвение она стояла неподвижно. Жизнь ее тела в этот миг была полна первородных сил земли, словно замедленная, тихая жизнь богатых рудных недр. Девушка прикоснулась рукой к вакхической выпуклости своих высоких бедер, в которых, как плоды, дозревали все семнадцать весен ее юной жизни; одна весна порождала другую. Девушка взяла лежащее на траве полотняное полотенце и обвила им свое свежее, закаленное тело. Тугие мускулы. В грудях созревали два солнца. Крепкое тело напряглось. Каждая жилочка в нем была готова к оплодотворению. Взор блуждал в туманной дали. Ноздри нервно вздрагивали, как у благородного животного. Легкие жадно всасывали пряный воздух. Девушка сделала несколько шагов вперед и погрузилась в тень раскидистого орехового дерева. Взгляд ее глаз цвета морской волны скользнул по солнечным бликам, сверкающим, будто пятна леопардовой шкуры, сквозь большие листья ореха. Она вдруг снова замерла и устремила взор вдаль, поверх безграничной шири отливающих изумрудной зеленью кукурузных полей. Девушка как бы срослась с пейзажем, стала его частью. В блаженном смущении ощутила она, как сливается в единое целое с природой. Она потянулась. Тело наполняло нечто доселе неизведанное.

Послышался топот копыт. Девушка насторожилась, будто волчица, прислушивающаяся к биению сердца земли. Она быстро накинула на голое тело белое шелковое покрывало. На проселочной дороге из-за кустов показались два всадника. Одного из них она узнала. Это был Джвебе, высокопоставленный правительственный чиновник княгини Дадиани; второго она не знала. У обоих всадников на левой руке сидел сокол. Заметив девушку, мужчины прервали разговор. Они подъехали ближе. Девушка смело взглянула ни них. Несмотря на то, что Джвебе знал ее, он не сказал ей ни слова. Но она увидела улыбку, мелькнувшую на его губах. Девушка почувствовала неловкость, усугубившуюся еще тем, что мужчины молчали, и вдруг краска стыда залила ее лицо. Ее тело, правда, было прикрыто, но оно ощущало свою наготу под тонким покрывалом. Всадники подъехали еще ближе. Незнакомец изменился в лице. Разгоряченные лошади жадно пили прозрачную воду источника, бившую сильной струей из земли. Животные то и дело поднимали головы, втягивая воздух нервно вздрагивающими, похожими на жабры кроваво-красными ноздрями. Джвебе ласково погладил своего сокола по шее. Незнакомец украдкой посмотрел на девушку. Изумленно, почти по-человечески взглянул на нее и его сокол. Постепенно смущение девушки исчезло, уступая место негодованию. Ее взгляд теперь был подобен сдержанно-строгому пламени соколиных глаз. Незнакомец не выдержал ее взгляда и потупился. Когда лошади утолили жажду, всадники ускакали. У поворота дороги незнакомец оглянулся и бросил прощальный взгляд на гранатовые волнистые волосы нимфы.

Девушка облегченно вздохнула. Ее гнев, казалось, иссяк, и она вновь почувствовала себя сильной, но в глубине души она была смущена. Кто был тот незнакомец! Мегрел? Но мегрел не так держится в седле: в его осанке чувствуется и ловкость, и мужество. У незнакомца же осанка была совершенно иной: в ней было что-то от естественно-небрежного изящества красивого животного. Хотя он носит черкеску, он все же не похож на наших, — подумала девушка. У него не мегрельское лицо. Глаза его серо-зеленого цвета, брови на концах загнуты кверху, худое лицо, изборожденное морщинами, как бы застыло, но озарено внутренним пламенем. Взгляд недоверчивый, строгий и холодный. На носу глубокий шрам.