Передышка, буквально вырванная Изабеллой, оказалась недолгой. Ее друг со все большим неодобрением взирал на тесные отношения своей подруги с Натали Стокер и маленьким Бобби. Его терзали ревнивые сомнения, которые он, обычно такой спокойный и уравновешенный, теперь не стеснялся высказывать. Впрочем, и неудивительно – Бобби действительно походил на отца, как одна капля воды на другую.

Изабелла ни в чем не могла отказать малышу, постоянно водила его в парк, на детскую площадку, пичкала любимым шоколадным мороженым и всячески баловала, вызывая осуждающие взгляды Эдди и иногда даже ревнивые замечания матери.

– Этот мальчишка с утра до вечера твердит только про свою дорогую Бел. Я скоро совершенно не смогу с ним справляться. Ты окончательно испортишь его, Морган. Ну разве можно непрерывно таскать ему игрушки? Смотри, а то доиграешься, я тебе его отдам и делай с ним что хочешь!

– Давай! – с энтузиазмом откликнулась Изабелла, но тут же заметила острый взгляд подруги и засмеялась. – Шучу! Разве я справлюсь с такой ответственностью?

Однажды, когда в экзаменационной сессии наступила небольшая передышка, Натали позвонила и предложила Изабелле провести вечер вместе у нее дома.

– Извини, что не приглашаю также и твоего приятеля, но этому есть причины, – многозначительно прибавила она.

– Да? Какие же?

– Вот приедешь, тогда и поговорим.

Изабелла заволновалась. Эдди не звонил ей три дня, и она и так была неспокойна, а тут и вовсе распсиховалась.

– Ты что-то узнала про него, Натали? Что? Что-то нехорошее, верно? Скажи мне сейчас, пожалуйста. Впрочем, я и так догадываюсь. Ты… ты видела его с другой, верно?

Но Натали не пожелала продолжать разговор по телефону, лишь коротко пожелала ей хорошего дня и дала отбой.

Бедняжка Изабелла провела несколько беспокойных часов, ожидая разговора. Она несколько раз пыталась позвонить Эдди, но его телефон был выключен.

Черт, что все это значит?! Если он решил порвать со мной, то почему не сказал прямо?

Измучившись неизвестностью, Изабелла прибыла к Натали во взвинченном состоянии. Но маленький Бобби очень быстро заставил ее позабыть о личных неприятностях, когда вовлек в крайне занимательную игру «Кто быстрей поймает мою машинку». Они елозили по ковру, позабыв обо всем на свете, причем Бобби, естественно, постоянно выигрывал и радостно хохотал каждый раз, когда его любимая Бел в недоумении разыскивала в самых разных невозможных местах крошечный автомобильчик, который он прятал, коварно накрыв ладошкой.

Они настолько увлеклись и вошли в раж, что Натали с большим трудом удалось уложить сына в постель на целых сорок минут позже положенного, и то лишь с помощью все той же Изабеллы, которая без колебаний согласилась прочитать, наверное, в тысячу первый раз любимую сказку про мишку и белочку.

Когда она наконец спустилась вниз, ее уже ждал прекрасный ужин. Натали постаралась и приготовила все ее самые любимые блюда, добавив к ним бутылку шабли к крабовому салату и вторую – отличного бургундского к мясу.

– Папаша расщедрился и прислал мне несколько лишних сотен баксов, вот я и совершила набег на винную лавку.

– Везет тебе, – без малейшего следа зависти в голосе заметила Изабелла.

– Да пустяки, – отмахнулась Натали. – В конце концов, сотня-другая долларов не бог весть какая важность. К тому же мне сегодня охота и самой выпить, и тебя угостить. Знаешь, мой новый парень, ну, помнишь, Гордон, с которым я познакомилась месяца полтора назад… – Заметив непонимающий взгляд подруги, она пояснила: – Ну когда ты сидела с Бобби, а я вернулась и застала вас с Эдди на паласе? Помнишь?

Изабелла залилась краской, но удачно скрыла это, вовремя отвернувшись в сторону.

– Конечно, помню. Ты еще говорила, такой красавец, просто чуть ли не Ален Делон.

– Ага, Ален Делон… – с непередаваемой горечью в голосе отозвалась Натали. – Нет, я ничего не говорю, он классный мужик, шикарный даже, но… – Она поднесла к губам бокал и залпом осушила его.

– Что случилось, Натали? Ты ничего не рассказывала мне о нем, и я думала, у вас все тип-топ.

– Н-да, действительно тип-топ. И в постели тоже. Но…

– Но что? Или ты не хочешь говорить об этом? – осторожно спросила Изабелла, хотя предыдущий опыт подсказывал ей, что подруга не задержится и вывалит все, что наболело, при первой же возможности.

Так оно и случилось.

Натали недолго ходила вокруг да около и после первых бессвязных фраз заявила:

– Он женат, представляешь, Морган! Этот подлец женат! И сообщил мне об этом месяц спустя. Можешь ты себе такое вообразить?! Целых четыре недели он водил меня повсюду, зубы заговаривал, уламывал прыгнуть с ним в постель, намекал, что если мы с ним подойдем друг другу, то поженимся, а потом… потом… – Она уронила голову на скрещенные руки и разрыдалась.

Изабелла подбежала, обняла ее, заставила пересесть на диван и начала целовать, утешать, говорить разные нежные и успокаивающие слова.

– Нет, но какой же подлец! – продолжала всхлипывать Натали. – Ты даже не представляешь, Морган, я ведь влюбилась в него. Влюбилась! По-настоящему. А он! Как он мог? Какая подлость! Какое… какое предательство!

– О да, – пробормотала Изабелла, – двойное предательство.

– Двойное? – Натали подняла голову и непонимающе посмотрела на нее красными заплаканными глазами.

– Ну конечно, он ведь обманул и предал не только тебя, но и свою жену.

– Как ты можешь так говорить? – снова разрыдалась Натали. – Как ты можешь думать и заботиться о какой-то гнусной дуре, которая не в состоянии удовлетворить мужика в постели и этим заставляет его искать подругу на стороне? Это все ее вина, ее!

– Это он так тебе сказал? – осторожно спросила Изабелла.

– Конечно. Ты не представляешь, Морган, я так… так расстроена, так… я даже передать тебе не могу… – И снова поток слез.

– Ну-ну, Натали, не расстраивайся так. Вы же и встречались пока еще не так долго. Ну, не сложилось – и ладно. Не будешь же ты настаивать? Гоняться за ним? Тем более что он женат.

– Ну уж нет! Ничего не ладно. Почему я должна уступить какой-то дряни, которая не смотрит за своим мужиком? Я уведу его, вот увидишь. Заставлю развестись и жениться на мне!

– Погоди, Натали, ты что? Совсем с ума сошла? Ты посмотри на себя – молодая, красивая, обеспеченная, скоро окончишь университет, у тебя будет престижная работа. На черта тебе чужой муж? Может, у него и дети есть?

– Н-не знаю, – продолжала рыдать Натали, одновременно вытирая руками слезы и размазывая по щекам тушь, пудру и помаду. – И знать не желаю! Плевать мне на них и на его гадину. Я хочу его, хочу его, хочу его!

Разговор продолжался в таком ключе еще около часа, пока Натали в конце концов немного не успокоилась. И лишь тогда она вспомнила об Изабелле и о том, что собиралась поведать ей.

– Мужики все скоты, все! – заявила она, подливая вина себе и подруге. – Думаешь, Гордон один такой? Черта лысого! Твой драгоценный Эдди тоже не прочь, так и знай!

– Откуда ты знаешь? – ровным тоном спросила Изабелла.

Она почему-то ожидала услышать именно это. Дурное предчувствие не оставляло ее с той самой минуты, когда Натали Стокер пригласила ее якобы в гости, а на самом деле для разговора.

– Откуда? Да на собственном опыте убедилась, вот откуда.

– Что это значит – на собственном опыте? – опешила Изабелла.

– Да ровно то и значит. Я на днях по магазинам моталась, устала как собака, ну и заглянула в «Метро-бар» передохнуть и выпить пива. Так твой драгоценный Эдди был там и, как только увидел меня, сразу подсел и начал заигрывать. Я, конечно, тотчас дала ему понять, что думаю о его приставаниях, но он даже руки начал распускать. Ты уж извини, но мне даже пришлось ему по роже дать. Вот так-то, дорогая моя Морган. Извини, но я в этом не виновата. Надеюсь, ты понимаешь, что я рассказала тебе не из желания причинить боль. Но, во-первых, я считаю, что ты должна знать, а во-вторых, что бы ты подумала, если бы услышала от других? От кого-то, кроме меня, твоей лучшей подруги? Ведь я всегда заботилась о тебе, как о сестре. Ты знаешь об этом, верно, Морган?

Изабелла безмолвно кивнула, не слушая, вернее не слыша, последних слов Стокер. Перед ее глазами стояла четкая картина – полутемный зал «Метро-бара», Натали, утомленная шопингом, но все такая же яркая, самобытная, привлекательная, Эдди за соседним столиком с неизменной бутылкой «Хольстена». Должно быть, это случилось в тот день, когда она готовилась к экзамену и не могла встретиться с ним. Ему скучно, его рассеянный взгляд бродит по сторонам и вдруг приземляется на Натали. Естественно, совершенно естественно. И какой контраст между ней самой и ее подругой! Если поставить их рядом, кого мужчина выберет? Да конечно же Натали. Значит, и Эдди туда же…

Ну что ж, так оно даже лучше. Ведь у нее уже начинали закрадываться мысли о том, что Эдди Грегсон – спокойный, уравновешенный, глубоко порядочный молодой человек – может оказаться им, ее избранником. Как видно, она ошиблась. Слава богу, это выяснилось раньше, а не позже. А ведь ей казалось, что Эдди так хорошо относится к ней. Даже больше чем хорошо, серьезно. С намерениями.

Ошибка, ошибка. Еще одна ошибка. И другая, которую она могла бы совершить, если бы Натали Стокер вовремя не пришла ей на помощь… Как и в прошлый раз.

– Спасибо, дорогая, – тихо проговорила Изабелла. – Ты настоящий друг.

Они поцеловались, выпили еще по полбокала за вечную дружбу и расстались. Натали отправилась наверх, в свою спальню, строить планы, как развести Гордона и женить его на себе, а Изабелла побрела пешком к своей квартире, которую по-прежнему делила с Джил и еще одной студенткой с их же курса, сменившей Натали после ее кратковременного замужества, – тихоней Мэгги.

Несмотря на поздний час, окно в спальне Джил еще светилось, и Изабелла поскреблась ногтями в ее дверь.

– Джил, можно к тебе на минутку? Ты одна? – полушепотом спросила она.

– Заходи-заходи, – радушно пригласила соседка. – Как вечер провела?

– Ой, Джил, даже не знаю, как сказать, – со вздохом призналась Изабелла.

– Скажи как есть.

– С одной стороны, великолепно. Ты же знаешь, малыш Бобби очаровательный мальчуган. С ним мне всегда хорошо. Если бы у меня был свой такой… – Еще один тяжкий вздох.

– Можно, я спрошу у тебя одну вещь?

– Попробуй.

– Ты жалеешь, что у тебя тогда ничего не было? Ну… с Ронни, я имею в виду, – чуть поколебавшись, задала Джил давно терзавший ее вопрос.

– Да, – моментально, ни на секунду не задумавшись, ответила Изабелла. Помолчала. – Н-нет, пожалуй все же нет. Не думаю, что я создана для того, чтобы быть матерью-одиночкой. Едва ли я справилась бы с тем, с чем приходится справляться Натали.

Джил даже руками всплеснула.

– Господи, ну что за чушь ты несешь, Изабелла? Да с чем она таким справляется? Живет за папенькин счет, ни на мгновение не задумываясь о деньгах, имеет няньку, ты вечно помогаешь, причем совершенно безвозмездно, когда ей приходит охота еще и вечером погулять. Так что же у нее за трудности такие, по твоему мнению, а, Изабелла Морган? Скажи-ка мне. Ну скажи.

Изабелла пожала плечами, подумала.

– Растить ребенка, когда рядом нет его отца, лично мне представляется уже достаточной трудностью. Стоит ли к этому добавлять что-то еще? Слава богу, что отец Натали решил для нее финансовую проблему.

– Ну ладно-ладно, – не желая спорить, сказала Джил. – Я рада, что ты не жалеешь. Жалеть о том, чего нельзя вернуть, – дело пустое и неблагодарное. И ты права, мальчуган настоящий клад. С ним всегда легко и приятно. Я никогда не отказываюсь, когда Натали просит меня посидеть с ним. Хотя в отличие от тебя не стесняюсь брать за это деньги.

– Ну, это твое дело, – легко отмахнулась Изабелла. – А я не могу. Он мне почти как родной.

– Тебе виднее, подружка. Но я так поняла, что кроме удовольствия побыть с малышом есть и нечто не очень приятное. Верно?

– Увы. Даже, скажу откровенно, совсем неприятное. Эдди… В общем, у меня с Эдди покончено.

– Господи! – воскликнула изумленная Джил. – Что ты несешь, Изабелла?! С какой это стати? Да он только что на руках тебя не носит, а ты…

– Ага, на руках носит, лелеет, а сам в свободное время к другим пристает! – горячо, со слезами в голосе выкрикнула Изабелла и наконец-то разрыдалась – громко, горько, обиженно, жалобно.

Джил вскочила, обняла ее и принялась утешать. А когда та замолкла, удивленно спросила:

– С чего это ты взяла, а, девочка? Эдди не способен на такое предательство. Точно тебе говорю. Я немного встречалась с одним из его дружков – знаешь, с Фредом, – так тот как-то упомянул, что бедняга Эдди предмет их постоянных шуток и насмешек. Из-за тебя. Они даже прозвали его – Эдди Однолюб.

– Что ж, а вот теперь он устал от своего однолюбства, – устало сообщила ей Изабелла. – Собственно говоря, я его не очень-то и виню. Мы уже довольно давно встречаемся, а еще ни разу не… не… – Она смутилась, покраснела и замолчала.

– Не спали? – услужливо подсказала Джил. – Тем больше ему чести. По крайней мере, на мой взгляд. Парень серьезно к тебе относится, Белла. Это надо ценить, а не кидаться в крайности и кричать «все кончено» по любому дурацкому поводу.

– Это не дурацкий повод! Как ты не понимаешь, Джил?! Уж если есть сомнения, а тут даже не сомнения, а уверенность появилась, разве я смогу спокойно продолжать общаться с ним, в то же время думая каждую минуту, не сегодня ли меня снова бросят? К черту! К дьяволу! Не желаю! Слышишь? Не желаю! С меня довольно! Я буду ждать того, кому нужна я, и только я, без всяких допущений и поблажек! Я не желаю провести жизнь, с трепетом ожидая каждого прихода подружек или знакомых в мой дом и нервничая по поводу того, как-то мой муж на них взглянет? Не западет ли на одну из них? Все! И довольно на эту тему.

Джил внимательно выслушала ее гневную тираду и совершенно спокойно сказала:

– Тебе виднее, Изабелла. Это твоя жизнь. Я больше не заикнусь про это. Позволь только один последний вопрос. Один. И я умолкаю.

– Какой?

– Откуда ты узнала, что Эдди, как ты изысканно выразилась, пристает к другим?

– Натали сказала.

– А! – С этим коротким восклицанием Джил вернулась в кровать и залезла под одеяло.

Изабелла подозрительно взглянула на нее.

– Что ты хочешь сказать этим «А!»?

– Ничего. Ровным счетом ничего. Я же обещала умолкнуть после последнего вопроса.

– Нет уж, изволь объясниться.

– Да ни к чему это, подружка, – с удивившей Изабеллу неприятной усмешкой ответила та. – Ты же не желаешь слушать то, чего не хочешь слышать.

– Это ты опять про Натали? Так вот знай тогда, что она не просто чьи-то сплетни передает, а убедилась в этом на собственном опыте. Твой драгоценный Эдди Однолюб, за которого ты так заступаешься, приставал именно к ней, да еще и руки распустил, так что ей даже пришлось дать ему пощечину.

– О? Неужели? – иронично бросила соседка.

– Что ты все-таки пытаешься сказать, а, Джил?

– О, ничего. Решительно ничего.

– Джил!

– Что? – Невинный взгляд серых глаз остановил Изабеллу в ее порыве кинуться и поколотить подружку.

– О, Джил… – Она сдалась, села рядом с ней на одеяло, зарылась в него головой и заплакала.

– Ну что ты, Изабелла, что ты… – Джил снова обняла ее, начала целовать в макушку и плечи, пытаясь успокоить.

– Я… я такая… такая дура… – прорвалось сквозь всхлипы.

– С этим трудно не согласиться. Но исправиться никогда не поздно, – утешительно шепнула Джил, нежно поглаживая и покачивая ее.

Не прошло и получаса, как Изабелла лежала в постели, укутанная до самого подбородка в одеяло, несмотря на то что в комнате было почти жарко, а Джил сидела рядом с чашкой отвара ромашки.

– И все же я не понимаю… – пробормотала между глотками заплаканная Изабелла. – Неужели ты намекала, что Натали обманула меня?

– О нет, дорогая, не обманула. Просто немного исказила реальность.

– Джил!

– Что, Изабелла?

Обе посидели молча, взирая друг на друга.

– Почему ты так относишься к Натали, а? – тихо спросила Изабелла.

– Так? Как именно? – с невинным выражением лица ответила Джил вопросами на вопрос.

– Так, словно ненавидишь ее, – прошептала Изабелла.

– Ненавижу? Что ж, возможно ты и права. Да, верно, я ненавижу ее. За то, что она…

– Что она… Что она такого сделала тебе, а, Джил? Увела парня?

– Было дело. Не то чтобы он сильно за мной ухаживал и не то чтобы увела, но мне было приятно встречаться с ним время от времени. Кто знает, может, и вышло бы из этого что-нибудь большее, но тут вмешалась наша звезда Натали. Он парень простой, не очень затейливый, и у него, конечно, голова пошла кругом. Он перестал меня замечать, да что там меня – вообще все вокруг. Видел только ее. Думал только о ней. Говорил только о ней. Только что не молился на нее. А знаешь, что самое смешное?

– Что? – чуть слышно прошептала Изабелла, свернувшаяся клубочком и прижавшаяся к подруге.

– Потом, когда она его бросила, – потому что на черта нашей цаце и воображале простой парень? – мне стало его жалко. Безумно жалко. Он так переживал… – Джил вздохнула, встала, прошла в гостиную, разыскала в самом дальнем углу шкафа пачку сигарет и закурила. – Хочешь?

– Не-а, спасибо. И ты не кури, ведь с таким трудом бросила. Хочешь, пива принесу?

– Да нет, не стоит. Спасибо, впрочем, за заботу. Но речь сейчас не обо мне, малышка. О тебе. И Эдди.

– О, Джил, не надо, не говори мне таких вещей. Как бы там ни было, что бы ни произошло, но мне не нужен парень, в котором я не могу быть уверена. Твердо. На сто пятьдесят процентов. На двести.

– Хм… о том-то я и пытаюсь сказать тебе, Белла.

– Не понимаю. О чем? Если он…

– Вот именно – если. А если нет?

Изабелле внезапно стало нехорошо. Она снова вернулась в то лето, когда Рон прислал ей прощальное письмо и она заболела.

«Ты же не знаешь, как все случилось. Ты ведь выслушала лишь одну сторону – эту твою Натали», – прозвучали в ушах слова матери.

Тогда она закричала, зажала уши, отказываясь слушать ее увещевания. А теперь? Что делать теперь? Снова зажать уши и завизжать?

Нет! Не может быть! Почему они пытаются так оболгать, очернить Натали? Разве она виновата, что красива, ярка, умна, умеет одеться, подать себя, что все подряд мужики липнут к ней, как мухи на мед?

Нет-нет-нет! Джил просто ревнует. Да! Точно! Из-за того парня. Конечно, это легко объяснимо.

Но мама? Мама-то не ревнует, а сказала то же самое… Почему? Из-за меня! Потому что ей нестерпима была мысль о том, что я оказалась слишком простой и невзрачной. И она решила взвалить вину на Натали. Практически сказала, что та обольстила Рона. Ха! Как будто его надо было обольщать – его, известного бабника, преспокойно разбившего десятки сердец.

Но, в конце-то концов, можно сказать, что бедняга Натали, поддавшись его чарам, поплатилась больше всех и меня спасла от подобной участи. И я должна быть благодарной ей за это. Потому что у нее есть средства в одиночку поднимать ребенка, неважно, свои или родителей, а у меня?..

Что было бы, если бы я переспала с Роном, забеременела и… Недаром ведь мама так перепугалась, когда я заболела. Она-то уж отлично представляет, сколько денег нужно, чтобы вырастить малыша. Тем более в таком большом городе, как Балтимор. Я и сама-то кое-как тяну, а где уж… И разве они в состоянии мне помочь? К тому же, имея на руках маленького ребенка, разве я могла бы мечтать о следующем шаге – о Нью-Йорке? Нет, надо признать, все сложилось как нельзя лучше. Конечно, я попереживала, но в итоге… В итоге я только выиграла.

– Что притихла, Изабелла? О чем задумалась?

Изабелла вздрогнула от неожиданности, услышав голос Джил. Настолько глубоко она погрузилась в свои мысли, что совершенно забыла, где и с кем находится.

– Да… в общем-то ни о чем особенном.

– Ну ладно, – вздохнула Джил, поняв, что ее увещевания пали на бесплодную почву. – Постарайся уснуть. Утро вечера мудренее. Может, передумаешь.

– Передумаю? О чем ты, Джил?

– Да все о том же. Об Эдди. Парень любит тебя. – Она встала, поправила одеяло, забрала пустую чашку. – Спокойной ночи, подружка. – И удалилась.

А Изабелла осталась. Наедине со своими мыслями, беспорядочными и тревожными, – о Натали, о Ронни, об Эдди…