Сержант Арамус собирался выжать из старика еще информации, но неожиданно прозвучавшее в воксе сообщение отвлекло его внимание.

-    Контакт с противником! - прогудел голос в ухе десантника.

Не тратя времени на извинения перед деревенским старостой, Арамус в мгновение ока нацепил на голову шлем и увидел на дисплее визора ярко светящуюся руну сержанта Таддеуса.

-    Таддеус, доложи! - приказал Арамус.

В воксе были слышны звуки болтерной стрельбы и завывание цепных мечей.

-    Ликторы, Арамус! - прокричал Таддеус, и напряжение кипящего боя, казалось, передалось его голосу. - Пять, шесть. Нет, стая из семи тварей! Они появились словно из ниоткуда!

-    Потери?

-    Пока нет, - передал сержант штурмовиков. - Мы держимся. Но Арамус.

-    Да? - Арамус поднял свой болтер, быстро проверив патронник, и передернул затвор оружия.

-    Эта разновидность ликторов, похоже, не имеет ядовитых симбиотов. Это означало, что поиски все еще не окончены.

-    Принято, Таддеус.

Арамус переключил вокс на общий канал.

-    Кровавые Вороны, седьмое отделение вошло в контакт с противником. Повторяю, состоялся контакт с противником. Присутствие тиранидов подтвеждено. Но нам по- прежнему необходимо найти особей с ядовитыми симбиотами.

Моргнувшие в визоре сержанта руны сигнализировали, что сообщение принято - это позволяло десантникам не тратить времени и усилий на головой ответ.

-    Собери своих людей, - громко сказал Арамус старосте. - Не духи джунглей напали на вас. Все гораздо, гораздо хуже.

Боевой брат Войрэ и остальные десантники третьего отделения получили инструкции от сержанта Арамуса. Они были всего в нескольких километрах от деревни, и за несколько часов не смогли найти ничего интересного. Ауспекс Войрэ показывал окружающую местность, и, судя по его показаниям, десантники находились менее чем в получасе перехода от места, где Таддеус столкнулся с тиранидами.

-    Ликторы - разведчики, - сказал Войрэ брату Цирраку, стоявшему рядом, пока они обсуждали дальнейшие действия. - Они движутся впереди стай наземных тиранидов, выискивая формы жизни для поглощения.

-    И врагов, чтобы атаковать их, - мрачно добавил Циррак.

Войрэ показал ему карту местности, отображенную на экране ауспекса.

-    Если Таддеус и его отделение столкнулись с ликторами здесь, - сказал он, указывая на точку на карте, - значит, скорее всего, они пришли отсюда.

Он провел пальцем линию по карте с юго-запада на северо-восток, пересекающую траекторию движения седьмого отделения, и продолжил:

-    Из этого следует, что основная часть тиранидской стаи может находиться вот в этом направлении.

Циррак кивнул.

-    Похоже на то, - согласился он.

-    В этом случае, - сказал Войрэ, вглядываясь в обманчиво пустые джунгли вокруг, - нам стоит отправиться на юго-запад и посмотреть, что мы там сможем найти.

-    Или что найдет нас, - с прежней мрачностью ответил Циррак.

-    Как бы то ни было, - сказал Войрэ, крепче сжимая болтер, - нам еще долго придется тащиться по этим дебрям.

Циррак усмехнулся.

-    Тогда веди, брат, веди нас.

В седьмом отделении было восемь космических десантников, вооруженных болт- пистолетами и цепными мечами. Вместе они сражались с ордами Горгрима и дикими орками на Кальдерисе, вместе прошли через кровавую войну на Заламисе, и за все это время потеряли только двух боевых братьев, по одному на каждом из миров. Таддеусу часто казалось, что пока они действуют вместе, не будет такой угрозы, с которой они не могли бы столкнуться и преодолеть ее. Их вера в седьмое отделение и в свою коллективную силу была почти безгранична.

Теперь, оказавшись лицом к лицу с горсткой ликторов, он понял, что это будет серьезным испытанием для такой веры.

-    Отделение, оставаться на месте! - прокричал Таддеус, парируя изогнутый коготь тиранида цепным мечом. - Не давайте пощады врагу и сами не просите ее! Когда они столкнулись с ошеломляющим количеством диких орков у стен Аргуса, Таддеус шел в битву с улыбкой на устах. Даже когда он впервые увидел сомкнутые ряды войска Горгрима, даже после того, как увидел мертвого брата Ренцо, он сражался с легким сердцем. Таддеус смотрел на битву как же, как на тренировочный бой, видя лишь приятное испытание силы и мастерства. Несмотря ни на что, он исполнял свой долг в служении. Памятуя о заветах Императора и ордена и осознавая торжественный груз ответственности, возложенной на него как на космического десантника и Кровавого Ворона, Таддеус все же находил какое-то наслаждение в яростном столкновении металла с металлом, противостоянии мышц мышцам и силы - силе.

Но на Проспероне, столкнувшись с нечеловечными, кровожадными отпрысками Великого Пожирателя, Таддеус впервые увидел, что сражение может быть чем-то иным, кроме того, чем можно наслаждаться. На Проспероне его отделение было отправлено на минорное задание, и, в конечном итоге, было вынуждено пробиваться сквозь подступавшие со всех сторон ряды тиранидов, понеся тяжелые потери как ранеными, так и убитыми, и Таддеус впервые почувствовал первые намеки на чувство, которое могло быть страхом. Сейчас, окруженный стаей наседающих ликторов, явившихся из тьмы жаждя резни и человеческой крови, Таддеус обнаружил, что это позабытое ощущение вернулось. Сегодня улыбке не место на его устах.

Таддеус снова выстрелил из болтера «Адским огнем» и крутанул цепной меч в руке, чтобы нанести новый удар.

-    Сержант Сайрус, - произнес Арамус в вокс, шагая через центр деревни к месту, где библиарий Нивен и капеллан Пальмариус проверяли местных юношей.

-    Сэр? - ответил Сайрус.

-    Где ты находишься?

-    Проверяю периметр, сэр, - сказал сержант скаутов.

Как только стала известна новость о том, что седьмое отделение столкнулось с противником, вступили в действие протоколы Кровавых Воронов, велящие всем десантникам, не вовлеченным в битву, занять оборонительные позиции, если это не противоречит текущим приказам. Быстрого обмена взглядами между сержантами в центре деревни было достаточно, чтобы эти протоколы пришли в исполнение, и Сайрус вместе со

своим отделением исчез прежде, чем Арамус успел сделать хотя бы шаг.

-    Хорошо, - передал в ответ Арамус.

Он находил несколько странным отдавать приказы тому, кто учил его что значит быть Кровавым Вороном и тому, кто сделал его тем космическим десантником, которым он сейчас был, но Арамус не позволил этому ощущению встать на пути исполнения долга.

-    Я оставляю тебя и твое отделение защищать деревню. Староста соберет всех своих людей в центре поселения, там их будет легче защитить.

-    А вы, сэр?

-    Я присоединюсь к своему отделению в джунглях, - ответил Арамус.

-    Принято, - передал Сайрус. - Хорошей охоты, сэр.

-    Обязательно, Сайрус. Конец связи.

Он выключил вокс, подойдя к месту, где библиарий и капеллан, не обращая внимания на все происходящее вокруг, проверяли последних из селян.

-    Сержант, - вместо приветствия произнес капеллан, и отраженные отсветы пламени причудливо заиграли на поверхности его серебряной череполикой маски

-    Кому-то повезло? - спросил Арамус, кивнув на собравшихся неподалеку юнцов, глядящих на Кровавых Воронов с выражением все возрастающего страха и трепета.

-    Нет, - раздраженно сказал библиарий Нивен.

-    Я считаю, что у каждого из них, - объяснил капеллан Пальмариус, есть определенные примеси верований, несовместимые с дальнейшим приобщением к имперской вере.

-    Примеси? - озадаченно переспросил Арамус. - Мы что, имеем дело с культистами? Он посмотрел через открытое пространство туда, где жались вместе староста и его последователи.

-    Я не нашел никаких свидетельств поклонения Разрушительным Силам, - сказал Пальмариус. - Но только полное обследование деревни Инквизицией может достоверно подтвердить, что его и в самом деле нет. Ответы каждого из претендентов на мои вопросы, на данный момент, свидетельствуют об отсутствии верности основным принципам, на которых строится имперская вера. Наставления могут построить фундамент веры в сердцах претендентов, но не когда почва для этого фундамента столь зыбка.

-    Забудьте об их сердцах, - вмешался библиарий Нивен. - Мое дело - их разумы, и они, каждый из них, слабы и легко поддаются внушению.

Арамус посмотрел на мальчиков и юношей, которых еще не успели проверить. Если предыдущие проверки не выявили подходящих кандидатов, то оставалась лишь призрачная надежда, что остальные подойдут. Но даже слабой надежды получить несколько претендентов для ордена было достаточно, чтобы оправдать необходимость завершения проверок. Хотя ни один из этих юнцов не выглядел способным пережить Испытания Крови, которые сами по себе были достаточно незначительными по сравнению с испытаниями, которые рекруты проходят при инициации, нельзя было прекращать их оценку до тех пор, пока не исчерпаны все возможности.

-    Продолжайте проверку, - велел Арамус, указывая на оставшихся юношей. - Я присоединюсь к остальным в джунглях, и, если нам повезет, скоро мы раздобудем образец биотоксина и сможем покинуть этот мир.

-    Чем раньше, - сказал капеллан, оглядев окружающую его деревню так, что гримаса отвращения легко угадывалась даже за его бесстрастной сверкающей маской, - тем лучше.

-    Что ж, в этом, - добавил Нивен, повернувшись к следующему дрожащему мальчику, - мы единодушны.

Спустя несколько минут после получения сообщения от сержанта Таддеуса, Авитус и его поисковая группа продолжали продираться сквозь джунгли, стараясь производить при этом как можно больше шума.

Авитус надеялся подманить тиранидов на звук, наделав столько шума, сколько вообще возможно, чтобы выставить себя легкой добычей в глазах ксеносов. Однако, поскольку после нескольких минут топанья сквозь подлесок никаких признаков приближения врага так и не появилось, Авитус был вынужден признать, что для человека невозможно по- настоящему понять мышление тиранидов, или хотя бы разобраться в том, что движет ими.

-    Возможно, нам следует отправиться на запад, - предложил брат Бараббас, - к месту, где были обнаружены остальные тираниды.

-    Может быть, - согласился Авитус.

-    И оставить весь азарт поисков позади? - шутливо спросил Филетус.

Даже несмотря на понесенное по возвращении с Кальдериса на «Армагеддон» наказание, десантник снова выказывал беспричинное и неуместное на поле боя легкомыслие.

-    Кровавый Ворон не должен проявлять азарта, - в тон ему ответил Авитус. - Вместо этого он должен проявлять должную осведомленность и исполнять возложенный на него долг.

Сержант сделал небольшую паузу и добавил:

-    Иногда, брат Филетус, мне становится интересно, есть ли в тебе хоть что-нибудь от Кровавого Ворона.

Филетус напрягся, его глаза сверкнули за линзами шлема. Авитус знал, что десантник расценит эти слова как серьезное оскорбление, но его это не заботило. На взгляд Авитуса, лишь немногое из того, чем характеризуется орден Кровавых Воронов, можно было разглядеть в словах и действиях брата Филетуса, и его обязанностью как командира отделения было озвучить эту проблему.

-    Я. - начал Филетус, сжав кулаки.

На мгновение Авитус решил, что боевой брат может и в самом деле попытаться ударить его, но уже в следующую секунду Филетус разжал кулаки и его руки повисли по швам.

-    Мне сожалею, сержант, - наконец ответил пристыженный десантник. - В будущем я буду стараться.

Однако то, что Филетус собирался делать в будущем, так и осталось тайной, ибо в этот трагичный момент стая хормагаунтов появилась из окружающих зарослей и немедленно набросилась на ближайшего Кровавого Ворона, пронзив его плоть когтями и ловчими крючьями.

Филетус пал под натиском стаи ксеносов, и никогда уже не сможет подняться вновь. Авитус не стал отдавать никаких приказов, зная, что его отделение достаточно хорошо понимает, что надо делать, и открыл огонь из своего тяжелого болтера. «Адские огни» один за другим врезались в панцири гаунтов, словно воздушные шары вспарывая свисающие с их туловищ мешки с ядом.

Сержант Таркус и первое отделение продолжали свой путь по болотистой низменности. Они все еще не вступили в контакт с врагом, но сделали новое открытие, столь же тревожное.

-    Что вы об этом думаете, сержант? - спросил брат Норд, толкнув носком ботинка комок плоти, лежащий на земле перед ними.

Это была птица. Вернее, это была птица. С ярким оперением и непропорционально развитым клювом, это была типичная тропическая птица, из тех, что процветали повсеместно на Тифон Примарис, каркая на путников с верхушек деревьев и порхая туда- сюда через открытые пространства подобно танцорам в разноцветных костюмах. Однако яркое радужное оперение этой конкретной птицы было потемневшим и покрытым пятнами, и, хотя ее распростертые крылья время от времени спазматически подергивались, никаких других признаков жизни она не проявляла. Клюв птицы был широко раскрыт, черный раздутый язык вывалился наружу, и казалось, будто она пытается глотнуть воздуха.

Таркус, наклонившись, ткнул несчастную птицу кончиком боевого ножа. Его лицо приобрело задумчивое выражение.

-    Ты когда-нибудь видел подобное, Норд? - спросил Таркус, улучив момент.

Норд был молод для космического десантника, он едва вступил в третье десятилетие своей жизни. Прошло всего десять лет, или около того, с тех пор, как он сам был претендентом, таким же как те дрожащие юнцы, взятые с Кальдериса, или те, которых сейчас проверяли библиарий и капеллан в центре деревни тифонианцев. У него были задатки превосходного Кровавого Ворона, но Таркус быстро понял, что Арамус был прав, и Норд еще не готов командовать отделением. Норд на мгновение задумался, прежде чем ответить.

-    На Проспероне, - ответил он наконец, - животные были отравлены таким же образом. Таркус кивнул, убирая нож.

-    Отравление спорами, - констатировал он.

Мицелиевые споры и их воздействие на живые существа были, пожалуй, одним из самых коварных аспектов вторжения тиранидов. Как правило, выбрасываемые в атмосферу на средних этапах вторжения, мицелиевые споры быстро прорастали, контактируя с любым органическим материалом. Разрастаясь с угрожающей скоростью, они запускали нити грибницы глубоко в ткани жертвы-хозяина, выделяя при этом ферменты, разрушающие органику вокруг, постепенно превращая ее в сырую биомассу. В сущности, пораженные растения и животные переваривались заживо задолго до того, как их тела будут поглощены. Все, что оставалось стаям тиранидов-потрошителей, это прийти и поглотить получившуюся биомассу, которая, в конечном счете, превратится в еще большее количество тиранидов.

-    Это все легкие, - продолжил Таркус, проходя мимо обреченной птицы и сканируя взглядом болото впереди. - Аэробные существа подвергаются мицетическому заражению через легкие, вдыхая воздух, насыщенный спорами.

Норд последовал за Таркусом, остальные десантники потянулись следом.

-    Но это возможно только при наличии достаточно больших концентраций спор в воздухе. Таркус кивнул.

-    Смерть наступает в течении двадцати четырех часов, так что птица не могла прилететь издалека.

Сержант поднял болтер и до предела напряг свои улучшенные чувства, пытаясь пронзить полночный мрак.

-    Одно можно сказать наверняка, - мрачно сказал он, - не похоже, что вторжение здесь находится на ранней стадии.

* * *

Боевой брат Войрэ и третье отделение неуклонно продвигались на юго-запад, все дальше углубляясь в затопленный тенями лес, когда наконец вступили в контакт с противником. Они вышли на широкую поляну, и, впервые за прошедшие часы, смогли взглянуть в открытое небо.

-    Я фиксирую движение, - сказал брат Циррак, изучая свой ауспекс.

-    В каком направлении? - спросил Войрэ, держа готовый к стрельбе болтер наизготовку. Циррак указал куда-то в тени между стоящими на границе поляны деревьями, немного левее нынешнего направления движения десантников.

-    Человек? - снова спросил Войрэ. Циррак покачал головой.

-    Что-то маленькое, и их много. Войрэ задумался.

-    Возможно, это местная фауна.

Брат Циррак кивнул в ответ.

-    Возможно. С таким количеством растительности между ними и нами трудно сказать наверняка.

Войрэ жестом отправил отделение вперед.

-    Нужно проверить. Циррак, раз ты засек это, думаю, эту честь стоит отдать тебе.

-    Мне нужно сказать спасибо? - усмехнулся Циррак, убирая ауспекс и поднимая болтер. - Что-то я не чувствую, что должен это сделать.

Когда брат Циррак, стараясь не производить ни звука, двинулся вперед, Войрэ велел остальному отделению построиться полумесяцем перед линией деревьев. Если Цирраку удастся что-то найти, десантники должны занять достаточно хорошую позицию, чтобы справиться с этим, чем бы оно не оказалось.

Даже несмотря на улучшенное зрение Астартес, усиленное визорами шлемов, кроваво- красный доспех Циррака при столь скудном освещении казался почти черным, и вскоре десантник исчез в тенях, скользнув сквозь строй деревьев в темноту. В тишине Кровавые Вороны ждали каких-либо известий от него. В следующую секунду громоподобный звук болтерной стрельбы разорвал тишину, и Циррак, паля в темноту, ринулся обратно сквозь строй деревьев.

-    Нет, - процедил он сквозь зубы, - это точно не местная фауна.

Даже на фоне болтерной стрельбы Циррака теперь был отчетливо слышен становящийся все громче и громче чирикающий звук, словно костью водили по кости, словно бесчисленные зубы скрежетали во тьме.

-    Доложи! - велел Войрэ по воксу, наведя на деревья свой собственный болтер. - Что ты нашел?

-    Неприятности, - загадочно ответил Циррак.

Прежде чем Войрэ и остальные успели сказать еще что-нибудь, деревья перед ними словно взорвались. Стая потрошителей вылетела из листвы на поляну, сотня тварей за сотней. Полные бритвенно-острых зубов пасти и когти чудовищ алчно клацали, пока они мчались вперед на Кровавых Воронов.

Не тратя времени на то, чтобы скрываться, сержант Арамус мчался сквозь тьму, чтобы присоединиться к своему отделению. Кровавые Вороны докладывали о появлении множества целей на разном расстоянии от своих позиций, и все свидетельствовало о том, что десантники имеют дело не с началом нашествия или его изолированным очагом. Вторжение тиранидов зашло куда дальше, чем кто-либо из них ожидал. Теперь место Арамуса было на поле боя, лицом к лицу с врагом, а не в относительной безопасности деревни, сколько бы не продержалась эта «безопасность».

Руны в визоре его шлема показывали, что по крайней мере двое из Кровавых Воронов - боевой брат Филетус из девятого отделения и брат Лёв из седьмого - погибли. Десантники ожидали найти в лучшем случае небольшую изолированную вспышку активности тиранидов, и Арамус не думал, что при выполнении этой миссии они могут понести какие-либо серьезные потери. Он был так уверен в том, что это будет лишь немногим более чем прогулка в лес и обратно, что даже позволил апотекарию Гордиану остаться на борту «Армагеддона» присматривать за раненым капитаном Тулом. Было ли геносемя Филетуса и Лёва уже безвозвратно потеряно, или еще оставалась возможность доставить их тела на ударный крейсер в достаточно короткие сроки, чтобы апотекарий мог сделать свою работу и спасти их прогеноидные железы? И стоило ли рисковать, посылая отделения Авитуса и Таддеуса вытаскивать тела погибших братьев с поля боя, учитывая все возрастающую опасность того, что еще больше десантников могут погибнуть?

Прокладывая путь сквозь тьму к месту, где его третье отделение столкнулось со стаей тиранидов, Арамус понял, что думает как поступил бы капитан Тул в подобной ситуации. Стоила ли жизнь капитана того, чтобы подвергать опасности множество других? Арамус считал, что жизнь Тула стоит риска, но в то же время не был уверен, насколько его оценка мотивирована желанием передать командование обратно исцелившемуся и возродившемуся капитану Тулу, и вновь чувствовать на своих плечах ответственность только за себя самого и десантников третьего отделения.

Впрочем, сейчас было не время для самоанализа. Кровавые Вороны ценили знание и считали самопознание столь же заслуживающим изучения его аспектом, как и любой другой, но на поле боя у Арамуса было достаточно более срочных забот, таких, например, как выживание космических десантников под его командованием. Стоило оставить вопросы о мотивации и пустые предположения до тех пор, пока битва не окончится победой или поражением.

Арамус уже мог слышать впереди звук болтерной стрельбы и сводящее с ума чириканье потрошителей. Отбросив все оставшиеся вопросы и сомнения, он вскинул болтер и побежал быстрее.

Сержант Авитус израсходовал весь магазин своего тяжелого болтера - лишенный питания спусковой механизм оружия лишь бесполезно щелкнул. Сержант потратил весь вместительный коробчатый магазин на выводок хормагаунтов, а они все продолжали наступать.

- Бараббас! - прокричал Авитус, вытащив из болтера опустошенный магазин и потянувшись за одним из полных, закрепленных на его поясе. - Прикрой меня! Бараббас не стал тратить воздух в легких на ответ и развернул ствол своего мелтагана, чтобы изжарить ближайших к сержанту гаунтов. Но даже жара мелты было недостаточно, чтобы уничтожить хормагаунтов одним выстрелом, и Бараббас был вынужден вновь и вновь ловить в прицел их кошмарные тени, чтобы причинить более-менее существенный ущерб.

Там была, должно быть, дюжина гаунтов, когда они повергли Филетуса наземь своими когтями и крючьями. Теперь из них осталось не больше полудюжины. Однако уменьшение числа стаи вдвое дорого обошлось девятому отделению. Филетус оставил их раз и навсегда. Брат Гаган был жив, но хормагаунты серьезно повредили его ногу, и двигался он теперь с большим трудом, хоть и был в состоянии все так же хорошо стрелять из плазмагана. Кроме того, брат Сафир быстро израсходовал свои «Адские огни» и теперь был вынужден использовать гораздо менее эффективные стандартные болты. Авитус заменил магазин как раз вовремя, чтобы открыть огонь по избежавшему жара мелты Бараббаса гаунту, несущемуся прямо на него. Тиранид прыгнул как раз в тот момент, когда Авитус начал стрелять, и, хотя «Адские огни» разворотили его брюхо, импульс прыжка понес размахивающего когтями и брызжущего ядовитой слюной из пасти хормагаунта вперед.

Столкновение с тварью сбило Авитуса с ног. Болтер сержанта все еще продолжал стрелять, когда тиранид поверг его наземь и оказался сверху. Хормагаунт набросился на девастатора и выбил из рук тяжелый болтер; пока мутагенная кислота прожигала его внутренности, тиранид сомкнул когти на шее Авитуса и заключил его в смертельных объятиях.