Хадсон прислонился к стене душевой кабины. Горячая вода стекала по мышцам груди и пресса, пена сбегала по ногам, капая с головки все еще эрегированного члена. Он изо всех сил пытался не думать о женщине в соседней комнате, с которой он жаждал заняться любовью. Он умудрился убедить себя не возвращаться в спальню, но его стояк все еще был несгибаемым.
Боже, неужели ему хватит сил пройти через это, зная, что для нее это глубоко личное? Альтернативой было сказать ей, что это по кускам скупал компанию ее отца по сложной схеме, нацеленной на то, чтобы убрать Ричарда Синклера с дороги.
Блять. Как будто у него был выбор.
- Алли, - крикнул Хадсон, выключив воду. Выходя из душевой в собственноручно созданный ад, он схватил полотенце со стойки и обернул вокруг бедер. - Алли?
Выйдя из ванной и не обнаружив ее в постели, он направился к гостиной, но остановился на полпути, заметив открытую дверь офиса.
- Вот ты где. Почему ты встала из постели?
- Мне надо было воспользоваться телефоном. Я хотела согласиться на работу в Харрис Груп, начать сначала, - вся кровь, похоже, схлынула с ее лица, когда она закончила предложение.
Дюжины мыслей пронеслись в голове Хадсона.
- Ты в порядке?
Взгляд Алли опустился на документ, лежавший перед ней на столе.
- Я искала ручку...
Хадсон подошел ближе и застыл на месте, увидев имя компании в заглавии документа.
- Я собирался тебе сказать. Я хотел, чтобы ты узнала от меня.
Ее взгляд метнулся к нему.
- Когда, Хадсон? Когда ты собирался сказать мне?
- Я ждал подходящего момента.
- И долго ты собирался трахать меня, пока не настанет подходящий момент?
Челюсть Хадсона напряглась, плечи расправились.
- Ты никогда не была лишь трахом.
- Забавно, потому что именно так я себя и чувствую, - горькое выражение сошло с ее лица, слезы навернулись на глаза. Она вскочила из-за стола и выбежала обратно в спальню.
Хадсон последовал за ней, крепче стискивая полотенце.
- Проклятье, Алли. Дай мне объяснить.
- Думаю, все и так ясно. Что мне непонятно, так это зачем?
- Все просто. Компания идеально подходит под мой профиль. Я увидел возможность, я ей воспользовался.
- И еще лучше, что ей владела моя семья, да? - Алли глянула в ванную, где ее запачканное кровью платье висело на краю ванной. Она схватила спортивные штаны, которые он предлагал ей вчера, и быстро надела. - Это что, какой-то план мести за то, что десять лет назад я причинила тебе боль? Или просто по приколу, завладеть компанией, пока имеешь меня в постели?
- Ты никогда не была частью плана, Алессандра. Шестеренки уже крутились задолго до того, как я увидел тебя в музее, - Хадсон резко выдохнул. - Боже, я даже не знал, что это компания твоей семьи.
- И ты думаешь, я в это поверю? - Алли закатила глаза, засовывая ноги в туфли.
- Я знал тебя как Алли Синклер. Как, черт побери, я должен был догадаться, что ты чертова Ингрэм?
- Уверена, ты просмотрел список членов совета, собирая информацию о компании. Имя Ричарда Синклера ничего не напоминает?
- Я не знал, что твоего отца зовут Ричард. Если помнишь, ты не водила меня знакомиться с родителями.
Алли протиснулась мимо него в гостиную.
- Проклятье. Катись оно все в гребаный ад, - Хадсон следовал за ней по пятам. - Когда я осознал связь, мы...
Резко остановившись, Алли крутанулась на месте. Ее взгляд был полон ярости.
- Я поняла. Когда ты осознал связь, ты уже трахал меня по всей гостиной. Зачем портить удовольствие, ведь можно водить меня за нос, пока сделка не будет заключена.
- Я должен был сказать тебе, но я хотел выиграть время, чтобы узнать тебя заново. Я боялся, что ты не дашь нам шанс, если узнаешь об этом, - комнату заполнила напряженная тишина, он ждал знака, хоть какого-нибудь знака, что она может его простить.
- Ты мог остановить сделку, - ее голос дрогнул, растрескиваясь.
Когда он не ответил, Алли схватила сумочку со стула и направилась к лифту.
Хадсон пошел следом.
- Это бы ничего не изменило, - предложил он жалкое утешение. - Компания твоего отца - тонущий корабль, и он знает об этом. Если бы я не начал скупать Ингрэм, кто-то другой сделал бы это.
- Но это не сделал кто-то другой, Хадсон. Ты это сделал. Ты ответственен за все это.
Черта с два он примет удар вместо Джулиана и ее отца.
- Не я торговал твоими чувствами, - он чертовски хорошо знал, что это была жалкая попытка, и пожалел об этом, едва слова сорвались с губ.
Блять.
Слезы полились из ее глаз. Алли вздрогнула и ударила по кнопке вызова лифта. Он хотел, чтобы она вместо этого ударила его. Выместила боль на нем. Дала ему кожей почувствовать ее злость и разочарование.
И закончив, позволила ему держать ее, пока она выплачется.
- Мне жаль, - сказал он. - Я не должен был...
- Почему нет? Это же правда, не так ли? Вчера, до нападения, Джулиан сказал мне, что я не лучше шлюх, которым он платит, - слезы продолжали катиться по ее щекам. - Я ненавидела его за эти слова, но он был прав. Моя помолвка была ни чем иным, как сделкой моих родителей с лучшим продавцом, - она вытерла слезы тыльной стороной ладони. - Хуже всего, что мне было все равно. Я продолжала думать, что все это неважно, потому что спустя столько лет мы с тобой наконец-то могли быть вместе.
Алли вошла в ждущий лифт и нажала кнопку.
- Я думала, ты был единственным, на кого я могу положиться.
Хадсон вскинул руку, чтобы не дать дверям закрыться.
- Прости меня. Я никогда не хотел причинить тебе боль, - в горле встал ком, грудь его пылала обжигающей болью. Глядя на нее, он видел в ее глазах решимость и душераздирающую боль предательства, которая будет преследовать его до конца дней. Он отпустил двери лифта, позволяя им закрыться.
И вот так просто она ушла.
Четыре дня спустя...
Алли надела солнцезащитные очки и завела двигатель своего серебристого БМВ. Последние четыре дня она проторчала в своем особняке, залечивая синяки и пытаясь разобраться с хаосом в своей жизни. Потребовалось бесчисленное количество часов самокопания и до неприличия огромное количество шоколада, но она наконец была готова к разговору с родителями.
Готова начать жить на своих условиях.
И она должна сделать все сама. Ни особняка на Астор Плейс. Ни кредитки от Barneys. Ни финансовой помощи трастового фонда. Ничего. Она будет жить на доходы от новой работы, как и любая другая 27-летняя девушка.
Встроившись в дорожное движение, Алли ощутила, как вскипают нервы. Она пыталась отвлечь себя перечислением следующих пунктов в списке дел. Надо найти соседа по комнате. Арендная плата в Чикаго была запредельной, и пусть в Харрис Груп будут платить лучше, чем на прежнем месте, едва ли этого будет достаточно.
Алли набрала номер Харпер и подождала, пока Bluetooth-система машины дозвонится до нее.
- Боже, я думала, что он тебе вздохнуть не даст, - сказала Харпер вместо 'привет'.
- Что?
- Хадсон.
Сердце Алли содрогнулось от звука его имени. Именно сейчас королева нелепых прозвищ изменила своим привычкам. Она могла справиться с любым бесячим титулом, которые Харпер так любила использовать, но от имени Хадсона, эхом прокатившегося по салону, в горле встал ком.
- Я имею в виду, я могу лишь предполагать, что он ответственен за твой внезапный приступ ужасного гриппа, - сказала Харпер, саркастично подчеркивая последнее слово. - Учитывая, что ты за три года не взяла ни одного отгула по болезни, - Алли въехала на свободное место парковки, пока подруга продолжала болтать без умолку. - А еще я предполагаю, что он все это время держал тебя привязанной к изголовью кровати, что объясняет кучу сообщений, на которые ты не ответила.
- Закончила? - спросила Алли, стараясь сохранять голос ровным. Она могла составлять какие угодно списки, но это не сотрет из ее памяти его образ... или его прикосновения.
- Пока да. Как дела?
- Ты свободна вечером? Ужин?
- Снова заглянем в Синюю Агаву?
Алли почти слышала, как Харпер пускает слюни в трубку.
- Конечно.
- Отлично. Давай пораньше, чтобы у меня была отговорка пропустить спортзал.
Несмотря ни на что, Алли улыбнулась.
- О, и у тебя есть костюм? Некоторые бары снижают плату за вход, если принарядиться.
Алли совсем забыла, что сейчас Хэллоуин.
- Давай я чуть позже скину тебе смс, на каком поезде приеду, - она притормозила на красный и вытащила из сумочки расписание. Поезда с Лейк Форест вечером ездили редко, но некоторые из них могли доставить ее в город как раз вовремя, чтобы встретиться с Харпер за ужином. И если повезет, к вечеру у нее будет сосед по комнате.
- Поезд?
- Да, я сейчас направляюсь в дом родителей, а обратно поеду на метро.
- И с какого черта тебе это делать?
Потому что не могу же я сказать им, что начинаю жить своей жизнью, и уехать на машине, которую они мне купили, верно?
- Я все объясню тебе вечером, - Алли не хотела пересматривать события прошлой недели по телефону. На самом деле, она даже подождет, пока минимум одна маргарита окажется в ее крови, и только потом все выложит.
- Да, уж лучше объясни. И я хочу режиссерскую версию, а не обрезанную с рейтингом 13+.
- Обещаю, я расскажу тебе всю историю, - сказала Алли, въезжая в ворота Мэйфлауэр Плейс. Она знала, что Харпер будет разочарована, когда узнает, что не было никаких пикантных деталей.
Но она также знала, что подруга будет в ярости, когда узнает о случившемся. Джулиану и Хадсону в ближайшее время лучше не пересекаться с Харпер Хейз.
Опять-таки, возможно, этого они и заслужили. И даже больше.
***
Четыре дня.
Четыре дня прошло с тех пор, как Хадсон в последний раз видел своего брата. Четыре дня с тех пор, как он осознал, что Ник настолько глубоко провалился в медикаментозную кроличью дыру, что не достигнет дна, пока не окажется в могиле. Никакие слова не могли описать ужас всех возможных 'а что, если', и Хадсон понял, что у него один выбор - отправить Ника на реабилитацию.
Строгие правила не разрешали Хадсону видеться с Ником во время фазы детоксикации, но теперь его перевели в другое крыло, где разрешались посещения. Подойдя к стойке регистрации, он внезапно понял, что не хочет быть здесь один. Ему безумно захотелось потянуться к единственному человеку, который мог бы утешить его. Но пальцы схватили лишь воздух.
- Могу я вам помочь? - спросила медсестра.
- Я пришел навестить Николаса Чейза. Сегодня его перевели из лечебного блока в центр реабилитации.
- А вы?
- Его брат.
Она выгнула бровь, доставая толстую голубую папку из шкафа.
Он раздраженно выдохнул.
- Хадсон Чейз.
Медсестра тщательно изучила папку, закрыла и вернула на место.
- Вам нужно надеть это, - она положила на стойку бейджик 'Посетитель'. - Он должен быть на виду все время.
Хадсон взял бейджик и прицепил к V-образному вырезу кашемирового свитера.
- И мне нужен ваш телефон, - сказала она, привычным движением протягивая руку. - Вы получите его обратно, когда будете уходить.
На мгновение он поколебался.
- Таков протокол, - она пошевелила пальцами, поторапливая его. Потянувшись назад, Хадсон достал телефон из кармана джинсов и мельком глянул на экран. Он оставил множество голосовых сообщений для Алли, и все они остались без ответа. Ее посыл был ясным, и ждать звонка когда-ад-замерзнет было маловероятно.
Чувствуя себя так, будто получил удар под дых, он выключил телефон и протянул медсестре. Мгновение спустя замок открылся с легким щелчком. Хадсон миновал центр детоксикации, не желая нарушать тишину. Атмосфера здесь была слишком спокойной и безмятежной. В отличие от его жизни.
Толчком он открыл дверь в холл. Как и остальные помещения, комната была обставлена лишь необходимыми предметами - больничным диваном, стулом и столом.
Сняв кожаную куртку и перебросив через спинку дивана, Хадсон засомневался, чего ждать, когда появится Ник. Он вспомнил день, когда привез его сюда. В выражении его лица не было обещаний счастья или какого-то удовлетворения. Лишь сильное желание, надежда на счастье своего братишки. И единственная информация, которую дали ему доктора - гребанные тонны 'он мог бы' или 'он может быть'. Хуже всего, они понятия не имели, как Ник будет себя чувствовать после детоксикации.
Ручка повернулась, массивная дверь открылась, и вошел Ник.
- Привет.
Хадсон повернулся и осмотрел Ника с ног до головы. Темные волосы распущены, чистые. Глаза усталые, несомненно, после жесткой недели детоксикации.
Ник прошлепал через бедно обставленную комнату и сел на стул. Хадсон последовал за ним, сев напротив него на диван.
- Как ты себя чувствуешь?
Ник наклонился вперед, упираясь локтями в колени и потирая глаза, потом посмотрел на Хадсона.
- Как будто проснулся после самого жесткого в мире похмелья.
- Не сомневаюсь.
Тишина между ними была пустячной. У них же всегда было о чем говорить, хоть о ерунде, подразнить друг друга. Теперь? Ни черта ему не приходило на ум.
- Хадсон, - Ник наконец заговорил тихим голосом. - Я не помню ничего, кроме редких моментов. Все расплывчато. Скажи мне, что я этого не делал.
После долгой паузы Хадсон ответил.
- Я не могу тебе этого сказать.
- О боже... Блять, - Ник прочистил горло, будто собираясь продолжить, но ничего не сказал.
- Ты не должен беспокоиться, ясно? Я позаботился об этом.
- Что ты имеешь в виду?
- Я сказал, не беспокойся. Сосредоточься на том, чтобы бросить.
Ник уронил голову на руки, плечи его затряслись. Хадсон подвинулся ближе и привлек Ника к себе, скорее чувствуя, нежели слыша, как брат плачет. И от этого первый слой на стенах, выстроенных Хадсоном, начал рушиться. Оба они немало перенесли в жизни, и это лишь очередное испытание, которое они должны сообща пройти, выстояв против остальных.
- Все будет хорошо, Ники. Просто сосредоточься на том, чтобы очиститься. Я позабочусь об остальном.
Его голос звучал абсолютно уверенно, но он чувствовал, будто стоит на зыбучем песке и медленно тонет.
Чего бы это ни стоило, он ни за что не потеряет брата снова.
***
Наплевав на политику отеля Пенинсула в отношении курения, Джулиан достал пачку сигарет из нагрудного кармана. Мальборо все еще были запакованы в целлофан, и Джулиан вытряхнул их на ладонь.
- Fils de pute*(16)! - он выругался, задев повязку на ладони. Эта шлюха обошлась ему в двадцать гребаных швов.
Расплывшись в ухмылке, он посмотрел на невзрачный бумажный конверт - маленький подарок от частного детектива, которого он нанял. За свои услуги парень просил немного, но результат был бесценен, когда дело касалось не самых приятных сделок, не говоря уж о более личных делах. Источники и молчание стоили любых денег.
Зажав губами сигарету, он прикрыл конец и поджег быстрым щелчком зажигалки. Бросив горящую сигарету на кофейный столик, он разорвал конверт.
Внутри было полное досье на Хадсона Чейза. Он попросил детектива нарыть информацию на загадочного мистера Чейза в ту ночь, когда этот сукин сын пожертвовал миллион долларов, чтобы потанцевать с его гребаной невестой, но до сих пор у него не было оснований вскрывать пакет.
Теперь есть.
Джулиан большим пальцем пролистал первый пакет документов. Списки собственности, корпоративные вклады, несколько благотворительных организаций. Ничего необычного. Затем он взял фото слежки. На нескольких Чейз покидал пентхаус, на одном - садился в лимузин у офиса, и на одном был с мужчиной, удивительно на него похожим. Перевернув последнее фото, Джулиан прочел подпись.
Объект: Николас Чейз. Возраст: 22.
Далее следовал детальный отчет. Несколько странных мест работы, нигде не более двух месяцев, и если источник был верен, как и всегда, младший мистер Чейз имел немало проблем с законом в подростковом возрасте.
Прилагалось еще три снимка, на которых брат Хадсона покидал забегаловку под названием 'Якоря'.
Будучи братом миллиардера, он проводит время в этой дыре? Джулиан нахмурился, бросил документы на столик и глубоко затянулся сигаретой. Кончик занялся оранжевым, мягкая бумага потрескивала, сгорая. В идеально отполированном оружии нашлась трещина, и он точно знал, как ее использовать.
*(16) Сукин сын (франц.)
Продолжение следует...