Пятница, 10:07
Переезд оказался совсем не таким травматичным, как я думал. Моя стратегия — перевезти компьютер в первую очередь — оказалась очень умной. Пока грузчики делали всю тяжелую работу, я уже был в Интернете, находясь в своей новенькой спальне.
Я сидел на полу и печатал. Не считая компьютера, квартира была пуста.
Хотя эта картина может ассоциироваться у некоторых с жалкой нищетой, на самом деле все было наоборот. В кои-то веки на моем банковском счету появились деньги. Моей доли от продажи дома хватило на годовую арендную плату за новое жилье и вполне приличную мебель. Я даже смог вернуть Берни тот долг за телефонный счет.
Я также дал себе обещание заняться здоровьем. Ребята из чата посоветовали обратиться к травнику, так как традиционная медицина, похоже, была бессильна.
Я нашел врача-натуропата по имени Питер Коллинз и пригласил его в гости на следующей неделе.
Майя не выходила у меня из головы. Мне было невыносимо представлять ее с другим, и я размышлял о том, смогут ли наши отношения когда-нибудь стать такими же, как прежде. Со дня ее признания я не разу ей не написал, но втайне планировал романтическое воссоединение.
Как раз когда я размышлял на эту тему, один из грузчиков заглянул в комнату, держа в руке большой пакет с женским бельем.
— А это куда? — спросил он.
Суббота, 12:45
Единственный человек, чья самозабвенная увлеченность виртуальной реальностью была сравнима с моей, жил через две улицы от меня.
Ее звали Лиэнн, или Горячий Поцелуй.
Из сорока двух интернет-поклонников, прилетевших или приехавших к ней в Веллингтон, двадцать восемь побывали в ее постели, семнадцать собирались к ней переехать, восемь сделали ей предложение, но, как ни удивительно, Горячий Поцелуй так до сих пор и жила одна.
Она постоянно звонила мне в панике, умоляя спасти ее от очередного бойфренда или жениха.
В те редкие случаи когда самочувствие позволяло мне дойти до ее дома, я имел возможность познакомиться с самыми разнообразными людьми. Моим любимчиком был Алистер. Этот приземистый лысый гном в круглых очках так любил мастерить что-нибудь своими руками, что это походило на манию. В тот раз они с Лиэнн устроили маленькую вечеринку, чтобы отпраздновать его переезд к ней. Мы заговорили о ее доме, и Алистер высказался о жилье одобрительно в том смысле, что фундамент сделан из сплошного бетона.
— Нет ничего лучше хорошего куска бетона, — провозгласил Алистер с чувством. Мне даже показалось, что в его глазах блеснули слезы. Да, этот парень был отличным собеседником.
Другого жениха звали Мартин. Этот парень был само совершенство. Он работал корпоративным психологом, а кроме того, был довольно известным художником, даже несколько раз выставлялся. Мало того, оказалось, что в 1970-х он играл на гитаре в одной из моих любимых панк-банд — «Eddie and the Hot Rods».
К сожалению, все это оказалось неправдой.
Выяснилось, что Мартин только планировал стать корпоративным психологом. А пока сидел без работы. Про выставки он формально не врал — они действительно проходили у него в гараже. Но когда я зашел на сайт группы «Eddie and the Hot Rods», мои подозрения оправдались: гитариста с таким именем у них никогда не было.
Только с одним ухажером Лиэнн мне так, к сожалению, и не удалось познакомиться. Он вошел в историю как «человек, который корчит подозрительные рожи». Этот тип продержался всего одно свидание, о более долговременной перспективе Лиэнн и не мечтала. Они пошли в турецкий ресторан, и выяснилось, что у парня есть только одна тема для разговора — что в Окленде погода намного круче, чем в Веллингтоне. Когда этот тягомутный вечер наконец закончился, Лиэнн спросила, кто будет платить. И оклендский гоблин ответил: «Ну, в принципе, я могу»… — после чего скорчил подозрительную рожу.
На следующий день он написал ей письмо. В нем говорилось, что он прекрасно провел вечер, но был разочарован, когда она предложила ему заплатить за ужин.
Лиэнн в свою очередь ответила, что она в самом начале предлагала разделить счет.
Вскоре она получила мейл, в котором он предлагал ей оплатить половину счета, выслав ему чек на 40 долларов.
Лиэнн выслала чек, получила расписку о получении, и больше они не встречались.
Понедельник, 20:10
Позвонила Лори в страшной панике.
— Пупсик, я должна тебе кое в чем признаться.
О нет. Что на этот раз? Сначала Майя, теперь Лори. Мой виртуальный мир рушился на глазах.
— Помнишь, я рассказывала тебе про своего мужа?
— Д-да…
— И сказала, что мы разъехались?
— Д-да…
— Ну, это вроде как была… немножко неправда.
— Как это? Вы что, до сих пор женаты?
— Понимаешь, в чем дело. Он отказывается переезжать. Мы не спим вместе, ничего такого, но он живет в моем доме.
— Но почему ты раньше не сказала?
— Мне казалось, ты можешь неправильно понять.
— Что там понимать? Этот козел бьет тебя и унижает, обращается с тобой как с мусорным ведром, тратит твои деньги, а ты еще позволяешь ему жить в твоем доме?
— Все не так. Ох, Тревор, ты совсем не знаешь его. Он же псих натуральный. Нельзя просто попросить его уйти.
— А полиция? От них помощи не жди?
— Они все время его арестовывают, а потом отпускают. Слава богу, хоть конфисковали пистолет после того, как он пытался меня пристрелить. Но он говорит, что купит еще.
— Господи, Лори. Вот уж действительно, хуже не бывает.
— Бывает. Ты еще не знаешь самую плохую новость.
— Какую?
— Те фотки члена, что ты прислал. Он их нашел.
Среда, 9:35
Врач-натуропат Питер Коллинз оказался тоненьким, как прутик, и энергичным, как пружина. Он сразу же перешел к делу.
Слушая историю моей болезни, он в отличие от доктора-традиционалиста не смотрел на меня как на инопланетянина, когда я перечислял свои симптомы.
Доктор Коллинз задал мне вопросы, которые на первый взгляд казались бессмысленными. Например, есть ли у меня во рту металлические пломбы. И какими продуктами я питаюсь.
А потом он заявил, что у меня ртутное отравление. Типа ртуть из моих пломб постепенно проникает в кровоток.
Должно быть, по выражению моего лица он понял, что я думаю о его диагнозе, потому что тут же открыл сумку и достал пробирочку с ртутью. После чего положил на стол брошюру в мягкой обложке и приказал мне ее взять. Я с легкостью это сделал. Но потом доктор Коллинз поднес пробирку к моей руке и сказал, чтобы я снова поднял книгу. На этот раз я не смог. Рука совсем ослабела.
Тут я перестал сомневаться.
Самое ужасное, что мне теперь надо было удалить все пломбы. Все семнадцать. Без обезболивающего, на которое у меня аллергия.
И все же я очень хотел сделать это поскорее. Ведь больше всего на свете мне хотелось снова стать здоровым.
Четверг, 22:15
Позвонил какой-то злобный американец. Что он рычал, я толком не разобрал. Это было нечто.
— Трнешмоюженуятемозгивышибузсранец.
— Простите?
— Шослышлмдак.
— Послушайте, я понял что-то про мозги, но если вы хотите донести смысл, придется говорить помедленнее.
— Тсам… знашшь… шо я имею в виду. Прдурок.
— Никак вы муж Лори?
— Он самый. Она моя жена. Так что хватит присылать свои сраные картинки. Атомозгивышбузсранец.
Чувак был настроен серьезно. Он продолжил свою речь.
— Я бы приехал и вышиб тебе мозги, как только все узнал, но решил другое решение. Оставь мою жену в покое, и я тебя не прикончу.
— «Решил другое решение»?
— Шо?
— Так не говорит никто. Принял решение. Это неграмотно. Надо говорить «принял решение».
— Я сейчас тебе приму решение, умник. Ты покойник. У меня тут пуля, и на ней твое имя написано.
— Послушай, друг, вы с Лори не живете как муж и жена уже несколько месяцев. Ты спишь на диване. Она мечтает, чтобы ты ушел, и не хочет видеть тебя в своем доме. Что тут непонятного?
— Что за брехня? Живем мы вместе и спим тоже вместе, но вот это тебя как раз не касается. У нас и ребенок есть, чтоб ты знал. Так что в следующий раз, когда захочешь сломать чужую семью, найди кого еще, а? Понял, козел?
— Но… значит, вы не в разводе? И по-прежнему живете вместе?
— Дошло наконец. — Он дал знать, что разговор закончен. — И не жди, что она тебе позвонит. Об этом я позаботился.
Пятница, 8:30
Сегодня мне пришло письмо, которое я сам и написал примерно три года назад.
Уважаемый мистер Ниблок!Искренне ваш, Дейв Феррис, менеджер по маркетингу.
Чтобы показать, как мы ценим сотрудничество с вами, наш банк предварительно одобрил вашу кандидатуру на получение премьер-карты с кредитным лимитом $5000.
Многие наши клиенты уже удостоверились в том, что премьер-карта значительно упрощает повседневные финансовые операции.
Чтобы получить премьер-карту, заполните приложенную анкету и отправьте ее нам в приложенном конверте с уже наклеенной маркой.
Чертов Дейв. Гнусный ублюдок. Сначала уволил меня и зажал мои кровью заработанные деньги, а теперь хочет, чтобы я завел какую-то карту.
Конечно, Дейв сам не знал, что послал это письмо мне. Его прислали автоматически, как только увидели неожиданное пополнение на моем счету. Но у меня вдруг возникла идея, как в перспективе не только отомстить Дейву, но и разнообразить свою виртуальную жизнь.
Четверг, 21:35
В чате оказалась Холли, румяная и хорошенькая учительница воскресной школы.
Мы с ней придумали ролевую игру. Холли была Леди Айлой, красивой, но одинокой девушкой, прозябавшей в одиночестве в туманной средневековой деревушке. Она всегда носила длинный плащ с капюшоном, скрывающим ее лицо. Плащ был важной частью ее таинственного образа.
А я, разумеется, был не кем иным, как Лордом Бреттом, невероятно привлекательным и изысканным джентльменом, который должен был вырвать Леди Айлу из оков ее убогого существования.
Мы часами говорили о том, как будем долго гулять, взявшись за руки в лунном свете. Эти прогулки — своего рода интернет-традиция.
Как только между участниками чата завязывается что-то вроде романа, они обычно спрашивают друг друга: «Чем ты любишь заниматься?» В ответ можно прочитать следующее (первые два варианта обязательны): «Гулять по пляжу при луне», «Встречаться с друзьями», «Ходить на вечеринки», «Слушать музыку», «Кататься на роликах».
И вот мы с Леди Айлой ходили на киберпрогулки по лунным пляжам. Лежали на киберпеске и наблюдали, как киберволны разбиваются о киберберег.
Мы киберцеловались в тени. Это были идеальные, совершенно ненапряжные отношения.
Единственной тучкой на горизонте был соперник Лорда Бретта, соревновавшийся с ним за привязанность Леди Айлы.
Его звали просто Роджер.
Роджер был сорокалетним лузером. В его реальной жизни все было так запущено, что он находил пристанище в чатах, охотясь за невинными юными девами, чтобы удовлетворить свои гнусные желания.
Другими словами, Роджер был словно моим двойником.
И этот чат стал слишком мал для нас обоих.
Пятница, 17:33
Я нацарапал Майе коротенькую электронную записочку.
Привет, Мартышка! (Такое я ей придумал прозвище. Потом никто из нас так и не смог вспомнить, откуда оно взялось.)Т.
Давай начнем с нуля. Опять познакомимся в чате, притворимся, что не знаем друг друга, и снова влюбимся. Как будто ничего и не было.
Потом я сел и стал ждать ответа. Каждая минута казалась вечностью. Может, я перегнул палку, и она решила больше со мной не связываться? Или вдруг потеряла интерес к Интернету (и ко мне).
Я специально встал посреди ночи, чтобы проверить почту. Ничего.
За ночь я вставал пять раз.
Чтобы вы поняли, как неустойчиво было мое психическое состояние, признаюсь, что я даже пытался гипнотизировать компьютер. «Сейчас придет письмо от Майи, сейчас придет письмо от Майи», — бубнил я монотонным голосом, как это делают гипнотизеры по телику, и неотрывно пялился на экран.
Я уже подумывал, не позвонить ли ей, но решил, что только все испорчу. Так прошли тридцать шесть самых долгих часов в моей жизни, и наконец долгожданное письмо пришло. Вот что в нем было.
Милый дружок!М.
Я буду тебя ждать. Скорее появляйся.
Воскресенье, 14:03
После того как Арлен, муж Лори, обнаружил снимки моих причиндалов, я был уверен, что Лори попала в больницу и до сих пор там находится. Когда она позвонила, я вздохнул с облегчением. Сам я не осмелился бы ей позвонить — ее ненормального мужа это еще больше бы разозлило.
Лори сказала, что мы можем спокойно поговорить — этот примат отсыпается после пьянки.
Плохие новости Лори сообщила первыми. Оказалось, муж не только нашел мои снимки, но и прочел мои письма к ней. Это привело его в бешенство, и он стал грозиться нанести мне всяческие увечья.
Он грозил войти в мой компьютер и уничтожить все данные. Обнаружить банковский счет и уничтожить все мои деньги. Лори все время смеялась, пока пересказывала эти страшные угрозы, потому что навыки обращения с компьютером у этого неандертальца ограничивались нажатием на кнопку «вкл./выкл.».
Кажется, она совсем его не боялась. В отличие от меня.
Я рассказал ей о том, как Арлен позвонил мне и грозился умертвить. Не могу назвать себя храбрецом, и даже расстояние в 13 000 километров не казалось мне гарантией безопасности. Лори заверила, что у Арлена нет никакой возможности осуществить свои угрозы. Во-первых, у него нет денег, во-вторых, он никогда не выезжал за пределы штата Южная Каролина.
Но меня это все же не успокоило.
В тот день где-то в недрах моего мозга зародился некий план. Не знаю, что побудило меня, — может быть, вожделение, а может, сострадание, любовь или попросту желание сделать широкий жест, — но я решил купить Лори билет на самолет, чтобы она прилетела ко мне.
Я рассуждал так: девчонка обречена на жизнь рядом с пещерным человеком, она хочет от него уйти, но у нее нет ни денег, ни подходящего убежища. Так почему бы не пустить перепавшие мне пару килобаксов на доброе дело и не пригласить ее сюда? А там уж посмотрим, что из этого выйдет.
Лори мне очень нравилась. Больше всего в людях я ценю целеустремленность и мужество, а ей было не занимать ни того ни другого.
В моей убогой квартирке хватит места и для нее, и для ее дочки Чейенн. Для всех нас это может стать началом новой жизни.
Лори очень обрадовало мое предложение.
Вторник, 9:13
Песенка «Ты прекрасна» — один из моих любимых хитов 1990-х. Мне нравится, что ее герой не стыдится высказывать свои чувства.
Когда я в очередной раз слушал поп-нетленку, у меня возникла идея. Эта запись будет очень романтичным подарком для девушки, особенно с сопроводительной запиской такого содержания: «Я услышал эту песню и сразу же вспомнил о тебе».
Так что я заказал через Интернет двенадцать дисков, написал двенадцать одинаковых записок и разослал двенадцать посылок в разные уголки мира.
Четверг, 11:08
Поскольку близилось очередное соприкосновение моей виртуальной и реальной жизни, пришлось мне еще раз выйти из дому и заняться своим здоровьем. Я записался к доктору Дьюти, местному стоматологу. А потом стал думать, что бы еще могло мне помочь.
Эксперимент с Ширли не удался, и я решил узнать, что говорится в Интернете о моем состоянии. И выяснил кое-что интересное.
Потом я узнал, что для этого существует особое слово: киберхондрия.
Это когда люди ставят себе различные диагнозы и выдумывают болезни, основываясь на информации из Интернета, а потом сами прописывают себе лечение.
Иногда методы лечения бывают в высшей степени странные.
Меня, например, больше всего заинтриговали ушные свечи.
Отзывы вылечившихся весьма впечатляли. Оказывается, люди, вся жизнь которых была отравлена различными страхами, нашли простой выход: достаточно было просто зажечь свечи и вставить их в уши, и нехорошие токсины буквально улетучивались из организма.
Я должен был это попробовать. Поэтому заказал несколько пачек.
Четверг, 23:08
Сегодня мы с Майей встретились в чате впервые после ее признания.
Мы вели себя так, будто только что познакомились, и оба были очень осторожны.
Мы обсудили наши любимые эпизоды «Шоу Джерри Спрингера». Майя обожала эпизод «Мы живем в автомобиле», рассказывающий о молодоженах, обитавших в «Субару» 1987 года выпуска.
Семья невесты возмущалась (и не без оснований), что ее муж неудачник и не способен обеспечить ей жизнь, которой она достойна. Естественно, все закончилось мордобоем, как и всегда.
Я же отдал свой голос за выпуск под названием «Моя мать — 300-килограммовая стерва», в котором речь шла о сердитой мамаше весом три центнера, возмущавшейся, что дети у нее никчемные и не помогают и все по дому ей приходится делать самой. В том числе одеваться.
Естественно, все закончилось мордобоем, как и всегда.
Нам с Майей было просто необходимо поговорить на отвлеченные темы. Предстоял еще долгий путь, прежде чем мы снова могли бы начать доверять друг другу.
Меня очень обидела ее измена, а ее разозлило, что я спасовал и разорвал все контакты с ней вместо того, чтобы посмотреть в лицо трудностям.
Но мы поняли, что все же стоит попробовать начать все с начала, как я предложил в своей коротенькой записке.
«Привет, — напечатал я. — Меня зовут Тревор».
«А меня — Майя. Очень приятно».
«Откуда ты?»
«Из Берлингтона, Вермонт. А ты?»
«Сам я из Британии, но сейчас живу в Новой Зеландии. Что тебе нравится?»
«Я люблю долгие прогулки по пляжу при луне. А ты?»
«Я тоже люблю долгие прогулки по пляжу».
«Что ж, раз мы оба любим прогулки, почему бы тебе мне не позвонить? Кажется, у нас много общего».
«Ты правда хочешь, чтобы я тебе позвонил?»
Меня охватила паника. Я был влюблен в эту девушку, но мы с ней ни разу не говорили по телефону. Теперь же, всего через несколько минут после второго «знакомства», мы наконец сможем услышать друг друга.
Было решено, что я позвоню ей завтра, когда приду от врача.
Я набросал список вопросов и остроумных замечаний, которые как будто только что пришли мне в голову. Непринужденность обыкновенно покидала меня в тот момент, когда я нуждался в ней больше всего.
Пятница, 8:13
Просто удивительно, как трудно спать, когда знаешь, что в 8:15 прозвонит будильник и надо будет идти к стоматологу, который высверлит тебе шесть пломб без обезболивания. Особенно если учесть, что все это будет повторяться три понедельника подряд.
Мне пришлось заставить себя встать с кровати, заставить дойти до двери, заставить преодолеть сто метров до двери зубоврачебной клиники. В результате я явился намного раньше назначенного на 8:45 приема.
Я стоял перед дверью, и вдруг все мое мужество покинуло меня, и я бросился бежать обратно к дому, но, к сожалению, на бегу врезался прямо в того самого стоматолога, который как раз шел на работу. Промямлив что-то насчет утренней пробежки, я вернулся в клинику вместе с ним и стал ждать в приемной, пока он готовил свои орудия боли.
Я шел к креслу, как смертник идет к электрическому стулу. Клиника была маленькая, окраинная, и о новых медицинских технологиях там никто и не слышал.
Кресло выглядело как антиквариат 1940-х годов, и все оборудование тоже. Врач, дедуля с нервно трясущимися руками, был раритетом еще более древней эпохи.
Мне приходилось читать о безболезненном пломбировании с помощью лазера, и я, несмотря ни на что, надеялся, что в последний момент доктор извлечет откуда-нибудь лазерный прибор.
Но вместо этого он осмотрел мои зубы сквозь очки с самыми толстыми линзами, которые мне когда-либо приходилось видеть, и присобачил к бормашине иглу.
— Больно будет? — наивно выговорил я.
— Ага, — кивнул патриарх.
И он не обманул. Это была самая ужасная боль, которую я испытывал в жизни.
Через полтора часа, когда я пришел домой, мой рот агонизировал. Я не мог есть. Я не мог говорить. Но, по крайней мере, я мог зайти в Интернет.
Пятница, 10:24
Чуть позже в то утро мне по почте прислали пулю.
Письмо было не подписано, но штамп Южной Каролины не оставлял сомнений, чьих это рук дело.
Получить пулю было страшновато, но из-за того, что случилось потом, меня едва не хватила кондрашка. Ночью кто-то попытался устроить пожар в моей квартире.
Я почувствовал запах гари и пошел к задней двери. Оказалось, что кто-то плеснул на дрова бензина, прислонил их к стене дома и поджег.
К счастью, огонь постепенно затух, но я так перепугался, что вызвал полицию.
Полицейские приехали на удивление быстро и стали задавать вопросы. Человек с ученой собакой пошел за ней по следу, а двое других полисменов тем временем расспрашивали меня.
Давно ли я живу здесь? Да нет, всего пару недель.
Есть ли у меня какие-нибудь предположения, кто мог это сделать? Ну да, возможно.
Что значит «возможно»? То, что мне буквально сегодня утром угрожал ревнивый муж. При этих словах женщина-офицер посмотрела на меня недоверчиво. Мне было понятно, чем вызван ее скептицизм: из-за последних событий я выглядел еще более бледным и осунувшимся, чем обычно, и представлял собой не самое приятное зрелище.
Женщина-полицейский спросила, могу ли я назвать имя и адрес того самого ревнивого мужа.
— Адрес точно не знаю, — замялся я. — Он из Южной Каролины.
— Есть ли у вас какие-либо основания полагать, что в данный момент он находится в Веллингтоне?
— Ну нет. Насколько мне известно, он до сих пор в Южной Каролине. Но сегодня утром он прислал мне пулю от револьвера.
Женщина вздохнула и опустила блокнот.
— Нельзя ли взглянуть?
Я показал ей пулю. Едва взглянув на пулю, она поместила ее в полиэтиленовый пакетик.
— Так, значит, вы не знаете, кто мог устроить пожар?
Я решил не давать волю своей паранойе. Сейчас было явно неподходящее время и место излагать теории заговора с участием лохов из Южной Каролины и нацистов из Веллингтона.
— Нет, — ответил я.
Пятница, 18:33
Если при мысли о том, что кто-то хотел поджечь мою квартиру, у меня чуть не случился инфаркт, то когда я вспомнил, что надо позвонить Майе, меня чуть не парализовало.
Я назначал себе все новый и новый крайний срок, когда это нужно сделать, и беспомощно наблюдал за тем, как все эти сроки проходят. Я думал, не прикинуться ли охрипшим или больным, да каким угодно, лишь бы не разговаривать с ней.
В конце концов я попросту заставил себя сесть и сделать это.
У Майи был голос, как у Фиби из «Друзей». А у меня… Не помню. Но явно тоньше обычного.
А еще я явно перестарался. Все мои заготовленные шутки и прибаутки кончились через две минуты, и на третьей я уже не знал, что сказать.
Когда общаешься по электронке и в чате, то можно при необходимости исправить, обдумать и стереть написанное. Но в телефонном разговоре это невозможно.
Если сразу не скажешь как надо, второго шанса не будет.
В результате я прибег к следующей тактике: когда Майя говорила что-то хоть капельку смешное, я хохотал, как умалишенный, а на все ее вопросы отвечал по возможности односложно.
Каким-то образом мы умудрились проговорить целый час, и это был самый долгий час в моей жизни (включая тот, что мне на днях пришлось провести в кресле у стоматолога).
Кажется, мы оба были счастливы прекратить это мучение и вернуться в ту сферу общения, где чувствовали себя намного свободнее.
Мы пошли в наш любимый чат, где переписывались нон-стоп до рассвета.
Суббота, 5:43
Прежде чем лечь спать, я проверил почту. Меня ждали двадцать четыре письма, из которых двадцать два были от Арлена, свихнувшегося ревнивого мужа.
Большинство писем было невозможно разобрать, но общий смысл был ясен.
Он собирался меня убить. Помимо этого, он угрожал сделать следующее:
1. Взломать компьютер моего банка.
2. Послать фотографии моего члена своему знакомому таможеннику.
3.(Самая убогая угроза.) Сказать Лори, что я голубой.
А еще он часто упоминал о каких-то «своих людях».
«У меня свои люди в авиакомпаниях», — заявлял он. «У меня свои люди на таможне». И так далее. У этого безработного пьянчуги, очевидно, были кореша по всему миру.
«Почаще оборачивайся, засранец. У меня свои люди в Новой Зеландии» — вот еще один характерный слоган. Оказывается, этот лох познакомился в чате с какими-то новозеландцами, которых так возмутил его рассказ обо мне, что они тут же предложили прострелить мне башку.
Хотя запугивания Арлена были мне побоку, в глубине души меня все же не отпускал страх, что он действительно способен как-то мне навредить. Я знал, что он принадлежит к нацистской группировке и невольно задавался вопросом, нет ли у них филиала в Веллингтоне.
Все-таки мой дом пытались поджечь, а это именно то, что американцы называют «тревожный звонок».
Вдобавок ко всему Лори прислала мне фотографию суженого, и на ней он выглядел настоящим злыднем. Костлявый урод, похожий на полного психа, в майке с надписью «КУ-КЛУКС-КЛАН ЖИВ», с татуировкой, свидетельствующей о его принадлежности к нацистскому движению. Видимо, этого парня никто не воспринимал всерьез.
Никто, кроме меня.
Суббота, 11:24
Ночь прошла ужасно, мне беспрестанно снилось, что за мной гонится злобный уродливый псих в майке, на которой написано «КУ-КЛУКС-КЛАН ЖИВ», и с наколкой, свидетельствующей о его принадлежности к нацистскому движению.
Зато наутро мне привезли мои ушные свечи.
Я решил, что лучшего времени для их применения не найти. В самом деле, пора уже выгнать токсины, из-за которых я заболел.
Следуя инструкции, я лег на бок и зажег одну из свечей. Затем с помощью зеркала медленно вставил ее в ухо.
Надо было вставить свечу до отметки, при этом она входила в ушной канал примерно на два сантиметра.
Ощущение было довольно приятным, особенно если свыкнуться со странной мыслью, что лежишь на боку с зажженной свечой, торчащей из уха. Меня беспокоило только одно — вдруг кто-нибудь из моих знакомых будет проходить мимо и заглянет в окно, чтобы проверить, дома ли я. Однако учитывая, что вся моя жизнь проходила в Интернете, это было маловероятно.
Через некоторое время я почувствовал тепло, разливающееся под черепной коробкой.
Это был невероятный релакс.
Когда первая свеча сгорела до нужной отметки, я занялся другим ухом.
Потом я раскромсал сгоревшие свечи, чтобы увидеть наконец те ужасные токсины, что накапливались в моем организме все эти годы. Но ничего не обнаружил.
Четверг, 22:31
Холли, учительница воскресной школы, общалась в чате с Роджером, моим злобным соперником.
Я знал, что с недавней поры они повадились частенько болтать по телефону, и попытался разузнать, нет ли между ними чего. Роджер был женат, но после тридцати лет брака семейная жизнь опостылела ему.
Он был музыкантом и написал для Холли несколько песен, проиграв ей их по телефону. Как учительница воскресной школы, она мало интересовалась интимными отношениями, но ей было очень приятно, я знал.
«Наверняка он поет эту песню каждой девчонке и говорит, что она была написана специально для нее», — обиделся я.
«Не глупи, Тревор. И хватит про Роджера. Угадай, что я получила сегодня утром? Тот замечательный диск, который ты выслал. Я слушала его уже тысячу раз.
Какая чудесная песня и как здорово, что она напомнила тебе обо мне! Ты действительно думаешь, что я прекрасна?»
«Ты — самая прекрасная девушка в Интернете».
«О-о-о. Я знаю, что это не так, но рада, что ты так думаешь».
Роджер все это время сидел тихо, но вдруг дал о себе знать.
«Знаешь, Лорд Бретт, ты прав. Холли — просто красавица».
Пора было повысить ставки. И раз и навсегда уничтожить Роджера.
«Леди Айла, я должен кое-что у тебя спросить».
«Что?»
«Я влюблен в тебя вот уже несколько месяцев, и с каждым днем мои чувства крепнут. Не хочешь ли ты сочетаться со мной виртуальным браком?»
«Ох, Бретт! Конечно!»
Осталось одно незавершенное дельце. Вопрос сопернику, призванный нанести наибольший урон.
«Роджер, а ты согласен быть свидетелем?»
Пятница, 9:20
Я позвонил в полицию, выяснить, какие приняты меры в связи с моей жалобой об угрозе физической расправы, но мне сказали, что сделать ничего нельзя.
Даже не знаю, чего я ожидал. Не думал же я, что они упекут этого шизика за решетку и выбросят ключ? Или посадят на цепь и отправят на исправительные работы? Или пошлют отряд агентов ФБР с приказом окружить его дом и кричать в мегафон: «Выходите с поднятыми руками! Мы знаем, что ты там!»
Нет, невнятные угрозы расправы, присланные по Интернету, явно не значились в списке первоочередных дел у международных борцов с преступностью.
Мне сообщили, что Арлен не сможет появиться на территории Новой Зеландии без ведома полиции, и если он все-таки появится, то в аэропорту его задержат для «собеседования». Меня это малость успокоило, и каждый раз, когда по ночам раздавались непонятные звуки, я находил утешение в этих словах.
Тем временем поток писем от Арлена не прекращался. Хотя он выдумал несколько новых угроз, старая и проверенная фраза «Я вышибу тебе мозги» по-прежнему была его любимой, ее он повторял особенно часто. Если бы Арлен узнал, что мы с его женой в скором времени планируем съехаться, ему бы это точно не понравилось.
Воскресенье, 11:25
Лори уже спланировала свой отъезд.
Задумка была в том, чтобы рано утром, пока Арлен будет еще в отключке после пьянки, уехать к матери во Флориду.
Там Лори собиралась пробыть месяц, улаживая оставшиеся дела, после чего планировала сесть на самолет и прилететь ко мне. Она уже начала собирать вещи, а Арлену врала, что уезжает на выходные.
Лори удалось убедить мать, что ее переезд совершенно необходим, и та наконец согласилась заехать за ней.
Я знал, что Арлен не станет так просто мириться с поступком Лори. Этого человека отличало обостренное чувство собственничества, он должен был знать, что она делает и с кем встречается каждый раз, когда выходит из дому.
Он даже сказал ей, что они будут вместе вечно и никто никогда не сможет встать между ними.
Так что побег Лори планировался с точностью секретной военной операции.
Она давно решила, что возьмет с собой. Личных вещей у нее было не так уж много. Арлен обшарил ее комнату в поиске моих писем и фотографий и сжег всё, что нашел. Включая письма и фотографии времен ее детства.
Он знал все ее тайники, ведь ему не раз приходилось красть деньги на выпивку и наркотики.
Но Лори разработала страшный план мести. Она собиралась лишить муженька двух вещей, что наверняка расстроили бы его намного больше, чем утрата жены и дочери.
Лори хотела забрать его телик с большим экраном и вылить все пиво в раковину.
Понедельник, 13:28
Мы с Майей притворились, что телефонный разговор забыт, и продолжили играть во влюбленных голубков в чате.
Было маловероятно, что мы когда-либо встретимся в реальности. Она решила переехать в Лондон на пару лет, чтобы не засиживаться в уютном Вермонте. У меня такого желания не было. Моя жизнь меня вполне устраивала.
Однажды, когда я был настроен особенно оптимистично и действительно поверил, что когда-нибудь выздоровлю, я даже сказал, что, возможно, приеду к ней в гости. Дошло до того, что мы стали строить планы совместной жизни в Лондоне. Я ведь всегда хотел вернуться на родину, и не исключено, что для этого настало самое подходящее время.
В день рождения Майи — ей исполнился двадцать один год — я послал ей букет ее любимых цветов. Настоящих, а не виртуальных цветов. Они ждали ее у дверей квартиры, когда она пришла с работы.
Впервые в жизни я посылал девушке цветы. Майя была в восторге. Она даже сфотографировала букет.
Примерно в то же время она попросила одного из охранников на работе сфотографировать ее. То есть мне наконец предстояло узнать, что она из себя представляет внешне.
Мое воображение рисовало Майю как стройную бойкую блондинку, красивую, как все стройные бойкие блондинки. Я знал, что она хорошенькая, потому что, по ее словам, к ней вечно подкатывали покупатели. К тому же она сама называла себя «симпатичной».
Я нашел свою старую фотку, на которой не так были видны прыщи. Это был черно-белый снимок, и на нем, как ни странно, у меня был почти интеллигентный вид.
Мне показалось, что я похож на Алана Рикмана. Правда, кого я ни спрашивал, больше никто не заметил этого сходства.
Майя выслала свою фотку обычной почтой. Я же отправил ей снимок по электронке. Следовательно, она должна была увидеть мою фотографию намного раньше, чем я увижу ее.
Нажав на кнопку «Отправить», я сел и стал размышлять, будет ли Майя по-прежнему любить меня после того, как узнает, как я выгляжу.
Понедельник, 23:03
Теперь, когда совместная жизнь с Лори могла стать реальностью, я раскаивался, что дважды наврал ей.
Во-первых — восемнадцатисантиметровый член. Мне представлялся один путь как-то исправить несоответствие — воспользоваться одним из увеличивающих пенис приборов, реклама которых несколько раз в день засоряла мой почтовый ящик.
Во-вторых — лишний вес. Но его было очень легко откорректировать. Маленькое исследование других посетителей чата показало, что диета Аткинса — прекрасный метод быстрого похудения. Мне надо было сбросить пятнадцать килограммов, чтобы достичь идеального веса в 90 кг (Лори думала, что я вешу именно столько).
Диета показалась мне очень странной. Этот чудак Аткинс утверждал, что, если есть только пищу, богатую протеинами, вес снизится сам собой.
Я составил примерное меню на день. На завтрак планировалась яичница с беконом, на обед — громадный стейк и опять яичница, а на ужин — сыр, баранина и бекон. Все эти вкусности я должен был запивать стаканом молока.
Мне уже не терпелось начать худеть.
Вторник, 23:03
Моя виртуальная свадьба состоялась в одиннадцать часов вечера, причем моя киберневеста выходила замуж в семь утра.
Из-за разницы во времени большинство гостей были из Штатов. Нам так и не удалось найти кого-нибудь, кто бы провел церемонию, главным образом из-за того, что я забыл, что организационные вопросы — моя прерогатива. К счастью, в последний момент на выручку пришел завсегдатай нашего чата по имени Макдафф.
Роджер отказался быть свидетелем, что неудивительно, но хотя бы явился на церемонию. Холли говорила с ним, и выяснилось, что он был просто уничтожен.
Очевидно, Роджер совершенно перестал осознавать грань между реальной и виртуальной жизнью — впрочем, как и я.
Макдафф был в восторге от выпавшей ему роли.
«Мы собрались здесь, в этом чате, чтобы засвидетельствовать бракосочетание двух людей, которых все мы знаем и любим. Милая Холли, разбившая многие сердца, в том числе и мое, дает клятву верности этому пройдохе Синклеру. Синклер, произнеси же свою клятву».
Сюрреалистичность происходящего была абсолютной. Восемнадцать человек сидели у мониторов и притворялись, что присутствуют на свадьбе, которой на самом деле нет.
«Да будет так, — начал я. — С божественной Холли мы знакомы почти два месяца, и каждая минута общения с ней была поистине драгоценной. Я уверен, что если бы мы встретились в реальной жизни, а не здесь, то подарили друг другу счастье. Мое сердце принадлежит тебе и только тебе, милая Холли. Я надеваю тебе на палец это виртуальное кольцо и хочу, чтобы ты знала: ты прекрасна и ради тебя я готов на все».
Ну да, признаюсь, к концу речи у меня иссякло вдохновение и пришлось использовать слова из песни, но в общем и целом получилось неплохо.
Подошла очередь Холли.
«Лорд Бретт, благодаря тебе я узнала, что настоящая любовь не знает границ и становится не важно, что мы живем в разных уголках планеты и ты намного старше меня. Ты — ветер, расправляющий мне крылья».
Нет, только не эта песня. Пожалуйста, не-е-е-т!
Макдафф прервал крик моей души, поторопившись завершить церемонию.
«Объявляю вас кибермужем и киберженой. Леди и джентльмены, поздравим Лорда и Леди Синклер».
Гаденыш. Спорим, он сделал это нарочно. Если бы хоть одна из девушек, с которыми я общался в других чатах, увидела, что у Лорда Синклера теперь есть еще и Леди, моя виртуальная жизнь оскудела бы во всех отношениях.
Среда, 10:47
Я уже перестал читать письма Арлена. Это было бессмысленно. Их содержание было примерно одинаково.
Одно время мне было интересно, сколько еще вариантов неправильного написания слова «вендетта» встретится в письменной речи этого примата. Но постепенно и это наскучило мне. По правде говоря, в Интернете очень скоро проходит прелесть новизны.
Если вначале случайный киберсекс перерастал в целый эротический марафон, то теперь все ограничивалось несколькими минутами. Любовный акт описывало небрежное замечание «И вот я бросаю тебя на кровать, срываю трусики и… о боже, я кончаю».
Да, это весьма походило на правду, но вряд ли подобная фраза когда-либо могла попасть на страницы книги из серии «Чего хотят женщины».
Похоже, проблема заключалась в том, что даже самые приятные вещи, если переборщить, со временем приедаются. Я проводил в сети от шестнадцати до восемнадцати часов в день и давно уже потерял счет своим сексуальным киберпартнершам.
Конечно, я не мог и помыслить о том, чтобы покончить с Интернетом, но принял серьезное решение. Я решил сосредоточиться на своих самых главных киберроманах и воплотить хотя бы один из них в реальную жизнь.
Я решил жениться на Лори, Майе или Холли.
Среда, 13:42
Самой вероятной претенденткой на роль моей второй жены была Лори, так как именно она собиралась ко мне переехать.
Паранойя ее супруга с каждым днем переходила во все более запущенную стадию, и тому были причины. Ведь теперь, вместо того чтобы целый день пить в баре, он целый день пил дома.
Он просто сидел и смотрел на Лори, молча. Поди угадай, какие мыслишки копошатся в его мозгах (если предположить, что мозги у него есть).
Настал вечер предполагаемого побега, и я разнервничался не на шутку. Я чувствовал себя беспомощно. Я и был беспомощным.
К моему восхищению, Лори вела себя очень уравновешенно. Она уже собрала все вещи, которые могли бы понадобиться ей и Чейенн, так, что даже ее психованный цербер ничего не заподозрил.
Согласно плану мы с Лори должны были встретиться в чате, пока Арлен накачивался до отупения. Потом, когда он отрубится, она должна была позвонить матери, которая остановилась в соседнем мотеле со своим новым приятелем.
От меня требовалось подбадривать Лори.
Но в результате ей пришлось подбадривать меня. Лори уверяла меня, что с ней все будет в порядке и ничего плохого не случится. Как только она окажется во Флориде, она мне позвонит. А пока не о чем волноваться. Вскоре на экране появилось сообщение, которого я одновременно ждал и боялся: «Он в отключке. Пошла звонить маме. Пожелай мне удачи. Целую».
Напечатав эти слова, Лори ушла.
Среда, 21:22
Пока я представлял себе нашу с Лори реальную свадьбу, с моей виртуальной женой Холли у нас как раз был медовый месяц.
Так как в кибермире деньги не имеют значения, я решил, что мы проведем неделю в небольшой норвежской деревушке.
Я начал печатать: «Я прилетел за тобой на частном самолете. На мне черный фрак, белая рубашка, черная бабочка и черные ботинки».
Холли ответила: «Я сажусь в самолет, стараясь не наступить на подол белого платья. Нежно целую тебя и чувствую, как ты прижимаешься ко мне своим мускулистым телом».
Мускулистым телом? Неужели я соврал ей, что качаюсь? Но настал мой черед.
«Мы сидим в кабине пилота, любуясь звездами в ночном небе. Вот самолет приземляется, и мы в лимузине едем в маленькую гостиницу. За окном идет снег, но в нашей комнате горит камин».
В былые времена я бы растянул это описание надолго, не упуская самые незначительные и мелкие детали. Теперь же мне хотелось поскорее покончить со всей этой тягомотиной, пусть даже восемнадцать часов пришлось бы запихнуть в несколько коротких предложений.
«Лорд Бретт, тебе не кажется, что ты слишком торопишься?»
«Это потому, что ты сегодня выглядишь так прекрасно. Я не могу дождаться того момента, когда мы в первый раз займемся любовью. Я прижимаю тебя к груди и целую».
«Я нежно поглаживаю твое лицо, смотрю в твои глубокие карие глаза, в которых отражается пламя свечей».
«Одним движением я срываю с тебя платье и на руках несу к кровати с балдахином».
«Нет, еще рано».
«О'кей. Я опять целую тебя, мой язык проскальзывает в твой рот, я хватаю тебя за грудь».
«Нет! Еще рано».
«Хорошо, значит, мы все еще целуемся?»
«Да. Мы целуемся. Нежно. Я чувствую, как учащенно бьется твое сердце. Оно бьется от любви ко мне. Мы с нежностью смотрим друг на друга, а из холла, где играет струнный квартет, доносятся звуки красивой мелодии».
«Ну да. Теперь понятно, к чему ты клонишь. Так, значит, мы садимся у окна и смотрим, как медленно падают снежные хлопья? И все такое?»
«Ты верно понял, мой дорогой кибермуж».
Вдруг мне показалось, что я знаю женщин еще меньше, чем думал раньше.
Среда, 23:03
Виртуальный медовый месяц бесцеремонно нарушил телефонный звонок. Но досада вскоре сменилась радостью.
Звонила Лори.
Она была в мотеле, где остановилась ее мать. Побег прошел почти по плану, но для страховки Лори все-таки вызвала полицию: вдруг Арлену что-нибудь взбредет на ум.
Оказалось, она поступила очень мудро. Когда они загружали вещи в машину, Арлен очнулся и вывалился на улицу. Стоило ему докумекать, что происходит, как он совершенно потерял голову.
Арлен попытался затащить Лори в дом; при этом он кричал, что она принадлежит ему, а если Лори уйдет, он отыщет ее и прикончит.
По-видимому, полицейские наблюдали за происходящим со стороны, и на подмогу поспешил приятель матери Лори.
Это Арлена не успокоило. Он пригрозил, что сейчас принесет пушку и решит все проблемы раз и навсегда.
К счастью, когда он снова вышел на улицу, вещи уже были уложены, и машина тронулась.
Последняя фраза, которую Арлен прокричал им вслед, была мне очень хорошо знакома. Я слышал и читал ее не раз с тех пор, как мы познакомились.
— Я буду мстить! — выкрикнул он вслед удаляющемуся автомобилю.
Среда, 22:58
После этого короткого, но волнительного перерыва я поспешил вернуться к медовому месяцу.
На этот раз я усвоил урок — или так мне казалось.
«Я вернулся, котеночек. Срочный звонок из женевского офиса. Я пытался объяснить, что у меня медовый месяц, но они настаивали, что это дело жизни и смерти».
Кажется, как раз в тот самый момент грань между фантазией и реальностью стерлась для меня навсегда. Почему бы просто не сказать — я говорил по телефону?
Зачем придумывать очередную легенду?
«Ничего страшного, дорогой. Думаю, мне лучше просто привыкнуть к тому, что мой муж — очень важный и влиятельный человек».
М-да. Кажется, не у одного меня проблемы с определением границ реальности.
«Но я решил все проблемы. Теперь посмотри в окно. Видишь конькобежцев на замерзшем пруду?»
«Вижу, дорогой».
«А видишь, что они написали на льду своими коньками?»
«Никак не разберу. Что там написано?»
«Кажется, там написано: «Леди Синклер, спасибо за то, что сделали меня самым счастливым человеком на земле»».
Я был очень доволен своей изобретательностью. А Холли и подавно.
«Кажется, милорд, нам пора в постель».
Четверг, 22:28
Лори благополучно добралась до Флориды. Там ее ждало письмо от бывшего мужа. Он решил переменить стратегию и завоевать ее сердце… стихами.
Лори прочла их мне.
Как ни удивительно, стихи не возымели эффекта, на который Арлен надеялся. Лори смеялась пять минут, прочитав все четверостишие.
Но это было еще не все. Он прислал ей мягкую игрушку. Это был маленький розовый мягкий медвежонок. К несчастью для Арлена, Лори опознала в нем мишку, купленного ей самой для Чейенн на прошлую Пасху.
Кампания по возвращению Лори домой также включала телефонную атаку. Арлен звонил ей постоянно. В один день она насчитала аж тридцать звонков. Он клялся, что изменится. Говорил, что не понимал, как любит ее, до того как она уехала.
Но стоило Лори сказать ему, что возвращаться она не собирается, как Арлен запел по-другому. Теперь он заявлял, что у него «свои люди» во Флориде и она еще пожалеет. Он собирался нанять адвоката, чтобы вернуть свой телик и судиться за Чейенн.
Но если бы Лори просто вернулась к нему, он был бы счастлив.
И чтобы доказать свою любовь, он якобы бросил пить. Но даже эти слова он произнес заикаясь, и Лори ему не поверила.
Последнее заявление Арлена и вовсе было невиданно великодушным.
Он сказал, что, если Лори вернется обратно, порвет все контакты со мной и начнет вести себя, как и подобает жене, он не станет осуществлять свой ужасный план мести.