Прошло пять недель, и вот осталось два дня до Великого Дня моей матери и Мейсона. Все эти пять недель были адскими, потому что Хантер был зол, как черт, а мама в свою очередь была... ну... милой. Даже слишком. Складывалось впечатление, будто щелкнули переключателем, и от этого в ее присутствие я стала еще более осторожной. На самом деле, я была настолько обеспокоена ее поведением, что целыми днями только об этом и думала. Я сдала эссе, но знала, что приложила недостаточно усилий для его написания, поэтому не была так уж удивлена, когда увидела отметку «D». (Примеч. В школах и университетах США отметка «D» означает неудовлетворительно, а «А» — отлично). Обычно у меня всегда была «А». Поэтому получить «D» было весьма необычным событием — настолько необычным, что профессор отвела меня в сторону и спросила, все ли у меня в порядке. Я наплела ей что-то про свадьбу матери, которая должна состояться через два дня, и она дала мне еще время, чтобы должным образом переделать работу. Я была благодарна ей, но считала, что не заслужила этого. Я витала в облаках и не смогла на сто процентов посвятить себя этой работе.

И было еще кое-что, что не радовало — это неловкость между мной и Треем после того случая возле колледжа. Мне не следовало соглашаться идти с ним куда-либо, но я была одинока и подумала: «А почему бы нет?». Я никогда не думала о последствиях или о том, как это повлияет на нас в колледже. Слава Богу, остался только год. Иначе я не смогла бы выдержать еще одного потенциального Роберта, приносящего только проблемы. Трей вроде не такой, но по какой-то причине я привлекала подобный тип парней.

Я хандрила. Никого не было дома, поэтому мне действительно стоило воспользоваться возможностью и заняться своей работой. У меня просто не поднимались руки сделать это. Я не знала, что со мной не так, потому что это было очень не похоже на меня.

Я сидела на своем обычном месте, когда услышала позади себя какой-то звук. Ахнув, я обернулась и резко выдохнула, когда увидела, что это был Хантер.

— Хантер, ты до чертиков напугал меня! Опять!

Он выглядел сконфуженным.

— Прости. Я знал, что ты здесь, потому что твой рюкзак стоял у двери, когда я вошел. Но когда не смог нигде найти тебя в доме, то подумал, что, возможно, ты здесь. Что случилось?

Я вздохнула и отвернулась, когда он сел.

— Я провалила эссе по терроризму.

Хантер на мгновение отвернулся, а затем вновь посмотрел на меня.

— Мне очень жаль. Никак нельзя это исправить?

Я кивнула.

— Можно, мой профессор была очень добра и дала мне время до завтра, чтобы переделать его. Она даже подчеркнула, где я ошибалась. И завтра последний день учебного года.

Хантер нахмурился.

— А почему ты сейчас не занимаешься этим?

Я пожала плечами.

— У меня просто нет желания делать это прямо сейчас. Я сделаю. Должна сделать. На самом деле, я должна заставить себя сделать это прямо сейчас, — я встала, но Хантер остановил меня.

— Подожди, не так быстро, Эйджей, — он улыбнулся, когда взял меня за руку.

— Ты все еще не выглядишь так, будто хочешь это делать, поэтому, возможно, можешь снова провалиться. Кроме того, сначала я хочу отвезти тебя кое-куда.

Я вздохнула.

— Хантер, сейчас не время.

Он нежно сжал мою руку.

— Знаю, но обещаю, что все будет хорошо, и также обещаю, что когда мы вернемся, я запру тебя в твоей комнате до тех пор, пока ты не закончишь свое эссе. И вообще, не хотела бы ты сегодня остаться в пентхаусе? Ничто не будет отвлекать тебя там. Ты сможешь заказать пиццу и заниматься, — увидев выражение моего лица, он улыбнулся. — Не волнуйся, меня там не будет. Я только подброшу тебя и заберу утром. Нам ведь нужно еще вместе подготовиться к свадьбе.

Я посмотрела на искреннее лицо Хантера и улыбнулась.

— Ты, правда, сделаешь это для меня?

Он вздохнул.

— Конечно, сделаю, Эйджей. Я бы отдал все, чтобы увидеть улыбку на твоем лице. Что скажешь?

Я кивнула.

— Хорошо, но что со свадьбой и нашими родителями?

Хантер покачал головой.

— Не беспокойся об этом. Я расскажу им, где ты и почему.

Я прикусила губу.

— Ладно, но куда ты хочешь меня отвезти?

Хантер покачал головой.

— Эм, это сюрприз.

Он встал, все еще крепко держа меня за руку, затем потянул за нее вверх, заставив подняться.

— Во-первых, возьми все, что тебе нужно. Я буду ждать тебя в машине.

Мы пошли обратно вверх по склону, и Хантер подошел к своей «Ауди ТТ», в то время как я поднялась наверх, чтобы упаковать сумку. Схватив по пути свой рюкзак и ноутбук, побежала к машине Хантера.

— Готова? — спросил он, когда я пристегнула ремень безопасности.

Я кивнула.

— Да.

Он подмигнул, и бабочки в моем животе начали свой привычный ритуал. Им не требовалось много времени, если в этом был замешан Хантер. Я не знала, что он задумал, но верила, что у него были благие намерения.

Довольно скоро мы оказались на дороге. На мгновение я повернулась к Хантеру и уставилась на него. Он выглядел на редкость обеспокоенным. Даже встревоженным.

— Хантер, все в порядке?

— Что? — спросил он, слегка повышенным голосом. — Прости, я задумался.

Я кивнула.

— Это точно. Вот поэтому я и задала тебе вопрос.

Он быстро взглянул на меня.

— Мне? — я снова кивнула, и он вздохнул. — Около трех недель назад моя мама появилась в моем университете.

Мои глаза округлились, и я повернулась к нему.

— Нет! Действительно? Мне жаль, Хантер. Что она сказала?

Он сжал руль.

— Чушь собачью. Конечно, она выглядела чистой и вроде как изменилась, но когда я сказал ей, что доволен своей жизнью и что отец скоро женится, она была потрясена... хотя не выглядела слишком уж потрясенной. Есть ли в этом смысл? — он быстро взглянул на меня, и я кивнула. Он вернул свое внимание обратно на дорогу. — В любом случае, мои подозрения вскоре возросли после того как она сказала, что тоже выходит замуж и что чиста последние четыре года. Она упомянула, что они с женихом пытаются вместе начать бизнес в Канкуне, что-то типа дайвинга для туристов, — Хантер вновь посмотрел на меня. — Ее жених — мексиканец.

Я приподняла бровь.

— Оу.

Хантер кивнул.

— Точно. Я знаю, что плохо судить людей, но ее прошлое… Сначала она сказала, что просто хотела увидеться со мной до того, как они переедут. И я, как дурак, повелся на это.

Я наблюдала, как омрачилось его лицо.

— Что изменилось?

Он вздохнул.

— Просто в последние несколько дней она намекала, что им нужно сорок штук для старта бизнеса. И сказала, что у них есть сбережения — двадцать тысяч, но еще двадцать они не успевают достать вовремя.

Я закрыла глаза.

— Мне жаль, Хантер. Что ты ей сказал?

— Что, может быть, они должны пересмотреть свой бизнес-план и сократить кое-какие расходы.

Я улыбнулась.

— Хороший ответ. Что она сказала на это?

— Она начала паниковать, заикаться и придумывать отмазки, почему им нужно так много денег. И могу сказать, что это была чушь собачья. В конце концов, я пожелал ей удачи и сказал, что если она соберет вещи и уедет в Канкун, то тогда она сможет позвонить мне. Я знаю, что она моя мама, Эйджей, но я не буду терпеть ее выходки.

Я вздохнула.

— Ты и не должен. Она сама выбрала свой путь. Никто не подталкивал ее к этому. И обвинять во всем она должна только саму себя. Беда в том, что наркоманы эгоистичны и остаются такими, пока не признаются в этом себе и тем, кого они любят.

Хантер улыбнулся.

— Ты, конечно же, права. Это такое облегчение — рассказать кому-нибудь всю эту дрянь. Я не мог поделиться этим с отцом, потому что он постоянно занят работой или свадьбой. Не хочу добавлять ему волнений. Я просто беспокоюсь. Мне не понравилось, как закончилась встреча с мамой. Думаю, она появилась в университете только потому, что не знает, где мы живем. Хотя не нужно быть гением, чтобы выяснить это.

Я положила руку ему на плечо и нежно его сжала.

— Ну, если она это сделает, мы справимся и сделаем это вместе. Для этого ведь и нужна семья, верно?

Хантер посмотрел на мою руку на своем плече.

— Верно, Эйджей, — затем он нахально улыбнулся. — Эй, я когда-нибудь говорил тебе, что ты очень даже крутая для цыпочки?

Я засмеялась.

— Возможно, ты упомянул это однажды.

Он быстро взглянул на меня, но я успела заметить его взгляд. Взгляд, который гипнотизировал меня. Мне действительно нужно было как можно быстрее съехать из дома. Было намного лучше, когда мы избегали друг друга. Я не могла иметь дело с Хантером, превращающимся в доктора Джекилла. Он заставлял меня снова влюбляться в него.

С этой мыслью, я вернула внимание на дорогу и попыталась сориентироваться.

— Эй, это A4010, не так ли?

Хантер улыбнулся.

— Ага. Нам осталось ехать еще где-то минут пятнадцать.

Я улыбнулась, но больше ничего не сказала. Не была уверена, что задумал Хантер, но собиралась выяснить это.

Оставшуюся часть пути мы молчали. На дорогах было спокойно и светило солнце. Это был хороший день. Когда мы выехали на поляну за деревьями, то свернули налево на парковку. Место выглядело знакомым, и я ахнула.

— Оно еще здесь?

Хантер посмотрел на мое сияющее лицо и широко улыбнулся.

— Ага. На самом деле я начал искать его в интернете сразу же после того, как ты рассказала мне о нем. Надеюсь, все хорошо? Я не хочу портить память о твоем отце.

Слезы навернулись на мои глаза.

— Нет, Хантер. Это прекрасно. Спасибо.

Он с облегчением вздохнул.

— О, хорошо. Я надеялся, что ты не разозлишься на меня.

Я схватила его за руку.

— Как я могу злиться на тебя? Это самое милое, что кто-либо делал для меня. Ну, с тех пор, как папа умер, — на мгновение мне стало грустно, но это продлилось лишь долю секунды. Я хотела, чтобы Хантер понял, как я благодарна. Без раздумий, я крепко обняла его. — Спасибо тебе, Хантер. Это очень много значит для меня.

Сначала он напрягся, но потом расслабился и обнял меня еще крепче.

— Пожалуйста, Эйджей. Ты этого заслуживаешь.

Я немного отстранилась от него, и на мгновение мы уставились друг на друга. Этот его взгляд вернулся, и сперва я не могла отвести взгляда. Мне безумно хотелось поцеловать его. Я так отчаянно хотела почувствовать его как можно ближе к себе, но знала, что мы не должны делать этого. Через два дня моя мать и его отец женятся, и мы будем настоящей семьей. Неважно, как сильно я хотела его, эта мысль дала мне силы отвернуться.

— Так, какой вкус тебе нравится? — откашливаясь, спросила я.

Хантер улыбнулся и открыл дверь.

— Я тот парень, который любит ванильное.

Вылезая из машины вместе с ним, я засмеялась.

— Никогда бы не подумала, — я подмигнула ему, и он засмеялся. Было приятно вновь увидеть его смеющимся

— Я бы не зарывался, Эйджей. Я помню, как сильно ты боишься щекотки. Хочешь снова это вспомнить?

Я подняла руки вверх.

— Нет, все нормально. Я буду хорошо себя вести.

Хантер приподнял бровь.

— Это будет впервые для тебя, не так ли?

Я закатила глаза.

— Теперь ты снова самоуверенный, да? Я знала, что это не продлится долго.

Хантер нахмурился, пока мы приближались к двери «Джонни». Я была так рад, что кафе все еще здесь.

— Доктор Джекилл. Он был в машине со мной некоторое время, но теперь исчез.

Хантер покачал головой и открыл дверь, чтобы пропустить меня.

— Ну... может быть, он скоро вернется, — я снова подмигнула ему, и он с улыбкой покачал головой.

Без лишних слов на эту тему, Хантер заказал себе ванильное мороженое, а я шоколадное. Именно его я брала себе каждый раз, когда мы с папой приезжали сюда, и я не могла дождаться, чтобы выяснить, такое же оно на вкус, как я помнила, или нет.

Получив мороженое, мы решили выйти на улицу и присесть на скамейку. Было немноголюдно, но учитывая, что сегодня был рабочий день, еще и тихо. Когда мы садились, я подумала, что Хантер будет напротив меня, но он удивил, когда вместо этого подошел и сел рядом со мной.

— Почему ты не в универе сегодня?

Хантер пожал плечами.

— Я уже сдал экзамены за этот год. Остались только факультативы. И то на них уже никто не ходит. Учеба у меня заканчивается завтра, так же, как и у тебя.

Я кивнула, а затем откусила свое мороженое. Внезапно меня настигло неожиданное воспоминание, как мы с папой сидели на одной из скамеечек неподалеку. Я смеялась, потому что мое шоколадное мороженое было по всему моему лицу и носу. Папа лихорадочно пытался стереть его с моего лица, но я не могла перестать хихикать.

— Ты плачешь.

Я резко подняла голову. Я не осознавала, что плачу, пока он не сказал. Я вытерла глаза.

— Извини, я не хотела...

— Эй, — Хантер положил руку на мою. — Знаешь ли, плакать — это нормально.

Хлюпая носом, я кивнула.

— Знаю, но не думаю, что ты ожидал от меня такой реакции на простое мороженое.

Он схватил мои руки и положил на стол.

— Это ведь не просто мороженое, правда? — я покачала головой. — На вкус так же, как ты помнишь? — я кивнула с улыбкой.

— Это хорошо. Мое тоже очень неплохое.

Я засмеялась.

— Да, скучная старая ваниль, — я немного показала язык.

Хантер выглядел обиженным, но улыбнулся.

— Эй, напоминаю, что ваниль — самый лучший вкус, — он подмигнул мне, и я кивнула.

— Да, думаю, ты прав.

На мгновение мы погрузились в приятную тишину и ели свое мороженое. И во время этого Хантер начал рассеянно водить пальцем по тонким линиям моего шрама, на который я посмотрела.

— Как твоя рука? — он все еще смотрел на него, когда спрашивал.

— Получше, спасибо.

Он посмотрел на меня.

— Сделай мне одолжение.

Я нахмурилась.

— Какое?

Он попытался улыбнуться, но, похоже, это была лишь попытка.

— В следующий раз, когда захочешь порезать дыню, подойди и попроси меня.

Я понимала по его глазам, что не в этом заключалась его просьба. Но все равно кивнула, и Хантер переплел свои пальцы с моими. Я любила, когда он был таким. Было настолько комфортно... слишком комфортно на самом деле.

Пока мы сидели и ели наше мороженое, я положила голову на плечо Хантера. Он, в свою очередь, обернул руку вокруг меня. Это чувствовалось так хорошо. Так надежно. Чувствовалось так, будто я была там, где и должна была быть, и это до смерти пугало меня.

После того, как мы съели наше мороженое, я не хотела уходить, но знала, что время шло, а мне нужно было доделать задание. Даже если это означало, что я не буду спать всю ночь. Хантер тоже это знал и подтолкнул меня, когда мы доели.

— Эй. Давай отвезем тебя в пентхаус. Я закажу тебе пиццу около семи. Хорошо?

Я нахмурилась.

— Я могу сама заказать себе пиццу, Хантер.

Он покачал головой.

— Я знаю отличную фирму, которая хорошо меня знает. Поэтому заказ за мной.

— Я заплачу сама, — выпалила я.

Хантер раздраженно сжал губы.

— Ты перестанешь быть такой чертовски упрямой?

Я опять показала ему язык.

— Нет.

Хантер покачал головой, встал со скамейки и протянул мне руку.

— Перестань показывать мне свой язычок, Эйджей. У меня едва хватает самообладания.

Маленький бесенок во мне хотел воспротивиться, потому что, Боже, я любила флиртовать с Хантером! Хотя и понимала, что если продолжу, то все быстро зайдет довольно далеко. А мы оба знали, как важно поддерживать между нами чисто платонические отношения.

Вопреки бушующим гормонам, я промолчала и приняла его руку. Хантер помог мне встать, и мы зашагали обратно к его машине.

— Еще раз спасибо тебе за это. Я рада, что приехала сюда сегодня, и что это произошло с тобой.

Краснея, я отвела взгляд, но Хантер остановил меня. Когда я посмотрела вверх, он приподнял меня за подбородок и большим пальцем начал потирать мою нижнюю губу. Я не смогла сдержаться... и задрожала от его прикосновения. Одно маленькое прикосновение, и я уже была воском в его руках.

— Ты хоть представляешь, как сильно я хочу поцеловать тебя прямо сейчас? Ты заставляешь меня чувствовать. Я не знаю, что это между нами, но, черт возьми, мне просто хочется сгрести тебя в объятия и никогда не отпускать.

Я ахнула. Никогда не ожидала услышать от него этих слов.

— Хантер, что ты говоришь?

Он убрал руку от моего лица, и я сразу же почувствовала потерю его прикосновения.

— Не знаю, что говорю, Эйджей. Я больше не знаю, что правильно, а что нет. Раньше это была просто игра. Я был готов играть, но сейчас, я просто... я не знаю что это.

Я кивнула, но ничего не сказала. Что я могла сказать, чтобы сделало наше положение лучше, или даже еще хуже?

— Твой день рождения через несколько дней.

Я резко сделала глубокий вдох.

— Пожалуйста, не напоминай мне. Я никогда не праздную этот день.

Хантер кивнул.

— Я знаю. Прости, — он заправил прядь волос мне за ухо. — Если бы я мог вернуть его тебе на твой день рождения, я бы сделал это. Я просто хотел, чтобы сейчас хотя бы частичка его души была с тобой.

Слезы снова навернулись на глаза. Когда что-то касается моего отца, им не нужно много времени.

— Спасибо, Хантер.

На мгновение он притянул меня в свои объятия, прежде чем снова разрушить чары между нами. Мы не сказали ничего больше. Нам и не нужно было.

В тишине мы поехали в пентхаус. Только мельком поглядывали друг на друга. Не знаю, но между нами было что-то, что я никогда не чувствовала раньше. Это было столь чуждо мне, как и ему. Возможно, это была сексуальная неудовлетворенность. Так не могло больше продолжаться.

Припарковавшись, Хантер вышел из машины и взял мои сумку и ноутбук. Мы зашли в лифт и двери быстро закрылись. Оказавшись внутри пентхауса, он поставил мои сумки и посмотрел на меня.

— Завтра я приеду около девяти, хорошо? У нас с тобой кое-какие планы, — он понимающе мне улыбнулся.

Мейсон с мамой не будут в доме в ночь свадьбы. Мейсон собирался на мальчишник, а моя мама должна была быть со своими друзьями. Мейсон спросил, могли бы мы остаться и помочь устроить все. Моя мама думала, что это будет всего лишь небольшим мероприятием в доме, но сюрприз Мейсона включал в себя шатер, дорогие цветы и самый дорогой банкет. Моя мать должна была уехать в девять, после чего в десять должна была приехать компания по установке шатра. На следующий день должны были привезти продукты. Мы с Хантером согласились разобраться со всем, чтобы Мейсон и моя мать могли расслабиться и беспокоиться лишь о том, чтобы вовремя появиться.

Я кивнула.

— Ладно.

Он пошел в сторону лифта.

— В семь тебе доставят пиццу. Код четыре-два-четыре-один. Запомнишь? Это для безопасности, так мы знаем, что это они.

Я кивнула.

— Запомнила. Четыре-два-четыре-один.

Он кивнул, засунув руки в карманы. Почему он должен выглядеть так чертовски аппетитно все время?

— Правильно. Я лучше пойду. Удачи с эссе. Вся вера мира с тобой и твоей способностью вершить справедливость.

Я улыбнулась от его уверенности во мне.

— Спасибо.

Мы пристально смотрели друг на друга, и от этого стало неловко. Ему нужно было уйти, потому что я была не уверена, смогу ли сказать ему «нет», если он захочет остаться.

— Увидимся завтра, Эйджей, — он зашел в лифт, нажал на кнопку и посмотрел на меня. — Ты будешь в моих снах сегодня ночью, милая.

Я ахнула, когда двери лифта закрылись. В этот момент мне захотелось подбежать к двери и стукнуть ее изо всех сил. За последние несколько недель он был раздражительным и унылым. Я знала причину, но в то же время его было легко игнорировать. Было так легко забыть, что я чертовски сильно хотела его.

Вместо этого я сделала глубокий вдох. Несмотря на желание к Хантеру, мое эссе было на первом месте. Только на одну ночь. Хантер понимал это, и именно поэтому он так замечательно повел себя. Так замечательно, что трудно было даже пытаться ненавидеть его за что-нибудь. Я хотела ненавидеть его хоть чуточку... ровно настолько, чтобы не испытывать это щемящее чувство в животе, когда он не был со мной. Я всегда скучала по нему.

Потребовалось немного времени и порция бурбона, чтобы успокоить мои нервы, но я встряхнулась и взяла ноутбук. Хантер сделал все для меня, чтобы я могла получить наивысшую оценку и, клянусь Богом, я не хотела его подводить.

Я еще раз просмотрела работу и замечания моего наставника. Я выделила те части, которые были неплохими, и удалила все остальное. Пункт за пунктом, я переделала все дотошно и обдуманно. Я была так увлечена, что жужжание двери лифта заставило меня подскочить.

Посмотрела на часы и увидела, что уже ровно семь. Должно быть, этот доставщик пиццы. Я поспешно подошла к интеркому. Нажала кнопку, и сразу же появилось изображение.

Когда он увидел меня, то улыбнулся.

— Доставка для мисс Пирсон, код четыре-два-четыре-один.

Я кивнула с улыбкой.

— Верно, входите.

Подождала пару минут, прежде чем двери открылись. Когда доставщик появился, запах пиццы настиг меня.

— Вау, шикарно пахнет.

Парень с небольшим пивным животиком и глупой красной кепкой с логотипом пиццы на ней небрежно улыбнулся мне.

— Это лучшая в городе, — он посмотрел на надпись сбоку. — Пепперони с дополнительной порцией грибов.

Я прикусила губу, пытаясь подавить глупую улыбку на лице. Помню, как Хантер спрашивал меня давным-давно, какая моя любимая пицца, но я никогда бы не подумала, что он запомнит.

— Точно, — сказала я, слегка покачиваясь на пятках. Боже мой, я вела себя, как легкомысленная девчонка.

Он положил пиццу на прилавок возле меня и направился к двери:

— Наслаждайтесь пиццей.

Я побежала за ним.

— О, подождите. Что насчет чаевых?

Он зашел в лифт и повернулся.

— Обо всем уже побеспокоились. Приятного вечера, — он поправил свою кепку.

— Спасибо. И вам.

Как только двери закрылись, я подошла к коробке с пиццей и открыла ее. От запаха мой язык кажется поджался от нетерпения. Я быстро достала один кусок, засунула его в рот и застонала. Боже, это было восхитительно. Не знаю почему, но Хантер заказал мне самую большую. И я никак не смогу сама осилить такую.

Я уплетала второй кусок, когда мой телефон пиликнул. Улыбнувшись, я открыла сообщение.

Блядский потаскун: Я примерно могу представить, что ты сейчас делаешь, поэтому даже рад, что меня там нет.

Я: Сейчас томатный соус стекает прямо по моему лицу.

Блядский потаскун: О, Боже. Ты действительно маленькая соблазнительница.

Я: Чертовски сложно быть мной.

Блядский потаскун: Не сомневаюсь, принцесса;) Как продвигается эссе?

Я: Хорошо, спасибо. Одиночество действительно помогло. Мне удалось закончить уже половину.

Блядский потаскун: Это очень хорошо. Тогда не буду задерживать тебя. Наслаждайся пиццей, и увидимся утром. Сладких снов, Эйджей. ХХ

Я: Так и будет, потому что я знаю, кто в них будет. ХХ

Я не была уверена, должна ли была отправлять это сообщение, но подумала, какого черта? Он сказал мне то же самое всего несколько часов назад.

Несмотря на то, что знала, что не смогу съесть всю пиццу, я умяла три четверти. Подкрепившись, я положила пиццу в холодильник с целью съесть остальное на завтрак. Это была пицца, которую можно есть в любое время дня.

Убрав еду, я вернулась к своему эссе. Это было трудно сделать, но примерно через пятнадцать минут я вернулась в свой ритм и снова начала печатать, как одержимая. Срок сдачи был на следующий день, но я была полна решимости сделать эссе и отправить его своему профессору как можно раньше.

Было около часа ночи, и я поняла, что не могла держать глаза открытыми. Слова на моем ноутбуке казались размытыми, поэтому пришло время ложиться спать. Я сохранила то, что сделала, и поставила будильник на телефоне, чтобы встать в шесть. Трех часов должно быть достаточно, чтобы закончить эссе. У меня остался только один абзац и финальная перепроверка перед отправкой.

Опустившись на кровать Мейсона, я сразу же заснула. Моя последняя мысль была о Хантере и что принесет следующий день. Я не знала что, но что бы это ни было, в конце я перестану чувствовать себя потерянной.