Этот сон был самым странным из всех. Я оказалась в огромном круглом зале. Вместо стен были окна от пола до потолка, и поэтому зал был наполнен солнечным светом. В центре зала стоял большой круглый стол. За столом сидели люди в светлых одеждах. Присмотревшись, я узнала в них доктора Свита, мистера Ньюмана, Розу Касерес, Дейзи и даже Бекку, Юи и Майки. Но многих из них я видела впервые. Все они негромко переговаривались между собой, а на меня совершенно не обращали внимания. Я деликатно кашлянула, но на меня никто не обратил внимания. Я сделала пару шагов к столу, но осталась, стоять на месте. Тогда я попыталась позвать Майки или Бекку, но это был такой сон, в котором как ни старайся, произнести не можешь ни звука.

Меня охватила паника. Я настолько привыкла к моим снам, что такое резкое изменение их законов подействовало на меня пугающе. Сердце усиленно заколотилось. Мне хотелось поскорее вырваться оттуда, но в какой-то момент настроение за столом переменилось. В одночасье все притихли, и я невольно прислушалась к происходящему.

В комнату, — я так и не поняла, откуда, — вошел Волков. Антон Анатольевич положил перед собой на стол увесистую папку и обвел взглядом присутствующих.

— Итак, что мы имеем на данном этапе? — спросил он тоном руководящего работника.

— На сегодняшний день семнадцать человек взято в разработку, — отрапортовала Дейзи. — Обучение в классах проходят полторы тысячи, успешно заняли должности модераторов четыреста три человека.

— Хорошо, — Антон Анатольевич удовлетворенно кивнул и обратился к мистеру Ньюману. — А как дела у вас?

— Все предполагаемые хранители находятся под наблюдением нашего ведомства, — с ноткой некоторого раздражения ответил мистер Ньюман.

Волков открыл папку, и полистав страницы спросил:

— Что там с Киселевой?

Я напряглась. Они говорили обо мне. Что они сейчас скажут? Почему меня выделили особняком? Я даже почувствовала, как дрожу от нетерпения.

— Она помнит свои сны, — робко заговорил Майки.

Волков удивленно вкинул брови.

— Из ее окружения об этом никому не известно, — сказала Бекка.

Майки подтверждающе закивал.

— Вы лично проверяли? — недоверчивым тоном уточнил Антон Анатольевич.

— Да.

— Что ж, нужно будет исправить недочет, — Волков записал что-то в свою папку.

— Это было сделано намеренно, — неожиданно заговорил доктор Свит.

В его словах чувствовалось уверенность, и даже некоторый вызов, брошенный Волкову.

— В ситуации 1.13 нет необходимости запоминания происходящего, — процедил сквозь зубы Волков.

— Свит, как вы посмели нарушить приказ! — зарычал на доктора мистер Ньюман.

— Это не была ситуация 1.13, - спокойно выдержал натиск доктор Свит. — Это скорее исключение из всех правил.

— Что вы имеете в виду? — Волков казался сбитым с толку.

— Как назвать ребенка лишенного материнской любви и заботы? — доктор Свит поднялся и обошел стол по кругу, внимательно глядя на каждого, кто сидел за столом. — Как назвать ребенка, у которого из друзей остались только книги? Как назвать ребенка, который не верит в любовь?

Все без исключения, даже Волков и Ньюман, ахнули от удивления. А я испытала противоречивые чувства. На самом деле, я и вправду написала, что не верю в любовь. Но за последнее время все так переменилось. Все стало с ног на голову, и я уже готова была навсегда отречься от своих слов.

— И каковы результаты? — первым от пережитого шока оправился мистер Нюман.

— Семя посеяно, — загадочно улыбнулся доктор Свит. — С сегодняшнего для можно закрывать.

— Она больше не вспомнит о нас? — со слезами на глазах спросил Майки.

Доктор Свит пожал плечами, повернулся ко мне и подмигнул.

Я зажмурилась, а когда открыла глаза, поняла, что я снова в больничной палате. В дверь заглянула медсестра.

— Девочки, подъем, шесть утра, — сказала она.

— А не подскажете точное время? — спросила я.

— Шесть, — и глянув на часы добавила. — Десять, вернее уже одиннадцать.

Самое странное и удивительное заключается в том, что мне перестал сниться сон-сериал. Со дня, когда мне приснилась «последняя серия», прошло уже больше месяца. И я еще ни разу (ни разу!) не проснулась в шесть четырнадцать. Теперь мне даже приходится заводить будильник, чтобы случайно не проспать в школу. И хоть я по-прежнему просыпаюсь до звонка будильника, пару раз он меня все-таки будил.

Но это не единственные изменения в моей жизни. Меня теперь больше никто не называет «страхолюдиной». Я больше не напрягаюсь от общества одноклассников, а вчера даже с превеликим удовольствием сходила на новогоднюю дискотеку для старшеклассников. Почти все время я танцевала с Филиппом. И совсем не потому, что никто другой не хотел меня приглашать, а потому, что Фил просто отказался меня с кем-нибудь делить.

— Знаешь, — признался он мне во время последнего медляка. — Я совсем забыл поблагодарить тебя.

— За что? — удивилась я.

— За то, что позвонила тогда Торбе, — он накрутил на палец прядь моих волос.

Мы перестали танцевать. И хоть вокруг все остальные парочки мерно покачивались в такт музыке, я совершенно ее не слышала. Не мигая, я уставилась на Фила. Зачем он вновь возвращается к этому вопросу? Я уже давно знала, что увечья на его лице (и ссадина, и фингал) работа Торбы, а не результат игры в снежки. Я знала, что в тот момент, когда я позвонила Мишке из больницы, он как раз собирался кастетом побить Фила. Я знала и то, что если бы Мишке удалось нанести удар первым он наверняка бы избил Рея до того состояния, в каком я видела его в своем сне. Я все это знала, и не понимала, зачем Фил снова заводит этот разговор.

— Если бы он не взял трубку, — задумчиво продолжил Фил. — Я бы ни за что не заметил кастет.

— Фил… — я хотела возразить, но Филипп приложил палец к моим губам, и я замолчала на полуслове.

Он посмотрел на меня таким странным взглядом, что все внутри меня перевернулось. В мерцании светомузыки его глаза загадочно поблескивали, едва различимая в полумраке улыбка, и ямочки на щеках…

— Аврора, — шепотом, так чтобы только я могла услышать, сказал он. — Я, наконец-то понял, кто ты. Ты — не спящая красавица. Ты — мой ангел-хранитель.

И он нежно поцеловал меня в макушку и крепко обнял. И счастье накрыло меня с головой, а лишнее потекло из глаз.