После бессонной ночи, оставаясь на том же месте, откуда ведется наблюдение, два человека не сводят глаз с подъезда, где несколькими часами раньше скрылся старик. Они выглядят одинаково напряженно и устало. Особенно тот, кто сидит рядом с водителем.

— Я просто выжат, — жалуется он.

— Да, в автомобилях не поспишь, — откликается напарник.

Оба завтракают кофе с пончиками, которые один из напарников принес из ближайшего кафе. Зная о немногословности коллеги, второй мужчина решает провести оставшееся время в размышлениях. О круглосуточно работающих магазинах и о более важных вещах — например, о Пейне, великом Джеке. С сожалением думает, что не может им не восхищаться. Нужно обладать изрядным мужеством и огромной силой воли, чтобы пойти на такой шаг и начать двойную игру изнутри самой Гвардии, а главное, чтобы никто не обратил внимание. Так, чтобы заметил только он — едва представится случай. Старина Джек Пейн, старый лис… Кстати, насчет лис и стариков…

— Объект выходит, — произносит водитель.

— Вижу.

— Пойдешь за ним?

— Не я — ты.

— А сам что будешь делать?

— Наведаюсь к нему в гости.

— Договорились, — с облегчением вздыхает довольный шофер. Наконец-то удастся немного размяться.

— Не теряй старика из виду. Как только закончу, позвоню тебе.

Водитель спокойно выходит из машины и направляется следом за стариком, по Седьмой авеню в сторону Центрального парка. Сворачивает на Бродвей и дальше, в сторону Таймс-сквер. Старик очень любит гулять, и это существенно облегчает слежку.

«Почему нам не загнать ему пулю в лоб и не покончить с этим? — удивляется агент. — Что такого особенного в этом старике, из-за чего мы относимся к нему иначе, чем к остальным?»

Примерно пять минут спустя второй человек поднимается на этаж, где располагается квартира старика. Он работает мастерски, с невероятной осторожностью, намного большей, чем требует его задача. Шеф отдал четкие и недвусмысленные распоряжения, но об обыске ничего не сказал. К тому же любые действия, подвергающие опасности основной замысел, категорически запрещены. Чем же тогда объясняется рвение этого человека? Зачем так рисковать? Ведь вторжение ставит под угрозу всю операцию, да и сам он рискует жизнью, понимая, что рука магистра не дрогнет в час расплаты, и все же старается найти хоть что-то, что порадовало бы хозяина, который вскоре появится.

Все продумано как нельзя лучше. Он выжидает на достаточном расстоянии от дома. Не проходит и десяти минут, как подъезжает машина и консьерж открывает дверцу автомобиля, помогая выйти приехавшим на встречу женщине и детям.

Не теряя времени даром, незнакомец поднимается на седьмой этаж по лестнице черного хода. Никто не замечает, как он успевает проникнуть в здание.

Теперь, наконец-то оказавшись внутри, он с бесконечной осторожностью осматривается. Обстановка Достаточно богатая, но без излишней вычурности и роскоши. Старинная мебель в темных тонах, во всех комнатах — множество распятий. О набожности хозяина квартиры свидетельствует и деревянный алтарь, небольшой, но вполне достаточный для проведения богослужения в присутствии десяти или пятнадцати человек, а также несколько экземпляров Нового Завета — в различных изданиях, форматах и обложках.

Во время обыска, занявшего целый час, незнакомец трижды звонит по телефону, чтобы отслеживать местоположение старика. Тот все еще прогуливается по Центральному парку к вящему неудовольствию водителя, которому осточертело за ним следить. Закончив обыск в доме, человек окончательно понимает: того, что ему нужно, здесь не найти. Он осматривает всё, даже самые маленькие и темные закоулки. Осторожно выглядывает из окна. На Шестой авеню — непрекращающееся движение. Человек видит внизу припаркованный автомобиль, пытается взять себя в руки. Он должен держаться хладнокровно, когда отсюда выйдет…

Задумчиво вздыхает. «Ничего»…