— Ага… Блеск… Повернись. Ну… Э-э… А вон то? Ага… Хм. Повернись! Не-е… А так? Ну…

— Повернуться? — обреченно.

— Не-а. Давай другое.

Этот в высшей степени конструктивный диалог продолжался уже третий час. Бедняжка консультант сбился с ног, таская разноцветно-шелковые ворохи нарядов. Лично у меня буйство красок и фасонов вызывало только головокружение, будто я несколько раз подряд купила билет на карусель. Но был человек, который получал от происходящего огромное удовольствие.

— А, может, это?

— Феникс!!!

От моего вопля засыпающий консультант подпрыгнул на пуфике, ошалело моргая. Я виновато потупилась. А демон, нахально замаскировавшийся под хрупкого серебровласого ангела с глазами цвета голубого хрусталя, только коварно улыбнулся, бросаясь в атаку с очередным «шедевром» в руках:

— Найта… Ты что, хочешь опозорить меня и заявиться на свадьбу в какой-нибудь, упаси Бездна, джинсовой юбке?

— Девушки, так вы подружки невесты? Или кто-то из вас… счастливица? — оживился консультант, делая попытку завести разговор с загадочной красавицей. В его глазах читалась надежда на то, что она не досталась еще кому-нибудь другому. Растрепанному же чучелу, коим являлась я, подобное внимание не светило… К счастью, наверное. Вряд ли бы мне удалось вынести такой поток бреда, который обрушил консультант на мою подругу, пытаясь завоевать ее благорасположение. Н-да, вряд ли этот молодой человек когда-нибудь еще умудрится увидеть ведьму, подобную Феникс. Даже в маске она производит сногсшибательное впечатление.

— Ну… — протянула ведьмочка, кокетливо опуская взгляд. — Вроде как я — подружка сестры подружки невесты, значит Ната — подружка подружки сестры подружки. Вот! — Феникс послала консультанту обворожительно-пустую улыбку.

Я хихикнула. Неподготовленному человеку может показаться, что мой огненный «лучик» — классическая блондинка из анекдота. Все это хлопанье длиннющими пушистыми ресницами, и наивно-открытый взгляд, и весьма своеобразное чувство юмора, и непременно подобранная по последней моде одежда… Но горе тому, кто обманулся яркой внешностью и манерной речью! Феникс — настоящая ведьма, более того, прирожденная Королева. Умная, скрытная, часто — коварная и мстительная, упорная, как десять шахтеров, и въедливая, как азотная кислота. Она не сразит вас в споре тонким юмором и убежденностью в собственной правоте, как Айне, не задавит стальным характером и взрывным темпераментом, как Этна, не начнет обаятельно шантажировать, как Джайян. Нет. Феникс мило улыбнется, согласится со всем и сделает по-своему. И не дай вам Бездна пытаться ее к чему-нибудь принудить…

Откат. Июнь, два года назад, Зеленый.

Ночь. По стеклам льются потоки дождя. Телефонный звонок.

— Феникс, милая, — голос в трубке срывается. — Они угрожали Айне. Снова. Требовали доказать Право. А ведь я уже пыталась воздействовать на Орден! Мне казалось, что они послушали…

— Да-а? — сонно. Через секунду. — Что?! Угрожали пророчице?!

— Джайян пришла на помощь и вроде бы отбила ее, но сама при этом чуть не подставилась. На этот раз, слава Вечным, я успела как вовремя, с эстиль они спорить поостереглись, но в следующий… — горько. — Инквизиторы уже плюют на ими же придуманные правила. Феникс, в следующий раз могут прийти и за тобой тоже. А я не всегда смогу быть рядом… Переезжай поближе к нам! Этна и остальные уже согласились. Мы с Хелкаром боимся опоздать, если что-то случится. Вместе… безопаснее.

— Переезжать? — тянет задумчиво. Затем решительно: — Нет. Не пойдет.

— Но, милая…

Мягко.

— Спасибо, леди Элен. Правда-правда, спасибо. Но я справлюсь.

— Феникс, не надо рисковать! Подумай о родителях! Подумай о себе!

— Я займусь этой проблемой завтра, — тихо. — И не волнуйтесь, пожалуйста. И еще… мы найдем Найту. Все будет хорошо.

— Энни… спасибо. Если передумаешь…

— Не передумаю. Доброй ночи, леди Элен…

Гудки.

Дождь льет ночь напролет. Бьется в окна, как раненная птица, шепчет, плачет, бессильно стекает вниз, к жадной земле. Дрожит, переливается на ладони блеклый огонек. Всего одна искорка — теплая, ласковая… Опасная.

Щелчок пальцами.

Крошка пламени выстреливает в стекло. Проходит насквозь, оставляя в гладкой поверхности маленькую оплавленную дырочку. Невидимкой проскальзывает через потоки дождя, повинуясь воле хозяйки, ударяет в бетонный бордюр…

Вспышка. Белое пламя на мгновение высвечивает темные громады домов, изгибающиеся под ветром тонкие ветки берез в монетках листьев, бликами рассыпается по стеклам и металлическим штангам фонарей.

— Я… смогу? Мне… хватит сил? Ведь хватит?

Тонкие пальцы легонько касаются прожженного отверстия. Стекло вскипает, чтобы мгновение спустя под воздействием неведомых сил снова застыть ровной, нетронутой гранью между дождем и теплым уютом комнаты.

Светает. Ночь закончилась? Так скоро?

— Мам, пап, — осторожно заглядывает в комнату. — Я пройдусь, мне по делам нужно. Э-э… В школу. Вернусь к обеду, ладно?

— Хорошо… — сонно. — Ты позавтракала?

— Ага. Все, пока, целую!

— Пока-пока… — через минуту, недоуменно. — Какая школа, каникулы же вроде? Да еще в четыре утра? Дочка, подожди!..

Солнце раззолачивает небо на востоке. Прекрасная погода. Умытые дождем улицы пахнут озоном и лиственной горечью. Каблуки звонко цокают по асфальту, словно отбивают задорный ритм.

Быстрый взгляд в сторону. На губах расцветает жесткая, уверенная улыбка.

— Конечно, смогу. И пошли они все!..

В черно-белом свежевыкрашенном бордюре — провал, словно, целая секция куда-то испарилась. Бесследно — ни одна травинка, ни один камешек вокруг не потревожен. Блеск!

…Нужное здание находится почти на другом конце города. Даже если срезать путь невидимыми для людей тропинками и прыгать через миниатюрные порталы — все равно идти около двух часов. Автобусы начнут движение по маршрутам только в семь, так что приходится шагать на своих двоих. Каблуки впечатываются в асфальт уже почти со злостью. Ну, берегись, Орден!

А вот и та самая дверь. Раньше она снилась в кошмарах… но не теперь. Чего бояться? За ней — всего лишь люди. Сейчас — невыспавшиеся с ночного дежурства, недовольные. Но так даже лучше. Не жалко будет.

— Юная леди… вы уверены, что вам нужно именно сюда? — вкрадчиво интересуется один из мрачных типов в белых балахонах.

Фея невинно хлопает ресницами.

— Ну… ведь здесь же на права сдают? То есть на Право? — накручивает серебряную прядь на палец. Вся, от каблуков до трогательно голубой заколки с незабудками в волосах — воплощенная беззащитность.

Неуверенный смех. Переглядываются.

— Девочка, ты действительно хочешь пройти поединок? Но твоими соперниками будут по меньшей мере три сильных мага. Не боишься? — доброжелательно спрашивает один из инквизиторов. Совсем молодой. Серые глаза — чистые, удивленные. Бедняжка… Не повезло ему с местом работы.

Хорошо бы, не он вышел на арену. Этот… хороший.

— Не боюсь, — капризно надувает губки. — Можно сейчас?

— Прямо сейчас? Доказать свое право? — хмыкает самый противный. Высоченный, угрюмый, а глазками — шнырь-шнырь! Как грязью обливает.

— А что, это будет забавно, — неожиданно соглашается мужчина в белом балахоне. — Я позову поединщиков. Кей, проводи госпожу ведьму, — ироничная ухмылка, — к арене. И зря ты пришла в босоножках, глупая девочка, песок набьется.

— Не набьется, — уверенно. А внутри все кипит от негодования. И эти высокомерные ничтожества угрожали пророчице и Джайян? Напугали леди Элен? Бред. Наверное, кто-то что-то перепутал.

— Идем, — сероглазый осторожно трогает за локоть. — Нам сюда.

Арена — длинный прямоугольный зал с прозрачным потолком. Пол засыпан толстым слоем песка — пережиток традиций. Когда-то поединки со служителями Ордена были обязательны. Сражения проходили в уединенных местах, спрятанных от человеческого глаза — в пещерах, на полянах, на заброшенных стадионах в забытых городах… Теперь поединки — только для тех, кто нарушает законы или желает доказать право. Тоже скорее обычай, чем необходимость. Но не в ее случае.

Демонстративно ступает на песок, но на самом деле подошвы изящных босоножек его не касаются. Тоненький слой воздуха — незаметный. Незадачливые соперники и не видят его. Хорошо. Меньше знают — легче придется в битве. Смотрят — кто презрительно, кто предвкушающее. И все трое — хотят увидеть ее растоптанной, посмотреть, как в серебро волос набьются песчинки, а голубые глаза наполнятся слезами от боли и ужаса.

Недооценивают… Как опрометчиво!

Инквизиторы начинают атаку первыми. Двое — выкрикивают заклинания, третий — просто бросается вперед, выхватывая лезвие. От хрупкой девичьей фигурки начитает волнами расходиться жар магии… и разбивается, натыкаясь на человека с ножом.

Что?!

Прыжок в сторону — еле успела увернуться от удара. Следом хлестко бьют в виски ошметки вражеского колдовства — все, что просочилось сквозь щит. Еще один невероятный прыжок в сторону — и озарение. Решение приходит мгновенно. С ладони слетает маленькая искра и врезается в потолок. Стекло горячим дождем осыпается вниз, застревая в щитах. Кричит человек с ножом, магически иммунный — у него нет мистических сил, чтобы заслониться от смертоносного потока…

— Я думаю, — медленно говорит она в наступившей тишине, — я думаю, это не честно — выставлять против ведьмы кайса… Подло. Я же не могу заколдовать его, — вздыхает. «Но могу наложить чары на мир вокруг» — остается недосказанным. Осторожно отводит в сторону от иммунного щит, прогибающийся под тяжестью раскаленного стекла. — Если бы я не успела раскинуть над ним заклинание, он бы умер, — продолжает чуть виновато. Кайса, беспомощно обхвативший плечи трясущимися руками, смотрит на нее, как на святую. Она и кажется сейчас каким-то высшим, чистым существом — серебряная, тонкая, полыхающая бездымным белым пламенем, в легком платье цвета бирюзы.

Девушка улыбается, легко, солнечно и немного смущенно.

— Простите, — в невинных глазах проскальзывает тень насмешки. — Я тут немного насорила.

Хлопает в ладоши. Заклинание разлетается юркими сполохами, заполняя весь зал. Когда игра огня утихает, слышатся испуганные вскрики.

Зал стал стеклянным. Весь. Спекшийся песок, обломки потолка, барьеры… Мутноватая, гладкая поверхность. Люди ошеломленно пытаются встать на ноги, поскальзываясь и тихонько ругаясь.

Взмах серебряных ресниц. Спрашивает, застенчиво и чуть манерно:

— Ну… я сдала на права? То есть на Право?

Один из магов, тот самый, которому было забавно, поднимается на ноги, отряхивая балахон. Оглядывается вокруг. Щелкает пальцем по прозрачному ограждению. Сплавить песок в стекло — не трудно. А вот не задеть при этом живых…

— Полагаю, да… эстаминиэль.

— Эстаминиэль, — подтверждает она. И сейчас почему-то страшно столкнуться взглядом с этой хрупкой девочкой. — Вы не забывайте об этом, ладно?

Возврат

— А, может, такое? — задумчиво протянула Феникс, разглядывая темно-синее платье с пышной юбкой. Я взвыла.

— Ни за что! Больше мерить ничего не буду, — категорично заявила я. — И, к слову, у меня уже есть два платья. Оба эльфийские, — чуть тише добавила, скашивая глаза на консультанта. К счастью, он был увлечен сортировкой отвергнутого моей неугомонной подругой товара. — И одно из них — точь-в-точь как это!

— Ну… — коварно улыбнулась подруга. — Вообще-то я с самого начала рассчитывала, что ты его и наденешь.

У меня от возмущения даже слова закончились.

— Ты! Ты!.. Тогда какого… какой бездны ты потащила меня в этот магазин?

Феникс посмотрела на меня абсолютно честными глазами. В них мелькнуло что-то такое, отчего я сразу почувствовала себя маленькой, неразумной девочкой.

— Такой, что тебе надо чаще выходить на люди. Нельзя все время дома прятаться, Найта.

Я смущенно уставилась в пол, чувствуя, как полыхают щеки, и машинально прикрыла половину лица ладонью. Да уж. Последние несколько месяцев меня вполне можно было бы назвать затворницей. Лаборатория, комната, книги, фильмы и редкие прогулки по вечерам, когда уже слишком темно для того, чтобы разглядеть следы, которые оставило на мне пребывание за океаном… Весьма очевидные следы. И я не о душевных травмах говорю, хотя нелепая, неправильная смерть Ханны и болезненно человечьи глаза на лисьей мордочке еще долго являлись мне в кошмарах. Были еще и вполне физические шрамы. На правой стороне лица — белесые пятна ожогов, начинавшие ярко выделяться, стоило мне стыдливо покраснеть или лишний час посидеть на солнышке. Только фарфоровая бледность кожи позволяла замаскировать их на время. Мамины зелья и попытки вылечить уродливые отметины не приносили плодов, а к Дариэлю съездить я не решалась. Слишком уж противоречивые чувства бродили в душе после возвращения из-за океана. Кольцо до сих пор болталось у меня на цепочке, составляя обязательный комплект с ободком живого серебра на пальце и браслетом Мэйсона. Потихоньку приходило понимание, почему ведьмы с возрастом становятся буквально с ног до головы увешаны всевозможными побрякушками.

В последнее время, чтобы хоть как-то придать себе уверенности, я снова отпустила длинные волосы и отрезала длинную косую челку. Она слегка вилась в дождливую погоду и почти всегда выглядела растрепанной, но исправно прикрывала неопрятные пятна ожогов. Поначалу-то я и не заметила, что с моим лицом что-то произошло — понадеялась на воздействие крови Тантаэ. Но, увы, и сам Пепельный князь не мог похвастаться толковой регенерацией, а поэтому мои раны, хотя и зажили, но все равно оставили следы, а болезненные ушибы и пара трещин в костях еще долго напоминали о себе ноющим зудом по утрам.

Самым же неприятным было то, что остатки пиргита все еще бродили в моих венах. И магия… магия постоянно давала осечки. Это заставляло меня чувствовать себя ущербной, а порой даже беззащитной.

От помощи Дариэля я отказалась сразу. Во-первых, пришлось бы с ним говорить, а после всего, что произошло в Роще Белых Акаций, я была к этому не готова. Чего скрывать, мое отношение к слову «ответственность» изменилось радикально. Делать вид, что я не замечаю чувств целителя, как летом, больше не представлялось возможным. Ответить что-то определенное — тоже пока трудно. Слишком много значит для меня этот эльф, пусть и не в романтическом плане… Во-вторых, как это ни глупо звучит, мне хотелось справиться с последствиями беспечного поведения на том злосчастном пикнике самостоятельно. Тем более, что один из разговоров с Мэйсоном натолкнул меня на очень интересную мысль. И теперь живое серебро, понукаемое упрямой ведьминской волей, потихоньку справлялось с непростой задачей, выводя вредные частицы из крови. Но до полного выздоровления было еще ой как далеко…

Проблемы с контролем над магией тянули за собой другие.

Буксовало проведение ритуала «притяжение». Внимательнее перечитав злополучную книгу, я выяснила, что для активизации всех ингредиентов требуется… кровь истинного ведарси. То есть единорога, кирина, феникса, дракона или, на худой конец, лисы-кицунэ. Поначалу я понадеялась на семейные запасы или Дариэлеву лабораторию, но слово «свежая» подписанное мелким подчерком в сноске, разбило мои надежды. К несчастью, урожденных, не смешанных с другими расами лостов у меня в знакомых не водилось, как и у Тантаэ, и у Элен… Ками, к слову, оказался всего лишь квартероном-кицунэ. Как его клан, подчистую вырезанный впоследствии волками, занесло в Заокеанию — ума не приложу.

Мои добрые лучики, видя, как я потихоньку скатываюсь в болото депрессии, делали все, что было в их силах, дабы разнообразить жизнь непутевой ведьмы. Айне водила меня по выставкам и концертам, Джайян, неизменно теперь сопровождаемая смешливым Птицей, вытаскивала на прогулки на свежем воздухе и пикники. Этна несколько раз устраивала вечеринки по пустяковым поводам, во время которых я скромно сидела в уголке, закрывшись челкой, и минимум два раза в неделю зазывала меня на моцион по вечернему городу. С Феникс мы частенько проводили долгие вечера за чашкой чая и уютным молчанием.

Подруги… кажется, только сейчас я начинала по-настоящему осознавать значение этого слова. Они многое делали для меня, действительно многое… и я была им безгранично благодарна. Но ночами все равно наваливалась тоска. Я оставалась одна — и страдала, безумно скучая по Дэйру, по Хэлу, отбывшему на летнюю практику в Академию, по Тантаэ… и по Максимилиану. Мой ветреный князь так с тех пор и не объявился, а поиски ни к чему не привели. Засыпать становилось почти страшно, потому что там, в мире грез, больше не было его.

А наш сегодняшний поход по бутикам — новая попытка вытащить меня из депрессии. На этот раз — со стороны Феникс. Ее дальняя родственница, кажется, тетя в энном поколении, выходила, наконец, замуж, и на радостях созвала на торжество всю семью. Свадьба должна была пройти по человеческому сценарию — будущий супруг еще не знал, что его избранница происходит из старинного ведьминского рода. Да и среди гостей было порядочно простых людей… Так что мероприятие обещало оставить незабываемые впечатления.

Что ж, поживем, увидим…

На свадьбу мы безбожно опаздывали. И виновата в этом, каюсь, была я. Мало того, что проспала, так еще и с платьем опростоволосилась. Второпях прищемила юбку дверью и порвала, естественно. Пришлось возиться с хозяйственными заклинаниями, а магия, как обычно, забарахлила. Хорошо еще, мама пришла на помощь. Но время мы с Феникс безнадежно протянули, упустив самую романтическую часть — клятвы у алтаря, и успели только к началу банкета.

К счастью, виновникам торжества было не до нас. И без того подарков и поздравлений от близких, дальних и совершенно сомнительных родственников предостаточно свалилось на их бедные головы, забитые любовью и розовыми лепестками. Так что мы, скромно потупившись, предъявили на входе в ресторан приглашения и просочились в общий зал.

Вечеринка была организована с размахом. Жених с невестой не поскупились и отвели для праздника целых три помещения — большой общий зал со столами для фуршета и местом для танцев, маленькую комнату с караоке и крохотный уютный уголок рядом с баром для тех, кому трудновато уже стоять на ногах и хочется тишины. Ввиду огромного количества гостей, по большей части незнакомых друг с другом, общего застолья не получилось. Но это было даже на руку. Тамада развлекала всех желающих, а прочие, поздравив молодых, могли найти себе занятие по вкусу. Разделавшись с формальностями, Феникс тут же потащила знакомить меня со своими многочисленными родственниками. Я, нервно одергивая юбку и периодически проводя пальцами по челке, угрюмо тащилась следом, напоказ улыбаясь, когда очередные тетеньки или дяденьки, потрепав любимую племянницу-сестру-внучку по голове, делали мне комплимент. Я-то что… По-моему, даже полтора часа, убитых на укладку и макияж, не сделали меня лучше. Следы забав Жадного, частично скрытые под прической, никуда не делись, и на каблуках я по-прежнему держалась только за счет памяти матерей. Кто был по-настоящему великолепен, так это Феникс. Обычно отдававшая предпочтение всем оттенкам холодного синего, от аквамарина до незабудки и цвета морской волны, сегодня она облачилась в роскошное темно-красное платье с поясом светло-серого оттенка, почти стального, — и не прогадала. В серебряных волосах каплями вспыхивали кровавые камни, подведенные багряной тушью ресницы таинственно прикрывали сияющие глаза, накидка закатным облаком укрывала плечи. И держалась Феникс… по-королевски.

— Что вздыхаешь? — сочувственно поинтересовалась подруга. Я вздрогнула и залилась краской, будто застигнутая на месте преступления. Ладно, чего стесняться, это же не зависть, это восхищение…

— Устала, — созналась я. — И пить что-то хочется… Ты вишневый сок нигде не видела?

— Вишневый… — протянула она, смешно взмахивая ресницами. — Ну ты и привереда. А чем тебя апельсиновый не устраивает? — подруга кивнула на ближайший столик. — Ладно, пошли. Можно в баре спросить, там вроде было детское меню…

Феникс подхватила меня под руку и бодро потащила через весь зал. Я с трудом успевала за ней, пару раз почти навернувшись на этих проклятых каблуках. Лавировать среди танцующих пар было труднее всего, но моя подруга с царственной небрежностью проигнорировала обходные пути и просочилась прямо сквозь толпу. Мне пришлось несладко: мало того, что надо было удерживаться на шпильках в вертикальном положении, так еще и веселящиеся на всю катушку гости так и норовили зацепить локтем или наступить на ногу… или это я была виновата? Так или иначе, когда танцпол остался позади, я вздохнула с облегчением…

… и на полном ходу врезалась-таки в чью-то спину.

— Простите, — жалобно пролепетала я, от неожиданности выпуская руку Феникс и плюхаясь на пятую точку. Незнакомец неразборчиво ругнулся, оборачиваясь… и мы застыли. Все трое. Потому что этот человек и моя подруга оказались похожи, как две капли воды.

Незнакомец был среднего роста, достаточно изящный, но хрупким и женоподобным я бы его не назвала. Он красовался в безупречно подобранном светло-сером костюме с лавандовой рубашкой из матовой ткани. Волосы серебристым пухом ложились на плечи, молочно-белая кожа слегка переливалась, словно припудренная снегом, прозрачно-голубые глаза были удивленно распахнуты.

Честное слово, если бы я не была так хорошо знакома с родителями Феникс, я бы приняла его за ее отца. Или брата, если сделать скидку на возраст.

Нет, конечно, здесь, на празднике, преобладали всевозможные блондины и блондинки со светлыми глазами. В чертах лица, в фигурах, в жестах — везде проглядывало родственное сходство, столь выразительно характерное для семей с генами магов. Но никто не походил на Феникс так — словно отражение. И это… пугало.

Тем временем, незнакомец успел взять себя в руки.

— Не ожидал здесь увидеть авайен, — растянул он губы в улыбке. Феникс ошарашенно хлопнула ресницами. — Но это приятное удивление.

Он развернулся и быстрым шагом направился к выходу из зала. Мы с подругой переглянулись и метнулись вслед за ним.

— Подождите! — выдохнула я ему в спину. — Что за авайен? Почему вы так похожи?

— Как вас зовут? — вторила мне Феникс.

Незнакомец на мгновение замер, а потом послал нам таинственную улыбку через плечо. Серебристые ресницы кокетливо хлопнули.

Дежа вю?

— Хотите получить ответы — приходите через неделю в полночь к мосту на западной окраине города.

— Но… — дернулась вперед огненная мастерица… и налетела на невидимую стену.

Пока мы сообразили, что да как, и распутали заклинание, оказавшееся неожиданно хитрым, незнакомца и след простыл.

— Что будешь делать? — угрюмо поинтересовалась я у подруги. — Пойдешь на встречу?

— Ага, — растерянно кивнула она и неизящно плюхнулась на стул, подобрав юбки. — А ты?

— Конечно!

Ночь расплескалась по городу густой смолой, лениво обтекая оранжевые конусы света уличных фонарей, до краев заполняя подворотни и парки, одно за другим гася окна и разгоняя поздние пробки на дорогах. Небо было укутано в плотное серо-коричневое одеяло облаков, с западного края тлеющее, как уголь, на востоке — расшитое серебряными разрядами молний. В неподвижном воздухе стояли отчетливые запахи гари и сухой пыли. Казалось, что любой звук застревает в нем, как в паутинном коконе, и лишь по дрожанию нитей можно угадать, что кто-то собирается…

— Куда это ты собралась на ночь глядя, дорогая? — сонно поинтересовались у меня над ухом. От неожиданности я подскочила, с оглушительным грохотом роняя ботинки, и развернулась, как сжатая пружина.

Мама одарила меня очень удивленным взглядом.

— Знаешь, если бы я плохо тебя знала, то решила бы, что ты хочешь совершить противозаконное деяние и жутко боишься, что попадешься.

— Ну… Феникс надо кое с кем встретиться, а одна она идти не хочет, — уклончиво объяснила я.

— Не замечала за тобой раньше страсти к сдвоенным свиданиям… Впрочем, это к лучшему, может, наконец выбросишь из головы своего вампира, — с задумчивой улыбкой заметила Элен.

Несчастный ботинок, только-только выкопанный из груды обуви, снова подло дезертировал — под стол. «Как хорошо, что Хэл еще в Академии», — меланхолично подумала я, глядя на свои дрожащие руки. Брат очень не любил побудок посреди ночи, если уж умудрялся лечь вовремя…

— Никакое это не свидание, просто деловая встреча, — мои пальцы резко затянули шнурки, чуть не обрывая их. — И Максимилиана я, как ты выразилась, из головы не выброшу, и не надейся.

— Найта… — леди Элен растерянно смотрела на меня, скрестив руки на груди. Сейчас в ней не было ничего от ведьмы — просто усталая женщина средних лет. — Ты ведь понимаешь, каковы шансы на то, что князь еще жив? Он больше полугода никак не давал о себе знать. Даже Тантаэ…

— Тантаэ верит, — мрачно буркнула я. — И я верю тоже. Если бы с Ксилем… что-нибудь случилось… мы бы почувствовали. Я бы почувствовала.

— Доченька… — вздохнула она, осторожно касаясь моего плеча. Я вывернулась и одним движением влезла в джинсовую куртку.

— Мне пора. Вернусь поздно, — кто бы знал, каких усилий мне стоило аккуратно прикрыть дверь, а не хлопнуть с размаху.

— Поздно? Но хотя бы сегодня? — мама выглянула за порог. Ее лицо бледным пятном выделялось в ореоле черных волос.

— А это как получится, — почти злорадно отозвалась я, сбегая по лестнице.

К автобусной станции мы с Феникс подошли одновременно. К моему удивлению, подруга изменила привычным юбкам-топам и предпочла на этот раз одеться почти так же неприметно, как и я. Простые темные джинсы, черная футболка, мягкая замшевая куртка, переброшенная через локоть да кепка, прячущая от посторонних взоров лунное серебро волос, — вот и весь наряд. Неизменными остались только высокие каблуки, провокационно выглядывающие из-под отворотов штанин.

— Приветик! — пропела мастерица огня. — Что такая грустная? У нас же приключение впереди!

Стоило мне только взглянуть на жизнерадостную подругу, так сияющую открытой, чуть сонной улыбкой, сразу потянуло улыбнуться в ответ. И правда, чего я распереживалась? Знаю ведь, что Максимилиан жив, да и Тантаэ в этом свято уверен.

Выкрутимся как-нибудь. Должны выкрутиться.

— Все в порядке, — заверила я девушку. — Просто задумалась.

— Думать вредно, — она легонько щелкнула меня по лбу. С кончиков пальцев сорвались золотистые искры.

Я фыркнула.

— Вот позерка!

Подруга на это ничего не ответила и секунду спустя протянула мне здоровенную палку.

— Это что такое? — у меня вырвалось хихиканье. Неужели придется вспомнить детство и опыты полетов?

— Вместо метлы, — невинно пояснила Феникс, подтверждая мои догадки. — Последний автобус ушел минут десять назад, вовремя добраться уже не успеем. Придется лететь. Заодно сплетем отвод глаз и проведем разведку с воздуха. Мало ли что…

Звякнул тревожный колокольчик.

— Думаешь, к этому может быть причастен Орден?

— Да нет, инквизицией здесь и не пахнет, — задумчиво сощурилась она. Я подумала о том, как сильно меняется манера речи моей подруги, когда разговор заходит о действительно серьезных вещах. — Но у меня, а тем более у тебя, и других врагов — завались. Например, ведарси. Видела, какая странная аура была у того типчика?

Меня передернуло. Еще ведарси здесь не хватает.

— Не обратила внимания. А что с ней не так?

Подруга медленно опустила ресницы, размышляя.

— Ну… не знаю даже. Что-то вроде… Э-эм, ну будто в маленькую-маленькую оболочку попытались запихнуть что-то огромное, — неловко пояснила она.

Я представила, как это могло выглядеть, и сравнила с собственными впечатлениями от заокеанских «волков». Да, общего мало. У той же Лобейра аура была так похожа на человеческую, что если не приглядываться, то и сходу и не отличишь. Да и Ками не очень-то подходил под это описание… Но есть одно серьезное «но»: и те лосты, и тем более Кайл, имели ипостаси меньшие по размеру либо сопоставимые с человеческими. А если второе обличье — единорог, или морской змей, или тот же феникс? Вполне может выйти как раз такой эффект, как описала моя наблюдательная подруга.

— Да, похоже на оборотня. Но если это ведарси, то и Орден недалеко бродит, — подумав, озвучила я свои размышления. — По крайней мере, многое в Заокеании указывало на подобный расклад событий. Состав, которым меня опоила Вента, известен только Смотрителям. Жаль, никто из «волков» не выжил, теперь не узнаешь, зачем Ордену было помогать демонопоклонникам-ведарси.

— Инквизиция, лосты, демоны… Что-то мне расклад не нравится, — вздохнула подруга.

— Может, и ну ее, эту встречу? — с надеждой спросила я. В свете пугающего подозрения, что в деле замешаны Смотрители, которые в последние два года мерещились мне за каждым углом, приключение уже не выглядело таким заманчивым.

— Нет, ни за что, — решительно заявила Феникс. — И вообще, этот красавчик — явно мой родственник, а мы своих в обиду не даем… и не подставляем.

— Надеюсь, тот парень в курсе ваших семейных принципов, — иронично хмыкнула я, сплетая узор заклинания. Нити как живые выскальзывали из рук, не желая подчиняться неловким пальцам. — Вот бездна! Феникс, давай ты лучше. У меня опять магия барахлит.

Подруга одарила меня очень выразительным взглядом в стиле «когда же одной идиотке надоест строить из себя гордую и она обратится, наконец, к своему другу-целителю», но все-таки взяла на себя и отвод глаз, и управление импровизированной «метлой».

Ночной город с высоты птичьего полета, да еще замерший в ожидании грозы, производит незабываемое впечатление. Огоньки фонарей светятся мягко, размыто и напоминают округлые бусины из янтаря, нанизанные на белесую леску дорог. Желто-оранжевые окна домов беспокойно перемигиваются, ежеминутно создавая новый узор, а темные громады парков, напротив, застыли — ни единый листик не шелохнется. Далекие молнии бьют беззвучно, а глухой, утробно рокочущий гром достигает слуха лишь спустя бесконечно долгие минуты.

Мы передвигались низко — на высоте десятого этажа, не больше, и все равно рассмотреть что-то на земле было невозможно. Казалось, будто густая темнота растворяет в себе пытливые взоры, как горячий кофе — сахарные крупинки. Идея «разведки с воздуха» теперь не выглядела такой уж разумной… Поднапрягшись, я раскинула вокруг сеть-ищейку. Это вышло у меня лишь с четвертой попытки, но дело того стоило. Озаренная мирными светлячками людских сознаний, тьма внизу растеряла хищную опасность. Ни следа инквизиции или демонов — просто спокойно спящий человеческий город.

— Вон он… Видишь? — свистяще прошептала подруга, неподвижно зависая над мостом. Я кивнула и осторожно спустила свою сеть вниз, к хрупкой фигурке, облокотившейся на металлические перила. Действительно, странная аура. Никогда такой прежде не видела…

— Спускаемся?

— Давай. Куда?

— Так… попробуй к остановке перед поворотом. А оттуда уже пешком, тихо. И еще… заготовь свою «огненную волну», ладно? На всякий случай.

Феникс молча кивнула, полностью сосредоточившись на мягком приземлении. Как и я, она не питала страсти к полетам, в отличие от Джайян — вот эта мелкая валькирия могла часами кувыркаться в воздухе, причем безо всяких «костылей» вроде метлы или сосновой ветки.

Ступив на твердую почву, я тут же распустила следящую сеть почти незаметной паутинкой. Воздух рядом на мгновение раскалился и тут же остыл — это подруга сплела основу под заклинание. Теперь хватит крохотной порции силы, чтобы пляшущая вокруг указательного пальца тусклая искра расплескалась смертельной огненной лавой.

— Опаздываете, юные леди, — ехидно заметил серебряноволосый мужчина, стоило нам только приблизиться к нему на расстояние в десяток метров.

— Приличные девушки никогда не приходят вовремя, — наставительно ответила Феникс, незаметно хватаясь за мою руку. Если что-то пойдет не так, то лучше «фокусу» и «лучу» держаться вместе.

— И только с электрошокером в сумочке, так? — он, наконец, обернулся к нам и отвесил шутовской поклон. — Рад видеть вас вновь. И неужто вы меня так боитесь? — он насмешливо выгнул бровь, разглядывая искру на ладони Феникс.

— А что делать? Время-то беспокойное, — в тон ему ответила я, улыбаясь одними губами. — Мало ли что задумал такой подозрительный незнакомец?

— Незнакомец, значит? — он сощурился. — А если я представлюсь? Кхм-кхм… Эмиль, приятно познакомиться.

Мы с подругой переглянулись.

— Найта и Феникс, звезда Ар-Нейт, — ответила я за двоих. — Может, перейдем к делу?

— Ну, давайте, — иронично хмыкнул Эмиль и вновь оперся на бортик, выжидающе поглядывая на нас.

— Вы кто? И почему мы похожи? — тут же выпалила Феникс. Я предупреждающе сжала ее ладонь. Не стоит торопиться. Вряд ли он выложит все сразу…

Но, к моему удивлению, мужчина только ослепительно улыбнулся.

— Я Эмиль, просто Эмиль. Твой… хм… дедушка, пожалуй. Примерно в пятнадцатом поколении. Еще вопросы?

Феникс стрельнула в меня победным взглядом. О, она прекрасно поняла, что означают мои маневры и теперь не могла упустить шанс морально щелкнуть меня по носу. Может, я стала слишком осторожной?

Откат. Около полугода назад, Роща Белых Акаций.

— Нет, Найта, ты передергиваешь. Какие еще защитные чары? — она легкомысленно фыркает, скашивая на меня глаза. Беседа увлекла ее, и только сейчас девочка поняла, что Ками, улучив момент, принялся заплетать роскошные волосы новоявленной ведьмы в тоненькие ровные косички.

Я вздыхаю, улыбаясь про себя. Ей и вправду идет.

— Вот именно, — неожиданно выступает против меня Кайл. — Там будет чертова куча народу да еще Рэд со компанией. Гораздо больше вероятность, что с этими твоими сторожевыми заклинаниями мы просто засветимся. Понимаешь, Найта?

Качаю головой.

— Даже не знаю, Ками. У меня скверное предчувствие.

Парень вздрагивает, выпуская из рук недоплетенную косичку.

— А! Ерунда, — отмахивается девочка. — Мне вон тоже на днях ерунда какая-то снилась — зеркала, осколки, даже ты вроде бы… И что? Ничего же не произошло!

— В общем, заканчивай с паранойей, — снова воспрянув духом, заявляет Кайл. — Иногда перестраховываться даже вредно. Просто расслабься и получи удовольствие от этого пикника. Да, Ханна?

— Ханна?

Улыбается. Такая маленькая еще, Вечные…

— Ханна?..

Возврат

Нет. Лучше быть готовой к самому плохому.

— Дед, значит, — мой голос только казался равнодушным. — Почтенный предок… Что не человек — мы и сами поняли. И это — настолько секретная информация, что ее нельзя было сообщить во время вечеринки? Зачем вам понадобилось приглашать нас в довольно уединенное место, да еще ночью? Со стороны это выглядит так, будто вы, Эмиль, преследуете… посторонние цели.

А вот последние слова прозвучали с отчетливой угрозой. Феникс воззрилась на меня недоумевающе. Ну и пусть. Лучше быть слишком бдительной, чем… чем…

Ханна…

— Посторонние… можно и так сказать, — ухмыльнулся мужчина. — Я хочу заключить с вами сделку, уважаемые королевы. К взаимной выгоде.

Мы с Феникс синхронно поморщились. Вот тебе и родственничек.

— Что вам нужно-то от нас? — спокойно осведомилась моя подруга.

— Услуга.

— А поконкретнее? — в голосе Феникс скользнуло раздражение. Пока едва ощутимое, но только пока.

— Вы должны сходить в одно место и вернуть кое-что, принадлежащее нашей общине. Это очень важно.

— Иди туда — не знаю, куда, принеси то — не знаю, что, — с выражением продекламировала я. Эмиль поморщился. — Нельзя ли чуть-чуть конкретизировать?

— Нет, — отрезал мужчина. — До тех пор, пока я не получу ваше согласие, разглашение дальнейшей информации не представляется возможным.

О, как мы заговорили! Похоже, он начал нервничать.

— Феникс, тебе это интересно? — подруга замотала головой. — Вот и мне не интересно. Благодарю за чудесное свидание, но нам пора.

Я ослепительно улыбнулась и быстрым шагом направилась к остановке, где мы оставили свой «транспорт». Феникс ничего не оставалось, как последовать за мной, хотя чувствовалось, что она недовольна. Нас с Эмилем разделяло уже два десятка метров, когда мужчина все-таки смирился и негромко произнес:

— Постойте. У меня есть для вас кое-что.

Последние слова совпали с раскатом грома. Я медленно обернулась. Беззвучная вспышка молнии высветила гладкие пряди волос, белым серебром обрамлявшие застывшее лицо, и стеклянно-невыразительные глаза под тонким росчерком бровей.

Хлынул дождь.

— Я многое узнал о тебе за эту неделю, Ар-Нейт. Ты ищешь кровь истинного ведарси для ритуала. Я могу дать тебе ее, если ты согласишься…

Спокойно выдохнуть, медленно. Это попытка нами манипулировать? Ну уж нет, справлюсь сама. От таких «случайных» совпадений хорошего не жди.

— Меня это не интересует.

— Кровь дракона, Ар-Нейт. Не думаешь, что это достойная плата за…

— За попытку втянуть нас в опасную авантюру? — я зло отбросила намокшую челку с лица, пытаясь перекричать ливень. — Нет. Не думаю!

Еще один разряд. В лазурном взгляде застыло мрачное отчаяние.

— А ты, Феникс? Хочешь пробудить свое наследие? Хочешь получить силу, равной которой нет?

Я почти рассмеялась. Подкупать ее могуществом? Ее, Феникс? Единственную истинную эстаминиэль в нашей звезде? Не сомневаюсь, что она ответит…

— Конечно, хочу. Мы передумали. Наш ответ — да. Согласны.

Шок. Я пораженно уставилась на подругу, не в силах подобрать слова.

— Клянусь одарить вас кровью дракона и силой, если вы вернете принадлежащее мне.

— Клянусь вернуть принадлежащее тебе в обмен на кровь дракона и силу.

Я все так же продолжала хватать ртом воздух. Гром гремел уже практически непрерывно, вспышки разбивали окружающий мир на стоп-кадры: два одинаковых профиля в обрамлении серебра волос, пальцы сплелись в рукопожатии, обращенный на меня испытующий взгляд.

— Найта, ну что же ты? Присоединишься?

У меня вырвался обреченный вздох. Не бросать же подругу…

— Присоединяюсь к клятве.

Моя ладонь встретилась с мужской. Пальцы на мгновение обожгло леденящим холодом. Эмиль скривился — синхронно со мной.

— Прекрасно. А теперь, леди, нам пора.

— Нам? — наверное, я ослышалась.

— Да, — улыбнулся мужчина. — Потому что договор вступает в силу… прямо сейчас!

Ослепительная вспышка расколола мир, и я потеряла сознание.

Приходить в себя в незнакомом месте всегда неприятно. Появляется такое мерзкое чувство потерянности — не можешь поначалу понять, где ты и как сюда попала.

А если просыпаешься с жуткой головной болью в маленькой, темной комнате с решеткой на единственном окне — то вообще хочется кричать «караул».

— Найта! — радостно завопили у меня над ухом, прерывая мрачные размышления.

— Тише, — такое чувство, будто меня только что затылком в кипяток окунули, да еще и стукнули хорошенько.

— Пра-асти-и, — виновато протянула Феникс, подсаживаясь ко мне на кровать. — Тебе плохо, да?

— Терпимо, — я, кряхтя, уселась, оглядывая комнату. Нет, на место заточения не тянет. Решетка запирается на ключ изнутри, причем он уже вставлен в скважину, дверь приоткрыта… — Что случилось-то?

— Ну… В тебя ударила молния, — хлюпнула носом подруга. — То есть, ой, не в тебя, а в столб, за который ты держалась… Я думала, ты умерла-а-а!

— Все, все, хватит, живая я, — не припомню, чтобы Феникс когда-нибудь плакала, не считая аллергии на яркое солнце или слишком переперченную пищу. — Ладно, молния ударила, кое-кто отключился, а дальше что было? Как мы сюда попали?

Подруга мгновенно прекратила истерику и собралась.

— Эмиль принес. Он тоже перепугался ужасно, так хлопотал, ну, прямо как воспиталка над малявками. Потом взял тебя на руки, меня за руки, себя в руки и телепортировался сюда.

— Сюда — это куда? — повторила я. Что-то туго соображаю… Интересно, найдутся у них здесь нужные ингредиенты для укрепляющего зелья? Или хотя бы обезболивающее?

— Это вроде как их дом. Мы в горах, — она кивнула на окно. В сером пейзаже за решеткой действительно можно было опознать пики и склоны. — Они здесь живут только вшестером, представляешь? И больше вокруг никого нет! Километров на сто, точно! А еще…

Голова опять начала ныть. Так, что там рекомендовал делать Дэйр при поражении электрическим током? Кажется, в первую очередь запустить диагностику… И как я это сама сделаю?

— Слушай… а ты лечить не умеешь? — простонала я, откидываясь обратно на подушки.

Феникс виновато потупилась.

— Ты же знаешь, что нет. Может, Клода позвать?

— Что за Клод?

— Ну… Он здесь живет. А еще Элиза, Эмилия, Серж и Рой.

— Стоп-стоп, — я даже рассмеялась. — Многовато новых имен. Почему именно Клода, кстати?

— Потому что он типа разбирается в лечении. По крайней мере, тебя он пробовал лечить.

— Только пробовал? — у меня возникло сильное желание придушить неумеху-доктора. С Дариэлем бы такого в жизни не произошло! Я бы уже бегала бодрая, как заяц из рекламы батареек.

Феникс почему-то хихикнула. Что смешного, интересно?

— Да… Только он попытался поколдовать над тобой, как этот браслет, — она обличающе ткнула наманикюренным пальчиком в Мэйсона, — начал стреляться искрами… — так, и Рэм туда же. Нет чтобы вылечить бедную меня… — Кстати, хочу тебя предупредить. Знаешь, они все на меня похожи…

Я представила толпу людей (или нелюдей) с серебряными шевелюрами, томными манерами и мультяшными голубыми глазищами на пол-лица. Мне поплохело.

— Можно, я отсюда никуда не пойду? — жалобно простонала я из-под одеяла.

— О! Больной активно жалуется, значит, идет на поправку! — вкрадчиво заметил голос откуда-то от двери. Я быстро выпуталась из простыней и неловко шлепнулась на пол. — Осторожней, леди.

По мысленному каналу от Рэмерта хлынуло недовольство.

«Опять этот нахал вернулся!»

«Это ты про себя, что ли, Рэм?»

«Про него! У-у, ты посмотри на эту физиономию! Приторный, как полкило сахара!»

Браслет ощутимо нагрелся.

«Слушай, Мэйсон… Умерь свой пыл, а? Мне сейчас не помешает помощь доктора…»

Ответ последовал незамедлительно.

«Ты в порядке, я уже проверил. Не верь ему, ладно? Что-то мне этот тип не нравится…»

У меня вырвался вздох. Редко, конечно, но порой некроманта все же заносило.

«Я учту, Рэм. Не переживай».

— Леди, может, все же откроете глаза? Не такой я страшный…

Феникс хихикнула. Интересно, на сколько же я выпала из реальности?

— А это уже мне решать, — хмыкнула я, послушно поднимая взгляд на новопришедшего.

Копия Феникс? Ой, не сказала бы. Но похож. Очень похож. Коротко остриженные серые с металлическим отливом волосы, белоснежная кожа и глаза темного аквамаринового оттенка за тонкими стеклами очков в простой прямоугольной оправе.

Определенно, родственнички.

— Ну как?

— Впечатляет. Мне интересно, это насколько должен быть сильный ген, чтобы так четко сохранялись внешние признаки? — вырвалось у меня невольно.

Мужчина расхохотался. Вообще, мне его манеры безумно напоминали шакарские. Тот же нахальный шарм, снисходительное восхищение собеседником пополам с опасной таинственностью.

— Клод.

— Найта.

— Приятно познакомиться.

— Взаимно. Знаете, глядя на вас, сразу можно догадаться, что вы учились у целителя, — он наклонился, протягивая мне ладонь. Я с удовольствием воспользовалась помощью и оперлась на предложенную руку. Голова все еще немного кружилась.

— Вы думаете? — в моем тоне слышался скепсис.

— Рыбак рыбака… — очаровательно улыбнулся Клод. — У вас очень цепкий взгляд, профессиональный. К тому же редко какая девушка, посмотрев на меня, задумается о генах и наследственности.

Кажется, я начинала понимать, почему этот тип так не понравился моему нелюдимому, ехидному, мрачному некроманту.

— Верю. Так гены действительно настолько сильны?

— Нет. Но большое количество браков между близкими родственниками дает определенный уровень чистоты крови, что, в свою очередь, ведет к усилению некоторых внешних признаков… Как в эльфийском королевском доме Ллиамат, — добавил он, с усмешкой поглядывая на меня. — К тому же наша магия очень влияет на внешний облик… Своего рода плата за силу.

Я перевела взгляд на Феникс.

— Авайен — это «полукровка», — недовольно пояснила подруга. — Уже узнала, видишь ли. Я так выгляжу потому что наследую эту, как их, семейную силу. Жуть, правда?

— Правда, — автоматически согласилась я. — Ладно, с обликом разобрались. Дальше на повестке дня у нас долгое и подробное объяснение, что же вам понадобилось от меня и моей подруги. И, кстати, у вас обезболивающего не найдется?

— Найдется, — кивнул Клод. — Но не лучше ли провести обследование?

— Глупости, — отмахнулась я. Раз Рэмерт сказал, что все нормально, значит, так оно и есть. Долго бы он протянул в рейдах, если бы не научился хотя бы основам лекарского дела? — Я все же покрепче человека. Таблетки от головной боли и чашки горячего чая хватит, чтобы привести меня в норму. А вот пребывание в неведении мне здоровья не добавит.

— В таком случае прошу вас пройти вниз. Вся семья как раз собралась в столовой, так что там вы сможете получить и объяснения, и свое лекарство.

— Что, уже завтрак? — надула губки Феникс. — А почему мне никто не сказал?

— О, леди, я поднялся сюда как раз за тем, чтобы позвать вас, — выкрутился «доктор» и подхватил ее под локоть. — Прошу… — он распахнул дверь.

Мы с Феникс обменялись недовольными взглядами. Во-первых, моя дорогая подруга терпеть не могла, когда до нее дотрагиваются без разрешения, а во-вторых, помощь сейчас гораздо нужнее была мне.

Дом оказался даже меньше, чем я думала, и сильно смахивал на нору пугливого зверька. Коридоры изгибались в самый неожиданный момент, двери безымянный архитектор разместил, казалось, без всякой логики. Особенно «обрадовали» меня коварные люки под ногами и на потолке. В один из таких незакрытых проемов я чуть не ухнула с головой и в последний момент только чудом умудрилась перескочить. Стены представляли собой гладко отшлифованный «дикий» камень — ни декоративных панелей, ни краски, ни даже простеньких бумажных обоев.

Хм, похоже, зря я так ругалась на нашу «темницу». Если весь остальной дом… то есть, вернее сказать, логово выглядит так, то стоит поблагодарить хозяев за то, что они выделили нам апартаменты класса люкс — по здешним меркам.

Столовая меня так же… поразила. Она оказалась двухэтажной, но очень тесной, гораздо большей в высоту, нежели в ширину. Несколько простых деревянных лавок, укрытых выделанным мехом, расползлись в беспорядке по обоим ярусам. Уютно плясал огонь в очаге, на плите над ним закипал чайник и булькал закопченный до черноты чугунок. На лохматой шкуре напротив языков пламени устроились две девушки. Одна, постарше, с длиннющей белой косой, небрежно перевязанной кожаным ремешком, дремала, подложив руку под голову. Другая, одетая в трогательное голубое платье с ромашками, словно в противовес выглядела как ребенок с забавными хвостиками, нелепо торчащими над ушами. Она поджаривала на огне ломтик хлеба, удерживая его голыми руками. Кажется, жар нисколько не вредил девочке.

На перилах второго яруса расположился парень с чрезвычайно нахальной физиономией. Когда мы вошли в комнату, он бросил в нашу сторону насмешливый взгляд, фыркнул и отвернулся обратно к своему собеседнику, стоявшему в тени, демонстрируя лохматый серебристый затылок. Феникс быстро оглянулась на меня и одними губами прошептала: «Мальчик-одуванчик!». Я закашлялась в кулак, глотая смешки. Буйная шевелюра нахала и вправду была точь-в-точь как белые одуванчиковые пушинки.

«Интересно, а если дунуть посильнее, он тоже облетит?»

«Рэм! — мысленно простонала я, из последних сил давя хохот. — Ты специально, что ли?»

«Умолкаю, умолкаю…» — раскаяния в его голосе не было ни на грамм.

— Найта, Феникс — добро пожаловать!

Отвлекшись на перепалку с некромантом, я упустила момент, когда к уже присутствующим присоединился Эмиль. В отличие от диковатой парочки перед очагом он по-прежнему выглядел, как светский лев, на минутку отлучившийся с приема. Безупречно отглаженные брюки, рубашка, застегнутая под горлышко, и жилет… Только галстука не хватало для комплекта.

— Рад приветствовать милых леди в этом скромном жилище, — Эмиль продолжал разливаться соловьем.

Феникс хмыкнула, оценив иронию в словах мужчины, я дипломатично промолчала. Скромное — мягко сказано.

— Позвольте представить вам членов нашей дружной семьи. Элиза, — непоседа с хвостиками махнула рукой, — моя сестра Эмилия, — девушка даже не проснулась. — Тот общительный мальчик, который сидит на перилах, — Рой. Поверьте, леди, он вовсе не такой хулиган, каким желает казаться. С Клодом вы уже знакомы. Остался только Серж, но его я, увы, не вижу…

— Я здесь. И мое имя Серго, пора бы уже запомнить.

От звука хриплого, глубокого голоса, полного затаенной угрозы, у меня мурашки по спине пробежали. Не хотела бы вызвать неудовольствие его обладателя. Да и облик оказался… под стать. Рост — довольно внушительный, выше меня на целую голову. Глубоко посаженные глаза темно-синего, почти черного оттенка и белые, как снег, ресницы — пугающий контраст. Волосы были собраны в высокий хвост на затылке и свернуты в жгуты, их кончики, скрепленные гематитовыми бусинами, свисали на уровне ушей. Колоритный тип, ничего не скажешь. То ли разбойник, бродяга с большой дороги, то ли просто опасный бездельник.

«Осторожнее, Найта, — снова влез с предостережениями некромант. — Мне хорошо знаком этот тип людей. Если сразу не продемонстрируешь ему силу, умение разумно ее применять и сохранять контроль над ситуацией, то он, фигурально выражаясь, вцепится тебе в горло, и не отпустит, пока не подчинит полностью».

Ценный совет, если подумать. С взрослыми, самоуверенными и агрессивными мужчинами я общаться абсолютно не умею, а в спорах чаще со всем соглашаюсь… А это не всегда оказывается правильным решением.

«Хорошо, что только фигурально, Рэм. Почему-то мне не по себе…»

«Справишься, детка. Одного глупого профессора некромантии ты в свое время замечательно осадила, — иронично подбодрил он меня. — Скорее всего, парень попробует тебя спровоцировать. Не упусти свой шанс, бей в ответ. Удачи».

«Спасибо», — только и успела ответить я по стремительно истончающейся связи. Через пару секунд в моем распоряжении остался только браслет-накопитель. Опять последствия отравления пиргитом… Очень не вовремя.

А диалог двух блондинов, кажется, и в самом деле скатывался к перебранке.

— Не придирайся по мелочам, — обаятельно улыбнулся Клод хмурому Сержу, украдкой посылая мне и огненной мастерице извиняющийся взгляд. — Лучше поприветствуй наших очаровательных гостий. Они любезно согласились уделить внимание ты-знаешь-какой небольшой проблеме.

Серго недобро изогнул бровь.

— Этих девок, что ли? — он усмехнулся. — Спасибо, но мне больше рыжие по нраву. Так что развлекайся с ними сам, уступаю.

Рэм, ты был абсолютно прав. Провокация. Вернусь домой, обязательно пошлю тебе пару шоколадок.

Я подмигнула Феникс, и та незаметно кивнула мне в ответ, начиная игру.

— Грубый, — вынесла вердикт подруга. Ее голос прозвучал манерно и самодовольно.

— Но забавный, — возразила я.

— А чего забавного?

— Ну… косички. Ужас, правда?

— Ага. И штаны рваные!

— Где? Не вижу…

— Ой, и я потеряла… Наверное, с другой стороны. А, вот, под коленкой!

Мы с Феникс, идиотически подхихикивая, с разных сторон обошли по кругу медленно закипающего мужчину. Я незаметно дергала пальцами нити. Хоть бы сила не подвела…

— И справа тоже. Видишь?

— Угу, и на заднице, — мне даже слушать себя противно было, но то, как передернуло от нашего бредового диалога Сержа, искупало все. Вот так, дорогой — если любишь устраивать проверки для нервов окружающих, будь готов к тому, что однажды такую же проверку устроят и тебе.

— Где? Дай посмотрю!

— Да было бы на что смотреть!

— А что, правда не на что?

— Ну, не веришь, смотри.

— Хм, тут, наверно, заплатка была и оторвалась. Бездна, ну и неряха!

— И хам.

— И грубиян.

— Грубый, но забавный…

— Да прекратите разглядывать, как на базаре! Я не товар какой!

Феникс устремила на меня кристально честный взгляд.

— Нэй, ты что-нибудь слышала?

— Нет.

— Вот и я думаю — показалось…

В спину беспечно отвернувшимся нам донеслось зверское рычание.

— Убью!

Ойкнула Элиза, чертыхнулся Эмиль, что-то нецензурное простонал сквозь зубы Клод… и воцарилась изумленная тишина.

Кажется, сработало.

— Что это? — сдавлено прошипел Серго. — О, чтоб вас…

Я присела на краешек шкуры и послала мужчине ласковый взгляд. Феникс уютно устроилась рядом, протягивая руки к огню. Языки пламени выгнулись, ластясь к бледным ладоням, словно котята.

— Ловушка для безмозглых мотыльков.

«Липкая сеть?» — с любопытством осведомился некромант. К несчастью, связь все еще барахлила так, что вместо четких фраз доносились в основном образы. Мысленный голос едва угадывался. Я сосредоточилась.

«У тебя хорошая память».

«Такое сложно забыть, детка», — ностальгически вздохнул профессор Мэйсон.

«Давай потом поговорим? Не могу сконцентрироваться на тебе и на заклинании одновременно…» — виновато попросила я. Рэм буркнул что-то невнятное и исчез.

— Каких еще мотыльков? — Серго дернулся, пытаясь выбраться из паутины. Ну уж нет, дружок, после случая с некромантом я доработала ее, теперь так просто от меня не отделаешься. Мою «сеть» даже Феникс не смогла спалить… а это кое о чем говорит.

— Тех самых, которые любят играть с огнем, не думая о своих крылышках, — доверительно сообщила я. — Чего вы добивались, Серго? Хотели нас спровоцировать? Или Эмиль не удосужился посвятить вас в свой великолепный план? Или у вас хобби такое — проверять запас терпения у незнакомцев? Знаете, мы, в общем-то, девушки вежливые, неконфликтные и негордые… Но это не значит, что нас можно оскорблять и пинать, как душе угодно. Поэтому давайте сразу расставим все по местам.

Взгляд Серго стал задумчивым и… уважительным?

— Знакомимся заново? — он хмыкнул.

С моих губ все так же не сходила улыбка. Оказывается, не всегда нужно терпеть и соглашаться… Иногда можно и «мускулами поиграть». Кто бы мог подумать.

— Пожалуй. Эстаминиэль Феникс, Мастер огня, и эстаминиэль Найта, Дэй-а-Натье.

— Серго. Серебряный единорог. Что смешного, черт побери?!

Я, тихо всхлипывая, уткнулась в плечо Феникс. Мою подругу тоже мелко трясло от едва сдерживаемого смеха.

— Единорог, да? — простонала я. Нет, нельзя столько раз за день себя сдерживать! Видимо, накапливается. — Такая белая красивая романтичная лошадка? Рогатая? С крыльями?

— С крыльями — это пегас, — хрюкнула Феникс. — Который к поэтам прилетает… Вдохновение, вроде.

— А, ну да, точно…

— Издеваетесь? — тихо, но выразительно поинтересовался Серго. У меня разом пропало желание веселиться. «Паутинка» показалась ужасно ненадежной… Держа марку, я выдавила из себя последний смешок, глубоко вдохнула и только после этого взглянула на пленника «липкой сети».

— Простите, Серго, я не нарочно… Наверное, нервное. На самом деле такие вот демонстрации, — я дернула одну из нитей, — совсем не в моем стиле. Грубая сила — это не метод королев, поверьте, — узор мягко рассыпался на отдельные «паутинки», почти сразу занявшие свои прежние места. Единорог (меня начинало распирать, когда я проговаривала это слово про себя) спрыгнул на пол без всяких видимых неудобств. Как будто и не было ничего: мужчина даже не стал нервным жестом одергивать одежду или отряхиваться, как обычно делают люди. — Еще раз простите. Это было невежливо.

— Заметано. Я тоже, — он скривился, — погорячился. Но рыжие, кхм, мне все-таки нравятся больше.

Он улыбнулся.

— Ой, была бы здесь Этна… — мечтательно заметила Феникс, романтически устремляя взгляд вверх. Потом что-то представила, нахмурилась и тихо добавила тем же тоном: — Ой, нет, лучше бы не была…

— Она рыжая? — заинтересованно наклонился к нам Серго.

— Она — Этна, — мрачно просветила его я. — И по характеру тоже.

— Хорошо бы самому посмотреть… — задумался единорог.

— Серж! — синхронно дернулись Эмиль и Элиза. На лицах у них было написано здоровое опасение за рассудок Серго. Конечно, если уж мы, по собственному признанию, мирные и вежливые ведьмы такое учудили, то чего ждать от вулкана?

— Братишка, придержи на время свой характер, ладно? — добавила Элиза, застенчиво накручивая на палец прядь из хвостика.

— Нам действительно нужна их помощь, — Эмиль выразительно посмотрел на единорога.

Тот с осуждением покачал головой. Как мне показалось, оно скорее относилось к Эмилю, чем к нам.

— Не нравится мне это. Знаете, неплохие вы девицы, хоть и ведьмы, — он доверительно придвинулся, почти вплотную. — И мой вам совет: уезжайте, пока не поздно. Дурные дела здесь творятся.

— И эти дела мы, разумеется, обсудим за завтраком, — Эмиль со значением посмотрел на Сержа.

Волшебное слово «завтрак» тут же сплотило всех нас, как одну дружную семью. Эмиль, как и положено главе дома, раздавал указания. Клод, ухаживая за «милыми леди» усадил нас на почетное место на пушистой шкуре, Элиза позаимствовала из ниши в стене неглубокие керамические миски, десяток ложек и черпак, торжественно вручив их Сержу. Тот быстро стащил с огня чугунок и принялся раскладывать по пиалам рассыпчатое блюдо, по запаху напоминающее плов. Рой, тайком корча нам с Феникс презрительные гримасы, сноровисто, как официант со стажем, поставил перед каждым порцию, дополняя ее куском неровно отрезанного хлеба. Мне дополнительно досталась еще и маленькая белая таблетка — видимо, обещанное обезболивающее. Из всех ведарси только Эмилия ничего не делала, продолжая спать.

— Хм… А вы не собираетесь ее будить? — я с сомнением покосилась на свернувшуюся перед очагом девушку.

Клод удостоил меня снисходительного взгляда.

— Она уже давно проснулась. Правда, дорогая?

— А в зубы? — равнодушно поинтересовалась она, не меняя позы.

— За что?

— За «дорогую». Или дождешься, пока Рой разозлится? Или Эль?

— Твой супруг, в отличие от тебя, милая, не станет переживать по пустякам… Как и моя благоверная.

Мой бедный рассудок явно не успевал переваривать информацию.

— Так, подождите. Супруги? Разве вы не родственники?

Взгляды всех присутствующих, включая окончательно проснувшуюся Эмилию, устремились на меня. Воцарилось молчание. Я в полной мере прочувствовала, что значит быть брюнеткой среди блондинов. Причем единственной.

— Родственники, — неохотно ответил, наконец, Клод, усаживаясь на мех. — Но весьма дальние. Из нас шестерых только Эмиль и Эмилия, а еще — Серж… Не смотри на меня так, пожалуйста… Хорошо, Серго с Элизой являются достаточно близкими по крови. Первые — брат с сестрой, а вторые — дед и внучка. Мы с Эмилем — дядя и племянник, но наши семьи разошлись столько поколений назад, что уже не рассчитаешь точно степень родства. При этом я — брат матери Элизы… да, Серго, я помню, ты предпочитаешь звать ее Эльзой.

— Мне все равно, — быстро вставила девочка.

— Рой — брат Эмиля, но семьи разошлись за девять поколений до их рождения. При этом Эмилия и Рой — пара, как мы с Эльзой. Вот и все, никаких секретов, и не стоило задумываться об этом… Да не сидите, как чужие, ешьте, — добавил он с улыбкой. — Приятного аппетита!

Я попыталась представить себе родственные связи в этой семейке, и впервые в жизни мне отказало воображение. Познавательная трапеза получается, да… Только есть уже что-то не хочется. А раз так — продолжим беседу.

— М-м-м… Эмиль, у вас такая сплоченная семья… Да и силы хватает, — я задумчиво ковырнула ложкой смесь риса с мясом. Нет, это выше моих сил. Ограничусь хлебом, пожалуй. — Один единорог чего стоит, — «Если, конечно, Серго действительно единорог», — добавила я про себя. — Наверняка с вами считаются…

— К чему вы ведете, Найта? — спокойно прервал мое мычание Эмиль.

Честно говоря, он представлял собой довольно забавную картинку: аристократичного вида мужчина в деловом костюме, восседающий с исцарапанной миской в руках на лохматой шкуре. Ведарси, обреченный на людях носить маску — здесь, в кругу своих, он мог не заботиться о ее достоверности.

— Не представляю, какая проблема могла у вас возникнуть, — честно призналась я.

Воцарилась тишина.

— Дети, — веско произнес Рой. — Пропали дети. Наши с Эмилией близнецы и приемыш-авайен Клода.

Я закашлялась от неожиданности. Не вязались у меня «мальчик-одуванчик» и слащавый доктор с образами отцов.

— Давно пропали? — безмятежно поинтересовалась Феникс, кроша ногтями хлеб. Нервничает.

— Люк и Райва — около двух месяцев назад. Дафна — спустя неделю после первого исчезновения, — сухо ответила Эмилия. — Несмотря на то, что девочку берегли, как зеницу ока. Сила… — она скривилась. — Сила — это, безусловно, хорошо, но только если знаешь, куда ее направить. Мы не вампиры…

— Ар-шакаи, — машинально поправила я. Помнится, Тантаэ «вульгарное человеческое словечко» раздражало.

— …мы не чертовы кровососы, чтобы по запаху находить людей, — упрямо закончила фразу девушка. — И не маги, чтобы составить для этой же цели заклинание. Быть ведарси — не означает обладать всемогуществом. Да, дракона, или морского змея, или единорога трудно убить, я уж не упоминаю о воскресающих из пепла фениксах… В открытом бою мы непобедимы. Но дети беззащитны. Близнецы даже еще не умели оборачиваться!

— Сколько им было лет? — вырвался у меня вопрос.

— Четыре года.

Я нахмурилась. Если предположить, что детей похитили… Кто мог осмелиться на такое?

— Сочувствую… — смотреть на Эмилию было неловко. — Полагаете, надежда еще есть? — собственные слова показались мне, мягко говоря, бестактными.

— Они живы — это все, что я знаю, — вздохнула девушка.

— Значит, мы их вернем, — уверенно заявила Феникс. — Найта, ты ведь сможешь дотянуться до них через нити?

Я поперхнулась. Такое мне голову еще не приходило.

— Даже не знаю… — на смену растерянности приходило любопытство: столь сложные задачи я никогда еще перед собой не ставила… Не считая изобретения противоядия. И спуска в подземные дворцы, кишащие смертельными ловушками. И схватки с сиреной… Хм, если подумать, все не так сложно. — Во-первых, мне понадобятся какие-нибудь частички пропавших… Ну, прядки волос, или ношеная одежда, а лучше всего — пара капель крови.

— Волосы есть, — Клод рефлекторно схватился за медальон на тонкой цепочке, висевший у него на шее.

— От близнецов нет ничего, — убито отозвалась Эмилия.

— Ничего страшного, наверняка дети находятся вместе, — утешила ее Феникс. — Да, Нэй?

— Возможно, — согласилась я. — Раз есть только частичка той девочки, Дафны, то нужно еще точно знать место, где малышку видели в последний раз.

На этот раз замешательство среди ведарси длилось дольше.

— Кажется, в саду, — ответил, наконец, Клод. — Здесь, рядом с домом, есть небольшая площадка с жасминовыми кустами, яблоней и качелями. Мы полагали, что уж здесь-то Дафне ничего не угрожает. К логову можно подобраться только порталом или на крыльях…

Я подавила желание съязвить по поводу «усиленной охраны». О, святая простота! В мире магии спрятанный в горах сад не является таким уж недоступным. Тот, кто точно знает, что ищет, найдет обязательно.

— Еще мне нужно время, силовая подпитка в момент ритуала и компоненты для зелья «ясный взор».

— Силу я тебе обеспечу, — хихикнула Феникс, догрызая последнюю корочку хлеба — все, что осталось от ее порции. От риса в миске, ясное дело, давно и следа уже не осталось.

Хм, мне бы такой аппетит… Да еще без риска поправиться.

Боги, не о том думаю…

— А что это за зелье такое? — Эмилия заволновалась. — Сложное? Редкое? Мы сумеем достать тебе порцию?

— Ничего особенного, — поспешила я успокоить ее. — Всего лишь настойка, помогающая сконцентрироваться на магическом уровне зрения. У меня сейчас… — «не все в порядке с контролем над магией» чуть не сорвалось с языка, но я вовремя спохватилась и почти без запинки продолжила: — … нет права на ошибку, поэтому лучше использовать все ресурсы. Для зелья мне понадобятся две небольшие ветки белой смородины с ягодами, перо ушастой совы, лучше маховое или с головы, «кошачья мята» и мед. Раздобудете?

— Я найду, — усмехнулся Серго. — Эти щеголи неясыть и совку от совы не отличат, — Клод с Эмилем выразительно скривились, но промолчали. — Сегодня к вечеру будет.

— Значит, завтра с утра приступим к поискам… Или сегодня к ночи, как получится. Не хочу вас расстраивать, конечно, но шансы небольшие, — нехотя добавила я. Лучше уж сразу сказать, чем потом разочаровывать. — Все же два месяца прошло… Нити могли уже измениться. Если не получится, можно будет обратиться к магам или к ведьмам, — разумеется, я подразумевала Рэма и Элен.

— Нет, — неожиданно жестко отрезал Эмиль. — Никто не должен знать о существовании нашей общины. Я решил довериться вам только потому, что леди Феникс — авайен.

— И вы готовы детьми пожертвовать, лишь бы сохранить тайну в неприкосновенности? — искренне возмутилась я. Тоже мне, секретность развели, шпионы белобрысые.

— Мы с вами договор заключили, так что ребятишек в любом случае найдем, без привязки к дополнительным условиям, — нахмурилась Феникс. — Но способ не обговаривался, так что уж извините. Если понадобится, и к ведьмам пойдем, и к магам…

— … и в шакарские кланы заглянем, — закончила за нее я. — Точнее, в один из них. Пепел времени.

Эмиль зашипел, по-звериному ощерив зубы. Серго глянул на него, молча поднялся и вышел из комнаты — полагаю, за необходимыми для ритуала ингредиентами. Остальные старательно делали вид, что все в порядке, никто ни с кем не спорит и вообще ничего необычного не происходит.

— Что смогут сделать простые маги там, где отступятся королевы? — язвительно поинтересовался мужчина. В его голосе прорезался свистящий акцент, как у шакаи-ар. Интересно, вдруг подумалось мне, а он-то в какое животное превращается? Тоже в лошадку? Ой, не похож… А ведь должен быть единорогом, раз у Серго это вторая ипостась — гены не проигнорируешь в угоду личным склонностям.

— Многое. Главное в таких делах — опыт, а не сила. А памятью матерей его не заменить, — серьезно ответила я, глядя Эмилю в глаза. — Рэмерт Мэйсон, Элен, Тантаэ — все они обладают огромным запасом знаний и умением их применять. Такая помощь не будет лишней, поверьте.

Он передернул плечами и глубоко вздохнул, как будто делая попытку успокоиться.

— Что за «память матерей» такая? — непосредственно спросила Эльза, разряжая обстановку.

— Такая память, — непонятно пояснила Феникс. — Чисто ведьминская. Помнишь и за маму, и за бабушку, и за прабабушку, и за пра-пра-пра… Понимаешь?

— Нет.

— И я не понимаю, — развела руками подруга. — Но работает.

— Эмиль, обещаю не вмешивать никого лишнего без острой на то необходимости, — быстро добавила я, закрепляя успех огненной мастерицы. — Но если другого выхода не будет…

— Договорились, — неохотно согласился Эмиль. — Поймите меня правильно, если кто-то посторонний узнает о нас…

«Да что такого в вашей семейке?!» — хотела возмутиться я, но Феникс влезла первая:

— Какие у вас звери? То есть вторые ипостаси… то есть первые… Ну, в общем, вы поняли.

Мужчина быстро оглянулся на сородичей и, только убедившись, что они не возражают, честно признался:

— Я — морской змей. Эмилия, Рой и Клод — драконы. Серж и Эльза — единороги.

Что-то в его словах меня смутило… Когда я сообразила, что именно, стало немного не по себе.

— Так вот оно что… Родственники не могут быть разными зверями. А это значит… Вы — не просто ведарси, а те самые изначальные духи? — произнести вслух догадку было непросто. — Отсюда и почти абсолютное внешнее сходство, и огромная сила, и долгая жизнь. Обычные лосты, даже чистокровные, бессмертием не обладают, — я продолжала развивать мысль. Ведарси напряженно замерли. — Боги, как я сразу не догадалась! Авайен — это никакая не полукровка. Avvey ien, «принимающая кровь» буквально…

— Ты знаешь эльфийский? — удивился Эмиль. — Не ожидал.

Вроде бы и комплимент, но у меня он вызвал только раздражение.

— Разумеется. Я воспитывалась в Кентал Савал. Могли бы и обратить на это внимание, когда искали, на какой крючок меня подцепить, — припомнила я змею сцену на мосту. — Значит, духи… Угадала?

Можно было и не спрашивать. В воздухе разве что искры не летали от напряжения, а нервы натянулись до звона в ушах.

— Да, — ответил за всех Клод. — Угадала.

— Позвольте предположить… — интуиция вопила об опасности, но меня уже занесло. — Количество человек в вашей семье неизменно. Скорее всего, больше восьми, но меньше дюжины. Вы рождаетесь обычными людьми, только несущими в себе гены ведарси, а потом сливаетесь с этими самыми духами… И изменяетесь. Становитесь драконами, змеями, кицунэ и дальше по списку. Авайен — это те, кто может принять в себя духа, так?

— Так.

О, наш доктор почти спокоен. Искренне завидую самоконтролю.

— Когда тело все-таки умирает, дух, полагаю, освобождается… и ищет новую оболочку, сохраняя при этом память о прошлых рождениях. Скажите, те дети уже заполучили себе… компаньонов?

— Близнецы уже родились такими же, как мы, — тихо ответила Эмилия. — Это счастливая судьба.

— И сколько же свободных духов на данный момент?

— Двое, — быстро сказал Клод. — Я не хочу оправдываться, но Дафну я забрал шесть лет назад из сиротского приюта, где ее постоянно избивали за то, что она отличалась от других детей. Красивая, слишком умная, слишком живучая… Сейчас ей почти четырнадцать, и она с нетерпением ждет возможности получить своего духа-хранителя. Мы никогда никого не принуждаем. И до шестнадцати Дафна в любом случае останется человеком. Раньше ей просто не позволят сделать столь важный выбор.

К концу этого монолога Клод уже растерял все свое самообладание и затараторил, как школьник, вытянувший единственный выученный на экзамене — быстро, неразборчиво и с отчаянной надеждой, что дополнительных вопросов не будет.

— Все, все, поняла, вы хорошие, — я не смогла не улыбнуться. — Простите, если показалась грубой, ничего такого я не имела в виду. Просто слияние духа и… кхм, человека — это слишком необычно даже для сего безумного мира.

Эмиль оставался смертельно серьезным.

— Теперь вы понимаете, почему мы хотим сохранить наше существование в секрете?

Я медленно кивнула. Сейчас, когда самые важные кусочки мозаики заняли свои места, узор воспринимался совершенно по-другому.

— Слишком многие захотят получить «компаньона»… Любой ценой. А если все вы потеряете тела, то просто не сможете сохранить память и разум, став всего лишь одними из духов тонкого плана. Так?

Змей вздохнул, подтверждая мою теорию.

— Вы сохраните тайну?

— Обещаю. С Феникс, полагаю, такого слова брать не потребуется?

— Нет, — улыбнулся Клод. — Она — одна из нас. Авайен.

Мне не понравился собственнический взгляд, которым он одарил Мастерицу огня, но я сделала над собой усилие и постаралась быть дружелюбной.

— Хорошо. Теперь, когда мы прояснили все детали, давайте закончим завтрак и посетим сад. Не помешало бы заранее осмотреть место для будущего ритуала… Потом мне хотелось бы обсудить кое-что с Феникс… конфиденциально. Подойдет и наша комната.

— Я все устрою, — пообещал Эмиль.

Феникс огорчилась:

— Ну вот, договорились опять, а меня не спросили. И почему так всегда выходит?

Я рассмеялась.

— Можешь считать это местью за то, что ты втянула меня в эту авантюру.

«Потом», — почти беззвучно шепнула я, поймав взгляд подруги, и получила согласный кивок.

В истории этой белобрысой семейки есть много недоговоренностей, но их мы с Феникс, пожалуй, обсудим их наедине. Доверие — штука коварная. Если ошибешься в человеке, то можешь потерять все.

Откат. Около двух лет назад, где-то в Срединном лесу.

Он странный. Определенно, очень странный. Но потихоньку я к нему привыкаю — к его невероятной красоте, к развязанным манерам, к пугающей силе…

Единственное, что до сих пор вгоняет меня в краску, стоит задуматься об этом — эмпатия. Не способность читать мысли даже, а именно то, что мои чувства перед ним, как на ладони.

Насмешливо щурится. Бледные, обжигающе горячие пальцы ложатся на мое плечо, мягко давят, заставляя откинуться назад, в смущающие и ужасно уютные объятия.

Скашиваю глаза.

На его лице танцуют отсветы пламени, окрашивая бледную кожу в красноватый оттенок. Мои щеки тоже пылают, но совсем по другой причине.

— Брось, малыш. Тебе идет румянец, — идеальные губы растягиваются в улыбке.

Дергаюсь, делая попытку вырваться, но тщетно. Горячие руки держат крепче стальных оков.

Не скажу, чтобы мне не нравилось, но…

…но он же об этом знает!

Смущаюсь еще больше.

Эмпатия, чтоб она в бездну провалилась.

— Максимилиан… — в спешном порядке ищу тему для разговора, лишь бы не сидеть так, сходя с ума от неловкости и счастья одновременно. — Скажи, а как это — быть эмпатом?

Ухмыляется. Не вижу, но чувствую совершенно отчетливо.

— Это вкусно.

Злюсь шутливо и пихаю его локтем в живот.

— А если серьезно? Ладно, с людьми связь односторонняя, а с другими вампирами? Каково это — слышать, чувствовать всех вокруг, и знать, что тебя тоже видят насквозь?

Хохочет. Нет, ну почему в я всегда оказываюсь посмешищем?

— Ну Кси-иль…

Волосы у меня на затылке чуть шевелятся от его дыхания. От этого по спине пробегают мурашки, но отпусти он меня сейчас, сил отодвинуться не будет. Я не очень понимаю, почему так происходит, но мне… нравится.

— Малыш, с чего ты взяла, что мы открыты друг для друга? Внутри клана — да, возможно, по крайней мере, в Северном друг от друга прятаться не принято. Плюс еще десяток-другой друзей из других кланов, и часть старейшин — их не так-то просто выставить из головы… — в его голосе чувствуется досада. — А от прочих эмоции и мысли отсекаются. Почти намертво. Первое, что чему учится шакаи-ар — контролировать эмпатию и телепатию.

Хмурюсь. Непонятно.

— А зачем? Разве открытость друг другу не сближает?

— Скорее, наоборот, — он задумчив. — Слишком велик соблазн — узнать болевые точки соперника, ударить по ним… Слишком силен страх — попасть под удар. Нет, доверие — привилегия для очень узкого круга. Даже внутри одного клана оно держится на невозможности предать своего князя и собратьев.

— Вот как… — мне становится грустно. Значит, для своих эмпатия — штука бесполезная. — Хоть в общении с людьми ваши штучки помогают?

Его руки сжимают меня чуть сильнее. Как будто он боится, что я исчезну.

— Чаще нет, чем да. Люди довольно быстро меняют решения, а еще — лгут даже себе. Хотя, конечно, риск быть обманутым уменьшается в разы — чувства врут реже, чем мысли. Но лучше всего не полагаться на эмпатию, а на простое правило, девочка моя: «Не доверяй никому, но делай вид, что поверила». Если не обезопасить себя так, то однажды чужое предательство тебя сломает.

Мотаю головой.

— Не сломает. Я доверяю только тем, кого люблю, а им могу простить все. Даже предательство. Поэтому я не боюсь верить людям. А вот ты — трусишка, Максимилиан. Наверное, поэтому у тебя и друзей немного.

Он замирает. Когда заговаривает снова, голос похож на тающий лед.

— Посмотрим, что ты скажешь, когда подрастешь. И, ради всех богов, не вздумай верить мне.

Вспыхиваю. Последняя мысль была как раз о том, что Максимилиан, вытащивший меня из эльфийских подземелий, мое доверие уже заслужил.

— Можно подумать, ты собираешься меня предавать, — ворчу.

Он хмыкает.

— Предает тот, кто обещал. Я тебе ничего не гарантировал, помни. Обещал постараться не причинять вреда, но не более.

— Это намек? — возмущаюсь. — Вот подлец!

— О том и речь. Не стоит мне доверять… Потому что терять твое доверие мне будет тяжело.

Его парадоксальные слова оставляют горьковатый привкус. Продолжать разговор представляется кощунством. Поэтому мы просто сидим и молчим, глядя на угасающий огонь.

Спиной я чувствую, как бьется его сердце. Почему-то это кажется мне знаком его доверия.

Ну и пусть предает, воплощает свои жуткие планы, бросает и вообще делает, что хочет. Но я его уже не предам. И это — данность.

Наверное, я действительно дура.

Спустя несколько месяцев, Зеленый, кафе-мороженое.

— Вот идиотка-то! — ярится рыжая. — Бесхарактерная. Он же тебя чуть не убил, использовал по полной программе, а ты…

— Я люблю его.

— Да как ты можешь его любить, после того, что он сделал! Он предал, предал, предал, предал!

— Этна, я люблю его. И все. И еще…

Она с такой яростью ковыряет мороженное в стаканчике, что пластиковая ложечка трескается.

— Что еще?

— Я не могу предать его. Понимаешь? Он же нуждается во мне. Я просто не могу…

В ее глазах появляется выражение «я-не-могу-понять-тебя-но-просто-поверю».

— Знаешь, Найта, тебя в музей нужно отдать. Под стекло. «Дура романтичная, особо верная».

Улыбаюсь. Почему-то я чувствую себя намного старше ее. Да и вообще… старше.

— А разве это плохо, Этна? Быть идеалисткой? Быть верной?

Смотрит на меня. Очень внимательно. Взгляд тяжелый, словно воздух вдруг уплотнился.

— Плохо ли… Ему — хорошо. А тебе — больно. Попомни мои слова. Не поумнеешь — еще не раз обожжешься.

А мне совсем не хочется уточнять, что Максимилиан был последним, кому я поверила без оговорок.

Некоторые вещи нельзя исправить, но больше я ошибаться не намерена.

Возврат

Феникс с ногами забралась на кровать и хлопнула в ладоши. У нее вообще много заклинаний было подвешено на такую вот символьную активацию. Хлопок, щелчок, крик.

Я прикрыла глаза, проверяя нити.

— Идеально легло. Слушай, завидую тебе. У меня блоки такими сплошными не получаются.

— Не всем же быть таким совершенством, как я, — хихикнула она. И почти сразу посерьезнела: — Как впечатления от моих… родственничков?

— Ужасные, — честно созналась я. — Серго — помешанный на силе маньяк, Эмиль — интриган, Клод — тоже тот еще манипулятор, Эмилия — сама наивность, Рой — агрессивный мизантроп, Эльза — эмоциональная, как ребенок, и сама нуждается в опеке. Плюс все поголовно повернуты на скрытности.

— А еще — духи…

— Ну да. Тоже… хм, элемент неожиданности. Меня пугает, что один дух у них свободный… — созналась я.

Феникс очень внимательно разглядывала узоры на покрывале. Длиннющий ноготь механически царапал рельефную ткань. На губах блуждала рассеянная улыбка.

— Э… Найта, ты к чему?

— К тому, что у них могут быть виды на тебя. Близнецы уже родились «с начинкой», приемыш Клода тоже скоро присоединится к семейке… Остается еще один дух, желающий заполучить тело, и взрослая, довольно могущественная сама по себе авайен.

— И что? — подруга подняла на меня взгляд. По-мультяшному голубые глазищи были блаженно пустыми. Феникс очень хорошо умела скрывать наличие мыслей в своей хорошенькой головке.

Правда, непонятно, зачем играть в эти игры со мной. По привычке, что ли?

— То, что ты рискуешь превратиться в ведарси.

Она хлопнула ресницами и мечтательно хихикнула.

— А прикольно было бы. Вдруг бы я превратилась в настоящего феникса, а? Здорово… Как думаешь, есть у меня шансы на это?

Я подавилась вдохом.

— Эй… ты же не серьезно? Наша звезда…

— Наша звезда — формальность, — скромно потупилась она. — В реальности мы ни разу не действовали впятером. Только лучами. Ты и Этна, ты и Айне, ты и я… Джайян вообще ни разу ни с кем не связывалась… И еще… и еще… Нэй… Ты такая смертельно серьезная, сдохнуть можно! Ну смени лицо, я же сейчас лопну… Бездна, я же пошутила…

Несколько секунд она еще сдерживалась, а потом залилась смехом. Я представила свою реакцию со стороны — медленно ползущие вверх брови, отвисшую челюсть и телячий взгляд — и тоже расхохоталась.

— Вот она, паранойя, — вырвалось у меня нервное. — Даже тебя подозревала, ужас.

— Больше доверия, товарищ, — она ткнула меня кулачком в плечо, состроив уморительную рожицу. — Куда я от вас денусь… Только вот звезда здесь ни при чем. Мы же друзья в первую очередь, правда? Хотя стать фениксом… м-м-м… Хотелось бы полетать по-настоящему, конечно.

— Да ну тебя, — почти обиделась я. — Опять шутишь?

— А кто меня знает?

Я медленно выдохнула, успокаиваясь. Препираться таким образом мы могли бесконечно. А времени оставалось мало. Через полчаса за нами должен был зайти Эмиль и отвести в сад, откуда похитили Дафну. Скорее всего, распутывание нитей затянется надолго, а без зелья я буду постоянно вылетать «в реальность». Вывод — до возвращения Серго ритуал начинать бессмысленно. Если действовать вслепую, можно случайно спалить узор потоком силы, вместо того, чтобы заставить сиять единственную путеводную нить.

— Что делать будем? — риторический вопрос.

Однако Феникс задумалась совершенно серьезно.

— Свяжись как-нибудь незаметно с Айне. Пусть подстрахует. Какие-то у меня предчувствия плохие, — сморщилась подруга.

А вот это уже проблема. Ладно, если у меня нервишки шалят, но если и мастерице не по себе, то есть уже повод задуматься. И побеспокоиться об отходных путях.

— Связаться, говоришь… Не знаю, получится ли. Простое заклинание отследить могут — неизвестно, кто и как за нами присматривает, а те же духи к магии очень чувствительны. Сложное я не потяну. Может, ты попробуешь? Плетение подскажу… — смущенно предложила я.

Феникс только фыркнула.

— Угу. Давайте намешаем огонь с водой. У нас силы противоположные, фиг наладишь связь, — она с виноватым видом ковырнула покрывало. Ниточка тренькнула и оборвалась.

Еще пара таких попыток — и точно дырка будет.

— Да уж, лучше не рисковать, — пришлось мне согласиться. — Ваши «лучи» противоположны по своей сути. Ладно, попробую сама справиться. Зеркальце найдется?

Ведьма зашарила по карманам. На потертом покрывале постепенно выросла горка из «совершенно необходимых девушке мелочей». Помада, гребешок, маникюрные щипчики, пилка, еще одна помада, тушь, куча железной мелочи, бумажные платки, мятная жвачка, почему-то катушка черных ниток, еще одна помада… Зеркальце обнаружилось во внутреннем кармане замшевой куртки, вместе с паспортом и чеком из продуктового магазина.

— Все время забываю, куда его запихиваю… — пробормотала Феникс, рассовывая вещички обратно. Что самое удивительное, одежда не топорщилась. Честное слово, можно подумать, что у нее в карманах по черной дыре.

Хотя вряд ли. А вот в сумочке… Вполне возможно. Еще в школе я начала подозревать Феникс в манипулировании пространством, когда из недр очередного дизайнерского шедевра начинали появляться учебники, которые с трудом помещались у меня в рюкзаке.

— Держи. Сойдет?

— Мелкое, конечно, но справлюсь. Подожди, а иголка или лезвие какое-нибудь есть?

— Нет, — нахмурилась она. — Но сейчас будет…

Девушка сосредоточенно уставилась на кольцо. Через несколько минут камешки полыхнули, и серебро «поплыло». Капелька постепенно вытягивалась, принимая форму скальпеля. Я хмыкнула — когда-то наша огненная мастерица таким же карандаши в школе точила.

— Вот, — Феникс протянула мне лезвие. — Вернешь потом.

— Так ты освоила свое колечко? — поинтересовалась я, примеряясь к пальцу. До сих пор не могу сознательно порезаться, если не отвлекусь сначала.

— Немножко… Могу создавать вещи, почти любые, но медленно. А ты?

— Не пробовала… Один раз только получилось, во время штурма Зеленого. Но это не считается, я тогда слишком глубоко ушла в «память матерей». А так — использую, конечно, — пожала я плечами. — Магию в кольцо сбрасываю, пиргит из крови вылавливаю… В последнее время даже наловчилась его не выводить, а преобразовывать в живое серебро. Гораздо быстрее получается, может быть, через пару месяцев закончу.

Зеркальце действительно было слишком маленькое. Влезла всего пара строк: «Есть дело. Не вернемся через пять дней, ищите. Н. и Ф.» Зато и заколдовать его оказалось не так сложно, как я боялась. Кровь продержалась на поверхности всего минуту, а потом втянулась в глубь, затягивая мое отражение темной пленкой. Значит, «письмо» нашло адресата. Надеюсь, Айне сумеет нас вытащить, если все это окажется ловушкой…

— Лови, — я кинула аксессуар обратно подруге. — Пару часов еще в нем ничего не будет видно, а потом станет как новенькое.

— Если не станет, новое подаришь, — флегматично заметила Феникс и ойкнула: — Смотри, там буквы появляются!

Мы склонились над несчастным зеркальцем, глядя, как из глубины медленно проступает ответ:

«Берегитесь блондина».

Я глухо застонала, упав лицом в покрывало.

— Айне в своем репертуаре. Размыто, как предвыборные обещания, и с таким же полезным коэффициентом.

— Будем остерегаться всех — точно не ошибемся, — осадила меня Феникс, неожиданно встав на защиту пророчицы. — Я понимаю, после Заокеании ты предсказания терпеть не можешь, но представь, каково Айне: она даже предупредить нас не может так, чтобы не изменить будущее. Так что возьми себя в руки и подумай лучше, как отсюда выбраться, если ведарси придет в голову нас задержать.

Мне не оставалось ничего другого, кроме как согласиться и последовать совету подруги.

Разумеется, в саду ничего особенного не обнаружилось. Да и странно было бы предполагать, что таинственные похитители окажутся так любезны, что оставят нам камешек-телепортатор или записку с точным указанием своего месторасположения. Все следы чар были тщательно подтерты, узор смяли так, что отыскать одну-единственную нужную ниточку среди тысяч и тысяч других надежды почти не оставалось. Я объяснила это Клоду, не вдаваясь, впрочем, в подробности. Возможно, зелье и локон Дафны все-таки улучшат положение. От греха подальше мы покинули сад, чтобы не запутать ситуацию еще сильнее.

За остаток дня нас так никто и не побеспокоил. Только ближе к трем часам заглянула Эмилия. Занесла поесть — по порции густого супа с гренками и паре сочных яблок. После утренних откровений, во время которых ведарси раскрыли больше карт, чем планировали, мы временно оказались в информационном вакууме. Надеюсь, к вечеру скрытное настроение у наших «друзей» сойдет на нет, потому что своими силами, без их помощи, обойтись вряд ли получится.

Ожидая, пока вернется Серго с компонентами для зелья, я валялась на кровати и перебирала в уме варианты поисковых плетений. К сожалению, большинство из них были рассчитаны на поиск ведьм, а не людей. Вопреки расхожему мнению, отыскать кого-то по ауре не так то просто. Непреодолимой преградой может стать и расстояние, и нежелание «объекта» быть найденным, недостаточно близкое знакомство с ним… Это, конечно, звучит немного странно, но для того, чтобы быть найденным магом, нужно самому владеть магией — как для того, чтобы принять звонок, необходимо, чтобы был телефон.

А Дафну к тому же наверняка прячут.

Что же касается личности возможного похитителя, я пришла к выводу, что есть всего два правдоподобных варианта.

Первый — колдун, волшебник, шаман… Словом, некий человек, наделенный силой, хотя бы и не великой, и опьяненный жаждой могущества и бессмертия. Раньше, кстати, мне бы и в голову не пришло, что магически одаренное существо способно на подобную подлость, но после личного знакомства с нравами, царящими в Академии, уверенность в справедливости этого мира во мне сильно пошатнулась. Тот же ректор наверняка бы рискнул репутацией, если бы на кону стояло подчинение духов ведарси. Маленькая личная армия или гипотетическая неуязвимость — чем не повод для войны с лостами?

Второй вариант был связан с незабвенной инквизицией — куда же без нее! Вообще в последние несколько лет следы Ордена обнаруживались в самых, казалось бы, не подходящих для него местах. Завязанный на контроль амулет, обнаруженный на побережье и рецепт зелья, которое якобы «случайно» попало к волкам из Рощи Белой Акации — лишь верхушка айсберга.

Но более всего пугала даже не вездесущность Смотрителей, а постоянные намеки на глубокую связь организации с демонами. Алтари, обнаруженные в Зеленом, переписка, переданная Северным князем Совету королев, сирена на побережье, кровавый бог Теояомкуи, которому лосты скармливали силу заокеанских ведьм… Худшее, что могло бы случиться с нашим миром — очередная волна переселенцев с тонкого плана, потому что это означало бы кровавую войну.

А духи… недалеко они ушли от демонов.

— Найта… О чем задумалась?

Феникс осторожно тронула меня за плечо. Я вздрогнула и очнулась. За окном темнело. Небо приобрело странный фиолетово-оранжевый оттенок. Будто бы гроза собирается.

— Не поверишь, Энни, о судьбах мира… — усмехнулась я, в растерянности назвав подругу детским именем. Помнится, в школе Найту быстро переиначили в «Нату», Джайян — в «Жанну», Айне стала «Яной», ну а серебряное чудо одноклассники звали «Энни» или «Фанни». Сначала мы бесились, но потом — привыкли, отучились говорить простым людям настоящие имена.

Надо сказать, что это не один раз спасало от проблем с инквизицией. Многие обряды строятся на истинном имени, с одной оговоркой — колдун должен сам услышать его из уст жертвы… и, разумеется, быть сильнее ее. Ни один маг еще не сумел проклясть королеву.

— Да нет, мучить мозг всякими глупостями — как раз на тебя похоже, — хихикнула Феникс. — Зелье готово, ведарси собрались в саду, ждут только нас.

В руках огненной мастерицы действительно обнаружился стакан с угольно-черной жидкостью. Мои брови в изумлении взметнулись вверх:

— Только не говори, что ты сама приготовила «ясный взор». Кто-то, помнится, очень не любил возиться с травками.

— Ну… ты дремала, а мне делать было нечего… — созналась подруга, вручая мне зелье. Я осушила стакан, стараясь не вдыхать запах. Паленые перья — не совсем то, что может улучшить аппетит. — А «память матерей» — штучка полезная…

— Уф, — с преувеличенным облегчением в голосе вздохнула я. Осталось только подождать, пока подействует — минут шесть или семь. — Не пугай так. А то я почти представила, как ты будешь напрашиваться на уроки к Дариэлю.

— К тому эльфу, который таскает тебя по подземельям и учит ужасно одеваться? — сморщила носик ведьма. — Не-а. Ни за что!

Продолжая беззлобно пререкаться, мы вышли из комнаты. В коридоре нас ждал Клод, чтобы проводить к выходу в сад, потому что запомнить дорогу по запутанным коридорам дома-крепости с первого раза — и даже со второго! — невозможно. По крайней мере, я на такой подвиг была не способна.

— Клод, вы принесли локон Дафны?

— Разумеется, леди Найта. Он всегда со мной, — ведарси дотронулся до медальона у себя на груди. — Даффи, бедная девочка… — пробормотал он.

— Мы очень постараемся найти ее, — успокаивающе коснулась его плеча Феникс. Мне очень хотелось сделать то же самое, но я боялась давать ложную надежду. Уверенности в том, что ритуал пройдет успешно, не было. Меня снедали дурные предчувствия.

Да еще эта Айне с ее советом «опасаться блондина»… Дергайся теперь из-за каждого шороха. Иногда мне кажется, что без предсказаний живется гораздо легче. Все равно в девяти случаях из десяти подстелить соломку на месте предполагаемого падения не получается. Вот яму вырыть и камней на дно накидать — это да, запросто.

Задумавшись, я чуть не ухнула в открытый люк, а когда встала, отряхнулась и оглянулась по сторонам, то обнаружила, что окружающий мир почти скрылся за переплетением разноцветных нитей. Клод засиял серебряным светом и вдобавок обзавелся призрачными крыльями и длиннющим хвостом. А при взгляде на Феникс ужасно хотелось поискать поблизости ведро с водой: алые, оранжевые, желтые, багровые языки пламени плотно окутывали хрупкую фигурку девушки, а ближайшие к ней узоры в пространстве были усеяны искрами, как паутина — каплями после дождя.

Смотрелось это… потрясающе.

— Классно выглядишь, — доверительно сообщила я Феникс, стараясь на обращать внимания на темные облака, пронизанные змейками молний, клубившиеся вокруг меня.

— Ну, это не новость, — хмыкнула подруга. — Зелье подействовало?

— Или подействовало, или на меня снизошло озарение… Но по голове меня в последнее время не били, так что, скорее всего, это все же зелье, — в тон ей ответила я и добавила: — Огромная просьба заранее сообщать мне про дырки в полу и корни на дороге, потому что мне еще как минимум пару часов придется болтаться между двумя уровнями восприятия.

Клод одарил меня пронзительным взглядом — с его нынешними глазками а-ля «бездонные колодцы с бушующим синим огнем» это смотрелось пугающе — и вместо ответа подхватил меня под локоть.

— Осторожнее, леди, здесь ступенька.

«Сразу бы так», — порадовалась я, а в слух сказала:

— Благодарю, — и скромно потупилась.

К счастью, выход из дома был уже недалеко, а в саду я уже могла ориентироваться самостоятельно.

К моему удивлению, на улице совершенно стемнело, хотя вряд ли путь от комнаты занял много времени. «Зрители» расположились на качелях и под яблоней, и, если бы не зрение, почти полностью сконцентрированное на магическом уровне, то наверняка ведарси затерялись бы в сумраке. Теперь же источающие свет фигуры было видно издалека.

К сожалению, даже с проясненным зельем восприятием рваный клубок нитей, в который превратился здешний узор после визита загадочных похитителей, не выглядел более привлекательно. Запускать руки в это месиво, мягко говоря, не хотелось.

Но по-другому — никак.

— Клод, давайте локон.

— Уже пора? А как же приготовления? — растерялся ведарси. Он не ожидал, что ритуал начнется сразу же.

— Все приготовления мы еще в комнате сделали… — усмехнулась я и спохватилась: — А, еще одно маленькое дельце…

«Рэм?»

Против ожиданий, некромант откликнулся не сразу.

«Чего тебе, детка?» — мысленный голос прозвучал глухо, как из-за кирпичной стены.

«Ты случайно не собираешься шпионить за мной в ближайшие два-три часа?» — я удвоила время для верности.

«Нет, а что? — забеспокоился Мэйсон. — Нужно?»

Вопрос прозвучал почти тоскливо.

«Да нет, наоборот, — успокоила я профессора. — Лучше бы вам перекрыть канал и некоторое время не соваться в мою голову вообще… Я собираюсь немножко поколдовать и не знаю, как отреагирует на искаженное восприятие человеческое сознание…»

Мэйсон, кажется, ухмыльнулся.

«Я не такой дурак, чтобы впутываться в темную магию, детка, и всегда в такие минуты стараюсь держаться подальше. Хватило один раз заглянуть в эту вашу «память матерей»… К тому же у меня свои планы на пару часов вперед… Спасибо за предупреждение».

«Всегда пожалуйста… Рэм? Какие планы?» — заинтересовалась я. Нечасто Мэйсон с таким заметным облегчением отказывался от обязанностей моей «няньки».

«Романтические», — уклончиво пояснил некромант и намертво заблокировал связь.

Вот ведь предатель! Растравил, понимаете ли, душу любопытством, и смылся. «Романтические»… Неужели какая-то девушка все же растопила сердце колдуна? Или это просто интрижка?

— У тебя такая жуткая улыбка, — с дрожью в голосе сообщила Феникс. — Хоть беги и спасайся.

— Не преувеличивай, — я потерла щеки, сгоняя румянец. — Мэйсон влюбился, — совершенно неожиданно сдала я некроманта.

— Да-а? — задумчиво протянула Феникс. Глаза ее вспыхнули азартом. Языки пламени заплясали в три раза быстрее. — Есть подробности?

— Потом разузнаю, — я виновато покосилась на Клода, нервно переступающего с ноги на ногу. Стало немножко стыдно. — Ну что, начинаем?

— Начинаем, — кивнула она.

Я зажала локон в кулак и зажмурилась. Через мгновение тонкие горячие пальцы легли поверх моей руки в прядью волос Дафны. Где-то совсем рядом, на грани между моим сознанием и чужим, клубилась безграничная сила — только сделай шаг. Мне раньше и в голову не приходило, что Феникс настолько могущественна! А ведь, чисто теоретически, и Айне, и Джайян, и Этна — тоже королевы, значит, их сила сравнима… с этим? И моя тоже?

Дух захватывает.

С трудом удержавшись в последний момент от погружения в пылающий океан огня, я глубоко вздохнула и сосредоточилась на нитях. По ощущениям это было похоже на процесс сортировки бисера. Только вот на этот раз мне пришлось искать одну-единственную бусинку среди целой горки разноцветных шариков разного размера и текстуры. Бусинку… то есть нитку, похожую на зажатую в моей ладони прядь — серебристую, мягкую, пахнущую дымом и яблоками, обжигающе горячую, тонкую, звенящую…

Наверное, это странно смотрелось со стороны — девушка, слепо шарящая пальцами в воздухе, вцепившаяся другой рукой в ладонь подруги. Изнутри это было… утомительно. От манипуляций с нитями кожа быстро теряла чувствительность, немела, словно покрывалась изнутри изморозью. Оставалось только полагаться на обостренное зрение и чутье… и на удачу.

В итоге я все-таки нашла след Дафны — рваную, потускневшую паутинку. Осторожно вытянула, распутала. Медленно, по капельке, начала вливать в нее силу — огненные всполохи Феникс, и очень осторожно — мою перемешанную с молниями тьму.

Магия уходила в нить, как в бездонный колодец. След четче не становился. Закусив губу, я начала бережно ощупывать паутинку, «замазывая» силой разрывы. Конечно, они мешали, но главная проблема все же была не в них. Большие подозрения вызвал узелок на конце нити — слишком сложный для случайного. Скорее, похож на плотно свернутое заклинание, но вот какое…

— У вас получается? — раздался над ухом взволнованный голос. — Послушайте, я должен вам кое-что сказать, точнее, признаться…

Я дернулась.

Пальцы слишком сильно сдавили злосчастный узелок и наткнулись на что-то острое.

Клод, чтоб его в Бездну! Идиот! Нельзя отвлекать ведьму во время ритуала!

Руку мгновенно свело от холода. На месте нитки словно образовалась черная дыра, втягивающая в себя любую магию. В панике я швырнула в нее свой собственный резерв из кольца, потянулась вглубь — сразу и к себе, и к Феникс, но она — умничка! — сразу же перекрыла общий канал с коварной паутинкой, не давая мне осушить нас начисто.

Не помогло. Слишком много я вбухнула в «дыру» силы от испуга.

«Она исчезает!» — крикнул кто-то из ведарси. «Убра-ать!» — завопила Феникс. «А-а-а!» — заорала от неожиданности я. В нас врезалось что-то тяжелое, голова закружилась и мы рухнули вниз, вниз, вниз…

…хватаюсь за нити, отчаянно пытаясь удержаться…

…Феникс, похожая на огромную огненную птицу, рвется вверх, но связь напрягается и утаскивает ведьму за мной…

…кто-то с воем цепляется за мой рукав, желудок делает сальто, голова взрывается от боли разноцветным фейерверком — и этот жуткий «карнавал» до безумия напоминает ощущения при…

…телепортации…

Только что мы болтались где-то между здесь и там в мистической невесомости, и вот уже тело обрело привычную тяжесть, ноги заскользили по мокрым камням и я с размаху шваркнулась спиной и затылком об эти самые камни. В глазах заплясали звездочки.

— Шатт даккар! — вырвалось у меня душевное. Призрак Элен с мылом «для мытья рта» тут же замаячил перед внутренним взором.

— Мамочки! — завопила Феникс, по инерции падая на меня. Я сдавленно пискнула.

— ……. в…! — вдумчиво подвел итоги Клод, плюхаясь рядом уже самостоятельно.

Очень медленно я открыла глаза. Перемещение нисколько не повлияло на измененное зельем восприятие, и вокруг по-прежнему вились разноцветные нити. Но сразу стали очевидны две вещи.

Во-первых, мы оказались в пещере. Чудесно. Проваливаться под землю становилось моим любимым занятием. Зеленые прожилки, намертво обрезающие часть узора, наводили на грустные мысли о пиргите.

Во-вторых, единственный выход из пещеры перегораживала наполовину опущенная решетка из того же пакостного металла. Наверняка во время перемещения она была открыта настежь, иначе портал бы просто сюда не пробился. Впрочем, мне одной сил бы не хватило даже на это — именно порция почерпнутой у Феникс магии сделала перемещение возможным.

Со зловещим грохотом прутья решетки стукнулись в камни. Домечталась, идиотка несчастная! Нашла время силы оценивать. Как теперь выбираться будешь?

— Энни, слезь с меня, пожалуйста, — мрачно попросила я, тыкая подругу пальцем в бок. Она смотрела на пиргитовые вкрапления в стенах расширенными от ужаса глазами. — Тяжело, знаешь ли…

— Прости, — пискнула Феникс, перекатываясь в сторону. Холодная вода щедро плеснула мне в лицо, заставив зажмуриться. — Ой, еще раз прости… Все в порядке? — жалобно спросила она.

— Не в порядке, — вздохнула я, протирая глаза и принимая вертикальное положение. — И дела становятся все хуже и хуже, — добавила, рассмотрев кто стоял за решеткой.

— Куда уж хуже… — проворчала подруга и осеклась, проследив за моим взглядом.

— Доброй ночи, — вежливо поздоровался… да, наверное, инквизитор.

Феникс вскочила на ноги, поднимая тучу брызг.

— И вам того же, — съязвила я, отплевываясь от воды. — Полагаю, ловушка — ваших рук дело?

Смотритель улыбнулся. Что-то в его лице мне казалось ужасно знакомым…

— Мы встречались раньше? — вырвался у меня вопрос.

— Однажды, — усмехнулся мужчина. — Около двух лет назад, дитя. И для тебя было бы лучше, если бы все закончилось именно тогда. Меньше бы путалась потом у меня под ногами…

Два года, два года…

Отойди от нее. По слову Смотрителей!

Я отчетливо скрипнула зубами.

— Спасибо, что напомнили. Брат Давл, да?

— Нет, — с улыбкой поправил меня инквизитор. — Мое имя Лешкович. Серые братья Риак и Давл, увы, почили в мире, вступив в неравную схватку с порождениями тьмы. Орден скорбит о них.

— Маловато в вашем голосе скорби.

— Зато в твоем, дитя, слишком много дерзости, — рассердился маг. — А дерзость есть грех великий…

— Дай-ка угадаю, — мрачно предложила я. — Вы накажете нас и оставите здесь, за решеткой, на веки вечные?

Смотритель улыбнулся еще шире.

— Что ты, дитя мое. Это было бы слишком жестоко… даже для грязных ведьм и предателя. Нет. Через несколько часов я вернусь сюда с револьвером и облегчу ваши страдания. А пока можете подумать о вечном. Например, о геенне огненной, что ожидает вас за гранью.

— Спасибо за предупреждение, — ласково поблагодарила его Феникс. — Мы обязательно сделаем стенку из камней, чтобы вы этим пистолетиком нас случайно не поранили… поранил… И сами вы грязные… грязный… В общем, катись в Бездну со своей гигиеной огненной!

Инквизитор поджал губы и молча развернулся к лестнице. Через минуту шаги утихли и в подземелье воцарилась тишина.

— Круто, — констатировала я. — Мы сидим под землей (кстати, ни у кого нет клаустрофобии? Нет? Ну, хоть одна хорошая новость…) без возможности покинуть это негостеприимное место. Подставу устроил Орден, что уже само по себе плохо, более того, один из Смотрителей имеет на меня зуб. Скоро к нам спустится маньяк, чтобы потренироваться в стрельбе по живым мишенями, а щит мы поставить не можем, потому что вокруг один пиргит, а он магическому воздействию не поддается, так что извини, Феникс, но никакой каменной стенки сделать не получится. Кстати, прямое попадание пули в голову не лечится, даже если за дело берется Дариэль, которого, как вы, возможно, заметили, здесь нет. Ваши предложения, дамы и господа?

К концу монолога мной овладело такое отчаяние, что хотелось биться головой в стены. Или бить кого-то — например, некоего мерзавца в белом балахоне мага.

А Феникс, напротив, выглядела смертельно спокойной.

— Мне тут интересненько стало, — сказала она. — Та козявка что-то ляпнула про «грязных ведьм» и «предателя»… Ну, грязные — это мы, наверно, — Феникс с сожалением оглядела свои сильно пострадавшие от перемещения и подземной сырости джинсы. — А кто предатель?

Не знаю, что сделала Феникс, но на магическом уровне зрения это выглядело, как будто ее пламя взметнулось до потолка. Клод, наоборот, словно потускнел. Призрачные крылья трепались у него за спиной, как рваные простыни.

— …traitre… — чуть слышно прошептал он.

У меня мурашки по спине пробежали.

— Что? Это по-эльфийски?

— Нет, не по-эльфийски, — усмехнулся он. — Это значит, что я предатель.

Мы с Феникс обменялись напряженными взглядами. Ей, как и мне, ситуация очень-очень не нравилась.

— И кого же вы… предали? — осторожно поинтересовалась я.

Клод сгорбился, подтянув колени к подбородку. Мне подумалось, что каким бы ни был сильным человек, но в минуты слабости или боли он принимает одну и ту же позу — позу зародыша, словно пытаясь спрятаться от окружающего мира. И насмешливый эмоциональный Максимилиан, и спокойный, уравновешенный Дариэль… и загадочный, чуточку манерный Клод.

— Всех, — глухо ответил он. — Семью — когда нашел Дафну, но не рассказал, где ее прячут, из страха, что похитители избавятся от девочки. Себя — когда пошел на сделку с инквизицией, пообещав привести к ним в ловушку одну ведьму. Орден — когда вновь обрел надежду и попытался сорвать планы Смотрителей и уберечь вас от западни…

Ощущение, что у меня вот-вот поедет крыша, все усиливалось.

— Стоп. Хватит разговаривать, как персонаж из мыльной оперы, — прервала я поток откровений дракона. — Во-первых, поясни: давно вы нашли Дафну?

— Почти сразу. Но Орден пригрозил, что если я не приму их условия, то Дафну…

— Не продолжайте, я в курсе, какие у инквизиции замечательные методы, — помрачнела я, вспомнив осаду Зеленого. «Мы снимем карантин-блокаду с города, когда вы приведете к нам ведьму, которая уехала из вашего города». Да, очень милые люди, ничего не скажешь. — Что за условия?

— Отыскать ведьму по имени Найта, посулить ей кровь дракона, привести ее в ловушку… сюда, — ровно произнес Клод. Мне жутко захотелось ударить его, или накричать, или окатить холодной водой. Он что, уже к смерти подготовился? Тоже мне, жертва.

— И вы, конечно, решили, что жизнь Дафны дороже моей, — резюмировала я. — Тоже, в общем-то, понятно. Она вообще дешево ценится, моя жизнь. Не верите, спросите у Максимилиана… Хотя Ханна, наверное, так не считала… Не обращайте внимания, я просто нервничаю, поэтому болтаю всякие глупости. Итак, что было потом?

Клод поежился.

— Я рассказал Эмилю, что есть ведьма, которая может нам помочь. Он пообещал привести ее. Никто не удивился, Эмиль из нас практически единственный, кто часто бывает среди людей… Но ты появилась не одна. С тобой пришла авайен, леди Феникс. И ты вовсе не была похожа на истеричную, властную особу, которую описывали Смотрители, — он говорил, почти уткнувшись в коленки. — Просто девчонка. Ребенок. Со смешной челкой, испуганными глазами. Вежливая, симпатичная… — на сердце потеплело. Не думала, что так соскучусь по магическому обществу, в котором пара шрамов на лице не считается чем-то, способным испортить впечатление от внешности. — Умеющая найти подход к людям — даже Серго вы с Феникс понравились… — я не стала разочаровывать дракона и объяснять, что действовала по указке Рэмерта. Который, к несчастью, так увлечен романтическими делами, что вряд ли разблокирует связь раньше, чем через пару часов. Кстати, о Рэме… он подал мне тогда замечательную идею насчет устранения последствий отравления в Заокеании… — А потом… потом я увидел, как вы колдуете. И понял, что вы действительно могли бы спасти их — и Дафну, и Люка и Райву… Захотел исправить все, но ловушка уже сработала. Я думал, что если оттолкнуть вас в сторону, то портал не активируется…

— … а вместо этого рухнули в него вместе с нами, — закончила за него я.

Было очень… тоскливо. Впрочем, меня предают не в первый раз.

— Клод… простите, но вы идиот, — честно призналась я. Феникс солидарно кивнула, глядя на дракона с жалостью — мол, тоже мне, предатель… Помнится, когда все ругали Максимилиана и уговаривали меня его забыть, она одна была на моей стороне. Этна тогда бушевала, Джайян закатывала потрясающие скандалы, мама плакала, брат ругался, а Айне таинственно улыбалась и с задумчивым видом выстукивала пальцами по перилам. — Надо было сразу рассказать все начистоту. Тогда бы мы не оказались в такой дурацкой ситуации…

— Хочешь сказать — безвыходной? — кажется, Клод окончательно перешел на «ты» и временно растерял всю свою манерность.

— Нет, именно дурацкой. Потому что кое-какие идеи, как выкрутиться из всего этого у меня есть, — улыбнулась я. — Ну что, принесете извинения за глупое поведение и будем в расчете?

Дракон одарил меня таким взглядом, как будто увидел нечто в природе не существующее или нарушающее своим существованием все ее законы. Например, бабочку размером с лошадь. Или говорящего крота. Или…

Впрочем, меня заносит.

— Ты понимаешь, что если бы не я, Орден не захлопнул бы сейчас эту мышеловку? Я предал! Я виновен!

Полагаю, это можно считать извинением — столько эмоций.

— Ну и что? Захлопнул бы другую и в другой раз, — логично предположила Феникс, ковыряя ногтем зеленоватую прожилку пиргита в полу. Как ни странно, металл под ее пальцами исправно крошился, словно перемороженное сливочное масло.

— Вот-вот, — поддакнула я. — Они ужасно прилипчивые типы. Так что хватит терзаться муками совести. Надо действовать. Детишек спасать, Орден запугивать, а то что-то он совсем от рук отбился…

Феникс хихикнула. Клод…

— … и перестаньте так странно смотреть, Клод. Видите ли, у меня большой опыт в том, чтобы бывать преданной кем-то, так что я прекрасно знаю, как надлежит действовать в подобной ситуации… — я сделала паузу и заявила торжественно: — Плюнуть, простить и забыть. Ну как, мир? Не будете мне больше кнопки на стул подкладывать?

Клод улыбнулся. То ли он все-таки учился в школе, то ли смотрел отечественные фильмы.

— Не буду. А вот инквизиторам — подложу гвоздь. Двадцатипятисантиметровый.

— Жесть, — впечатлилась Феникс. — Бедный Орден.

— Да нет, — быстро прикинула я. — Если разделить его на всех, то каждому и по металлической горошине не хватит. Кстати, о металлах… У меня наметилась идея, как выбраться отсюда, но для этого потребуется объединить усилия. Клод, вы готовы нам помочь?

Блондин посерьезнел.

— Да. Что я должен делать?

— Ну… есть несколько мыслей, — я покраснела. — Но сначала хочу спросить: Клод, вы можете выломать решетку? Или хотя бы поднять ее?

Ведарси покачал головой.

— В этой ипостаси я лишь незначительно сильнее человека. Применение драконьей силы сродни магии и поэтому точно так же блокируется пиргитом… Впрочем, мы можем попробовать поднять ее втроем.

Я с сомнением покосилась на решетку. Нет, вряд ли такое количество металла смогут хотя бы сдвинуть с места две хрупкие девушки и один запертый в уязвимом облике лост.

— Пролет, — констатировала Феникс, безошибочно угадав направление моих мыслей.

— Ладно, предлагаю вариант второй, усовершенствованный. Честно говоря, не уверена, что это сработает, но попробовать стоит… — призналась я. — Феникс, — подруга с готовностью обернулась. — Помнишь, как Мэйсон посоветовал мне выловить остатки инквизиторского зелья из крови, используя кольцо? Так вот, тогда выяснилось, что хотя пиргит — металл неземного происхождения и не может мгновенно изменять свою структуру под воздействием живого серебра, подобно другим материалам, он все же теряет свои поглощающие свойства и превращается в обыкновенное железо — постепенно. Поэтому мы с тобой, Феникс, сейчас попробуем изменить участок решетки, а вы, Клод, попытаетесь выломать его. С простым железом-то справитесь?

— Не знаю, — задумчиво опустил ресницы дракон. — Постараюсь. Если не прикасаться к пиргиту, возможно, я смогу призвать часть своей силы. Черт побери, как бы хотелось сейчас перекинуться!

Я оглядела нашу тесную камеру и представила, как две несчастные ведьмочки ровным слоем размазываются по каменным стенам.

— Обойдемся пока без превращений. Вам силы понадобятся, когда мы будем отбивать детишек. Так что отдыхайте пока.

Для управления кольцом нужно всего-навсего четко представить, чего именно ты хочешь. На первый взгляд, не сложно. Но если вдуматься… Я, к примеру, не представляю себе, как устроен пиргит и весьма скупо осведомлена о структуре живого серебра. Поэтому для инициации процесса превращения одного металла в другой обычно рисую в воображении картинку, на которой черное перекрашивается в белое.

Под «черным» подразумевается пиргит, а под «белым», соответственно, — живое серебро. На практике преображение происходит достаточно эффектно, с красивыми молниями, исходящими от кольца, и фонтанами искр, так что со стороны это больше похоже на газовую сварку.

Не знаю, как заставляла работать свое кольцо Феникс, но у нее решетка просто меняла цвет — и все. Возможно, воображение у моей подруги все же функционировало не так убого, как мое, или она просто-напросто не проспала лекцию по алхимии, которую прочитала нам эстаминиэль Мелисса во время одного из визитов в Зеленый.

Как бы то ни было, итогом нашего получасового издевательства над законами физики стало посветлевшая область размером около квадратного метра. К тому времени мозги у меня чуть не закипели от постоянного муссирования одного и того же образа.

— Думаешь, сойдет? — с сомнением покосилась я на подругу.

Клод, от нервного напряжения снова надевший маску слащавого высокомерного щеголя, наблюдал за нами со снисходительной улыбкой. Услышав мои слова, он вздрогнул и подался вперед, жадно разглядывая измененные прутья.

— А то! — несколько мечтательно откликнулась Феникс, поглаживая решетку. — Мы же так старались…

— Ну что ж, Клод — ваша очередь, — я с удовольствием уступила ведарси место «на сцене», заняв его — «в первых рядах».

Мужчина нетерпеливо ухватился за решетку. Дернул, словно проверяя на прочность. Под рубашкой отчетливо напряглись мускулы.

Феникс почему-то нервно хихикнула.

Следующие пять минут прошли в безуспешных попытках расшатать, разогнуть, искривить или выломать несчастные прутья. Клод пыхтел, лицо его раскраснелось, очки сбились, а волосы от постоянного взъерошивания стали напоминать галочье гнездо — если бы, конечно, галки вили гнезда из серебряной паутины.

— Сдаюсь, — отступился, наконец, дракон, — это мне не по силам. Простите.

Я поникла. Все тщетно… А ведь такая хорошая идея была!

— Дайте-ка я попробую, — внезапно вмешалась Феникс. И заработала сразу два изумленных взгляда — от меня и от Клода.

— Ну, попробуй, — махнула рукой я.

Девушка одернула куртку, поправила разлохматившиеся волосы, осторожно положила руки на решетку… и та засветилась — сначала красным, потом белым, а потом просто стекла вниз раскаленной лужей. Вода вокруг нее тут же вскипела и взметнулась горячим паровым облаком.

Я порадовалась, что мы с Клодом предусмотрительно отошли подальше — иначе сейчас точно обварились бы.

— Как ты это сделала? — вырвалось у меня пораженное. — Здесь же слишком сильное излучение для магии!

Клод смотрел так, что хотелось провалиться сквозь землю. Ну да, я не догадалась, но кто виноват, что сил у него не хватило?

— Ну, в пределах себя-то мы можем колдовать? — она застенчиво ковырнула лужу мыском. Лично мне даже стоять рядом с раскаленным металлом было невозможно, но туфли «огненной» ведьмы нисколечко не пострадали. — Вот я и нагрела ладошки… а от них нагрелась решетка… Где-то полторы тысячи градусов, типа того, — рассеянно добавила Феникс, осторожно протискиваясь в дыру. — Или три. Ну, я не знаю, когда там железо плавится…

Я сглотнула. Лезть между красными от жара прутьями как-то не хотелось — страшно. А, была не была!

Опрометью кинулась, перескакивая через раскаленную лужу. Нырнула рыбкой в проем, чтобы плюхнуться на живот в каком-то метре от жидкого металла…

…и с острой, болезненной радостью ощутила, как возвращается сила, не скованная больше ничем.

— Тише, — одернула меня Феникс. — А то эти сюда сбегутся.

Я глубоко вздохнула и постаралась взять себя в руки. Если сейчас здесь появится Лешкович или кто-то еще из теплой орденской компании, то нам придется туго — вблизи такого количества пиргита колдовать все же немного сложновато. Радует хотя бы то, что наша магия хотя бы не искажается, в отличие от эльфийской.

— Ваша очередь, Клод, — окликнула я дракона. — Не волнуйтесь, если получите ожог, я вас подлечу. Меня учили этому.

— Учили или научили, хотел бы я знать…

— Вы что-то сказали?

— О, нет, красавица.

Клод примерился, снял очки, убрав их в карман рубашки, и легко повторил мой полет над застывающим металлом. Правда, следует признать, что приземление у дракона вышло куда как более изящным, чем мое.

— Куда теперь направимся? — поинтересовался мужчина, протирая стеклышки рукавом. Потом, видимо, передумал и убрал очки обратно в карман.

— Наверх, — на ангельском лице Феникс расцвела демоническая улыбка. — Нас ведь увидеть хотят, да?

— И для этого вовсе незачем спускаться, мы лучше сами поднимемся, — закончила я за подругу, чувствуя, что лицо искажается в такой же хищной гримасе. — Мы ведь добрые девочки, правда?

Клод хмыкнул и сделал шаг к лестнице. Я вовремя поймала дракона за рукав.

— Не так быстро. Сначала — защита. Думаю, еще пятнадцать-двадцать минут мы вполне можем провести здесь.

Феникс согласно кивнула.

К несчастью, для создания чего-нибудь масштабного категорически не хватало времени. Пришлось ограничиться отводом глаз и парой щитов — от чистой магической энергии и от физического воздействия. Надеюсь, что отбить заклинания посложнее мы сумеем и в бою и что до оружия из пиргита наши орденские друзья еще не додумались.

От меня — плетения. От Феникс — питающая их сила. Должно сработать.

На первый караул, охраняющий выход из подвалов, мы наткнулись прямо у верхнего края лестницы. Недоумение по поводу того, что двое охранников не среагировали на шум внизу, который мы устроили, когда пытались сломать решетку, быстро сменилось брезгливостью: доблестные смотрители были пьяны. В стельку. Похоже, брат Лешкович слишком понадеялся на пиргитовые заслоны.

Что ж, пусть пеняет на себя.

«Стражников» мы осторожно миновали, прикрываясь отводом глаз. Кровожадный Клод предложил «убрать их, пока не очухались», но я решительно замотала головой. В итоге дракон ограничился актом кражи ключей из карманов недобросовестной охраны. Мы с Феникс тихонько хихикали, глядя на разошедшегося не в меру Клода, и молчали о несложных манипуляциях с нитями, способными открыть любой замок вернее ключа.

Неприятности начались позже.

В пустых коридорах на верхнем ярусе люди встречались уже гораздо чаще. Неудивительно, что в конце концов у одного из Смотрителей оказался при себе соответствующий амулет и вся наша маскировка полетела в бездну. Нет, инквизитор не стал вопить «Ведьмы!» или «Пленники сбежали!». Он просто молча ударил в спину заклинанием. Если бы не заблаговременно заготовленная защита — быть бы нам раскатанными в тонкий блин.

— Берегись! — Клод оттолкнул Феникс из-под повторного удара. Ох, зря старается — мы и сами за себя постоять можем. Щит дрогнул, но, конечно, выдержал — заклинания были намного более низкого уровня. — Все в порядке?

— В порядке! Придурок! — огрызнулась ведьма, вскидывая руки в ответном колдовстве. — Не мешай!

Я, уже знакомая с этой стороной ее характера, поспешила убраться с глаз долой, чтобы не превратиться в головешку заодно с безымянным инквизитором.

— Она справится, лучше нам заняться остальными, — окликнула я Клода, спешно выплетая «липкую сеть».

— Какими остальными?!

Вместо ответа я молча ткнула пальцем в другой конец коридора — у нас за спиной. Кажется, инквизитор зря времени не терял, успев в промежутке между атаками вызвать подмогу, заходившую теперь с тыла. То ли это было просто совпадение, то ли смотрители сделали попытку нас окружить, но на пару минут ситуация стала крайне неприятной. К счастью, щит противника просел после первого же удара огненной мастерицы. Взрывная волна впечатала инквизитора в стену, опалив волосы и одежду, и он осел на пол, как бесполезная куча тряпок.

— Феникс! — крикнула я, выбрасывая сеть поперек коридора. — Тихо уйти не получится, значит будем шуметь погромче!

— Поняла!

Уже не скрываясь, она шарахнула по подбегающим сплошным пламенным ковром. Маги успели закрыться, и тотчас же в ответ полетели стрелы, в клочья рвущие защиту.

— Стрелы с пиргитом! — заорал Клод, отпихивая нас за поворот, под защиту стены.

Он чуть-чуть не успел.

Феникс взвизгнула, я обернулась и увидела, как джинсовая ткань над коленкой намокает.

Красным это пятно было всего секунду, а потом мир резко утратил цвет, а я — милосердие. Остались только сюрреалистично яркие кружева. Феникс, хрупкая Феникс зло рассмеялась, с нечеловеческой силой выдергивая болт, и из раны плеснула раскаленная лава, а в глазах ведьмы заплясало пламя.

А что в моем взгляде? Наверное, тьма.

Неважно.

Переплетения нитей вдруг обрели смысл. Та, серая — тянется вниз, к темницам, где держат детей. Алая в зеленых разводах — Лешкович, он совсем рядом.

И везде — в воздухе, в узорах «паутинок», в каменных стенах — следы чего-то страшного, чуждого…

Я уже сталкивалась с этим?

Да. Почти два года назад, на берегу моря.

И, к сожалению, я уже слишком хорошо контролирую тьму в себе, чтобы просто нестись на волне силы, выжигая из нашего мира то, что ему не принадлежит.

— Здесь демоны, — мой голос был начисто лишен эмоций, хотя в душе бушевала настоящая буря.

Клод посмотрел почти с ужасом.

Феникс усмехнулась — а в глазах пылал огненный ад.

— Разберемся.

Я кивнула и окликнула дракона:

— За мной.

Сначала — к Лешковичу. И лучше бы у него было хорошее объяснение для всего, что произошло.

Но тут образовалась маленькая трудность. Нападающие-то никуда не делись…

Откат — то же время, то же место. С точки зрения инквизиции.

Все изменяется так быстро, что никто не понимает, что же именно происходит. Единственное, что испытывает Том — это страх… В какой-то момент глаза брюнетки становятся черными, как космический вакуум, а блондинка с дьявольским хохотом вырывает из ноги болт.

— Этого не может быть… — шепчет один из магов. — Ведь пиргит…

Что там было с пиргитом, Том не слушает, поглощенный бредовым диалогом, который ведут противники.

Блондин:

— Сделайте что-нибудь, вы же ведьмы, черт возьми!

— Сам делай, у меня маникюр! — это кричит светловолосая ведьма.

— Если я что-то сделаю, здесь будут одни сплошные развалины!

— А если мы что-то сделаем, то здесь вообще ничего не будет!

— И вообще, тебе что, замок врага жалко?! — влезает брюнетка.

— Нет, Бездна, мне очки жалко!

— О, Вечные, собрались же три всемогущих существа и не могут разобраться с кучкой бесполезных людишек! — раздраженно взрывается брюнетка.

Тому становится обидно за родную организацию. Значит, «бесполезные людишки»?!

— А что ты предлагаешь? — это блондин орет. — Может, просто поубивать всех?

— Ты, кровожадный монстр! Не смей, они же живые!

— Это пока…

Блондинка, задумчиво:

— … а мне потолок не нравится…

Вторая ведьма и франт в белом, в один голос:

— А это идея!!!

…А потом Том почему-то отключается.

Когда завал разбирают, шишка на затылке поражает размерами даже бывалых медиков.

Возврат

Проблему с «окружением» мы решили очень просто — после недолгой дискуссии обрушили потолок и перебрались на другой этаж. Этот коридор ничем не отличался от предыдущего, разве что дверей здесь было меньше.

Нужная мне находилась прямо за поворотом. Небрежное касание пальцами — и от нее остались одни угольки. Наверное, наше появление было довольно зрелищным — клубы дыма, снопы искр и прочие красивости, но инквизитора, ожидавшего нас внутри, это нисколько не впечатлило.

— Только без глупостей, — холодно посоветовал он. — Еще один шаг, и я стреляю.

Тьма во мне гневно вскинулась, стремясь вырваться, ударить, смять дерзкого человечка. Усилием воли я ограничилась установкой щита между мной и смотрителем.

— Ты полагаешь, что это поможет… дитя мое? — издевательски протянул маг. — Оболочка пули сделана из пиргита. Твоя «стенка» лопнет, как мыльный пузырь.

Улыбка Феникс стала до неприличия хищной, да и я, наверное, выглядела не лучше.

— Один раз вы уже понадеялись на этот металл, — мой голос сочился ядом. — И теперь в камере остывает то, что осталось от решетки.

Лицо инквизитора исказилось от досады.

— Значит, нашли способ обойти излучение? Жаль, действительно жаль. Мне хотелось бы решить нашу маленькую проблему, не прибегая к крайним мерам, но… Эрсе, — негромко произнес он. — Боюсь, без вашей помощи не обойтись. Как насчет того, чтобы выполнить свою часть договора?

Эрсе? Это что еще за новое действующее лицо?

…он соткался из воздуха, словно призрак — высокий, изящный до хрупкости юноша. Гладкие светлые волосы («Как пшеница», — говорила потом Феникс), ясные глаза с вертикальным кошачьим зрачком, белые, как январский снег, одежды. Длинные когти, острые уши — Эрсе, кем бы он ни был, не принадлежал ни к одной ныне известной расе.

Улыбнулся одними губами… и молча бросился вперед, как раскаленный нож сквозь масло пройдя через все щиты.

Будь мы с Феникс одни здесь — и нам пришел бы конец. От разорванного горла ведьмы умирают точно так же, как и люди — с хрипами и в мучительных судорогах.

К счастью, Клод соображал быстрее.

Он молнией кинулся наперерез орденскому отродью, сшибая его с ног, и по полу покатился рычащий клубок, ощетинившийся клыками, когтями и магией. Потом вдруг что-то полыхнуло, с потолка посыпались камни, здание задрожало…

— Щит! — крикнула Феникс. Я отчаянно вскинула руки сплетая ее волшебство со своим, и нас закрыла пламенная сфера.

Инквизитор — счастливчик! — оказался внутри.

Когда грохот стих и ощущение полета прекратилось, я рискнула открыть глаза. Кажется, последнее заклинание выбило меня из транса — огонь был рыжим, как и положено, остатки ковра под ногами зеленели, словно весенняя травка, а в широко распахнутых глазах Феникс застыл шок… и восхищение.

— Смотри!

Я подняла голову. Щит покрылся рябью и стал прозрачным, словно стекло.

Из моей груди вырвался изумленный вздох.

Высоко-высоко, среди звезд и огненных сполохов скользит серебряный дракон, то складывая, то вновь разворачивая огромные крылья. Вокруг него вьется темный силуэт, жаля стремительными ударами, но Клод — а это ведь Клод, кто же еще! — легко уходит от всех атак, ртутью перетекая по нереально синему ночному небу и выдыхая в ответ клубы белого пламени.

— Красивый… — счастливо улыбнулась подруга. Я только кивнула, не в силах оторваться от дивного зрелища. Совершенство… Никогда не думала, что кто-либо живой может быть так гармоничен, и изящен, и пугающе могуч одновременно.

— Знаешь, Энни… Вот теперь я понимаю, почему когда-то люди поклонялись драконам.

Щелчок хвостом, словно плетью — и противник камнем летит вниз. Выдох — темная фигура исчезает в серебряном огне.

Конец. Даже пепла не осталось.

Дракон закладывает мертвую петлю, рассыпая ворохи искр.

— Этого не может быть! — послышался потрясенный шепот. — Он не может умереть!

Я вздрогнула. Присутствие под куполом еще и инквизитора как-то вылетело из моей непутевой головы.

— Почему не может? — рассеянно поинтересовалась Феникс, не отрывая глаз от фантастического танца в ночном небе.

— Потому что Эрсе… — инквизитор осекся. Я усмехнулась.

— Потому что Эрсе — демон, это вы хотели сказать? Что ж, поспешу вас огорчить — ведарси истинные, вроде драконов или единорогов, ни в чем не уступят обитателям тонких планов. Вам крупно повезло, что Клод не знал, где вы держите его ребенка, и не захотел рисковать, иначе вся эта ситуация разрешилась бы еще в первый день. Скажу даже больше: и среднестатистический — я проглотила смешок — шакарский князь, и вовремя предупрежденная эстаминиэль, и даже человеческий маг с дипломом демонолога вполне в состоянии справиться с таким вот… Эрсе. Да, на демона не действует волшебство. Но это не значит, что он неуязвим, — я задумчиво провела ладонью по поверхности купола. Похоже на стекло. Интересно, а как бы ощутили щит люди? — Все подвержено разрушению… даже ваш любимый пиргит.

Лешкович автоматически потянулся к кобуре, но его пальцы сомкнулись на пустоте. Револьвер с пиргитовыми пулями остался где-то внизу, под завалами, как и большая часть инквизиторов. Не думаю, что многие сумели спастись.

— Облом, — злорадно хихикнула Феникс, оторвавшись от созерцания драконьих пируэтов. — Э, нет, милый, — по щелчку пальцев вокруг смотрителя затянулась огненная петля. — Только без глупостей, — с явным удовольствием вернула угрозу ведьма.

Маг сжал зубы.

— Что теперь? Убьете меня? — отрывисто спросил он.

Я покачала головой.

— Бездна, разумеется, нет. Передадим вас совету королев или Пепельному клану, смотря кто сейчас курирует разведку. Но сначала… — я села рядом с инквизитором, внимательно заглядывая к нему в лицо. — Сначала вы ответите на кое-какие мои вопросы.

— С чего вы взяли, что я буду…

— Будешь, — бесцеремонно оборвала его возмущенную речь Феникс. Я оглянулась на подругу и с трудом удержалась от того, чтобы не поежиться. Она очень редко злилась, но если уж такое случалось…

Не бывает абсолютно бесстрашных людей. Кто-то до дрожи боится змей. Некоторые оставляют на ночь включенный свет. Других и на аркане не затащишь выше второго этажа… И почти все испытывают страх перед чистой стихией. Шторм в океане, когда ты становишься всего лишь перышком, игрушкой, послушной воле волн. Землетрясение, когда сама твердь уходит из-под ног, опровергая все, к чему мы привыкаем с детства.

Или, если сравнивать с Феникс — лесной пожар в ветреную погоду, когда ветер гонит пламя с жутким гулом, жар разъедает глаза, а бежать некуда.

— Расскажешь, — промурлыкала эстаминиэль, незаметно дергая меня за рукав. «Нэй, подключайся», — шепнули ее губы. — В подробностях и чистосердечно.

Внутренне поморщившись, я все же вняла совету и попыталась вернуть свою тьму. Полноценного транса, к сожалению — или к счастью? — не вышло, но инквизитор сразу почуял перемены.

— Если… — он сглотнул, тщательно скрывая испуг в глазах. — Если смерть мне не грозит, то почему я должен отвечать на ваши вопросы?

— Ну… — лениво протянула я, выпуская наружу часть силы. И тут же ощутила, как что-то изнутри инквизитора — тьма, или зло, или как это еще назвать — откликается на зов. И внезапно очень-очень четко осознала, что могу просто приказать той частичке моей стихии внутри него… и он не сумеет ничего противопоставить. — Ведь спрашивать можно по-разному. Например, отдать тебя Тантаэ и пропустить через его ментальную мясорубку. Много потом останется от сознания? Или познакомить с Эйрел Двуликой. Знаешь, кто это? — Лешкович дернул подбородком. Конечно, он знал. Наверняка маги заучивают имена королев. Так, на всякий случай. — Эйрел — эстаминиэль сферы души. Хочешь, чтобы она покопалась в твоей?

Мой голос стал глубоким, но ровным, словно чувства стерли мокрой тряпкой. Страхи этого человека, который изо всех сил старался сохранить лицо, оказались как на ладони. Я совершенно точно знала, как и что нужно сказать, чтобы в голове у него всплыли воспоминания о первом наставнике, которого он боялся до дрожи, о смертельно опасных заданиях, о полных ярости глазах ведьм — тех, кто не сумел пройти испытание и погиб. А сгусток тьмы, черное пятно на его душе, пульсировал в такт моим словам, обрекая инквизитора на поражение.

— Что вы хотите знать? — хрипло произнес Лешкович.

Мышеловка захлопнулась.

— Ничего особенного. Во-первых, объясните, что у вас за личные счеты ко мне, — вежливо попросила я, вновь переходя на «вы». — Или мне померещилось тогда, в подземелье? Что значит «путалась под ногами»?

— То и значит, — хмуро ответил инквизитор, немного приходя в себя. Но сдавать назад и снова замыкаться в молчании было уже поздно. — Сначала ты отказалась тихо и мирно умирать во имя великой цели, где-то подцепив этого сумасшедшего князя. Потом дважды ускользнула из ловушек и привела-таки в свой занюханный городишко помощь, хотя нам оставалось дожать совсем немного! — в его тоне сквозило раздражение. Я фыркнула. Ну да, не хватало еще извиняться за то, что мне удалось тогда выжить, несмотря на все усилия инквизиции и срывы Максимилиана. — Затем… Та операция по приручению «дикого» демона — сколько времени и средств было на нее затрачено. Оставалось найти какой-то десяток жертв с определенной энергетикой, и наш питомец бы сравнялся по силе с истинными Древними, оставшись при этом полностью послушным чужой воле… И за каким чертом тебя понесло на курорт, да еще человеческий?!

«Айне, — мрачно подумала я, вспоминая, как мы втроем с пророчицей и Этной выбирали местечко из нескольких, присоветованных Тантаэ. — Явно спелась с Пепельным князем. Что-то мне подсказывает, что предсказание по поводу Заокеании было далеко не первым…».

— … потеряли связь с опытным образцом и сам контролирующий амулет. А заокеанская операция? — горячился Лешкович. Видимо, накипело. — Это первое мое ответственное задание после чудовищного провала в Зеленом. Готовая структура, ненавидящее магию сообщество, традиция жертвоприношений… Мы давно поощряли волков, делились опытом, так сказать. Последний год даже стали поддерживать материально! Восемнадцать месяцев все шло просто замечательно, мне выплатили четыре премии… — почти с нежностью вздохнул инквизитор и вновь сверкнул глазами. — А потом я узнаю от информатора, что в город прибыла темная ведьма. Как чуял, что будут проблемы! Сначала попытался устранить помеху — «помеха» это, полагаю, я — при помощи инсценировки несчастного случая, но ты умудрилась связаться с единственным неподконтрольным мне ведарси на весь континент, да еще и подружку себе откопать! Лобейра, моя коварная волчица, придумала замечательный план, и все почти получилось, но опять ты умудрилась вывернуться и разрушить всю схему. Меня отстранили… — он поморщился. — Перевели на один из постов в глуши, потом сюда. И несколько месяцев назад наши агенты нашли еще один клан ведарси… Правда, немного странный.

Немного! Мне хотелось хорошенько стукнуть этого непроходимого тупицу. Проворонить дракона, змея и единорога, приняв их за обычных лостов, — верх идиотизма. Феникс при первой же встрече, длившейся меньше минуты, заподозрила неладное. А наш жалкий друг попытался…

— … попытался оказать на них давление, используя детенышей. Франт сразу согласился на все условия, но в последний момент взбрыкнул и почему-то переметнулся на вашу сторону.

Потому что у Клода есть интуиция, захотелось крикнуть мне. И, что еще важнее, мозги. Он прекрасно понял, что мы из себя представляем, и в критический момент принял верную сторону — причем, надо заметить, ситуация тогда для нас с Феникс складывалась тяжелая.

— И венец всему — ваш побег из пиргитового мешка. Как, скажите на милость, вам это удалось? — устало закончил смотритель.

Что ж, по крайней мере, он хотя бы не спрашивает уже, как Клод сумел справиться с Древним. Неужели осознал с первого раза? Прогресс.

— Пусть это останется нашим маленьким секретом, — доверительно попросила я, толкая в бок хихикающую подругу. Феникс собралась и нацепила непробиваемо-грозную маску. — Ладно, последний вопрос. Что за договор у вас был с Эрсе?

— Если я отвечу — вы все равно сдадите меня своему… совету?

— Сдадим, сдадим, — буркнула Феникс. — Но, если боитесь, я попрошу, чтоб вас не обижали. Ну, типа того…

Лешкович пожал плечами и, видимо, решил — тайной больше, тайной меньше, какая разница?

— После прецедента в Ле Сервиоло, когда с Древними был заключен магический пакт, так называемый «Сервиольский договор» каждый демон, попадающий в наш мир через Святые врата или в результате жертвоприношений обязан подписывать стандартное соглашение с одним из членов Ордена. Эрсе был моим партнером…

Неприметная нить рядом с инквизитором дрогнула.

— Понятно. Что за пакт такой?

— Мы обязуемся открывать проход на этот слой бытия, Древние обеспечивают военную помо…

Внезапно Лешкович вытаращил глаза и забулькал. Я ойкнула от неожиданности. Феникс завопила.

— Что такое, что такое?

— Не знаю!

— Ну, ты же умная!

— А ты догадливая!

— Ой, ой, мамочки, он же сейчас задохнется!

В отчаянии я вновь перешла на другое зрение.

Нить, та самая, странная, полыхала алым. Не долго думая, я оборвала ее.

Лешкович вскрикнул и упал без сознания.

— И что это было? — задумчиво поинтересовалась Феникс, осторожно нащупывая пульс у несчастного. — Он живой, кстати?

— Живой, конечно, — успокоила подругу я. — Думаю, он был связан клятвой и сболтнул что-то лишнее… Мне удалось разорвать нить заклинания. Вряд ли он скоро придет в себя, но лучше бы подстраховаться и связать его, пока мы будем заниматься делами.

— Какими делами? — удивилась подруга.

— Детей спасать. Думаю, именно на это намекает нам Клод, который уже минут десять ломится в купол.

Феникс обернулась, полюбовалась на раздосадованную физиономию дракона и звонко расхохоталась.

— Ну, ты иди с ним, а я посторожу этого гада.

— Ну уж нет, подруга, — ухмыльнулась я, развеивая щит. Клод, потеряв опору, с невнятным воплем рухнул грудью на камни. — Там завалы придется разгребать, мне одной не справиться. Так что связываем наш «трофей», ставим «охранку» и бодро приступаем к работе. Клод, — я обратилась к дракону. — Не надо так нервничать. С детьми все в порядке, по крайней мере, с Дафной. Она находится в подземелье, так что взрыв вряд ли ей навредил… Кстати, что это было?

— Мгновенная трансформация, — сухо ответил Клод, разглядывая разбитые очки. Бедные стеклышки, пережившие сражение с демоном, разлетелись на осколки после моих неосторожных манипуляций с куполом. — Почему ты так уверена в этом?

— Я чувствую ее. Нить яркая и ведет по-прежнему вниз… Правда, придется потрудиться, расчищая завалы, но в крайнем случае можно просто проплавить ход напрямую… Да, Феникс?

Подруга наградила меня мученическим взглядом.

— С тебя шоколад, — со вздохом согласилась она.

Откат. Четыре месяца назад, Зеленый, вечер.

— Интересно, могут ли люди взрослеть наоборот? — задумчиво обвожу краешек чашки, собирая крупинки кофе.

Мужчина удивленно выгибает бровь.

— Что вы имеете в виду, леди?

Поджимаю губы. Он все понимает, мудрый, старый вампир, но почему-то требует от меня слов.

— Я хочу сказать… — осекаюсь. Встряхиваюсь и начинаю заново. — Столько всего произошло за последние годы… И после того, как очередное приключение заканчивается, я чувствую себя все уязвимей. Будто с каждым новым этапом от души отрывается еще один клочок.

Князь устремляет взгляд в черноту за стеклами. Для моих глаз на улице слишком мало света — но не для его. Почему-то меня не покидает ощущение, что там, в тенях, ему открывается что-то, что мне не понять.

— Вы так думаете, юная госпожа? — рассеянно улыбается. — Разве не говорил когда-то давно один человек: «То, что не убивает нас, делает нас сильнее»? Кажется, его звали Фридрих или Вильгельм… Ах, память, память…

— Сильнее? — кривлюсь. — Не знаю. Мне кажется, я похожа на свечку, готовую погаснуть от любого порыва ветра.

Мой собеседник качает головой. Невольно любуюсь переливами насыщенно синего цвета в княжьих волосах. Даже уродливый электрический свет не может разрушить, опошлить гармонию его облика.

— А если сравнить вас не со свечой, а с костром? Ветер пригибает пламя к земле, но стоит лишь порывам стихнуть, как огонь разгорается с новой силой, порою даже ярче прежнего.

— Разгорается… Если есть, чему гореть. А когда угли истлеют до пепла, тогда что?

— Леди, что за пессимистичные идеи посещают вашу голову? — шутливо укоряет. — Не теряйте уверенности в себе. Взрослея, мы лучше видим свои ошибки, и потому часто нам кажется, что их становится все больше и больше… Но это не так, поверьте, — изящные пальцы накрывают мою ладонь. Его руки холодные, но на душе становится теплее.

Мы молчим. Потихоньку меня начинает клонить в сон. И сквозь дрему мне мерещится размеренная речь вампира:

— Слабее, сильнее? Что толку судить? Время покажет, леди… Даже из пепла может восстать прекрасный феникс.

Возврат.

Вытащить детей из-под развалин сами мы не успели. Пока Феникс плавила проход, я с позволения Клода связалась с Риан, и вскоре на место прибыла целая делегация от совета королев и шакарских кланов. Пленного Лешковича упаковали понадежнее и отправили в Замок-на-Холмах — разбираться в произошедшем. Нас с подругой быстро оттеснили от пепелища бывшей инквизиторской базы, откопали проход в темницы и вывели на свет Дафну с близнецами, к безумной радости Клода. Потом дракон каким-то образом дозвался до своих, появился Эмиль и забрал детей, пригарцевал Серго во второй своей ипостаси и началась полная неразбериха. Все куда-то бегали, чего-то спрашивали, кричали и удивлялись, единорог умудрился поссориться с Танцующей, обозвав ее каштановые локоны «рыжими», непонятный тип шакарской наружности по имени Ириано считал нашу память, избавляя от многочасовых расспросов. Феникс закатила истерику по поводу загубленных джинсов, а заодно вспомнила о своем боевом ранении и торжественно завалилась в обморок, но на это никто обратил внимание, потому что все были заняты разбором развалин, вытаскиванием и последующим пленением выживших смотрителей. Кое-кто умудрился, правда, сбежать, прямо из-под нашего носа, но сильного огорчения по этому поводу не было — и так возможных источников информации набралось предостаточно.

Когда мне надоело наматывать круги от одной ведьмы к другой, выпрашивая помощь для бедняги Феникс, я решительно остановила Серго, убегающего от разъяренной Риан, и попросила его доставить нас с подругой в логово ведарси. Единорог с радостью воспользовался предоставленным благовидным предлогом и телепортировался прямо в комнату с камином. Эльза, благодарная за спасение детей, занялась перевязкой раны Феникс, а я взялась за стирку и штопку злосчастных джинсов — на всякий случай.

Ближе к полудню логово навестила неугомонная Риан со свитой и предложила ведарси сотрудничать. Блондины значительно переглянулись, посоветовались и обещали подумать.

Потом очнулась Феникс, обругала меня за испорченные джинсы (а по-моему хорошая заплатка вышла, художественная), и мы засобирались домой, потому что, по словам Танцующей, леди Элен с ног сбилась, разыскивая непутевую дочь. Взяв с Эмиля и компании торжественную клятву навестить нас в Зеленом и обстоятельно побеседовать, я переломила камушек-телепорт и вместе с Феникс перенеслась в город.

— Вот Бездна! — вырвалось у меня, когда мы уже собирались прощаться и расходиться по домам. — Эмиль же обещал кровь дракона! Ну, для ритуала. Что теперь, ждать, пока он соизволит вспомнить об этом?

Лицо Феникс приобрело виноватое выражение.

— Прости, — промямлила она. — Я совсем забыла… — и вручила мне бутылочку — кажется, из-под шампанского — с плотно подогнанной крышкой. Жидкость определенно была темной. Возможно, даже красной.

— Это то, что я думаю? — от волнения у меня даже дыхание перехватило. — Кровь дракона?

— Кровь Клода, — хищно уточнила подружка, наматывая на палец серебристую прядь. — А что? Эмиль сам предложил расплатиться на месте, а Клод не возражал…

— А как же твоя доля? Могущество и все такое? — я задумчиво взболтала жидкость и сунула бутылку под мышку. — Пожалели для тебя силы?

— Да нет, — вздохнула Феникс. — Мне духа предложили, представляешь?

Я чуть не выронила драгоценную емкость от неожиданности.

— И ты?..

— Отказалась, конечно, — фыркнула ведьмочка.

— Но почему? Ты могла стать драконом, как Клод, или змеем, как Эмиль…

— Я бы стала фениксом. Настоящим, прикинь? — она скромно ковырнула мыском асфальт.

— И ты все равно отказалась? — я пораженно уставилась на нее. — Фениксы могущественны, как драконы — а Клод сумел расправиться с Древним! Фениксы бессмертны! Фениксы — это само пламя, только живое… В конце концов, ради этой силы ты и втравила нас в приключение…

— Нафиг мне заемная сила? — рассмеялась подруга. — У меня есть другой огонь, здесь, — она коснулась рукой груди. — И пока мне есть, ради чего жить, он не погаснет. И вообще, — она сморщила носик. — Меня с высоты мутит, а фениксы, гады, они летучие…

Я не выдержала и тоже расхохоталась.

— Ну ты даешь. Значит, ты с самого начала не планировала принимать награду? Зачем же тогда ты согласилась на предложение Эмиля?

Она одарила меня очень странным взглядом.

— Знаешь, Найта… Может, Максимилиан и подонок, но жаль, если он умрет такой страшной смертью — от твоей нерешительности. Ну, пока! А то я засыпаю.

— Пока, — растерянно попрощалась я.

От нерешительности?

— Я многое узнал о тебе за эту неделю, Ар-Нейт. Ты ищешь кровь истинного ведарси для ритуала. Я могу дать тебе ее, если ты согласишься…

— Кровь дракона, Ар-Нейт. Не думаешь, что это достойная плата за…

— За попытку втянуть нас в опасную авантюру? Нет. Не думаю!

Возможно, Феникс права. Надо уметь рисковать.

Я взглянула сквозь бутылку на солнце. Светило окрасилось в неопрятно бурый цвет.

На этот раз я использую все шансы. Сегодня же вечером проведу ритуал. И тогда, Максимилиан, тебе не останется ничего иного, как прийти за помощью ко мне. «Притяжение» не оставит другого выхода, а я… я буду ждать твоего возвращения. Всегда.

* * *

Когда я включила мобильный телефон, меня приятно поразило количество непрочитанных сообщений.

Интересно, кто же это так жаждал общения со мной?

Первая смс гласила:

«Бездна, откуда там еще блондины?!»

Вторая:

«Найта, я не знала, честно!»

«А, все равно вы выкрутитесь…»

«О, и тот блондин тоже гад….»

«Ой, извинись перед ним, он не совсем гад…»

Последнее сообщение меня добило:

«Э…. Найта, только не говори, что ты забыла телефон…»

Оказывается, даже пророки не всеведущи.