Только мать Алли могла убедить высший свет Чикаго проделать весь путь до Лейк Форест вечером вторника, не говоря уж о том, чтобы заставить погоду соответствовать. Но когда Виктория Синклер решила устроить вечеринку в Мэйфлауэр Плейс, никто не осмелился возражать. Даже мать природа.
Она решила было, что небольшое собрание будет вполне уместным - "нечто для узкого круга, возможно, ужин" - но финальные цифры показали, что торжество в музее вызвало куда более серьезные ожидания. Оно обещало стать главным событием весны, и мать Алли подумала, что совет директоров "Лучшего начала" заслуживает вознаграждения за свои старания.
То, что планировалось как небольшое событие для совета директоров и нескольких значительных членов команды, превратилось в полномасштабное мероприятие. Слуги встречали гостей, заворачивавших во двор с фонтанами. Официанты в смокингах разносили закуски на серебряных подносах. А на террасе из известняка под светом крошечных огоньков играл струнный квартет.
Неплохо для ужина в кругу своих.
Виктория уступила в последнюю минуту и, по просьбе Алли, расширила круг приглашений до всех работников "Лучшего начала". Они потратили бесчисленные часы, обеспечивая успех мероприятия и заслужили, чтобы им выказали настоящую признательность, а не просто вписали их имя в программу. Конечно же, Алли знала, что они никогда не достигли бы своей цели без одного очень щедрого пожертвования, выписанного в обмен на танец.
Ее сердце ухнуло вниз, когда она прошла сквозь одни из множества французских дверей в задней части дома, и в какой-то момент она ясно осознала причину. Это не потому, что она боялась обычного незначительного разговора с членами совета или что мать опять в каждой беседе станет упоминать Джулиана и свадьбу. Это потому, что она уже знала - человек, который больше остальных заслуживает благодарности, человек, чье лицо она неожиданно так захотела увидеть, здесь не появится.
Алли подошла к краю террасы и оперлась на каменную балюстраду. Земли вокруг поместья все еще бурно цвели, благодаря не по сезону теплой погоде, и сладкий запах жасмина витал в воздухе. Медные фонари выстроились вдоль каменных ступеней, их мерцающий свет вел к лужайке идеально подстриженной травы. Вдали, сразу за набережной, Алли могла различить серебристое побережье озера Мичиган. Она глубоко вздохнула. Созерцание приливов и отливов обычно успокаивало ее, особенно в такие ночи, когда ее мать была в ударе. Но маленькие барашки продолжали разбиваться о песок, а Алли не могла отделаться от желания наслаждаться видом озера из пентхауса Хадсона.
Ей нужно было собраться. Всего-то одна ночь. Но если после одной ночи без Хадсона Чейза она так себя чувствует, то как вынести всю жизнь без него?
- Вынуждена отдать должное Викки, она определенно знает, как закатывать вечеринки, - Харпер внезапно очутилась позади нее. Она была одета в сшитое на заказ цветастое платье-футляр, которое определенно привлекло бы внимание Дона Дрейпера, и судя по всему, только что облегчила официанта с лососевыми кростини. - Узнай, какого поставщика провизии она наняла, и давай пригласим их на наше следующее мероприятие.
- Еда настолько хороша?
- Нет, официанты настолько горячие.
Алли засмеялась над способностью в каждой ситуации видеть возможности, не уступающие сайту знакомств.
- Я думала, ты собираешься замуж за официанта из Таверны.
- Оказывается, он еще ходит в колледж, - пробурчала Харпер, набив рот закусками. - Я не против встречаться с парнем моложе себя, но всему же есть предел, - и тут Алли почти увидела, как над головой у нее загорелась лампочка. - Эй, а у мистера Денежные Мешки случайно нет младшего брата?
- Харпер! - Алли оглянулась, не услышал ли их кто.
- Ой, да расслабься. Никто не знает, какого именно мистера Денежные Мешки я имела в виду. Ты вокруг посмотри, - сказала она, фыркнув.
- Это место кишит ими, - Харпер схватила фужер с шампанским с подноса проходившего мимо официанта. - Ты не можешь продолжать бегать от меня. Рано или поздно я все разведаю.
- Я не бегаю от тебя.
- Я тебя умоляю, последние два дня стоит мне пройти мимо твоего офиса, как ты сразу или говоришь по телефону, или вылетаешь из офиса на какое-то загадочное совещание.
Алли не хотела ранить чувства подруги. Но как объяснить ей американские горки своих эмоций, когда она сама еще не разобралась? Она собиралась заверить Харпер, что здесь ничего личного, как вдруг кто-то позвал ее по имени. Безошибочно узнаваемый голос звучал, как скрежет ногтей по школьной доске. Ох, замечательно.
Алли и Харпер одновременно повернулись и увидели Хилари Прескотт, наследницу хозяина загородного клуба.
- Вот ты где! Твоя мама сказала, что я найду тебя здесь, - она поприветствовала Алли, поцеловав воздух около ее щеки. - Я тебя всюду ищу.
- Ну, вот она я. - Попалась. Алли заметила, как Харпер улыбается поверх бокала с шампанским и отходит подальше.
Хилари потянулась к левой руке Алли.
- Дай посмотреть на кольцо, о котором все хвастается твоя мама, - она едва слышно выругалась и дернула руку с кольцом еще ближе. - Так ты реально выходишь замуж за герцога?
Алли поправила бы бывшую одноклассницу, представь та хоть один шанс.
- Как продвигается планирование? Должно быть, ужасно балансировать между свадебными планами и работой на полный день. Неудивительно, что ты выглядишь такой измученной, - она понизила голос: - Я знаю косметолога, который творит чудеса. Позвони мне, и я дам его номер.
- Спасибо, но...
- О Боже, я тут вспомнила. Ты видела Мередит после того, как она вернулась из спа? - Хилари особенно выделила последнее слово. - Ну конечно, спа вдвое увеличил ей грудь.
- Как твоя игра этим летом? - спросила Алли, отчаянно желая переменить тему. Лицо Хилари озарила улыбка. - Снова чемпион клуба в этом году. Знаешь, если мы станем командой в следующем году, я могу стать двукратной обладательницей титула.
- О, спасибо, но я не смогу из-за работы...
- Работы? - Хилари скривилась, точно проглотила что-то противное. - После свадьбы? Я просто подумала...
- Извини, что перебиваю, - Алли наклеила искусственную улыбку. - Но я вижу своего босса, и мне правда нужно кое-что с ним обсудить.
- О, конечно. Позвони мне, сходим вместе на ланч.
Когда она ушла, Алли почти ощутила угрызения совести из-за своей лжи. Почти. Между прочим, это была не совсем ложь. Она и вправду увидела босса. Он стоял с краю, переминаясь с ноги на ногу, и похоже, чувствовал себя некомфортно на террасе ее матери, как и на мероприятии в музее. Боб Эллис был мужчиной, который обязался обеспечивать неимущим детям образование, которого они заслуживают, и как директор "Лучшего начала" он знал, что мероприятия по сбору средств были жизненно необходимы. Но это не значило, что ему это нравилось. На самом деле, однажды он сказал Алли, что даже после десяти лет работы на благотворительность он все еще предпочел бы удалить зубной корень, чем уговаривать перспективного донора поделиться своими деньгами. И когда Алли пришла в команду в качестве главы по сбору средств, он принял ее с распростертыми объятиями.
Когда она подошла, он улыбнулся, в уголках теплых карих глаз собрались морщинки.
- А вот и знакомые лица, - он, казалось, хотел протянуть руку, неуклюже жонглируя крошечной китайской тарелочкой и стаканом, в котором остался один лед. Алли пришла ему на выручку, втянув в разговор.
- Вы пробовали говядину Веллингтон? - спросила она. - Харпер просто бредит этим поставщиком провизии.
- Прекрасно. Все просто прекрасно. И со стороны твоей матери очень мило пригласить весь штат сотрудников.
Мимо них проходил официант с пустым подносом, и босс Алли протянул ему тарелку и стакан. Слишком поздно поняв, что продолжает держать салфетку, он скомкал ее и засунул в карман брюк цвета хаки.
- Гала-мероприятие потребовало большой работы. Ты должна гордиться тем, какого успеха удалось достичь.
- Благодарю вас, мистер Эллис.
- Ты проделала потрясающую работу, Алессандра. И не только на гала. Мы действительно будем по тебе скучать.
- Скучать по мне?
- Да, твоя мать сказала, что ты не вернешься после свадьбы. По крайней мере, не на регулярной основе.
Он дернул за узел галстука, слегка ослабляя его.
- Должен сказать, мне было очень печально это слышать.
Лицо Алли вспыхнуло. Руководить деталями свадьбы без ее ведома - это одно. Алли было совершенно наплевать, какие цветы будут стоять на столах и будут ли на стульях шелковые чехлы. Но объявлять об ее увольнении? Это было слишком, даже для Виктории.
- Вы извините меня, мистер Эллис? Я только что вспомнила, что обещала матери проверить вино. Нельзя допустить, чтобы запасы иссякли, не так ли? - она попыталась замаскировать ярость той же слащавой улыбкой, которой отделалась от Хилари. У нее была целая жизнь на то, чтобы довести до совершенства это выражение лица, и все же удерживать его стоило больших усилий, пока она пробиралась через толпу в поисках матери. Она нашла ее болтающей с одной из леди клуба - с матерью Хилари Прескотт, если быть точной - ее деликатный смех почти заглушал квартет.
- Мама, - прервала Алли, и ей было наплевать, если ее сочтут грубой.
- О, Алессандра, ты как раз вовремя. Я как раз рассказывала Элизабет все свадебные планы.
- Твоя мать сказала, что вы перенесли свадьбу на начало декабря, - Алли почувствовала, как миссис Прескотт смерила ее взглядом, особенно задержавшись на животе. - Похоже, все пройдет прелестно, дорогая. Поздновато заказывать декорации, но еще уйма времени до того, как мы улетим кто куда от этих ужасных холодов на праздники.
Виктория кивнула в знак согласия.
- Именно так я ей и сказала. Огни на Мичиган авеню в это время года прекрасны, и разве не замечательно будет, если парк перед отелем укроется одеялом свежего снега?
Алли с изумлением наблюдала, как две женщины обсуждали, сколько снега они хотели бы видеть - достаточно, чтобы покрыть травы, но чтобы озеро не замерзло - и когда ему лучше выпасть - чтобы было время очистить дороги, но не слишком рано, а то на обочинах он потемнеет. И когда она уже больше не могла это выносить, она прервала их фразой, которая точно привлечет нераздельное внимание матери.
- Поставщик хочет поговорить с тобой, мама. Что-то насчет замены марки икры.
Ее мать вздохнула.
- Честно, ну не одно, так другое.
- Вечно что-нибудь да случается, - сказала миссис Прескотт. Они с Викторией обменялись поцелуями в щеку, и миссис Прескотт присоединилась к другой кучке женщин.
- Он сказал, какую именно марку, потому что я заказывала именно...
- Расслабься, мама, с икрой все в порядке.
Она выглядела абсолютно сбитой с толку.
- Ты сказала мистеру Эллису, что я увольняюсь после свадьбы?
Если бы не недавние инъекции, брови Виктории взметнулись бы в удивлении.
- Так вот в чем дело?
- У тебя нет права говорить от моего имени, - огрызнулась Алли.
Виктория превратилась в лед.
- Следи за своим тоном, - она сказала это намного громче, чем ожидала Алли, но быстро восстановила спокойствие. Улыбка вернулась на ее лицо, и когда она снова заговорила, тон ее был тихим, хотя таким же смертоносным. - Я твоя мать. Я не позволю говорить со мной таким образом, - взяв Алли за руку, она увела ее от толпы. - Мне жаль, что ты не нашла времени поделиться с Бобом своими планами. Тема всплыла, и я упомянула это. Только и всего.
Последняя реплика была с окончательной интонацией. Алли из прошлого опыта знала, что мать считает разговор завершенным, но она сама далеко не закончила обсуждать это:
- Я еще не решила, что...
Звонок сотового Алли прервал ее на полуслове.
Лицо Виктории озарилось.
- О, это Джулиан? Не забудь сказать ему, как его не хватает на этом ужине.
На экране высветилось "Номер не определен", но Алли сильно сомневалась, что звонок был от Джулиана. Кроме того сообщения, оставленного на голосовой почте, она ничего не слышала от него с момента отбытия в Париж.
- Алло?
- Извинись и уйди, - звук низкого голоса Хадсона послал толпу мурашек по ее спине.
- Я... эм... - глаза Алли переметнулись на мать. - Мне придется перезвонить тебе попозже.
Виктория цыкнула.
- В Париже уже поздно. Поговори с мужчиной.
- Скажи тому, с кем ты там, что тебе нужно ответить на этот звонок, - приказал он. - И уйди в уединенное место.
Алли подождала, пока мать отойдет из зоны слышимости.
- Мы можем обсудить это после вечеринки?
- Нет.
- Хадсон, я не могу...
- Я не из терпеливых, Алессандра. Не заставляй меня ждать.
Она отвернулась от толпы и понизила тон.
- Здесь повсюду люди. Куда, по-твоему, я должна идти?
- Уверен, наверху по меньшей мере дюжина комнат, - проговорил он сквозь зубы. - Выбери одну.
- Я не могу просто исчезнуть. Мои родители организовали это, - она украдкой глянула через плечо.
- Они будут меня искать.
- Сделай. Это. Сейчас же.
Его приказной тон заставил колени ослабнуть. Как этот мужчина мог быть таким невыносимым всего минуту назад и таким горячим в следующую? Алли покорно вздохнула и против своей воли направилась к особняку. Она держала голову опущенной, стараясь не привлекать к себе внимания, маневрируя мимо гостей. Опасаясь, что мать могла беседовать с поставщиком, она держалась подальше от кухни и столовой и вместо этого скользнула в стеклянные двери оранжереи.
Добравшись до фойе, она остановилась, чтобы убедиться, что за ней никто не наблюдает, а затем взлетела по лестницам в свою детскую комнату. Помещение выглядело точно так же, как когда она была девочкой - мебель во французском провинциальном стиле, кружевное покрывало на постели, фарфоровые куколки. Боже, как же она ненавидела этих фарфоровых куколок.
- Ладно, я в своей старой комнате. И что такого важного, что мне пришлось...
- Снимай трусики.
- Что?
Его голос понизился.
- Ты меня слышала.
Алли почувствовала, как все лицо вспыхнуло.
- Хадсон... Я не могу этого сделать.
- После некоторых штучек, которые мы с тобой проделывали, поздно быть щепетильной. Я приковывал тебя к своему потолку, Алессандра. Надеюсь повторить, - его слова были скорее обещанием, чем угрозой. Обещанием, которое ей вдруг захотелось, чтобы он сдержал. - Или, может быть, в следующий раз я прикую тебя к своей кровати, и каждый дюйм твоего трахабельного тела будет в моем распоряжении.
Его властный тон послал через все тело Алли волну жара и вместе с ней поток эротических образов. Она представила себя прикованной к постели Хадсона, находящейся полностью в его власти, забывшейся в исступленном наслаждении.
- Ты представляешь это себе, не так ли?
- Да.
- Хорошо. Потому что прямо сейчас я не могу перестать представлять тебя на своем столе, голую и влажную. Твои бедра приподнимаются в предвкушении, жажде ощутить меня внутри. И похрен, что мой ассистент в считанных метрах отсюда, потому что это должно случиться здесь. И это должно случиться сейчас.
С ее губ сорвался изумленный вздох.
- Ты на работе?
- Да. Я вышвырнул всех из своего офиса посреди заключения сделки.
- Серьезно? - ее сердце заколотилось быстрее. - Почему?
- Я начал думать о прошлой ночи, как ты распростерлась на моем обеденном столе, как раскачивалась под моим ртом. Пятнадцать тысяч долларов в час я плачу лучшим юридическим специалистам, каких можно купить за деньги, а сам не мог сосредоточиться ни на едином их слове. Все, что я слышал - это звуки, которые ты издаешь, когда я внутри тебя, те небольшие стоны удовольствия, когда ты на грани оргазма.
Дыхание Алли прервалось. Его признание шокировало ее, и в то же время она поняла, что невероятно возбудилась. Она крепче сжала бедра, изумляясь, как один телефонный разговор мог заставить ее корчиться от желания.
- Я очистил кабинет, чтобы позвонить тебе, и в данный момент я смотрю в окно, а мой возбужденный член достает до живота. Это заводит тебя, Алли? Знание того, что мой член обнажен и готов для тебя?
- Да, - едва слышно прошептала она, представляя его развалившимся в кресле. Пиджак снят, галстук ослаблен, ширинка расстегнута.
- А теперь делай, как сказано, и снимай трусики.
Алли тяжело вздохнула и запустила руку под платье. Пальцы ее дрожали, когда она большими пальцами зацепила кружево трусиков и спустила их по ногам.
- Сняла?
- Да.
Голос Хадсона был хриплым и низким, но тон стал более чувственным.
- Ложись на постель.
Она заперла дверь, тихий щелчок эхом разнесся в темноте. Серебро лунного света указало ей дорогу до кровати, она подчинилась его приказам и легла на спину посреди горы подушек.
- Подними платье до бедер.
Ее пальцы вцепились в зеленую ткань, задирая ее до бедер. Холодный воздух хлынул на ее обнаженное естество, заставляя чувствовать себя уязвимой и беззащитно открытой. Она знала, чего он хочет, чего потребует дальше, и готовила себя к этому.
- Коснись себя. Почувствуй, какая ты горячая и влажная.
Алли поколебалась, прежде чем нерешительно коснуться пальцами внутренней стороны бедра. С патио донесся смех, и она тут же напряглась. Даже если она как-то сумеет заблокировать весь остальной мир, этого будет недостаточно. Сладкая боль между ног молила об его прикосновении, а не об ее собственном.
- Я не могу, - прошептала она.
Хадсон застонал.
- Проклятье, Алли. Мой член еще никогда не был таким твердым и толстым. Мне просто необходимо взять его в кулак и двигаться так, будто я внутри тебя.
Одна лишь мысль о том, как Хадсон ублажает себя, послала неожиданную волну возбуждения через все ее тело. Она тяжело сглотнула.
- Что тебя останавливает?
- Потому что я хочу, чтобы ты была со мной, детка. Мы сделаем это медленно и приятно. Закрой глаза и ласково проведи руками по шее, накрой ладонями грудь. Ощути, насколько они идеальны.
Глаза Алли сами собой закрылись. Она последовала его инструкциям, позволила своим рукам скользнуть вниз по горлу, вдоль линии декольте. Когда она обхватила руками груди, дыхание ее сбилось.
Он тут же отдал следующую команду:
- Сожми их так, как это сделал бы я.
Она сделала так, как он сказал, и во тьме комнаты он был с ней. Он прижимался к ней всем своим теплым телом. Его руки сжимали и массировали ее грудь. Его губы блуждали по ее шее.
- Вот так. Пусть твои соски затвердеют и будут готовы для моего рта, - его низкий голос отдавался в ее теле, приумножая каждое ощущение от того, как она водила кончиками пальцев по своим грудям. Ее соски напряглись под тонкой тканью платья, и она мягко обводила их кругами. - Ущипни их, как будто я поочередно касаюсь их языком и прикусываю зубами.
Она поймала соски между большими пальцами и указательными, представляя, как зубы Хадсона задевают ее кожу, затем сжала их и потянула.
- А теперь почувствуй, как мои руки скользят по твоему животу, а за ними следуют мягкие поцелуи, - его дыхание сделалось шумным, слова его ласкали ее кожу. - Вот так, детка, я слышу, как ты завелась, - каждый дюйм ее тела пульсировал от предвкушения. - А теперь ласкай себя вместо меня. Почувствуй, как мои пальцы разводят твои губки, скользят по твоей коже.
Издалека донеслась музыка, призрачное напоминание, что они не одни, но Алли было уже плевать.
Она осталась далеко за пределами смущения или стыда. Она потерялась в моменте, полностью сосредоточившись на голосе Хадсона и скользнув рукой между ног. Она задохнулась от собственного прикосновения и простонала его имя.
- Скажи мне, что ты чувствуешь, Алли. Ты готова для меня?
- О боже, да, - она была такой влажной, такой готовой. Она нуждалась, чтобы он был здесь, наполнил ее, взял ее.
- Погладь себя, почувствуй, как мой член трется о тебя, - его голос был напряженным от сдерживаемого желания, и она знала, что он борется с собственным оргазмом, ожидая, пока она кончит вместе с ним. - Дай мне услышать, как тебе хорошо. Ты хочешь меня внутри, да?
- Пожалуйста, - она простонала его имя и пропала, покоряясь всем его приказам, пока он подводил их все ближе к грани.
- Кончи со мной, Алли, - он тяжело выдыхал на каждое слово. - Проклятье.
Жгучее наслаждение разорвало ее на части, и она стиснула покрывало так, что побелели костяшки пальцев. Она зарылась головой в подушку, заглушая крики.
- Вот что ты со мной делаешь, Алли, - все еще тяжелое дыхание Хадсона раздавалось у ее уха. - В твоей власти заставить меня кончить сильнее, чем когда бы то ни было, и этого все равно недостаточно. Приходи ко мне сегодня, я не смогу ждать до завтра.
- Да, - кое-как выговорила она, все еще не до конца придя в себя. Алли села и провела пальцами по волосам. Ей не нужно было зеркало, чтобы знать, что ее лицо все еще пылает.
- Ах да, и вот еще, Алессандра, - она даже по телефону знала, что он улыбается. - Наслаждайся остатком вечера.