Всю дорогу до лагеря бродников Роуэн пытался отговорить Аллуна, но тот его и слушать не хотел, а весело шагал, смеясь и отпуская шутки, как будто ему действительно не терпелось пуститься в опасный путь лишь для того, чтобы узнать, что дала мальчику Шеба.

— Роуэн, от моего отца-бродника я унаследовал ужасное любопытство, — объяснял Аллун. — Бродники хотят знать всё, и, видимо, наполовину бродники от них ничем не отличаются. К тому же я не могу упустить такую редкую возможность — ещё раз полетать на воздушном змее. — При этих словах он хитро улыбнулся. — Вот Жемчужник считает иначе. Я ему сказал: «Жемчужник, я тебя не понимаю! Что может быть лучше вольного полета?» Но он весь позеленел и задрожал при одной мысли об этом.

Зеел молча шла позади. Она заговорила, лишь когда они вошли в лагерь и направились к месту, где их ожидал Огден.

— Тебе действительно не нужны спутники, Роуэн, пастух букшахов? — резко спросила она. — Колдунья сказала тебе, что ты добьёшься успеха, только если отправишься в страну Зиба в одиночку?

— Нет, — нехотя признался Роуэн, глядя себе под ноги. — Но… ведь это я виноват в том, что Аннад пропала. И это моя идея — отправиться следом за ней. В Рине все сочтут это бессмысленной затеей. А ещё… я не хочу, чтобы кто-то подвергался опасности из-за меня.

Зеел кивнула и остановилась.

— Раз так, — обратилась она к Аллуну, — то хватит дурачиться и прятаться, как улитка в раковине. Объясни ему, почему ты на самом деле отправляешься в путь.

Весёлая улыбка Аллуна дрогнула и исчезла. Его лицо стало серьёзным и грустным.

— Я, возможно, подвергнусь опасности, но вовсе не из-за тебя, Роуэн, — тихо сказал он. — Я с самого начала решил следовать за зверем. Как ты думаешь, зачем я пришёл к Шебе? По той же причине, что и ты: я надеялся получить совет, как мне действовать дальше.

Роуэн уставился на него в изумлении.

— Я лишь отчасти шутил, говоря о стремлении бродников узнавать новое, — пожав плечами, объяснил Аллун. — Это действительно для меня очень важно. Но мне близка и любовь жителей Рина к спокойной, размеренной жизни. Я не могу просто сидеть на месте, готовясь к обороне. Я должен выяснить, что замыслили зибаки. Иначе как мы будем растить детей, каждую минуту опасаясь, что их могут похитить?! Пойдём. Огден уже нас заждался.

Он быстро двинулся вперёд к ожидавшему их Огдену, рядом с которым стоял Митрен. За плечами Митрена висел белый змей, и юноша был готов к полёту.

— Аллун говорит о собственных детях, — шёпотом пояснила Зеел. — О детях, которые родятся, когда он женится на ткачихе Марли.

Внезапно Роуэн осознал, что, горюя об Аннад, он напрочь забыл о будущем. Но теперь-то он видел, что Аллун прав. С сегодняшнего дня Рин перестал быть защищённым местом. В любой момент с неба на деревню могла обрушиться новая беда.

Они мчались сквозь мрак с помощью ветра, который вызвал Огден. Далеко внизу мигнули и погасли огни Рина, будто их поглотила тьма.

Роуэн не взял с собой ничего, кроме маленького свёртка, который дала ему Шеба. И ещё с ним были стихи и ужасное воспоминание о цене, которую он за них заплатил. Роуэн попрощался только со Звёздочкой. Маме он написал записку и попросил Огдена ей её передать.

Он словно порывал со всеми, кого знал и любил, чтобы затеряться во тьме.

Краем глаза он заметил неподалеку беловатое мерцание. Это был змей Митрена, на котором летел Аллун, крепко привязанный к броднику, так же как сам Роуэн был привязан к Зеел. Но Аллуна и Митрена во тьме было не различить.

Лишь полотнище змея, то появлявшееся, то исчезавшее из виду, показывало, что Роуэн и Зеел не остались в одиночестве.

Они летели уже много часов, и Роуэну оставалось лишь надеяться, что Зеел понимает, где они находятся, и правильно держит курс. Зеел ориентировалась по звёздам. Но звёзды — это всего лишь маленькие холодные точки, и одна ничем не отличается от другой.

Временами Роуэн погружался в дремоту, затем, вздрагивая, просыпался. И каждый раз в первое мгновение ему казалось, что он видел кошмарный сон, а теперь мирно лежит в собственной кровати. Но потом он замечал чёрное небо, чувствовал холодный ветер, и ему становилось понятно, что всё происходит наяву.

Он ни на секунду не мог забыть о стихах Шебы. Они горели в его мозгу, окрашенные воспоминанием о пронзительной боли.

— Роуэн! Мы летим над побережьем! — Зеел старалась перекричать шум ветра. — Посмотри вниз.

Роуэн опустил голову и увидел, что вместо неподвижной земли внизу шевелится тёмная поверхность воды. Белые клочья пены взлетали над волнами, бившимися об утёсы. Он никогда прежде не бывал в этих местах. Здесь кончалась его страна и начинались неизведанные пространства.

Потом утёсы остались позади, и воздушные змеи уже парили над морем. Сперва вода вскипала и пенилась над огромными подводными скалами, но постепенно дно стало понижаться, и в удалении от берега волны стали гораздо спокойнее.

Однако только теперь Роуэн по-настоящему испугался. Ведь скоро ослабнет власть Огдена над ветром. А если ветер утихнет, воздушные змеи начнут снижаться и упадут в тёмную воду, которая так и кишит голодными чудищами. Они с Зеел крепко привязаны друг к другу, а сверху на них свалится огромное полотнище — как тут удастся выплыть? Роуэн и без того не слишком хорошо плавал, а бродники и вовсе не умели держаться на воде. Именно по этой причине Аллун…

Аллун! Внезапно Роуэн сообразил, что не видел белого змея с тех самых пор, как они летели над утёсами. В отчаянии он стал поворачивать направо и налево, безуспешно пытаясь что-нибудь высмотреть в непроглядной тьме. От его резких движений змей вздрогнул и стал снижаться.

— Не вертись, Роуэн! Они летят за нами! — Ветер уносил слова в сторону. — Смотри вперёд.

Зеел сбалансировала змея и направила его к слабому огоньку, который она давно уже углядела в море, а Роуэн заметил только сейчас. Это был фонарь на лодке Жемчужника.

В одиночку Зеел могла бы приземлиться на качающуюся лодку с такой же легкостью, как если бы это была зелёная лужайка. Но после долгого полета ноги Роуэна затекли, и, едва коснувшись палубы, он тяжёло плюхнулся набок, увлекая за собой Зеел.

— Извини, — чуть слышно пробормотал он и попробовал подняться, но колени его подогнулись, и он снова упал. Лодка опасно накренилась.

Жемчужник на палубе чувствовал себя как на твёрдой земле. Он придержал Роуэна за плечи, и Зеел отвязала соединявшую их верёвку. Со смехом она сложила жёлтое полотнище змея и закинула его себе за спину. Затем она посмотрела на звёздное небо. Её глаза сверкали от возбуждения.

— Отойди назад, — велела она. — Митрен с Аллуном снижаются. Освободи им место.

С помощью Жемчужника Роуэн неуклюже перебрался поближе к мачте. Он крепко в неё вцепился и наконец смог встать на ноги. Затем он услышал возглас Зеел и поспешно обернулся посмотреть, в чём дело.

Задрав голову, Зеел стояла посреди палубы. Прямо над ней неподвижно парил белый змей Митрена. У Роуэна перехватило дыхание. «Что-то не так?»

— Почему Митрен не приземляется? — озабоченно спросил он у Жемчужника.

В то же мгновение сверху донёсся крик. Зеел подняла руки, и Роуэн с ужасом увидел, как от воздушного змея отделилась человеческая фигура и стала падать вниз. Нет… человек не падал, а медленно спускался сквозь темноту и наконец оказался в свете фонаря.

Это был Аллун, бледный, но решительный. Словно паук, он раскачивался на серебряной нити. Зеел стояла наготове и при первой же возможности подхватила его на руки.

— Всё в порядке, — глядя вверх, крикнула она, и тут же туго натянутая верёвка ослабла и упала на палубу и Зеел пошатнулась под тяжестью Аллуна.

Он выскользнул из её хватки и, как и Роуэн, сразу же повалился, стоило только его ногам коснуться палубы. Жемчужник бросился к нему на помощь, а Зеел, не шевелясь, продолжала смотреть в небо.

— До скорой встречи, Митрен! — крикнула она.

— До скорой встречи, Зеел, — донёсся сверху приглушённый голос.

Белый змей дернулся и, описав полукруг, помчался прочь.

Всё ещё опираясь о мачту, Роуэн с удивлением взглянул на Зеел, но она не сказала ни слова.

— Почему Митрен не захотел передохнуть перед дорогой назад? — спросил Роуэн.

— Он должен лететь как можно скорее, пока не иссякла сила Огдена, — объяснила она. — В этих местах ветры очень ненадёжные.

— А ты? — недоумевал Роуэн. — И как вернётся назад Жемчужник?

— Мы здесь, потому что сами этого хотели, — тихо сказал водяной человек.

— Мы решили, что нельзя отпускать вас с Аллуном одних, — добавила Зеел. — Мы отправляемся вместе с вами.

Сердце Роуэна застучало от радости.

— Мы действительно все как на подбор! Все чудики: один странней другого. — Аллун весело улыбнулся, хотя лицо его оставалось пугающе бледным. — Похоже, судьба и впрямь приготовила это дело для нас.

Роуэн тихо вскрикнул и сжал правую руку. Стоило ему вспомнить эти строки, как она запульсировала от боли.

Зеел взглянула на него и гордо подняла голову:

— Судьба ничего не предназначает. Мы сами всё для себя решаем. И нас четверо, а не пятеро. Не бойся, Роуэн, эти стихи не про нас.

— Разве что… — Роуэн облизнул пересохшие губы, — разве что есть ещё кто-то.

Лодка сильно накренилась, и он едва не упал за борт.

— Начинается прилив, и поднимается ветер, — ровным голосом проговорил Жемчужник. — Нужно поднять паруса и поскорее плыть вперёд. Иначе нас пригонит к берегу, и мы разобьёмся о скалы. Нельзя терять время.