Глава 0.

14 июля 1986 г.

Секретно

Начальнику Оперативной группы Генерального штаба

(г.Новосибирск)

Докладная записка.

Согласно докладу начальника внутренней службы безопасности объекта xxxx капитана В.Аносова (см. приложение 1), за периметром вверенного ему объекта наблюдается повышенная активность местного населения.

По поступающим агентурным данным, в близлежащих населенных пунктах (пос. Евсино, пос. А. и др.) нарастает агрессия местного населения по отношению к военным. Осведомленность жителей о местоположении объекта xxxx вызывает опасения. Характерными являются заявления местных о наличии в непосредственной близости от объекта культово-обрядовых памятников («священный камень») и о возможной «каре» со стороны местных «шаманов».

Прошу разрешить отправку спецотряда «Ящер» на объект xxxx для предотвращения возможных психофизических атак со стороны населения.

Командующий 67 отдельной бригадой специального назначения ГРУ

Подполковник Л. Агафонов

Резолюция: просьбу отклонить, агентурные данные проверить. Начальник Оперативной группы Генерального штаба генерал-майор Д.Пантелеев.

25 июля 1986 г.

Секретно

Командующему войсками Сибирского военного округа

Копия:

Начальнику Оперативной группы Генерального штаба

(г.Новосибирск)

Докладная записка.

Согласно докладу начальника внутренней службы безопасности объекта xxxx капитана В.Аносова (см. приложение 1), на вверенном ему объекте наблюдаются необъяснимые явления психического характера (повышенная тревожность среди персонала и личного состава, галлюцинации). Настоятельно прошу разрешить отправку спецотряда «Ящер» на объект xxxx для прекращения и предотвращения возможных психофизических атак со стороны населения.

Командующий 67 отдельной бригадой специального назначения ГРУ

Подполковник Л. Агафонов

Резолюция: просьбу отклонить, на объект направить медицинскую бригаду под командованием Г.Редуна для проверки состояния персонала. Персоналу и личному составу категорически запретить употребление в пищу местных грибов. Начальник Оперативной группы Генерального штаба генерал-майор Д.Пантелеев.

5 августа 1986 г.

Совершенно секретно

Срочно

Командующему войсками Сибирского военного округа

Потеряна связь с объектом xxxx. Статус объекта неясен. Прошу объявить тревогу по коду xxx.

Начальник Оперативной группы Генерального штаба генерал-майор Д.Пантелеев.

8 августа 1986 г.

Совершенно секретно

Срочно

Начальнику Генерального штаба Вооружённых Сил СССР

В связи со сложившейся ситуацией, начальник Оперативной группы Генерального штаба генерал-майор Д.Пантелеев смещен с должности. Должностные обязанности исполняет заместитель К.Веретенников.

Командующий войсками Сибирского военного округа генерал-полковник Н. В. Калинин.

10 августа 1986 г.

Совершенно секретно

Срочно

Начальнику Генерального штаба Вооружённых Сил СССР

Связь с объектом xxxx не восстановлена. На штурм направлены все отряды 67 отдельной бригады СпН ГРУ.

(…)

В ходе расследования предшествующих событий было выяснено, что командующий 67 бригадой подполковник Л. Агафонов 4 августа самовольно направил на объект двух бойцов отряда «Ящер», сержанта Р. Коростелева и рядового И. Рогозина с неофициальным заданием «разобраться, что там за бардак» (записано со слов подполковника). Л.Агафонов временно отстранен от должности до выяснения обстоятельств.

Командующий войсками Сибирского военного округа генерал-полковник Н. В. Калинин.

… Неровная поверхность скалы неприятно врезается в тело, но нужно прижаться как можно ближе, слиться с камнем, зафиксировать три конечности и только тогда четвертой — рукой — потянуть осторожно с ремня бинокль, чтобы вскинуть его к глазам. То, что мелькнуло в небе, может быть птицей, а может и не быть. Здесь, на склоне холма, они — как на ладони, если смотреть сверху. Камуфляж спасает в лесу, но камни — темнее, на них неправдоподобно-яркие пятна лишайников — в средней полосе такого не увидишь, здесь же, в суровой Сибири, лишайники и мох, кажется, стремятся компенсировать почти полное отсутствие цветов…

В бок чувствительно тыкается какая-то коряга — Руслану внизу надоело ждать.

— Ну?

— Башня на месте.

За кромкой леса действительно виднеется узкий шпиль башни-антенны. Его, впрочем, просто так не заметишь — на первый взгляд, только воздух дрожит над верхушками сосен, и только если долго присматриваться, точно зная, что должен увидеть, можно разглядеть изящную стальную конструкцию. Башня на месте, антенна выдвинута, а это значит, объект работает в штатном режиме.

— Ладно, слезай, — Руслан нетерпеливо дергает его за ногу, стремясь утащить товарища обратно под надежное прикрытие леса.

Они прокладывают путь между деревьями — где-то рядом вьется тропинка, но по ней идти рискованно. Тропинка протоптана местными, а местные сейчас попадают под определение «вероятного противника». Пусть задание и неофициальное — тем безупречнее следует его отработать.

— Чувствуешь что-нибудь? — спрашивает Игорь, догоняя напарника на относительно ровном участке склона.

Тот пожимает плечами, ловко перепрыгивает корягу — он не остановился ни на секунду за долгий переход, дышит ровно, движется размеренно и в то же время бесшумно. Игорь и сам уже не желторотый новичок — два года в десанте, полгода в спецназе — но рядом с Русланом до сих пор чувствует себя шумным и неуклюжим.

— Нет. Но я же не сенс и не предсказатель. Попробуй ты.

— Так я всю дорогу пытаюсь… Я ведь тоже не сенс.

Бойцов отряда «Ящер» отбирают по разным критериям и тренируют по разным программам — в зависимости от способностей. И если бы это было официальное задание, их группа была бы укомплектована хотя бы одним сенсом, то есть — «чувствующим». Но Агафон отправил тех, кого знал лично и кому доверял… точнее, он отправил Руслана, попросив взять с собой того, кому сам Руслан доверяет на сто процентов. Таким образом в сибирских лесах оказались двое бойцов со спецификацией «оператор» и минимальными способностями к сверхчувственному восприятию.

— Прозрения у любого могут случиться, — рассудительно замечает Руслан. — А ты тренируйся, полезно.

Мысленно вызвать в сознании образ объекта… Игорь видел его один раз — на учениях, и несколько раз — на фото. Белое здание, длинные бараки вдоль него, куполообразное основание антенны. Представить, что опасность окрашена ярко-алым… на мысленной «картинке» не появляется красных пятен. Игорь старается, но в итоге только начинает видеть красное мерцание по краям поля зрения, и чуть не падает, споткнувшись.

Руслан мгновенно разворачивается, подставляет руку, ловит его еще в начале движения. Нечеловеческая реакция.

— Спасибо, — Игорь улыбается благодарно, легко гладит товарища по предплечью, прежде чем отпустить руку. В ответной ухмылке Руслана сквозит что-то порочное. Игорь напрягается, но все же не успевает предугадать подсечку и, выругавшись, падает на землю.

— Не расслабляйся, рядовой, — Руслан радостно ржет, нависая над ним. — Это тут, в Сибири, глушь, а на Кавказе только споткнулся — а сзади джигит. Вах, какой жопа! Таких в горах днем с огнем нэ найти!

Он тянется ущипнуть Игоря, но тот перехватывает его руку, резким рывком укладывает его на землю рядом. Тянется к щеке, гладит осторожно, несмело. Руслан фыркает, точно породистый конь, целует его быстро, порывисто, жарко, и тут же вскакивает на ноги.

— Кончай валяться, дело не терпит. Обжиматься потом будем. В кустах у Агафона под кабинетом. То-то он порадуется!

— Аха, с кинокамерой прибежит, — ворчит в ответ Игорь, поднимаясь.

…знакомые очертания стен Объекта смутно белеют за деревьями. Колючая проволока — ерунда, долго ли умеючи, но есть еще самые совершенные системы слежения. А в задание входит, помимо наблюдения, попытка проникновения на объект. Если поймают — подполковник, конечно, возьмет ответственность на себя, даже бумагу задним числом состряпает — проверка для службы безопасности, мол. Но попадаться не хочется — они все-таки спецназ али кто? Хочется утереть нос заносчивому Аносову, начальнику местных спецов… Нос-Аносов, ха. Игорь тихо фыркает в кулак, не в силах подавить смешок. Отличный каламбур вышел, теперь его реализовать бы.

— По крайней мере, местных тут не наблюдается, — резюмирует Руслан, оглядываясь. — А то, судя по паническим докладам, они тут табунами ходили. С бубнами. Камлали, ага.

Игорь молчит, пытаясь в сотый раз сконцентрироваться на мысленном плане Объекта. Где же опасность, где?

С мозгом легко «договориться», объясняли им на тренинге. Убеди его, что любую информацию об опасности, полученную по сверхчувственным каналам, нужно представлять в виде красных точек — будут тебе красные точки. Хочешь звездочки, или звон в ушах, или жжение в левой пятке — пожалуйста, кому как удобнее…

В поле зрения внезапно попало что-то красное, и Игорь дернулся, не сразу сообразив, что это не мысленная «отметка» на схеме — это действительно красная тряпочка. Ленточка. Привязана к кусту.

Руслан уже заметил, куда смотрит его напарник, подошел осторожно, поддел ленточку прикладом.

— Местные, — прокомментировал он. — Это они развешивают. Подарки духам или что-то такое. Но здесь-то зачем, интересно?

— Может, у них тут… святилище?

— Капище, — поправляет зачем-то Руслан. И показывает куда-то в кусты. — Гляди-ка.

На небольшой полянке, на первый взгляд укрытой кустарником, возвышается большой камень с плоской верхушкой, а на нем — пирамидка из более мелких камешков, явно рукотворная. К верхнему камню привязаны еще несколько лент, вроде той, что на кусте.

— Вот ведь черти, — комментирует Руслан, но в его голосе нет осуждения, скорее — восхищение.

— Это, небось, их священные камни, про которые народ в поселке талдычит. Я такое в горах видел, на перевале Орой. Но тут-то что? Тут вроде цивилизация, в поселке даже телевидение есть, какие тут шаманы?

Игорь молчит, не зная, что сказать. Красные ленты на камне кажутся ему нестерпимо-яркими, словно подсвеченными изнутри.

Осмотрев осторожно поляну, они пробираются ближе к Объекту. Игорь не сразу понимает, что настораживает его — странная, неестественная тишина. Нет шума ветра, и птицы молчат.

— Тут всегда так, не помнишь разве? — Руслан одной фразой разгоняет напряжение. Действительно, когда они здесь были на учениях, было то же самое. Особенности работы Объекта.

— Ну что, действуем по схеме «двое местных на прогулке»? — улыбаясь, спрашивает Руслан. — Сейчас еще для достоверности пойдем по кустам оранжевые ленточки развешивать…

Точнее, спрашивает-то он для проформы — все равно он главный, ему решать. И, не дожидаясь ответа, скидывает рюкзак, начинает стягивать куртку. В рюкзаке «цивильная» одежда — так они сойдут за местных, хотя бы для камер слежения. Игорь и сам начинает стягивать камуфляж, но замирает, невольно залюбовавшись бронзовым от загара торсом напарника — даже забывает переспросить, почему это ленточки оранжевые, когда они ярко-красные.

И от природы смуглый, Руслан еще и умудрился загореть под суровым сибирским солнцем, с середины весны разгуливая по базе полуголым — и с топором на плече, для пущего колориту. Сколько раз Игорь видел эти рельефные мускулы, да что там — гладил и целовал их, не далее, как этой ночью — и все равно не может устоять.

Руслан, конечно, все замечает, ухмыляется, обнажая ослепительно-белые зубы, нарочно медленно расстегивает брюки, бросая коварные взгляды на товарища — и где только таких движений насмотрелся, в кино американском, что ли?

— Самоконтроль, рядовой, — говорит он, когда Игорь, почти забывшись, шагает к нему. — Чему тебя только учили?

Много чему учили. В том числе и убивать голыми руками. Это умение Игорю применять еще не приходилось. А иногда так хочется, особенно когда такая притягательная полуголая сволочь стоит и ухмыляется.

А, плевать. Мысленно махнув рукой, он делает еще один шаг, перехватывает запястья сержанта, целует его — сначала грубо и жадно, потом, почувствовав ответные движения, нежно.

— Ты е*анулся, блин, — бормочет Руслан, но его рука уже скользит по спине, хозяйским жестом опускаясь ниже. — Тут двести метров до объекта…

— Тут лес. Овраг. Не видно же, — спорит Игорь, жадно оглаживая его руки, плечи, грудь. Он чувствует, что его товарищ уже возбужден ничуть не меньше, чем он сам.

С коротким, почти звериным рыком Руслан разворачивает его к себе спиной, прижимает к ближайшему дереву. Мол, раз сам напросился, дискуссию «кто сегодня сверху» считаем бессмысленной. Игорь не возражает, сам помогает расстегнуть ремень, стягивает вниз штаны, вжимается щекой в дерево, чуть прогнувшись назад. Сказал бы ему кто-нибудь два года назад, год назад, что с ним будет, как это будет — кинулся бы морду бить, и почти наверняка бы преуспел. Но в жизни случается всякое, эту мудрость из старых книжек он уже успел постичь самостоятельно. С ним вот случился Руслан — внезапно, как снег на голову в середине экваториальной пустыни, как ураган, как цунами. Такому невозможно противиться — можно только учиться выживать в эпицентре. Знал ли он до этого, что такое любовь, любил ли он? Все стерла беснующаяся волна. Добро пожаловать в спецназ, рядовой. Твоя спецификация — оператор, ты можешь управлять потоками энергии. А это сержант Коростелев, от одного его вида ты скоро будешь терять остатки мозгов. Сказал бы кто ему…

Руслан входит в него осторожно — у него-то с самоконтролем все в порядке. Наклоняется, целует в основание шеи — такая у него привычка, почти ритуал. Накрывает его ладони своими, прижимает их к шершавой коре. Под пальцами расползается вязкая капля кедровой смолы. Вековое дерево едва слышно поскрипывает в такт их движениям, Игорь кусает губы, сдерживая стоны. Остро пахнет смолой и хвоей, тело содрогается от зарождающегося глубоко внутри удовольствия.

Бескрайняя сибирская тайга обнимает двоих парней зелеными мягкими лапами, и почему-то пронзительно, как прозрение, ощущается, что им едва за двадцать, и жадно, безумно хочется жить.

 

Глава 1.

1.

Пока черная тонированная «тойота» везла его к месту назначения, Саша успел продумать с десяток вариантов, как себя вести и чего ожидать, но по прибытии все почему-то моментально выветрилось из головы. «Контора», в которую его пригласили, располагалась в одном из безликих офисных зданий в центре. Холл первого этажа пестрел вывесками каких-то юридических фирм, и если б не чересчур навороченная система на входе — там даже сканер был, как в аэропорту — невозможно было бы и предположить, что здесь работают не только адвокаты и риэлторы.

Молчаливый неприметный водитель куда-то исчез, а Саше уже приветливо махал рукой смутно знакомый парень возле будки вахтера-охранника. Кажется, это он был в подъезде Кати, ласково разговаривая с изгнанной с кухни «тварью», точно с домашней зверушкой. Саша напустил на себя максимально уверенный и независимый вид — ну, насколько ему это удавалось — и подошел к нему.

— Привет, я Тим, — представился парень, протягивая руку. — Тимофей вообще-то, но это длинновато и скучно, а жизнь так коротка, правда?

Он широко улыбнулся, не особенно ожидая ответа на свою шутку. Саша коротко представился, настороженно разглядывая нового-старого знакомого. Сейчас, в освещенном холле, этот дружелюбно настроенный парень совсем не выглядел угрожающе. Тип как тип, чуть постарше Саши, в клетчатой рубашке поверх майки с какой-то надписью, в джинсах, темные волосы собраны в хвост — классический студент-программист. Он и тогда, в общем-то, страшно не выглядел… просто вся ситуация была пугающей, и еще этот странный тип, майор, как там его…

— К Игорю Семеновичу, на собеседование, — словно прочитав его мысли, произнес Тим, показывая охраннику какую-то карточку. Тот кивнул и нажал кнопку, разблокируя турникет. Впрочем, сканер Саше все равно пройти пришлось, хорошо хоть, мелочь из кармана выгребать не заставили.

— У нас тут три уровня системы безопасности, — пояснил Тим, пока они ехали в лифте — недолго, всего до третьего этажа. — Первый уровень на виду, а третий и я никогда не видел… Хотя, это потом. А то я тут болтаю с тобой, а потом выяснится, что у тебя допуска нет, и придется твой труп спускать в мусоропровод, а он, во-первых, засорится, а во-вторых, у нас его и нет, и что тогда делать?

Саша подозрительно покосился на радостно ржущего парня. Все-таки как-то не так он представлял себе сотрудников спецслужб.

Помещение, в котором они оказались в итоге, тоже не слишком-то напоминало военный штаб, скорее уж — офис какой-нибудь фирмы. Несколько столов с компьютерами, полноватая светловолосая девушка увлеченно раскладывает пасьянс за одним из них. Парень слегка кавказской внешности, но с интеллигентным лицом, копается в каком-то коде на экране, рядом с ним стоит банка колы. Саша растерянно огляделся, заметил еще и кактус на окне, стеллажи с бумагами на стенах — ну точно, офис. «Может, все это розыгрыш?» — оторопело подумал он. «Ну какие тут спецслужбы, какое ГРУ?»

Девушка оторвалась от пасьянса, выдернула из уха наушник плеера.

— Привет, ты же Саша? Рада видеть… наяву.

— Угу. — Саша уже не знал, как и реагировать. Тем временем Тимофей постучал в дверь смежной комнаты, громко крикнув: — Игорь Семеныч, мясо прибыло!

— Я Оля, — девушка неторопливо повернулась, откинула на спину тяжелую длинную косу. — А это Алик, за компом, его пока отвлекать нельзя. А ты меня не узнаешь?

Дверь смежного кабинета распахнулась, и оттуда неожиданно вырвался порыв ледяного ветра. Бумаги на столе Оли взмыли в воздух, и неспешно спланировали на пол. Саша рефлекторно отступил на шаг, сердце замерло и гулко стукнуло в ушах, промелькнула паническая мысль о каких-то порталах и почему-то еще драконах.

— Игорь Семеныч, ну закрывайте вы окно! — возмущенно завопила Оля, ловя разлетающиеся листы. — Такой сквозняк, у меня тут секретные документы сейчас по всему городу разлетятся!

— Так секретные документы на столе хранить не надо. Их после прочтения полагается сжечь, а лучше — съесть. С майонезом и горчицей, — сообщил появившийся в дверях кабинета Рогозин. — Саша, проходите.

— А он меня не помнит, — довольным тоном сказала девушка, провожая взглядом двинувшегося в сторону кабинета Сашу. — А вы говорили, грубая работа.

— Оля, солнце мое, когда ты научишься приводить свой облик в сновидениях в соответствие с реальностью, только тогда можно будет говорить о какой-то статистике, — с улыбкой ответил майор. — Когда ты ко мне первый раз во сне пришла, я вообще потом неделю спать боялся.

С этими словами он захлопнул дверь вслед за вошедшим Сашей, так что ответную реплику девушки тот уже не услышал. Но ситуацию осознал, и от этого осознания противный липкий страх подкатил к горлу.

Девушка из его сна. Там, где туман, и мост, и песня…

«Не пробудись над пропастью… не пробудись…»

«Я просто посмотрю, кто ты…»

— Должны же мы были проверить, что за неожиданный фактор вмешался в нашу операцию, — спокойно объяснил Игорь. — И нет, я не читаю мысли, у тебя все на лбу написано, как и у любого в твоем возрасте, так что расслабься. Садись, кстати. Ничего, что я на «ты»? В журнале «Psychology&Business» за 2009 год пишут, что установление доверительных отношений с сотрудниками повышает эффективность работы, а я привык прислушиваться к советам экспертов.

Всю эту тираду он произнес спокойным и нейтральным тоном, пока закрывал окно, но Сашу не оставляло ощущение, что где-то над ним прикалываются.

— Так это правда возможно? Прийти в чужой сон? — спросил он, глядя в упор на усаживающегося напротив Рогозина. Тот поднял голову и встретился с ним взглядом, и Саша через секунду же отвел взгляд, не выдержав… сам не зная чего. Майор был из тех людей, с которыми тяжело находиться наедине — Саша давно замечал, что есть такие люди, которых как будто окружает мощное силовое поле. От них исходит некая подавляющая, уверенная сила; когда такой человек входит в комнату, все невольно поворачиваются к нему, даже если он ничего не говорит и не делает. В сомнительной литературе, которой Саша в свое время начитался изрядно, это связывали с развитым биополем. Может, так оно и было на самом деле — парень уже не знал, чему и верить.

Он отвел глаза и стал рассматривать широкий письменный стол. Монитор, фоторамка, какие-то бумаги… наверное, не те, что после прочтения полагается сжечь. Всё в почти идеальном порядке. Да и вообще, кабинет производил более благоприятное впечатление, чем предыдущий «офис». И хозяин кабинета, в своем строгом костюме, все же чуть больше напоминал работника спецслужб, нежели остальные сотрудники.

— Для некоторых — вполне,— серьезно ответил Рогозин. — Наша Оля — можно сказать, профессиональная… сновидица. Для нее сны ничуть не менее реальны, чем бодрствование. Технически, она не приходила в твой сон, а затянула вас обоих в некое общее пространство, можно сказать — в общий сон на двоих. По сути, это обмен информацией, с небольшой затратой энергии. А какие вы при этом картинки видите — дело десятое… Но то, что Оля сильно меняет во снах свой облик — признак слабого самоконтроля. Во сне, видишь ли, контроль разума ослабевает, и на поверхность вылезают всякие там комплексы, страхи, потаенные желания… Тебе она, небось, явилась в виде какой-нибудь костлявой фотомодели?

— Да нет, но… она была… стройнее, — помявшись, сформулировал Саша. Игорь кивнул.

— Ну вот, подсознательно хотела понравиться незнакомому юноше — и приукрасила реальность… А на меня вот она однажды разозлилась, — он бегло улыбнулся, словно вспомнив что-то смешное. — Пришлось и мне срочно осваивать азы осознанных сновидений. Полезный был опыт… Но с тобой я сегодня хотел поговорить о другом.

Он раскрыл лежавшую на столе папку, и Саша с удивлением обнаружил там что-то вроде досье на себя. Фотографии и куча текста — вроде как стандартная анкета, но очень подробная, и такой он точно нигде не заполнял.

— Ну да, как говорят в этих ваших интернетах, кровавая гэбня следит за всеми, — прокомментировал Рогозин, заметив его взгляд. — Зато в этом один из больших плюсов работы на спецслужбы — не надо возиться, составляя резюме. Даже копию паспорта с тебя не потребую — все уже готово. Вот, держи.

На стол легла пластиковая карточка, вроде той, что Тим демонстрировал охраннику — только на этой были Сашины фамилия и инициалы, и фотография — точь-в-точь как на студенческом. А еще из надписей следовало, что Саша теперь является «экспертом-консультантом» ГРУ.

— Пропуск, — пояснил майор. — Будешь на проходной показывать. Или еще где… где понадобится. Но без толку им не размахивай, себе же проблем наживешь.

В следующие полчаса Саше пришлось подписать кучу бумаг, одна другой серьезней. Рогозин при этом обстоятельно разъяснял про политику информационной безопасности — что нельзя рассказывать никому, а что нельзя совсем-совсем никому, а что вообще совсем нельзя. Саша и без того особенно болтать не собирался, впрочем.

Под конец процесса в кабинете появился Тим с каким-то специальным устройством, считывающим отпечатки пальцев, и Саше пришлось оставить еще и такую «подпись».

— Мож вам кофе организовать, а, Игорь Семеныч? — сочувственно спросил Тимофей, глядя при этом, впрочем, не на начальника, а на несколько замученного инструктажем Сашу.

— Ну если ты готов пять минут побыть моей секретаршей, Тима, так я только «за», — охотно отозвался майор.

— Ага! Сейчас, только мини-юбку и колготки найду, — бодро ответил парень и выскочил, ухмыляясь.

Саша удивленно покосился ему вслед. Сложновато было привыкнуть к местному чувству юмора.

— Понимаю, — сказал Игорь, увидев выражение его лица. — Мы должны ходить в темных очках, делать пафосные лица и произносить пламенные речи о долге и чести. А мы тут дурака валяем. Еще и маскируемся под офис какой-то шарашкиной конторы, так?

— Ну вообще-то… да, — помявшись, признался Саша. — Необычно как-то все. И людей мало… это что, все сотрудники?

— Ну, во-первых, далеко не все, — откинувшись в кресле, начал объяснять Рогозин. — Аналитики на другом этаже. Силовики вообще… в другом месте. А зачем нам в кучу собираться — чтоб легче было накрыть одним ударом? Потом, большая часть сотрудников — внештатные эксперты, привлекаются по мере надобности… Во-вторых… нам по роду деятельности не положено вывеску на двери размещать. Маскируемся, да. В аббревиатуре «гэ-эр-у» какая буква главная? Р — разведывательное. Вот и маскируемся. Ну и в-третьих… всё-таки, у нас тут не Москва. А в регионах всегда так, меньше пафоса, больше толку… И последнее, совсем уж не для протокола... задвигают нас, Саша. Тринадцатый отдел многим среди нынешней, так сказать, правящей верхушки, кажется бессмысленной тратой средств. Как это ни парадоксально, при советской власти со всем ее оголтелым материализмом, было проще работать, чем в нынешнем псевдоправославном государстве с его псевдодуховностью. Они же слепые, все эти идиоты, дорвавшиеся до власти, ничего не видят… А мы — те, кто видит — вынуждены работать иногда вопреки их директивам. Просто потому, что закрыть глаза уже не получится… Это война, где неоткуда ждать подкрепления. Как и всегда бывает в жизни, впрочем.

— Это что счас такое было? — обалделым голосом спросил Тимофей от дверей. Он вошел в кабинет с подносом, но задержался у входа, слушая.

— Это? Это была пафосная речь, как заказывали, — невозмутимо ответил майор. — Тима, кофе я вижу, ну а где же мини-юбка?

…За окном стемнело, но Саша даже не сразу заметил это — разговор наконец-то подобрался к самым волнующим темам.

— …ни богов, ни демонов, ни ангелов, — говорил Игорь, задумчиво вертя в руках уже пустую кофейную чашку. — По крайней мере, я не сталкивался за двадцать с лишним лет работы. Есть потоки энергии, и существа, которые ими управляют. Не только люди — ты сам видел пример. Но, могу тебя успокоить — в основном это существа, значительно уступающие человеку в разумности. Вроде зверей, только существующих немного… на другом плане. Ну, все это за один вечер не объяснишь.

— Люди же обладают двумя важными способностями: умением получать информацию по сверхчувственным каналам и умением перераспределять потоки энергии. Тех, у кого сильнее первая способность, традиционно называют сенсами, сенситивами, в народе — экстрасенсами. Тех, кто лучше управляется с потоками, называют операторами. Ты — в потенциале отличный оператор. Если будешь развивать свои способности, конечно. А я постараюсь, чтобы ты их развил. На днях оформим тебе допуск к документам, тогда все сам узнаешь подробнее. А пока, включайся в работу… Раз уж ты влип в эту историю с геологами, помоги ребятам с ней разобраться. Постарайся вспомнить, что и как они творили, ты же был там. Соберите информацию об этой квартире — доступ к базам данных есть у Алика, пусть тебе покажет, покопаешься. Ну и завтра езжайте с Тимом к этой… как же ее зовут, Соне?

— А что… почему Соня? — непонимающе переспросил Саша. Игорь нахмурился.

— Точно, ты же не в курсе… Мы начали проверять этих геологов и сразу же наткнулись на сообщение о том, что одна девушка из этой компании — в больнице. Собственно, это Соня и есть. У тебя есть отличная возможность поговорить с ней, не возбуждая подозрений — спросишь у своей подруги Кати, как там Соня и в какой она больнице, потом съездишь, все выглядит достаточно естественно…

— Катя со мной не разговаривает, — мрачно ответил Саша. Невероятно, но только сейчас он вспомнил о ее существовании, хотя, по всем законам жанра, должен был страдать еще как минимум месяц, и ведь всерьез думал, что долго еще будет склеивать осколки разбитого сердца, но — тут как раз к нему в квартиру приперся Рогозин со своим предложением, и все как-то так завертелось…

— Это мы ее напугали? — поинтересовался Игорь. — Или это загадочные кульбиты женской психики, логическому анализу неподвластные?

— И то и другое, наверное, — пожал плечами Саша, вновь погружаясь в печальные размышления о своем разбитом сердце. И зачем только вспомнил…

— Тогда прошу прощения, — майор развел руками. — Она, видимо, приняла нас за бандитов… Ну, может, купишь ей цветов, пригласишь в кафе и доступно объяснишь, что никак не связан с криминалом?

— Цветы и кафе за неделю до стипендии? Тогда точно решит, что связан, — скептически хмыкнул Саша.

— Тоже мне проблема, — Игорь пожал плечами, доставая из стола какой-то бланк. — Оформим как служебные расходы… Скажешь ей, что на работу устроился. Тем более, что это правда. Зарплата, конечно, меньше, чем за стойкой Макдональдса, ну так и график свободный.

— А что… еще и зарплата будет? — Саша искренне удивился. Он как-то упустил сей аспект за долгими разговорами о неразглашении информации.

— Ну и молодежь пошла! — наигранно восхитился Рогозин. — Возвышенная, благородная… и совершенно к жизни неприспособленная. Ничего, не комплексуй, я сам такой же был…

Выйдя наконец из кабинета, Саша обнаружил, что парни уже разошлись по домам, а вот Оля все сидела за компьютером… ну, вроде, не пасьянс уже раскладывала — на экране мелькали какие-то графики. А из колонок звучала песня, от которой у парня по спине побежали ледяные мурашки.

«Не пробудись над пропастью…» — выводил мелодичный женский голос под какие-то мрачные электронные семплы.

— Нравится песня? — не отрываясь от экрана, спросила Оля.

— Не очень, — признался Саша. — Жуткая какая-то.

— Так и должно быть, — коротко ответила девушка и больше не проронила ни слова.

 

Глава 2.

Первый день оперативной работы оказался отмечен для Саши знаковым событием — он снова, второй раз в жизни, проспал начало занятий. Ситуация осложнялась тем, что по средам первой парой была не какая-нибудь безобидная лекция, а семинар, который пропускать никак не стоило.

«Вот так вот поведешься со всякими геологами, энергуями и спецслужбами — скатишься в троечники», — мрачно думал парень, утрамбовываясь в забитую до отказа маршрутку.

Разумеется, он проспал — ведь до самого утра Саша ворочался в постели, не в состоянии уснуть. Новые ошеломляющие знания никак не желали укладываться в голове, порождая все новые и новые вопросы. Хотя они с Рогозиным проговорили несколько часов кряду, Саша всю ночь мысленно продолжал спорить с новым начальником, придумывал какие-то вопросы, уточнения… слишком многое еще хотелось обсудить. Мир перевернулся вверх тормашками, бредни из «желтых газет» оказывались реальностью, а учебники новейшей истории — тщательно продуманной дезинформацией…

«Я не могу обещать тебе пафосного обряда инициации, торжественного выхода в Сумрак, и прочего в том же духе», — с усмешкой говорил ему вчера майор, ненавязчиво демонстрируя знакомство с современной массовой культурой. «И универсальной истины дать не могу. Просто слушай, смотри, анализируй, учись отличать предчувствия от мнительности, интуицию от паранойи. Все, что взбредет тебе в голову, может оказаться пугающей истиной, а может быть начинающимся бредом шизофреника. Будь предельно внимателен к миру и людям. Когда начинать? Прямо сейчас».

И он слушал, смотрел, тщательно подмечая все странные ощущения. Парни на задних партах хотят спать — над ними воздух словно сгустился, стал вязким и тягучим. Преподаватель, напротив, свеж и бодр — вокруг него атмосфера точно искрит, и едва заметно пахнет озоном. Или это у него духи такие?

Саша словно заново открывал для себя окружающий мир. Потоки энергии… если верить его теперешнему начальству, они пронизывают все живое и неживое. Чувствовать их, управлять ими — вот к чему стоит стремиться. Но для этого ты сам должен быть подходящим инструментом — с раскрытым сознанием, здоровым телом и духом. Про здоровье тела Рогозин упоминал особо, скептически покосившись на хилые Сашины бицепсы и пообещав добыть ему халявный абонемент в спортзал — сотрудникам, мол, положено.

Катя расспросам про Соню не особенно удивилась — уж она-то, с ее количеством знакомых, понимала, как быстро порой распространяются новости и слухи. Она по-прежнему сторонилась парня, но, кажется, шансы изменить ситуацию у него были — по крайней мере, заранее подготовленную «легенду» про «тех странных людей на лестнице» она выслушала вполне благосклонно. Мол, переодетые менты, ловили какого-то мошенника, Саша попал под описание по фотороботу, потому к нему и прицепились.

Тимофей появился чуть позже назначенного времени — Саша уже успел занервничать, ожидая его на остановке после занятий.

— Так, куда едем? — бодро спросил он и кивнул, услышав адрес.

— А вы сами разве не успели выяснить? — с сомнением спросил Саша. Тим, ничуть не смутившись, пожал плечами.

— Ну да. Ну а вдруг у тебя другая информация? Окей. В целях конспирации, едем на автобусе. Цветы-апельсины покупаем?

— Я не знаю, можно ли ей… — Саша задумался. А и правда, можно ли апельсины человеку с диагнозом «нервное истощение»?

— Ну нельзя, так соседку по палате угостит, — пожал плечами Тим. Он, похоже, вообще не привык в жизни думать дольше двух секунд. Тем более, над какими-то морально-этическими проблемами.

В палату их сначала не пустили — пожилая врачиха со строгим взором «тормознула» парней, едва они поднялись на пятый этаж, где располагалось неврологическое отделение.

— Сегодня не приемный день, вы табличку не видели, что ли? — голос у нее был какой-то тусклый и бесцветный, монотонный.

— Мы к Ветлицкой, во вторую палату, — неожиданно так же монотонно ответил Тим. — Мы родственники.

Дама скрестила руки на груди, глядя на них с недоверием.

— Это брат ее, только из армии вернулся, ничего не знал, — таким же спокойным, невыразительным голосом продолжил Тимофей, махнув в сторону Саши. — Вы нас на минуточку только пустите, а потом мы уйдем. Совсем уйдем, через пять минут, как вы нас пустите, так и уйдем. Беспокоиться и не придется, ни к чему беспокоиться, вы устали, смена длинная, я понимаю, у меня мама тоже врач, заведует отделением, очень устает, вам отдыхать надо, вот вы нас пустите, и отдохнете…

Саша удивленно смотрел то на парня, то на пожилую даму, которая, слушая этот поток слов, почему-то не выказывала ни малейших признаков раздражения или несогласия, а, напротив, едва заметно кивала в такт словам.

— Ну идите, — как-то обреченно выдохнула она наконец и направилась куда-то в сторону лифтов. Тим едва заметно улыбнулся и дернул Сашу за рукав, выводя из ступора.

— Пойдем, видишь, разрешили.

— Это что такое было? — Саша уставился на него круглыми от удивления глазами. — Гипноз?

— Хреноз! — фыркнул Тим в ответ. Он с интересом вертел головой, рассматривая многочисленные пальмы в кадках, расставленные возле окон в коридоре. — А неплохая больница, чистая, и пальмы вон… А было это, если интересно, самое обычное НЛП. Нейро-лингвистическое программирование, неужто не слышал?

— Слышал… я думал, это что-то такое… чтобы баб клеить, — с сомнением сказал Саша. Небрежный тон собеседника невольно настраивал и его на «простецкий» лад. В другое время и в другом месте он, пожалуй, сказал бы «девушек».

Тимофей, похоже, собирался заржать в голос, но сделал-таки скидку на то, что они в больнице, и ограничился сдавленным хихиканьем.

— Ну, если б мне, не дай бог, нравились такие бабы… я б ее уже непременно «склеил», будь уверен. Главное — настроиться на человека: тон голоса, поза… незаметно копируешь его — и он уже подсознательно больше тебе доверяет. Ритм нужный поймать… ну, это со временем автоматически приходит. Потом, нужно ключевые слова кинуть, привязки. «Мама» — это универсальный ключ, со всеми работает. «Отдохнуть» — это у нее крупными буквами на лбу написано, видно же, человек не высыпается. Ну и внушаешь ритмично, через определенные промежутки: вы нас пустите… вы нас пустите… Понял?

Они уже стояли у двери нужной палаты. Саша, чуть подумав, кивнул.

— Интересно. Вот этому я бы поучился.

— Научишься, не парься, — Тим хлопнул его по плечу и открыл дверь.

Пациенток в палате было трое. Соня лежала на койке у окна, безучастно глядя в потолок. Саша не то чтобы сразу ее узнал — скорее, вычислил методом исключения. За время, прошедшее с их первой и последней встречи, девушка похудела и осунулась, вид у нее был истощенный.

— Она? — вполголоса спросил Тим, проследив направление его взгляда. — М-да… мрачно.

Они подошли к Соне, под пристальным взглядом ее соседки — третья девушка спала, едва слышно вздыхая во сне.

Саша растерянно посмотрел на букет в своей руке, чувствуя его ненужность. Он вообще неловко чувствовал себя в окружении больных… как будто он был в чем-то виноват, например, в том, что он здоров, а они — здесь… Возможно, поэтому он страшно не любил всяческие больницы и поликлиники.

— Соня? — негромко окликнул девушку Тим, которого, похоже, и тут ничего не смущало. — Эй, привет! Ты нас помнишь? Мы с психфака!

«Замечательно, теперь он к психфаку примазался, и на что он рассчитывает, что Соня не помнит, с кем знакома, а с кем нет?» — скептически подумал Саша. А мгновением позже понял, что это уже неважно. Девушка не реагировала, хотя была в сознании, смотрела вверх вполне осмысленно и периодически моргала.

— Не разговаривает она, — сообщила им соседка Сони по палате, пристально их рассматривая. — Ни слова еще не сказала. Третий день лежит, а толку-то.

— Вот ужас-то, а? Такая молодая! — тут же подхватил разговор Тим. — И непонятно, что с ней, да? Врачи-то небось одни непонятные слова бормочут над ней, да не делают ничего…

Саша заметил, что он снова моментально подстроился под тон собеседницы.

— Почему ж непонятные, — женщина будто бы обиделась. — Все понятно. Невроз, стресс, истощение…

Тимофей ввязался в долгие расспросы, видимо, пытаясь вытянуть из женщины всю информацию о диагнозе врачей, даже на кровать к ней присел. Саша положил букет на тумбочку, засунул руки в карманы, чувствуя себя лишним здесь. Неподвижная фигура на кровати пугала его.

— Соня… — тихо сказал он, сам не зная, на что надеясь. — Что там было, у Кати? Что Фарид сделал? Это ты из-за них… так?

Девушка вздрогнула, услышав знакомые имена, и разомкнула губы.

— Фарик… он придет? Он поможет?

— Оп-па! — Тимофей тут же оказался рядом, пристально глядя на Соню из-за его плеча.

— Я… не знаю, я с ним не общаюсь, — Саша несколько растерялся.

Соня вновь перевела взгляд в потолок. Она хотела сказать что-то еще, но тут же вздохнула прерывисто, прикусила губу — ее словно бы что-то остановило.

Саша вдруг увидел какое-то мельтешение перед глазами на фоне яркого прямоугольника окна. Что-то неуловимое, будто облако мелкой мошкары или, может, сигаретный дым… Он прищурился, всматриваясь внимательнее — совсем как на кухне у Кати. И увидел… от лба девушки тянулась куда-то в окно длинная толстая трубка, что-то вроде гофрированного шланга. Штуковина была прозрачной, но Саша увидел ее в какое-то мгновение так четко, что даже испугался. Стоило ему сдвинуться с места, впрочем, как видение исчезло. Он осторожно, по дуге обошел кровать, стараясь не входить в ту область, где торчала трубка, и выглянул в окно, пытаясь определить, куда она ведет, но на фоне пестрой стены больницы ничего не увидел.

— Что там? — спросил Тим. Саша не ответил — не хотелось обсуждать увиденное при посторонних. Он вернулся на прежнее место, вновь присмотрелся — и снова увидел странную конструкцию. И тут же содрогнулся от отвращения — трубка была… живой? Теперь Саша явственно увидел, что она шевелится… пульсирует, чем-то напоминая тварь с Катиной кухни. По ребристой поверхности «шланга» ритмично пробегали вздутия, словно… словно по ней что-то качали, выкачивали насосом. И вела эта трубка, или даже щупальце — за окно, на улицу, без сомнений.

— Я… выйду, — пробормотал Саша и кинулся наружу. В дверях он услышал торопливую фразу Тима «Сонь, повернись-ка, я тебя сфоткаю на память», и чуть не споткнулся — что за абсурд? Но думать было некогда — парня охватил азарт. На улице находился кто-то или что-то, тянувший из девушки… что, энергию? Жизнь? Может быть, та самая тварь, с которой он уже встречался…

Он пронесся по коридору, щелкнул по кнопке лифта — лифт ехал мучительно долго, пришлось по лестнице… И, уже выбегая из больницы, Саша почти лицом к лицу столкнулся с Фаридом.

- Привет, — несколько растерянно произнес тот, видимо, пытаясь, вспомнить, откуда он знает этого странного парня, который сейчас уставился на него с отвисшей челюстью.

- А… да, привет, — пробормотал Саша. Он, не веря своим глазам, разглядывал геолога. Неужели все так просто решается? И энергию из девушки выкачивает ее собственный друг? Но это отвратительное «щупальце»…

- Эй, чувак, я тебя помню, ты Саша, — радостно сказал кто-то сбоку. Саша повернулся и увидел всю остальную компанию… или не всю, но, в общем, лица были знакомые. Геологи обосновались на лавочке во дворе больницы, и сейчас кто-то — ах да, точно, Лена-трансвестит или кто она там — радостно махал ему рукой.

- И ты к Соньке? День ведь неприемный, слышал?

- Ага, — не стал отпираться Саша. — Я не знал.

Он медленно отходил в сторону от дверей, освобождая себе путь к отступлению. Фарид следил за ним взглядом, будто о чем-то подозревая, и Саша чувствовал себя словно под дулом пистолета. И никаких «щупалец» сейчас он не видел.

Из дверей появился Тим и, не глядя на Сашу, быстрым шагом пошел к выходу с территории. «Он что, оставит меня с этими?» — внутренне возмутился Саша, но потом сообразил что, вероятно, Тим просто не хочет лишний раз «палиться» перед его знакомыми. Да и ему вообще-то не следовало бы так беззастенчиво пялиться сейчас на Фарида, вызывая подозрения.

— Ладно, мне пора, бывайте, — пробормотал он и двинулся следом за напарником, чувствуя спиной, что попал под перекрестье тяжелых взглядов.

Тим ждал его за воротами, небрежно поигрывая ключами в руке.

- Ну, — спросил он, снисходительно глядя на Сашу, — и что за озарение на тебя снизошло?

- Это те самые геологи, — Саша невольно снизил голос и оглянулся, но они уже были достаточно далеко.

- Это я вроде понял. Чего выбегал-то? Поздороваться?

Парень только глянул на него косо — издевается, что ли?

— Я что-то заметил… на Соне. Какое-то… щупальце. Или трубка. Вела за окно. Решил проверить…

Кажется, Тим только теперь действительно заинтересовался.

— Щупальце? На что похоже? Рассказывай?

Саша, как мог, описал увиденное. Тимофей кивнул и надолго задумался.

— Это все весьма странно, — резюмировал он наконец и решительно развернулся. — Пойдем-ка, найдем подходящий наблюдательный пост.

До Саши далеко не сразу дошло, что он имеет в виду. Только поднявшись вслед за Тимом по пожарной лестнице соседнего с больницей здания (это был какой-то административный корпус, и Саша все время нервно оглядывался, опасаясь, что кто-то их заметит), он был вынужден признать — лучшего места для наблюдений и не найти. Весь больничный двор был виден, как на ладони. Вот только за кем наблюдать? Геологов во дворе не было.

— Так, просчет первый, — веселым голосом сообщил ему Тим. — Мы заходили где? С северной стороны здания, с проспекта, где главный вход. Окна выходят куда?

— На… противоположную? — убитым голосом сказал Саша. Только сейчас он понял, что пейзаж, который он наблюдал из окна палаты, и вид на главный вход — мягко говоря, разные вещи.

— Ну да. Впрочем, вампиру совсем не обязательно даже находиться в зоне видимости жертвы, так что, это не принципиально.

— Ага. Значит, теперь у нас еще и вампиры, — от таких новостей Саша почувствовал себя, мягко говоря, неуютно, и моментально перешел на язвительный тон, чтобы сей факт скрыть.

— Вампиры, — спокойно кивнул Тим. — Энергетические, конечно, не те, что с клыками и обширной румынской генеалогией. Это их фишка — щупальца всякие, присоски. Но приятели твои на вампиров не похожи, по первому впечатлению. Я их, конечно, не разглядывал… Но — не похожи. Опытный оператор, конечно, тоже может повампирить, если очень припечет. Но, в таком случае, очень серьезные ребята эти твои геологи.

Он присел на ребристую поверхность крыши, расслабленно опустил руки, выпрямил спину и закрыл глаза. Саша потоптался вокруг, не зная, что делать, и, в конце концов, тоже опустился рядом. День выдался неожиданно теплым для октября, и крыша за день даже нагрелась — по крайней мере, он ощутил ладонью тепло. Точнее, даже волны тепла… Да, определенно, участок под его рукой становился то теплее, то холоднее, словно в твердом покрытии могли существовать течения с разной температурой, как в воде. И волны тепла исходили… от Тима?

Саша осторожно переместил ладонь в сторону. Похоже на то. Он приподнялся, прополз немного на четвереньках, ощупывая крышу вокруг сидящего парня.

— Чего ты там ползаешь? — не открывая глаз, поинтересовался Тим.

— Извини… отвлекаю?

Тим пожал плечами и открыл наконец глаза.

— Да я уже закончил, в общем-то. Нет тут вампиров. Я сеть раскинул… ну, потом объясню. В общем, я бы их почувствовал. Они как ледышки колючие на ощупь… блин, звучит как бред, знаю, но ты сам потом поймешь. У них каналы энергетические перекрыты, от природы подпитываться не могут, вот и жрут человеческую энергию, как самую легкоусвояемую, такая фигня. Тут, конечно, слабеньких, неосознанно вампирящих парочка есть — какая ж больница без любителей за счет чужих проблем подзарядиться? Но таких вот, сильных, осознанных, что могут длинный канал к жертве провести — нету. И канала, кстати, нету.

— И это значит…

— И это значит, что мы звоним шефу, — и с этими словами Тим торжественно вытащил из кармана мобильник.

Коротко отчитавшись о происходящем, Тим некоторое время молча слушал, а потом буркнул «ага, счас» и передал трубку Саше.

— Расскажи мне, что ты видел, — с ходу начал выяснять Рогозин. — Щупальце? На что похоже?

— На… шланг, что ли. Такой… членистый, — путано попытался объяснить Саша.

— Глазами видел? — уточнил майор. Саша аж запнулся.

— Э… в смысле? Ну да, глазами. А… как-то еще можно?

— Это плохо, — вздохнул Рогозин. — Ладно, с этим придется разбираться срочно. Завтра с тобой поедем… ну, сам увидишь, куда. Так значит, есть подозрения, что это кто-то из компании геологов девочку вампирит?

— Ну да. Фарид…

— Фарид… Интересно. Кто он по национальности?

— Понятия не имею, — Саша задумался, вспоминая, что говорила о своем приятеле Катя. — Этот… перс, что ли?

— Еще чего не хватало… как же я не люблю всю эту их ближневосточную магию, с зороастризмом пополам, — искренне вздохнул Игорь. — Ладно. Давай трубку Тиму.

Саша передал трубку, но отходить не стал, и, невольно прислушавшись, смог разобрать далекий голос Рогозина: «Оставайтесь там, последите, может, канал восстановится, проследи, но сами к ним не лезьте. Я пришлю кого-нибудь из ребят Аркаши, вас сменят. И, пожалуйста, не давай парню активировать визуал! Не хватало мне еще одного…»

Тут Тим отошел на пару шагов, и слышимость резко упала. Саша отвернулся и стал рассматривать пустынный больничный двор. Прищурил глаза и попытался вновь увидеть загадочный «канал», или щупальце, как он упорно называл про себя увиденную структуру. Так, окна второй палаты, пятый этаж… эти, что ли?

— Эй, — Тим уже закончил разговор и теперь неслышно подошел, ткнув его в бок. — Смотреть глазами не надо. Попытайся почувствовать всем телом. Точнее, тем, что за его границами. Понял?

— Не то чтобы… это в смысле, астральное, ментальное тела и вся фигня?

— Во-во. И вся фигня. Теорию пусть тебе шеф объясняет, у него хорошо получается. А будешь так пыриться, знаешь, что будет? — Тим доверительно наклонился к его уху и снизил голос до нарочито-театрального шепота.

— Что? — также шепотом спросил Саша. Сердце противно замерло, ожидая неприятных известий. Он сегодня достаточно видел Тима в деле, собранным и серьезным, чтобы, как минимум, прислушиваться к его словам.

— Глаза повылазят! — радостно сообщил ему Тимофей и звонко, с чувством расхохотался.

 

Глава 3.

3.

— Предполагается, что каждый символ может быть интерпретирован, исходя из контекста и семантик следующих кругов: а) биологического б) культурологического в) психоаналитического г) интерперсонального…

Саша механически строчил конспект, подпирая голову рукой, и с тоской вспоминал те времена, когда ему еще удавалось ложиться спать вовремя, и лекция по психоанализу в 8 утра еще не казалась ему жесточайшим изобретением средневековых иезуитов.

— Известно, что миф и сновидение связаны онтологически…

Вроде и тема интересная, и предмет, однако же вникать почему-то нет ни сил, ни желания. Почти полночи Саша просидел за компьютером, копаясь в закрытой базе данных ГРУ и МВД, к которой ему наконец-то оформили доступ — не полный, конечно, многие разделы и ссылки не открывались, выдавая на экран угрожающий красный прямоугольник с надписью «доступ запрещен». Но и открытых разделов хватало, чтобы увлечь читающего надолго. Собственно, доступ ему выдали вместе с конкретной задачей — собрать данные о квартире Кати, проанализировать историю дома, при необходимости — и соседних, да хоть всего квартала, если это даст подсказку, откуда взялась загадочная «сущность». Интересовали его начальство, в первую очередь, происшествия, в документах МВД помеченные грифом «13 О» — о существовании этой категории знали только высшие чины, рядовым же работникам милиции было известно только то, что некоторые дела внезапно оказываются закрыты по приказу «свыше». Впрочем, в нынешних насквозь коррумпированных госструктурах подобными явлениями мало кого удивишь — наверняка непосвященные думали, что в таких случаях кому-то «дали на лапу», или чьи-то родственные связи помогли. Тогда как на самом деле, при наличии в деле признаков «психоэнергетических явлений», дело передавалось в другие инстанции, которые этими самыми явлениями и занимались. Убийства в закрытых изнутри комнатах, самовозгорания людей, случаи полтергейста, явления призраков и прочие сомнительные дела, что в старом американском сериале без колебаний бы передали импозантному агенту Малдеру и его рыжей напарнице, подозрительно напоминающей порнозвезду. И во всем этом со смешанными чувствами восторга, страха и недоверия копался рядовой студент психфака — пока под утро глаза не стали слипаться сами собой.

— В сновидениях, фантазиях и творчестве обычно следует обращать внимание на осевые, то есть повторяющиеся, сюжеты и символы…

Сновидения. Снов Саша не видел уже некоторое время — мозг и без них был загружен яркими впечатлениями. А еще он, кажется, подсознательно опасался, что опять окажется в чужом сне — хоть и с трудом верил, что такое возможно. Девушка Оля с ее удивительными способностями пугала его больше, чем десяток майоров ГРУ с пистолетами наперевес. Рогозин, кажется, становился ему более или менее понятен. Сильная личность, но силой своей не злоупотребляет. «Игорь Семеныч у нас со своими тараканами, но хороший», — доверительно сообщил ему Тим, и Саша уже был склонен с ним согласиться. Такой без спросу в чужой сон не полезет. А вот Оля…

— В традиционных культурах считается, что актуальный мир является ложным, а истинным миром является фантазия и сновидение…

Черт бы побрал этого лектора, с его бреднями… Саша почувствовал неприятный холодок в груди. Подобные мысли его пугали. Вот откуда ему знать, например, прямо сейчас — не спит ли он? Разве ему никогда не снилось, что он сидит на лекции? На мгновение его охватила паника, даже голова закружилась. Пришлось глубоко вдохнуть и выдохнуть, вызвав недоуменный взгляд соседа по парте.

Кажется, где-то, в какой-то книге, что-то было про способы определить, спишь ты или нет…

— Трудно провести жесткую грань между качественными расстройствами сознания и альтерирующими его состояниями…

Вот-вот. Начнешь об этом задумываться — так и свихнуться недолго. Саша вдруг вспомнил речь Рогозина при их первом знакомстве, о том, как старательно люди закрывают глаза на паранормальные явления. И малодушно подумал, что, возможно, не отказался бы все забыть и продолжать жить в мире, где есть стройные теории Фрейда и Юнга, и нет никаких профессиональных сновидцев, энергетических вампиров и прочего…

В сумке завибрировал телефон, вызванивая диппёпловскую мелодию «Child in time». Саша принялся судорожно копаться в вещах, ища проклятую штуковину. Забыл включить беззвучный режим, вот что недосып с людьми делает.

Звонок пришлось сбросить, но, взглянув на экран, Саша забеспокоился. Вызов был от Рогозина. Какого, спрашивается? Договаривались же на два часа дня…

Он отложил телефон и попытался вновь сосредоточиться на лекции. Не выбегать же с занятия, чтобы позвонить — далеко не всякий преподаватель такое приветствует. Подождет до перерыва. Но экран тут же вновь засветился, оповещая о прибытии смски.

«Выходи срочно жду у главного входа».

Есть такая особенность у представителей старшего поколения — они нередко пишут смски лаконично и без знаков препинания, как телеграммы. Хорошо хоть «тчк» и «зпт» не вставляют. Сашу всегда забавляло получать такие сообщения от мамы. Вот и Рогозин туда же…

И как, интересно, он должен выскочить с вещами за двадцать минут до конца пары?

Саша раздумывал минуты полторы, а потом все-таки отпросился у преподавателя, придумав на ходу, что получил срочный звонок от родителей, «семейные обстоятельства» и все такое. Уж как-нибудь состряпают ему объяснительную от «родителей», если понадобится. Авось на такое компетенции сотрудников спецотдела ГРУ хватит.

Игорь ждал его у машины, нервно постукивая кончиками пальцев по капоту. Машина была самая обычная, неприметная, безо всяких излишеств типа тонированных стекол.

— Планы меняются, — хмуро сказал он, кивнув вместо приветствия. — Едем в больницу к Соне. Тебе полезно будет посмотреть. Это надолго, так что, если важные занятия, можешь и не ехать…

«Раньше не мог сказать, интересно?» — язвительно подумал Саша, но вслух сказал:

— Я уже отпросился, так что едем. А что случилось?

Не отвечая, Игорь открыл ему дверцу машины и сел за руль.

— Глупость человеческая, — отрывисто сказал он, уже выруливая с территории университета. — Вот что там случилось. Не переживай, к тебе это не относится.

Вынув из кармана недешевый с виду планшетный компьютер в кожаном чехле, он большим пальцем щелкнул по экрану, включая, и протянул его Саше.

— Сначала прочитай, и скажи мне, похоже ли это на кого-нибудь из твоих геологов по описанию. Или на Катю, например. Или еще кого-то из вашего круга общения.

«Признаки энергетического вампира» — прочитал Саша на экране и вопросительно посмотрел на Игоря.

— Составлено на основании очень подробной исповеди одной дамы-вампира, — коротко сообщил тот, не отрывая взгляда от дороги.

«Зависимость от циклических процессов в природе (нарастание силы с ростом Луны) — признак элементального вампира. Болезненная чувствительность к эмоциям, своим и чужим — характерны для вампира-агрессора», — выхватил взгляд из текста. Хмыкнув скептически, Саша стал читать по порядку.

«1. Зависимость от чужой энергии. 2. Раздражительность, слабость, сонливость, которая «чудесным образом» проходит в компании людей. 3. Острое реагирование на внешние раздражители, неприятные ситуации (все принимается «близко к сердцу»). 4. Эгоистичность. 5. Иногда — невосприимчивость к искусству. 6. Иногда — нарушения в обмене веществ. 7. Иногда — нарушения в работе мозга».

— Невеселая у них жизнь, — прокомментировал парень, оторвавшись от чтения. Рогозин никак не отреагировал. Вид у него был по-прежнему хмурый и раздраженный, но Саша заметил, что ритм дыхания его шефа до странного спокойный и размеренный. Он сам не так давно говорил Саше, как важно подмечать подобные мелкие детали — они многое могут сказать о человеке или ситуации. Вот и сейчас — было видно, что, хотя майор чем-то крайне недоволен и демонстрирует свое плохое настроение, глубоко внутри он спокоен и собран. Руки уверенно лежат на руле, спина расслаблена, рельефные мускулы чуть сильней проступают сквозь тонкую белую ткань рубашки, когда он едва заметно расправляет плечи на вдохе…

— Что? — спросил Игорь и вдруг улыбнулся — слегка, уголками губ. — Я не вампир, честно.

Смутившись, Саша поспешно отвел взгляд.

— Непохоже, — ответил он внезапно охрипшим голосом и, смутившись еще сильнее, тщательно откашлялся. — На геологов не похоже. Хотя, я не в курсе, что у них там с нарушениями в работе мозга… Но в искусстве они, вроде, разбираются. Пушкина знают, хотя бы…

— Ладно. Ты дальше читай.

Рогозин ловко вырулил на проспект, и машина влилась в медленно движущийся поток транспорта.

— Ну откуда в это время пробки, вот маразм,— пробормотал Игорь. Саша вернулся к чтению.

«При наличии энергии: 1. Повышенная активность. 2. Высокие регенеративные способности. 3. Психофизическая устойчивость. 4. Устойчивость к заболеваниям. 5. Позитивные отклонения активности мозга (энцефалограмма см. приложение 5).

Вне зависимости от наличия энергии: 1. Легко перестраивают сознание, лабильность эмоций (быстрый переход от одних эмоций к другим). 2. Высокий уровень ментальной защиты».

— А серебро они могут носить? — спросил Саша, вдруг вспомнив Вита — парень чем-то напомнил ему киношного вампира.

— А почему нет? — удивленно переспросил Рогозин. — И чеснок едят. И кровь не пьют. Хотя, в особо клинических случаях пробуют, но без особого толка. Просто у них перекрыты каналы, по которым обычные люди получают энергию. Это, по сути, болезнь, но, видишь ли, энергетическая оболочка довольно подвижна и может перестраиваться, вот и приспосабливается, компенсируя недоразвитость одних потоков — усилением других. Поэтому они и отращивают себе всякие «щупальца». То, о чем ты говорил, очень похоже на вампира за работой. Но это не Фарид, так что думаем дальше.

— А почему это не Фарид? — Саша покосился на планшет, перелистнул страницу на экране.

— Потому что он со вчерашнего вечера сидит у нас… в надежном месте, — невозмутимо ответил Игорь.

Саша удивленно уставился на него.

— Вы его… арестовали? За что?

— Мы его… пригласили для неофициальной беседы, — ответил майор, поворачивая руль. — Там видео, в той же папке. Посмотри, если дочитал.

Саша бегло пролистал файл — дальше шла совсем уже какая-то ахинея, которая точно не могла ему помочь в идентификации вампира: «Астральное тело вампира состоит из трех компонентов: энергоскелет, энергоцентр и энергощит. Типы энергоцентров: сфера, звезда, сетевидный, кристаллический…»

«Можно подумать, я у людей энергетические центры вижу, да еще и форму их рассматриваю, ага», — вздохнул мысленно Саша и открыл предложенное видео. На экране было незнакомое помещение с одним столом и парой стульев. За столом сидели Фарид и Рогозин, у стены стоял незнакомый мужчина средних лет, в камуфляже, с жестким коротким ежиком светлых волос.

Видео было коротким и явно вырезанным откуда-то фрагментом, потому что начиналось с середины фразы.

— …не знаю, — говорил Фарид. — Я из нее силу не тянул. Зачем мне собственного медиума гробить? Я ее, наоборот, подпитывал как мог. В ней как черная дыра образовалась, сила в никуда уходила. Я понятия не имею, что это, сам испугался.

Парень явно волновался, поэтому говорил с усилившимся акцентом.

— Зачем вы эту тварь поднимали? — резко спросил Игорь на видео.

— Интересно было, — Фарид развел руками, и Саша с облегчением заметил, что он был не в наручниках. Все-таки, воображение уже невольно рисовало ему мрачный карцер и геолога, прикованного к стене цепями. Кто их знает, какие у них методы, у этих спецслужб…

— А может, ты амулет хотел зарядить? — не отставал майор. — Амулет, в который загнали сущность, сильнее любого вручную заряженного, верно?

Геолог молчал, опустив голову.

— Но амулет был хреновый, — все так же жестко продолжил Рогозин. — И наутро от него остались одни ошметки на кухне. А тварь, подпитавшаяся и вашими силами, и силой амулета, окончательно сожрала девочку. Вырвала ей энергетический центр… знаешь, что это такое?

«Даже я это только что узнал» — подумал Саша, вспоминая главу про вампиров… видимо, не только у вампиров была подобная «структура ауры»?

— Я что, какой-то закон нарушил? — с вызовом спросил Фарид, подняв взгляд на майора. — Где такой закон написан, что амулеты нельзя?

Он психовал, и, кажется, даже русский язык от волнения подзабыл.

— Нет таких законов, — спокойно ответил Игорь. — Только мы — над законом. Вы, ребята, любите рассуждать о том, что для посвященных нет законов и ограничений, кто сильнее, тот и прав? Тогда я спрошу тебя на праве сильного — ты в Игре?

Он так произнес это слово, выделив интонацией, что не оставалось сомнений — речь идет о чем-то конкретном. И Фарид, судя по реакции, прекрасно понимал, о чем. Он дернулся, едва не вскочив на ноги. Мужчина у стены плавной, бесшумной тенью скользнул к нему и надавил на плечо тяжелой рукой.

— Не рыпайся, — глухо сказал он.

Видео закончилось. Саша повернулся к шефу, старательно пытаясь стереть с лица выражение крайнего обалдения.

— Что еще за Игра?

— Это сейчас не так важно, — поморщившись, ответил майор. — Что произошло, ты понял? Про амулет и сущность…

— Понял. Значит, Фарид не виноват… То есть, если так посмотреть, то виноват, но… он не вампир. И Соню пытался спасти.

Игорь кивнул. Саша огляделся — они уже подъезжали к больнице.

— Так значит, Соню… ранила эта тварь? Вырвала, как вы сказали, энергетический центр? Значит, вампиры ни при чем?

— Скорее всего, тот канал, или «щупальце», что ты видел — был от Фарида. Ты видел передачу энергии, но не смог определить, в какую сторону она идет. Ничего страшного, это приходит с опытом. А вот Тим мог бы сразу догадаться посмотреть, пока связь еще не прервалась.

— Он… в то время занят был, свидетелей опрашивал, — попытался защитить товарища Саша. Рогозин тем временем подъехал к воротам и предъявил удостоверение охраннику. Саша ощутил мимолетную и неуместную гордость, увидев выражение лица охранника, когда тот читал удостоверение.

— А почему мы тогда продолжаем прорабатывать версию с вампирами? — спросил он, когда машина миновала ворота.

— А потому, — мрачно сказал майор и припарковался прямо у входа. — Сейчас увидишь.

Вопреки ожиданиям Саши, в здание они не пошли, а двинулись вглубь двора, странно пустынного — по утрам тут совсем никого нет, что ли? Только обогнув здание, Саша вдруг понял, что это неспроста. Во дворе стояла милицейская машина, толпились люди в форме и врачи… а посреди лужайки лежало что-то белое, смятое, точно простыня… а под ней…

Саша споткнулся на ровном месте, когда понял, что под простыней — тело.

— Пойдем, пойдем, — пробормотал Рогозин и мягко подтолкнул парня вперед. Рука его задержалась на Сашином плече, и тот почувствовал странное спокойствие и отрешенность, сосредоточившись на ощущении теплой ладони на плече — почему-то тепло ощущалось даже сквозь плотную джинсовую куртку. «Воздействует он на меня, что ли?» — удивленно подумал Саша, но тут ощущение исчезло — майор шагнул вперед, приветствуя кого-то. Это оказался тот самый мужчина в камуфляже, что был на видео. В жизни вид у него был еще более суровый. Возле тонких губ пролегли угрюмые складки, однако взгляд был неожиданно прямым и открытым.

— Облажались мои дебилы, Игорь, — мрачно сказал он. — Моя вина.

Рогозин только отмахнулся.

— Рассказывай тоже. Тебя тут вообще не было, или забыл уже про вчерашний допрос?

— Все равно моя вина, — упрямо ответил его собеседник. — Не воспитать мне новых «Ящеров»… гадюки они бесхвостые, вот кто.

— Ты ко мне позови этих «гадюк», — тихо сказал Игорь. Вроде спокойно сказал, но Саше вдруг показалось, что на двор легла незримая, холодная тень, и стало почему-то страшно. Он невольно шагнул ближе к Игорю.

— Да, Аркадий, познакомься, это Саша, наш новый эксперт, — представил их Рогозин. Аркадий коротко кивнул, просканировав его взглядом, и ушел.

— Это… Соня там? — спросил Саша, глядя на тело. Он уже видел, что силуэт женский и худощавый — несложно было догадаться.

Игорь кивнул. Он тоже неотрывно смотрел на труп, засунув руки в карманы. Наверное, что-то «прощупывал» энергетически. Саша подумал, что можно бы тоже сконцентрироваться, присмотреться к трупу — вдруг обнаружит что-то? Но не стал. Почему-то ему казалось, что смотреть таким образом на мертвое тело будет страшной ошибкой, хотя почему — он объяснить не мог. Он только подошел к нему ближе, огляделся по сторонам, поднял взгляд на окна палат… Похоже, девушка выпала из окна, судя по положению тела. Или — выпрыгнула.

К Рогозину тем временем подошли двое парней, одетых как-то неброско, в повседневную одежду, но выправка их и движения не оставляли места для сомнений — это были военные. Видно было, что им не по себе, но парни взяли себя в руки, вытянулись по стойке «смирно» и что-то уверенно проорали — наверное, представились по форме, Саша не разобрал. Он счел невежливым прямо подходить и слушать разговор, поэтому прошелся по широкой дуге, постепенно приближаясь к ним.

— …восстановился, — докладывал один из них. — Мы решили установить источник сигнала и с этой целью спустились на первый этаж…

— Оба? — спросил Игорь. Парни совсем сникли, но тот, кто докладывал, все же ответил.

— Оба…

— Ты же не сенс, Стеценко, — тихо, но веско сказал майор. — Ты хочешь сказать, что тоже ощутил канал?

— Он мощный был, — парень виновато глянул на него исподлобья.

— Что вам положено было делать по инструкции?

— Сообщить остальным… Но он же был совсем рядом, смысла не было! Ушел бы… то есть, мы думали, что ушел бы…

— Нам показалось… — вступил в разговор второй.

— Показалось им! — рявкнул неожиданно Рогозин. Саша вздрогнул и искренне порадовался, что шеф сейчас смотрит не на него. Под его взглядом, кажется, даже трава дымилась. Парень вдруг вспомнил, как испугался, впервые увидев майора на лестнице в подъезде. Умеет же человек производить впечатление, а. Увидь он его впервые таким, как сейчас — вообще бы заикой остался, наверное.

— Продолжайте доклад, — теперь Игорь снова говорил тихо, но от этого было ничуть не легче.

— Мы спустились на первый этаж, — продолжил мямлить несчастный Стеценко. — Там никого не было… ну, то есть, вампира не было, только обычный персонал… Тогда мы сообщили о наблюдениях и…

— И снова нарушили инструкцию, — продолжил за него Рогозин.

Саша не понимал, что происходит. Вроде вокруг был погожий осенний день, солнце поднималось, яркое и еще по-южному теплое… Это он видел — глазами. И в то же время, все прочие чувства кричали ему, что во дворе темно и холодно, а вокруг беснуется ветер, практически ураган. Хотя ветви деревьев едва шевелились.

— Яша раскинул сеть, смотрел окрестности, — монотонно бубнил парень. — Мы вышли во двор… И тут увидели, что объект наблюдения... выпала из окна.

— Вы увидели, как она выпала, или увидели ее лежащей?

Тут парень окончательно потерялся, но подключился второй.

— Она лежала, — тихо сказал он, не поднимая глаз. - А канал уходил в землю, и потом пропал. Не сразу. И теперь канал был точно нисходящий. Ее кто-то выпил. Но сетью я никого не почувствовал.

— Свободны, — махнул рукой Игорь и повернулся к стоявшей неподалеку Оле — Саша и не заметил, когда она подошла.

— Что такое, нашла что-нибудь?

Парни удалились чуть ли не бегом. Несуществующие холод и ветер тоже постепенно уходили, уступая место нормальному октябрьскому утру.

— Ничего особенного, — пожала плечами Оля. — Просто хотела сказать, что пока ваше биополе весь двор занимает, работать невозможно.

— Извини, что помешал, — серьезно ответил Рогозин. — Это была воспитательная работа, сама понимаешь, надеюсь.

— Ну да, страху нагнать надо было, — немного насмешливо сказала сновидица. — В общем, ничего я тут не вижу, не слышу и не чую. Канал у них в землю уходил, вы слышали? Как такое может быть?

— Не знаю. Может, мифические ходячие мертвецы? — майор усмехнулся, не особенно весело, впрочем. — Лежат под землей, тянут энергию из живых…

Оля поморщилась, выражением лица явственно продемонстрировав, что она думает о такой версии.

— А тут подвал есть? — спросил Саша. Известие о том, что хотя бы ходячие мертвецы оказались мифом, а не очередной рабочей версией, его несколько взбодрило.

Шеф посмотрел на него с одобрением.

— А вот и последний разумный человек в этом дурдоме, — сказал он, слегка улыбнувшись Саше. — Действительно, Оля, проверьте с Сашей подвал.

— Пошли, — девушка приглашающе махнула рукой.

Подвал был заперт, но ключи им выдали беспрекословно. Персонал, кажется, был крайне перепуган всем происходящим, и активно помогал следствию — боялись обвинений в халатности, что ли?

Спускаясь по длинной темной лестнице, Саша решил, что сейчас самое время поговорить о том, что беспокоило его в последнее время.

— Слушай, Оль… — нерешительно начал он. — А вот… как ты меня нашла тогда, во сне?

Сновидица остановилась и внимательно глянула на него. В подвальном полумраке ее лицо казалось почти зловещим. Если бы не нелепая вязаная шапочка, натянутая на уши, можно было бы и испугаться. Кажется, Оля почти всегда одевалась не по погоде тепло.

— Мне чисто теоретически интересно, — торопливо пояснил Саша. — Я все равно ничего такого не умею…

— Ну, я сходила в тот подъезд, где наши на тебя наткнулись, — девушка отвернулась и стала спускаться дальше. — Запомнила его — обстановку, детали. Потом пришла туда во сне, специально. Поискала твой след… Во сне, когда приходишь в реальное место, много чего видно. Следы людей…. Ну, у меня они как нити. Светящиеся нити, разноцветные, красивые такие, висят в воздухе где-то на полметра от земли. Следы наших я знаю, а твой — незнакомый был, но яркий. Ты испугался, это выброс энергии всегда. Прошла по следу… нашла тебя спящего.

— То есть, таким образом можно вычислить, где я живу? Ты ко мне домой пришла? — уточнил Саша. Оля покачала головой.

— Неа… След вел в твой сон. Выходишь из подъезда, а там нить в небо уходит. А в небе лес. Перевернутый, — Оля улыбнулась. — Я туда полетела и тебя нашла. А вот если б ты не спал, то да, могла бы найти твой дом, или универ — смотря где бы ты сам сидел.

— Понятно… и… много вас таких? Ну, кто… умеет… — Саша запутался в формулировках, но девушка его поняла.

— Сновидцев настоящих немного. У нас в городе — меньше десятка. У нас в отделе — только я. Игорь Семенович может кое-что… если очень понадобится. Ну а если ты про умение следы искать, так это и наяву многие могут.

«Час от часу не легче…» — мрачно подумал Саша.

В подвале было чисто, но довольно сыро. Саша даже замерз, а вот Оля как будто специально для этой вылазки и одевалась. Они честно обошли все помещения, но Оля ничего не уловила, а Саша тем более. Но один ценный вывод они все-таки сделали.

— Подвал не выходит во двор, — выпалил Саша, едва они выбрались обратно и встретились с Игорем. — Под двором должно быть что-то еще. Канализация, может…

— Саш, ну зачем ты это говоришь, шеф же нас сейчас туда и пошлет, — проворчала Оля, отряхиваясь.

— Не переживай. По канализации пусть Аркашины ребята ползают, — ответил Игорь. Он рассматривал какие-то фотографии, который подавал ему стоящий рядом Тим. — Вот, посмотрите-ка!

Оля взяла у него из рук карточку, а Саша заглянул ей через плечо.

На фото была Соня, лежащая в постели, а на груди у нее расплывалось бесформенное черное пятно. Саша понял, что кадр был сделан во время их первого визита в больницу… вот только черных пятен он там никаких не видел.

— Это специальная камера какая-то? — спросил он. Тим довольно ухмыльнулся.

— Ага, камера со специальной приставкой. А приставка эта — я!

 

Глава 4.

4.

Машина петляла по тесным улочкам исторического центра города, где наспех отреставрированные за городской счет здания соседствовали с сомнительного вида хибарами, а потемневшую от времени лепнину украшали яркие пятна современных вывесок. Саша понятия не имел, куда его везут теперь, да и не особенно над этим заморачивался. В машине Игоря было уютно, тепло и едва уловимо пахло чем-то свежим и хвойным — похоже, одним из упомянутых «заскоков» майора было помешательство на хвойных ароматизаторах. У него и в кабинете вечно дымились благовония — то кедр, то сосна, Саша уже заметил. Он и не возражал, в общем-то. Здесь, в уютном пассажирском кресле, все эти трупы под белой простыней, вампиры, подземелья, казались бредовым утренним сном, и это ощущение его вполне устраивало.

— Что-то не сходится, — рассуждал тем временем хозяин машины, уверенно поворачивая в очередной подозрительный переулок. — Жертва вампира должна ощущать упадок сил, а тут — девушка поднимается, подходит к окну, открывает его, прыгает… слишком много действий. Для ее плачевного состояния — уж точно. Как будто ее сначала подпитали энергией, дали импульс, и команду, подавившую волю… а уж потом выпили до конца всю силу в момент умирания. Но тогда это не вампир, тут действовал оператор, причем — по подготовке не уступающий нашим бойцам, а по силе, может, и превосходящий. И это очень плохо. Это значит, что я не ошибся насчет Игры.

— Так что это за… — но Саше не дали договорить.

— Послезавтра, на совещании, — резко бросил майор и тут же, несколько смягчив тон, добавил: — Но прежде чем посвятить тебя в это, я надеюсь услышать твои версии происходящего. Вполне может статься, что мы слишком увлеклись своей «охотой на ведьм» и упускаем что-то важное.

Саша кивнул, скептически подумав про себя, что Рогозин зря надеется. В голове у него была такая невообразимая каша из фактов и событий, что в одиночку явно не расхлебать.

— Нам сейчас только и остается, что на совещаниях сидеть, да ни в чем не повинных иностранных студентов под замком держать… Потому что больше зацепок нет. Ничего, пройдет этот долбаный октябрь… Пока что, — продолжил Игорь, — тебе нужно уяснить одну важную вещь. Помнишь, я говорил тебе, чтоб ты не смотрел глазами? Точнее, смотрел не глазами. Это не загадка в духе дзенских коанов, это техника безопасности.

— И Тим говорил, — Саша кивнул, припоминая разговор. — Но я пока что только зрением и вижу всякие… эффекты. Щупальца эти, и то, что на кухне…

— Это хорошо, что ты научился их видеть, — сказал Рогозин. — Однако, теперь тебе нужно как можно скорее разучиться.

Машина теперь ползла совсем медленно. Саша выглянул в окно и отпрянул от неожиданности: на него смотрели чьи-то цепкие, внимательные глаза. Порядком раздолбанные тротуары узкого переулка были заполнены людьми. В основном, это были старухи неопрятного вида, перед которыми на грязных тряпицах лежали россыпи какой-то разноцветной мелочевки. От их тряпья и «товаров» в глазах рябило. Старухи провожали машину подозрительными взглядами, но с места не двигались.

— Барахолка, — пояснил Игорь, точно нечто само собой разумеющееся. — В первой половине дня они тут всегда стоят, до самых холодов. Неужели ни разу не забредал?

Саша покачал головой. Ему эта пестрая толпа показалась чуть ли не пришельцами из другого измерения — настолько они были неуместны здесь и сейчас, в сочетании с разговорами о вампирах и тонким запахом кедра.

— А зря, тут иногда такие амулеты попадаются — аж в руки брать страшно, — прокомментировал Игорь. — Так вот. С помощью зрения человек получает до восьмидесяти процентов информации о мире. И когда по зрительному каналу начинает поступать дополнительная информация, да еще и противоречащая привычному описанию мира, канал перегружается, и начинает вырубаться либо зрение, либо мозг. Знаешь, какая самая главная в нашей работе опасность? И какое самое распространенное профессиональное заболевание?

Вопрос был явно риторическим, так что Саша ограничился вопросительным взглядом.

— Крыша у нас едет, — сказал майор и бегло улыбнулся. — Это самое главное и самое сложное — не по астралам шататься, не с тварями да вампирами сражаться, а в психушку после этого не угодить.

Саша молча кивнул. Как ни странно, это заявление Рогозина было вполне созвучно его мыслям. Он и сам не далее как утром испытывал смутные опасения по этому поводу.

— Мне повезло — у меня только зрение пострадало, — невозмутимо сказал Игорь. — Отсюда и очки.

Саша покосился на него — сейчас-то майор был не в очках.

— Ну, или линзы, — продолжил тот. — Сейчас потихоньку выправляется, я работаю над этим. А когда-то пришлось из-за этого срочно переквалифицироваться из оперативника в штабную крысу. И ведь физически-то все было в полном порядке, вот что обидно. А дело вот в чем — на самом деле, информация поступает не через наши обычные органы чувств. Стройной теории сверхчувственного восприятия до сих пор нет, но пока мы ориентируемся на допущение о том, что есть некие… полевые структуры. Говоря проще, биополе. Многослойное. У человека есть тело физическое, потом астральное, ментальное, атмическое, бодхическое… без шпаргалки в них все время путаюсь, если честно. В общем, восприятие интересующих нас феноменов происходит где-то не на физическом уровне. А когда оно транслируется на физический, вот тут и начинаются «глюки»… На самом деле, перенаправить эту информацию можно на любой канал — не только зрительный. И, как показывает опыт, лучше как раз не на зрительный… Когда меня обучали, этого еще не знали. Открытие, можно сказать, оплачено жизнями не одного спятившего на работе сенса. Видишь «картинки» — кажется, все просто и понятно… а потом эти картинки начинают на пустом месте генерироваться. Слишком много их становится. Они закрывают реальный мир, понимаешь?

Саша заметил, что майор несколько разнервничался — даже дыхание сбилось. Как будто вспомнил что-то неприятное. Машину он уже припарковал во дворе высотного здания, не очень-то походившего на жилое. Но выходить пока не спешил — видимо, хотел сначала закончить разговор.

— Тебе нужно учиться воспринимать информацию иначе. Кожей, слухом, как угодно. Хотя слух — тоже довольно опасно. Проще сновидцам — во сне зрение не перегружается. Но у них свои заморочки… легко перепутать сон и реальность. Некоторые с балкона шагают, думая, что спят… а левитировать-то наяву сложнее.

— Я понимаю, — искренне сказал Саша. — Я только не очень представляю, как это — по другим каналам… ощущать.

— Синестезия, слышал такое слово? — Игорь наконец выбрался из машины, и Саша последовал за ним. — Люди слышат цвета, видят звуки и обоняют абстрактные идеи… Под ЛСД такое — норма, но мы обойдемся без «кислоты», я тебе не Дон Хуан, а государственный служащий, нам кактусы всякие по имиджу не положены…

Он набрал код на домофоне, и через полминуты кодовый замок запищал, пропуская их в подъезд. Странно, но никто не удосужился поинтересоваться по домофону, кого же черти принесли, ну или что там положено ворчать в трубку обитателям таких вот сырых и мрачных домов? Саша с удивлением рассматривал стены подъезда, едва ли не мхом покрытые, и необычайно высокие потолки.

— Тут везде потолки высокие, дома старые, купеческие еще, переделывались под коммуналки когда-то, — объяснил Рогозин, взбираясь по лестнице. — Так вот, чувствовать можно как угодно… достаточно стандартный набор — ощущение тепла-холода, сам так работаю. Тепло — живой объект, холод — неживой, но опасный…

Если принимать систему «тепло-холодно», то в этом подъезде, судя по температуре воздуха, обитал некто неживой и опасный. И крайне нечистоплотный, язвительно подумал Саша, принюхиваясь.

Они прошли по длинному коридору, повернули, поднялись еще по какой-то лестнице. Где-то залаяла собака, судя по голосу — мелкая и противная, из породы комнатных игрушечных спутников блондинок.

— Ты скажи мне, ты как к сексуальным меньшинствам относишься? — неожиданно спросил Игорь, останавливаясь перед одной из дверей.

Саша от неожиданности споткнулся и чуть не прикусил язык. Ничего себе смена темы, называется.

— Ну… толерантно, — пробормотал он, растерявшись. Как-то не задумывался он на эту тему в своей жизни. Других хватало. Ну, ходят себе на гей-парады, и пусть…

— Это хорошо. Ну, ты не обращай внимания, если что, — бодрым тоном сказал майор, и постучал. Дверь почти сразу распахнулась, прежде, чем Саша успел переспросить «Если ЧТО?».

— Топаете, как слоны, возмутительно, — сварливо сказал высокий мужской голос.

— Если мы будем красться бесшумно, как кошки, то у тебя случится инфаркт, и мне придется писать объяснительную начальству, а я этого не вынесу, — жизнерадостно сообщил Рогозин и махнул Саше, приглашая того зайти.

Хозяину квартиры было, наверное, лет шестьдесят. Обширные залысины со стороны лба еще не поглотили остатки седых волос, но внушительности эти жалкие клочки ему отнюдь не добавляли. На нем был монументальный бархатный халат в огромных бордовых розах, и, словно довершая абсурдный образ — стоптанные тапочки.

— Мон шер ами, сколь отрадно вновь принимать тебя в моей скромной обители, — томно сказал сей субъект Игорю и повернулся к Саше. — О, что за прелестное дитя?

— Феликс, ты уже глаза залил с утра, я смотрю? — с улыбкой спросил майор. Его происходящее явно веселило. — Это Саша. Наш новый эксперт. Руками не трогать, сахаром не кормить и все такое.

— Так уж прям и не трогать, — неожиданно-ехидно сказал Феликс и подмигнул Саше. Тот на всякий случай сделал шаг назад, к двери, и опасливо покосился на Рогозина. Майор уже вовсю давился смехом, глядя на его лицо.

— Не пугай ребенка, а, — попросил он, доставая из внутреннего кармана пиджака какие-то бумаги. — Давай, врубай аппаратуру, время не ждет.

— Прошу в мой будуар, — Феликс величественно развернулся и двинулся куда-то вглубь просторной комнаты. Саша растерянно посмотрел на шефа, но тот только махнул рукой, мол, иди уже. И Саша потопал вслед за эксцентричным хозяином, бегло оглядевшись по сторонам. Комната была заставлена обувью, причем — новой и преимущественно мужской. Преобладали почему-то байкерские «казаки» и сапоги с обитыми металлом носами.

— Обувь я шью, — не оборачиваясь, сказал Феликс и открыл дверь в смежную комнату. — Что беспримерно выгодней, чем протирать на кафедре штаны на ягодицах. О! Чудно, чудно…

Вторая комната напоминала мастерскую — похоже, здесь действительно шили обувь. Но вот прибор, удивительным образом выезжавший на подставке из шкафа, к производству обуви отношения явно не имел. Судя по сетчатому каркасу, повторяющему форму человеческой головы, это был… энцефалограф?

— Садись, — Феликс пододвинул крутящееся кресло и жестом пригласил Сашу в него присесть. Смазав многочисленные датчики резко пахнущим гелем, он проворно нацепил их на Сашину голову. «Потом волосы хрен отмоешь», — мрачно подумал парень. Энцефалограмму ему делать приходилось — у них даже одна лабораторная была, где нужно было расшифровывать данные ЭЭГ.

— Расслабься, — мужчина включил компьютер, подсоединенный к датчикам, быстро запустил какую-то программу. — Дядя Феликс больно не сделает… тем более, смазка у меня есть…

Саша понимал, что речь идет о геле для электродов, но все-таки вздрогнул. В дверном проеме появился Рогозин, прислонился плечом к косяку, по-прежнему глядя на происходящее с легкой улыбкой, и Саше сразу полегчало.

— Что, так и будешь тут торчать, как строгая мать-настоятельница? — ехидно осведомился Феликс. — Правильно, сторожи мальчика, мальчик хороший, как бы не увели…

— Хорош языком молоть, — сказал майор, скользя взглядом по запутанному клубку проводов.

Компьютер загудел, защелкал, фиксируя работу Сашиного мозга. Парень честно попытался расслабиться, но бредовая обстановка не очень-то к этому располагала, да и странный тип в своем безвкусном халате неуловимо раздражал…

— Игорек, твой мальчик просто один сплошной нерв, — картинно всплеснул руками Феликс. — Я так работать не могу, зачем мне его альфа-ритм? Альфа-ритмов я насмотрелся предостаточно, они уже нисколько не волнуют мое черствое сердце, поверь.

Майор подошел к Саше и положил руки на плечи, сдвинув назад воротник куртки. Сквозь тонкую ткань футболки чувствовалось тепло его рук, почти жар.

— Успокойся, — мягко сказал он, и в голосе его неизвестно откуда прорезались низкие, бархатистые обертона. — Тебе здесь ничто не угрожает.

Тонкий аромат его парфюма, с едва уловимой «древесной» ноткой действовал успокаивающе… и когда это он успел стать привычным, вяло удивился Саша. Ладони Игоря скользнули чуть ниже, то ли массируя, то ли просто поглаживая верх спины. Как ни странно, Саша действительно расслабился. Он бы вообще задремал — сказывался-таки ночной недосып — если б не проклятый Феликс, чья ухмылка где-то на границе периферийного зрения заставляла инстинктивно ожидать опасности.

— А говорил, руками не трогать, — насмешливо сказал этот тип, кутаясь в свой халат.

— Я начальник, мне можно, — легкомысленным тоном сказал Игорь и убрал руки. Саша поймал себя на ощущении, что без них сразу стало холоднее и как-то пусто. Нет, все правильно, живые объекты излучают тепло… система «тепло-холод» или как там…

Феликс нажал какую-то кнопку, и из принтера, замаскированного, как оказалось, тоже под некий станок, поползла бумажная лента распечатки.

— А теперь постарайся ни о чем не думать, — тихо сказал майор. — Совсем ни о чем, выкинь из головы все мысли, образы, ассоциации…

— Остановка внутреннего диалога, я понял, так бы и сказали, — Саша невольно блеснул эрудицией: все-таки, не зря Кастанеду в рюкзаке таскал.

— Вот оно, поколение «детей-индиго»! — с показным восхищением всплеснул руками Феликс.

Саша еще некоторое время выполнял простейшие задания — открыть глаза, закрыть глаза, подумать о чем-то конкретном, и прочее в том же духе. А потом долго оттирал салфеткой следы проклятого геля с волос, в то время как Феликс и Игорь бурно спорили над распечаткой.

— А я говорю, универсал! — настаивал хозяин квартиры и, по совместительству, подпольной лаборатории. — Посмотри на дельта-зубец!

— Да, но асимметрия…

— Да я без всякой асимметрии тебе скажу, я же его пощупал, пока мерил!

«Когда это, интересно, ты успел, старый хрен?» — мысленно возмутился Саша, но тут же понял, что Феликс говорил о чем-то нематериальном. Хотя все равно ощущение возникло неприятное. Представилось, как Феликс протягивает к нему пульсирующее полупрозрачное «щупальце» и трогает… фу.

— Ладно, — сдался наконец Игорь. — Заполняй протокол.

Феликс взял протянутую бумагу и бегло что-то в ней застрочил.

— Чакры я ему почистил, — не отрываясь от своего занятия, сказал он. — Каналы у него и так работают, здоровый юноша, бери и работай… В общем, поздравляю, молодой человек, — теперь он развернулся к Саше. — Ваша спецификация по Шестому протоколу — универсал, добро пожаловать в наш маленький, но дружный дурдом.

Это было сказано неожиданно серьезным тоном, без томного подвывания и подкатывания глаз. И Саша с удивлением понял, что вполне представляет себе Феликса в военной форме и соответствующей обстановке.

— Ну вот и ладно, — Игорь протянул парню руку, и тот не сразу сообразил, что ему предлагают опереться, чтоб встать. Поднявшись и потянувшись, он прислушался к ощущениям в теле. Чакры — это хорошо, конечно… но он пока никаких особенных изменений не чувствовал. Разве что спать меньше хотелось.

Феликс проводил их до дверей, на прощание сказав Рогозину что-то, на этот раз — по-немецки, отчего тот рассмеялся и ответил «Иди ты в баню».

— Забавный тип, правда? — сказал он, усаживаясь в машину. Саша честно постарался не отображать лицом всю гамму чувств, что вызвал у него Феликс, но, кажется, не преуспел.

— Мы с ним в Мюнхене однажды… отжигали, — усмехнулся майор, выезжая со двора. — Если в двух словах, и не нарушая подписку о неразглашении, то — нам нужно было проникнуть в одну контору, прикинувшись приличными немецкими фрау… И если Феликсу это вполне удалось, то я… мда. Можешь себе представить?

Саша покосился на бицепсы Игоря, который снова скинул пиджак и сидел в легкой рубашке, и был вынужден признать, что нет, не представляет. Правда, больное невыспавшееся воображение, напрягшись, все-таки подсунуло ему картинку, где майор был в чем-то черном и кружевном, и очень минималистичном — вряд ли такое носят приличные фрау. Скорее, те, которых на ю-тубе показывают. «Изыди, бред», — мысленно возопил Саша и уставился в окно, надеясь, что не успел заметно покраснеть.

— А что такое универсал? — спросил он, отвлекаясь от дурацких мыслей.

— Это значит, в потенциале у тебя равные шансы стать и оператором, и сенсом, — нехотя ответил Рогозин. — Но я считаю, по складу характера и прочего… тебя стоит развивать как оператора. Впрочем, по ходу посмотрим. Ну что, тебя домой подбросить?

— Да не надо, я не домой, я… к товарищам за лекциями заеду, — зачем-то соврал Саша. Неловко было просить майора подвозить его аж до дома. — У метро высадите, если можно…

— Лады. — Игорь не стал спорить. Выруливая из путаницы переулков на широкий проспект, он протянул Саше лист бумаги, слегка пожелтевший от времени, и флешку. — Это отчет о сновидении, заполнишь завтра утром. Так положено — после инициации. Бюрократия…

Лист был расчерчен какой-то сложной таблицей. Саша фыркнул, проглядывая его. Отчет о сновидении? А инвентаризация волшебных палочек у них раз в квартал проходит, интересно? И плановая профилактика метелок и ступ…

— Инициации? — он не сразу понял, что его зацепило в речи майора.

— Бюрократия, — повторил тот. — Просто так называется момент определения твоей спецификации. На самом деле, я тебе говорил уже. С одной стороны, как говорится, кто рожден — тот уже посвящен. С другой, весь наш путь — одна сплошная инициация. Короче, не забивай голову. Лучше попробуй забивать ее тем, что на флешке. Она, кстати, одноразовая, при втором втыкании в комп отформатируется, так что лучше сразу читай.

— Ладно, — после всего произошедшего самоуничтожающаяся флешка удивила Сашу меньше всего.

— До свидания, — махнул он рукой, вылезая из машины на остановке.

— Саша, — Рогозин придержал дверь. — Ты, может, не почувствовал, но у тебя сейчас активирована вся энергетика. Могут быть всякие странные эффекты. Если что-то увидишь, услышишь, если плохо станет, или, там, черти из стен полезут — звони мне, хорошо? В любое время, не стесняйся.

— Ладно… — Саша пожал плечами, не зная, что и ответить.

Черти у него из стен полезут, ну-ну. Ладно, главное, чтоб не Феликс в халате. Или, упаси боги, без оного.

 

Глава 5

Нет, черти из стен не полезли, хотя Саша, кажется, не сильно бы и удивился.

Он и не заметил, как за окном стемнело — завис над ноутбуком в неудобной позе, изучая содержимое флешки. Когда наконец распрямился, спину нещадно ломило — пришлось потянуться, помахать руками, разгоняя напряжение в мышцах. Словно опасаясь чего-то, парень быстро выдернул флешку из разъема, спрятал в карман. Зажег свет, отправился на кухню, ткнул машинально в кнопку включения электрического чайника, да так и застыл, вперившись невидящим взглядом в окно.

Конечно, наверняка Рогозин не собирался его пугать. Ему нужен свежий взгляд на ситуацию, и он выдает своему новоиспеченному «эксперту» только ту информацию, что имеет отношение к делу. Например, о способах влияния на людей. Возможно, Соню убили каким-то из способов, описанных в методичке, которая оказалась на флешке единственным текстовым документом.

Вероятно, майор, как человек, повидавший многое, просто переоценил его выдержку. И стойкость психики. Потому что Саша не мог это спокойно читать и анализировать. После увиденного сегодня, после всего, что он узнал за последние несколько дней… Хрупкий, неестественно изломанный женский силуэт под белой простыней то и дело вставал перед внутренним взором. Тогда, на месте происшествия, все вели себя довольно обыденно — даже Оле, казалось, не привыкать иметь дело с трупами — и Саша невольно и сам отстранился от происходящего, тем более, что вокруг хватало новых лиц и информации. Теперь же, в полумраке пустой квартиры, отложенные до поры до времени переживания вновь обрели яркость.

Кажется, он впервые видел труп вблизи — если не считать похорон бабушки. Но это было так давно…

«Установив связь с объектом, синхронизируйте ритм его сердцебиения с каким-нибудь простым движением — например, сжиманием кулака. А теперь плавно увеличивайте частоту…»

Холодным, канцелярским языком в методичке описывались способы устроить человеку сердечный приступ. Или, например — ввести его в транс, заложить в подсознание некую команду. Выведать информацию во сне или наяву. В описании методик встречались незнакомые слова и понятия — Саша подозревал, что в этом своеобразном «учебном пособии» были и другие главы, но ему скинули только эту.

При первом контакте с человеком предписывалось моментально составить максимально полное о нем впечатление. Не путем логического анализа — нет, ни в коем случае. Это должен быть некий целостный образ — то, как он выглядит, как движется, взаимодействует с окружением, как пахнет, как дышит, какое вызывает интуитивное ощущение — настораживает, или кажется смутно знакомым, или сливается с окружением, стараясь стать незаметным, и многое, многое другое. Тот, кто умеет мгновенно составлять такой вот целостный образ, не нуждается ни в каких куколках вуду и обрезках ногтей. Стоит только вызвать в памяти этот образ, привести себя в нужное состояние духа и подать команду…

В мистической литературе ему встречалось понятие «снять слепок ауры», и здесь, похоже, речь шла о том же. Только без пафосных красивостей — коротко, сухо, прагматично. Для служебного пользования. Сколько, интересно, сейчас таких вот агентов по всему миру сжимают руку в кулак, разгоняя чье-то сердцебиение до предела выносливости?

Закипевший чайник звонко щелкнул. Саша ненадолго очнулся от раздумий, вытащил чашку, вытряхнул из пачки горку рассыпного чая, залил кипятком.

Каждый из тех, с кем он сегодня виделся, вполне может быть оператором, способным в любой момент убить его. Или подавить его волю. Тимофей, сам Игорь, Аркадий — глава «силовиков», даже противный Феликс… Оля? Может быть, хотя тут с головой хватит и того факта, что девушка способна вторгнуться в его сон, в самую сокровенную сферу жизни каждого человека…

А компания геологов, в конце концов? Ладно, Фарид, показавшийся ему лидером — под замком, но откуда они знают, на что способны остальные?

Рука с кружкой дрогнула, и кипяток ошпарил ладонь. Выругавшись, Саша поставил кружку, и кинулся в ванную — подставить обожженную руку под струю холодной воды.

«Реакции объекта замедляются, нарушается координация движений…»

В груди противно похолодело. А ведь похоже!

Медленно, стараясь дышать ровно и спокойно, Саша сходил на кухню за чашкой и вернулся в комнату. Совпадение? Или его уже «ведут», незаметно подталкивая к гибели? Может, в его подсознании уже бродит разрушительная программа, и под балконом завтра окажется еще одно тело, накрытое белой простыней?

— Отвалите от меня! — прошипел парень сквозь зубы, почему-то покосившись в сторону балкона. — Отвалите!

Лампочка над головой у него глухо тренькнула и, после мгновенной яркой вспышки, погасла. Одновременно погас и свет на кухне.

Саша никогда не считал себя особенно пугливым, но тут он вскрикнул от неожиданности и, инстинктивно стремясь к источнику света, кинулся на кухню. Там сквозь окно светил янтарно-желтый фонарь, давая хоть какое-то освещение.

— Так, — сказал он вслух, пытаясь себя успокоить. — Пробки. Скачок напряжения. Ничего особенного.

Мобильник был в кармане куртки, куртка — в прихожей, до прихожей — три метра по коридору. Саша преодолел их, стискивая зубы и готовый ко всему.

— Слушаю, — голос у Рогозина был усталый, но вроде бы не сонный. Да и, в конце концов, он сам сказал — звонить в любое время?

— Здрасте, — Саша в пару прыжков добрался обратно на кухню, залез с ногами на хлипкий стул, спиной к окну, подозрительно вглядываясь в темноту кухни. — Тут у меня… хрень происходит. Кажется, лампочки сгорели. Или пробки. И на меня кто-то воздействует. Кажется, пытается убить. Хотя я не уверен, но мне…

Он чуть не сказал «страшно», но все-таки вовремя остановил торопливый поток слов. Еще чего не хватало.

— Без паники, — все-таки, голос Игоря, спокойный и собранный, его успокаивал. — Сейчас узнаем.

В трубке ненадолго воцарилась тишина, и Саша крепче прижал ее к уху, невольно стремясь уловить хотя бы тень дыхания собеседника, чтобы удостовериться, что он еще здесь.

— Нет на тебе ничего, успокойся, — сообщил майор через минуту. — А с рукой что?

— А… обжег, — пробормотал Саша. Облегчение нахлынуло внезапно, он аж задохнулся и обмяк, и к горлу подступили неожиданные слезы. — Рука дрогнула, тут… пробки… я просто читал ваши документы, и… как-то все это… слишком.

— Ну ничего, ничего, бывает, — Игорь, кажется, почувствовал его состояние, и тон его стал мягким и успокаивающим. — Что-то я действительно тебя слишком загрузил. Сменить всю картину мира за три дня — не так-то просто… Ты как там, справишься? Может, мне приехать?

Саша чуть было не ответил «да». Но представил себе Игоря, как он сидит тут, благоухая дорогим одеколоном, весь такой уверенный в себе… и напротив — зарёванный хлюпик на стуле, посреди грязной кухни, под перегоревшей лампочкой… тьфу. Стало стыдно и неловко. Шеф и так весь день с ним возился, еще не хватало поздним вечером его из дома выдергивать. Да и что ему тут делать? Тоже мне, служба психологической поддержки для юных экстрасенсов…

— Не надо, — Саша понял, что хлюпает носом, и торопливо вытер влагу с лица. — Я просто… как-то близко к сердцу все это принял. Ну, знаете… что никто не в безопасности, даже в собственном доме. Даже во сне. В любой момент кто-то может влезть тебе в голову, и…

— Вот оно что, — Игорь вздохнул. — В этом я тебя отлично понимаю, поверь. Сам когда-то так же трясся. Но, знаешь что? На каждого из нас может свалиться кирпич на улице. Самолет может упасть, машина в аварию попасть. По статистике, от этого гибнет гораздо больше, чем от «черной магии» так называемой. Правда, я проверял. Но ты же не боишься выходить на улицу и ездить в транспорте?

— До сих пор вроде не боялся, — Саша слабо улыбнулся. Он чувствовал, будто от телефонной трубки по щеке разливается приятное тепло. Потом и по спине скользнула волна теплого воздуха, будто легкий ветерок. Точнее, это был даже не воздух… просто ощущение. Ничем не объяснимое ощущение, словно кто-то большой и сильный держит его в объятиях и гладит медленно и ласково по спине, по волосам.

«А ведь на расстоянии можно не только сердечный приступ спровоцировать», — подумал он вдруг и почувствовал, как запылали щеки, то ли от смущения, то ли просто температура резко скакнула от всех этих переживаний.

— Вот и не бойся, — уверенно сказал Игорь. — И потом, ты же далеко не беспомощен. У всех людей от природы хоть какая-то защита, а есть. А у тебя она выше среднего, уж поверь мне. Помнишь, как я приходил тебя «обрабатывать»?

Саша фыркнул. Ну да, он тогда здорово испугался, и, как выяснилось, сам того не зная, сумел закрыться от воздействий со стороны майора.

— Ага, — сказал он, невольно улыбнувшись.

— Ну вот. Я сегодня, кстати, наблюдал, как ты от Феликса закрываешься, забавно со стороны посмотреть. Знаешь, что тебя спасает? Ты людям не доверяешь, все время ждешь какого-то подвоха. И поэтому замечаешь непроизвольно всякие вербальные и невербальные техники. Тем более, ты о них уже и знаешь кое-что. Тут главное — в паранойю совсем не скатиться.

— Ну почему же… вот вам я доверяю, — это вырвалось у Саши как-то непроизвольно, он даже не успел задуматься, что говорит. — То есть… теперь.

— Это… хорошо, — майор усмехнулся. — Иначе нам сложно было бы работать. Ты же теперь в некотором роде мой ученик. И это, между прочим, означает, что я за тобой присматриваю, так что перестань шарахаться от каждой тени.

Вот это было действительно неожиданно, и Саша даже не нашелся, что ответить. Приятно было такое слышать, чего уж там. И в то же время как-то неловко.

— А… а лампочки? — спросил он, вдруг вспомнив, что его так напугало.

— А лампочки ты, небось, сам и сжег, — ехидно ответил Рогозин. — Так что счет за них конторе предъявить никак не получится, придется самому менять.

— Как это — сам?

— А что происходило перед тем, как они перегорели? Ты испугался, разозлился?

— И то, и другое, — признался Саша, припоминая.

— Ну вот. Приборы нередко не выдерживают напряжения… психической энергии, или чем мы там оперируем.

— А можно мне… — Саша задумался, пытаясь сформулировать мысль поточнее. — Ну, какие-нибудь техники выучить… чтобы самому защищаться от всяких… возможных атак? То есть, я, конечно, благодарен… что вы присматриваете и все такое… но…

— Ну ты молодец, — с одобрением сказал майор. — Я в твои годы глупее был, честное слово. Конечно, можно. Значит, слушай. Пункт первый: привести себя в уравновешенное состояние. Значит, для этого: берем теплое одеяло и заворачиваемся. Потом завариваем чай…

— Какой чай? — в полном обалдении переспросил Саша.

— Ромашковый, — невозмутимо ответил его собеседник. — Но можно и сбор какой-нибудь посложнее. Например, душица, мелисса, зверобой…

— Игорь Семенович, вы издеваетесь? — Саша аж со стула соскочил в возмущении, забыв, что пару минут назад боялся даже ноги вытянуть в окружающую темноту. Но тут же растаял, слушая в трубке заразительный смех Рогозина.

— Саша, я совершенно серьезно, — сообщил тот наконец. — Прежде чем практиковать всякую страшную и не очень магию, надо сначала успокоить нервы, и выкинуть из головы постороннюю ерунду, вроде страхов и сомнений. С этим неплохо справляются разные формы медитации. Но травяной чай тоже неплохая штука, между прочим.

— Ну, допустим, — фыркнул Саша, усаживаясь обратно. — А дальше?

— А дальше визуализируй… ну, представь себе любой щит, какой тебе нравится. Светящийся кокон вокруг себя, руническую вязь или ангела с сияющим мечом — что в голову взбредет. Главное, сосредоточиться на этом образе. И не сомневаться, что получится.

— Так просто? — недоверчиво переспросил парень.

— Ну, можешь еще вокруг себя круг очертить, или пентаграмму, — в голосе Игоря едва заметно слышалась улыбка. — Всё внешнее — исключительно для самовнушения. Вся работа происходит у тебя в голове.

Саша уселся поудобнее и попробовал представить вокруг себя светящийся кокон. Почему-то в воображении он сразу же окрасил его в золотой и серебряный цвета. И почти сразу с запоздалым сожалением ощутил, как исчезло ощущение теплого прикосновения, к которому он уже успел привыкнуть.

— Ну как, работает? — поинтересовался Рогозин. — Вот и хорошо. Теперь сможешь спать спокойно? Лампочки только поменяй.

— За лампочками в магазин уже поздно, — вздохнул Саша. — Вы извините, что я отвлекаю тут на ночь глядя…

— Да ладно тебе, ничего ты меня не отвлекаешь. Я и сам рад поболтать. Я же трепло то еще, ты не заметил разве?

Услышав такое определение, Саша невольно захихикал. По полу перед ним скользнуло что-то темное, и он испуганно вздрогнул, но тут же сообразил — это просто тень от деревьев за окном. Ветер, деревья и фонарь. Тонкая грань между обостренной интуицией и мнительностью.

— А скажите, Игорь Семенович, — Саша понял, что прощаться с ним пока не спешат, и решился задать вопрос, — ведь наверняка есть… операторы сильнее вас? Ну, например, за границей… Вы не боитесь?

— Всегда есть кто-то выше, сильнее, — задумчиво ответил майор, кажется, нисколько не удивившись вопросу. — И, как правило, с таинственными и непостижимыми мотивами и планами. Что поделать? Я научился не бояться. Знаешь, когда-то, еще до твоего рождения, вся страна ужасно боялась ядерного удара со стороны США. Всерьез об этом говорили, готовились. Но ничего — жили ведь как-то… любили, детей рожали… Да и почему только за границей? Никогда не стоит недооценивать всякие местные этнические культы… Там такие шаманы встречаются, что против них отряд спецназа — как дети малые. Вот в Чечне прорывались мы с ребятами в одно ущелье… не поверишь, Саш, неделю пройти не могли. Там ущелья того — километра два. А мы их неделю ползком преодолевали. Читал, может, Стругацких, «Пикник на обочине»? Про Зону и аномалии? Вот нам один местный шаман из вайнахов и устроил… пикничок. В лучших традициях жанра. Пространство, время, все кувырком. Камни с нами разговаривают, призраки являются…

— Что, и в Чечне есть такие… шаманы? — затаив дыхание, переспросил Саша. И подумал, что если бы номера сотрудников не были защищены от прослушивания — ему недавно Тим про это рассказывал — черта с два он бы услышал эту историю по телефону. Тут явно попахивало высокими уровнями секретности.

— По крайней мере… были, — со странным выражением ответил Игорь. — Там же по горам, в мелких селениях, язычество до двадцатых годов прошлого века процветало… синкретизм похлеще, чем у нас, тут и христианство, и ислам, и древние культы, которые еще Кибеле поклонялись. Пока наши в горы не полезли, за боевиками вслед, никто их и не трогал… шаманы-отшельники, мать их Кибела! Нормальный спецназ там чуть не свихнулся, вот и прислали… ненормальный. Нас, то есть. Я же в спецотряде был. Мы до девяносто пятого почти в кавказских операциях не участвовали… другие у нас были цели. Мужики психовали, конечно. Не все понимали, где наш фронт пролегает. Рвались туда… Новости-то доходили.

— Угу… представляю, — невпопад ответил Саша. Удивительно, но шеф снова открывался ему с новой стороны. Вот и в Чечне он был… В спецназе служил. Как-то все это не вязалось с его образом. Хотя наивно было бы предполагать, что такой человек, как Рогозин, все секреты держит на поверхности. В слове ГРУ какая буква главная? Вот, то-то же.

— А еще на Алтае история была, — словно бы нехотя, через силу продолжил майор. — Полезли мы там с одним товарищем… на один объект. Местные там ошивались, мешали работе, нас послали проверить обстановку… В общем, проникаем мы на базу, а там — пусто. Всё работает, механизмы работают, а людей нет. Крадемся мы по базе, автомат на плече, нервы на пределе… знаешь, это самое страшное, когда ничего не понятно. И вот я в какой-то момент оглядываюсь, а Руслана нет. Ни звука не было, ни один лист не шелохнулся. Просто нет — и все… Я дохожу до командного пункта, а там… а там сидит великий дух Йер-Су, головой небо подпирает, человеческими костями в зубах ковыряется…

— И что… что это было? — завороженно переспросил парень.

— Местные шаманы, — меланхолично ответил Рогозин. — Говорю же, местных нельзя недооценивать… Знаешь, Саша, я только сейчас понял, что это совсем не та сказка, которую стоит тебе на ночь рассказывать для спокойного сна.

— Да мне уже и не страшно, — Саша и сам удивился этому факту, но — этот странный разговор его успокоил. Подумаешь, какие-то геологи… вон, шеф и не с такими сражался, и ничего, выжил, сидит теперь, истории рассказывает… Почему-то Саше явственно представилось, как Игорь сидит в своем кожаном кресле, в небрежной позе, галстук снят, рубашка чуть расстегнута, очки сдвинуты на лоб, одной рукой он прижимает трубку к уху, другой рассеянно что-то перекладывает на столе… хотя с чего бы ему в такое время быть еще на работе, в своем кабинете? Но картинка была весьма отчетливой…

— Ну вот и славно, тогда ложись спать и не думай о глупостях, — резюмировал Игорь. Они распрощались наконец, и Саша, подсвечивая себе путь телефоном, отправился искать свою кровать в том царстве мрака, в которое подлейшим образом превратилась его квартира.

 

Глава 6.

Он брел среди бесконечных рядов клеток с птицами, с каждым мгновением все отчетливей ощущая абсурдность происходящего. Где он? Зачем? Что это за птицеферма? За решетками бесновались белоснежные бесформенные комки перьев — то ему казалось, что это куры, то — что полярные совы.

«Какой-то тяжкий бредовый сон» — мрачно подумал Саша. «Сон… сон?»

Это было похоже на ослепительную вспышку перед глазами, на внезапный удар под дых. Парень остановился, изумленно оглядываясь. Сон, все происходящее — сон! Поэтому все так изменчиво и необычно. Вот же оно, полноценное осознанное сновидение! И его не выбрасывает в реальность…

«Так, — Саша лихорадочно начал перебирать в голове варианты, что бы такого сделать, пока есть возможность. — Олю найти? Но зачем? Она выследила меня от квартиры Кати… говорила о следах…»

Одной из странных особенностей осознанного сна было то, что мысли осуществлялись прежде, чем Саша успевал их толком обдумать. Так, не успел он подумать о квартире Кати, как уже оказался там. Квартира была пуста, и там было на удивление темно и пыльно, по сравнению с явью. Но кухня оставалась практически такой же. В углу, где когда-то обитала таинственная тварь, виднелись слабые фосфоресцирующие пятна ядовито-зеленого цвета. Через всю кухню наискосок тянулась цепочка таких же пятен поменьше, и продолжалась в коридор.

«Следы! — с восторгом понял Саша. — Это же следы твари! До сих пор сохранились, ну надо же.»

Он прошел в комнату, оглядывая пол в поисках других следов. «Я ведь могу выследить этих геологов! — мелькнула в голове шальная мысль. — Вот все удивятся!»

Почему этого до сих пор не сделала Оля, Саша в данный момент не задумывался. Он вообще ни над чем не задумывался, сознанием овладела странная легкость, похожая на опьянение — но без сопутствующего ему обычно отупения. В кои-то веки ему не хотелось ничего планировать и анализировать — хотелось действовать. Казалось, ему сейчас море по колено, и все получится, и все будет просто прекрасно…

Пол в большой комнате был густо заляпан сложным хитросплетением цветных пятен, напоминая полотно сумасшедшего авангардиста. Какие-то пятна светились тускло, какие-то ярко. Саша сразу идентифицировал следы Кати — они были ярко-голубыми, и их было больше всего. Темно-бордовые почему-то напоминали Фарида. А вот черные… Саша отшатнулся, едва коснувшись одного такого — это был след Сони, и куда этот след мог привести — у него не было ни малейшего желания выяснять. Следующими его внимание привлекли болотно-зеленого цвета пятна. Почему-то Саше показалось, что этим цветом будто бы замазаны другие пятна идентичной формы. «Вот, пройти по этому следу…но как?» Не раздумывая, Саша шагнул на одно из этих пятен — и его словно затянуло в гигантскую воронку…

… он бежал по коридору, коридор превратился в аллею, аллея сузилась до тропинки, и Саша с изумлением обнаружил себя посреди какого-то леса… или рощи. Да, скорее рощи — на тропинке валялся мусор: сигаретные пачки, банки и прочие следы частого пребывания здесь представителей вида, на каких-то сомнительных основаниях именующего себя «человек разумный».

В какой-то момент его захлестнуло сильное желание сойти с тропы, и он ломанулся сквозь кусты, на удивление резво — ветки его не задевали, даже, кажется, не шевелились, проходя сквозь тело. «Ну да, это же сон» — вспомнил Саша, и снова удивился — оказывается, он уже успел забыть об этом факте.

За ветвями показалась поляна, освещенная светом костра, и парень остановился, почувствовав, что путь окончен. Странная сила, тащившая его сквозь пространство, исчезла, и он вдруг ощутил и землю под ногами, и холод октябрьской ночи — на удивление реалистично.

Осторожно выглянув на поляну, он увидел людей в длинных темных, до пят, балахонах, которые раскладывали на расчищенной у костра площадке куски белой ткани, расписанной непонятными знаками. Поодаль стояло несколько девушек во вполне обычной одежде, среди которых Саша узнал Яну и Лену из компании геологов.

— Ну что, готовы? — спросил чей-то насмешливый голос. Костер вспыхнул нестерпимо ярко, Саша невольно отшатнулся и…

...проснулся, вот только пробуждение это было не из приятных. Он лежал на влажной земле, едва прикрытой палой листвой, в волосах была какая-то труха… Хорошо еще, что он оказался одет и обут, как ни странно.

Саша вскочил на ноги, удивленно озираясь. Это был уже не сон… не сон ведь?

На всякий случай он больно ущипнул себя за руку. Да, Оля уже говорила ему, что способ это дурацкий, но других взамен ведь не показывала…

Судя по всему, он спал в кустах неподалеку от той самой поляны, что видел во сне… По крайней мере, сейчас, при свете едва поднявшегося утреннего солнца, эта поляна смутно напоминала ту, ночную. Идеальный круг из пепла и углей, опоясывавший центр поляны, подтверждал догадку. И то, что лежало в круге — тоже.

Порывшись в карманах, Саша с победным воплем выудил на свет мобильник. Однако, предусмотрительный из него вышел лунатик — ключи на месте, телефон тоже…

— Доброе утро, — вежливо сказал он, едва услышав голос Игоря. — Тут такое дело… я не знаю, где я, и не помню, как здесь оказался, но здесь ночью проходил какой-то ритуал, и… мне кажется, вам стоит на это взглянуть.

Последнее предложение было самым наглым образом скопировано из какого-то детективного фильма… ладно, из доброго десятка детективных фильмов сразу. Саше почему-то показалось, что киношный штамп будет здесь уместен, и несколько сгладит впечатление от идиотского первого предложения. Главное правило сдачи экзаменов — если не уверен в том, что говоришь, говори это максимально уверенным тоном. Авось прокатит.