Несколько лет назад я получил приглашение на Книжный салон в Бордо. Вместе со мной там были Берил Бейнбридж, Том Шарп и одна детская писательница — похожая на куклу толстушка с писклявым голосом, которая без умолку всем рассказывала о том, как ей нравятся «пиписки у черненьких». Одним памятным субботним днем мы вчетвером отправились пообедать в хороший ресторан на окраине города. В качестве хозяек выступали две дамы: рекламный директор французского представительства «Пенгвин Бук» и ее помощница, хотя из присутствующих авторов с этим издательством работал я один. Для Берил, которая наотрез отказалась есть «иностранное дерьмо», заказали большую порцию салата из помидоров, а все остальные угощались кефалью и молодой бараниной. Денек выдался солнечный, мы сидели в ухоженном садике и потягивали шампанское. Детская писательница изводила двух француженок описаниями сексуальной подкованности своего чернокожего любовника, упомянув в том числе его привычку перед сексом вынимать изо рта вставную челюсть. В то время пока мы хохотали, Том Шарп коротко заметил: «Что нашло на эту чокнутую?»
Два часа спустя, раскрасневшиеся и счастливые, мы вернулись на книжную выставку, чтобы принять участие в совместном интервью. Журналист оказался нервным мужчиной, совершенно незнакомым с нашими книгами. В отчаянии он спросил, что мы думаем о работах друг друга.
— Тупой вопрос, — отозвался Том Шарп. — Без комментариев.
Мы с Берил сказали, что стесняемся отвечать, а детская писательница пропищала:
— Я вообще прочла только одну книжку — «Винни-Пуха», и то не до конца.
В переполненном зале, где было немало школьников, изучавших английский язык, поднялся какой-то шум. Высокий, сухопарый мужчина в берете и с вонючей сигаретой в зубах, с многочисленными Excusez-moi, пробрался сквозь толпу и вскочил на сцену. Усевшись рядом с Берил, он провозгласил:
— Jepense que les autres écrivains sont… — тут он сделал паузу, а потом выкрикнул: — Гребаные мудаки!
Родители быстренько вывели детей на улицу. Рука человека в берете уже была у Берил на бедре.
— Je t’adore, — все твердил он, а Берил никак не могла уразуметь, при чем здесь какие-то помидоры.
Оказалось, что это Робин Кук, также известный как Дерек Реймонд, чьи детективные романы «Как живут мертвецы» и «Я была Дорой Суарес» пользовались огромной популярностью во Франции, где он жил уже восемнадцать лет. В тот день он изрядно набрался. Верил решительно убрала его руку, шарящую у нее под юбкой. Он встал и тут же грохнулся на пол. Кто-то вывел его на воздух, но интервью уже подошло к концу.
На этом сумасшедший дом не закончился. На выставке не было ни одной книги Верил, но молоденькая девушка попросила ее подписать книгу Джона Стейнбека «О мышах и людях». Верил заметила, что она не писала этого романа и не имеет отношения к мышам, однако девушка настойчиво просила автограф. Позднее тем же вечером детская писательница сообщила нам по секрету, что после того, как ее темнокожий любовник опускает свою вставную челюсть в стаканчик с водой, она ласково называет его «мой карасик».