В ту ночь я видел сон. В нем, лежа на столе, на меня смотрел Рафик. Его трясло от страха, а его лицо было избитым и окровавленным. Он негромко произнес, - Меня из-за девчонки?

Оставшееся во мне чувство стыда переплелось со слабыми проблесками любви, но оно быстро сменилось старым гневом, яростью, что помогала мне выживать, когда смерть казалась лучшим из возможных вариантов.

- Нет. Не только из-за девчонки. Ты... заставил меня полюбить тебя. Ты предал меня.

Рафик рассмеялся, громко и раскатисто, но затем его смех превратился в булькающий кашель.

- Снова оно, предательство. Тебе всегда мерещится предательство, брат.

Его слова отозвались в моем сознании так, будто Рафик снова был живым, из плоти и крови.

- Ты лжешь, мальчик. Я не заставлял тебя любить. Никто никого не может заставить. Я заслужил то, что ты мне дал.

В своей руке я сжимал нож; я знал, что он у меня был. Однако, как это и бывает во сне, он исчез, когда я попытался вонзить лезвие ему в бедро. Во мне было так много злости и ярости, и мне некуда было их выплеснуть. Рафик нашел этот факт более, чем забавным, что только подлило масло в огонь моей пылающей ненависти.

- Я дал тебе все, что ты заслужил, всадив тебе пулю в сердце!

Рафик плевал кровью, продолжая смеяться.

- Ты - мужчина, которого я вырастил.

Медленно его смех прекратился, и он посмотрел на меня с нежностью.

- Я знаю, что ты омыл мое тело. И знаю, что ты провел его погребение в соответствии с традициями. Я также знаю, что ты меня оплакивал.

Его слова ранили меня, несмотря на мою уверенность, что он не мог всего этого знать. Хуже того, мне было больно от понимания, что он был прав.

- Почему ты не умер? - зло спросил я.

Рафик расплылся в порочной ухмылке.

- Ты не можешь меня убить, брат. Больше не можешь. Я - все, что ты знаешь. Я - твоя мать, твой отец, твой брат и твой друг. Я всегда буду с тобой. Тебе никогда от меня не избавиться.

Как бы мне это ни было ненавистно, но в своем сне я мог беззастенчиво плакать, что я и делал.

- Как ты мог сотворить со мной все те ужасные вещи? Ты украл мое детство. Ты украл мою судьбу.

Внезапно, высвободившись, Рафик перевернулся набок и сел. Его лицо лишилось всех следов побоев, и волшебным образом, на нем появилась одежда.

- Это не то, что тебя беспокоит, Калеб. Да, я предал тебя, но ты убил меня не поэтому, разве не так?

Я не мог смотреть на него, не сгорая от стыда.

- Ты бы все равно меня убил. Только потому, что это был единственный способ освободить девчонку. Это ты предал меня, брат. Мы с тобой не такие уж и разные, это тебя и гложет.

Подняв руку, Рафик взъерошил мои волосы так, как делал это в детстве. В моей груди кольнуло. Я изо всех сил толкнул его назад на стол так, что он свалился на пол. Подпрыгнув в воздухе, и опустившись на него сверху, я стал его бить. Неустанно. Мои кулаки были вялыми; я не мог применить силу, необходимую для того, чтобы забить его до смерти. Сменив тактику, я вцепился ему в глотку, пытаясь выдавить из него предсмертные хрипы, но тут на меня упал помешанный взгляд Рафика.

- Я здесь всемогущ! Это твоя заслуга.

- Просто, мать твою, сдохни! Сдохни! Сдохни! Я ненавижу тебя! Лучше бы ты был живым, чтобы я мог убивать тебя снова и снова!

Я впился ему в глаза, насыщаясь ощущением крови, брызгающей из-под моих пальцев. На этот раз Рафик пытался сопротивляться. Он толкался в меня руками, колотил ногами, и извивался всем телом, пытаясь скинуть с себя.

- Я могу убить тебя, Рафик. Ты не всемогущ. И я ничего к тебе не чувствую.

Тело Рафика подо мной стало неподвижным.

- Хозяин? - послышался голос позади меня.

Повернувшись, я увидел Ливви. На ней был белый халат, длиной до пола, а ее волосы были распущенными и непослушными. Увидев на ее шее рабский ошейник, на меня обрушилось всепоглощающее чувство стыда.

- Ливви? Не смотри!

Я повернул свою голову к Рафику. Но его тело исчезло, оставив после себя всего лишь большое кровавое пятно. Мои руки были измазаны сгустками крови. Я стал лихорадочно вытирать их о свои штаны, но кровь никуда не девалась.

- Не смотри, - повторил я, снова всхлипывая, - не смотри.

Послышалось приближение шагов Ливви, и я реально почувствовал, как она обняла меня за плечи, коснувшись моей спины теплом своего тела.

- Все в порядке, Хозяин. Я знаю, почему ты так поступил. Ты не можешь изменить того, кем являешься.

Я наклонился, и вес ее тела последовал за мной.

- Не смотри.

Есть моменты, определяющие наши жизни. На тот период, большей частью моей жизни были люди, которых я убил, или продал в рабство. В отношении вторых, я частично исправил свою ошибку, однако убитых мне вернуть не удастся. И, честно говоря, я этого и не хотел. Все же, мое подсознание не устраивало оправдание в обоснованности принесенных мною смертей, напоминая о том, что этот процесс доставлял мне чуть больше удовольствия, нежели ему полагалось. Я был слишком 'уравновешенным' для человека, вершившего подобные акты вероломства.

Проснувшись, я почувствовал, что тело Ливви было обернуто вокруг меня. Ее грудь прижималась к моей спине, а ее рука в собственнической манере, покоилась на моей груди. Ее теплое дыхание обдавало мою шею. Я улыбнулся про себя.

До сих пор, каждое последующее мгновение, проведенное с Ливви, казалось лучше предыдущего. Да, паника все еще сжимала мою грудь, но я уже привык к ночным кошмарам. Я быстро приспосабливающийся человек.

Но больше, чем этот сон, меня напугал мой внутренний голос, твердивший о том, что я никогда не позволю Ливви уйти. Она моя. Моя навсегда. И если вы сейчас удовлетворенно вздохнули, либо у вас не все в порядке с головой, либо вы не уловили всю серьезность ситуации. Хотя я больше и не убиваю, но я убийца. А влюбленный убийца - очень опасная штука.

Я тихонько посмеялся, потому как Ливви меня приобняла.

- Ммм, - вздохнула она, пальчиками лаская мою грудь.

Она прижалась ближе, и, найдя своими губами мою шею, стала оставлять на ней сонные поцелуи. Потянувшись к ее руке, я начал поглаживать ее своими пальцами.

- Ты проснулась? - прошептал я.

Не было ни единого шанса, что я смогу вернуться ко сну - мой член был твердым, а Ливви такой мягкой.

- Нет, - проворчала она.

Я усмехнулся.

- Если ты не проснулась, то я не смогу полизать твою киску на завтрак.

Вздрогнув за моей спиной, своей ножкой она принялась поглаживать мою ногу.

- Раньше тебя это никогда не останавливало.

Она поерзала.

- Правда?

Взяв ее за руку, я перевернулся и лег на нее. Ее грудь, прижатая к моей, ощущалась горячей. Мне было приятно скользить своим членом по ее шелковистым бедрам.

- Тогда, ты не возражаешь, если я угощусь?

Она прикусила губу, пытаясь сдержать улыбку.

Ливви совершенно проснулась, но решила изображать из себя соню. Ее помада стерлась, оставив после себя красную линию, и если не принимать во внимание спутанный беспорядок в ее длинных волосах, в остальном, она выглядела такой же богиней, что и в прошлый вечер.

- Мммда, - протянула она.

- Тебе меня не обмануть, - прошептал я у ее шеи.

Ливви не ответила.

Я откинул свои волосы с лица. Ливви играла с ними перед тем, как уснуть, и я не удосужился собрать их обратно. Они меня раздражали, но так как я передвигался по миру со швейцарским паспортом, это помогало мне выглядеть соответствующим образом. Я также частенько путешествовал со сноубордом, хотя понятия не имел, как на нем кататься.

Зарывшись носом в изгиб плеча Ливви, я глубоко вдохнул. Ее голова повернулась на другую сторону, открывая свою шею в очевидном приглашении. Когда она раскрыла свои ножки передо мной, головка моего члена лишилась ее гладких бедер, но нашла компромисс в виде трения о простыни. Совсем скоро, без спешки, я снова вернусь в тепло ее тела.

Пока я неторопливо прокладывал поцелуи вдоль горла Ливви, она застонала, и, начав извиваться подо мной, стала тереться пятками о заднюю часть моих коленей.

- Так приятно, - вздохнула она.

- Шшш, тебе полагается спать. Я намерен воспользоваться тобой на свое усмотрение.

Я поиграл пальцем с ее соском, пока он не стал похожим на маленькую твердую горошинку.

- А ты бы не мог чуть быстрее воспользоваться мною на свое усмотрение?

Руки Ливви обвились вокруг меня, притягивая ближе. Ее намерение побудить меня к тому, чтобы я поласкал ее сосок губами, были очевидным, но я проигнорировал его. Я уже забронировал столик в другом ресторане.

- Не заставляй меня вставлять тебе в рот кляп, - пригрозил я.

От Ливви последовал невербальный ответ, в виде легкого напряжения, но я был чересчур поглощен другим, чтобы думать об этом. Я целовал и посасывал свой путь вниз по ее груди, и ненадолго остановился, чтобы подразнить ее соски кончиком языка. Я действовал мягко. Мне хотелось, чтобы прохладный воздух сделал остальное, пока я буду дразнить Ливви, продолжая свой спуск вниз.

Запустив свои руки мне в волосы, она сжала их в кулаках. Было больно. Я решил, что если Ливви собиралась использовать их в качестве импровизированного рычага управления, то будет лучше, если я их обрежу. Но опять же, я не мог ее в этом винить. Я сам обожал хвататься за ее волосы, поэтому рассудил, что вариант с расплатой будет куда интереснее (и никому не придется умирать, что можно считать приятным бонусом).

В конце концов, я подумал, что если Ливви захочет, чтобы я ускорил темп, я так и сделаю. Я уже и без того чертовски долго ждал.

Потянувшись к ее рукам, я выпутал их из моих волос.

- Давай уберем их в менее опасное место, - прошептал я у ее упругого живота.

Удерживая и прижимая ее запястья по бокам, я переместился поближе к ее киске, и недолго думая, накрыл ее своими губами.

- Калеб! - вскрикнула Ливви.

Вжав ноги в кровать, она увернулась от моего рта. Притянув ее обратно за руки, я продолжил свои нападки на ее клитор. Простонав в нее, я сходил с ума по тому, как она ерзала у моего лица, и уже чувствовал, как она становилась влажной.

Я провел языком по ее малым губам.

Совсем скоро, воспользовавшись моей хваткой на своих запястьях и своими ногами для поддержки, Ливви придвинулась ко мне ближе. Она хотела, чтобы я скользнул в нее языком... и я это сделаю, когда удобней устроюсь и буду, мать его, готовым. А пока я наслаждался ее вкусом и запахом.

Некоторые мужчины не лижут киски. Думаю, эти мужчины и естькиски.

Я настойчиво лизал Ливви, всасывая ее клитор в рот, за что поплатился болью, когда она вонзила свои ногти в мои запястья.

С момента нашего воссоединения, она была довольна агрессивной. Ливви меня лупила, дразнила, угрожала перцовым баллончиком, тягала за волосы, а теперь - я был абсолютно уверен - пустила мне кровь. И не зная, что за этим последует, я решил ответить ударом на удар.

Я с силой сжимал руки Ливви, пока ее хватка не ослабла, и она не всхлипнула. Отпустив ее запястья, я присел на пятки.

Ноги Ливви были широко расставлены, грудь вздымалась от возбуждения, а влажная киска так и молила о том, чтобы ее трахнули. От моего внимания так же не ускользнуло и то, что она не двигала своими руками. И мысль об этом возбудила меня сильнее всего остального.

- Перевернись и приподними свою сексуальную попку вверх.

Я сглотнул в своем возбуждении.

- Да, Калеб.

Перевернувшись на живот, Ливви приняла позу, которую я мгновенно узнал - именно я научил ее ей.

Я почувствовал, как кто-то сжал мой член, одновременно с этим, заехав мне в грудь.

Правильно ли было наслаждаться этим видом? Неужели она думала, что я не изменился? Знала ли она, что я жалел о каждой команде, которой заставлял ее подчиняться? И какого хрена меня это так заводило? Неужели я все еще оставался тем же человеком, который получал удовольствие от того, что ее ломал?

Не самое подходящее время для нравственных размышлений, придурок.

Избавившись от своих мыслей, и положив одну руку Ливви на поясницу, я взял свой член во вторую. Расположив себя возле ее влажного входа, я толкнулся внутрь, входя наполовину. Подавшись назад, я толкнулся снова, и не останавливался до тех пор, пока мои бедра не коснулись ее попки.

Ливви вскрикнула, сжимая простыни в руках.

- Боже!

Проведя рукой по ее спине, я опустил ее ниже, продолжая проникать в нее, и шлепая о ее зад своими бедрами. Это были короткие толчки, доводящие нас обоих до похотливого безумия. Наклонившись, я прошептал ей на ухо, - Тебе это нравится?

Ливви хныкнула, но ничего не ответила. Это меня взбесило. Я напоминал себе гепарда, обнаружившего удирающего кролика. Опустив одну руку вниз, я схватился за грудь Ливви. Находясь так близко к ее лицу, я упивался каждым ее маленьким охом, вздохом, стоном и хныком, все жестче вколачиваясь в нее.

- Я задал тебе вопрос. Тебе это нравится?

Прикусив свою губу, она крепко закрыла глаза. Ливви, должно быть, наслаждалась собой, потому что я практически слышал и чувствовал, насколько она была влажной. Она отказывалась мне отвечать, и это начало путать все мои мысли. Прошлой ночью, я признался ей в любви, на что в ответ она не проронила ни слова. Ее поведение вводило в замешательство, и если она пыталась вывести меня из себя, то у нее это получалось.

Подняв с нее вес своего тела, я схватился за ее бедра и замедлил темп. Опустив глаза, я наблюдал за тем, как скольжу в нее и обратно. Она, действительно, была очень влажной, а ее другая маленькая, робкая дырочка так и манила меня. Фыркнув, я прикинул, разговорит ли Ливви мое следующее действие, и очертил пальцем розовое колечко. Ливви было дернула бедрами, но затем успокоилась. Преодолев сопротивление, я позволил своему пальцу скользнуть на всю длину внутрь ее попки.

- Как насчет этого, зверушка? Это тебя разговорит?

- Ммм.

- И все? Это все, что я услышу?

Моя злость стихла. Ливви это нравилось. Она хотела меня. Она хотела того, что я с ней делал, но по неведомым для меня причинам, не могла переступить через себя и признаться в этом открыто. Или, может, притворялась, что не могла. Мне пришлось тряхнуть головой, чтобы избавиться от этих мыслей. В такой момент, думать об подобном было выше моих сил.

Вытащив свой палец, я взялся за бедра Ливви, и начал жестко двигаться в ней, пока не почувствовал, как она стала дрожать и сжиматься вокруг моего члена. В очередной раз, кончив в нее, я рухнул рядом с ней на кровать.

- Господи! Я умираю с голоду! Так сильно хочу есть! - пробормотала Ливви в подушку, с прилипшими ко лбу взмокшими волосами.

Я рассмеялся.

- Она заговорила!

Я смахнул волосы с ее лба, на что она закрыла глаза, наслаждаясь моим прикосновением. Какой странной парой мы были.

- На мгновение, я задумалась, чего мне хочется больше - кончить, или рвануть за блинчиками.

Она улыбнулась мне.

- Ты, определенно, умеешь довести девушку до такого состояния.

- Хмм, но все же я могу это компенсировать.

Я подмигнул ей.

- Через пятнадцать минут нам нужно освободить номер. Мы поздно легли спать.

Я знал, что с этим не возникнет никаких проблем, но мне до сих пор нравилось создавать Ливви некие сложности.

- Черт. Навряд ли я успею принять душ, к тому же у меня с собой только одежда с прошлого вечера.

Перевернувшись на спину, она с досадой выдохнула в потолок. Я же откатился на свою сторону, и приподнялся, опираясь на локоть.

- Мы можем отправиться ко мне. Это близко.

- Насколько близко?

Я улыбнулся.

- Соседняя дверь.

Ее глаза стали огромными.

- Ну ты и сволочь! - рассмеялась она, - я думала, ты живешь в доме.

- Обычно люди говорят 'пойдем ко мне', что не всегда означает, что они живут в доме. Я живу в отеле... но не именно в этом номере. Так что, у тебя не получится обвинить меня в нечестности. К тому же... мы можем заказать завтрак в номер.

Я широко улыбнулся в ожидании ее ответа.

Слаба Богу, или каким-то там гормонам, делающим женщин такими покладистыми после хорошего секса, потому как это все, что потребовалось для ее согласия. А! ...еще блинчики.