Карлин была мертва, но Джули никак не могла в это поверить. Оглушенная шоком, она вышла из больничного корпуса вскоре после десяти вечера. Было темно, но по-прежнему жарко и душно, в воздухе висела липкая влажность. Но небо было усыпано яркими звездами, окружившими полумесяц. Прекрасная ночь никак не сочеталась с жестокой насильственной смертью, и все же Джули была благодарна ей за теплые объятия. Холод сковал ее изнутри, она не сомневалась, что ей уже никогда не суждено согреться.

Сидеть в безликом вестибюле больницы с родными Карлин и ждать новостей – это стало одно из самых тяжких испытаний в ее жизни.

Карлин стала жертвой наезда, причем виновник скрылся с места происшествия. Полиция, разумеется, начала расследование. Они допросили Мередит, допросили Джули, допросили десятки других людей. Нашлось множество свидетелей, кое-кому из них удалось запомнить хотя бы часть номера машины. Ни машина, ни водитель пока не были обнаружены, но полиция не сомневалась в успехе

Происшествие произвело на Джули тяжелейшее впечатление.

Она никак не могла избавиться от мысли, что в момент наезда Карлин была в ее собственном, под влиянием настроения отвергнутом ею платье. Джули обратила на это внимание офицера, который ее допрашивал, и он все аккуратно внес в протокол, но ей показалось, что ее слова не произвели на него должного впечатления.

Все сходились в том, что Карлин оказалась случайной жертвой обычной аварии. Водитель мог быть пьян, или накачан наркотиками, или он был слишком стар и не понимал, что делал, или это был подросток, который испугался и запаниковал. Полиция рассчитывала получить ответы на все вопросы после обнаружения машины и водителя.

Когда Джули спросила Мередит, что произошло в ее отсутствие в магазине, та ответила, что раздосадованная Карлин, оставленная на попечение одной лишь помощницы, начала курить в примерочной, раскуривая одну сигарету от другой; пепел упал ей на платье и прожег дырочку на самом заметном месте, то есть на груди.

Карлин закатила сцену, во всем обвинила Мередит и заявила, что не сможет появиться на улице в испорченном платье. Мередит, не зная, что еще предпринять, предложила ей выбрать любое платье по вкусу из запасов «Царицы бала». Увы, Карлин со своим силиконовым бюстом смогла найти одно-единственное платье, годное по размеру, – растягивающееся трикотажное розовое платье Джули. Вот Мередит и разрешила ей его надеть.

И в нем Карлин погибла.

– Тебе не приходило в голову, что бродить в одиночестве ночью – не самая удачная мысль?

Голос, раздавшийся у нее за спиной, пока Джулии направлялась к своей машине, заставил ее подскочить от испуга, хотя она его узнала Она была вся на нервах, и ей не приходилось ломать голову над причиной: смерть Карлин вселила в ее душу панический страх.

– Оставь меня в покое.

Джули даже не повернула головы. От сердца немного отлегло, но противно было думать, что ощущением физической безопасности она обязана Максу. Это взбесило ее до чертиков.

– Я знаю, ты злишься. И у тебя есть на то основания. Но я все могу объяснить.

На ходу выудив ключи из сумки, Джули нажала кнопку дистанционного замка и подошла к белой «Инфинити». Потом она повернулась к нему:

– Я сказала: «Оставь меня в покое». Что именно тебе непонятно?

Лунный свет окрасил его светлые волосы серебром. В глазах тоже появился серебристый блеск. Под высокими скулами залегли черные провалы, зато прямой нос и твердый подбородок были ярко высвечены. До чего он красив – высокий, широкоплечий, с внимательным и печальным взглядом.

Джули его возненавидела. Ей стало не по себе при мысли, что она его ненавидит. Ненависть – слишком сильное чувство для этого почти незнакомого мужчины, с которым она была близка и который предал ее. У нее больше не было ненависти к Сиду. Она преодолела это чувство уже давно.

А Макс… Что бы он ни натворил, он был крошечным, ничего не значащим эпизодом в ее жизни. Вот именно эпизодом. Она имела право злиться, но не должна была ненавидеть его.

Макс поморщился и сунул руки в передние карманы джинсов.

– Слушай, у нас с Сидом свои давние счеты, понимаешь? Когда я столкнулся с тобой, признаю, моей первой мыслью было – вот шанс выкачать из тебя информацию о нем. Но…

– Забудь, – сквозь зубы проговорила Джули. – Побереги свое красноречие. Если ты скажешь мне, что солнце встает на востоке, я не поверю. Вот до чего мы дошли. А теперь оставь меня в покое.

Она повернулась к нему спиной и открыла дверцу машины.

– А тебе никогда не приходило в голову, что Сид пытается тебя убить?

– Что?!

Вопрос прозвучал неожиданно, но удивительно совпал с ее собственными тревожными чувствами. Джули напряглась всем телом и снова повернулась к нему.

– Конечно, Сид не возьмется за дело лично, – продолжал Макс. – Он не из тех, кто марает руки. Но он может кого-то нанять. Профессионала. Наемного убийцу. Подумай об этом. Та девушка, которую сегодня убили, – на ней было твое платье, не так ли? И она вышла из твоего магазина. Возможно, кто-то решил, что она – это ты. Не исключено, что тот же самый «кто-то» напал на тебя в твоем доме. И он все еще на свободе. Ты ускользнула от него дважды. Но ведь бывает и третий раз.

Сердце болезненно билось в груди у Джули, ее кожа покрылась мурашками. Разумеется, он несет чушь. Нелепость. Просто какой-то детективный сюжет, как в плохом кино.

Она едва удержалась, так велико было искушение оглядеться по сторонам, проникнуть взглядом сквозь сгущающиеся тени. Да, она бы, наверное, так и поступила, если бы Макс не стоял прямо перед ней, пристально глядя на нее, проверяя ее реакцию. Джули решила не доставлять ему удовольствия. Пусть не знает, что ему удалось здорово ее напугать.

– Если ты действительно в это веришь, обращайся в полицию.

Джули с гордостью отметила, что голос у нее не дрожит. Она скользнула в машину и уже протянула руку, чтобы захлопнуть дверцу. Макс удержал ее, схватившись за край стекла.

– Полиция не станет меня слушать, особенно если речь зайдет о Сиде. Помнишь, я тебе говорил, что меня уволили, потому что парень, за которым я следил, меня подставил? Это был Сид.

У Джули округлились глаза. Она замерла, так и не вставив ключи в зажигание.

– Ты следил за Сидом? Но почему?

– Наркотики. В то время я думал, что он стоит во главе большого наркобизнеса. Среди прочего.

С минуту Джули пристально смотрела на него. Только потом до нее дошла вся абсурдность обвинения. Ее брови сошлись на переносье, она рывком выдернула у него дверцу, захлопнула ее и заперла, прежде чем Макс успел среагировать. А он все стоял, стиснув кулаки и хмуро глядя на нее через стекло. Джули завела машину, но не удержалась и немного опустила стекло.

– Знаешь, тебе нужно лечиться. Будь я на твоем месте, прямиком побежала бы к ближайшему психиатру. А теперь прощай.

Она подняла стекло и включила заднюю скорость, оставив его стоять на пустой и темной стоянке. Хорошо, что он ее рассмешил на прощание, а то ведь ему действительно удалось нагнать на Джули страху. Но представить себе Сида – мелочно-дотошного, высокомерного Сида с его голубой кровью, игрой в гольф в загородном клубе, деловыми встречами и маниакальной пунктуальностью – в качестве наркобарона… нет, это уж слишком! Даже находясь на грани развода, Джули не могла допустить такого.

Она вообще согласилась прислушаться к Максу, только когда он сказал, что кто-то пытается ее убить. Его слова задели какую-то струну в ее душе, и эта струна продолжала звучать, ее невозможно было заглушить никакими глупостями, сказанными в дальнейшем, потому что она нашла отклик в ее собственных подспудных страхах.

Свернув с центрального проспекта и углубившись в лабиринт темных улиц, ведущих к дому ее матери (раньше в аду грянет мороз, чем она переступит порог своего собственного дома, решила Джули), она заметила, что ее машину, повторяя все повороты, вместе с ней замедляя и ускоряя ход, преследует пара огней, держащаяся строго на расстоянии в полквартала.

Значит, за ней следят. Эта мысль обрушилась на нее ледяной волной. Джули в панике потянулась за сотовым телефоном.

И тут ее осенило. Наверняка это Макс.

Джули медленно опустила телефон. Если она ошибается, если это действительно наемный убийца, выполняющий «заказ»… Но она решила, что не ошибается.

Чтобы удостовериться наверняка, она стала пристально наблюдать в зеркало заднего вида. Вот черный «Блейзер» проехал под единственным на всю округу фонарем. Точно, это был черный «Блейзер».

Сомнений нет, за ней следит Макс.

Это привело Джули в такую ярость, что она остановила машину прямо у фасада скромного кирпичного дома, в котором жила ее мать, и стала ждать, пока он подъедет. К тому времени, как он подтянулся и встал позади нее, она уже вышла из машины и двинулась ему навстречу, вооружившись мобильником.

Макс вышел из автомобиля в ту самую минуту, когда она подошла, и захлопнул дверцу, но мотор не заглушил. Джули разглядела пушистую белую головку собачки. При виде Джозефины сердце у Джули болезненно сжалось. За последние несколько дней ее жизнь превратилась в сплошной кошмар, но тем не менее она успела влюбиться… в Джозефину.

Да, уж конечно, не в ее осла-хозяина, привалившегося задом к «Блейзеру» с переплетенными на груди руками!

– Если ты не оставишь меня в покое, я вызову полицию, – пригрозила Джули, размахивая мобильником у него перед носом.

Он пропустил угрозу мимо ушей. «Ловко у него это получается: не видеть и не слышать, чего не хочется», – в ярости подумала Джули.

– Помнишь, я тебя спрашивал о первой жене Сида? – неожиданно спросил Макс. – Ты сказала, что она его оставила и исчезла с горизонта задолго до твоего появления. В этих словах куда больше правды, чем ты думаешь: после одной вечеринки, проведенной с Сидом, ее больше никто не видел. Она просто испарилась. Я искал ее годами, но она не оставила следов. Ее звали Келли. Ей было двадцать два года.

– Хочешь заставить меня поверить, что Сид убил ее? – Голос Джули дрожал от возмущения и самую чуточку – если уж быть до конца честной – от страха.

Макс пожал плечами:

– Точнее, было бы сказать, что он «заказал» ее убийство.

– Ты ненормальный. – Джули сделала глубокий вздох. – Если ты в это веришь, почему не идешь в полицию?

– Я сам был полицейским, ты не забыла? В другой жизни. Я был полицейским, когда Келли Карлсон исчезла, но проблема в том, что, как у нас говорят: «Нет тела – нет дела». Официальная версия гласила, что миссис Карлсон вернулась к своей семье в Калифорнию. Все этим удовлетворились, хотя на самом деле не было у нее в Калифорнии никакой семьи и ей некуда было возвращаться. Келли действительно родом из Калифорнии, но ее родители умерли еще до того, как она вышла замуж за Сида. А после того, как она его оставила, я не могу найти никаких следов, никаких свидетельств, никаких записей о ней. Сейчас полицейское начальство даже разговаривать со мной не хочет. Они могли бы прислушаться к тебе, если бы ты пошла к ним и сказала, что твой муж собирается тебя убить, но могут и не прислушаться. Ведь доказательств-то нет! А у Сида и его семьи есть влиятельные друзья.

– Пытаешься меня запугать?

Это был излишний вопрос: он уже преуспел. Если посмотреть на все случившееся с ней в последние дни под нужным углом, можно было прийти в выводу, что Сид нанял кого-то для ее устранения. Но ведь это невозможно! У Сида было много недостатков, но она не могла представить себе его в роли хладнокровного убийцы. Скорее всего Макс заблуждается или просто лжет ради каких-то своих собственных целей. Вспомнив, как он лгал ей раньше, Джули вновь вспыхнула гневом и повернулась на каблуках, собираясь уходить.

– Я стараюсь сохранить тебе жизнь. – Он отделился от «Блейзера», подхватил ее под руку и развернул лицом к себе. – В последнее время я много работал над домашним заданием, дорогая, и мне не нравится то, что я узнал. Известно ли тебе, что «Огненная вода» – ты еще не забыла «Огненную воду», любимый ночной притон Сида? – является собственностью корпорации «Рэнд», которой принадлежат также и «Всеамериканские строители»? Да-да, компания Сида. Очевидно, «Огненная вода» используется для отмывания денег: деньги текут туда рекой, само заведение столько не зарабатывает, и на улице говорят, что это деньги гангстеров. А корпорация «Рэнд» принадлежит – угадай кому? – Джону Сидни Карлсону III, папочке нашего Сида. Джон Сидни Карлсон II, дед Сида, был почетным председателем совета директоров до самой своей смерти.

– Ты думаешь, отец и дед Сида замешаны в отмывании денег? – Джули недоверчиво уставилась на него. – Нет, не может быть. Это смешно

Макс покачал головой:

– Нет, это не смешно. Я еще не знаю всех деталей, у меня не было времени. Но я думаю, что корпорация «Рэнд» и все ее ответвления, другими словами, Сид, его отец и дед – не знаю, сколько еще поколений, это респектабельная вывеска организованной преступности. Контрабанда наркотиков, подпольная торговля оружием, азартные игры, рэкет, отмывание денег… словом, весь набор. И я думаю, всякий, кто встает у них на пути, может считать себя покойником.

– Ты хочешь сказать, что я стою у них на пути?

– А известно ли тебе, что в семье Карлсон никогда не было разводов?

Джули растерянно заморгала:

– Это тоже признак организованной преступности?

– Это скверный знак для женщин, выходящих замуж за Карлсонов. Разводов в этой семье никогда не было, зато имеется богатая история повторных браков. Жены Карлсонов часто умирают.

Джули смотрела на него с открытым ртом. Жуткая правда обрушилась на нее, словно тонна кирпичей. Ее свекр, Джон, был женат дважды, пока, очевидно, не решил ограничиться подружками. Сид говорил, что его мать погибла под колесами автомобиля, когда ему было три года. Вторая жена Джона утонула.

Еще одна, не менее страшная, мысль вдруг пришла ей в голову Карлин, которую могли принять за нее саму, погибла под колесами. А ее, Джули, собственный отец утонул. Джули похолодела. Нет, это совпадение. Другого объяснения быть не может. Но…

– Когда я была маленькой, мой отец иногда получал разовую работу от организации под названием корпорация «Рэнд», – проговорила она сдавленным голосом.

Макс пристально смотрел на нее, все больше хмурясь.

– Когда это было?

– Не знаю… мне было лет семь-восемь. Они с матерью к тому времени давно уже развелись, но он иногда заходил и отдавал матери чек для меня и Бекки. Чеки были выписаны корпорацией «Рэнд». Я запомнила, потому что мы с Бекки хотели знать о нем все. Он так редко приходил..

Она не думала, что голос выдаст ее затаенную горечь, но, очевидно, от Макса это не укрылось, потому что его лицо дрогнуло, губы плотно сжались. Теперь он держал ее за обе руки и даже сделал движение, чтобы обнять.

– Джули…

– Э нет, ничего не выйдет! – Джули вспомнила старую поговорку: «Обманешь меня раз – позор тебе. Обманешь меня дважды – позор мне» – и с силой высвободилась из его рук. Может, к его предупреждению стоило прислушаться, а может, и нет, но отныне она будет воспринимать его слова всего лишь как слова. – Ты лгал мне с нашей первой встречи, с самой первой минуты. С какой стати я должна верить тебе сейчас?

Не успел он что-либо сказать в ответ, как над маленьким крылечком дома ее матери загорелся огонек. Дикси вышла на крыльцо.

– Джули? Джули, это ты?

Она вглядывалась в темноту. Джули стояла с Максом на самом краю двора, куда не доставал свет. Пламенные волосы Дикси были накручены на розовые поролоновые бигуди, яркий цветастый халат плотно обрисовывал фигуру.

– Да, мама, – ответила Джули. Ее мать подошла к самому краю крыльца, прикрывая глаза ладонью.

– С тобой все в порядке?

– Все хорошо.

– Кто это с тобой?

– Никто, мама. – Потом Джули повернулась к Максу и заговорила, понизив голос:

– Я тебе не верю. Ни единому твоему слову. Не знаю, что ты задумал, но, что бы это ни было, я в твои игры не играю. Уходи и оставь меня в покое. Я не шучу.

– Джули, ради всего святого… – начал Макс, но его заглушил голос Дикси, уже спускавшейся со ступенек.

– Ничего себе «никто»! Господи, Джули, этот не тот мужчина, который разбил нос Сиду?

Джули чуть не застонала вслух. Семейные тамтамы и на сей раз не подвели.

– Кто тебе сказал? – Не дожидаясь ответа, Джули торопливо пересекла двор, бросив Максу через плечо:

– Уходи сейчас же!

– Мне сказала Беки. Ей сказал Кении. Секретарша Сида… Хейди, как ее там, рассказала Кении. Она все знала: ей пришлось ехать за Сидом в аэропорт с чистой рубашкой, потому что его рубашка была вся в крови, и он сказал, что у тебя есть любовник, который на него напал. – В последних словах Дикси прозвучали пронзительно-визгливые нотки негодования – Разумеется, этому я не поверила.

– Значит, Сид все-таки улетел в Атланту? – обрадовалась Джули. Вот радость-то, хоть одна из ее проблем отодвинулась на несколько дней!

– Кажется, улетел, но дело-то не в этом! Дело в том, что он всем говорит, будто у тебя есть любовник!

Дикси вся дрожала от возмущения, когда они встретились у подножия крыльца. Обняв мать за плечи, Джули решительно развернула ее и направила обратно вверх по ступеням. Оглянувшись, она увидела, что Макс все еще стоит возле «Блейзера», провожая их взглядом и даже не думая трогаться с места Джули стиснула зубы и попыталась выкинуть Макса из головы вместе с его дурацкими предупреждениями.

– Мама, я не знаю, как смягчить этот удар. – Джули вздохнула поглубже, решив, что лучше выложить все сразу. – Я подаю на развод.

Один положительный результат, пусть и второстепенный, был достигнут: она отчаянно искала, чем бы отвлечь внимание матери от Макса, и она своего добилась. Дикси тихонько ахнула и в ужасе зажала себе рот обеими руками.

– О мой бог, Джули! Почему? Но почему?! – Она помолчала, глядя на дочь с растущим ужасом. – Неужели Сид говорил правду? Поверить не могу! У тебя есть любовник? Ты никогда ничего не говорила!

– А ты не подумала, мама, что, может, она пошла в тебя? – Бекки распахнула сетчатую дверь, чтобы их впустить, и строго посмотрела на мать. – Вспомни, сколько у тебя было любовников? Бьюсь об заклад, ты и счет им потеряла! Джули имеет право хотя бы на одного!

– Спасибо, Бек, – благодарно кивнула Джули, понимая, что конца ужасно начавшемуся дню не предвидится. Присутствие Бекки в доме матери ее ничуть не удивило: в критические минуты Дикси любила действовать сдвоенными силами. – Кении остался с девочками?

– Угу. Знаешь, он ужасно расстроен. Говорит, что может лишиться работы. – Бекки задорно улыбнулась сестре. – Кто бы мог подумать: моя образцово-показательная сестричка обзавелась любовником! Так держать, Джули! На твоем фоне я выгляжу святой.

– Ладно, Бекки, отстань.

– Послушай меня, Джули Энн. – Дикси силком втащила дочь в дом и закрыла дверь. – Если у тебя появился любовник, это еще не значит, что ты должна разводиться. Надо постараться приложить усилия, и у вас с Сидом все наладится, я уверена.

Джули вздохнула и дала увлечь себя в кухню, традиционное место семейных разборок. Ничего не поделаешь: ночь предстоит долгая.