Они остановились, чтобы поужинать, и перекусили жирными бургерами с прогорклой картошкой фри. Сразу после этого она зашла в туалет и вызвала рвоту, а Брайан в это время попытался купить в соседнем магазинчике мобильный телефон, но в продаже их не оказалось.

После этого они двинулись дальше, остановились только, чтобы заправиться и сходить по малой нужде. Поскольку Мэйделин не знала на память номер телефона матери, она позвонила из автомата на заправке в бостонский институт, но никто не взял трубку.

На протяжении этой поездки Брайан проявил себя как человек, который долгое время может обходиться без сна. Она то и дело уговаривала его остановиться, но он вел себя так, словно действительно находился в бегах. В некотором роде так оно и было. Они ехали в машине, которая им не принадлежала, удрав из закрытой клиники для молодежи.

Она испытала огромное облегчение, когда они без проблем пересекли границу с Мексикой. Последние километры она проспала и проснулась только тогда, когда равномерное гудение мотора умолкло и вокруг стало тихо. За окном уже стемнело.

– Мы на месте? – сонным голосом поинтересовалась она, потягиваясь на своем сиденье. Она укрылась курткой как одеялом, но ей было холодно.

– Ч-ш-ш! – шикнул на нее Брайан.

Удивленная, девушка села, пытаясь что-то разглядеть в темноте, но увидела только освещенную фарами автомобиля гальку. Брайан неподвижно сидел за рулем, казалось, каждая мышца в его теле напряглась. Словно он чего-то ждал.

– Ты… – снова начала Мэйделин, но опять громкое шиканье заставило ее умолкнуть. Его голос, все его движения вдруг показались ей чужими.

Мэйделин стало страшно. Ее глаза по-прежнему пытались привыкнуть к темноте. Вокруг было тихо, слышен был лишь звук дыхания Брайана. Дышал он непривычно быстро. Ей показалось, что в круге света она видит чей-то силуэт.

– Брайан… – прошептала она, но, прежде чем девушка успела сказать что-то еще, дверь рядом с ней вдруг распахнулась. Она ощутила чьи-то руки на своих плечах и бедрах, одна обхватила ее живот, другая – шею.

– Брайан! – Мэйделин уже кричала, когда ее вытаскивали из автомобиля.

Она в последний раз увидела его: он по-прежнему неподвижно сидел за рулем, крепко вцепившись в него обеими руками. На нее он не смотрел.

Крик девушки прервался, когда огромная лапа закрыла ей рот, едва не задушив ее. Кто-то понес ее прочь, автомобиль остался позади, в темноте. До ее ушей донесся злорадный смех, в воздухе пахло алкоголем.

Она принялась брыкаться, сумела высвободить одну ногу, попала во что-то мягкое и услышала стон. Смех стал громче, однако теперь его сопровождали яростные проклятия. Ее ударили в нос, жгучая боль пронзила голову. По губам потекло что-то теплое и влажное, с железным привкусом. Мужчины ругались по-испански. Внезапно ее оставили силы, тело перестало подчиняться. Она безвольно парила над землей. Слезы смешивались с кровью. Мама! Неужели она позвала маму вслух? Этого Мэйделин не знала. Никогда прежде она так не тосковала по матери, как в этот миг.