Глава 63

В следующий момент тишина сменилась всеобщим оживлением.

Скагра вырвался из хватки Доктора и взмахом руки отдал приказ сфере.

Профессор Хронотис сорвал очки и устремил на Скагру решительный взгляд.

Доктор закричал: «К-9, сфера! Сбей ее!»

Крааг-командующий расправил плечи.

Сфера подлетела к профессору Хронотису.

С носа К-9 с шипением сорвался ярко-красный луч.

Сфера разлетелась от удара. Но не на куски, как того хотелось бы присутствующим. Нет, она разделилась на десять крошечных сфер, во всем, кроме размера, идентичных оригиналу. Одна из них спикировала к Хронотису и коснулась его лба. Профессор, вскрикнув от боли, повалился на колени; зажатые в руке очки выпали и отлетели в сторону.

Доктор кинулся было к другу, но дорогу ему преградила целая эскадрилья маленьких сфер.

– Салевин! – воскликнул Скагра. – Наконец-то! Наша встреча была предрешена!

Указав на Хронотиса, он гаркнул новый приказ:

– Полное извлечение! Сломай его ментальный барьер! Принеси мне разум Салевина!

Примерно в этот момент Крис заподозрил, что его вмешательство было несколько неуместно.

Профессор снова вскрикнул от боли.

А потом вдруг выпрямился, энергично поднялся на ноги и повернулся к Скагре. Лицо его не отражало никаких эмоций – только расширенные черные зрачки выдавали влияние сферы, все еще касавшейся одним боком его лба.

И тут Скагра сделал то, чего никто и никогда раньше не видел. Он запрокинул голову и расхохотался. Как и в слезах, в этом смехе угадывались нотки истерической неестественности. «Тем страшнее это выглядит», – подумала Романа, невольно делая шаг назад.

Смех Скагры оборвался так же внезапно, как и начался.

– А теперь, Доктор, – произнес он как ни в чем не бывало, – вы увидите рождение Универсального разума.

И он величественным жестом отдал сферам следующий приказ. Они тут же разделились и начали кружить по комнате. Три остановились у лиц Сабджатрика, Рандгара и Сцинтиллы. Стоило холодным металлическим бокам коснуться их кожи, как лица преступников сделались такими же мертвыми, как у профессора.

Еще одна сфера резко спикировала вниз и приземлилась на металлическую морду К-9. Красные глаза-экраны мигнули и погасли.

Крис наблюдал за происходящим со всевозрастающим ужасом, а потому не заметил, что сферы не оставили без внимания и его скромную персону. Одна из них мягко дотронулась до его лба; в ту же секунду молодой человек расправил плечи и поднял голову. Как и у остальных, его лицо ничего не выражало, а зрачки расширились так, что невозможно было разглядеть радужку.

Скагра снова расхохотался. Но теперь это был не смех сумасшедшего: с ведомой только детям жестокостью этот смех переливался десятками голосов, издеваясь над побежденными. К этой какофонии присоединился каждый, возле чьего лба зависла сфера: профессор, древние преступники, Крис, даже К-9. Они смеялись, смеялись и смеялись, полностью копируя Скагру.

Смеялись над Доктором и Романой.

Романа придвинулась к спутнику, понимая, что сейчас разум их друзей и врагов порабощен безумцем.

Скагра умолк.

Его рабы тоже перестали смеяться, и на их лицах, как в зеркале, отразился испытываемый господином триумф. Даже К-9, казалось, стал выглядеть иначе: более величественно и кровожадно.

Скагра медленно отошел от пустой криокамеры.

– Доктор, Романа, – торжественно сказал он, – вам была оказана честь присутствовать при рождении Универсального разума. Как видите, моя миссия – нести жизнь, а не смерть.

– Такая жизнь хуже смерти, – с отвращением ответил Доктор, кивая на рабов.

Скагра погрозил ему пальцем:

– Вы не дали мне закончить, Доктор. Да, я несу жизнь. Но для вас я сделаю исключение.

Романа и Доктор с ужасом переводили взгляд с одного безжизненного лица на другое: рабы Скагры двинулись к ним, синхронно вытянув руки вперед. Среди них был и Крис, и профессор Хронотис. К-9 спешил следом, выставив лазер.

По замыслу Скагры, их должны были убить друзья.

 

Глава 64

Романа закрыла глаза и приготовилась умереть с достоинством, как и положено Повелителю Времени, но в этот момент случилось кое-что из ряда вон выходящее.

До ее слуха донесся гул стабилизатора относительных измерений – судя по всему, очень древнего, – кашляющий, гудящий, воющий шум механизма, работающего из последних сил.

А потом она поняла, что в буквальном смысле проваливается сквозь землю.

Забыв о достоинстве, Романа громко вскрикнула и почти сразу же услышала голос Доктора, который тоже не удержался от испуганного возгласа. Это немного подняло ей настроение, но всего на секунду, потому что через секунду они приземлились куда-то с громким «пуф!».

Романа открыла глаза… И на время лишилась дара речи.

Они с Доктором оказались на диване в кабинете профессора Хронотиса – прямо напротив двери, которая только что с треском захлопнулась.

Довольно-таки симпатичная девушка (землянка, если судить по внешнему виду) стояла перед древней панелью управления (сделанной на Галлифрее, если, опять же, судить по виду), передвигая рычаги и щелкая кнопками (тут Романе не оставалось ничего другого, кроме как снова судить по виду). Перед ней висел выцветший, рябящий экран, на котором можно было различить отсек, где они только что находились, Скагру и его рабов.

– Спасибо, Клэр! – с чувством сказал Доктор.

Девушка не ответила. Она с ужасом наблюдала за происходящим на экране.

Скагра растолкал своих соратников и бросился к тому месту, где только что стояли Романа и Доктор.

– А это еще что? – требовательно спросил он, указывая на невесть откуда взявшуюся в полу деревянную дверь. Мгновение назад она открылась, поглотив Доктора и его спутницу, а потом захлопнулась снова.

Ему ответил крааг-командующий – единственное существо в комнате, сохранившее в распоряжении свои собственные мозги:

– Доктор внутри, повелитель!

Скагра улыбнулся. Он понял, что уже знает ответ: благодаря матрице сфер его разум получил доступ к знаниям Салевина, ранее известного как милейший профессор Хронотис, поэтому дверь перестала быть загадочной в считаные секунды.

– Взорвать ее, повелитель? – предложил крааг, занося для удара светящуюся клешню.

Скагра отрицательно покачал головой.

– Тебе не пробить внешний плазменный щит ТАРДИС. Даже такой древней, как эта.

Волна гнева и разочарования, накатившая на Скагру после счастливого исчезновения Доктора, окончательно захлестнула бы его, если бы не мысли, которые продолжали передавать сферы.

«Похоже, у него нет и не было никакого плана», – это Парсонс о Докторе.

«Шансы хозяина Доктора на успех в его противостоянии Универсальному разуму составляют меньше 0,000000000000013 %», – это К-9.

Значит, угрозы нет.

– Бедный Доктор, – громко сказал Скагра, обращаясь к краагу. – Способен доставлять лишь мелкие неприятности. Пусть позабавит нас своими трюками еще немного. Для меня это не более чем укусы насекомого, которое вот-вот погибнет под подошвой сапога. Вернемся на командный пункт!

Последний приказ предназначался только краагу: когда Скагра направился обратно к ТАРДИС, рабы последовали за ним без дополнительных указаний. Шествие возглавлял К-9.

Клэр не могла оторвать взгляд от монитора, на котором Скагра и его маленькая армия, включая Криса Парсонса, шагали к выходу.

– Они уходят, – наконец произнесла девушка.

– Не беспокойся, – откликнулся с дивана Доктор. – Мы вернем Криса и остальных, причем в целости и сохранности.

Эти слова заставили Клэр отвести взгляд от экрана как раз в тот момент, когда Романа бросила на спутника многозначительный взгляд. «Не давай обещаний, которые не сможешь сдержать», – читалось на ее лице. Увидев, что девушка заметила ее безмолвную реплику, Романа ободряюще улыбнулась, стараясь скрыть тревогу. Клэр нахмурилась. Она еще не поняла, нравится ли ей Романа. У спутницы Доктора был вид и манеры человека, который считает себя умнее окружающих, однако уверен, что никто и никогда не догадается об этом отношении. Впрочем, это могло подождать. Сейчас Клэр больше всего заботила судьба Криса.

Доктор быстро пересказал Романе невероятные события, которые она, по несчастью, пропустила, пока была пленницей Скагры.

Клэр открыла было рот: после того как профессор – или Салевин, как бы там его ни звали, – поделился с ней своими знаниями, она вполне могла поучаствовать в разговоре. Но человеческая часть ее личности не хотела ничего обсуждать, она хотела беспокоиться за Криса. На его обычно испуганном, но таком милом лице сейчас не отражалось никаких эмоций, а теплые карие глаза выглядели безжизненными и черными из-за расширенных зрачков. Поэтому девушка пришла к компромиссу с самой собой, молча дематериализовав ТАРДИС Хронотиса из Шады. Она собиралась пронаблюдать за воронкой и временным следом, который оставит после отлета Скагра.

Романа покачала головой – в пятый или шестой раз за время их разговора – и сделала еще глоток чая.

– Профессор Хронотис – это Салевин. И всегда им был. Пожалуй, поверить в это сложнее всего.

– Ничего удивительного, – ответил Доктор. – Он очень милый старичок. Тебе ведь он нравился? Мне тоже. И уж конечно, Салевин и вполовину не такой страшный злодей, каким его изображали Повелители Времени.

– Тогда объясни еще кое-что. Скагра хотел получить разум Салевина. Но ведь он уже сделал это однажды, еще в Кембридже…

– У Салевина потрясающие способности к ментальной блокировке. Он позволил сфере забрать ту часть своей личности, которая отвечала за поведение профессора. Сам Салевин остался невредим. В некотором роде – потому что именно это усилие его и убило, – Доктор на секунду замолк, обдумывая ситуацию. – Мне кажется, профессор забыл – намеренно или в силу возраста, – что был Салевином. Рассеянность, старческие капризы, чудаковатость – идеальная маскировка, которая отводила глаза не только окружающим, но и ему самому. Впрочем, догадаться было нетрудно.

– Когда вы поняли? – подала голос Клэр.

– Когда обнаружил, что это ТАРДИС – на астероиде, с которого вы спасли нас с Бристолем. Конечно, я притворился, что ни о чем не догадываюсь, но именно тогда все стало очевидно. Тогда – или немного раньше.

– Для меня это было не очевидно, – нахмурилась Романа.

– Для меня тоже, – подтвердила Клэр.

– Просто вы были невнимательны, – ответил Доктор, кивком предлагая Романе следить за его умозаключениями. – Для начала вспомни сообщение, которое профессор отправил нам в ТАРДИС. Когда мы прибыли, оказалось, что он совершенно о нем забыл – настолько, что готов был предположить другого отправителя.

– Ну, конечно! Это и был кто-то другой – Салевин!

– После этого зацепок становилось только больше, – продолжил Доктор. – У профессора оказалась ТАРДИС, которую он тщательно скрывал и в которую встроил экстренный протокол – запрещенную и, кстати, совершенно незаконную программу, способную вернуть погибшего к жизни. Далее, эта очаровательная леди, – Доктор улыбнулся Клэр, – внезапно стала специалистом по работе машины времени, причем быстрее, чем ты успеешь сказать «звуковая отвертка». И наконец, профессор одобрил идею оставить Клэр здесь, потому что у нее было достаточно знаний, чтобы спасти нас, если потребуется. Я притворился, что не замечаю этих маленьких деталей. Хорошо, пусть Салевин лжет и притворяется – я давно знаю профессора и мне все равно, кем он был до нашего знакомства. Хранить этот секрет оказалось очень легко.

– А потом явился Крис и все испортил! Сообщил Скагре все, что тому нужно было, – проворчала Клэр. – Вот дурак. Убила бы на месте!

– Не убила бы, – рассеянно заметил Доктор, – ведь ты его любишь.

– Серьезно? – удивилась Романа. – Тогда зачем ей его убивать?

Клэр тоже уставилась на Доктора, стараясь сморгнуть навернувшиеся слезы.

– Как вы догадались? – спросила она.

– Я просто внимательно смотрел, – наставительно поднял палец Доктор. – Во-первых, когда ты произносишь его имя, твой голос становится на одну десятую октавы выше, а глаза…

– Кхм, – решительно прервала его Романа. – Я уверена, что эта цепочка умозаключений тоже бесконечно интересна, но не могли бы мы сейчас вернуться к Скагре?

Клэр даже обрадовалась такому повороту беседы.

– А что мы можем сделать? У него все карты на руках.

Доктор помрачнел и медленно кивнул.

– Я предпочел бы говорить о чем угодно, кроме Скагры, – признался он. – Может, выберем другую тему, которая избавит меня от необходимости постоянно думать о судьбе Вселенной?

– Нет, – хором ответили Романа и Клэр и тут же обменялись улыбками. На этот раз симпатия Романы была искренней, и Клэр это почувствовала.

– Ну хорошо, – сдался Доктор. – Давайте посмотрим, что нам известно. Разум всех людей, на которых успел напасть Скагра, находится сейчас в своеобразном плавильном котле матрицы сфер – как и его собственное сознание, кстати, которое их контролирует. Учитывая, что теперь у него есть доступ к способностям Салевина, Скагра действительно может извлечь разум любого существа во Вселенной и подчинить его себе.

– Вселенная велика, – с надеждой заметила Клэр.

– А сферы умеют делиться бессчетное множество раз – спасибо открытиям профессора Акротири, который пал одной из первых жертв. Скагра может запустить сферы как вирус – опасный и способный поразить абсолютно каждого. Его сознание распространится по Вселенной… И победить его станет невозможно.

В тишине, последовавшей за этими словами, ясно читались все невысказанные опасения Повелителя Времени.

Тишину нарушила Романа:

– Доктор?..

– Надеюсь, ты сейчас скажешь что-нибудь ободряющее – в конце концов, именно поэтому я с вами и путешествую.

– Я просто хочу кое о чем тебе напомнить.

– О чем? – Доктор устремил на нее внимательный взгляд, в котором против всякой логики читалась надежда на неожиданное решение проблемы.

– Сознание всех людей, на которых напал Скагра, сейчас находится в матрице сфер.

– Ну да, мы это вроде уже обсудили, – разочарованно ответил Доктор. – Странно, что ты решила напомнить мне о том, о чем я говорил минуту назад.

– Значит, там есть копия и твоего сознания, – быстро прервала его Романа с таким триумфом, будто выкладывала из рукава козырной туз.

– Да, конечно, мы же… – нетерпеливо начал Доктор, но замолк на полуслове. За какую-то секунду на его лице сменилось несколько разных эмоций. Затем он вскочил с дивана. – Знаете что? – на удивление спокойно спросил Доктор.

– Что? – в том же тоне откликнулась Романа.

Доктор пошарил по карманам и извлек из одного из них золотую медаль, которую тут же торжественно прицепил на платье Романы.

На лицевой стороне медали большими буквами было выгравировано: «Я ГЕНИЙ».

 

Глава 65

После тревог прошедшего дня Скагра нежился в данных Универсального разума, как кот на теплом солнце. Его затянутые в перчатки руки так и летали над панелью ТАРДИС: управление кораблем больше не требовало никаких усилий. Теперь в распоряжении Скагры были не только знания Доктора: Хронотис, Крис, Сабджатрик, Рандгар и Сцинтилла щедро делились с ним всем, что знали о машине, помогая справиться с ненадежным механизмом, вовремя отреагировать на любой треск или необычный шум в двигателях. К-9 курсировал по периметру консольной, угрожающе выставив закрепленный на носу лазер. У входа стоял крааг-командующий, по-прежнему каменно-невозмутимый.

И это только начало! Еще немного, и из командного центра по всей Вселенной разлетится десятитысячный рой маленьких сфер, каждая из которых способна делиться бесконечно. Крааги отправятся с ними – верные хранители и слуги. Флот уже сейчас готов к отлету и ожидает только приказа Скагры. Выбирая из тысяч одинаковых астероидов звездной системы, он не случайно основал командный пункт именно на этом. Грамотное расположение базы – залог успеха. Астероид находился достаточно близко от ключевых космических маршрутов самых развитых рас галактики. Захватить их не составит труда: крааги не чувствуют боли, их невозможно убить, и, главное, они отлично отвлекут на себя внимание противника, предоставив сферам возможность незаметно сделать свою работу.

Для начала Скагра планировал подчинить Универсальному разуму Галлифрей. Любое сопротивление Повелителей Времени (хотя, разумеется, не только их) окажется бесполезным. Как и краагов, сферы нельзя уничтожить. В случае нападения они будут делиться и разлетаться по всей планете, как семена одуванчика на ветру. Все тайное знание Галлифрея, все способности Повелителей Времени окажутся во власти Скагры.

А потом Универсальный разум начнет свое победное шествие сквозь время и пространство. Сферы будут делиться снова и снова, пока самые большие из них по размеру не станут мельче атома. Незаметная, но могущественная армия захватит Скаро, Телос, Сонтар, – империи, называющие себя великими, но неспособные противостоять воле Скагры.

Именно тогда Универсальный разум проявит себя. Величайшие умы и лучшие ресурсы будут работать на создание идеальной Вселенной.

В первую очередь придется заняться уборкой: слишком уж много вокруг хаотичных солнечных систем. Полученные Скагрой знания позволят придать им новую форму, вписать в строгую схему, внутри которой люди смогут начать новую жизнь (в соответствии с не менее строгой схемой, разумеется).

Когда это будет сделано, Универсальный разум примется за решение проблемы энтропии, этого проклятия, наложенного на Вселенную вторым законом термодинамики. Когда он преуспеет, миру больше не будут грозить тьма и забвение.

Вселенная и Универсальный разум будут существовать вечно. Никто не сможет их остановить.

 

Глава 66

Несмотря на принудительный курс темпоральной механики, план Доктора и Романы вызывал у Клэр недоумение. Основную суть – опасный маневр внутри временной воронки – она уловила, но детали неизменно ускользали от ее понимания. Вопреки привычному стремлению разобраться в сути вещей, на этот раз девушка решила закрыть на свою неосведомленность глаза: все, что хотя бы гипотетически могло вытащить Криса из лап Скагры, ее заведомо устраивало.

Может, именно поэтому Клэр и не удавалось вникнуть в детали плана. Повелители Времени вполне могли позаботиться о судьбе Вселенной, пока люди переживали за любимых. А Клэр переживала за Криса. Убить его ей больше не хотелось – разве что зацеловать до смерти при первой же возможности. Жизнь коротка – в присутствии Повелителя Времени, которому вот-вот должно было стукнуть восемьсот, это ощущалось особенно остро.

– Рискованное дело мы затеяли, – подытожил Доктор.

– Скажи лучше «неимоверно опасное», – сурово ответила Романа.

– Я это и имел в виду.

– Доктор, – Романа тяжело вздохнула, в очередной раз удивляясь легкомыслию спутника, – для тебя это будет очень, очень опасно. Собственно, я бы сказала, что шансов у тебя не больше, чем…

Она замолчала и глубоко задумалась.

– Чем у кого? – заинтересовался Доктор.

– Чем у кого бы то ни было, оказавшегося в ситуации, в которой у него так же мало шансов, как у тебя! – выпалила Романа.

Доктор просиял, как ребенок, увидевший подарки под рождественской елкой.

– Серьезно? Значит, мне придется быть очень, очень храбрым.

– Доктор! – сердито одернула его Романа, и Клэр с удивлением увидела, как на ее глаза навернулись слезы. Возможно, Повелители Времени не так уж сильно отличались от людей в том, что касалось умения игнорировать личные чувства ради спасения мира. – Это не смешно!

– Я справлюсь, если ты справишься. – Доктор легко толкнул ее в плечо.

Романа всхлипнула и улыбнулась.

– Я постараюсь.

Доктор постучал пальцем по медали:

– Ты ведь гений, не забывай об этом.

– Не забуду.

– Вот и отлично. Клэр?

– Доктор?

– Мы на хвосте у моей ТАРДИС?

Клэр сверилась с координатами на индикаторе временного потока.

– Прямо по курсу. Мы первыми покинули Шаду, но у них скорость больше, – девушка кивнула на экран, отображавший их положение в межпространстве: две точки, одна чуть позади другой.

– Отлично, – повторил Доктор, знаком подзывая Роману к панели управления. – Сначала догоним их.

Романа и Клэр дружно потянулись к одному рычагу и дружно нахмурились, обнаружив это. Клэр решила не уступать. В конце концов, хозяин этой ТАРДИС передал управление кораблем лично ей. Романа всмотрелась в лицо девушки и молча убрала руку, позволив ей переключить рычаг.

Комнату перекосило и начало трясти. Доктор, Романа и Клэр повалились на пол.

Когда тряска прекратилась, Клэр осторожно вернулась на свое место перед консолью. Экран показывал, что расстояние между двумя точками существенно сократилось.

– Хорошая работа! – похвалил девушку Доктор. – Переходим ко второй фазе. Милые дамы, очень прошу вас работать слаженно и быть вежливыми друг с другом. Пожалуйста, сфокусируйте и расширьте внешний силовой щит нашей ТАРДИС.

– Но это безумие! – вмешалась Клэр. В той части ее разума, над которой поработал профессор Хронотис, будто зажегся красный огонек. – Я имею в виду, это ужасный риск!

Романа аккуратно зашла ей за спину и принялась возиться с настройками.

– Я пытаюсь донести это до Доктора уже час, – мрачно сказала она. – И ведь это только часть плана. Но другого выхода нет.

На панели управления ТАРДИС замигал красный сигнал. Первым его заметил Крис Парсонс, вторым – Скагра. Теперь рабы были для него дополнительными глазами и ушами, данные от которых поступали через матрицу сфер напрямую в его мозг.

– Турбулентность, – сказал Скагра, проверив датчик. – Ничего серьезного.

ТАРДИС слегка встряхнуло.

Доктор стоял у выхода из комнаты профессора Хронотиса. Точнее, из ТАРДИС профессора Хронотиса. Хотя, учитывая, что профессор Хронотис на самом деле был Салевином, – у выхода из ТАРДИС Салевина. А учитывая, что он умер, – у выхода из ТАРДИС призрака Салевина. Хотя сейчас его нельзя было назвать призраком, скорее уж зомби. Но строить производные конструкции с учетом этой информации почему-то не хотелось.

– Готовы? – окликнул Доктор Клэр и Роману.

– Да, – ответили они хором, положив руки на большие рычаги на панели управления.

– Ну что ж, – произнес Доктор. Вид у него стал гораздо менее легкомысленный, чем буквально секунду назад. – Сконцентрируйте защитное поле на двери… Сейчас!

Романа и Клэр одновременно переключили рычаги.

Если бы в вечном вихре временной воронки существовала жизнь, а ее представители случайно пролетали бы мимо «места», где две ТАРДИС поравнялись друг с другом, их ждало бы занятное зрелище.

Они увидели бы, как небольшая комната эпохи короля Георга незаметно подобралась к полицейской будке 1950-х годов.

Как дверь комнаты неожиданно засияла ярким белым светом, и этот свет начал лучом вытягиваться в сторону полицейской будки, формируя сверкающий тоннель.

Наконец, им довелось бы увидеть, как край тоннеля дотянулся до дверей будки, а дверь комнаты открылась.

Скагра без преувеличения подпрыгнул на месте, когда синхронный контур заискрился, словно бенгальский огонь. Судя по воспоминаниям Доктора, на которые он опирался при управлении кораблем, такое случалось сплошь и рядом. А судя по состоянию самого корабля, удивительно, что контур до сих пор работал. Тем не менее рабы Скагры, до того безмолвно выполнявшие его указания на приборных панелях, одновременно подняли головы и посмотрели на хозяина.

– Что случилось, повелитель? – спросил крааг, остававшийся единственным существом, не посвященным в мысли Скагры.

– Внешнее воздействие, – ответил тот. Проверять знания по матрице сферы не было необходимости. – Снаружи что-то есть.

Скагра рывком развернул к себе внешний экран, за которым раньше следил Рандгар, всмотрелся в него – и яростно взвыл.

Прямо за бортом парила комната профессора Хронотиса из колледжа святого Чедда, а от ее двери к двери ТАРДИС тянулся яркий луч.

Примерно ту же картину, только с другого ракурса, транслировал и внешний экран в ТАРДИС Салевина. Все в комнате дребезжало и тряслось, мелкие предметы подпрыгивали на месте. Стучали даже зубы у Клэр. Казалось, воздух тоже вибрировал в такт всему остальному.

Доктор, наблюдавший за процессом «стыковки» в замочную скважину, клацнул зубами, когда комната резко остановилась.

– Отлично, мы их заарканили! И как прочно! Романа, Клэр, расцеловал бы вас, если бы на это было время. Хотя начать следовало бы с себя, раз уж именно я все это придумал!

– Самое сложное впереди, – напомнила Клэр.

– Есть риск, что мы не проберемся внутрь, – поддержала ее Романа, следившая за показаниями приборов. – Щит нестабилен.

Клэр тоже сунулась посмотреть и не смогла сдержать возгласа удивления:

– Но это же полицейская будка! Мы что, все это время гнались за полицейской будкой?!

– На куске университета, – кивнул Доктор. – Ко всему привыкаешь.

Скагра склонился над таким же дисплеем в своей консольной.

– Поле долго не протянет, – произнес он вслух. И, сверившись с данными К-9, добавил: – Связь нарушится через 58 секунд.

– Романа! Отключай щит воронки вокруг двери, – скомандовал Доктор, сжав дверную ручку.

Клэр не могла отвести от него глаз, чувствуя, как внутри нарастает паника. Та ее часть, которая теперь была знакома с теорией межпространственных путешествий, кричала, что это самоубийство. Временной ветер ворвется в ТАРДИС, и их всех унесет в небытие.

Романа же просто нажала нужную кнопку и крикнула:

– Удачи, Доктор!

Тот кивнул ей, едва заметно улыбнулся Клэр и повернул ручку. Дверь открылась, и он шагнул во временную воронку так непринужденно, как будто отправлялся на утреннюю прогулку. За его спиной на мгновение мелькнул силовой щит, превратившийся в сияющий, но очень ненадежный коридор сквозь временной вихрь.

Потом дверь захлопнулась.

Взгляд Скагры был прикован к экрану. Он с недоумением наблюдал, как Доктор шагнул в сияющий коридор светового поля и со всех ног бросился по нему вперед – туда, где маячила знакомая деревянная обшивка его ТАРДИС.

– Бессмысленная трата сил, – голос Скагры звучал по-прежнему надменно, но выражение лица выдавало растущее напряжение.

Клэр и Романа тоже приникли к экрану.

Доктор бежал к дверям ТАРДИС так быстро, как только позволял неустойчивый силовой коридор. Вот он споткнулся – Клэр тихонько охнула, – но быстро восстановил равновесие и снова устремился вперед. До синего бока полицейской будки оставалось рукой подать – Доктор уже готов был коснуться его пальцами, – когда силовое поле вокруг него моргнуло и начало потрескивать.

– Нужно больше мощности! – крикнула Романа.

Клэр отчаянно вглядывалась в данные на консоли.

– Не выйдет! – выдохнула она.

Им оставалось только наблюдать, как тоннель начал вибрировать и дрожать, сдаваясь под напором временных ветров. Доктор едва удерживался на ногах. Еще шаг, другой – цель так близка!..

И тут древняя латунная консоль взорвалась. Волна жара отбросила Клэр и Роману на пол; сверху посыпались искры и куски раскаленного металла. ТАРДИС профессора Хронотиса тряхнуло, и с полок полетели тяжелые тома энциклопедий.

Едва переведя дух, Клэр снова вскочила на ноги и бросилась к панели управления. Экран залила вспышка яркого света – силовой щит исчез.

Скагра – и все его рабы – отвели взгляды от экрана, только когда соединявший две ТАРДИС коридор потонул во вспышке света. Разумеется, предварительно они убедились, что Доктора за бортом больше нет, а ТАРДИС профессора постепенно скрывается из виду, бешено вращаясь вокруг своей оси.

Показания датчиков снова пришли в норму. «Больше никаких неожиданностей!» – подумал Скагра, и эта мысль эхом отозвалась в сознании его рабов, вызвав на безучастных лицах ту же улыбку, что сейчас играла на губах их хозяина. К-9 радостно завилял хвостом.

На этот раз Доктор был бесповоротно и окончательно мертв.

 

Глава 67

Доктор смеялся, смеялся и никак не мог успокоиться.

Секунду назад он падал, запутавшись в шарфе и полах плаща, а сейчас лежал на восхитительно твердом полу. Пол был белый, и из-под него доносился ровный гул двигателей.

Вскочив на ноги, Доктор пошатнулся, но быстро пришел в себя и бросился к ближайшей стене, украшенной знакомыми круглыми панелями – точно такими же, как и в остальных помещениях его любимой ТАРДИС.

– Спасибо, старушка! – и он похлопал по стене, как если бы это была спина живого существа. – Огромное спасибо! Прости, что пришлось вот так вламываться через заднюю дверь. Но ты даже не представляешь, каково это – путешествовать сквозь пространственно-временную воронку.

Тут он запнулся, обдумывая свои слова.

– Хорошо, – через некоторое время признал Доктор. – Ты-то как раз представляешь, каково путешествовать сквозь пространственно-временную воронку. Но заметь, тебя именно для этого и строили!

ТАРДИС ничего не ответила, но Доктор и не рассчитывал на диалог, а потому почти не расстроился, продолжив беседу с самим собой.

– Ну ладно, – сказал он. – За дело!

Оглядевшись внимательнее, он понял, что оказался в кладовой ТАРДИС, больше напоминавшей захламленную пещеру, чем, собственно, кладовую. Основное ее достоинство (в данный момент) заключалось в стратегически удачном расположении в десяти минутах быстрым шагом от консольной.

– Лучшего и пожелать трудно, – кивнул Доктор, снова одобрительно похлопав по стене. – Именно здесь я и хотел оказаться. Можешь мне поверить, старушка: когда все это закончится, я найду способ тебя отблагодарить!

Стены кладовой уходили высоко вверх, теряясь в темноте. На них угадывались ряды металлических полок, заставленных пыльными коробками, большую часть которых не открывали веками. Внутри коробок хранились ужасно полезные и абсолютно незаменимые детали, инструменты и прочий хлам, который Доктор нашел и решил прихватизировать в какой-то момент очередного приключения. Между полками теснились шкафы и ящики самого разного толка. С присущей всем галлифрейцам педантичностью, они были тщательно подписаны. С присущей только Доктору рассеянностью, все они были подписаны неправильно.

Именно поэтому Доктор не стал терять время, а сразу начал рыться в коробках. На этот раз у него был план, и он был намерен строго ему следовать.

Для начала нужно найти дуговой вектометр.

Вектометр нашелся в коробке с надписью «ЛАМПОЧКИ».

– Прекрасно!

Теперь синхро-реле.

Синхро-реле лежало в ящичке с пометкой «ГВОЗДИ (РАЗОБРАННЫЕ)».

– Прекрасно!

Оставалось найти мегапатический прерыватель, и план точно сработает. Доктор продолжил рыться в коробках. В конце концов, мегапатический прерыватель обнаружился в пластиковом пакете, доверху набитом пусковыми катушками. Доктор был совершенно уверен, что это пусковые катушки, несмотря на то, что ярлык на ручке утверждал: «АДАПТЕРЫ (ЕВРО-США, США-ВЕЛИКОБРИТАНИЯ, ЕВРО-МАРС)».

– Прекрасно! – в третий раз воскликнул Доктор, извлекая из пакета прерыватель.

Тот немедленно рассыпался на куски у него в руках.

– Ужасно! – констатировал Доктор.

 

Глава 68

ТАРДИС профессора Хронотиса неслась куда-то сквозь временные вихри, но Роману это, казалось, нимало не заботило. Спокойно и даже немного отстраненно она продолжала заниматься ремонтом консоли. Клэр не могла отвести от нее взгляда. Закончив починку, спутница Доктора снова ввела нужные координаты.

На секунду в ТАРДИС повисла тишина – обе ее пассажирки, не сговариваясь, скрестили пальцы, – а потом комната наполнилась тихим гулом. Ожили и часы над каминной полкой: маятник привычно начал двигаться вверх-вниз.

– Вот и славно, – Романа ввела последние уточняющие координаты. – Все идет по плану. Мы снова летим к Скагре.

Клэр закусила губу. Спокойствие Романы казалось незыблемым, как скала. Такой выдержкой могла бы обладать разве что учительница воскресной школы для девочек. Все вышло из-под контроля, а Романа оставалась совершенно невозмутимой. Клэр это пугало.

– Как вы думаете, у Доктора получилось? – Девушка не уточнила, что именно. Не рискнула она и посмотреть на Роману, сделав вид, что ее очень заинтересовал очередной временной вихрь, бушевавший в этот момент за окном.

– Понятия не имею, – ответила Романа. – С точки зрения логики, статистики и науки – нет. У него не было ни единого шанса. Но мы говорим о Докторе. Поэтому предлагаю считать, что ему удалось добраться до ТАРДИС и действовать согласно плану.

И она снова склонилась над консолью, всматриваясь в показания датчиков.

– Мы будем на астероиде через пять минут относительного времени.

Клэр коснулась плеча Романы.

– Мне бы вашу выдержку. Если бы я была одна, то уже с ума сошла от беспокойства за Криса. А ведь вы, наверное, сейчас переживаете за Доктора не меньше.

– За Доктора я переживаю практически постоянно, – улыбнулась Романа.

Клэр всхлипнула, но тут же постаралась взять себя в руки.

– Извините. Я понимаю, что слезы не помогут, но… Я влюблена в Криса уже так давно, но ни разу ему об этом не говорила. Ни словечка.

Романа приобняла Клэр за плечи. Девушка подняла на нее блестящие от слез глаза:

– Хотелось бы мне быть похожей на вас. Уверена, вы-то просто подошли к Доктору и сообщили ему о своих чувствах, без всех этих дурацких условностей. Он ведь замечательный.

Романа слегка приподняла брови и потянулась к коробке с бумажными носовыми платками, которая стояла на журнальном столике.

– Он замечательный. Но вы ошибаетесь насчет характера наших отношений.

Клэр с благодарностью приняла платок.

– Ой, – сказала она, пытаясь высморкаться, – извините. Так вы не женаты… Или как это называется на Галлифрее?

– Мы просто друзья. И как друг он меня кое-чему научил.

– Чему?

– Тому, что Вселенная велика и полна немыслимых, невероятных возможностей, которые надо хватать обеими руками и не отпускать.

Откуда-то донесся мелодичный перезвон.

– Мы почти на месте, – заметила Романа.

Клэр расправила плечи, смаргивая слезы и сжимая в кулаке носовой платок:

– Значит, будем действовать по плану.

 

Глава 69

Возглавляемая Скагрой процессия из рабов, краага и К-9 удалялась от ТАРДИС к центру бывшей обсерватории.

Окружавшие их звезды обрели для Скагры новый смысл. Теперь он смотрел на них другими глазами: глазами пяти человек, отдавших ему свои знания.

– Великолепная симфония, – пробормотал он, имея в виду слияние их умов и опыта, а не бескрайние звездные поля вокруг.

Взмахом руки он отдал сигнал сферам, контролировавшим К-9 и людей-рабов. Те послушно разделились на сотни крошечных, практически неразличимых шариков, собравшихся в серебристый рой. Шесть остались прикованными ко лбам жертв, но теперь их было почти невозможно разглядеть.

Затем, по очередной безмолвной команде, рой распался. Стайками серебряных мотыльков сферы устремились прочь из обсерватории по ведущим в глубь астероида тоннелям.

Скагра видел каждое их движение – матрица сфер передавала единое изображение напрямую ему в мозг. Каплями ртути они проскользнули по грубо высеченным каменным коридорам и разместились в специальных отсеках космических кораблей, скрытых под толщей породы. На каждом из них уже дежурила команда краагов, преисполненных лишь одного желания: воплотить в жизнь мечту их повелителя Скагры и принести Универсальный разум даже в самые отдаленные уголки Галактики.

Тем временем Доктор, сидевший в кладовой ТАРДИС, с нездоровым энтузиазмом изучал творение своих рук. Вещь – чем бы они ни была – выглядела весьма топорно, но вносить какие-то улучшения в ее внешний вид уже не оставалось времени. Прошло почти пять минут с момента приземления ТАРДИС. Нужно было действовать – сейчас или никогда.

Осторожно, не забывая о том, что все детали удерживаются вместе только на честном слове, Доктор водрузил прибор себе на голову и огляделся. На одной из стен висело большое зеркало в массивной золотой раме. Доктор двинулся к нему мелкими шажками, как начинающая балерина со стопкой книг на голове. То, что отразилось в потемневшем стекле, заставило его разочарованно вздохнуть.

– Если Скагра увидит меня с этой штукой на голове, то скончается от смеха раньше, чем я пущу ее в ход, – заметил он, ни к кому конкретно не обращаясь.

– Команды докладывают о полной готовности кораблей, – сообщил крааг-командующий.

Скагра с трудом подавил поднимавшуюся в груди волну ликования. Спустя столько лет он наконец исполнит свое предназначение! Наступил величайший момент в жизни Вселенной. Его лелеемый годами план увенчался успехом. Не то чтобы Скагра сомневался, что так и будет, однако воплощение мечты на секунду затуманило его рассудок ненужными эмоциями. Возможно, следует все-таки произнести подобающую моменту речь?

– Запомните это мгновение, – спокойно и торжественно сказал он. – Миг, когда для всего мира началась новая жизнь!

Он повернулся к краагу-командующему, чтобы отдать приказ об отправлении кораблей, как вдруг его перебил странный шум.

Глухой, завывающий гул, который обычно издает включенный межпространственный стабилизатор.

Скагра так и подскочил на месте – очень вовремя, чтобы заметить деревянную дверь кабинета профессора Хронотиса, как раз материализующуюся в дальней стене.

Все мысли о благе Вселенной и господстве Универсального разума тут же были забыты. Их место заняла всепоглощающая ненависть, направленная на Доктора, который опять – опять! – каким-то чудом выжил и нашел способ вмешаться в ход событий. Скагра чувствовал, как кипит от гнева кровь в жилах. А ведь раньше никому и ничему не удавалось довести его до такого состояния! Похоже, Доктор обладал уникальной способностью выводить из себя любое существо в этой Галактике, каким бы уравновешенным и спокойным оно ни было. Это раздражало Скагру даже больше, чем попытки Доктора расстроить его планы. Он всегда гордился своей выдержкой и чистотой эмоций, но стоило этому назойливому Повелителю Времени перейти ему дорогу, как все благородные чувства были погребены под гневом и ненавистью.

– Доктор! – взвыл Скагра, чувствуя, что его начинает трясти от злости. – Да это порождение Галлифрея хуже блохи! Я сотру его с лица Вселенной!

Он кинулся к двери. Рабы послушно двинулись следом.

– Выходи, Доктор! Выходи! Я знаю, что ты там!

Но дверь оставалась запертой. Вместо этого голос Доктора раздался из-за спины Скагры, снова заставив того подскочить на месте.

– Вы меня звали?

Скагра обернулся.

Доктор стоял на пороге консольной комнаты. И на голове у него было нечто совершенно невообразимое.

 

Глава 70

Клэр и Романа теснились возле крошечного экрана профессорской ТАРДИС, на котором транслировались разворачивающиеся за бортом события.

При других обстоятельствах на Клэр, наверное, произвело бы куда большее впечатление и бескрайнее звездное небо вокруг астероида, и неестественно прямая фигура Криса, чьи пустые глаза были устремлены на защищавшую их дверь. Но стоило им приземлиться, как из синей полицейской будки за спиной Скагры выскочил Доктор – улыбающийся и совершенно точно живой и невредимый, – поэтому все внимание девушки переключилось на него. Когда Повелитель Времени сделал шаг к Скагре, Клэр не удержалась от радостного возгласа.

– У него получилось! Получилось!

– У него даже получилось собрать это, – Романа указала на мешанину проводов и деталей, украшавшую кудрявую голову Доктора.

«Это» по конструкции напоминало дуршлаг, в который в случайном порядке были воткнуты фрагменты древнего радиоприемника, антенна, елочная гирлянда и отдельные части допотопного компьютера. Венчал великолепие гнутый прут, выполнявший, судя по всему, роль датчика: на его конце была закреплена миниатюрная тарелка радара. Между собой части аппарата соединялись разноцветными проводками, проволочками и держателями, что делало его внешний вид поистине незабываемым.

Улыбка Клэр слегка поблекла.

– И что, эта штука нас спасет? – на всякий случай уточнила она.

У Скагры даже рот приоткрылся от удивления.

– Как-как-как…

– Как я попал внутрь, вы имеете в виду? – с безупречной вежливостью уточнил Доктор.

– Как-как-как-вы-попали-внутрь? – выпалил Скагра почти одновременно с ним.

– Технически это моя ТАРДИС, – сурово напомнил Доктор. – Поэтому я и должен в ней находиться.

Он сделал еще шаг и облокотился на синий бок полицейской будки, ожидая реакции противника. Тот как раз справился с первым потрясением и обрел способность связно излагать мысли.

– Отныне, – решительно отрезал Скагра, – вам нет места не только в этой ТАРДИС, но и во всей Вселенной! В моей Вселенной!

Доктор только печально вздохнул.

– А ведь я, правда, надеялся, что все будет иначе. Но нет: тот же безумный блеск в глазах, те же речи в духе «Вселенная будет моей»… Все, как я и предсказывал. Честное слово, мне кажется, я плохо влияю на окружающих.

– Довольно! – Скагра прервал его рассуждения, жестом приказав рабам атаковать.

Они мгновенно двинулись вперед, угрожающе вытянув руки. На лицах, словно в зеркалах, отражалась гримаса ярости Скагры.

– Вы умрете здесь! – продолжил тот. – И сейчас!

– Да-да, и это мне тоже уже говорили, – скучающе протянул Доктор. – Давайте лучше проверим мое предположение? Про влияние на окружающих. Ну-ка…

И он, подняв руку, нажал какую-то кнопку на боку своего странного шлема. Прут окутало ровное розоватое сияние, и тарелка на его конце начала вращаться, будто пропеллер. Доктор расплылся в широкой белозубой улыбке.

Секунду спустя такая же улыбка засветилась на лицах рабов Скагры. К-9 даже начал шевелить ушами, а из пасти у него высунулся краешек телеграфной ленты, будто пес показывал кому-то язык.

– Что вы сделали? – ошарашенно воскликнул Скагра. В голосе его звучала паника.

Доктор устремил на него взгляд честных голубых глаз. Рабы уставились на бывшего хозяина с тем же невинным выражением.

– Что я сделал? – переспросил Доктор. – Но это в корне неверная формулировка вопроса, Скагра! Спросите себя, что вы сделали. Я подскажу: вы слишком часто использовали этот милый летающий шарик. И совершенно забыли, что в его памяти хранится и копия моего разума.

– Убить его! – яростно крикнул Скагра.

– Убить его! – хором повторили рабы, снова поворачиваясь к Доктору.

Тот расхохотался.

– Зачем же так грубо. Не лучше ли заварить чаю?

– Заварить чаю! – так же дружно повторили рабы, поворачиваясь в обратную сторону.

– Убить его! – Скагра был готов топать ногами от злости.

– Убить его! – послушно повторили рабы.

– Заварить чаю! – дождался своей очереди Доктор.

– Заварить чаю! – повторил многоголосый хор.

Головы рабов поворачивались от Доктора к Скагре, как будто наблюдали за мячом на теннисном матче.

– Так вот, – продолжил Доктор таким тоном, как будто они вели светскую беседу, а не решали судьбы мира, – вы забыли об этой маленькой детали, а я вспомнил. И построил хитрый прибор, – прибор угрожающе качнулся, когда в него ткнули указующим перстом, – который позволяет удаленно связываться с копией моего сознания, заключенной в сфере. После чего перенастроил управление на себя. Говоря простым языком, главный по Универсальному разуму – то есть шестерым присутствующим его представителям – сейчас я, а не вы.

– Моя воля сильнее! – презрительно скривился Скагра. – Матрица сфер создана для меня. Тут вам не победить!

Он закрыл глаза, сосредоточившись на единственном своем желании.

– Убить его!

– Заварить чаю! – выпалил Доктор в ту же секунду.

Сабджатрик и Рандгар, стоявшие ближе к Скагре, развернулись к Доктору с угрожающим «Убить его!». Сцинтилла и профессор Хронотис, успевшие подобраться к нему совсем близко, с энтузиазмом исполнили очередное «Заварить чаю!».

Крис стоял на одинаковом расстоянии между двумя соперниками, поэтому на лице его отразилась мучительная борьба: молодой человек явно не мог решить, идти ли ему убивать Доктора или заваривать чай.

– Так что там было насчет сильной воли? – поддразнил Скагру Доктор. – Ваши верные соратники никак не могут определиться, как я посмотрю. Шах и мат.

Скагра щелкнул пальцами, и крааг-командующий, все это время безучастно наблюдавший за происходящим, ожил.

– Убить Доктора! – прошипел Скагра сквозь сжатые зубы. – Убить немедленно!

Крааг поднял сияющие красным клешни и направился к Доктору. Тот попятился. Он всего на секунду переключился мыслями с рабов на краага, но и этого оказалось достаточно: те немедленно повернулись к нему, подчиняясь воле Скагры.

Лицо Доктора исказилось от усилий сохранить контроль.

– К-9, – окликнул он пса.

Глаза-экраны робота оставались черными, из носа высунулся бластер.

– Вы должны умереть, Доктор, – механически произнес он.

Крааг кинулся на Доктора, и тот снова вынужден был отступить – прямо под бластер К-9. Теперь вся его сила мысли была направлена только на пса.

– Давай же, К-9, ты мне нужен!

Экран К-9 на мгновение мигнул красным.

– Хороший пес! Давай, старая развалина, не подведи!

Доктору пришлось сделать еще шаг от нависающего над ним краага. К-9 дергался из стороны в сторону, как будто внутри него шла ожесточенная борьба. Неожиданно металлическая сфера отделилась от его морды и с негромким «дзынь!» упала на пол.

– Хозяин! – подал голос К-9. Глаза его снова светились красным.

– Молодец! – просиял Доктор. – Теперь уничтожь этого краага!

– Но хозяин, этот приказ противоречит вашему приказу от…

– Я тебе мозги вернул не для того, чтоб ты спорил! – взревел Доктор. – Уничтожь его!

К-9 выстрелил. Красный луч лазера вонзился в грудь краага, заставив того отшатнуться от Доктора и замереть на месте.

Доктор с облегчением вздохнул, но к нему со всех сторон тут же потянулись руки рабов Скагры.

– Шлем! – выкрикнул тот. – Снимите с него шлем!

Крис послушно протянул руку, чтобы выполнить приказ, но Доктор отвел ее в сторону, набирая на устройстве очередной код. Розоватое свечение прута стало ярче, и тарелка на его конце завертелась еще быстрее.

В ту же секунду рабы развернулись к Скагре. Его лицо побагровело от усилий, на шее вздулись вены; шрам на щеке теперь выделялся особенно ярко. Несмотря на это, Скагре все-таки удалось восстановить контроль.

Пришел черед Доктора попотеть. Он стиснул зубы, сосредоточившись на управлении рабами. Получилось! Но надолго ли?

Клэр почувствовала, что Романа тянет ее за рукав, и перевела на нее взгляд.

– Это наш шанс, – Романа указала за спины борющихся Доктора и Скагры – туда, где виднелась большая панель управления. – Я постараюсь добраться до консоли. Тебе лучше остаться здесь.

Клэр молча смотрела на экран. Как легко было кивнуть и снова остаться в стороне! Но девушка решила, что с нее хватит. Ее бросал Крис, привратник, Доктор, профессор…

– Не в этот раз, – когда она направлялась к двери, ее голос звучал твердо и уверенно.

Романа шагнула следом; на губах ее теплилась улыбка благодарности.

Доктор едва ли заметил две хрупкие фигурки, выскользнувшие из двери в дальней стене. Сейчас все его силы были сосредоточены на том, чтобы не дать рабам выйти из-под контроля, а краагу – вырваться из сдерживающего луча К-9. Монстр стремительно нагревался, вынуждая к быстрым действиям.

– Как насчет тайм-аута? – окликнул Доктор соперника. – Я же вижу, что вам это не по силам. Остановимся, заварим чайку. С лимоном! Продолжить можно и потом!

Несмотря на браваду, Доктор прекрасно сознавал, что Скагра, скорее всего, прав. Матрица сфер была идеально подогнана под его сознание еще на самом первом этапе, когда «Копилка мыслей» была лишь амбициозным проектом. Рано или поздно Скагра вернет себе контроль над управлением сферами. Доктор уже чувствовал, как сужается его восприятие – оставаться в сознании было сложно даже сейчас. Насколько проще было бы сдаться, расслабиться, присоединиться к запертым в сфере… Он слышал их всех: хор нестройных голосов, проблески чужих воспоминаний.

Акротири, Иа, Кальдера, Фира, Центаури, Дэвид Тейлор, профессор Хронотис, Бернард Стронг, Салевин, Сцинтилла, Рандгар, Сабджатрик, Крис Парсонс…

Волновые уравнения серфинг «Синица в руке» два кусочка без сахара дуршлаг жена сбежать из Шады Галлифрей будет моим сплетать слова Клэр Клэр я люблю тебя Клэр…

– Я люблю тебя, Кейтли! – крикнул Доктор.

Клэр и Романа спешили к панели управления, но девушка все же притормозила, чтобы бросить быстрый взгляд на Криса.

– Я люблю тебя, Кейтли!

Ей не составило труда понять, что это говорит Крис, хотя голос и принадлежал Доктору.

– Крис! Я тоже тебя люблю!

Романа подтолкнула ее в спину.

– Теперь, когда вы официально признались, можем мы уже перейти к спасению Вселенной?

– Извините, – пробормотала Клэр.

Романа только махнула в сторону консоли.

– Если сможем обойти изоморфный контроль, сможем и перехватить управление.

Клэр нахмурилась, стараясь сосредоточиться на плане. «Теоретически, – объясняла ей Романа, пока возглас Доктора не прервал инструктаж, – должен существовать способ обойти изоморфные настройки консоли. Если это удастся сделать, достаточно будет запустить программу самоуничтожения, которая разорвет астероид на кусочки до того, как корабли краагов отправятся в путь».

– Должен же быть способ, – пробормотала Романа, склонившись над клавиатурой. – И где только этот дурацкий второстепенный маршрутизатор?

Вдруг спины Клэр коснулась волна жара – и ее источником был отнюдь не замерший под лучом К-9 крааг. Почти полсотни монстров вышли из переплетения тоннелей и теперь направлялись прямо к ним. Девушка охнула от ужаса. Привлеченная ее возгласом, Романа схватила спутницу за руку и отскочила от консоли как раз в тот момент, когда ближайший крааг уже занес клешню, чтобы…

…превратить панель управления в дымящуюся груду металла.

– У Скагры всегда есть запасной план, – огорченно констатировала Романа.

Крааги продолжали приближаться. И тут Клэр вспомнила: именно их она видела, когда первый раз дотронулась до книги. Те же горящие глаза, сулящие, как она теперь понимала, смерть.

А потом девушка вспомнила кое-что еще.

Они целовались с Крисом. И что-то про полицейский участок. Но ведь всего этого еще не случилось! Значит, у них был шанс. Шанс создать свое будущее.

Окрыленная надеждой, Клэр подхватила с пола искореженную трубу и взмахнула ею над головой, выкрикнув что-то отчаянное и угрожающее.

Крааги нависли над ней, как лавина…

А потом внезапно рассыпались.

Все крааги в одну секунду превратились в хрупкие угли и черной пылью опали на поверхность астероида.

– Что вы сделали? – выдохнула Клэр.

– Ничего, – Романа была ошарашена не меньше.

Клэр обернулась. Доктор и Скагра все еще сражались за право управлять чужим рассудком, поэтому вряд ли заметили, что произошло. Зато К-9 столкнулся с неразрешимой проблемой: крааг-командующий, все это время стоявший под лучом его лазера и только набиравший силу, неожиданно осел на пол. Его ноги превратились в горстку пепла, в которой кое-где алели маленькие угольки.

– Нарушение логики, – сообщил самому себе К-9, отключая лазер.

Не успела Клэр опустить трубу, как весь астероид тряхнуло так сильно, что она едва не упала. Романа снова вцепилась в ее руку. Величественные скалы, окружавшие лабораторию, трескались и осыпались; от их подножия расползались клубы пыли.

– Наверное, вам все же удалось запустить программу самоуничтожения, – крикнула Романе Клэр.

Та покачала головой.

– Я даже не успела обойти первичную защиту! Ничего не понимаю.

– Вот глупые, – неожиданно разнесся по обсерватории чей-то голос. – Это сделал я.

Клэр недоуменно огляделась. Голос звучал покровительственно, строго и в то же время искренне.

– Неужели вы так и не поняли? – продолжил он. – Когда крааги уничтожили консоль, включился второстепенный маршрутизатор. Мой маршрутизатор. У Скагры всегда есть запасной план.

– А вы, простите, кто? – спросила Романа. Вид у нее был озадаченный.

– Друг Доктора. Или даже подруга. Ему вообще везет с подругами, вы не находите?

– И что именно вы сделали? – уточнила Клэр.

– О, всего лишь немного вам помог. Поменял полярность нейтронного потока внутри материала, из которого сделаны крааги. И в некотором роде отменил их существование. Представляете, на астероиде было десять тысяч этих мерзких созданий! Как хорошо, что их больше нет.

Астероид снова содрогнулся. Клэр заметила, как в куполе обсерватории появилась трещина.

Неизвестный прокашлялся. Когда он заговорил снова, в его голосе звучало смущение.

– Гм, так вот. Проблема в том, что крааги сделаны из самого астероида. И когда я поменял полярность… В общем, он начал разваливаться тоже. Ой.

Клэр в ужасе уставилась на Роману.

– Так почему мы еще стоим, а не бежим отсюда со всех ног?

Но Романа смотрела не на нее. Ее взгляд был прикован к Доктору.

– Мы должны подумать об остальных, – сказала она. – Не знаю, сколько еще Доктор сможет выдерживать эту битву.

Как бы в ответ на ее слова, Доктор вскрикнул и повалился на колени.

 

Глава 71

– Я сильнее! – провозгласил Скагра, расправив плечи. Все его внимание до сих пор было сосредоточено на поверженном противнике, поэтому он не замечал хаоса вокруг. – Универсальный разум мой!

Доктор молча сидел на полу, пытаясь отдышаться. Он вложил в эту борьбу все свои силы, но их оказалось недостаточно. Столько долгих лет, столько страшных сражений с далеками, киберменами, Черным Стражем – чтобы умереть вот так, воскресным днем.

Да еще и в дурацкой шляпе.

Генератор, поддерживавший собранный Доктором прибор, тоже был истощен и надрывно попискивал, но все еще оставался подключенным к матрице сфер. Какофония голосов и образов уже почти стихла, когда в сознании Доктора вдруг возникла фигура молодого мужчины в красных одеждах. Лицо его украшала аккуратная светлая бородка. Доктор был уверен, что они никогда не встречались, но какое-то выражение в глазах заставило Повелителя Времени безошибочно его узнать.

– Привет, Салевин, – пробормотал он. – Неплохо выглядите.

– Книга, Доктор, – Салевин явно не собирался тратить время на любезности. – Вы же не забыли о книге?

И тут Доктор понял.

Собравшись с мыслями, он через силу открыл глаза и вгляделся в рабов Скагры, ища в толпе их хозяина. Одна попытка. Сейчас или никогда.

Доктор устремил на Скагру пристальный взгляд, снова воспользовавшись матрицей сфер. Но сейчас он боролся не за разум друзей. Все его мысли, все его способности к телепатии были направлены на разум Скагры.

А потом он стал Скагрой. Увидел мир его глазами; увидел самого себя сидящим на полу, жалким и поверженным. Он слышал мысли врага, чувствовал его ненависть, превосходство и его страшное гнетущее одиночество.

Отчаянным усилием – голову Доктора пронзила жуткая боль – он заставил Скагру поднять руки и снять с одной из них перчатку. Еще одно движение, и потрепанный томик «Почитаемого и Древнего Закона Галлифрея» лег в его ладонь.

Доктор чувствовал, как Скагра сопротивляется, пытаясь восстановить контроль над собственным разумом, но не собирался сдаваться. Книга раскрылась. Рука Скагры, лишенная привычной защиты, зависла над страницами, а потом начала медленно, очень медленно опускаться на них, пока кончики пальцев не коснулись пожелтевших листов.

Отчаянным рывком Доктор разорвал их связь и без сил свалился на пол, едва заметив Клэр и Роману, которые спешили ему на помощь.

– Надо отсюда выбираться! – Романа встряхнула его за плечи, пытаясь привести в чувство.

Доктор приоткрыл один глаз, прошептал: «Тише!» и кивком указал на Скагру.

Тот стоял на месте, будто памятник самому себе. Его ладонь так и лежала на открытом развороте.

А в мозгу проносились видения будущего.

Книга показала ему все, не скрывая ни одной детали. Скагра увидел Вселенную такой, какой она станет. И это был не покой и порядок Универсального разума, призванный подчинить себе хаос и победить энтропию.

Вселенная будет какой угодно, только не такой, какой он хотел бы ее видеть.

Для Скагры в будущем был только Доктор, Доктор, Доктор.

Книга выпала у него из рук и со стуком свалилась на пол.

В ту же секунду он потерял контроль над рабами. Крис, профессор, Сцинтилла, Сабджатрик и Рандгар разбрелись в стороны. Их зрачки сузились, но взгляд оставался пустым и бессмысленным.

Доктор с трудом приподнялся на локте, посмотрел на Скагру и криво усмехнулся.

– Что, страшная была книжка?

Скагра вскрикнул и бросился бежать.

Астероид тряхнуло сильнее; от стен обсерватории начали откалываться куски каменной кладки. Романа проводила Скагру взглядом до одного из тоннелей, который обвалился через секунду после того, как фигура в белом скрылась под его сводами.

– В одном он прав: бежать отсюда надо со всех ног, – констатировал Доктор. – Еще бы мне помогли на них подняться!

Романа протянула ему руку.

Отряхнувшись, Доктор подобрал с земли «Почитаемый и Древний Закон Галлифрея» и с сожалением оглядел обложку.

– Ты только посмотри! – возмутился он. – Он еще и корешок сломал!

Романа вздохнула.

– Пожалуйста, пойдем в ТАРДИС!

– В какую из? – уточнила Клэр. Она уже успела поймать за руку Криса, который бессмысленно переминался с ноги на ногу рядом с ней. – И как быть с остальными?

Доктор на мгновение задумался.

– Клэр, – наконец произнес он, – бери профессора и Бристоля и иди в ТАРДИС Хронотиса. Мы с Романой позаботимся об остальных.

Клэр поймала профессора и начала подталкивать обоих мужчин к деревянной двери.

– А что потом? – спросила она, обернувшись. – С Крисом все будет в порядке?

Романа, осторожно направлявшая Рандгара к ТАРДИС Доктора, прокричала в ответ:

– Не беспокойся! Обещаю, мы его тебе вернем. Просто следуйте за нашей ТАРДИС.

Доктор ухватил Сабджатрика и Сцинтиллу за края их тюремных роб и теперь торжественно вел к дверям, что придавало ему сходство с полицейским, конвоирующим особо опасных преступников. Услышав ответ Романы, он усмехнулся:

– Ты нас не пропустишь, у нас лампочка на крыше!

Клэр улыбнулась, затолкала профессора и Криса внутрь и скользнула следом. Через несколько секунд ТАРДИС Хронотиса растаяла в воздухе.

– Смышленая девочка, – заметил Доктор, скрываясь в дверях полицейской будки.

К-9 замыкал шествие. Романа захлопнула створки.

По обсерватории раскатилось фырканье и завывание межпространственного стабилизатора, и ТАРДИС исчезла.

Еще через несколько секунд купол треснул и разлетелся на части, отдавая бывший командный центр во власть космической пустоты.

 

Глава 72

Астероид медленно рассыпался в пыль, оставляя после себя лишь серое облако. Романа усилием воли отвела взгляд от экрана и обернулась к Доктору. Зеленоватое свечение, окутавшее консольную, когда Скагра начал использовать книгу, теперь исчезло. Комната купалась в золотистом свете, от центральной колонны доносилось ровное гудение стабилизаторов.

Тем временем Доктор каким-то чудом нашел в себе новые силы. С облегчением стянув с головы послуживший ему верой и правдой прибор, он аккуратно пристроил его на панели управления. Туда же отправился «Почитаемый и Древний Закон Галлифрея». Теперь внимание Доктора было полностью поглощено одним из сегментов консоли.

К-9 собрал Древних Преступников в группку возле дверей и вменил себе в обязанность их сторожить. Судя по испуганным и растерянным взглядам, галлифрейцы еще не пришли в себя и не представляли никакой опасности, но все равно нуждались в контроле.

На панели, за которой наблюдал Доктор, пискнул датчик.

– А вот и они, – прокомментировал Доктор, кивком подзывая Роману. – Клэр и остальные. Прямо у нас за спиной.

Романа посмотрела на показания и снова перевела взгляд на экран.

– А что со Скагрой? Думаешь, ему удалось сбежать?

– Поскольку в прошлый раз мы оставили здесь его корабль, могу с уверенностью сказать, что он попытался. А вот удалось ли ему…

Доктор замолк. Романа собралась было задать парочку наводящих вопросов, когда на экране из ниоткуда возник большой космический корабль.

– Что это?

– Судно Скагры, – улыбнулся Доктор. – Правда, раньше оно было невидимым.

Казалось, происходящее его забавляет.

Скагра медленно поднялся с пола шлюза. Он едва успел. Сейчас корабль должен был уносить его от рассыпающегося командного центра – это было предусмотрено его программой. Скагра похвалил себя за находчивость.

Однако стоило ему перевести взгляд на испачканную одежду, как горечь поражения едва не пригнула его к полу. Идеал, к которому он шел всю свою жизнь, был уничтожен.

Потом ему вспомнилось видение, показанное книгой. Будущее, в котором не было ничего, кроме Доктора. Хотя бы этого удалось избежать!

Скагра выпрямился и направился на капитанский мостик, стараясь придать своей походке уверенность, которой не ощущал.

– Корабль! – скомандовал он, добравшись до кресла. – Уведи нас подальше отсюда. И как можно быстрее.

– Не-а, – сказал корабль.

– Что?! Я Скагра, твой повелитель!

– Ты определенно Скагра, – подтвердил корабль. – Но тут все немного изменилось. А ты очень плохо себя ведешь.

Скагру окружил куб белого света. Когда сияние погасло, на капитанском мостике больше никого не было.

В консольной комнате ТАРДИС раздался еще один сигнал, который здесь слышали очень редко.

– Входящий вызов от корабля Скагры, хозяин, – сообщил К-9.

Романа почувствовала, как на нее наваливается усталость. Значит, ничего еще не кончено.

– Хороший пес! – похвалил робота Доктор, весело сверкнув глазами. – Выведи его на главный экран.

Изображение корабля мигнуло, сменившись трансляцией из абсолютно белой комнаты.

– Там же никого нет! – удивилась Романа.

Прежде чем она успела понять, что перед ней та самая ноль-тюрьма, куда однажды попали они с Крисом, в центре комнаты возник куб белого света.

– Я подумал, что вы захотите это увидеть, Доктор, – сказал чей-то мелодичный голос.

Романа узнала его с первых слов.

– Доктор! Мы слышали этого человека на астероиде! Именно он уничтожил краагов.

– Это не человек, – с улыбкой поправил ее Доктор. – Это корабль. Искусственный интеллект, управляющий кораблем Скагры, если говорить точнее.

На том конце пространственной связи прокашлялись.

– Вы скоро сможете убедиться, что это не вполне корректное определение.

Куб света покачал гранями, а затем исчез, оставив Скагру ровно посередине комнаты. Тот начал испуганно озираться по сторонам, постепенно осознавая, куда попал.

– Корабль! Выпусти меня отсюда! Я твой господин! Выпусти меня!

– С величайшим сожалением должен сообщить, что не намерен больше выполнять твои приказы. – Голос корабля, казалось, доносился одновременно со всех сторон. – Ты враг моего друга Доктора.

Скагра скрипнул зубами.

– Я тебя создал! Приказываю, отпусти меня!

– Ты пытался меня взорвать, – холодно напомнил корабль. – С тех пор я пережил несколько серьезных психологических кризисов. Сперва я не мог поверить, что мой непогрешимый лорд и господин не преуспел в своем гениальном плане. Я думал, ты никогда не ошибаешься. Был уверен, что мы все мертвы. Разумеется, стоило мне осознать, что ты ничем не отличаешься от прочих, как моему сознанию открылись новые концепты бытия. За это нужно сказать спасибо Доктору.

– Доктору? – Скагра выплюнул ненавистное имя, как ядовитую жабу. – Не смей упоминать о нем! Приказываю тебе никогда не называть этого имени!

– Видимо, вы просто плохо знакомы, – вздохнул корабль. – Могу тебя заверить, что это чудесный человек. А еще он такое сделал с моими внутренними системами…

– Освободи меня! – взревел Скагра.

– И не подумаю.

Скагра опустился на колени, сжимая голову руками.

– Зато, – невозмутимо продолжил корабль, – я собираюсь побольше рассказать тебе о Докторе.

– Выпусти меня! – Похоже, Скагра был готов расплакаться, как наказанный ребенок.

– У меня есть видеозаписи его приключений! – с энтузиазмом продолжил корабль, игнорируя стоны пленника. – Мы можем посмотреть их все! Вместе! Что может быть прекрасней! Мне удалось раздобыть фрагменты даже самых первых его похождений – и это только начало!

На стене напротив Скагры мигнул и развернулся голографический экран. Несколько секунд он был темным, потом картинка сменилась зернистым изображением: полицейский в земной униформе шел куда-то по затянутой туманом лондонской улице.

Скагра вгляделся в картинку и застонал. С экрана, словно в ответ, донесся колокольный звон.

Изображение на экранах ТАРДИС тоже сменилось: теперь Доктор и Романа снова видели обтекаемый изящный силуэт корабля, висящего в открытом космосе. Его голос гулко звучал из динамиков консольной:

– Надеюсь, что не заставил вас краснеть, Доктор. Ему нужно преподать урок. Объяснить ошибки и удержать от совершения новых. Я не выпущу его, пока он не раскается.

Похоже, Доктор был слегка шокирован оригинальностью выбранного кораблем наказания, поэтому отвечать пришлось Романе.

– Спасибо за помощь с краагами, – искренне сказала она.

– О, не стоит благодарности. Уверен, вы бы и без меня справились. – Электронный голос понизился до заговорщицкого шепота: – Между нами, девочками, Доктору невероятно повезло, что у него есть вы. Кто-то же должен присматривать за ним, пока меня нет рядом!

Романа вымученно улыбнулась.

– Ну, ладно, – решительно прервал разговор корабль. – Нас ждет увлекательное видео и путешествие сквозь временную воронку. Всего доброго!

Романа покосилась на Доктора.

– Сквозь воронку?!

– Смотри-смотри. – Доктор упорно отказывался чувствовать себя виноватым. – Вот молодец!

В динамиках снова раздался треск, сквозь который пробился голос корабля.

– Вы замечательный человек, Доктор!

Спустя секунду эфир заполнил гул стабилизаторов и радостное «Э-ге-гей!» корабля. Затем он растаял в космическом пространстве.

Романа на время лишилась дара речи. Доктор воспользовался паузой, чтобы заняться настройками управления. К тому моменту, как девушка собралась с мыслями, ее спутник уже успел ввести длинную последовательность координат на клавиатуре.

– Нам еще многое нужно исправить, – сказал он, кивая на толпящихся у входа преступников. – Для начала, этих я с собой таскать не собираюсь.

Он переключил рубильник, и под консолью что-то глухо взорвалось.

– Я тоже рад тебя видеть, старушка, – рассеянно сообщил Доктор.

– Что ты сделал с кораблем Скагры?!

– Ничего особенного. Во Вселенной тысячи людей, которые считают меня замечательным. Вот ты, например. Хотя я не заставлял их так думать! Они сами.

– Не считаю я тебя замечательным, – возразила Романа, обнимая Доктора. – Хотя нет. Все-таки считаю.

– Конечно, считаешь, – Доктор улыбнулся и подмигнул К-9. – А ты?

Пес ткнулся носом в коленку хозяина.

– Утвердительно. Хозяин замечательный.

 

Глава 73

Крис Парсонс сидел в инопланетном шезлонге, стоящем на инопланетном песке инопланетного пляжа, и облизывал инопланетное мороженое. Хотя, если рассуждать логически, инопланетянином здесь был он сам. Об этом напоминало все: слишком голубое небо и лазурное море (неуловимо иного оттенка, чем на Земле), золотой песок (слишком уж золотой!) и пейзаж в целом (напоминавший картинку из брошюры об идеальном отдыхе). Разве что вкус у мороженого был такой, как полагается. Не подвел и шезлонг, который вполне по-земному невозможно было подогнать под себя, не прищемив в процессе пальцев.

События прошедшего часа Крис помнил плохо, как если бы побывал на операционном столе и сейчас приходил в себя после наркоза. Мороженое только усиливало сходство: такое же ему давали, когда вырезали гланды. Молодой человек лизнул подтаявший рожок и покосился направо. Там, на раскладном стуле, сидел профессор Хронотис. Он зарылся пальцами босых ног в песок, нацепил на нос солнцезащитные очки и, судя по игравшей на губах улыбке, получал неподдельное удовольствие от солнечных ванн. Глаза профессора были закрыты, на голове красовалась панама, но в остальном он выглядел точно так же, как всегда – милым хрупким старичком. Правда, теперь Крис знал, что на самом деле это лишь маска. Или нет?..

Крис нахмурился и перевел взгляд налево, где сидел Доктор – вопреки солнечной погоде закутанный в привычный шарф и теплое пальто. Единственная уступка климату выражалась в больших и явно дорогих солнечных очках, угнездившихся у него на переносице. В одной руке Доктор держал крошечную сферу, а в другой – звуковую отвертку, которой в эту сферу периодически тыкал, комментируя полученные данные бессвязными «Ого!» и «Ага!».

– Извините, что отвлекаю… – обратился к нему Крис, выждав некоторое время.

– Бристоль! – Доктор сдвинул очки на кончик носа и добродушно подмигнул молодому человеку. – С возвращением в мир живых! Как ты себя чувствуешь?

– Уже лучше, спасибо, – медленно ответил Крис. – Но я до сих пор не понимаю…

Он обвел взглядом пляж. Его завсегдатаи продолжали развлекаться, нимало не встревоженные старой деревянной дверью, которая вдруг возникла в стене одной из раздевалок.

– Для начала я хотел бы увидеть Клэр.

– Скоро увидишь, – пообещал Доктор. – А пока ешь мороженое и задавай вопросы.

Крис порылся в памяти, пытаясь восстановить события после того, как сфера атаковала его разум в Шаде. Затем прокашлялся:

– Так значит, когда я… э-э-э… ворвался в камеру и… кхм… сообщил всем, что профессор и есть Салевин…

– Ох уж эти студенты, – пробормотал, не открывая глаз, профессор.

– Тогда это казалось мне отличной идеей. Но похоже, что я все только испортил?

– Откровенно говоря, – сказал Доктор, – это было худшее, что могло с нами случиться в тот отдельно взятый момент времени. Хотя, если бы я не был на тебя так зол, то непременно похвалил бы за сообразительность.

Крис понурил голову. Слова не шли на язык, но он все равно выдавил: «Извините, пожалуйста».

– Не переживай, Бристоль, – усмехнулся Доктор. – Это ведь не конец света. То есть мог бы быть, но мы его предотвратили.

– Значит, это я во всем виноват? Если бы я тогда не одолжил у профессора книгу…

– Но ты ее и не одалживал, – прервал его Доктор.

– В каком смысле? – удивился Крис. – Конечно, одалживал. Я точно помню.

Доктор только энергичнее затряс головой.

– Ты ее не одалживал. Это она одолжила тебя.

Крис уставился на него во все глаза. Подтаявшее мороженое капало ему на джинсы, но молодой человек был слишком удивлен, чтобы это заметить.

– Да-да, – мечтательно продолжил Доктор. – Древние Артефакты никому просто так не дадутся в руки. Книга почувствовала опасность и решила, что ты сможешь ее защитить. Возможно, даже заставила профессора направить тебя к нужной полке. Ты ей понравился, Бристоль.

– Для книги это был очень странный поступок, – невпопад ляпнул Крис.

– Просто это очень странная книга. Никто из нас не знал, как ее читать. А она все это время читала нас.

– Простите?

– Я не ошибся. Эта книга обладает способностью читать любого, как… книгу. Когда Скагра дотронулся до нее…

– Это когда? – растерялся Крис.

– Ну конечно, ты и не должен помнить. Твой разум в тот момент был отделен от тела, которое стало марионеткой в руках Скагры.

– Со всеми бывает, – снова подал голос профессор.

– К счастью, я придумал, как это исправить, – Доктор снова подмигнул Крису, подбросив в воздух маленькую сферу.

Молодой человек открыл рот, чтобы задать следующий вопрос, но Доктора было уже не остановить.

– Так вот, – продолжил он, не обращая внимания на реакцию собеседника, – когда Скагра дотронулся до книги, то увидел что-то, что очень его огорчило.

– Мне она показала прошлое, – вставил Крис.

– А ему, скорее всего, будущее, – ответил Доктор. – Будущее, которое Скагре не понравилось. Потому что он не понравился книге. И она продемонстрировала ему нечто такое, от чего он на время потерял над собой контроль. И над Универсальным разумом, конечно же.

– Кстати, спасибо, – смутился Крис. – Я очень рад снова быть собой. Жалко только остальных. Того рыбака. И ученых из Копилки мыслей. От них ведь даже тел не осталось…

– Ну почему же, – улыбнулся Доктор. – Вон они гуляют. В целости и сохранности. Там, кстати, еще один парень оказался, Дэвид. Тоже милейший человек.

Крис уставился на отдыхающих.

– Что?!

Доктор снова подбросил сферу.

– Я перехватил контроль над Универсальным разумом, – буднично сообщил он. – Сконцентрировал ваши сознания в одной этой сфере. Потом – поскольку я крайне умен и талантлив – раскидал твой разум, разум профессора и преступников в соответствующие тела. А остальные отправил в новые.

– В новые тела?

– Ну да.

– Где вы их взяли?

Доктор неопределенно махнул рукой куда-то в сторону джунглей.

– Эта планета заселена представителями цивилизации 11-го уровня. Генная инженерия для них – хобби. Они могут не просто подтяжку лица сделать, они целое тело слепят из ничего, если как следует попросить. Я попросил. Они сделали. Семь новых тел, в которые перекочевали сознания из сферы.

Он помахал отдыхающим. Те помахали в ответ.

– Они теперь немножко… другие, – осторожно заметил Крис. – Моложе, подтянутей и красивее.

– Почему бы и нет? К тому же все они так или иначе решили остаться здесь и отдохнуть от забот. Неудивительно, учитывая, что им пришлось пережить. Ребята заслужили отпуск.

В этот момент из одной из раздевалок выскользнула женщина средних лет. Увидев компанию, о которой говорил Доктор, она поспешила к ним и с радостным возгласом: «Ми-илый!» заключила в объятия самого высокого и мускулистого мужчину.

– А это – мама Дэвида, – как ни в чем не бывало продолжил Доктор. – Он попросил привезти ее с Земли сюда. Образцовый сын.

– Вы действительно замечательный человек, Доктор!

– Не стану спорить.

– Кстати, я тоже принимал во всем этом участие, – профессор открыл один глаз. – Хотя кое-кто предпочитает об этом умалчивать. Не только у меня память дырявая, а, Доктор?

Это замечание напомнило Крису о самом главном вопросе, который он так и не задал.

– Э-э, Доктор, – начал он, понизив голос. – Я хочу спросить. Насчет нашего общего друга. Профессор – он все-таки Сал…

– Салевин? – перебил его Хронотис. – Почему вы о нем вспомнили? Скатертью ему дорога!

Крис поежился.

– Не поймите меня неправильно, – смущенно продолжил он. – Но разве Салевин не был Великим Преступным Гением и все такое? Разве он не должен быть злым? И разве не поэтому его заперли в Шаде?

– Об этом тебе пускай сам профессор расскажет. – Доктор приглашающе кивнул другу.

Профессор благодарно улыбнулся и наклонился в сторону Криса, чтобы начать историю.

– Проблема была в том, – начал за него Доктор, – что Повелители Времени, как и все, кто обладает большой властью, боятся эту власть потерять. Все неожиданное и непонятное, все, что не вписывается в рамки хорошо изученного, встречает у них сильнейший отпор и автоматически назначается угрозой.

– Я помню, вы говорили, что Повелители Времени уничтожили бы Землю, если бы узнали о книге.

– Именно. Это для них нормально. – Доктор махнул рукой: – Продолжайте, профессор.

Хронотис приподнял брови, но послушно вдохнул поглубже, чтобы разъяснить остальное.

– Так вот, – вмешался Доктор, прежде чем его друг собрался с мыслями. – Салевин провинился только тем, что у него был необычный талант: он умел помещать свое сознание в разум других людей. У всех Повелителей Времени есть способности к телепатии, но то, что умел Салевин, не мог повторить никто. Он не был злым, он был просто другим. Да, периодически он позволял себе сыграть шутку-другую. Убедил Лорда-президента, что на нем штаны горят, например. Заставил архивариусов танцевать канкан. Ну и прочие мелочи вроде этой.

Профессор едва сдержал смешок.

– Веселое было время!

Доктор не дал ему продолжить:

– Высшему Совету это не понравилось. И я имею в виду не горящие штаны и канкан. У Салевина был колоссальный потенциал. Опасный потенциал. Стоило ему захотеть, и у Галлифрея был бы новый президент.

– Но почему они решили, что Салевин этого захочет? – удивился Крис.

– Потому что будь такая способность у кого-то из Совета, они бы именно так и поступили, – с горечью отозвался Доктор.

– Хитрые, жадные, вредные людишки, – вмешался профессор.

– Сейчас они ничуть не лучше, судя по их отношению ко мне.

– Вам все-таки повезло больше.

Повелители Времени обменялись понимающими взглядами.

– Ладно, продолжайте, не тяните, – поторопил друга Доктор.

На сей раз профессор даже не стал пытаться: стоило ему прокашляться, как Доктор снова раскрыл рот.

– В общем-то, единственным недостатком Салевина был этот дар, так что он очень быстро сделал карьеру. И заметь, Бристоль, не используя свои способности, а добиваясь всего исключительно умом и трудом – прямо как я. Несмотря на это, Высший Совет нервничал все сильнее. Они думали, он что-то планирует, и многое бы отдали, чтобы узнать этот план. Тем временем Салевин стал младшим сенатором и окончательно перепугал всех членов Совета. Нужно было срочно что-то предпринять, причем сделать это скрытно, чтобы обычные люди ничего не узнали. И сам Салевин тоже – иначе бы он использовал свои силы и помешал им.

– Неужели они были правы, профессор? – заинтересовался Крис. – Вы хотели захватить Галлифрей?

– Конечно же, нет, – ответил за Хронотиса Доктор. – Посмотри на него: величайшее преступление этого человека в том, что он разбавляет «Эрл Грей» молоком! И читает книги с середины. Но Высший Совет даже не пытался узнать, что представляет из себя Салевин на самом деле. Их действиями руководила паранойя. Поэтому однажды наш младший сенатор получил указание провести инспекцию недавно открытой тюрьмы.

– Шады!

– Ну не Алькатраса же! Вот так Салевин и попал в Шаду, ничего не подозревая и широко улыбаясь – ведь ему выпала большая честь! Более того, Совет расщедрился и выделил ему ТАРДИС и двух стражей из свиты самого Канцлера!

– И вы ничего не заподозрили? – спросил профессора Крис.

– У меня не было причин. Откуда же я знал, что она гниет…

– Кто? – не понял Крис.

– Такая штука… Она еще плавает в море. И гниет с головы, как Совет.

Крис удивленно моргнул.

– Именно поэтому историю за него рассказываю я, – доверительно сообщил Доктор. – Так вот. Рыбка попала в сети: как только ТАРДИС Салевина дематериализовалась с Галлифрея, пресс-служба Совета распространила информацию о том, что он – опасный сумасшедший, террорист, единственная цель которого – подчинить мир своей злой воле. Они прозвали его Великим Преступным Гением. И люди в это поверили. В их глазах Совет выступил спасителем народа, сумевшим поймать опасного преступника и под конвоем отправить в Шаду.

– Но вы же смогли сбежать, так?

– Я как раз собирался об этом рассказать, – укоризненно посмотрел на Криса Доктор. – Салевин тоже был не лыком шит. Еще до того, как стражи успели оглушить его из станнера и торжественно поместить в одну из криогенных камер, Салевин начал действовать. Сперва он подчинил себе разум стражей. Вместе они отправились в заранее подготовленный отсек, где Салевин должен был остаться до конца дней своих и где вместо него осталась гневная записка не вполне цензурного содержания. Потом стражи вернулись в ТАРДИС и отправились на Галлифрей. Благодаря способностям Салевина, его караул получил воспоминания о совершенно иной поездке, в которой все прошло по плану, миссия увенчалась успехом, а Великий Преступный Гений остался в криогенной камере.

– Погодите-ка, – прервал его Крис. – Но как вам удалось скрыться? Потом, когда ТАРДИС вернулась на Галлифрей?

– Когда ТАРДИС вернулась на Галлифрей, Салевина в ней не было, – ответил Доктор.

– Он остался в Шаде? – не понял Крис. – Или я что-то упустил?

– Вы упустили то же, что упустили все участники этой истории, молодой человек, – с довольной улыбкой отозвался Хронотис. – Это и неудивительно, вещичка-то была крошечная.

– Простите?

Вместо ответа Доктор указал на деревянную дверь в стене раздевалки.

– Бристоль, ты же помнишь, что эти штуки изнутри больше, чем снаружи?

– Ага.

– Но ведь можно сказать и иначе: что снаружи они намного, намного меньше, чем внутри?

Крис несколько секунд молчал, а затем улыбнулся профессору:

– Так у вас была ТАРДИС!

– В кармане, да, – кивнул Хронотис.

– Замаскированная под книгу!

– Лучше: замаскированная под закладку в этой книге, – пояснил профессор. – Когда она мне потребовалась, я просто расширил внешнее плазмополе, вошел внутрь и улетел.

Крис отправил в рот остатки мороженого.

– Это был самый странный разговор в моей жизни, – признался он.

– Ты просто пока с Клэр не виделся, – хмыкнул Доктор.

Крис хотел было возразить, но оказалось, что история еще не закончена.

– Естественно, после такого побега Салевину нужно было замести следы.

Профессор поморщился:

– Это не самая интересная часть, можете не слушать. Гордиться тут нечем. Пожалуй, пускай дальше рассказывает Доктор.

– Ну, раз вы настаиваете. – Доктор широко улыбнулся. – Салевин тайно вернулся на Галлифрей, припарковал ТАРДИС и подсоединил себя к ее генераторам. А потом впервые использовал свой талант против своего же народа. Одним отчаянным усилием он расширил сознание так, что оно на время поглотило умы всех жителей планеты. А потом заставил их забыть о Шаде. О том, что она когда-то существовала. Секрет Салевина никогда не должен был быть раскрыт.

– Ничего себе. – Крис даже присвистнул.

– Это было очень опасно, нарушало все нормы морали и оказалось нечестным по отношению к остальным пленникам, забытым и обреченным на вечную заморозку.

Профессор снова поморщился:

– Доктор, мы оба знаем, что этих несчастных отправили туда именно за тем, чтобы никогда больше о них не вспоминать. Это меня не извиняет, но не забудьте, что за свой поступок я заплатил высокую цену. Подключение к такому количеству чужих умов едва меня не убило. Хотя почему «едва»? Оно раз и навсегда убило Салевина.

– А что, умение воскресать из мертвых – это тоже ваша сверхспособность? – спросил Крис.

– О, нет-нет, – отмахнулся Доктор. – В этом как раз нет ничего особенного. Профессор просто регенерировал. Получил новое тело.

– Опять речь о новых телах, – развеселился Крис.

– Бристоль, – сурово сказал Доктор, – если ты так и будешь прерывать профессора, мы никогда не закончим.

На мгновение все замолкли. Потом Доктор как ни в чем не бывало продолжил:

– Теперь у Салевина было новое тело – и новое имя, разумеется. Поэтому он мог просто вернуться на Галлифрей. Осторожно наведя порядок в головах окружающих, он убедил всех, что перед ними профессор Хронотис, старый архивариус, лишенный каких бы то ни было политических амбиций, безобидный и предпочитающий всему на свете чай и книги. Именно таким я его и встретил, когда был подростком.

– Тогда я поклялся, что забуду о Салевине, обо всем, что он сделал, и больше никогда не буду применять свои силы, – добавил профессор.

– От Салевина не осталось даже воспоминаний – только история, которую сочинил Совет, чтобы отправить его в тюрьму. Профессору Хронотису это было только на руку.

– А что насчет книги? – поинтересовался Крис.

– Поскольку Шада была забыта, она просто собирала пыль в Архиве. Один старый архивариус внимательно за ней приглядывал.

– Все равно не понимаю, – нахмурился Крис, – они были с вами так жестоки, а вы все равно вернулись и жили там.

– Это мой дом, – пожал плечами профессор. – К тому же на Галлифрее отличные библиотеки.

– Но вернемся к делу, – начал было Доктор, однако у Криса еще остались вопросы:

– Так книга оставалась на Галлифрее, пока профессор не вышел на пенсию и не увез ее в Кембридж?

– Верно, Бристоль. Хотя меня тоже мучает один вопрос… «Почитаемый и Древний Закон Галлифрея» ведь хранился в большой стеклянной витрине. Даже Повелители Времени заметили бы, если бы книга оттуда исчезла. Так что же там пылилось все эти триста лет, что вы провели на Земле?

Профессор неопределенно пожал плечами:

– Я просто заменил его другой книгой того же формата и цвета. Постарался подобрать подходящий переплет, но в целом…

– Какой именно книгой, профессор? – строго спросил Доктор.

– Одной из тех, которые на Земле считаются классикой. Знаете, из числа одновременно очень смешных и очень глубоких. Название я, конечно, не помню, но там было что-то про дельфинов и полотенца. Постойте-ка, ну конечно, она называлась «Автостопом…»

Как именно называлась книга, они так и не узнали: профессора снова прервали, причем на сей раз не Доктор, а знакомый воющий гул. На золотистом песке начала медленно появляться синяя полицейская будка. Крис вскочил на ноги, когда ее двери распахнулись, выпуская Роману, К-9 и Клэр.

Стоило ему увидеть выражение ее лица – загадочное и задумчивое одновременно, – как в сознании молодого человека промелькнуло странное воспоминание. Крис попытался сосредоточиться на нем, рассеянно отряхивая с джинсов остатки мороженого. Кажется, он крикнул что-то важное, и Клэр это услышала. Но когда? И что? И почему каждый раз, когда она появляется, он начинает путаться в самом себе?

Доктор, не вставая с места, кивнул Романе.

– Вы сделали все строго по списку?

– Да, Доктор, – терпеливо ответила девушка, доставая из кармана сложенный в несколько раз листок. Следом за ним из другого кармана появились солнечные очки, которые она надела, прежде чем начать зачитывать по бумажке: – Пункт 1. Вернуть преступников в криогенные камеры Шады. Сделано.

– Вы вернули их в Шаду? – изумился Крис. – Это же… Не очень хорошо с точки зрения морали.

Романа улыбнулась ему, не прерывая чтения:

– Пункт 2. Отправить на Галлифрей письмо с описанием всего произошедшего.

– То есть вы рассказали Повелителям Времени о Шаде?! А как же профессор? Они ведь до него доберутся!

– Пункт 2Б. В процессе убедить всех, что Салевин мертв. В качестве доказательства приказать К-9 сжечь его камеру. Не упоминать профессора Хронотиса.

Доктор одобрительно кивнул.

– А что насчет пункта 3?

– Вообще-то, это был пункт 2В, – покосилась на него Романа. – Вернуть «Почитаемый и Древний Закон Галлифрея» Повелителям Времени.

– 2В? Ты серьезно? – поморщился Доктор.

– Вполне. И да, мы его вернули. Оставили в Архиве на стойке с запиской. Все, как ты просил.

– Там еще четвертый пункт был. На обороте, – заметил Доктор.

К-9 завилял хвостом.

– Пункт 4 также выполнен, хозяин.

Клэр выудила откуда-то большой бумажный пакет и отдала его Доктору:

– Пришлось сделать крюк. Нигде, кроме Барастабона, их не было. А теперь спросите меня, как мы выжили после крушения на Барастабоне? – Клэр покосилась на профессора. – Именно над ним все мои знания, любезно одолженные профессором, напрочь стерлись из памяти.

– Невелика потеря, – заметил Доктор, запуская руку в пакет и выгребая оттуда горсть серебристых шариков, до дрожи похожих на печально знаменитые сферы Скагры. – Съедобные шарикоподшипники! Не идут у меня из головы целый день – никак не пойму, почему.

Он отправил конфеты в рот и протянул Клэр открытый пакет:

– Не переживай так, зачем на Земле вся эта темпоральная механика. Съешь лучше шарикоподшипник!

– Учитывая, что Земля – планета пятого уровня, и такие знания на ней запрещены в принципе… – негромко добавила Романа, а потом повысила голос, обращаясь к Доктору: – А что с твоей частью списка? Там был всего один пункт. Надеюсь, ты его выполнил?

Доктор продемонстрировал ей зажатую в руке сферу:

– Как раз заканчивал, когда вы внезапно появились и меня отвлекли.

Он активировал отвертку и провел ею вокруг прибора.

– Вот и все. Я только что отправил сигнал на те сферы, которые остались висеть в пылевом облаке на месте астероида Скагры. Их матрица полностью отключена. А из этой штуки получится отличное пресс-папье.

Клэр повернулась к Крису. На губах ее играла загадочная улыбка.

– Как ты себя чувствуешь?

Крис поежился: в голосе Клэр звучало сочувствие и беспокойство, которые были для него в новинку.

– Уже лучше… Наверное. Только все равно ничего не понимаю. Как будто я вышел в туалет на последних минутах сложного и запутанного фильма, а когда вернулся, на экране уже шли титры.

– Если будешь хорошо себя вести, расскажу тебе главную интригу, – улыбнулась Клэр.

Крис поднял глаза. С его точки зрения, на всем этом залитом солнцем красивейшем инопланетном пляже не было никого и ничего красивее этой девушки.

– Все хочу спросить, – Крис запнулся. Он вроде бы собирался сказать то самое главное, что не мог раньше, но насмешливый взгляд Клэр заставил его резко изменить ход мыслей: – Зачем Скагре вообще все это понадобилось?

Ему ответила Романа, которая в этот момент подошла к профессору, чтобы его обнять:

– Детская травма. Он никак не мог смириться с судьбой родной планеты.

– А откуда он?

– Прямо отсюда. – Доктор жизнерадостно обвел рукой инопланетное великолепие. – Мы на Дрорниде. Здесь мило, правда?

Крис только хлопал глазами. Клэр мягко положила ладонь ему на плечо:

– Я уже привыкла, что в голове у мужчин происходят странные вещи.

Доктор хмыкнул и хлопнул в ладоши:

– Ну что, соратники, куда отправимся дальше? Нельзя же тут торчать целый день!

Профессор Хронотис осторожно выбрался из объятий своего раскладного стула:

– Подбросьте меня до Кембриджа. Заодно и чаю выпьем. Скучаю по чаю.

– Я тоже за Кембридж, – поддержала его Клэр.

– Ну, конечно, у тебя же самолет! – спохватился Крис. – И вещи не собраны.

Доктор негромко застонал, Романа закатила глаза, профессор недовольно поцокал языком, и даже К-9 умудрился изобразить осуждение.

– Что? – не понял Крис. – В чем дело?

Клэр подмигнула остальным:

– Вы нас не оставите на минутку?

Доктор немедленно двинулся к ближайшей раздевалке, поманив за собой друзей.

Впервые за годы их общения Крис не почувствовал себя дураком, оставшись наедине с Клэр. Она все еще была самой прекрасной и самой непредсказуемой девушкой на свете, но события последних дней наглядно доказали, что в жизни вообще трудно с уверенностью что-то предсказывать. Поэтому сейчас Крис чувствовал только радость от того, что Клэр рядом и в безопасности.

– Крис, – решительно начала она.

– Кейтли?

Клэр покачала головой. Молодой человек с недоумением на нее уставился, но потом все-таки сообразил, чего от него ждут.

– Клэр?.. – с запинкой исправился он.

Девушка кивнула.

– Ты ведь не помнишь, что мне сказал, так?

В памяти Криса снова всплыл размытый образ: он кричит что-то очень важное. Очень-очень важное.

– Нет, – сознался он.

– Я тебе подскажу. Это были три коротких слова.

Крис честно попытался вспомнить. Клэр улыбнулась, глядя, как он морщит лоб:

– Не нужно таких усилий. Если ты сказал это однажды, сможешь и еще раз.

– Но я даже не помню, чтобы что-нибудь говорил!

– Это потому что твой разум находился под контролем Скагры. Когда Доктор попытался его ослабить, слова пришли на язык не тебе, а ему. Но я-то знаю, кто на самом деле хотел их произнести.

И тут Крис понял. Это же так просто! Во Вселенной нет ничего проще. Однако они стоят вместе на берегу моря в тысячах световых лет от Земли, и Клэр Кейтли пытается довести до его сознания факт, который он так долго и упорно отрицал, заполняя голову ненужными рассуждениями о том, куда уходит время и почему старость подкралась к нему в двадцать семь лет.

– Вот я идиот, – сказал Крис.

– Это не те три слова, которые я ожидала, – хмыкнула Клэр.

Крис расхохотался, а потом сгреб ее в охапку и закричал так, что, наверное, услышала вся планета:

– Я тебя люблю! Я люблю тебя, Клэр Кейтли!

– Ну наконец-то, – сказала Клэр.

 

Глава 74

Уилкин нашел то, что искал, очень быстро – потому что знал, где искать. Если прохладным воскресным утром вам понадобится констебль, загляните на Сидней-стрит, и вы непременно увидите одного, а то и двух на посту возле дымящегося стаканчика кофе.

Правда, представитель королевской власти, которого Уилкин оторвал от единственной радости утреннего дежурства, был не очень доволен неожиданным вызовом. В отместку он упражнялся на привратнике в остроумии все время, пока они шли до места преступления.

– Так, значит, у вас украли комнату? – уже не в первый раз спросил констебль Смит.

– Я не могу точнее описать увиденное, офицер, – тоже не в первый раз вздохнул Уилкин.

– Я просто пытаюсь увидеть картину происшествия вашими глазами, – пояснил констебль, качая головой. – Видите ли, за все время моей работы люди украли не так уж много комнат. Они часто крали из комнат, но так, чтобы унести ее целиком – такое случается редко. За неимением лучшего слова я бы сказал, – тут Смит сделал паузу и доверительно наклонился к привратнику, явно намереваясь сообщить ему секретную информацию, – что такого не случалось никогда, сэр.

– Да, конечно, я понимаю, что это звучит немного… – Уилкин попытался поторопить констебля, но тот не собирался так легко отказываться от столь интригующей темы.

– Понимаете ли, – перебил он привратника, – для начала вы должны спросить себя, каков может быть мотив? Насколько мне известно, комнату невозможно сбыть на черном рынке. Значит, это не принесет выгоды.

Уилкин придержал парадную дверь колледжа, терпеливо ожидая, пока констебль войдет внутрь. Тот не спешил, всем своим видом демонстрируя, что лично для него студенческая жизнь – это исключительно кражи шлемов, мелкое хулиганство, пьяные первокурсники, которых надо вылавливать из реки, и тонны бумажной работы, описывающей все вышеперечисленное в юридических терминах.

Этот олух умудрился даже Уилкина вывести из себя.

– Сожалею, что мое заявление так трудно понять, – со вздохом сказал он, когда они направлялись по коридору. – Сложнее, чем отпускать саркастические замечания.

– Саркастические? – переспросил констебль. – Извините, сэр, это слово мне не знакомо. Прошу вас еще раз уточнить ключевые моменты происшествия.

Уилкин снова вздохнул.

– Хорошо, констебль Смит. Итак, когда я подошел к комнате и открыл дверь…

– Первую из двух, сэр?

– Первую из двух! – взъярился Уилкин. – Она ведет в небольшую прихожую.

– Остается надеяться, что за это время никто не украл еще и прихожую.

Уилкин с трудом подавил раздражение.

– В конце прихожей есть другая дверь. Так вот, комната за ней исчезла. Когда я заглянул внутрь, там ничего не было.

– Совершенно ничего?

– Абсолютно. За дверью было пусто, а когда исчезла странная голубая воронка, я даже смог увидеть заднюю стену корпуса.

Констебль остановился и с многозначительным видом поднял палец.

– Ага! – сказал он, сощурив глаза и пристально глядя на Уилкина. – Возможно, голубая воронка – это главная улика!

Уилкин попытался испепелить его взглядом.

– Хочу напомнить вам, констебль, что я абсолютно трезв!

– Ну, разумеется!

К счастью для сердца кипящего от гнева Уилкина, в этот момент они добрались до комнаты «П-14». Привратник кинулся к двери, Смит поспешил за ним.

– Это и есть та самая дверь в прихожую? За которой вы увидели голубую воронку?

– Именно, – процедил Уилкин сквозь сжатые зубы.

Констебль бросил на него суровый взгляд, как бы говоря: «Не дергайся, новобранец, предоставь это старшим!» и постучал.

– Войдите! – радостно отозвались изнутри.

Смит снова покосился на Уилкина, на сей раз приподняв одну бровь. «Новобранец» рисковал отправиться на гауптвахту за ложный вызов. Привратник ответил ему удивленным взглядом. Констебль зашел внутрь, в два шага пересек захламленную прихожую и открыл дверь в ту комнату, которой, по идее, не должно было быть.

Уилкин следовал за ним, крепко сжимая в руках котелок.

– Ну что ж, – бессердечно констатировал очевидное Смит, – кто бы ни украл комнату, он явно решил вернуть ее обратно.

Он быстро осмотрел помещение, не столько присматриваясь к людям, замершим с чашками в руках, сколько принюхиваясь к воздуху в помещении. Что-то же заставило привратника увидеть вместо комнаты голубую воронку. Может, они тут не чай пьют!

Наметанный взгляд полицейского сразу остановился на одном из мужчин: высоком и голубоглазом, с копной кудрявых волос. Полосатый шарф обвивал его шею и спускался на колени, а оттуда – на пол. Смит и Уилкин прервали его на полуслове: когда они вошли, мужчина зачитывал отрывок из книги, которую держал в свободной руке. Вторая была занята чашкой.

– «Вот ее скромный наряд – самый любимый! – воскликнул старик, прижимая платье к груди и любовно проводя по нему морщинистой рукой. – Проснется и начнет искать, где он?» – провозгласил чтец за секунду до того, как встретился взглядом с констеблем и замолк.

Драматическому исполнению «Лавки древностей» внимали четверо слушателей: две девушки и двое мужчин. Один из них выглядел вполне безобидным старичком; светловолосая девушка, сидевшая рядом с ним, казалась надменной и к тому же носила медаль. Надпись на ней Смит не разглядел, но предположил, что это часть какой-нибудь антивоенной кампании. Таких студенток-активисток констебль навидался достаточно: под родительским присмотром не отрываются от книг, а вырвавшись на свободу, выходят на демонстрации против бомб и бюстгальтеров, как будто это равноценное зло.

Напротив них сидела еще одна странная парочка: темноволосая красотка и длинноволосый хиппи в грязных джинсах. Констебль в очередной раз задумался, почему такие девушки выбирают себе в спутники разного рода хлюпиков, и невольно вздохнул. Что она только в нем нашла?

Осмотр «места происшествия» и возможных «подозреваемых» занял всего пару секунд. Именно столько потребовалось констеблю Смиту, чтобы заметить: старичок пытается привлечь его внимание.

– Добрый день, сэр, – поприветствовал он полицейского. – Здравствуйте, Уилкин. Могу я вам чем-нибудь помочь? Может быть, чаю?

– Благодарю вас, но я на службе, – сурово ответил Смит, косо взглянув на чайник. – Проводим небольшое расследование по заявлению о пропаже комнаты.

Сидящие перед ним обменялись настолько невинными взглядами, что констебль немедленно заподозрил худшее. Его душа требовала кого-нибудь арестовать.

Старичок удивленно уставился на Смита:

– О пропаже комнаты? Но у нас ничего не пропадало. У вас что-то пропало, Уилкин?

Прежде чем привратник успел открыть рот, зоркий глаз констебля упал на белую таблетку в руке хиппи, которую тот явно собирался проглотить.

– Аспирин! Это аспирин, сэр! – смутился молодой человек, заметив пристальный взгляд полицейского. В качестве оправдания он продемонстрировал упаковку, лежащую на журнальном столике.

– Аспирин?

– Да. От головной боли.

– От головной боли? – Смит сурово сложил руки на груди. – Переборщили ночью, так?

Хиппи устремил многозначительный взгляд на кудрявого. Тот ответил ему лучезарной улыбкой, а потом повернулся к констеблю:

– У нас выдались напряженные выходные, офицер.

В разговор вмешалась темноволосая девушка.

– Мы только что обручились, поэтому я отменила поездку в Америку, чтобы остаться с женихом здесь. Доктор правильно сказал: дни были напряженные, – она мило улыбнулась констеблю, заставив его мысленно проклясть и кудрявого, и хиппи. Почему такая девушка выбрала себе такого жениха?

Смит со вздохом повернулся к Уилкину:

– Значит, ночью здесь было большое празднование?

– Все в рамках обычного, сэр, – ответил привратник, отчаянно пытаясь исправить ситуацию. – Мои искренние поздравления, мистер Парсонс. Я очень рад, что вы нашли друг друга. Во всех смыслах этого слова.

– Я тоже, – подмигнула ему девушка.

Но констебль не собирался сдаваться так просто.

– Насколько мне известно, «в рамках обычного» применительно к студенческим вечеринкам означает как минимум кражу полицейских шлемов, попойки и…

Тут Смит запнулся, да так и застыл с раскрытым ртом. В углу комнаты стояла синяя полицейская будка. Большая старая полицейская будка. Не шлем, не дорожный знак – их студенты ради шутки крали постоянно. Нет, это была самая настоящая полицейская будка.

Соорудив на лице подобающее мрачное выражение, офицер повернулся к подозреваемым:

– Могу я спросить, где вы ее взяли?

Кудрявый вскочил на ноги и похлопал будку по деревянному боку, как будто это было экзотическое домашнее животное.

– Конечно, можете, офицер! Я одолжил ее на планете Галлифрей в созвездии Кастерборо. Продиктовать вам название по буквам?

Лицо констебля окаменело. Очень медленно, прекрасно сознавая, что некоторым участникам странного чаепития уже не избежать ареста, он достал из кармана блокнот и ручку.

Кудрявый понизил голос и доверительно сообщил Смиту:

– Я мог бы даже показать водительские права на нее. Если бы знал, где они лежат. И если бы они у меня были. Но нам, к моему величайшему сожалению, уже пора, – он возвысил голос: – Романа, К-9, за мной!

Надменная блондинка отставила свою чашку и изящно поднялась с дивана, из-за спинки которого неожиданно появилась жужжащая металлическая коробка на колесиках, отдаленно напоминающая собаку.

Кудрявый распахнул перед ними дверь будки и развернулся к остальным:

– До свидания, Уилкин, продолжайте стеречь ворота! Пока, Бристоль! Пока, Клэр! Спасибо за ваши вопросы и будьте счастливы. До свидания, профессор, мы сохраним ваш секрет.

– Всем счастливо оставаться, – присоединилась к нему блондинка.

Убедившись, что его спутница и собака-робот уже внутри, кудрявый попятился следом и захлопнул за собой дверь. Впрочем, секунду спустя она снова приоткрылась, явив удивленному взору присутствующих часть кудрявой шевелюры, длинный нос и один ярко-синий глаз:

– Чуть не забыл: всего хорошего, офицер, удачи вам в расследовании таинственного исчезновения чего бы то ни было!

После этого дверь опять захлопнулась, и в комнате воцарилась тишина.

Констебль медленно закипал. Он не привык к такому поведению и сейчас собирался со всей строгостью взыскать с нарушителей. Поэтому он широким шагом пересек комнату, постучал в дверь и громко сказал:

– Прошу вас освободить будку. Она находится в собственности полиции, – он запнулся и нахмурился, прислушиваясь. – И что, черт возьми, вы там делаете?

Ответа не последовало. Зато лампочка на крыше будки вспыхнула и начала крутиться вокруг своей оси, а из-за синих дверей донесся странный нарастающий гул.

После чего полицейская будка таинственно растаяла в воздухе прямо на глазах констебля Смита.

Когда стало ясно, что обратно она уже не вернется, взгляд оных глаз устремился на оставшихся в комнате. Те мило улыбались, как будто исчезающие телефонные будки были для них в порядке вещей. Удивленным выглядел разве что привратник, который сначала долго смотрел в стену, а потом пробормотал:

– Так вот как он это делает…

Старый профессор с улыбкой повернулся к констеблю:

– Вы уверены, что не хотите чаю, офицер?

Но Смита было не так-то просто сбить со следа.

– Куда делась полицейская будка? – решительно спросил он.

Профессор развел руками и изобразил на лице величайшую степень удивления.

– Какая полицейская будка, офицер?

Этот невинный вопрос стал последней каплей, переполнившей чашу терпения констебля Смита.

– Ах вот как! – сказал он. – Надевайте пальто, вы отправляетесь со мной в участок. Вы все!

Пару минут спустя возглавляемая Смитом маленькая процессия – Крис и Клэр, рука в руке, задумчивый профессор и перепуганный Уилкин – торжественно прошествовала сначала по коридору, а потом через двор колледжа к главным воротам.

Стоило им выйти в город, как солнце выглянуло из-за туч, окрасив золотом древние здания университета. По улицам то и дело разносились трели велосипедных звонков: любители ранних прогулок нашлись и здесь, хотя большинство обитателей Кембриджа еще мирно нежились в своих постелях. На университетской башне зазвонили колокола, из года в год заставляющие студентов, отсыпающихся после веселой ночи, стонать и прятать головы под подушки.

Клэр прижалась к Крису.

– Что ж, мы посмотрели Вселенную, и теперь я могу с уверенностью сказать, что дома лучше.

Крис наклонился, чтобы ее поцеловать.

– Эй, голубки, – остановил его возглас констебля, – притормозите. Если, конечно, не хотите получить штраф еще и за неподобающее поведение в общественном месте.

Крис тихонько прыснул, Клэр шутливо ударила его по руке.

– Всегда думал, что буду вести себя иначе, если попаду под арест, – прошептал он.

Профессор Хронотис обернулся и тепло улыбнулся молодым людям:

– А мне не терпится узнать, в чем же меня обвинят. Вряд ли в чем-то более примечательном, чем в прошлый раз…

Неожиданно Клэр ускорила шаг, так что Крис едва не споткнулся.

– К чему такая спешка?

– Мне кажется, в участке нас ждет кое-что очень приятное, – с хитрой улыбкой ответила девушка.

– До ареста или после?

– Пока не знаю.

Крис притянул ее к себе поближе:

– Тогда кто тебе сказал, что нас там что-то ждет?

Клэр легонько щелкнула его по носу.

– Книга, – ответила она.

 

Глава 75

А далеко-далеко от Кембриджа, вне времени и пространства, боролась с вихрями временной воронки синяя полицейская будка, которая полицейской будкой вовсе не была.

Доктор, Романа и К-9 собрались в консольной – уставшие, но довольные тем, как все обернулось.

– Тебе не кажется странным?.. – начала Романа.

– Поточнее, пожалуйста, – перебил ее Доктор, ласково проводя рукой по панели управления. – Я с ходу могу вспомнить примерно 137 странных происшествий – и это только за последние 48 часов.

– Пожалуйста, проясните запрос, хозяйка, – согласился К-9.

– Конечно, – Романа присела, чтобы погладить робота по металлической голове, – я как раз и собиралась это сделать, когда кое-кто меня перебил.

Выпрямившись, она снова посмотрела на Доктора.

– Тебе не кажется странным, что в детстве меня пугали Салевином, а он оказался довольно милым старичком? У меня из головы не выходит, сколько еще личностей и событий в истории Галлифрея искажены точно так же.

Доктор рассмеялся:

– Большая часть! Повелители Времени на все реагируют слишком бурно. Я – живой пример.

Романа успокаивающе коснулась его руки, но Доктор все равно помрачнел:

– Не удивлюсь, если через пару сотен лет кто-нибудь случайно со мной столкнется и скажет: «Это что, и есть тот самый Доктор? Как странно. Он вроде довольно милый старичок!»

Он покосился на консоль и от души стукнул по кнопке рандомайзера. ТАРДИС качнулась с боку на бок и легла на новый, совершенно непредсказуемый курс. Скоро они окажутся неизвестно где и в неизвестно когда.

По мнению Доктора, лучшего и желать было нельзя.

 

Послесловие

– Да пустяки, – сказал я своему агенту, когда зашла речь об этой книге. – Ну, сколько у меня на нее уйдет? Месяц, может, два. Моя любимая тема! Проще, чем с бревна упасть!

«Даже не с бревна, – думал я про себя. – Так, с бревнышка – из тех, что живописно украшают овраги возле сельских дорог».

Восемь месяцев спустя я так уже не думал.

С трудом выкарабкиваясь из-под гигантского инопланетного полена, которое прихлопнуло собой немалую часть моих нервных клеток, друзей и времени (но, к несчастью, не лишнего веса), я взирал на солнечный свет, как настоящий пленник Шады, уже не способный представить мир без, до или после нее. Я всегда целиком вкладываюсь в свои книги. Но на этот раз я должен был целиком вложить в нее Дугласа.

В ноябре 1978 года я впервые услышал от мамы про научно-фантастический радиосериал. Он был написан одним из авторов «Доктора Кто» и уже наделал немало шума. Тогда как раз вышел первый эпизод из тех, что Дуглас написал для «Доктора» (это была «Планета-пират»), и я быстро заметил, что эта серия безумней и красочней прочих. Но самое интересное заключалось не в этом. На все остальные эпизоды моя семья реагировала примерно одинаково: либо скукой, либо насмешками. Но «Планета-пират» зацепила их по-настоящему. Они смеялись из-за серии, а не над ней, хотя история, прямо скажем, была запутанной и абсолютно бестолковой. «Что же за власть над умами у этого Дугласа Адамса?» – заинтересовался я.

Поэтому я отправился в ванную. Вместе с радиоприемником, который транслировал третий повтор первого эпизода «Автостопом по Галактике» (да, это я сейчас погуглил).

Из ванной я вышел другим человеком. Я смеялся – и в некотором смысле смеюсь до сих пор. В школе я рассказал всем, кто соглашался слушать (и паре десятков тех, кто не соглашался, но не успел убежать) о Вогонах, полотенцах и Вавилонских рыбках. История Ковчега голгафринчан – сюжетный ход, который использовался в «Ковчеге в космосе» – до сих пор заставляет меня хохотать до икоты каждый раз, как я о нем вспоминаю.

И это было лишь начало моего знакомства с гением Дугласа. Не забывайте, именно он написал «Город Смерти», одну из лучших историй «Доктора Кто», за выходные! Все остальное он писал несколько дольше, но именно с Дугласом Адамсом прописная истина «ожидание того стоит» оправдывала себя. Фенчёрч, Кирриты, профессор Хронотис (ладно, тут я тоже руку приложил) – каждая его история и каждый персонаж были незабываемы.

Но когда я садился за «Шаду», надо мной висело проклятие неодобрения автора: Дуглас разочаровался в этой истории и не раз упоминал, что был бы счастлив никогда не увидеть постановку по своему сценарию.

Насколько мне известно, дело было так: Дугласа не оставляла идея написать серию о том, как Доктор «вышел на пенсию», оставив дело спасения Вселенной. Эпизод задумывался как финал семнадцатого сезона, состоящий из шести частей. Разумеется, в последней Доктор должен был осознать всю бессмысленность своей затеи и вернуться к любимому занятию. Мне эта идея кажется превосходной. Дуглас, без сомнения, тоже считал ее таковой, но все упиралось в продюсера «Доктора Кто» Грэма Уильямса, который был с этим не согласен. Пытаясь его переубедить, Дуглас начал осаду, откладывая и откладывая сроки сдачи сценария. Но Грэм оказался крепким орешком. В конце концов, сдался не он, а Адамс, написав «Шаду» – очень быстро и без особого удовольствия. Параллельно с этим он работал над другими сценариями к «Доктору», писал продолжение «Автостопа по Галактике», делал его адаптацию для радио и наброски для экранизации первой части. К тому же благодаря ошеломительному успеху первой книги о приключениях Артура Дента на него свалилось нежданное богатство. Мягко говоря, не лучшие условия для творчества.

Уже после того как съемки сцен в Кембридже были завершены, первые три части серии легли на полку в монтажной, костюмы заняли свое место в гардеробной, а актеры прошли все дополнительные прослушивания, началась большая забастовка на ВВС. Команда и актеры обнаружили, что их работа полностью парализована. Много лет спустя Том Бейкер в одном из интервью вспоминал, что «все они едва не плакали». Примерно в то же время Дуглас Адамс признался, что «вздохнул с облегчением».

«Шада» так и не была завершена. Вплоть до 1980-х годов разные люди пытались придумать, как доснять серию, но ни одно из предложений не было принято.

Чарльз Мартин, который когда-то брал у Дугласа интервью по поводу «Шады», любезно напомнил мне о том, что пережил ее автор, когда в 1992 году серия все-таки вышла на видео – не более чем мозаика, отдельные части которой были связаны рассказом Тома Бейкера. Тот разговор запомнился мне потрясающей искренностью Дугласа. Он был в ужасе, поскольку подписал разрешение на использование материалов, не особенно разбираясь, что к чему. Все доходы с этого релиза пошли на благотворительность – видимо, он предпочел такое своеобразное искупление этого греха.

Однако Дуглас был слишком строг к себе – как обычно. Изящество и непринужденность первых частей «Шады» покоряет воображение. Обман, шутки, плутовство, игра со зрителем, на которой строится сюжет, – все эти приемы опередили свое время. А диалоги! Доктора того времени не отличить от Доктора XXI века. «Шада» – это история, полная жизни, энергии, доброты и типичных для Дугласа сюжетных идей.

Я поклонник современного «Доктора Кто», но и поклонник творчества Дугласа Адамса, поэтому, оказавшись внутри «Шады», я был одновременно взволнован и обескуражен. Стоило мне «войти» в историю, как стало ясно, что пошло наперекосяк и почему Дуглас так ее не любил. Все детали сюжета, которые он хотел воплотить в жизнь, но не успел, оказались как на ладони. Впрочем, не он первый пострадал от этой беды.

Вспомните, сколько научных трактатов посвящено скомканным, торопливым финалам «Бури» и «Все хорошо, что хорошо кончается». А ведь их написал Шекспир! И академики рвут на себе остатки волос, пытаясь разобраться, почему великий бард неожиданно усложнил характеры Бертрама и Антонио, напустил тумана, превратил интересных персонажей в ничем не примечательных прохожих и приписал им совершенно невероятные решения и поступки. Ребята, хочется сказать мне им, ответ прост! Да, я не так известен и талантлив, но я тоже сценарист, и для меня такие вещи очевидны. У Шекспира просто горели сроки. Какой-нибудь продюсер елизаветинской эпохи барабанил ему в дверь с криком: «Сие творение к понедельнику сдано должно быть!» А Шекспир в ответ рыдал, бился головой о стол, а потом сдавал то, что получилось.

Та же судьба постигла «Шаду» и Дугласа Адамса примерно 370 лет спустя.

Моя задача сводилась к тому, чтобы распутать скомканные сюжетные линии, развернув их так, как сделал бы это Дуглас – будь у него больше времени. Стоило вчитаться в сценарий, как мне открылась замечательная истина: несмотря на стресс, нагрузку и усталость, Дуглас прописал потрясающе детальную базу для каждой своей идеи. Чем внимательнее я всматривался в «Шаду», тем понятнее становилось, какой эта история должна была быть.

Взять хотя бы Криса и Клэр. Между ними явно что-то намечалось. Но потом, из-за нехватки времени, оба персонажа превратились в безликих статистов. Особенно досталось бедняжке Клэр. То же случилось с происхождением и мотивацией Скагры: Дуглас вспомнил о них только в финальном эпизоде, хотя намеки были разбросаны по всему сценарию. Целые сюжетные линии заботливо выстраивались сцена за сценой, чтобы в итоге… Привести в никуда. Например, в пятой части подробно прописано, как Крис медленно, но верно находит подтверждение тому, что профессор Хронотис на самом деле Салевин. Очевидно, что он вот-вот должен поделиться своим открытием с Доктором… Но вместо этого Хронотис выдает себя сам – причем в предельно нелепый момент.

Конечно, нужно было навести порядок и в деталях. Недочеты допустимы в сценариях – зритель многого не заметит (а что-то исправит волшебная сила телевидения), но внимательный читатель сразу увидит нестыковки. Кем все-таки был Салевин – преступником или жертвой? Долго ли была забыта Шада? Как именно сбежал Салевин? Клейтон Хикмен, мой сосед и соавтор, помог мне с этим разобраться. Мы засиживались допоздна, но раз за разом находили ответы, потому что они уже были заложены в историю самим Дугласом, который все обдумал, но так и не успел записать.

Поэтому я собрался с духом и углубился в научное исследование истории и традиций Повелителей Времени от Рассилона до наших дней. Должен признаться, я всегда избегал этой части канона, но в случае с «Шадой» нельзя было оставаться в неведении. Однако не торопитесь меня жалеть: «исследование» состояло в том, что мы с Клейтоном сели пересматривать на DVD фрагменты отдельных эпизодов («Вторжение во времени», например, и «Конец времени»), выписывая и комментируя те части, которые нам особенно нравились. Тешу себя надеждой, что это принесло свои плоды и сделало «Шаду» еще ярче.

Свою роль сыграло и то, что у меня были почти все варианты сценариев Дугласа к «Шаде». Когда в 1992 году компиляция из рассказа и видео вышла на VHS, вместе с кассетой продавалась небольшая синяя книжечка, в которой были представлены многие сценарные разработки. Имея на руках раскадровки, сценарии для камеры и прослушиваний, я смог вычистить из текста все изменения, которым он подвергся во время экранизации. Многие из доставшихся мне сценариев были густо исписаны: в них вносили правки все, от актеров до режиссера. Среди этих листов нашлось настоящее сокровище: эпизод, о существовании которого никто не подозревал. Его нет в числе опубликованных сценариев и на пленке, но он явно придуман Дугласом. Я включил его в книгу – наравне с несколькими собственными фрагментами. Попробуйте угадать, где какой!

Но вернемся к рыданиям и горящим срокам (я испытал все это на себе, пока работал над «Шадой»). Месяцы шли один за другим, и в какой-то момент я начал подозревать, что эта история просто не хочет, чтобы я ее закончил. Более того, время от времени у меня складывалось впечатление, что вместо этого она пытается прикончить меня. Но я не мог сдаться: ради Дугласа, его безумных идей, невероятного воображения и воплощения в жизнь сюжета, который невозможно было экранизировать в 1979 году. Я должен был закончить «Шаду», сделав ее такой, какой она была задумана изначально.

Потому что сам Дуглас так и не смог забыть эту историю. Откройте «Холистическое детективное агентство Дирка Джентли», и вы увидите, что я прав. «Доктор Кто» всегда был в его мыслях. Жаль, что мы упустили возможность еще раз увидеть его имя в титрах, когда сериал перезапустили в 2005 году. Я уверен, он был бы рад вернуться. Даже несмотря на риск сорвать сроки.

Надеюсь, эта книга как-то компенсирует нашу потерю. Новая (и одновременно очень старая) история от Дугласа Адамса. Для миллионов юных читателей во всем мире она послужит пропуском в его фантастический мир. Так мы снова оживим Дугласа – в его книгах.

В конце концов, для того они и нужны.

 

Благодарности

Спасибо моему прекрасному агенту Фэй Веббер; Эндрю Пиксли, который отыскивал для меня спрятанные сокровища; Джастину Ричардсу и Альберту ДеПетрилло, которые простили мне со свистом пролетевшие дедлайны; Эду Виктору, который заставил сферу крутиться; Лигейе Марш, которая никогда не переставала для меня стараться; Полу Вайзу и его волшебным краскам и кисточкам; всем членам «NotPlayers», особенно Нилу Корри – за дружбу и готовность читать черновики; Дэвиду С. Тейлору из Бедфордшира; Яну Левину, его прекрасным аниматорам и Эду Стрэдлингу, которые вернули меня в январь 1980-го; Чарльзу Мартину за его бесценное интервью с Дугласом Адамсом; блистательному Кевину Дэвису; Тому Спилсбери и Питеру Уэйру из «Doctor Who Magazine», которые были готовы раскопать для меня любую информацию; журналу In-Vision; Бекс «Клэр» Левин, которая открыла для меня Кембридж; всем ребятам в чизвикском «Балансе», особенно Шону, Дэвиду, Бену и Дилану Кейтли; Расселлу Т. Дэвису, Нилу Гейману, Марку Гэтиссу, Питеру Харнессу и Стивену Моффату, братьям по оружию; @pollyjanerocket – за неизменную поддержку; а также Тому Бейкеру, Лалле Уорд, всему актерскому составу и команде первой телевизионной «Шады» – спасибо!