Одним из уцелевших в киевской катастрофе был генерал Иван Баграмян, начальник оперативного отдела Кирпоноса, который пробивал путь отхода из окружения. В своих мемуарах Баграмян делает предположение, что причиной того, что Сталин так неистово старался оборонять Киев, была беседа с эмиссаром Рузвельта Гарри Гопкинсом о том, что Красная Армия в состояни удерживать линию обороны от Киева до Москвы и Ленинграда. В разговоре с Гопкинсом в конце июля Сталин доверительно высказался, что немцы устали и утратили наступательный дух. Сталин говорил Гопкинсу, что, так как прошли проливные дожди, немцы не будут в состоянии провести значительные операции после 1 сентября, и в любом случае фронт стабилизируется к 1 октября. Но месяц был долгим сроком для Восточного фронта, и в начале сентября Сталин писал Черчиллю, что фронт дестабилизирован прибывшими свежими вражескими силами. Он призывал Черчилля открыть второй фронт либо на Балканах, либо во Франции, что отвлечёт 30-40 дивизий противника с Восточного фронта. Это был не первый случай, когда Сталин призывал Британию открыть второй фронт, но этот призыв был значительно более сильным, чем предыдущие. Когда Черчилль информировал его, что нет возможности открыть второй фронт в 1941 году, Сталин предложил перевезти 25-30 дивизий в СССР для сражений на советской земле.