Книжка свалилась на пол. Свет от торшера бил по глазам, и мне пришлось сесть. Настенные часы показывали четырнадцать минут седьмого.

Оттого, что я проспала всю ночь на диване, тело было каким-то непослушным и неотдохнувшим. Захотелось выпить кофе, чтобы хоть как-то избавится от ощущения ломоты в суставах и шума в голове.

Казалось бы, что может испортить идеальное утро? Вроде все кажется прекрасным, ты замираешь в предвкушении замечательного завтрака из кофе и маленького бутербродика с сыром, когда никто не будет тебя пилить, как нужно сидеть и что нужно есть, но… Вот это самое «но» все и испортило. Как раз в тот момент, когда я наливала кофе в чашку, кто-то позвонил в дверь. Я, конечно же, от неожиданности выронила турку, которая и разрушила все мои планы. Это алюминиевое чудовище упало на чашку, разбило ее и залило горячим кофе мой вожделенный бутерброд.

Скрипя зубами от злости, я поплелась в коридор. Звуки, доносившиеся из-за входной двери, заставили меня напрячься. Я глянула в глазок и обмерла — за дверью стоял здоровенный небритый мужик бандитской наружности. Трясущимися руками я закрыла дверь на цепочку. Конечно, я понимала: соберись мужик выламывать дверь, цепочка меня не спасет, но все же хоть какую-то шаткую уверенность она мне предавала.

— Кто там? — спросила я, пытаясь придать голосу взрослость и уверенность.

— Девочка, а Ольга Елисеевна дома? — пробасил мужик.

Девочка? Неужели неубедительно? Если он сейчас поймет, что я еще и одна дома — мне крышка. Сердце отчаянно заколотилось.

— Кто?

— Ольга Елисеевна, — повторили за дверью.

Я внимательно наблюдала за ним через глазок. Он нервничал, переминался с ноги на ногу, постоянно оглядывался по сторонам.

— Таких здесь нет! — резко отчеканила я, и вдруг меня посетила интересная идея, которую я тут же применила. — Но если хотите, я разбужу папу…

Договорить я не успела. Мужик дернулся, весь побледнел и нервно закусил губу.

— Нет, говоришь?

Я покачала головой, забыв, что собеседник меня не видит. Оно конечно и хорошо, что говорили мы через дверь, а то бы он на раз-два раскусил бы мою нелепую ложь.

— Эй! Вы кто такой?! — раздался голос нашей соседки по площадке. — Вы чего здесь забыли? Я сейчас участкового вызову!!! Марш отсюда, алкаш!

Мужик резко дернулся и побежал вниз по лестнице. В глазок мне хорошо было видно растрепанную соседку, тетю Машу. Ух, и злая же она бывала временами! Откровенно говоря, я всегда ее побаивалась и старалась лишний раз с ней не встречаться, но сейчас я была ей благодарна. Но, даже не взирая на чувство благодарности, поблагодарить тетю Машу лично желания не было никакого.

Я вернулась на кухню. Руки дрожали, да и всю меня телепало конкретно. Я уселась на табуретку и попыталась отдышаться. Медленный вдох через нос, выдох через рот. Вдох… Выдох…. Нос…. Рот. Непроизвольно блуждающий по кухне взгляд зацепился за часы. Глаза округлились, когда я поняла что уже начало девятого. Бабушка должна вернуться с минуты на минуту!

Как ужаленная я начала носиться по кухне, убирая остатки своего несостоявшегося завтрака. Раскисший хлеб со скрипучим коричневым сыром улетел в мусор, туда же последовали остатки от чашки и кофейная гуща из турки. Кое-как протерев стол, я принялась вытирать кофейные потеки со стены и на полу. Потом последовало мытье посуды, с постоянным поглядыванием на часы.

Бабушка не пришла и к девяти. Она редко задерживалась так надолго, поэтому я решила приготовить ей завтрак. Не знаю, может на это повлияло чувство вины, а может просто захотелось поэкспериментировать на кухне. Я изучила содержимое холодильника. Ничего особо интересного там не было: сыр здоровье, пучок полупривявшей зелени для борща, молоко, немного овощей, полвилка капусты, и сливочное масло.

— Не густо… — увиденное не особо вдохновляло.

Не придумав ничего лучше, я решила залезть за вдохновением в интернет. В сети можно найти рецепты с пошаговыми инструкциями и даже видео, а в кулинарных книгах все слишком сухо и не совсем понятно. Да и результат не всегда радует, можете уточнить это у нашей мусорки, она уж точно в курсе моих кулинарных уроков.

Старенький динозавр-компьютер долго гудел и включался, потом пришлось повозиться с интернетом, но наконец, спустя полчаса я уже «серфовала» по кулинарным страничкам. Самая гениальная идея приготовить омлет с сыром и зеленью была невоплотима ввиду отсутствия яиц. Ну, вот почему у нас нет яиц, когда они так нужны?! Наверное, по той простой причине, что только их я и умею готовить? Моя решимость готовки быстро сошла на нет, и под конец, я только посмотрела несколько советов по приготовлению овсянки. На одном из форумов советовали посыпать кашу тертым сыром, что необычайно меня вдохновило. А вдруг получится?

Каша действительно вышла необыкновенная. Время приближалось к обеду, бабушки все не было, а я так проголодалась, что не стала ее дожидаться. Придется порадовать бабушку овсянкой в следующий раз, поскольку я съела сразу две порции (какая же я обжора).

Бабушка вернулась невероятно поздно — в начале третьего. Она попыталась открыть дверь, но цепочка помешала ей войти.

— Аврора!!! — громогласно прокричала она на всю квартиру. — Это что за фокусы?!

Я метнулась в коридор. Неуклюжими пальцами я пыталась вытащить крепление цепочки из паза, но у меня почему-то все не получалось это сделать. А еще и бабушка по ту сторону двери недовольно ворчала. Когда мне наконец-то удалось справиться с замком, в квартиру вошла до невероятности озлобленная и уставшая бабушка. Казалось, еще мгновение и из глаз ее полетят в разные стороны молнии. Вес воздух был пропитан раздражением и усталостью. Бабушка ничего не сказала, она даже не глянула в мою сторону. Просто разделась и ушла в спальню — спать.

Чувство вины и немного страха прилепили мой язык к небу, и я безропотно топталась рядом с бабушкой, принимая пальто, ботинки и шапку, рассовывая их по местам и вытирая тряпкой следы от ботинок на линолеуме.

Практически все время, которое бабушка спала, я провела за чтением. За временем я не следила, а от книги оторвалась лишь для того, чтобы включить торшер. Как проснулась бабушка, я не заметила.

— Сколько раз можно повторять, чтобы ты не читала в темноте? — недовольно пробормотала бабушка, включая верхний свет.

Я отложила книгу, закрыла глаза и потерла веки той частью ладоней, что граничит с запястьем.

— Прости, бабуля, — я виновато потупилась в пол.

— Аврора Викторовна!

И кто придумал так меня назвать? Мама. И кто ей сказал, что «Аврора Викторовна» это приятное сочетание? Бабушка называла меня по имени отчеству очень редко. В основном, когда бывала не в духе. Сегодня наверняка был такой день. И наверняка она неспроста обращалась ко мне так официально.

Я посмотрела на бабушку. Мне хотелось придать взгляду выражение котика из известного американского мультфильма, но эффект это произвело прямо противоположный.

— Ты думаешь, я с тобой в игрушки играюсь?! — бабушка сложила руки на груди, ее ноздри подрагивали от гнева, а на лице ходили желваки.

О, я прекрасно знала свою родственницу, и именно поэтому выдохнула и произнесла речь, примерно следующего содержания:

— Уважаемая Вера Антоновна. Просите меня, пожалуйста, за то, что ваша дочь родила вам такое вот дитя. Я решительно не понимаю, по какой причине Вы сегодня не в настроении. И я прошу прощения, если действительно в чем-то виновата перед Вами. Я готова загладить свою вину сию же минуту. И к слову о цепочке. Я зацепила ее только по одной причине — я смертельно испугалась. К нам в дверь стал ломиться какой-то бандит и требовать Ольгу Елисеевну, а сам так нагленько озирался по сторонам, и я даже думала, что умру от страха прямо под дверью. Но тут как раз выскочила тетя Маша из двадцатой квартиры и прогнала его.

Я шумно вдохнула и, наконец, перевела дух. Бабушка недоверчиво сощурилась.

— Бандит??

Я кивнула. При воспоминании о нем мне сразу стало не по себе. Я попыталась отогнать воспоминание и невесело улыбнулась. Бабушка вздохнула.

— Ну, что ж, внученька, извинение принято. Пойдем ужинать?

— Да, я только дочитаю главу и подойду.

Бабушка вопросительно глянула в мою сторону.

— Гордость и предубеждение? Сколько раз ты читала эту книгу?

— Мне просто очень нравится, — попыталась оправдаться я.

Бабушка цокнула языком и ушла на кухню. По тому, как она гремела посудой, явно чувствовалось недовольство. Я не могла понять, что стало его причиной: неприятности на работе или же мое поведение. Чтобы исключить последнее, я поспешно закрыла книгу и присоединилась к бабушке.

— Как дела на работе, — как бы невзначай поинтересовалась я.

— Неважнецки, — ответила бабушка.

— Что так?

— Ты ведь знаешь Андрея Ивановича?

Я кивнула. Я уже знала, что скажет дальше бабушка, но все равно, пока она говорила, по спине у меня пробежали мурашки, мне даже показалось, что волосы на голове зашевелились.

— Говорила я ему: не пей Андрюша. Да кто ж меня слушать будет?! — бабушка сокрушенно покачала головой. — Под утро его скорая к нам привезла. Сбили и скрылись с места преступления. Нелюди. Благо Семеныч, водитель на скорой, решил по другой дороге поехать. Не иначе Андрюшин ангел-хранитель подсказал дорогу. Привезли его едва живого, пришлось срочно оперировать. Если до утра доживет — жить будет.

Бабушка замолчала, уставившись в темноту окна. А я стояла оглушенная бабушкиным признанием. Что это было? Сон, удивительно похожий на реальность? Предчувствие? Предвидение?

Сердце бешено колотилось, руки дрожали, и я не могла сказать ни слова.

— Ладно, будем надеяться на лучшее, — наконец сказала бабушка и села за стол.

Ужинали мы в абсолютной тишине. Говорить совершенно не хотелось — оно и не удивительно. И тишина была какой-то особенной. Не было в ней ни неловкости, ни обиды, ни раздражения, только гнетущая усталость.

После ужина бабушка пошла смотреть телевизор, а я осталась убирать со стола и мыть посуду. Справилась я достаточно быстро и у меня еще оставалось время, чтобы дочитать книгу. Но читать не хотелось — хотелось лечь и смотреть в потолок. Засыпать мне было страшно. Я боялась, что как только усну, мой кошмарный сон повториться опять, и я ничего не смогу с этим поделать.

Я прилегла на кровать, чтобы разгрузить спину. «Не спать,» — приказывала я себе — «Пару минут, чтобы расслабиться, и я пойду к бабушке смотреть…» Что я пойду смотреть додумать я не успела, потому погрузилась в сон.