В то время, как заявление было подвергнуто критике польским правительством в изгнании, оно открыло возможность изменения в отношениях между Советским Союзом и эмигрантами, а московское обещание переговоров по этническим деталям линии Керзона выглядело, как жест примирения. С советской точки зрения это было умеренное и позитивное заявление по польскому вопросу. Именно так оно и было представлено американскому, и английскому посольствам в Москве. Когда Молотов спросил Гарримана, что он думает о заявлении, посол ответил, что "как заявление советской позиции по польскому вопросу, оно сделано в наиболее дружественном тоне".