Теа почувствовала, как натянулась сорочка на ее груди. Несмотря на то, что ее глаза были закрыты, она ощутила внезапно темноту, когда Саваж приблизился и закрыл собою свет от огня. Ее тело не переставало дрожать с тех пор, как он начал забавляться с ней.

Она услышала его голос — спокойный, обманчиво нежный.

— Ты являешься связным, переправляющим послания от английских предателей шотландской королеве. Я знаю это. Я был послан, чтобы предотвратить твою встречу с Марией Стюарт, дабы ты не смогла убедить ее бросить Данли, и чтобы выведать у тебя твои подлые тайны. Давай, милашка. Ты слишком нежная девушка и к тому же совсем неопытна, чтобы играть со мной и выиграть.

Пока он говорил, она отчаянно пыталась побороть свой ужас. Ее втянули в предательский заговор. Бабушка. Бабушка была замешана во всех этих серьезных делах. Ее всегда раздражало, что у ее сына недостает честолюбия, она постоянно внушала ему, что он должен приблизиться ко двору и бороться за теплое место и власть. Бабушка использовала ее без ее ведома.

Эти пуговицы, они были подарены бабушкой. Ей велели преподнести их шотландской королеве лично. Измена. Если этот человек обнаружит, что это дело рук бабушки, ее бросят в Тауэр, будут пытать, возможно, предадут позорной смерти. Боже милостивый, они могут подозревать и ее отца, милого, любимого, рассеянного отца.

Она не могла открыть правду, только не этому человеку. Саваж не был разбойником, во всяком случае, он был не только разбойником. Он служил кому-то могущественному, наиболее вероятно, министру королевы, так как он знал слишком много. Она не могла сказать правду, так как отец и бабушка подвергались риску попасть в его руки.

Казалось, прошло много часов с тех пор, как Саваж держал ее в неподвижности с помощью своего кинжала, на самом деле — всего несколько мгновений, прежде чем он заговорил снова, и она ощутила тепло его руки, касающейся ее груди. Она втянула в себя воздух, когда он приблизил свои губы к ее уху и зашептал:

— Скажи мне то, что мне нужно, Теа, bella, так как, хотя я обладаю отменным мастерством, я сомневаюсь, что, испытав на себе мои таланты, ты получишь удовольствие. Я спрашиваю тебя в последний раз. Кто дал тебе эти шифровки?

Прежде чем отвага покинула ее, она покачала головой. Рука с ее груди поднялась. Теа сморщилась, ссутулившись в ожидании нападения. Она почувствовала, как он отодвинулся назад, но ничего не происходило. Открыв глаза, она обнаружила, что он снова сидит напротив нее. Опустившись на корточки, он запахнул ее платье своим кинжалом и созерцал ее со смущенным лицом.

— Упрямая дрянная девчонка — произнес он лениво. Когда она взглянула на него, он продолжил:

— Иметь дело с упрямой женщиной гораздо хуже, чем приказывать этой компании головорезов. Вот почему я серьезно раздумывал о том, как сломить тебя.

Бросив взгляд через плечо, он крикнул Стаббу.

— Я готов, — отозвался Стабб.

Саваж двинулся к Теа и указал ей на окраину лагеря. На опушке леса она едва смогла разглядеть Хобби, по-прежнему привязанную к дереву с кляпом во рту.

— Да, — сказал Саваж, — предводитель должен знать своих мужчин. — Он обвил руками ее плечи и поцеловал в висок. — Или, как в данном случае, свою женщину.

Он кивнул Стаббу.

Проследовав мимо огня, наполовину скрытого тенями, мужчины встали напротив Хобби. Теа силилась увидеть что-либо за Саважем, но он прижал ее к своему телу и держал в таком положении. Хобби вскрикнула. Теа завизжала и рванулась, пытаясь вырваться из объятий Саважа и броситься к своей служанке. Следующий крик вселил в нее ужас. Теа вцепилась в Саважа, барабаня ему в грудь и пытаясь укусить его. Они боролись, стоя на коленях, когда Хобби закричала в третий раз.

Теа снова пронзительно завизжала, но Саваж бесстрастно сжал ее запястья одной рукой и прижал к своей груди другой. Усмирив, он приподнял ее подбородок, заставляя посмотреть ему прямо в лицо. Его глаза темно-голубого цвета, как небо при заходе солнца, представляли собой чарующее зрелище. Она взглянула в безжизненную, равнодушную, без какого-либо намека на эмоции голубизну.

— А теперь я спрошу тебя снова, — сказал он, — кто дал тебе шифровки?

Она попыталась выдернуть подбородок, но он держал ее крепко, и ее пронзил жестокий взгляд.

— Я не знаю, — ответила она. Хобби закричала снова, и она дернулась. — Я достала их у ювелира по имени Берд.

— Да?

— Я не знала, что в них послание. Он, должно быть, положил его туда тайно.

— А Лесли Ричмонд?

Ее мысли остановились. Лесли Ричмонд? Лесли Ричмонд был мертв. Он частенько заходил к бабушке — о, Лесли Ричмонд, ленивый щеголь, завсегдатай захудалых таверн. Лесли Ричмонд, должно быть, был одним из заговорщиков, одним из предателей.

Она облизала губы и посмотрела в неумолимые глаза Саважа.

— Д-да, я полагаю, он мог положить шифровки в пуговицы. Именно он рекомендовал мне ювелира Берда. Он даже ходил в лавку со мной.

Ну вот. Она солгала, но это была ложь о мертвом человеке, и она пыталась выгородить бабушку и отца. Поверит ли он ей?

Он изучал ее, шаря взглядом по ее лицу, потом усилил свою хватку так, что Теа еще сильнее вжалась в его тело.

— Это не все, — сказал он, приблизив к ней губы.

— Все.

— Значит, тебе нравится слушать, как кричит твоя служанка?

— Это все!

Казалось, он был повсюду, и от него было невозможно освободиться. Ей захотелось крикнуть так же громко, как кричала Хобби. Она не могла шевельнуться, так велика была его сила по сравнению с ее. Ее мышцы, подрагивали от усталости из-за тщетных попыток бороться с ним. Внезапно ее начало трясти. Глубоко дыша, она подняла на него глаза, и силы покинули ее. Он пристально смотрел на нее, потом сказал что-то, но она не могла услышать его. Его двойники налетели на нее, приземлялись ей на макушку, принимали угрожающие размеры, проникали в ее сознание.

— Теа! — Его хватка ослабла.

Она смотрела на него, шевеля ртом. Как будто кровь начала утекать из ее вен. Ее тело отяжелело. Веки стали свинцовыми. Неожиданно Саваж освободил ее и снова опустил на соломенную подстилку.

— Я не могу… — Почему его голос звучал, как будто он проносился среди деревьев над головой?

Над ней нависло лицо Саважа. Свет пламени превратил его волосы в мерцающий град огней.

— Отдыхай, — сказал он, взяв ее руку и потирая ее. — Я не могу бороться со съежившимся птенцом в полуобморочном состоянии. В этом нет ничего приятного.

Она ударила его свободной рукой.

— Да сгноит Бог твои кишки. Я не в обмороке.

— О, простите меня, госпожа. Ну, тогда вас настолько взволновала моя близость.

— Я поражена вашей возмутительной жестокостью. Где Хобби?

— Пока еще жива. — Он отпустил ее руку. Человек, которого звали Иниго, появился с миской и кружкой и передал их Саважу.

— Я всегда жесток с изменниками, которые стремятся предать Ее Величество и отдать королевство в руки папистов. Давай сюда.

Он подтащил ее за руки, чтобы она села, затем поднес кружку к ее губам. Она начала жадно пить, но он выхватил кружку и всунул в ее руки миску, такую большую, что Теа была вынуждена держать ее обеими руками. Он достал деревянную ложку, погрузил ее в миску и поднес к ее губам. Ложка стукнулась о зубы, пришлось открыть рот. Она проглотила кусок тушеного мяса и, несмотря на непрекращающийся страх, поняла, что очень голодна.

Саваж продолжал кормить ее, пока она не отстранилась. Забрав миску, он дал ей кружку с водой. Когда она попила, он изучающе взглянул на нее. Ее опять охватил страх. Чтобы скрыть его, Теа уткнулась в кружку. Он молчал и по-прежнему медленно продолжал изучать ее. Тревога нарастала.

— Завтра мы едем в Равенсмер, — сказал он спокойно. — Мы доберемся туда после полудня. Умоляю тебя, используй это время, чтобы обдумать свое положение, Теа, bella. Я даю тебе возможность по пути осознать все. Я желаю знать имена всех людей, замешанных в этих грязных заговорах против Ее Величества. Я желаю знать, что содержится в зашифрованных посланиях.

У нее опять пропал дар речи. Подняв на него глаза, она покачала головой.

Он подождал немного, затем встал. Раздвинув ноги, водрузил кулаки на бедра.

— Не верь в мою благосклонность, Теа, bella. Ты видела последнее проявление милосердия. В Равенсмере я добьюсь от тебя правды, или, в противном случае, ты сама будешь умолять, чтобы я выслушал тебя.

Он повернулся и зашагал прочь. Она смотрела, как он идет через лагерь с легкостью и свободой танцора, в то же время в нем чувствовалась сила человека, привыкшего к долгим поездкам верхом. Когда он скрылся в тени, она наконец позволила себе облегченно вздохнуть. Не обращая внимания на усталость, девушка оглядывала лагерь, ища возможность убежать. Этот высокий тощий Иниго наблюдал за ней. Уродливый Стабб тоже был здесь. Хобби то ли спала, то ли была без сознания, и Теа не могла разглядеть с такого расстояния, что с ней.

Один грязный оборванный разбойник приблизился к ней. Она завизжала и рванулась в сторону.

— Ну! Сиди спокойно. — Мужчина схватил ее руку, достал кожаный ремень и связал запястья. Затем, не говоря ни слова, удалился.

Она попыталась освободиться, но ремень сжимал ее руки все туже. А если зубами? В то время как она грызла свои путы, тень закрыла огонь. Над ней стоял Саваж.

— Превращаешься в крысу, да?

Она опустила руки и уставилась на него.

— Я хочу видеть мою служанку.

— Нет. А теперь дай мне свои руки. Глупая девчонка, ты прокусила себе руку до крови. — Он встал на колени и ослабил ремни. Раскачиваясь напротив ее лица, он усмехнулся.

— Ну что, пойдем пройдемся?

Увидев выражение ужаса на ее лице, он нахмурился.

— Задница господня, женщина. Это твой последний шанс ненадолго уединиться, прежде чем мы заснем.

— Ох.

Она попыталась подняться. Он встал и помог ей. Они повторили все то, что проделывали

днем. Он сторожил ее, пока она отошла в кусты. Манипулировать связанными руками было довольно трудно, но ей все же удалось. На этот раз она не пыталась убежать. Если только он схватит ее, он опять будет изводить ее, мучая Хобби. Она вернулась и нашла его, прислонившегося к дереву, похлопывающего кожаным ремнем по своей ноге. Он выпрямился, когда она появилась, и злорадно улыбнулся.

— Наконец-то ты усвоила. Хотя тебе и понадобилось для этого время.

— Я подожду благоприятного случая.

Она прошла мимо него, проигнорировав его ухмылку.

Ее гордость улетучилась, когда она споткнулась о сук. Он скользнул вперед и подхватил ее, прежде чем она упала, поставил на ноги, но не отпускал.

— Ты слишком усложняешь ситуацию, — сказал он, когда они двинулись. — Мы не должны быть врагами. Давай, расскажи мне то, о чем я тебя просил, и я освобожу тебя.

— Я все рассказала.

— Нет, не все. — Он резко остановился и повернул ее лицом к себе. — Я могу быть милосердным, госпожа Хант. Милосердным и дружелюбным. Даже очень дружелюбным.

Он шагнул к ней и дотронулся до нее. Пораженная новым чувством страха, она толкнула его в грудь. Он засмеялся и заключил ее в объятия, а потом… укусил ее за кончик носа.

— Я никогда не видел такой упрямой девчонки. Наслаждайся, Теа, bella.

Он провел губами по ее лбу и спустился ниже, к ее щеке. Разрываясь между страхом и непонятным трепетным возбуждением, она покачала головой. Он продолжал нашептывать ее имя и мягко убеждать. Укутав ее теплой дымкой ласковых слов, он дотронулся до ее губ кончиками пальцев, потом на месте рук появились его губы. Не в состоянии понять до конца, что происходит, Теа покорилась, когда его губы вторглись в ее рот. Его язык проскользнул внутрь. Застигнутая врасплох, она боролась с воспоминаниями о другом мужчине, который касался ее. Но он был не такой, как этот. Она никогда не испытывала ничего подобного.

Его рука проделала путь вниз по ее спине и обняла ягодицы. Он сдавил их, и Теа внезапно открыла глаза. Боже милостивый, она совсем потеряла разум. Отпрянув от его рта, она вырвалась из его объятий. Он усмехнулся и схватил ее снова, на этот раз сжав ее руки за спиной, и начал покусывать ее горло. Потрясенная и испуганная тем, что с ней произошло, Теа с силой наступила на его обутую ногу. Он выругался и отпихнул ее.

— Ведьма!

— Хитрый похотливый распутник!

Тяжело дыша, Саваж шагнул к ней.

— Дразнишься. Должно быть, научились этому во Франции. Даже мы, бедные английские крестьяне, слышали об этом отделанном золотом развратном дворце, который французы называют королевским двором.

Невольно он сказал почти всю правду. Теа сжала зубы. Борясь с неприятными воспоминаниями и с кошмаром сегодняшней ночи, она покачнулась и упала. Он подбежал к ней, схватил ее за руку и уложил рядом с собой. Она взглянула на него и заметила, что выражение лица снова изменилось. Держа ее за связанные запястья, он водил взглядом вдоль ее тела, презрительно улыбаясь.

— Да, в этой милой головке гораздо больше секретов, чем можно было предположить, не только предательские замыслы. Такая талантливая маленькая актриса. Ну, давай, покажи мне, чему ты научилась при французском дворе, любимая.

Положив руку на ее бедро, он подтащил ее поближе и скользнул своим телом по ней. В ужасе Теа стиснула руки, быстро выбросила их вверх и ударила его по носу. Он вскрикнул и схватил ее запястья. Выругавшись, он держал ее, пока встряхивал головой, пытаясь прийти в себя.

Наконец его голова поднялась, и она попыталась отодвинуться, так как видела, что он в ярости. В спешке она споткнулась и упала. Он не препятствовал, затем последовал за ней и рухнул на нее сверху. Приземлившись между ее ног, он взял ее руки и зажал их над ее головой.

Ее платье раскрылось, и груди вывалились снова. Теа корчилась под ним, и он рассмеялся, что заставило ее усилить борьбу. Она сделала ошибку, пытаясь сбросить его. Ее бедра пришли в соприкосновение с его, и она ощутила его член. Она вздохнула и повалилась назад. Стремясь вжаться поглубже в землю, она почувствовала, что он полностью навалился на нее.

Он начал двигаться на ней, сжимая бедра и потирая их о ее тело. Палки и камни вонзились в ее спину и ноги. Она услышала его стон и поняла, что в большой опасности. Его голова опустилась ей на шею, он прижался к ней носом, и тепло его кожи обожгло ее. Его голос резко прозвучал в темноте леса.

— Забудь о нашей вражде, Теа, bella. Забудь обо всем сейчас.

Его язык пробежался по ее шее, он обнял рукой ее грудь. Теа пыталась выбраться из-под него, но он был слишком тяжелым. Еще немного, и будет поздно. Он посасывал холмик ее груди, затем губы начали проделывать путь к ее рту.

— Милая, милая Теа, не отталкивай меня, — проговорил он около ее рта.

Она укусила его. Он вскрикнул и дернул ее за волосы. Опершись на предплечье, он прикоснулся пальцам к своим губам. На них была кровь.

— Ах ты маленькая пакостная шлюшка. Воспользовавшись тем, что он отвлекся, она рванулась от него. На коленях, опершись руками о землю, посмотрела на него, часто и тяжело дыша.

— Вы сказали, у меня есть время до завтра.

— Что?

— Вы сказали, что у меня есть время, пока мы не доберемся до Равенсмера, и до этого времени вы не будете пытаться подчинить меня.

Он сел и нахмурился в негодовании.

— Я не…

— Вы так сказали.

— Но ты позволила мне.

— Вы заставили меня.

Они уставились друг на друга. Через некоторое время на лице Саважа появилась страдальческая улыбка. Казалось, им завладели какие-то тайные, не поддающиеся контролю настроения, которые делали его все более грозным.

— Задница господня, женщина, ты превращаешь мужское хозяйство в разбухшую репу.

— Вы сами виноваты, — сказала она. — Я ничего не делала.

— Свинячье пойло.

Поднявшись, он поставил ее на ноги и подтолкнул ее по направлению к лагерю.

— Уже поздно. Если мы не собираемся совокупляться, в конце концов мы можем немного поспать. Он шлепнул ее по заду. Теа взвизгнула, обернулась и пнула его ногой.

— Поторапливайся, — сказал он, усмехнувшись, — или я изменю свое решение и поимею тебя сейчас, хочешь ты того или нет.

Теа зашагала в лагерь впереди Саважа. Она попыталась направиться к Хобби, но ее захватчик выступил вперед. Указав на соломенную постель, он подождал, пока она улеглась, потом занял свое место рядом. Она лежала между ним и огнем. Он придвинул свои одеяла ближе к ней. Они почти соприкасались.

— Нет необходимости так приближаться ко мне, — сказала она.

— Нет, в этом как раз есть необходимость. Каждый раз, когда мне кажется, что ты сдалась, ты становишься на дыбы и начинаешь брыкаться.

Взяв ее за руки, он проверил ремни, немного ослабил их и прикрепил к ним кожаный ремень, который он держал все это время. Другой конец он привязал к своему запястью. Она сидела, вытаращив глаза, пока он готовил свою постель. Когда он откинулся на спину и закрыл глаза, она повалилась прямо ему на грудь. Он заворчал и схватил ее за плечи.

— В чем дело, госпожа Хант, я полагал, вы пугаетесь каждого моего касания.

— Негодяй! Вы привязали ваш ремень не к той руке.

Теа оттолкнулась от него.

Он ухмыльнулся и переместил ремень на запястье другой руки. Они переглянулись, и он задержал свой взгляд. Она напряглась. Он смотрел на нее, заметил, что она вся сжалась, и вздохнул.

— Закрой свое платье.

Она глянула вниз и обнаружила, что ее разорванное платье снова распахнулось. Груди рвались навстречу ему. Она взялась за завязки корсажа и потянула их. Они порвались. Как последнее средство она натянула на себя одеяло до самой шеи и улеглась на спину. Стараясь быть осторожной, чтобы не натянуть ремень, который привязывал ее к Саважу, она закрыла глаза.

Люди Саважа все еще бодрствовали. Одни стояли на страже, другие выпивали и болтали около костров. Они оставили своего хозяина и его жертву наедине. Она не могла разглядеть Хобби/Что эти люди сделали с ней? Пообещав себе обязательно разыскать служанку утром, Теа попыталась успокоиться и заснуть. Ей необходим отдых, если она вознамерилась сбежать от этого опасного злодея.

Из-под ресниц она украдкой взглянула на него. Он успокоился, когда она прекратила шевелиться. Мышцы его лица были расслаблены, как будто он уже заснул. Еще раз она поразилась контрасту между его ангельской внешностью и характером.

Своими чарами и своей жестокостью он постоянно держал ее в состоянии страха, даже если просто находился рядом. Он глубоко вздохнул, когда она посмотрела на него, и повернулся. Это было лицо распутника, но распутника не низкого происхождения. Этот мужчина не был бедняком, хотя и разговаривал на языке лондонских бродяг.

Возможно, он был лишенным наследства сыном мелкого или крупного землевладельца. Многие подобные ему шлялись по захламленным улицам юга Лондона и частенько посещали городские публичные дома и забегаловки. Каково бы ни было его происхождение, он швырнул его в грязь, став шпионом и вором. Для выбранного им занятия он обладал ужасающим талантом-жестокостью, ужасающим потому, что эта жестокость была привычной и расчетливой, а не грубой наивностью дурно воспитанного человека.

Он передвинулся снова, на этот раз положив свою свободную руку себе на грудь. Эти длинные нежные пальцы, казалось, созданы, чтобы перебирать струны лютни, а не сжимать шпагу. Рука была чистая и почти не страшная, когда лежала вот так, мягко и мирно во сне. Обманчивое зрелище.

Теа отвернулась в сторону и зарылась лицом в свой тюфяк. Ее страхи прорывались в ее мысли. Она никогда не заснет, если впустит их. Перенесясь в своем воображении за много миль домой, она отправилась на прогулку по поляне около дома. Она пересчитывала деревца, слушала пенье луговых пташек. Когда она забылась во сне, она держала в руках цветок с лепестками темно-темно-голубого цвета.