Ни одно свадебное путешествие не могло быть таким счастливым, как три последние недели их плавания. Забыв все опасения, Сузанна отдалась Айану душой и телом. И любила его страстной любовью, которая, она знала, продлится всю ее жизнь. Но даже если она еще не полностью, верила его заверениям в любви, что же, будет время поразмыслить об этом позже. А пока, хотя бы на время, Айан принадлежал ей, и этого было достаточно. Мало того – Сузанна совсем не думала о семье, и не напоминала Айану, чтобы тот отправил ее назад, как только они пристанут к берегу. Вместо этого Сузанна написала домой письмо, где рассказала о том, что произошло, правда, c некоторыми ремарками, и пообещала вернуться как можно скорее. Сузанна была счастлива, и ей хотелось раствориться в своем счастье, поэтому она постаралась отодвинуть мысли о семье на задний план. Когда они высадились на берег, Англия оказалась совсем другой, чем Сузанна представляла себе. Во-первых, как и обещал Айан, там было прохладно. Для человека же, прожившего всю жизнь в постоянной удушливой жаре, могло показаться попросту холодно. В день их прибытия над столицей стоял серый туман, как одеялом прикрывающий узкие улицы. Тысячи труб выбрасывали клубы черного дыма в хмурое небо. Черная сажа крупными хлопьями летала в воздухе. Город не произвел на Сузанну впечатления – ряды тесно прижатых друг к другу каменных домов, почти нигде ни травинки, ни кустика. Кругом спешащие толпы людей, постоянно визгливо ссорящихся по самым, казалось бы, пустячным поводам. Торговцы, расхваливающие свои товары назойливыми голосами, причем Сузанна с трудом разбирала слова. Улицы забиты каретами всех размеров и видов, проезжающими в обоих направлениях с устрашающей скоростью и полным пренебрежением к безопасности. На одной, из улиц, которую Айан назвал Пиккадилли, черный фаэтон с гербом из золотых листьев на дверце проехал почти вплотную к их наемной карете, и Сузанна испуганно отпрянула от окна, к которому был прижат ее нос.

– В чем дело? – лениво осведомился Айан.

Он наблюдал за ее первым знакомством с Лондоном с покровительственной улыбкой.

Сузанна видела эту улыбку и, понимая, что Айан забавляется, не стала делать никаких замечаний. Правда, все же Сузанна была в восторге от новых впечатлений, и ей не хотелось ссориться.

– Эта карета… мы же едва не столкнулись!

Айан оглянулся, посмотрел в окно, потом снова принял прежнюю позу – длинные ноги вытянуты, одна на другой, голова лежит на выношенной бархатной спинке сиденья, руки закинуты за голову. Он был так хорош, что Сузанне пришла мысль наклониться и поцеловать его. Но она тут же остановила себя, ведь тогда ей вполне грозит быть схваченной в объятия, а там дело может дойти и до любви прямо в карете. Аппетит Айана к любовным наслаждениям был ненасытен, и его можно было спровоцировать всего лишь легким прикосновением или улыбкой. Все это Сузанна уже успела с большим интересом познать. В данный момент ей вовсе не хотелось прибыть на место назначения – в гостиницу, как сказал Айан, пока он кое в чем не разберется – с растрепанными волосами и в измятом платье, поэтому она ограничилась улыбкой.

– Это всего лишь Камберт. Он любит хвастаться, что может проехать в дюйме, но на самом деле он редкостная тупица и неумеха. Ты права, мы вполне могли с ним столкнуться, такое с ним часто происходит.

– Камберт? – удивилась Сузанна. Айан говорил так, будто был хорошо знаком с неосторожным ездоком, Но карета наверняка дико дорогая, а крупнолицый ездок одет в костюм, стоивший, вероятно, уйму денег. Сузанна с уверенностью могла сказать, что никто из джентльменов Бьюфорта так роскошно не одевался. Вряд ли человек, считавший вею дорогу каждую монету, знаком с таким богатым лондонским джентльменом. И все-таки этот медоречивый дьявол почти убедил ее, как это ни глупо, что он – маркиз. Разумеется, ей хотелось в это верить, как и во все остальное.

– Джон Болтон, граф Камбертский. Он чуть меня постарше, но я знаю его уже десяток лет.

Видимо, в глазах Сузанны отразилось сомнение, потому что Айан внезапно выпрямился и усмехнулся.

– Ты все еще мне не веришь? – Опустив окно, он что-то крикнул кучеру. Через минуту карета свернула налево.

– Что ты делаешь? – Сузанне не понравилась его самодовольная улыбка.

– Везу тебя к своему управляющему. Я хотел быть джентльменом и завести тебя сначала в гостиницу. Там ты смогла бы отдохнуть, пока я занимаюсь грубыми сторонами жизни, например, добычей денег, чтобы мы могли есть. Но сейчас я передумал. Готовься голодать, милая моя.

Сузанна озадачилась.

– Не то чтобы я тебе не верила, но…

– То-то, вот именно. Не могу сказать, как меня ранит твое недоверие. Я докажу, что не врал тебе никогда в жизни.

– Ха!

Айан поднял глаза к небу.

– Ну? Что я говорил? Она мне не верит! – жалобно обратился он к Всевышнему. Сузанна невольно рассмеялась:

– Ну хорошо, если ты и в самом деле маркиз…

– Маркиз.

– …и богат, как Крез…

– И это есть. Вернее, было. Сейчас ситуация осложнилась. Но я надеюсь, что моя мать, которая ненавидит скандалы и беспокоится о собственной шкуре, не тратила мои деньги. Она ведь гонялась за титулом для моего брата. Я подозреваю, что она остерегалась трогать мое состояние и… все остальное. Ей надо быть окончательно уверенной в моей смерти.

– Вот в это мне труднее всего поверить – что твоя мать и родной брат хотели, чтобы ты умер, и даже пытались этому поспособствовать.

Все веселье мигом исчезло с лица Айана, оно стало мрачным и жестким.

– Я уже говорил тебе, что моя мать отличается от тебя так же сильно, как день отличается от ночи. Она никогда меня не любила. Мой брат тоже. Хотя мать и восстановила против меня Эдварда.

– А что твой отец?

Лицо Айана стало похожим на грозовую тучу.

– С моим отцом приключилось несчастье на охоте, когда мне было всего девять лет. Случайным выстрелом ему снесло полчерепа. Но он выжил. Вернее, его тело. И вот уже двадцать два года он не в своем уме.

– Какой ужас! – Сузанна от всего сердца пожалела Айана. Зашуршав юбками своего лучшего поплинового платья, она села поближе и обвила руками его шею. – Не грусти, мой дорогой, – прошептала она, целуя его в щеку. – Наверное, не зря говорят, что тот, у кого было тяжелое детство, может надеяться на спокойную старость.

– Я и надеюсь, – сказал Айан, и в голосе его снова прозвучала улыбка. Придерживая рукой затылок Сузанны, он отыскал губами ее рот. Карета резко остановилась. – Черт! – пробормотал Айан. – Ладно, на верное, это к лучшему. Ты ведь не захочешь предстать перед мистером Дамболдом в таком виде, будто только что покувыркалась в сене или, в данном случае, в карете?

– Нет, – согласилась Сузанна, тыльной стороной ладони стирая следы его поцелуя и поправляя волосы. – Определенно, нет. Айан, послушай, может, лучше все же отвезешь меня в гостиницу?

Он покачал головой, полностью придя в себя.

– Ничего не выйдет, радость моя. Я хочу, чтобы все между нами было ясно раз и навсегда.

Кучер открыл дверцу, Айан вышел, потом подал руку Сузанне. Карета стояла перед вытянутым вверх зданием из кирпича, типичным для Лондона. У входа была прикреплена аккуратная табличка с надписью черными буквами на сером фоне: “Мистер Дамболд и сыновья, эсквайры”.

– Откуда ты знаешь, что он там? – поинтересовалась Суэанна.

– Дамболд всегда там, – невозмутимо ответил Айан. Пропустив Сузанну вперед, он поднялся по ступенькам и вошел, даже не потрудившись постучать.

Дверь из холла вела в захламленный кабинет, где сидели двое. Более молодой, аккуратно одетый, о чем-то оживленно спорил с джентльменом постарше в рубашке с закатанными рукавами. По похожим профилям можно было догадаться, что это отец и сын.

– Доброе утро, Дамболд, доброе утро, Тони, – приветливо поздоровался Айан, слегка подталкивая Сузанну в комнату.

Оба мужчины подскочили, будто раздался выстрел, и вытаращенными глазами уставились на Айана. Тот, что помоложе, видимо Тони, как догадалась Сузанна, быстро вышел из-за своего стола.

– Дерн! – изумился Дамболд.

– Бог мой! – воскликнул Тони.

– У меня к тебе дело, Дамболд. Если не возражаешь, я хотел бы поговорить с тобой в твоем кабинете. – Айан говорил вежливо, но любому с зачатками интеллекта – а Сузанна была совсем не глупой – становилось понятно, что, несмотря на поношенную одежду и слегка мятый шейный платок, Айан был человеком, которому другие привыкли подчиняться.

– Мы думали… вернее, нам сказали… ходили слухи, что вы, как бы это сказать… – промямлил Дамболд и потупился.

– Нам сказали, что вы умерли, – прямо заявил его сын.

Айан покачал головой.

– Как видите, я жив. Правда, могу добавить, что мне некого благодарить за это. Я расскажу тебе всю историю позже, наедине. И ты все запишешь на тот случай, если меня попытаются убить снова. Но сначала я хочу познакомить вас с моей женой. Сузанна, это мистер Дамболд и мистер Тони Дамболд.

– Как вы поживаете? – запинаясь произнесла Сузанна. Ей не очень понравилось, что он выдает ее за свою жену, ведь она вовсе не его жена. Но, как верно заметил сам же Айан, альтернатива еще хуже, так что, видимо, ей придется смириться с этой ложью.

– Миледи. – Мужчины разом низко поклонились.

Сузанна огорошено взглянула на Айана поверх их голов и встретилась с его победной усмешкой.

– И вот еще что. Я хочу, чтобы все было ясно. Дамболд, кто я такой?

– Что, милорд?

– Как меня зовут, понятно? Назови мое имя! – проговорил Айан нетерпеливо.

Дамболд поспешил ответить на его вопрос, хотя и счел его странным.

– Ну, Айан Чарльз Майкл Джордж Генри Коннелли, милорд.

– А мой титул? – Серые глаза наблюдали за Сузанной. Она уже знала, что услышит, хотя Дамболд не успел произнести и слова.

– Маркиз Дернский, барон…

– Достаточно, Дамболд, большое спасибо. – Айан подмигнул Сузанне и снова повернулся к Дамболду: – Теперь я хотел бы остаться наедине…

– Разумеется, милорд. Конечно.

Дамболд провел их в свой кабинет и был при этом подобострастно-предупредительным. Сузанна, как во сне, выслушала подробный рассказ Айана о том, какие испытания выпали на его долю. Он пропустил только избиения и не стал упоминать о тех, кого он считает виновниками своих несчастий. Получалось, что все, о чем он рассказывал ей последние полтора месяца, было правдой – от сфабрикованного обвинения (поскольку ему не разрешили говорить в суде, никто даже не знал, кто он такой на самом деле) до подосланного убийцы, нашедшего его в Каролине.

Теперь же Айан Чарлз Майкл Джордж Генри Коннелли, маркиз Дернский, в недалеком прошлом раб мисс Сузанны Редмон из Бьюфорта в Каролине, вернулся, чтобы отомстить.

Дамболд энергично заверил, что он примет все меры и впредь ничего подобного не повторится. Когда они собрались уходить, Айан, возвращаясь к привычной жизни, спросил как бы между прочим:

– А как дела у отца? Ты ничего не слышал?

– Кроме известий о вашей предполагаемой смерти, милорд, я не получал никаких сведений о вашей семье. Но если бы его светлость герцога постигла тяжелая участь, я уверен, мне бы сообщили.

– И то верно. – Айан водрузил на голову довольно потрепанную треуголку и взял Сузанну под руку.

– Полагаю, они не посмели предпринять никаких мер, пока не узнали точно, что я мертв.

– Нет, милорд. Я тоже так думаю, – печально согласился Дамболд. – Мне кажется, Тони уже ждет с каретой.

– Спасибо, Дамболд.

– Всегда рад стараться, милорд.

Когда они снова оказались в карете, направляющейся к гостинице, Айан гордо и озорно посмотрел на Сузанну.

– Что скажешь?

Сузанна виновато повесила голову.

– Я в тебе ошиблась. Прими мои самые искренние извинения.

Айан засмеялся:

– Этот номер не пройдет, девочка моя. Иди-ка сюда и начинай замаливать грехи. Предупреждаю, это может отнять много времени, так как мои чувства были жестоко оскорблены. Может, недели. Или месяцы. Или годы.

Сузанна, бросив на Айана укоризненный взгляд, согласно кивнула и бросилась в его распростертые объятия. До чего же это было замечательное наказание – целовать Айана!