Когда друг спросил, нравится ли ему, или нет, роль народного идола, он ответил: "Да, но такая же толпа соберётся, если моя голова будет выставлена на эшафоте". Подобные сантименты Сталина не особенно волнуют. То, что он вождь, имеет для меня второстепенное значение… важнее его проницательность, проявляющаяся не только в молчании, но и в словах. Он отказался обсуждать не только нашу корейскую резолюцию, но и общие проблемы Кореи… Возможно, он посчитал, что это детали, которые можно доверить своим помощникам…