Вне всякого сомнения, lo straniero прекрасен. Еще прекраснее, чем Салаи. Иногда мне кажется, что его лицо светится в темноте. Его кожа гладкая, словно лед. Когда сегодня утром его, еще не проснувшегося, осветил луч солнца, мы с Леонардо тайком измерили его черты. Поначалу мы опасались, что разбудим его, но он спал как младенец. Поразительно: все совершенно симметрично! Словно его лицо было создано с помощью циркуля. Леонардо набросал эскиз, который теперь собирается изучить. Я предупредил его, что незнакомец не должен ни о чем узнать. Дал понять, что мы ни в коем случае не имеем права сердить его. Не гнева боюсь я, а того, что он может уйти от нас.

Сегодня он дал мне книгу. Он носит ее с собой с девятью другими. Все выглядят очень старыми и ценными. Я был уверен, что это разные издания Библии, но ошибся. И все же содержание книги тут же захватило меня.

– Читайте, пока я с вами, – произнес незнакомец.

Всю ночь я просидел над книгой. Да и Леонардо уже не может заниматься работой с тех пор, как прочел первые строки. Мне не хватает слов, чтобы описать магию, исходящую от этих трудов. Она подобна нектару.

Кстати, мы ходили на монастырскую пасеку. Сначала мы не понимали, к чему клонит незнакомец. Но затем он вынул соты, убил несколько пчел и показал нам нечто совершенно невообразимое.

– Как недавно с цветами! – воскликнул Леонардо, и незнакомец кивнул, как кивает учитель, когда ученик наконец начинает понимать.

Вынужден признать, что в тот миг я почувствовал в груди укол ревности. Я не Салаи, я пытался взять себя в руки. Леонардо с тех пор только и делает, что измеряет.

– Смотрите в книге, и вы все поймете, – сказал незнакомец.

Так сложно! Но с каждым днем, который он проводит среди нас, мне все больше кажется, что все вокруг меня пропитано ложью. Постепенно приподнимается пелена, скрывающая истину от людей. Это подобно второму рождению.

Надеюсь, он останется с нами навсегда.