Понедельник, 13 января, 1992

Сегодня позвонили из ICM. Они звонили еще и в пятницу, чтобы узнать, делаю ли я копию «Эль Марьячи» с субтитрами. Роберт Ньюман сообщил, что они хотят работать со мной, и у него возникло несколько вопросов.

Вопрос: «Сколько времени ушло на съемки фильма?» Ответ: «Две с половиной недели». Вопрос: «Сколько денег вы потратили?» Ответ: «Семь тысяч». — «Ай, да ладно!» — «Это правда. И у меня не было команды!»

Он спросил, есть ли у меня еще сценарии или синопсисы. Ответил, что есть две заготовки. На вопрос, чем я занимался в киношколе, рассказал о съемках «Больного на голову». Он удивился, почему я все еще там учусь. «Пообещал родителям получить степень», — поделился я. Ньюман уже не может дождаться копии. Он показал мою демозапись своим сотрудникам, и они все хотят посмотреть фильм.

Четверг, 23 января, 1992

Сделал субтитры для «Эль Марьячи». Вечером добавлю музыку, и копия фильма с субтитрами полностью готова.

Проверил сообщения на работе. Звонили из ICM: «Это снова Роберт. Позвони нам за наш счет». Я связался с Уорреном: «Роберт Ньюман, Дэйв Виртшафтер и я сам ужас как хотим посмотреть твой фильм!» — «Надеюсь, он вам понравится». Уоррен сообщил, что они пошлют работника FedEx за пленкой и сами все оплатят. «Отлично, могу я еще что-нибудь сделать, парни?» — спросил я. Он мгновенно отреагировал: «Нет-нет-нет! Вопрос в том, что мы еще можем сделать для тебя?» Я засмеялся. Это уже слишком.

В час ночи я продолжил монтировать звук. Окончив, сделал основную копию для продажи и копию для ICM.

Пятница, 24 января, 1992

Все еще жду контракта из Mex-American или предложения от Million Dollar Video. Пока ничего.

Проспал до 12:20, пока не позвонил Уоррен и не поинтересовался насчет фильма. Он сказал, что работник из FedEx должен быть у меня в течение двух часов. Надеюсь, они останутся довольны моей работой.

Понедельник, 3 февраля, 1992

Звонили из ICM. Роберт Ньюман с Дэвидом Виртшафтером посмотрели фильм. Они хотят стать моими представителями и прямо сейчас высылают контракт. «С нетерпением жду начала работы с тобой, Роберт. Вместе мы заработаем много денег». Сегодня просто великолепный день. В среду начинается год Обезьяны, и у меня уже есть неплохой задел, чтобы провести его плодотворно. Я спросил Роберта, что он думает по поводу Miramax. Ему кажется, что очень сложно будет продать им такой фильм, потому что в нем нет звезд, он малобюджетный и на испанском. Такие фильмы слишком незначительны для них. Лучше продать его на испанский видеорынок за 20 тысяч долларов. Я все же спросил, не будет ли он возражать, если я вышлю им пленку. Он, конечно, пожелал мне удачи, но посоветовал не питать иллюзий на этот счет.

Сегодня начинается год Обезьяны по китайскому календарю — мой год. Я готов к решительному старту, но сегодня приболел. Может быть, начну действовать завтра.

Позвонил в Miramax и просил соединить с отделом приобретений. Разговаривал с парнем по имени Патрик Макдарра. Рассказал про свой фильм и про то, что мне посоветовали отослать его в Miramax. Сказал, что могу выслать ему видеокассету с субтитрами и что вначале идет двухминутный трейлер. Я хочу, чтобы он посмотрел хотя бы трейлер. Если понравится, пусть посмотрит и весь фильм. Если же нет, то пленку можно просто отослать обратно. Я все пойму. Он ответил: «Конечно, посылай!»

Четверг, 6 февраля, 1992

Я сидел дома больной, когда позвонил Уоррен. Он уточнил мой адрес и сообщил, что они оформляют контракт. И что уже по крайней мере шесть агентов впечатлены моим фильмом. ICM никогда никого не брали к себе вот так просто с улицы. Это очень большая компания, и они никогда никого не принимали без серьезного портфолио. Он сказал, что я, должно быть, сейчас в экстазе.

Звонили с кинофестиваля Black Maria. Сказали, что «Больной на голову» — бомба! Директор фестиваля немного поговорил со мной о фильме и сообщил, что публика была в восторге. Они просто сошли с ума после сцены, в которой Бекка притягивает к себе водяной шланг. Я рассказал ему, как мы это сняли, и он никак не мог поверить, что было использовано такое примитивное оборудование. Он сказал, что у меня профессиональное чутье и стиль. Ему фильм очень понравился. Мне нужно послать им еще несколько фотографий для печати и копии на ¾"- и ½"-пленках. Еще он хочет посмотреть трейлер к «Эль Марьячи».

Позвонил Чарльзу Рамиресу-Бергу из киношколы. Он тоже в восторге от фильма. Начал смотреть его поздно вечером, был уставший, но после просмотра трейлера уже не смог остановиться. Он думает, что фильм просто отличный.

«Больной на голову» занял первое место на фестивале Film & Video в Атланте.

Пятница, 7 февраля, 1992

Получил контракт от ICM через FedEx. Забрал его с собой на работу, отнес нашему юристу. Она просмотрела и оценила: контракт выполнен по стандартной форме, утвержденной штатом Калифорния. Если у меня с ним возникнут какие-то проблемы, то придется руководствоваться законами штата Калифорния и брать калифорнийского адвоката. А так в нем не было ничего подозрительного, за исключением небольшого несоответствия. В пункте D положения 9 (минимальные гарантии Союза режиссеров) говорится, что ICM не могут обналичивать мои чеки без подписанного мной документа с возможностью его аннулирования. Но в моем соглашении сказано, что оно не подлежит отзыву.

Я позвонил в юридический отдел, и девушка сообщила мне, что я первый человек, который вообще прочел положение 9. Она сказала, что я могу сам его исправить. В понедельник подписал контракты и отправил через FedEx.

Вторник, 11 февраля, 1992

Снова звонил в Miramax узнать, посмотрел ли Патрик из отдела приобретений мой фильм. Он сказал, что кино великолепно. Фильм был передан выше, Марку Таску. Я могу перезвонить позже, или они сами позвонят. В финале он ожидал увидеть расправу над плохими парнями и получил ее! Трейлер тоже понравился. Он считает, что это отличная идея — поставить трейлер в начало записи.

Позвонил Скот Динджер, владелец кинотеатра Dobie в Остине: берет с собой на Берлинский кинофестиваль копии «Эль Марьячи». Будет показывать его потенциальным покупателям. Он очень хочет, чтобы фильм шел в его в кинотеатре.

Я получил свою копию контракта из ICM. Полностью оформленного и со всеми подписями. О’кей, что теперь?

Вторник, 18 февраля, 1992

Опять звонил Анне-Марии из Mex-American Video. Сказал, что уже давно готов передать права на фильм, но до сих пор не получил контракты. Если они вышлют их, мы продолжим работать. Она сказала, что все еще ждет ответа по мексиканским распространителям. Звонили из ICM. Роберт Ньюман хочет взять «Эль Марьячи» в Канны.

Четверг, 20 февраля, 1992

Луис Блэк написал небольшую классную статью обо мне в Austin Chronicle. Я позвонил поблагодарить. В разговоре он упомянул, как вместе с ныне покойным Уорреном Скаареном (сценарист «Бэтмена» и «Битлджуса») они были в жюри местного видеоконкурса два года назад, и моя короткая антология «Истории Остина» тоже была заявлена. Он помнит, как долго ее обсуждали, перед тем как присудить первое место. И то, как Уоррен Скаарен говорил, что кинопроизводство сильно изменится, если такой парень, как я, когда-нибудь приедет в Голливуд и начнет делать полнометражные фильмы на хорошем оборудовании. Об этом был их последний разговор. Вскоре Уоррен ушел из жизни.

Позвонил Скотту Динджеру и поинтересовался, как прошел Берлинский кинофестиваль. Он рассказал, что агенты по продаже «Исчезновения» видели мой фильм, но Скотту надо было уходить на другой показ и с ними не удалось поговорить. Основная проблема в том, что на рынок пытается попасть кинокартина на иностранном языке, снятая американским режиссером. Джон Пирсон, представитель продюсера, тоже запросил копию.

Я заглянул в новый магазин комиксов Кевина в Остине. Он дает очередную автограф-сессию в пятницу и хочет быстренько выпустить несколько копий сборника моих комиксов Bootleg Hooligans. Все остальные уже распроданы.

Позвонил в Mex-American Video. Анна-Мария сказала, что контракты на право распространения «Эль Марьячи» лежат у них в почте. Один — для меня, один — для Карлоса.

Вторник, 3 марта, 1992

Сегодня день рождения младшей сестры Бекки. А также день, когда мой агент из ICM предупредил, что мне позвонит Кевин Мишер, вице-президент TriStar Pictures. Он видел «Эль Марьячи» и хочет со мной поговорить. Стефани Эллин из Columbia Pictures тоже видела мой фильм и будет звонить. А еще Джон Сингелтон. Это становится похоже на сумасшествие.

Я добрался домой и на автоответчике обнаружил сообщение от Кевина Мишера, в котором говорилось, что «он был очарован». Также он сказал, что покажет фильм коллегам и хочет увидеться со мной в Лос-Анджелесе. Мы присядем с ним вместе и подумаем, что из всего этого можно «сварганить».

Четверг, 5 марта, 1992

Звонила Стефани Эллин из Columbia Pictures, сказала, что в восторге от «Эль Марьячи». Она хочет показать его своим коллегам, и, возможно, они попросят меня приехать, чтобы познакомиться. Еще она начала искать для нас какой-нибудь проект. Или если у меня есть сценарий, с которым я хочу работать, мы можем заключить что-то вроде сделки. «Хочу сначала для тебя что-нибудь подобрать, прежде чем вытаскивать сюда. Иначе ты просто поучаствуешь в очередной голливудской фигне». Она клевая, вся такая на расслабоне...

Вчера вечером звонили из ICM, и я рассказал обо всем Уоррену. Он сообщил, что теперь у всех кинокомпаний есть копия моего фильма, он всем им понравился: MGM, Universal — всем! Еще он сказал, что теперь в ICM все меня знают. Что? Уоррен ответил, что говорит «абсолютно серьезно». Теперь, если я зайду в ICM и скажу вслух: «Роберт Родригес», в ответ услышу: «Эль Марьячи». Я заржал в трубку. Он сказал, что ни капли не преувеличивает. Меня все это начинает пугать. Серьезно.

Понедельник, 9 марта, 1992

Утром позвонил Крис Меледандри из компании Steel Pictures, принадлежащей Доун Стилл. Ему понравился «Эль Марьячи». Он хочет работать со мной вплотную и удивлен степенью реализации фильма, которой я смог достичь с 16-миллиметровой камерой, без бюджета и команды.

Звонил Кевин Мишер из TriStar Pictures: они ждут меня. Хотят, чтобы я прилетел, когда появится свободное время.

Я набрал номер Марка Таска в Miramax. Он наконец-то посмотрел фильм и отметил, что успешные зарубежные картины очень редки. Такие ленты, как «Никита», скорее, исключение из правил. Я поблагодарил и решил не делиться, как снимал и монтировал. В конце концов, это никого не должно волновать. У меня странное ощущение, что если люди посмотрят фильм, не имея представления о моих жертвах, то в лучшем случае сочтут его за обычный заурядный боевик. Даже я удивлен, что почти все, что мы задумали, получилось. Но это не то, из-за чего фильм нужно называть великолепным.

ICM обещали уведомить другие компании о моем прилете. Если они захотят повидаться, должны предоставить мне жилье. Еще меня просветили, что на встречи нужно приходить подготовленным и быть способным обсудить хотя бы пару проектов, над которыми собираюсь поработать. К сожалению, моя жена сейчас учится, и придется лететь одному.

В самолете планирую почитать «Лангольеров» Стивена Кинга.

Вторник, 10 марта, 1992

Звонил Крис Ли из TriStar. Мой фильм напомнил ему кинокартины Джона By. Крису понравилось, и он хочет, чтобы я посмотрел «Круто сваренных» и «Пулю в голове» Джона By.

Среда, 11 марта, 1992

Когда я был на работе, звонил Мишер и озвучил расписание поездки. Из аэропорта меня заберет лимузин (?) и отвезет в отель Loews Santa Monica. Там меня будет ждать арендованная машина. На следующий день я поеду на киностудию и в 14:30 встречусь со всеми. Оставшееся время — в моем распоряжении. Обратно в Остин улечу следующим утром. Он посоветовал расслабиться и не волноваться насчет этой встречи. Я всего-навсего встречаюсь с полным составом продюсерской компании. Около десяти человек.

На работе все за меня переживали. Хотя, скорее, даже боялись. Я уверил, что со мной все будет в порядке и что, наверное, такие вещи случаются с людьми каждый день. У студий есть свои разведчики, которые «забрасывают удочки». Они встречают таких как я каждый день и вскоре забывают. Такая у них работа. Всем в какой-то момент уделяют немного внимания, но потом ажиотаж стихает, и ты возвращаешься в привычную жизнь. Ну, сейчас я хотя бы знаю, что привлечь их внимание не так сложно, как казалось. «Эль Марьячи» неплохо справился. Но я уверен, что смогу сделать фильм гораздо лучше, если буду уверен, что его посмотрит много людей. Вложу еще больше сил в следующую работу, спланирую все тщательнее, буду снимать лучше, работать усерднее — ив конце концов у меня появится то, что я смогу показывать в качестве демонстрационного ролика. Если из этой поездки ничего дельного не выйдет, они, по крайней мере, узнают, кто я такой. А я просто смогу продолжить практиковаться и в следующий раз пришлю им фильм получше. Вместе со сценарием к еще более крутому фильму. Хороший план. Я готов.

Пятница, 13 марта, 1992

Звонил Роберт Ньюман. Сказал, что Элейн Колит из Disney видела «Эль Марьячи» и пришла в восторг. Она советует его всем вокруг.

Дэйв Виртшафтер, мой второй агент (сейчас у меня два агента из ICM), позвонил и дал несколько советов по поводу моей речи в TriStar. Они оказались чрезвычайно полезными. У меня вообще не было никакого представления, о чем говорить. «Как правило, неважно, о чем ты говоришь, — сказал он мне, — важно, как ты говоришь. Рассказывай о своих идеях как можно более уверенно и позитивно. Ты должен сказать им, что у тебя есть несколько задумок, которые еще нужно доработать, и ты приветствуешь сотрудничество с TriStar в этом направлении. Вот так ты должен разговаривать».

Потом он немного поделился их планами относительно меня. Из этого пятиминутного разговора я вынес первый урок на тему голливудского шоу-бизнеса. «Если у тебя есть рукопись, то в плане финансов гораздо выгоднее сказать, что ты хочешь снять фильм на эту историю. Они скажут: “О’кей, мы даем тебе X тысяч долларов на написание постановочного сценария”. Так ты окажешься в удачной позиции. ICM начнет распространять новости о том, что ты пишешь для TriStar. А если ты еще будешь писать сценарий на продажу, ICM также даст людям знать об этом и подготовит потенциальных покупателей».

«Если TriStar понравится идея, над которой ты трудишься, они заключат с тобой контракт на разработку сценария. Они заплатят за то, чтобы ты работал с ними и для них. Появится возможность получить деньги за подготовку сценарного плана, затем первой редакции сценария и второй. Это называется “гарантированная трехэтапная сделка”. Если с тобой заключат такой контракт, можешь рассчитывать на сумму от 50 до 75 тысяч долларов только за написание сценария. Гарантированно. На выходе, когда фильм уже будет снят, ты сможешь получить от 150 до 200 тысяч долларов со сборов. И это только за то, что ты написал сценарий к фильму. Если ты выступишь в качестве режиссера, заплатят еще около 120 тысяч долларов». Дэвид отметил, что это еще усредненные, заниженные цифры. Заниженные цифры?!

Он сказал, что работа над сценарием на продажу может оказаться гораздо более прибыльной. Я смогу лучше контролировать ситуацию. Но он всегда советует новичкам работать над такими сценариями по найму — чтобы приобрести опыт, заработать деньги, научиться взаимодействовать со студиями и разобраться, что им нравится, а что нет. Когда работаешь над сценарием на продажу, а студия заключает с тобой контракт на его написание или выкупает готовый, ты начинаешь сотрудничать с этой студией. Получается, то, чем я занимался, было неплохой подготовкой к будущей деятельности. Дэвид сказал, что если я вступлю на это поприще с таким же хорошим проектом, как «Эль Марьячи», могу рассчитывать, что в финансовом плане мое положение значительно улучшится. И с каждой работой будет становиться только лучше. Когда работаешь со сценариями на продажу о твоем уровне судят по тому за сколько была куплена последняя работа.

Скажем, я делаю фильм для TriStar. Мне платят 250 тысяч долларов. Если фильм проваливается и никто не хочет его смотреть (я проделал качественную работу, но, например, из-за тематики он не пошел в прокате как следует), то мой гонорар за сценарий как минимум удваивают. Режиссерский гонорар утраивают. Допустим, я пишу сценарий, но фильм по нему не снимают. Мне все равно платят за работу поэтапно и авансами. Сейчас я на нулевом этапе. Если заключу хотя бы минимальный контракт с TriStar на временную работу, уже получу 50 тысяч долларов за выполнение работы для студии.

После разговора меня не покидало странное ощущение. Я создаю фильмы ради удовольствия и просто хорошо провожу время: даю выход своему творческому началу. Но, работая на этих людей, смогу получить за один такой веселенький проект больше, чем мои родители за несколько лет рабского труда. Это безумие. Полное безумие. Я все время думал, что придется поступить в какой-нибудь Калифорнийский университет, чтобы стать кинематографистом. Кажется, я был единственным, кто так думал. Ничего не могу с собой поделать и все время жду, что мои грезы рассеются. Уже вижу, как приезжаю в Лос-Анджелес, чтобы встретиться с представителями TriStar. Сначала я их впечатляю, но спустя несколько дней появляется кто-нибудь более талантливый, и я ухожу в тень. Все обо мне забывают. Агенты решают, что у них есть клиенты поважнее, и отпускают меня вольной птицей. Я возвращаюсь к созданию мексиканских боевиков, чтобы немного заработать на жизнь. Но все может сложиться и гораздо хуже. А так я, по крайней мере, буду сам себе работодателем, буду что-то зарабатывать, занимаясь любимым делом. Я всегда только об этом и мечтал.

Звонил Роберт Ньюман. Сказал, что, несмотря на то что я собираюсь встретиться с TriStar, они назначили еще одну встречу с Trilogy. На данный момент это самая крутая команда сценаристов/продюсеров в Голливуде. Они написали и спродюсировали «Огненный вихрь» и «Робина Гуда». Роберт показывал запись Ричарду Льюису, одному из членов этой команды. Ему понравилось. У них есть соглашение с Columbia на полный цикл создания фильмов. Это независимые продюсеры, а не студия. И сейчас они работают на съемочной площадке Columbia-TriStar. Я встречаюсь с ними в 16:00, а потом иду на встречу с TriStar.

Воскресенье, 15 марта, 1992

Рейс был по маршруту Остин — Даллас, и только потом в Лос-Анджелес. Там меня встретил водитель лимузина с табличкой «Родригес, Loews Santa Monica». Он спросил, видел ли я Оливию Ньютон-Джон на борту. Нет, не видел. Лимузин был огромный, очень просторный. Телевизор, телефон и все такое. Прибыли в отель Loews Santa Monica к девяти вечера. Мне досталась комната под номером 858. Потратил несколько минут на ее осмотр. Два телевизора: один выдвигается из бюро, второй в ванной. Доступ к моим сообщениям — на 88-м канале. Шикарные халаты (стащу себе один). Минибар, набитый шампанским, вином, пивом, содовой, шоколадками, чипсами, печеньем, вяленой говядиной, орешками, ликером, минеральной водой, а также фирменные солнцезащитные очки и лосьон для загара. Я поднял телефон, и портье немедленно ответил: «Да, мистер Родригес?» Прямо как в «Бартоне Финке»!

На парковке стоит машина, арендованная специально для меня, — темно-синяя «хонда аккорд». Если нужно, я просто нажму кнопку «Гараж» на телефоне, и работник парковки ее подгонит.

И все это ради коротенькой встречи. Они хотят меня расшевелить и возбудить. Пока у них это получается.

Я принял душ и расслаблялся в своем роскошном халате (точно стащу, говорю вам), смотря телевизор. Вот это отличный отпуск. Все вспоминаю о последнем пребывании в Лос-Анджелесе. Мы спали на разной мебели у Хорхе дома. Тогда я приехал в Лос-Анджелес с тем же самым фильмом, но у меня не было агента. Поверить не могу: в киношколе нас уверяли, что нужно хорошенько подумать, прежде чем пользоваться услугами агента. О чем тут думать? С агентом о твоих потребностях позаботятся. Без него — ночуешь у Хорхе дома.

Понедельник, 16 марта, 1992

Проснулся в полвосьмого утра и никак не мог заснуть. За окном было около 20 градусов, очень красиво. Я встал и пошел на пляж. Вода слишком грязная для купания, поэтому я просто постоял в сторонке.

Одевшись, медленно «поплыл» на своей «хонде» в ICM на встречу-обед. Дорога заняла где-то 35 минут. Ехал очень спокойно, не торопясь, слушал кассеты, которые привез с собой. В ICM познакомился с президентом компании Джимом Уайятом. Steel Pictures, Disney и другие звонили и жаловались моему агенту. Говорили, что позаботились бы обо мне первыми, если бы знали, что на меня насели TriStar. Disney хотят заняться мной как можно быстрее, и они также нацелены на эксклюзивные отношения.

Роберт Ньюман и Дэвид Виртшафтер взяли меня пообедать в Pane Caleb. Конечно, это же то место, где обычно обедает Роберт Мур — агент 007 (просто он сидел за соседним столиком). Роберт Ньюман говорил, что люди уже интересуются — кто такой этот Роберт Родригес?

Молва разлетается моментально. Я поинтересовался у них с Дэвидом, как они могут вот так просто брать кого-то с улицы и создавать подобную шумиху. Устраивать ажиотаж и назначать все эти встречи с безымянным парнем. Потому что все выглядело именно так. Они переглянулись и засмеялись. Дэйв сказал: «Да, думаю, очень просто». Роберт улыбнулся в знак согласия, а Дэйв добавил: «Но, конечно, работать гораздо легче, если у клиента есть хоть какой-то талант. Потому что в противном случае люди разберутся довольно быстро, что наш подопечный полный ноль, и никто не станет его нанимать. — Мы все пару секунд подумали о сказанном. — Хотя, с другой стороны...»

Затем я поехал в Trilogy Entertainment и встретился с Ричардом Б. Льюисом и Джоном Ватсоном. Это 2/3 команды сценаристов/продюсеров, работавшей над «Огненным вихрем» и «Робином Гудом». Ричард рассказал, какое впечатление произвел на него «Эль Марьячи». Он постоянно просматривает разные демозаписи, но ничто не сравнится с моим фильмом. Я показал им «Больного на голову» и выложил идею полнометражной версии. Ричард сказал: «Мне нравится. Давайте сделаем!» Он также сообщил, что подумает, в каких текущих проектах я могу им пригодиться. Пока я разговаривал с Ричардом, позвонил Филлип Нойс. У него была назначена встреча по поводу фильма «Граф Монте-Кристо», но перед этим он хотел встретиться со мной.

Отправился на встречу в TriStar. Мы немного поговорили об «Эль Марьячи». Я поделился парой идей и будущих проектов. Также дал им копию «Больного на голову». Это семейная комедия, и я хотел, чтобы они могли разглядеть меня и с другой стороны.

Вот и все. Двадцать минут разговоров, рукопожатие — и я уже за дверью. Обратно в гостиницу и завтра улетаю домой. И все это они устроили ради 20 минут! Мне нравятся эти парни.

Вторник, 17 марта, 1992

Горничная подарила мне халат. Лимузин отвез в аэропорт, и я улетел домой, в Остин.

Позвонил Кевин Мишер: TriStar хотят поработать со мной над боевиком. Мне нужно накидать несколько идей и связаться с ними. Что-нибудь с бюджетом в районе от 8 до 10 миллионов долларов! Интересно, что будет, если я уложусь в меньшую сумму: могу неистраченное оставить себе?

Чуть позже позвонил Роберт Ньюман: Disney ждут меня в понедельник, и Кевин Мишер хочет, чтобы я написал сценарий боевика. Я сказал, что берусь. Еще Steel Pictures спрашивали, обсуждал ли я с TriStar ремейк «Эль Марьячи». Он ответил им, что нет, и теперь это возможный будущий проект.

Среда, 18 марта, 1992

Звонила Стефани Эллин из Columbia. Они ждут меня в четверг. У нее, кажется, есть проект, над которым я могу поработать.

Позвонил Роберт Ньюман: да, Columbia хотят видеть меня в четверг. Посоветовал начать думать над большим произведением искусства на 10 миллионов долларов. Я ответил: «О’кей». Мне было велено пошевеливаться! «Шевелюсь-шевелюсь».

Вспоминаю о той исследовательской клинике, в которой заработал деньги на съемки «Эль Марьячи». TriStar понравились мои истории о том, через что мне пришлось пройти. Возможный сценарий? Почему бы и нет. Рабочее название: «Иглы».

Понедельник, 23 марта, 1992

Columbia не отпустят меня до конца недели. Disney пытается все так спланировать, чтобы я смог встретиться со всеми сразу. Роберт Ньюман интересовался, не хотел бы я почитать какие-нибудь сценарии, пока буду в разъездах. Конечно, имеет смысл. Если они хотят, чтобы я писал сценарии, лучше бы мне знать, как они должны выглядеть. Я выдал Уоррену список требований: «Крестный отец», «Челюсти», «Индиана Джонс: в поисках утраченного ковчега», «Человек тьмы», «Робокоп» и «Море любви». Он пошлет их через FedEx в ближайшее время. Как оказалось, у меня очень скромные запросы, и их легко удовлетворить.

Вторник, 24 марта, 1992

Поговорил с Крисом Меледандри из Steel Pictures: они ждут меня в самое ближайшее время, и как только он всех соберет, я должен прилететь. Спросил его насчет переделки «Эль Марьячи». Выяснилось, что это его личное желание. Ему нужно посоветоваться с маркетинговой службой, как лучше его продать. Он перезвонит завтра, когда соберется с мыслями.

Было бы круто. Фильм все равно просто пылился бы у меня на полке, а так я смогу выжать из него максимум.

Я занимался какой-то бумажной работой в офисе, когда позвонили из Голливуда. Мои коллеги сходят с ума от каждого подобного звонка. Они думают, что происходит что-то реально серьезное. Но я пытаюсь их уверить, что такого рода вещи случаются с любым желающим попасть в Голливуд. Всего через несколько дней это закончится.

Поднял трубку. На связи Анна Темплтон из Dino DeLaurentiis Productions. Она сказала: «Извините, что беспокою вас в рабочее время... Это из Голливуда. Мне так неловко, я извиняюсь, но мне очень понравился ваш фильм». Она собирается показать его Дино и уверена, что он его тоже полюбит.

Четверг, 26 марта, 1992

Звонил Роберт Ньюман, сказал, что Дэвид Киркпатрик, экс-президент Paramount Pictures, просил передать, что ему очень понравился «Эль Марьячи». Он собирается показать его президенту Paramount Брендону Тартикоффу. «Видишь, мы работаем на тебя», — сказал Ричард. Я ответил, что знаю это, и поблагодарил его.

Понедельник, 30 марта, 1992

Звонил Адам Лейпциг из Touchstone Pictures. Сказал, что хочет видеть меня на неделе. И чтобы мне было удобнее, я могу сразу встретиться с представителями других компаний, если захочу, чтобы не летать туда-сюда просто так. Я поблагодарил.

Его секретарь взял билеты на четверг, на шесть вечера. Я остановлюсь в Sheraton Universal, арендованный автомобиль будет ждать в аэропорту, и мне дадут 200 долларов на карманные расходы. Эти встречи становятся прибыльным делом. Жаль, что я не могу заниматься этим на постоянной основе. Кто сказал, что не бывает бесплатных обедов? У меня уже вошло в привычку заказывать большой жирный сочный стейк и две порции десерта, когда кто-нибудь из Голливуда берет меня с собой пообедать и платит. Кто знает, когда это все закончится?

Я позвонил в Мех-American Video. Говорят, что контракты уже отправлены, в офисе их нет, но я еще ничего не получил.

Вторник, 31 марта, 1992

Как оказалось, в стоимость перелета до Далласа также было включено запугивание пассажиров до смерти. Шел сильный ливень, и во время полета гремел мощный гром. Затем самолет неожиданно резко дернулся влево, потом вправо, и только потом выровнялся. Пассажиры кричали и охали. Казалось, что в правое крыло попала молния, что и вызвало такие качели. Наш добрый пилот не стал нас беспокоить никакими объяснениями. Теперь у всех была тема для разговора до конца полета. Отлично, скоро меня ждет очередной трехчасовой рейс. Не люблю самолеты.

В Лос-Анджелес я прибыл в 21:30. В мое распоряжение предоставили нашу национальную машину — темно-бордовую «шевроле корейка». В гостиницу Sheraton я поехал через город. Ловко обращаясь с картой, я заблудился всего два раза. До отеля добрался в 23:30. Все забегаловки уже были закрыты (?), поэтому довольствовался гамбургером за 12 долларов у себя в номере. На ресепшене меня ждал факс: завтра в девять утра встреча с Крисом Меледандри из Steel Pictures в павильоне Disney.

Среда, 1 апреля, 1992

Я заблудился, когда искал Disney. В итоге опоздал на 15 минут. Студия Disney забавное место. Небольшие улочки с названиями типа Dopey Street или Mickey Avenue заставлены зданиями с причудливой архитектурой и засажены кучей деревьев. Веселые рабочие снуют туда-сюда. Steel Pictures расположились в студии мультипликации, и я потратил еще несколько минут, бродя по холлу и изучая оригинальные зарисовки и полноценные мультики. Начиная с диснеевской классики «Красавица и чудовище» и заканчивая еще не выпущенным «Аладдином».

Встретился с Крисом Меледандри и его командой: Джоди Росс из Испании и Марк откуда-то из Чикаго. Поговорили насчет ремейка «Эль Марьячи». Они предложили свои идеи. Крис предлагает сделать Марьячи игроком на электрогитаре и фильм снимать в Техасе. Также выдвинул идею, что полумертвый Марьячи окажется в индейской резервации. Там его вернут к жизни, и наставник обучит его различным техникам боя, чтобы подготовить к большой битве. Он спрашивал об индейской культуре и о том, есть ли у них какой-нибудь древний вид боевого искусства, что-нибудь типа карате, какой-нибудь рукопашный бой. Наставник может научить его всем этим штукам. Они начали рассказывать о парадигме героя (кажется, я что-то читал об этом на занятиях Уэймера в Университете Остина) и о том, как сформировать его характер, чтобы вписаться в эту парадигму.

Крис попросил Марка выложить об этом все. Марк играючи пробежался по основным аспектам. Как будто такой навык записан в вакансиях как обязательный для работы в студии (позже выяснилось, что быстрочтение действительно требуется). Они также отметили ранение Марьячи в руку и сказали, что в подобных фильмах почти смертельное ранение героя обычно ставят раньше. «...Может, нам стоить передвинуть его немного…» — тараторили они.

Хотелось сбежать оттуда прямо через окно. По моему молчанию они поняли, что я не очень воспринял такое выворачивание истории наизнанку. А я, в свою очередь, понял, что хоть и пришел сюда очень отчаянным и готовым работать над чем угодно, но так просто изменять своим принципам не собираюсь.

Справедливости ради надо сказать — я в курсе, что им нужно создавать фильмы, приносящие прибыль. А «Эль Марьячи» в нынешнем виде вряд ли даст положительный результат. Он задумывался как нестандартный комедийный боевик для маленького рынка. Единственный способ сделать его выгодным — разорвать в клочья и полностью изменить.

Чувствую, мне лучше подчиниться своим инстинктам и рассмотреть возможность поработать над чем-нибудь другим.

Мы подошли к следующему вопросу. Я показал им «Больного на голову», и они сами сошли от него с ума. Затем я достал сборник комиксов Bootleg Hooligans, чем вызвал вопрос: «Подожди-ка, ты сам написал и нарисовал все это?» Я ответил, что книжка представляет собой собрание ежедневных комиксов за три года. Главные персонажи — мои десять братьев и сестер. А это означает, что у меня есть тонна материала для создания семейного телесериала. Им понравилась идея.

Пошел обедать. Хотел заказать что-нибудь посолиднее, поскольку это все-таки Disney. Закончилось все небольшой порцией пасты с аккуратно разложенными сверху редкими полосками жареного цыпленка. На вкус — как туалетная бумага. Я совсем не наелся и взял еще несколько булочек.

В полтретьего назначена встреча в помещении команды Disney. Это каменное здание с семью гномами вместо колонн. Я познакомился с Адамом Лейпцигом и его помощницей Бриджит Джонсон. Рассказал о себе, о семье, о том, как в детстве мама брала нас в кинотеатр и прятала еду под одеждой. А чтобы наши поездки окупались, мы смотрели фильмы минимум по два сразу. Старые работы Хичкока, мюзиклы «Метро Голдвин Майер», фильмы братьев Маркс и т. д. Я рассказал, как отец стал Мистером Технической Новинкой, первым в городе купившим видеомагнитофон. Показал «Больного на голову», и они остались довольны им от начала и до конца. Еще я дал на оценку свои комиксы. Они сказали, что с радостью со мной поработают.

Вернулся в ICM отметиться и встретил Роберта и Дэйва — мою парную команду агентов, которые подлили еще больше масла в огонь: они рассказали, что звонил Адам Лейпциг и, по его словам, я гений и очень ему понравился, поэтому они хотят со мной работать. Тут-то Дэйв и занес свой меч. Он сказал Адаму, что Columbia, Paramount и TriStar уже готовы сделать мне серьезные предложения. Тот ужаснулся, а Дэйв напомнил, что это была его идея разрешить мне встречаться с другими компаниями.

Адам изобразил крокодиловы слезы: «Зачем я это сделал? О, нет!» Дэйв посоветовал ему определиться, чего они от меня хотят, и выдвинуть какое-нибудь предложение, потому что другие уже наверняка готовят свои. Адам разочарованно закончил разговор.

Роберт и Дэйв взяли меня на встречу с Марком Уийманом, юристом из Sinclair and Tennenbaum. Кстати, они также представители Ридли Скотта и Питера Уира. Говорят, Марк очень хорошо разбирается во всех этих сделках и контрактах. Мне скоро потребуется юрист, поэтому они советуют именно его.

Роберт отвез поужинать в Daily Grill. Зашел Спайк Ли в кожаной куртке с огромной буквой X, раскрашенной под цвет национального флага. Помню, как читал его книги. Он писал, что хочет демифологизировать кинопроизводство. Потихоньку я понимаю, что он имел в виду. Этот бизнес действительно очень странный.

Отправился в гостиницу — прилег посмотреть телевизор. По факсу сообщили, что завтра я опять встречаюсь с Disney.

Четверг, 2 апреля, 1992

В 11 часов поехал на встречу с Доун Стилл. Она села рядом и воскликнула: «Посмотрите, какой привлекательный молодой человек!» Она мне уже нравится. Я показал ей «Больного на голову», сборник комиксов и рассказал о своей идее съемок фильмов в Техасе. Доун посоветовала начать с того, о чем у меня есть хоть какое-то представление. Например, сделать фильм про семью или ремейк «Эль Марьячи».

Зашли с Крисом Меледандри в здание мультипликационной студии перекусить. С трудом проглотил огромный бургер с картошкой и чипсами и прослушал его монолог «Почему так хорошо работать в Disney». Я сказал, что понимаю — все эти разговоры о ремейке «Марьячи», электрогитаре и индейской резервации были всего лишь мозговым штурмом, чтобы составить представление — как превратить не очень прибыльный фильм в выгодный. Посмотрим, как будут складываться события. Я хотел бы высказать свои идеи разным людям. И все еще рассматриваю тему создания ремейка «Эль Марьячи» в сотрудничестве с Touchstone, если у нас появится какая-нибудь взаимовыгодная концепция. Поблагодарив его, я ушел.

Отправился в Paramount Pictures встретиться с Дэвидом Киркпатриком. Мы поговорили о съемках «Эль Марьячи» и посмотрели «Больного на голову». Ему понравилось. Пообщавшись еще некоторое время, я рассказал о своем участии в исследовательских экспериментах и об истории, на которую вдохновился после них. Он посмеялся и сказал: «А ты оригинал!» Кажется, он остался мной доволен. Чувствую себя счастливым и уверенным. Может, они предложат что-нибудь интересное.

Позже агент Дэйв сообщил, что Киркпатрик пойдет на все, чтобы заполучить меня в Paramount. Посмотрим. Если все сложится, я смогу поработать над сценарием для «Больного на голову» с Киркпатриком, создать ремейк «Эль Марьячи» с Крисом Меледандри в Disney и, возможно, выпустить вместе с Trilogy свой боевик для Columbia или TriStar. Смогу поработать со всеми сразу и выяснить, кто лучше.

Стефани Эллин из Columbia позвала посмотреть «Основной инстинкт». По пути в ресторан Musso and Franks мы чуть не попали в аварию. В ресторане я взял бифштекс из вырезки и печеный картофель плюс два десерта. Стефани рассказывала о других студиях. Здорово слушать, как каждый пытается выставить чужие студии не в самом лучшем свете.

Пятница, 3 апреля, 1992

Встретился с президентом Disney Дэвидом Хоберманом и исполнительным вице-президентом Touchstone Дональдом де Лайном, а также снова с Адамом Лейпцигом и Бриджит Джонсон. Провел для них небольшую презентацию, и так получилось, что больше всего внимания уделял Дональду де Лайну. Он слушал меня наиболее сосредоточенно. Спустя где-то 30 минут все пожали друг другу руки и распрощались. Мне показалось, что Хоберману я наскучил больше всего. Слишком наскучил.

Приехал в Columbia на встречу со Стефани, Ялдой Тигранян, Венди Вассерман, какой-то Кристин, Эми Грин и каким-то парнем. Кажется, им действительно понравились мои истории, комиксы, идеи. Они молоды, и у них свежие умы. Мы хорошо пообщались. Еще я рассказал об экспериментах, в которых принимал участие, чтобы заработать денег на съемки «Больного на голову». Они хотели посмотреть на шрамы, но я спрятал руки и сказал: «С вас — контракт, с меня — шрамы».

Думаю, если работаешь в Голливуде, когда-нибудь наступает момент, когда чувствуешь себя шлюхой. У меня он уже наступил. Я ужасно хотел работать. Кажется, Columbia открыты моим идеям. Я смогу веселиться и создавать сумасшедшие фильмы, и в то же время получать за это деньги. Все складывается неплохо. Признался, что мне понравились ребята из Trilogy, и Стефани тут же воскликнула: «У нас с ними контракт! Давайте сделаем что-нибудь с Trilogy!»

Заскочил в TriStar поговорить с Мишером. Он хочет познакомить меня с продюсером. Еще он послал фильм Демми, Доннеру, Де Вито, Левинсону и продюсеру «Робокопа».

Агент Роберт спросил, не хочу ли я сходить на предпоказ «Игрока». Конечно, почему бы и нет. «Это фильм про киноиндустрию?» — спросил я его. Я читал о нем где-то. Он выходит в прокат через несколько недель.

Оказалось, что Роберт позвал меня не на предпоказ, а на премьеру. Мы вошли в кинотеатр Союза режиссеров, и отовсюду замелькали вспышки. Фотографировали, конечно, не нас. Там были Ник Нолти, Брайон Джеймс, Мими Роджерс, Джефф Голдблюм, Питер Штраусс, Брайан Де Пальма, Сидни Поллак, Майкл Болтон, Кэти Айрлэнд, Тери Гарр, Элизабет Шу, Джек Леммон, Фред Уорд, Пауэрс Бут, Грэм Грин, Вирджиния Мэдсен, Кристин Лахти, Фэй Данауэй, Салли Келлерман... Чувствовал себя немного глупо, пытаясь представиться Нику Нолти, Пауэрсу Буту, Джеффу Фэйю и Фреду Уорду. Они наверняка жмут по сотне рук в день, но, тем не менее, все оказались очень милы и даже поинтересовались, кто я такой. Я рассказал, и вроде бы им было интересно.

От этой премьеры остались самые фантастические, странные и необычные впечатления. Я провел последние две недели, бегая по студиям и рассказывая всякие истории, идеи, прямо как в «Игроке»... И вокруг меня сейчас сидят все люди из этого фильма. Сумасшествие какое-то. Думаю, скажу своим агентам, что заключу контракт с любым, кто разрешит мне остаться в Техасе. Это будет мое новое требование. Не деньги, не самая выгодная сделка, а возможность жить и работать в Техасе. Что хорошего в деньгах и солидной сделке, если все время придется проводить в проклятом Голливуде? В небольших дозах он интересен и занятен. Но если я приму немного больше, то просто свихнусь.

Суббота, 4 апреля, 1992

Проснулся от звонка Адама Лейпцига. Он хотел извиниться за Хобермана, который уделил мне не так много внимания. Сказал, что Хоберман просто плохо себя чувствовал, но я ему понравился. Он собирается показать мои фильмы Катценбергу. Я чуть было не сказал Адаму, что видел Хобермана на премьере «Игрока» и еле узнал, потому что он довольно широко улыбался и хорошо проводил время. Быстро же он вылечился. Но умолчал об этом — просто сказал Адаму спасибо за приятное времяпрепровождение и распрощался.

Позвонил Киркпатрику. Он сказал, что очень хочет работать со мной и показывает фильмы Брэндону Тартикоффу. Хотя ему и не нужно одобрение Брэндона — он просто хочет держать его в курсе событий. Перед тем как стать продюсером, Киркпатрик управлял студией. Он готов заключить сделку вслепую, а проект подобрать позже. Я выразил ему благодарность.

Агенты предложили слетать домой или отправиться в путешествие и подумать обо всем. Главное держаться подальше от телефона.

Я полетел в Остин. Озадаченный, но в приподнятом настроении.

Понедельник, 6 апреля, 1992

Проснулся поздно, около часа дня. Проверил сообщения. Полно звонков от разных людей, включая Стефани Эллин, Кевина Мишера и ICM.

Агент Роберт и агент Дэйв хотели рассказать, что TriStar предлагает полный контракт. «Что это значит? Это хорошо?» Объяснили, что мне предоставят киностудию. Базу. Они будут платить мне за работу над «Больным на голову», «Эль Марьячи», «Иглами» или над чем-нибудь еще. И у них есть право первыми посмотреть мой сценарий. Но если им не понравится, я смогу поработать в другом проекте, у кого-нибудь еще. Я позвонил в TriStar, и Кевин Мишер сказал, что Джонатан Демми прямо сейчас смотрит мою пленку. Он знает, что сейчас я пробую начать сотрудничать с другими компаниями, и если не захочу присоединиться к ним, то он поймет. Возможно, мы сможем сотрудничать в будущем.

Звонил Майкл Натансон, президент кинокомпании Columbia. Посмотрел на выходных «Эль Марьячи» и «Больного на голову» и жутко хочет поработать со мной. Он порекомендовал сотрудничать именно с Columbia. Они также предлагают мне киностудию. Кроме всего прочего, это молодая, живая компания, а у Стефани Эллин уже наработана определенная сеть талантливых людей, таких как Джон Синглтон и я сам. Еще они смогут мне предоставить хорошую рабочую обстановку без вмешательства студии. Марк Кантон, председатель, прямо сейчас смотрит мой фильм и уже на 41-й минуте решил отправить ко мне в Остин Стефани Эллин.

Одна из участниц первой встречи с представителями Columbia по имени Ялда позвонила и сказала, что ей очень понравился «Больной на голову». Она считает, что у меня врожденный талант, раз я смог снять такой фильм с минимальным бюджетом. Я абсолютно серьезно ответил, что не такое уж это и большое дело. Я всем обязан появившейся возможности видеозаписи. Благодаря этому мог создавать фильмы, тратя минимум средств. Методом проб и ошибок по прошествии нескольких лет и после кучи ужасных попыток фильмы стали получаться лучше. «Больной на голову» и «Эль Марьячи» — мои последние работы из целого ряда других любительских фильмов. Она сказала, что у нее никогда бы не получилось сделать что-либо подобное. Просто не было столько времени, сколько у меня. Думаю, в этом ключ. Очень немногие могут посвятить большое количество времени своему хобби. А мне повезло. Я начал, когда был еще очень молод, и кроме свободного времени, у меня больше ничего не было. Кучу часов я убил на такие глупости, как фильмы. Я рассказал, что иногда мне было очень стыдно и даже как-то не по себе, оттого что вместо учебы я бегал везде с камерой или рисовал. Но сейчас понимаю, что это была подготовка к карьере. Она сообщила, что личный звонок Майкла Натансона означает очень многое. Он никогда так не делает.

Звонила Стефани Эллин: предупредила, что в среду они вместе с Ричардом Льюисом из Trilogy Entertainment собираются прилететь в Остин. Columbia предоставит мне киностудию. Она спросила: «Как насчет переделать “Эль Марьячи” с Антонио Бандерасом?» Хм, он реально может сняться? «Думаю, да, если ему будет интересно». Мурашки по коже от таких мыслей. «Эль Марьячи» — обычный фильм, сделанный ради практики. Переделать его с участием Антонио Бандераса—это какой-то бред. В хорошем смысле слова. Мой мозг сейчас где-то летает. Слишком много информации, возможностей и вопросов. Даже инстинкты в замешательстве.

Она сказала, что в следующий раз мы поговорим только в среду. Они сейчас очень заняты. Собираются прилететь и поговорить лично—дать мне понять, что настроены серьезно. Агенту Дэйву тоже рассказали о предложении. Он абсолютно спокойно и хладнокровно ответил, что все делают подобные предложения и надо становиться в очередь. Крепкий орешек. Стефани также напомнила, что, в отличие от тех же Disney, у них уже есть опыт работы над такими фильмами и без вмешательства в рабочий процесс.

Поговорил с Дэвидом Виртшафтером. Он рассказал Кевину Мишеру из TriStar, что люди из Columbia летят со мной на переговоры. Кевин спросил, что ему делать, и Дэвид посоветовал пошевеливаться. Киркпатрик также разговаривал с Тартикоффом и обо всем расспрашивал. По словам Дэйва, Disney тоже бегают с пеной у рта. Columbia хочет предложить мне контракт на две кинокартины. На написание сценариев и режиссуру. Доля агента —10%. Дэвид ответил, что такие предложения даже не рассматриваются. Columbia будет пересматривать цифры.

Дэвид сказал представителям Columbia, что мой фильм вызвал гораздо больший ажиотаж, чем какой-нибудь хит с кинофестиваля «Сандэнс», и спросил — кто после этого согласится участвовать в подобной сделке?

Он также предупредил, чтобы я не принимал решения, пока Стефани Эллин не дойдет до кондиции. Ах да: еще Стивен Спилберг собирается смотреть мои пленки. Дэвид посоветовал немного отдохнуть и развлечься. Становится все интереснее и интереснее.

Вторник, 7 апреля, 1992

Columbia сделали первое предложение. Агентам было велено пока не озвучивать цифры, но, в любом случае, они не сделают предложение ниже предыдущего. Если я соглашусь работать с Columbia, я гарантированно получу по крайней мере четверть миллиона долларов. Они заплатят мне 100 тысяч долларов за два этапа подготовки сценария «Эль Марьячи»: первую редакцию и откорректированный вариант. И 200 тысяч долларов с различных сборов после выхода фильма (если фильм удачно покажет себя в прокате). За режиссуру я получу около 200 тысяч долларов. За второй сценарий — возможно, это будет «Больной на голову» — мне опять гарантированно дадут 125 тысяч долларов за первую редакцию и откорректированный вариант. Со сборов я получу около 350 тысяч долларов (если фильм будет успешен).

Я чуть не задохнулся. Дэвид сообщил, что TriStar сделают свое предложение очень скоро. Как и Disney. Еще он сказал, что, опять же, эти цифры занижены. Я в шоке. Еще думаете, нужен ли вам агент? А кто будет защищать ваши интересы?

У агента Роберта есть кое-какие новости. Он может продать оригинальную запись «Эль Марьячи». Если Columbia действительно хочет сделать ремейк, то он продаст им права на оригинал. Крупные киностудии любят все контролировать, и покупка моей оригинальной пленки — их насущный интерес. Они собираются потратить на ремейк несколько миллионов и не хотят, чтобы кто-нибудь купил пленку и выпустил фильм на видеокассетах к моменту выхода новой версии в кинотеатрах. Роберт попросит у них приличную сумму, поэтому мне стоит повременить с продажей прав на испанский видеорынок. Неплохо. Хорошо, что я так и не получил тот контракт.

Звонил Марк Уийман — юрист из Sinclair and Tennenbaum. Спрашивал, не хочу ли я взять его своим юрисконсультом. Ответил, что в этом вопросе полностью доверяю Дэвиду и Роберту. Они уверили: если я хочу работать с умным, честным и яростным в сделках профессионалом, то Марк как раз такой. Он сказал, что, когда работаешь над подобными вопросами, иногда приходится быть настоящей сволочью. Круто. Беру его в команду.

Среда, 8 апреля, 1992

В Остин приехали Стефани Эллин и Ричард Б. Льюис. Мы с Лиз встретили их и повезли в наш любимый мексиканский ресторан Tio Tito’s. Гости жадно проглотили свои фахитос. Я позвонил отцу: попросил привезти детей. По дороге домой они поинтересовались, сколько времени уйдет на написание сценария, уведомив, что контракт отводит на это три месяца. Я ответил, что, наверное, получится сделать все быстрее, поскольку я привык работать в сжатые сроки. Приехали мама с папой, Лиззи, Дэйв, Бек-Бек и Тина. Ричард и Стефани сразу же попытались убедить родителей насчет моей работы. Они признались, что раньше никогда специально не прилетали ради такого дела, и чувствовали себя какими-то рекрутерами футбольной команды.

Обедать мы поехали в County Line, заказали огромную тарелку ребрышек и молочные коктейли на десерт. Ричард отвел меня в сторонку и посоветовал не подписывать контракт на эксклюзивной основе ни с кем. Он считает, что следует попробовать поработать и с TriStar, и с Columbia. Заключить первоначальную сделку с Columbia, приглядеться и в случае чего завязаться с какой-нибудь другой компанией. Он в курсе, что за «Эль Марьячи» мне уже предложили 100 тысяч долларов. То есть первоначально 25 тысяч долларов, остальное позже. Мне кажется, что это чертовски много. Ричард согласился. У него у самого не было подобных предложений до тех пор, пока он не написал пять сценариев. Более того, он отметил, что, учитывая нынешний экономический спад в Голливуде, это просто неслыханная сумма. Долго это не продлится. Все затягивают пояса потуже, поэтому лучше, что называется, брать, пока дают.

Звонили агенты. Сказали, что сделали встречное предложение в Columbia. Если до вечера пятницы ответа не будет, я свободен и могу слетать встретиться со всеми, включая Warner Brothers и Fox.

Пятница, 10 апреля, 1992

Разговаривал по телефону с Дональдом де Лайном, исполнительным вице-президентом Disney. Ему жалко меня из-за всех этих голливудских фанатиков, охотящихся за «Эль Марьячи». Я ответил, что определиться очень сложно, потому что планировал в какой-то степени поработать с каждым. Но все предлагают сделки только на эксклюзивной основе. Придется выбирать одного, хотя нет желания обижать и других. Он посетовал, что Columbia опередили события и выдвинули свое предложение слишком рано. Если бы они играли по правилам, все могло бы сложиться по-другому. Я признался, что решение было не из легких и пока нет однозначных победителей. По-моему, «Эль Марьячи» лучше делать с Columbia, а семейный фильм «Больной на голову», безусловно, лучше бы смотрелся с баннером Disney. Он пожелал мне успешной карьеры и выразил надежду на то, что мы еще поработаем вместе. Я сообщил, что если Columbia не отреагирует на наше встречное предложение, игра возобновится, и мы сможем вернуться к нашим обсуждениям. Он снова пожелал мне удачи.

На связь вышли Дэвид Виртшафтер и Роберт Ньюман. Говорят, что из-за меня наживают себе врагов. Все названивают им и устраивают разнос за то, что якобы Columbia всех обманула. Даже сам Джеффри Катценберг звонил президенту ICM Джиму Уайяту и пробовал как-то повлиять на мой перевод в Disney. Все начинает выходить из-под контроля.

Звонил Кевин Мишер: Джонатан Демми посмотрел мой фильм и остался доволен. Не могу поверить. Кевин говорит, что я делаю себе медвежью услугу, уходя работать в Columbia, не поговорив с Джонатаном. Испытываю угрызения совести, потому что я большой фанат Демми.

Еще Кевин сообщил, что в понедельник Марк Платт, президент TriStar, летит в Нью-Йорк встретиться с Демми. Могу попробовать пересечься с ним на той неделе. Я сказал Кевину, что если Columbia откажется от встречного предложения, я снова прилечу повидаться со всеми. И может быть, смогу увидеться с Демми.

Звонил Джорди Росс. Он был очень подавлен — спрашивал, что они могут сделать, чтобы я снова рассмотрел вариант работы в Disney. Я рассказал, что Columbia разрешила снимать «Эль Марьячи» в Мексике и сделать главного героя латиноамериканцем. Упомянул идею Стефани Эллин об участии в съемках Антонио Бандераса. Джорди сказал, что может стать моим представителем и передать Disney мои требования. Он заверил, что знает Педро Альмодовара и сможет устроить мне встречу с Антонио Бандерасом, если я захочу. Disney сможет достать Бандераса для меня. Я ответил, что если Columbia не примет моего неординарного встречного предложения, мы с ним сможем обсудить варианты сотрудничества.

Звонил Эд Саксон, один из продюсеров «Молчания ягнят». Они вместе с Демми сегодня утром посмотрели «Больного на голову» и думают, что это отличный фильм. Еще они посмотрели первые полчаса «Эль Марьячи», и мнение о нем точно такое же. Демми попросил при первой же возможности прислать копию. Потом Эд рассказал о преимуществах работы с такими парнями, как Демми и он сам, и о выгодах кинопроизводства в Нью-Йорке. Я в тупике. Он дал свой домашний номер на случай, если я захочу прояснить, что к чему.

Звонили Роберт, Дэйв и Марк. Хотят закончить оформление предложения. Они добавили несколько пунктов и спросили, согласен ли я с ними. Если я говорю «да», то мы договорились. Они очень удивлены, потому что даже Джим Уайят считает, что сделка слишком невероятна. Деньги и свобода, предложенные человеку, который никогда не писал для Голливуда, не говоря уже о режиссуре, беспрецедентны. Или, по словам Дэвида, «это просто блестящая победа». Роберту звонят клиенты и спрашивают, какого черта происходит. Вне всяких сомнений, в журналах Hollywood Reporter и Variety на следующей неделе появятся статьи обо всем этом. По словам Дэвида, теперь я должен им проставиться. Они спросили, готов ли я принять предложение от Columbia. Все что мне остается сделать, — сказать «да». От этой сделки в выигрыше будут все: я, Columbia и агентство.

Я сказал «да». Они посоветовали начинать праздновать.

Стефани и Ричард радостно прокричали по телефону, что ждут меня в понедельник для начала работы.

Я позвонил домой и рассказал все отцу, потом набрал Нью-Йорк и поделился новостями с сестрой Анджелой. Когда все устаканится, приедет Карлос, и я с удовольствием лично сообщу ему, что оригинальный «Эль Марьячи» будет в конце концов продан в Columbia. Они хотят владеть правами на него. Карлос получит деньги, как и я. Все-таки у нас получилось.