16 марта позвонил Захаров из Москвы. Разговор у них с отцом был довольно долгий. Я сидел в это время у себя в комнате, писал очередной пасквиль для газеты, и не мог слышать, о чем там ветераны шепчутся.
- Борь, подойди к телефону, тут Николай Иванович хочет с тобой парой слов перекинуться.
Беру трубку. – Здравствуйте, Николай Иванович, как ваши дела? – Вежливо приветствую полковника.
- И тебе не хворать, – отвечает он и тут же без пауз начинает делиться своими переживаниями по произошедшим событиям.
- Меня, - говорит, - здорово ты с Берлингуэром угадал. Прямо слово в слово! Еще всё остальное можно было как-то с натяжкой, но объяснить, но чтобы вот так слово в слово угадать речь этого предателя… Я ведь специально смотрел весть съезд от начала до его речи, чтобы проверить твои слова.
- Всё правильно, сами подумайте, ну зачем мне врать то?
- Вот тут ты, Борис, не прав! Совсем не прав! Потому что в этом вопросе, если соврать, можно таких дел в результате понаделать, - мама не горюй!
- Допустим. – Недолго подумав, соглашаюсь я с ним. – Теперь скажите, Николай Иванович, что из этого следует?
- Ты намекаешь на то, что если совпали вся информация на январь-февраль, то и всё остальное будет так, как ты говоришь?
- Как-то так… Я-то всё это пережил не во сне, а на яву… Я предлагаю пока не горячиться, не бежать впереди паровоза, а немного подумать. Время у нас ещё немного есть. Главное в этом деле найти те силы, которые были бы заинтересованы в сохранении страны. Я пока таких не нашёл. Даже среди тех, кто больше всех пострадает в результате обрушения, кто впоследствии будет жалеть о том, что не догадался, проспал, прохлопал ушами, сейчас никто не готов поверить в эту фантастическую версию. На самом деле в ней нет ни грамма фантастики, всё закономерно. Однако за такие закономерности у нас могут и на зону упрятать за клевету и антисоветизм. Летом я буду в столице, - напоминаю я снова, тогда еще раз и поговорим в спокойной домашней обстановке без чужих ушей. Вы с папой будете разговаривать? – я показываю, что нашу тему пора заканчивать.
- Ага, дай ему трубку, попрощаюсь.
Отец, быстро обменивается приветствиями со старым другом, ещё что-то говорит, кладёт трубку и как-то с интересом смотрит на меня. Он, вероятно, слышал наш разговор, а так как я говорил довольно много странного, то у него сейчас будут ко мне вопросы.
- Давай, Боря, рассказывай, что за таинственные и опасные дела вы там с Захаровым завели? Почему надо сохранять страну? Ведь мы и так «…от тайги до британских морей всех сильней»? Про какое такое обрушение ты говорил, неужели ты что-то услышал про астероид, который обрушится на Землю?
- Пап, не торопи события, никакое, к счастью, небесное тело нашей старушке не угрожает. Обещаю, что всё расскажу, но позже, пока всё настолько невероятно, что я бы никогда не поверил, не произойди это всё со мной. Вот летом поеду поступать, переговорю, переговорю ещё раз с твоим другом, а потом может быть, и открою секрет. Пока – нет, не могу, слишком всё невероятно.
…
В середине апреля весь комитет комсомола нашей школы был мобилизован на важное мероприятие – приём новых членов ВЛКСМ. Вернее фильтрация всех кандидатов с выдачей им рекомендации для вступления. Само вступление происходило в райкоме, там билет вручали. Идеологи партии считали, что пока неокрепший детский мозг ещё послушно следует путём подражания, следует охватить, как можно больше детей-подростков. Позже сделать это будет уже сложнее, человек с возрастом становится критичнее и его уже сложнее уговорить на не нужные ему действия. Вступление обычно происходит в два потока: в седьмом классе ко дню рождения Ленина, для тех, кто достиг 14 лет к этому сроку, и в восьмом к годовщине Октябрьской революции.
К этому событию мы с Ленкой Адониной готовим последний в этом году выпуск газеты с очередным моим новшеством. Я придумал провести в школе социологический опрос. С двумя вопросами:
1. Считаешь ли ты, что комсомол поможет тебе в твоей жизни.
Варианты ответов: Поможет. Очень поможет. Не знаю.
2. Всех ли надо принимать в ВЛКСМ
Варианты ответов: Всех. Только лучших.
Результаты опроса будут помещены в газете с моими комментариями. Вопросы специально придумал такие, чтобы невозможно было ответить как-то неблагонадёжно
Кроме того, надо будет взять интервью у нескольких свежеиспеченных членов. Это будут, конечно, отличники. Интервью тоже разместим в газете и проиллюстрируем фотографиями. Обязательно хочется взять интервью у Козлова Дмитрия Ивановича, как у самого старого учителя в нашей школе. Он с 1910 года, поэтому должен хорошо помнить самое начало молодежного движения.
Только о том, что надо бы согласовать вопросы анкеты с Кузьминичной, я совсем не подумал. Опять упустил из виду, что любая инициатива здесь должна проводиться только после согласования со старшими товарищами. Это привело к очередному конфликту. Стоило завучу увидеть меня после уроков на крыльце школы с листочками, как она сразу сделала охотничью стойку.
- Боря, чем это ты занимаешься?
- Здравствуйте, Мария Кузьминична. Вот, придумал соцопрос провести для того, чтобы показать насколько в нашей школе сознательный и идеологически правильный ученический коллектив. – Говорю, а сам наслаждаюсь тем, как складно у меня получается тарабанить на коммунистическом новоязе.
Однако Кузьма настроена не так оптимистично.
- Покажи, пожалуйста, что за анкету ты сочинил. – Она надевает очки и берет в руки листочек с вопросами. – Немедленно сворачивай это своё анкетирование! Это чёрт знает, что такое, а не опрос. Я, конечно, понимаю твоё желание дополнить газету модным материалом, но то, что ты тут устроил, ни куда не годится! Это профанация, издевательство и над темой, и над идеей.
Пришлось мне прервать интересный эксперимент и сматывать удочки. Зато интервью и с Козлом и с отличницей Таней Донцовой из 7«А» получились очень неплохо. Особенно выигрышно получилось, когда мне пришла в голову идея смешать два интервью в одно. Такая перекличка поколений. Отправил получившуюся статью в «Молодость Сибири». Обещали в мае напечатать.
Много сил и времени у нас отнял процесс выдачи рекомендаций вступающим в комсомол. В этом году 14 лет достигли целых 52 человека. Каждого надо выслушать, каждому надо хотя бы один вопрос задать, проголосовать за каждого. Почти три часа на это бессмысленное занятие угробили. Всё равно рекомендации дали всем. У райкома тоже план. Каплину нужен стопроцентный охват, тогда ему премию дадут, благодарность в личное дело запишут. Почему бы не выдать рекомендации по характеристикам? Всё равно процедура совершенно формальная.
Приём в комсомол новых товарищей по партии пришлось проводить в самом обычном порядке. Сначала проверка знания устава в школе. Потом тоже самое в райкоме.
- Наталья, какие основные принципы демократического централизма ты знаешь?
- Ольга, ты помнишь, сколько орденов имеет комсомольская организация?
- Владимир, можешь ли ты назвать комсомольцев героев Советского Союза?
И так далее, и тому подобное. Комитетчики позволяют себе по традиции немного пошутить, задавая провокационные вопросы:
- Александр, сколько комсомольцев участвовало в штурме Зимнего?
- За какие заслуги был вручен седьмой орден?
Дух рутины всё равно пропитывает всё это казённое мероприятие. Вот если бы принимали не всех подряд, а только за какие-то очевидные заслуги, возможно приём проходил бы более живо. Я как-то спросил у Вовы Каплина, - зачем стремиться к стопроцентному охвату? Неужели наши руководители считают, что тут количество может перейти в какое-то новое качество? Вова ничего определенного мне ответить не смог, его этот вопрос не очень интересовал. Главным было засветиться перед Первым с какой-то инициативой, чтобы двигаться дальше по карьерной лестнице.
…
Апрель с его грязью, холодным ветром и синим, как будто, промытым небом, последний месяц, который позволяет еще не сильно напрягаться. Для дворницкой работы это был, наверное, самый тяжелый месяц в году. Весь мусор, вся сажа, осевшая на сугробы, все отходы дворовой жизни, скопившиеся за зиму вылезли наружу. Двух часов в день мне уже не хватало, приходилось выходить в половине седьмого и в ритме вальса сгребать черный подтаявший снег. В школу прихожу каждый день, взмыленный как лошадь цирковая.
Как-то по дороге домой Вадим затеял интересный разговор.
- Мужики, а вот, нах, закончим мы школу, пройдет время и память об этих славных деньках останется только у нас в мозгах, нах.
- Вадик, это ты к чему дело ведешь, - спрашиваю я его.
- Ты что, дурак что-ли? Что тут непонятного? – Олег тоже вступает в беседу. – Надо создать что-то материальное, чтобы много-много лет спустя было можно взять в руки и вспомнить о нынешних весёлых денечках. И лучше фотоальбома здесь ничего не придумаешь. По-моему, идея заебись!
- Возиться только много придётся. – Начинаю я рассуждать. – Представь себе, надо же наснимать фоток не меньше трех-четырех десятков. Это значит с учетом брака, отснять надо будет плёнок шесть. Плёнки надо проявить, отобрать подходящие для печати фотки, напечатать в тридцати экземплярах, отглянцевать их, купить альбомы и вклеить туда аккуратно фотографии. Охуеть, работы сколько!
- Поделим на всех желающих. Одному, конечно, с этим не справиться. Деньги пусть родители из выпускного фонда выделяют. Тут не так уж много надо. Фотать, предлагаю нам втроём. По паре пленок отснимем. Каждый свои плёнки пусть проявляет. Проявка много времени не займет. Потом девчонок позовём, негативы отсматривать для печати. Вина возьмём, а поскольку дело будет в темноте, то выебем их. – Фантазия Коновалова не знает границ.
- Ну, кого ты, ёбарь, блядь, там ебать то собрался? Лупоглазую Калашникову? – Олег весьма критичен к нашим девочкам.
- В темноте то, нах, не всё ли равно, лупоглазая или луноликая? Тупая или острая, для ебли тоже как-то однохуйственно, была бы дырка. – Вадик прелестно циничен, как всегда. – Вы, пацаны, как хотите, а я постараюсь кого-нибудь отодрать.
- Дело хозяйское, с таким настроением у тебя все получится, ты только осторожнее, смотри, фиксаж на хрен не опрокинь. А то зафиксируется процесс, придётся потом скорую помощь вызывать.
Мы втроём весело гогочем над нарисованной Олегом картинкой.
Уже на следующий день я беру в школу свою старенькую «Смену-8». Отличный аппарат для неумех вроде меня. Поставил диафрагму на минимум и всё, четкость обеспечена. Правда, снимать при такой диафрагме можно только на улице и при хорошей погоде. В помещении приходится манипулировать с выдержкой и расстоянием. Одна плёнка у меня улетела за день «без шуму и пыли».
Вадик своим зеркальным «Зенит-3М» на первомайской демонстрации отснял целых три плёнки. Олег хорошо поснимал на физкультуре, говорит, что тоже целую плёнку отснял. Понятно, что отснимем мы быстро. Но вот как представлю, сколько нам предстоит печатать, так дурно делается.
- Мужики, может нахуй это глянцевание, - делюсь с парнями очередной оргидеей. – Мы же реально заебёмся столько печатать. Может, вообще лучше в ателье отдать пусть нам там напечатают, сколько надо, а деньги раскинем на всех. По-моему, будет справедливо.
- Не, пацаны, это будет дорого, я у матери спрошу, пусть она на заводе договорится, чтобы там за небольшую копеечку нам напечатали. Это же авиационный завод, у них там целый фотоцех работает, что им стоит наших 900 фоток прогнать? – Вадим страшно доволен своей новой идеей. Действительно, печатать почти тысячу фотографий во время сдачи выпускных это как-то не очень вдохновляет даже меня с моим багажом прошлого знания.
В результате на выпускном всем был вручен вместе с аттестатом большой коричневый альбом с множеством фотографий, подробно отображавших жизнь нашего класса за последние два года.
К майским праздникам погода установилась солнечная и тёплая. Первый раз мы с друзьями с удовольствием собирается на демонстрацию. Понимаем, что последний раз вот так все вместе пройдёмся по городу со всей этой нелепой атрибутикой. Блажник и Кузя, как обычно, успели принять на грудь, и с собой какую-то бормотуху захватили. За школьным гаражом это пойло было мужским составом оприходовано. Солнце заиграло еще ярче, птицы зачирикали еще громче, а девочки начали стрелять глазками еще прицельнее. Так им казалось.
- Да здравствуют советские школьники, будущие строители коммунизма! Ура! – раздается призыв в нашу честь. Это мы в колонне Дзержинского района вступаем на площадь Ленина.
- Уррррра! – дружно горланим мы в ответ, машем, как бешенные, нашими флагами и портретами стариканов из правительства.
Демонстрация закончена. Надо побыстрее найти школьный грузовичок, закинуть в кузов флаг и идти гулять. Погода для прогулок просто прекрасная. Центр города к празднику почистили от зимней грязи, Красный проспект подсох и только пыльные газоны без травы немного портят картину. Жаль, что даже ближайшие улицы убирали не так тщательно, поэтому и на Мичурина и на Каменской грязновато. На газонах притаились обледенелые кучи снега, покрытые черной коростой сажи, оставшейся после зимы. Тротуары покрыты мокрыми лужами, но нам это нисколько не портит настроение. Мы всей толпой, толкаясь и пихаясь, движемся к ПКиО «Березовая роща» или в просторечии «Берёзку». В парке почищены только центральная аллея и площадка аттракционов. Вокруг одной из скамеек мы собираемся, чтобы решить, как проводить праздник дальше.
- Не послать ли нам гонца за бутылочкой винца? – задаёт риторический вопрос Сокол.
- Мужики, ну почему вам всё время нужно надраться? Костя, ты же талантливый мальчик, - начинает увещевать его Ирка Калашникова, - смотри какая прекрасная погода! Весна! Птички!
- Точно! Скоро на деревьях распустятся почки, девочки распустят волосы, а мальчики – руки, - с этими словами он протягивает свои длинные худые пальцы в направлении её груди.
- Убери свои ручонки, противный! – смеётся, отталкивая Костю, Ирка.
Тем временем Кузя исподтишка слегка подталкивает приятеля и тот, не удержавшись, валится на Калашникову всем весом.
- Ну, ты и нахал, Соколов! – кричит Ира и лупит Сокола по макушке кулаком. Все остальные весело хохочут.
- Инициатива должна быть наказана исполнением, - Коновалов поднимает вверх указательный палец, - Давайте скинемся, кто, сколько может, и отправим Костика за бухлом.
Дело принимает обычный оборот. Мне же пить сегодня совершенно не хочется. Я прощаюсь и отваливаю от нашего «светского» общества.