Как ни удивительно, звонок прошел без проблем.

– Я послушалась вас и посмотрела дело, – сообщила лейтенант. – Там действительно есть кое-что странное. Думаю… В общем, я начинаю верить вам.

– Рад слышать. Я хотел бы кое о чем попросить.

– О чем именно?

– Вы можете найти кое-кого для меня?

– Лучше обсудить такое с глазу на глаз, – ответила Корасон с опаской. – Связь может прослушиваться.

Джек усмехнулся про себя. «Немалый прогресс, однако. Мы начали думать – и бояться».

– Нужно встретиться как можно скорее! – взмолилась лейтенант.

Спустя пару часов она переслала Джеку одноразовый пропуск в Дом. На разрешении значились время и место въезда, но не личность владельца, что успокоило Фиста.

«Не хочет, чтобы тебя выследили, – заключил он. – По крайней мере, не будем привлекать внимание».

Форстеру следовало сесть на поезд через Бородавку до «Чуйгушоу» с пересадкой на «Виталити». Корасон обещала ждать в условленном месте, в кафе, одетая в гражданское.

«Нам этот пропуск следовало бы продать потогону. Пусть в Доме попрошайничает! Или найти мелких говнюков, которые напали на твоего приятеля-мякиша, и отдать им. Уж они-то найдут добычу в тамошних торговых центрах», – не унимался паяц.

Джек явился к воротам терминала в Ране и пошел к ручному турникету, похоже не использовавшемуся десятилетиями. Вскоре он уже сидел в почти пустом вагоне, грохочущем сквозь вечную ночь Бородавки.

«Значит, едем гоняться за предателем из Пантеона? Все-таки делаемся оружием Сумрака?» – осведомился Фист.

«Я делаю это ради себя. И ради Андреа. Да и ради тебя, если уж на то пошло».

«И рискуешь моим будущим».

«Я забочусь, чтобы оно у тебя вообще было. Эти мерзавцы хотят использовать тебя и выбросить».

За окном неслась темень – и внезапно она сменилась ослепительным светом. Джек пожалел о том, что не захватил солнцезащитные очки. Когда поезд прибыл на станцию «Чуйгушоу», пришлось щуриться и прикрывать глаза рукой. Широкие эскалаторы вели с платформы вниз, на идеально круглую площадь диаметром по меньшей мере в полкилометра. Две беломраморные колоннады обнимали ее словно заботливые руки, соединяясь в арку прямо напротив эскалатора. За ней высился многоэтажный стеклянный фасад – главный корпус огромного торгового центра.

Джеку площадь запомнилась буйством красок, огней, движения, звука. А теперь – пустота и покой, белый мрамор и черные сетевые знаки, и ни звука – лишь тихий шорох шагов по камню, шепоток покупателей, обсуждающих планы шопинга или уже сделанные покупки. Под большинством арок колоннады – рестораны и кафе. Между столиками суетятся официанты, иногда замирая и уставившись в пустоту – принимая заказы из виртуального пространства клиентов. А те деловито отправляли еду в рот. Почти все смотрели заинтересованно в пустоту, едва замечая, что у них на тарелке.

В сети каждый ресторан полон веселья. Но вряд ли там площадь будет настолько строгой, классически элегантной. В голову полезет модная музыка, перед глазами фейерверком вспыхнет реклама, модифицированная так, чтобы угодить вкусу каждого видящего ее. Когда-то давно Джек часто захаживал в торговый центр, но сейчас почти ничего не помнил о нем, кроме возбуждения, граничащего с нервным истощением.

Форстер прошел под аркой, ступил на транспортную ленту, которая вела к западному краю «Чуйгушоу». Свет Хребта лился сквозь стеклянную крышу высоко над головой. Огромное, просторное здание. В центральном зале сходилось много лент, ведущих на окраины торгового центра. Каждая стена – семь-восемь этажей с магазинами. Балконы перемежались огромными настенными сетевыми знаками, сверкающими, будто окна в сияющий мир. Посреди северной и южной стен были арки, ведущие в меньшие корпуса. Восточную часть занимали самые дорогие магазины. Их посещали лишь избранные. Однажды Форстеру случилось поухаживать за менеджером из рекламного агентства. Он зашел с ней пообедать и выложил бо́льшую часть месячного жалованья. Да и то хватило лишь на полчаса изысканного вкуса. Пришлось поторапливаться.

Заканчивался «Чуйгушоу» огромным витражом на восточной стене, обращенной к солнцу. Сквозь него – сияющий памятник делам Серебра и всего Пантеона – лился ярчайший свет. Роскошь торгового центра была подарком богов людям Солнечной системы. Здесь, в этом огромном торговом пространстве, высочайшие стремления покинувшего Землю человека воплотились самым простым и коммерчески доступным способом. Джек глядел на него всего пару секунд – слепило глаза.

«Тут полно тщеславных говнюков», – заметил Фист.

«Да уж», – отозвался его хозяин.

«И слишком громко для меня! Залезу-ка я в свой ящичек и полежу себе там, пока мы не выберемся отсюда».

«Скатертью дорога».

«Знаешь, Джек, не стоило нам приходить сюда. Уж поверь».

Форстер с удивлением отметил, что пара магазинов, похоже, стала жертвой налета. В одном из них рабочие меняли разбитые стекла, выносили сломанную мебель. Фасад другого был полностью закрыт. Интересно, что стало причиной таких разрушений? Ярость и хаос не вязались с деловитостью и праздничностью «Чуйгушоу», да и вообще Дома.

Корасон еще не появилась в кафе. Форстер решил подождать снаружи. Мимо пробежала грязная девочка в лохмотьях – юная версия той, что напала на Ифора. Она несла что-то тяжелое, но скрылась раньше, чем Джек успел разглядеть предмет. Странно, здесь эта девочка совсем не к месту… Мелькнула мысль: а может, сбой в сети? Но как может сбоить то, что отключено?

– И как вам удается оставаться таким спокойным в этой суматохе! – закричала лейтенант, с трудом выбравшись из толпы.

Корасон была в просторных белых одеждах из воздушной, очень дорогой ткани, вздымающейся облаком при каждом шаге и мелькающей черными сетевыми символами.

– Здесь так громко. Собственно, потому я и предложила это место.

Лейтенант направилась к пустому столику.

Джек двинулся следом за ней. Громко?! Здесь можно различать оттенки тишины. Корасон махнула рукой у лба, отгоняя рой назойливой рекламы.

– Господи, тут без кофе – никак, – выговорила Корасон уже нормальным голосом.

Она махнула гарсону. Тот кивнул, принимая заказ, и вскоре принес капучино, глянув вопросительно на Джека. Затем на лице гарсона отразились замешательство и тревога – сервер кафе не обнаружил сетевого присутствия у клиента.

– О, простите. – Корасон обернулась к Джеку: – Что будете?

– Черный кофе. Без добавок.

– Запишите на мой счет, пожалуйста, – добавила лейтенант.

Наливая, гарсон прошептал что-то коллеге. Та принесла кофе, поставила на стол, едва сдержав нервный смешок.

– Похоже, они никогда не видели человека, надолго отключенного от сети, – заметила Корасон.

– И что? Они ждут, что я вот-вот начну переворачивать столы? Ладно, к делу. Что вы нашли?

Подавшись вперед, Корасон заговорила тихо, но энергично:

– Из дела Пендервилля удалено очень многое. Например, ваш анализ финансовых дел «Царь-пантеры». Есть полная ссылка на адрес в базе данных, а по адресу нет ничего. Кто-то стер и резервную копию.

– Это невозможно, – перебил ее Джек.

– Мне об этом напоминать не нужно, – огрызнулась лейтенант. – Удалено и большинство данных по допросам, которые проводил Гарри Девлин, – включая допрос Ауд Яматы.

– Она была единственным настоящим подозреваемым. Наверное, остальные данные удалили, чтобы пропажа их не указывала на нее. А как насчет Пендервилля? Вы поговорили с его фетчем?

– Он помечен как «террорист», его фетч заморожен. Его никак не достать.

– Да уж, необычно, – заключил Джек, откидываясь на спинку кресла и раздумывая, что рассказать ей о Гарри.

– Замораживание фетча – дело серьезное. Для этого нужны очень веские доказательства. Но их нет!

– Тоже удалены?

– Нет никаких свидетельств того, что они вообще существовали. И никаких данных о процессе, вынесшем вердикт о замораживании.

– Это работа Пантеона.

– Мне очень не хотелось бы в это верить. – Корасон с мрачным видом уставилась в чашку с кофе.

– Тут уже не вопрос, верить или нет. Это просто факты. Только бог может стереть и файлы, и их резервные копии. А также самовольно заморозить фетч.

– Я надеялась не обнаружить ничего такого, – зло бросила лейтенант, словно виня Джека в своей находке. – Но это все, к сожалению, подтверждает вашу версию.

– Что касается фетчей… Знаете, Пендервилль не первый из тех, о ком позаботился Пантеон. Странно, что вы не попытались поговорить с Гарри Девлином. Вы бы не смогли.

– Что, его тоже заморозили? – В голосе Корасон слышались недоверие и страх.

– Его данные испорчены.

«Хорош врать-то», – донеслось из глубины сознания.

– Вот дерьмо! Значит, кто-то из них и в самом деле возит «пот» и покрывает сообщников!

– А теперь они хотят заполучить Фиста, – напомнил Джек.

– Вы уже говорили мне.

– Они хотят использовать его после моей смерти.

Лейтенант с такой силой вцепилась в кружку, что побелели костяшки пальцев.

– Я чувствую себя такой дурой! – Она невесело рассмеялась. – Даже когда Заря сказала мне, что я не вольна выбирать специальность, я подумала: богам виднее. Они все устраивают к лучшему для нас.

Ее взгляд застыл. Наверное, лейтенант вспоминала – и видела прошлое по-новому. Но она быстро взяла себя в руки:

– Впрочем, пусть я и зла на Зарю, но все же надеюсь, что она не имеет ничего общего с этой грязью. А нам осталось, как я понимаю, найти виновного на самом верху.

– Да. Поэтому нам нужно отыскать Ямату и ее скиннера.

Корасон глянула опасливо по сторонам и прошептала:

– Это Дэвид Нихал.

– Он самый. Как вы узнали?

– Я проверила, чем занималась Ямата в примерное время убийства. Она то появлялась в сети, то исчезала.

– Мы и сами начали разрабатывать Нихала. А как вы выяснили, что ее скиннер – именно он?

– Я запустила полный поиск по всем связям Яматы с известными нам скиннерами, – пояснила лейтенант. – Одно время он постоянно появлялся рядом с ней. Где-то раз в пару месяцев он то стоит в дверях ночного клуба, куда она зашла, то гуляет в парке, который она только что покинула. По данным, лицом к лицу они не встречались никогда, но…

– Но они, должно быть, просто стерли сетевые записи.

– Да. Но стерли лишь свои встречи, а не то, что происходило перед и после них.

– Лентяи, – заключил Джек.

– Или чересчур самоуверенные. Да и немудрено. Если ты способен так запросто стереть файлы сетевого наблюдения…

– То за твоей спиной должен стоять Пантеон, – выговорили оба они одновременно.

Слова прозвучали как мантра. Джек отхлебнул кофе. Он совсем остыл, сделался безвкусным.

– А нам нельзя взяться прямиком за Ямату? – спросил Джек.

– Нет. Ее и раньше было нелегко выследить. У нее был бот, маскирующий ее отсутствие в сети, причем очень хороший. Я об наружила бота, только когда запустила проверку плотности личных данных. В них обычная повседневная активность, все боты имитируют ее. Но не отыскалось ничего, кроме нее. То есть половину времени Ямата отсутствовала. А спустя несколько месяцев после убийства Девлина она просто испарилась. Записей о ее смерти нет. Она стала невидимой.

– А Внуб когда-нибудь делал людей невидимыми?

– Это нам не нужно, – ответила Корасон. – Честно говоря, если бы мы и захотели, то не смогли бы – не говоря уже о том, насколько подобные процедуры незаконны. Подделка данных уже повредила возможности воссоздать Ямату как фетч. Ее жизнь уже не для Гробовых Драйвов.

– Как и жизни Гарри и Пендервилля.

Лейтенант снова горько рассмеялась.

– И жизни всех других, кому заткнули рты, – добавила она. – Знаете, это освобождает: быть в курсе, что по крайней мере одному из Пантеона наплевать на людей. А может, наплевать и всем. Не исключено, что все боги лгут нам. Возможно, мы ничем им не обязаны.

– Я уверен в том, что мы и в самом деле ничем не обязаны им, – подтвердил Джек. – Но это понимание очень небезопасно.

– Не сомневаюсь.

– Думаю, нам не следовало приходить сюда. Здесь слишком людно. Лучше бы вы просто арестовали меня. Тогда бы мы поговорили в камере.

– Не вышло бы, – вздохнула Корасон. – Наш разговор записывался бы. Лестак бы заинтересовалась арестом. Все бы видели, что привела вас именно я. А дело с «Царь-пантерой» тянется уже долго. Я не знаю, кто вовлечен в него, и не хочу спугнуть их.

– Но они наверняка отследили ваши сетевые поиски.

– Я ходила из-за файрвола Внуба, рандомизировав свой ай-пи. Снаружи будет видно лишь место поиска, Внуб, но что именно искали – не увидит никто.

– Конечно, если не увидят меня здесь, с вами, – заметил Джек.

– Я шла под анонимайзером всю дорогу. Посторонним я покажусь обычной любительницей шопинга, а количество и плотность здешней рекламы собьет с толку любое наблюдение. Даже паяцу тут пришлось бы нелегко. Я подозреваю, что Фист сейчас не слишком активен.

– Да, не слишком, – подтвердил Джек.

«Иди к черту!» – раскатилось эхом в мозгу.

Джек рассмеялся, а затем подумал, что здорово было бы прожить остаток дней в торговых центрах.

– Но так или иначе, вы поработали здорово, – сказал он. – Вы настоящий профи. Где вы нашли программу проверки плотности данных?

– Сама написала.

– Что крайне необычно для поклонницы Зари.

– Мы не все телезвездочки и дикторши из рекламного ролика. – Корасон печально усмехнулась. – Возможно, в этом Заря и не ошиблась насчет меня.

– И что дальше?

– Я атаковала. Тихо и тайно. Я написала пассивное приложение, отслеживающее потоки данных Нихала. Хотела посмотреть, жив ли он. И нашла его.

– Где?

– Он не сидит на месте. И защита у него отличная, так что точно я его локализовать не смогу. Но кажется, прячется он где-то поблизости от станции «Аксесс». Он слегка небрежен с маскировкой маршрутов. Я заметила, что он регулярно появляется на станции.

– Я возьму его.

– Джек, нет. Позвольте мне расследовать до конца. Нужно больше узнать о нем.

– И что потом? Вы не можете даже поговорить об этом с Лестак. У меня есть план. Позвольте уж мне осуществить его.

– Я хочу помочь, – не сдавалась Корасон.

– Вы уже помогли. Безопаснее будет оставить дело мне. Обещаю, буду сообщать вам о новостях.

– Я приглашу вас в контакты, – отозвалась лейтенант. – Вот, готово.

Джек представил новую растущую статую в своем саду.

– Значит, с делами почти все, – заключила Корасон. – Но меня кое-что смущает. Отчего они не убили вас еще в самом начале?

Джек прижал ладони к холодному пластику столешницы.

– Сумрак всегда говорил, что сделал все возможное для меня. Может, он и не соврал.

– Сейчас так трудно определить, где правда и где ложь, – покачала головой лейтенант. – Пантеон лжет нам, манипулирует нами к своей выгоде, а не к нашей. Что делает нас просто пешками.

Ее слова болезненно отозвались в душе Джека. Он подумал о Гарри и Андреа.

– Джек, вы хотели что-то еще сообщить мне? – Корасон заметила, что собеседник задумался и поморщился.

– Н-нет, – пробормотал он, надеясь, что голос не выдал лжи.

– Тогда я пойду, – заключила она, оглядываясь по сторонам. – После всего этого я с удовольствием посижу в маленькой тихой комнате.

Они попрощались. Корасон махнула рукой, расплатилась по счету и выскользнула из кафе. Джек выждал десять минут, перед тем как уйти, наблюдая за неровным потоком молчаливых посетителей.

По пути домой из глубин сознания вынырнул Фист.

«Мерзкое место! Давай не будем возвращаться туда».

«Не исключено, что придется вернуться».

«Я ошибался насчет этой сучки, – сообщил паяц. – Она опасная. Надеюсь, ты больше не увидишь ее. Лучше блокировать ее звонки».

«Она на нашей стороне. Ее звонки – первостепенной важности».

«Она одна из нас? И поэтому ты не сказал ей про Гарри и Андреа? Да ты просто используешь ее! Ты не лучше своего бога».

«Я всего лишь пытаюсь обезопасить их».

«Джек, ты все к черту портишь. – В фальцете Фиста зазвучала плохо скрытая угроза. – Мне плевать на их безопасность. Общаться с сукой Корасон – небезопасно для моей собственности!»

«Она пока еще не твоя. А пока она не твоя, я буду делать с ней то, что захочу».

«Это мы еще посмотрим», – пообещал паяц.