Затея с воскрешением человека привлекла внимание всего мира.
Почти везде этот день сделали праздничным. Вряд ли что-нибудь еще приковывало когда-либо такое всеобщее внимание. Даже тот факт, что этим утром при загадочных обстоятельствах погибло несколько человек, не охладил возбужденную публику. Обстоятельства гибели были настолько странными, что они только способствовали всеобщему лихорадочному возбуждению.
Множество уличных торговцев уже продавали воздушные шарики и погремушки, а также носовые платки с изображением Соломона.
- Мороженое "Соломон"! - выкрикивали они. - Такое же холодное, как тысячная жена Соломона! Пять центов!
Один предприимчивый сочинитель шуточных рекламных объявлений сообщил, что вся его труппа очаровательных девушек метит выйти замуж за Соломона.
- Правда, их не наберется целая тысяча, - скромно заявлял он, - но они так милы, что восполнят этот недостаток!
В книжных магазинах витрины были заполнены книгами о Соломоне.
Живые рекламы на улицах призывали: "Будьте мудрыми, как Соломон, и откушайте бифштексов в заведении Джобовского!" Наряду с такими незамысловатыми фортелями проводились также серьезные дискуссии и печатались взвешенные редакционные статьи.
Некий честолюбец снискал себе славу тем, что первым учредил клуб под девизом "Соломона в президенты!" Он добился поправки к конституции, сущность которой состояла в том, что в некоторых случаях президентом вовсе не обязательно должен быть коренной американец.
Толпа вокруг небоскреба Дока Сэвиджа все уплотнялась. В близлежащих кварталах яблоку негде было упасть.
Нельзя сказать, что здесь было что-нибудь достопримечательное, за исключением разве что ярко освещенного верхнего этажа в громадном здании, где находилась неприступная обитель Дока. Два дирижабля и множество аэропланов летали на бреющем полете над зданием, вынуждая три полицейских самолета постоянно отгонять их прочь.
В процессе воскрешения мумии Док Сэвидж преодолел уже шесть сложных стадий. Сейчас он приступил к седьмой, которая заключалась в обработке тела - теперь это уже было все-таки тело - ультрафиолетовыми и другими лучами.
Это было необходимо, как пояснил он, чтобы восполнить необходимые витамины, разрушенные на протяжении веков. Восстановить все витамины ни в коем случае нельзя только с помощью облучения. Этому способствовали также предыдущие процессы.
Бронзовый гигант был полностью облачен в белую микробонепроницаемую одежду. И Монах тоже.
Остальные томились ожиданием в библиотеке. Через стеклянную дверь они могли наблюдать за лабораторией.
Прижавшись носами к стеклу, они так провели всю ночь.
- Это же настоящее чудо! - заявил Джонни, следя за тем, как мумия все больше и больше приобретает жизненные признаки.
- Никогда мне еще не приходилось так долго ожидать чуда, - пожаловался бледный Длинный Том. - Если бы Док придумал более короткий путь!
Археолог Джонни переживал за мумию, как наседка за своих будущих цыплят. Он полагал, что, вернувшись к жизни, Соломон сможет разрешить множество крупных археологических загадок. Джонни, который в общении с, ним первым поднимет этот вопрос - он собирался написать об этом также книгу, мечтал, что его имя войдет в историю. Вполне вероятно, что оно все-таки войдет в историю, но он был слишком скромным, чтобы поверить в это.
- Как можно быть таким нетерпеливым! - резко прервал он Длинного Тома. - Это же величайшее событие всех времен!
- Фу! - фыркнул Длинный Том. - Мне надоело!
- Ты сам смахиваешь на мумию, - едко заметил Джонни, - было бы неплохо, если бы Док и тебя возвратил к жизни!
- Послушай, скелет! - засопел Длинный Том. - С каким удовольствием я бы тебя вывесил на ветер и послушал, как будут тарахтеть твои кости.
- Ну, не уподобляйтесь Монаху и Хэму! - вмешался Ренни.
- Мы устали, - сухо сказал Хэм. - Но посмотрите на Дока. Он до сих пор трудится, как ни в чем не бывало.
- Как и бедняга Монах, - заметил Ренни. - Монах! - презрительно фыркнул Хэм. - Соломону достаточно будет взглянуть на эту уродину, чтобы подумать: человеческий род после его кончины начал развиваться вспять!
К двери подошел Монах.
- Док считает, что вам, друзья, не помешает вздремнуть, - сказал он. Это может затянуться надолго.
Монах поднял их в четыре часа утра.
- Внизу толпа подняла шум, - сообщил он. - Они думают, что воскрешение завершилось неудачей или же их просто водят за нос. Короче, что-то в этом роде. Они швыряют булыжниками в полицейских. Вот странные люди!
- Во всяком случае, не больше чем ты! - отрезал Хэм, испепеляя взглядом обезьяноподобного Монаха. - Зачем было будить нас?
За последние сутки Хэм просыпался через каждые три минуты. Нервы у него были напряжены до предела.
- Возвращение к жизни Соломона вступило в последнюю стадию, - сообщил Монах. - Поторопитесь, если хотите посмотреть.
Все зашли в лабораторию и, натянув на себя белую микробонепроницаемую одежду, подошли поближе.
То, что они увидели, было настолько ошеломляющим, что у них захватило дух.
Существует множество фильмов, как правило, фильмов ужасов, в которых к жизни возвращали людей или монстров, и помощники Дока тоже смотрели их.
Даже эрудированный Джонни, который публично заявлял, что смотреть подобные фильмы ниже его достоинства, иногда тайком ходил на них.
В кино воскрешение заключалось обычно в том, чтобы присоединить к трупу целый ряд больших электродов, ярких стеклянных электронных ламп, после чего какой-нибудь бородатый ученый поворачивал выключатель, и тотчас происходил ослепительный и оглушительный искровой разряд. Таким образом, для мистификации достаточно было своеобразного удара молнии.
Применялось столько электричества, что, казалось, им можно было казнить целую тюрьму каторжников.
На последнем этапе Док вообще не прибегал к электричеству. Не было ни электронных ламп, ни ламп накаливания, ни специальных устройств. Единственным приспособлением, которым он пользовался, был шприц для подкожных инъекций, который он ввел в сердце бывшей мумии и впрыснул всю жидкость.
После этого Бронзовый человек перегнул своего воскресающего пациента через колено и сильно ударил его ладонью по ягодицам.
- Вот так так! - взорвался Монах. - Шлепать Соломона!
- Замолчи, пугало! С новорожденными имение так и поступают. Так у них вызывают дыхание, боль приводит их в чувство, или что-то вроде этого. С тобой, наверное, забыли это проделать, - сказал Хэм, злобно посмотрев на Монаха.
Так как Монах и Хэм имели привычку затевать свои перебранки в самые критические моменты, никто не удивился их спору даже во время воскрешения Соломона.
- Он дышит! - вдруг подпрыгнул Джонни, задыхаясь от волнения и показывая на Соломона. - Он дышит!
Вне всякого сомнения, тот, кто еще совсем недавно был мумией, начал дышать. Затем пациент пошевелился.
Шевеление перешло в движение. И наконец он поднялся. Плотно закрытые до этого глаза открылись.
Он огляделся вокруг.
Первым живым существом, которое попало в поле его зрения, оказался невзрачный Монах.
Человек-мумия пристально посмотрел на Монаха.
Глаза у него закрылись. Он опять прилег.
- Ну, что я говорил! - сказал Хэм Монаху. - Он увидел тебя и подумал, что эволюция неожиданно повернула вспять! Для него это было уж слишком, и он решил, что лучше снова умереть.
Хэм шутил, потому что человек-мумия, как все могли убедиться, все еще дышал. Бедолага прилег только передохнуть.
- Я добавлю ему немного энергии с помощью химических препаратов, которые тотчас уевоятся его организмом, - сказал Док.
Он впрыснул их с помощью шприца. Затем промассажировал различные участки тела пациента. С этой целью он использовал небольшие терапевтические электроприспособления.
- Это стимулирует кровообращение, - пояснил Док.
Человек-мумия, лежавший на столе, открыл глаза и внимательно наблюдал за окружающими, не делая при этом каких-то заметных движений и не произнося ни слова.
Это был довольно привлекательный мужчина - высокий, крепкий, с орлиным носом, густой копной торчащих во все стороны седых волос и впечатляющей седой бородой. Процесс оживления, разработанный Доком, успешно распространился даже на волосяной покров, восстанавливая его натуральность и блеск.
- Вскоре он должен заговорить, - сказал наконец Док.
- Но на каком языке он будет разговаривать? - спросил Длинный Том.
- Конечно, на языке своей страны в то время, - нерешительно вмешался в разговор костлявый Джонни. - Мне вообще-то известно, что Док достаточно хорошо владеет-этим древним языком, для того чтобы поговорить соответствующим образом, но то же самое, наверное, смогу сделать и я.
Сами того не осознавая, все разговаривали очень тихо, находясь под воздействием этого исторического момента.
Док Сэвидж отошел назад, подозвал к себе Джонни и сказал всем: - Чести первым обратиться к пациенту удостаивается Вильям Харпер Литтлджон.
Джонни расчувствовался. Для него это было неожиданностью. Ни один археолог не мог даже мечтать о более величественном событии.
Джонни шагнул вперед. Он шевелил губами, раскрывал рот, но никто не услышал ни слова. Еще одна попытка - и опять ни звука.
- О мадонна! - изумленно воскликнул Ренни. - Наш велеречивый Джонни потерял дар речи!
Окончательно убедившись, что он упустил такую уникальную возможность, Джонни с убитым видом отступил назад.
К человеку-мумии обратился Док Сэвидж. Ободряющий голос Бронзового человека внушал доверие, а слова произносились хотя и медленно, но отчетливо.
Джонни лучше других знал, что это были правильно произнесенные слова из языка времен Соломона.
Человек-мумия понял их. Это было очевидно, потому что он был сильно поражен.
Но воскресший не отвечал.
Док предпринимал одну попытку за другой. Но в течение пятнадцати минут он не добился никакого ответа.
- У нас получился немой Соломон, - пожаловался Монах. - Подумать только!
- Прекрати свои шутки! - сердито оборвал его Джонни, ужасно ргорченный тем, что лишился на некоторое время дара речи. - Это очень серьезно!
Док Сэвидж. по всей вероятности, над чем-то задумался.
- Может быть, ассоциация со знакомыми предметами подтолкнет его к разговору, - сказал он. - Впрочем, это должна быть обыкновенная окружающая обстановка.
- И что же нам с ним делать? - спросил Монах.
- Сводим его в столичный музей, - предложил Док. - Пусть посмотрит на древние экспонаты.
Они повели своего гостя, который еще недавно был мумией, в музей, и по дороге произошло несколько забавных событий. Это, прежде всего, то, что их спутник в ужасе взвизгнул, когда лифт двинулся вниз.
Малодушный страх в этом вопле вынудил Монаха пробормотать в сторону Хэма:
- Не такой уж бравый парень этот Соломон.
- Если бы с тобой произошло то, что с ним, то и у тебя тряслись бы поджилки!
Из небоскреба они вышли через подземный тоннель.
Когда добрались до дороги, возникла целая проблема, чтобы усадить человека-мумию в такси. Доку пришлось завязать ему глаза.
- Чтобы избавить его от множества неожиданностей и лишних потрясений, - пояснил Бронзовый человек.
Как только они вошли в музей, человек-мумия обвел все вокруг отсутствующим взглядом. Хотя музей и был открыт только для посетителей, сегодня здесь никого не было, вероятно, в связи с последними событиями в городе.
Док направился к экспонатам библейских времен и Древнего Египта. Их гость из прошлого тотчас оживился. Док остановился у экспоната с очевидными древними надписями и начал наблюдать за человеком, которого он недавно воскресил.
Тот пришел в сильное возбуждение. Шаркая ногами, он передвигался вперед, задумчиво дотрагиваясь до многих экспонатов. Его особое внимание привлекла одна древняя картина, выполненная такими великолепными красками, которые не были подвластны столетиям, в глубине склепа, на каменных стенах которого она была нарисована.
- Несомненно, он жил в те времена, - отметил археолог Джонни.
- А? - вопросительно взглянул на него Монах.
- Он как раз рассматривает изображение самого себя, - пояснил Джонни. - Иероглифами сообщается, что это царь Соломон.
Человек-мумия перевел взгляд с картины на Дока Сэвиджа. Казалось, он пытался что-то определить по чертам лица Бронзового человека, но они ему ни о чем не говорили. Похоже, что это его беспокоило.
Наконец он произнес что-то гортанное на довольно странном языке.
Джонни как будто сразило ударом молнии.
Док Сэвидж также был ошеломлен. Впервые на лице Бронзового человека появилось удивление. Послышалась его знаменитая трель, довольно слабая, почти нереальная - какой-то сверхъестественный звук.
- Что за чертовщина? - произнес Монах, недоуменно мигая глазами.
Словно скелет, Джонни взмахнул своими длинными руками. Он издал какой-то булькающий звук, пытаясь выдавить из себя какие-то слова, но безуспешно.
- Пей-дей-э-ген! - проклекотал он. - Это... это... подлог! Это не Соломон! Это Пей-дей-э-ген!