Прежде чем отправиться в монастырь, Жанна хотела устроить свои дела и поехала к дяде. После ареста Кадруса она не видела барона. Тот питал смутную надежду, что огромное состояние Жанны достанется ему. Он еще раньше слышал от Корвизара, что у его племянницы аневризма и решил, что такие переживания подорвут ее и без того слабое здоровье.

Когда он увидел свою племянницу, бледную и унылую, он вздрогнул от радости. Жанна сказала дяде:

— Несмотря на все мое к вам презрение и отвращение, я приехала устроить свои денежные дела.

— Какие горькие слова! — вскрикнул лицемерный барон. — Ах, Жанна, как ты дурно обо мне судишь!

— Не притворяйтесь. Я знаю вас.

— Нет! Это не я донес на твоего мужа…

— Довольно, поговорим о делах.

— Хорошо. Ты хочешь денег? У меня есть сто тысяч.

— Из тридцати миллионов? Этого мало. Вы еще не отдали мне мое приданое, я требую его.

Барон начал было хитрить. Жанна остановила его.

— Я понимаю, — сказала она, — вы думаете, что у меня нет покровителей. За меня заступится закон.

Она встала. Он хотел ее удержать.

— Пойми, Жанна… можно ли вверить тебе такое богатство? Ты так молода, так простодушна, так доверчива!

— Что вам за дело?

— Я так тебя люблю…

Ее терпение лопнуло.

— До свидания! — сказала она.

Барон испугался. Он представил себе разорительный процесс и предложил сделку.

— Жанна, — сказал он, — у меня есть дела, есть затруднения. Если ты потребуешь от меня свое состояние, я разорюсь.

— Тем лучше, — сказала она. — Но вы лжете.

— Нет. Это меня просто убьет.

— Но если я этого хочу?!

— Неумолимая, садись! Вот что я тебе предлагаю: десять миллионов сейчас, столько же через шесть лет, а остальное — когда смогу.

— Я хочу все. До свидания. Я еду к императору.

— К императору. Боже! Зачем ты едешь к нему?

— Показать ему перстень, который дал мне муж, и рассказать о заговоре.

Барон до смерти перепугался. Он встал.

— Я отрекаюсь от вас, вы мне не племянница. Но золото ваше вы получите. Я дам вам чеки. Подождите меня.

Он прошел в свой кабинет и увидел там Шардона. Тот ждал и лукаво взглянул на своего хозяина.

— Ты-то что веселишься?! — вскрикнул Гильбоа.

— Я? Сохрани меня Бог! Я невольно смеюсь над вашим замешательством.

— Ты радуешься, негодяй, что я лишаюсь всего этого состояния.

— Нет, я его вам сохраню.

— Что ты говоришь?

— Вы получите его в наследство.

— Полно! Разве моя племянница умирает?

— Да.

Это «да» было сказано самым зловещим тоном. Барон побагровел. Он на минуту смутился, но вскоре взял себя в руки.

— Вы, кажется, предлагаете мне убийство, господин Шардон?

— Да.

— Но нас же заподозрят!

— Вовсе нет.

Шардон, отважный циник, готовый на все, в эту минуту командовал бароном.

— Я хочу отправить вашу племянницу на тот свет сейчас же. Хотите? Следов не будет. Она умрет естественной смертью, и даже врач это подтвердит.

— О! Сделай это, Шардон, и…

Барон умолк.

— Ну же!

— И я тебя озолочу.

Шардон расхохотался:

— Хорошо обещание! Мне нужно что-то конкретное, я убью сейчас, и заплатите мне сейчас же.

— Сколько ты хочешь? — спросил барон.

— Много.

— Сколько, спрашиваю.

— Миллион.

Барон подпрыгнул. Шардон решил не уступать и сделал вид, что уходит.

— Прощайте, хозяин, — сказал он.

— Негодяй, ты меня разоряешь. Миллион!

— Только один из сотни, я работаю задешево.

Барон украдкой взглянул на Шардона и увидел, что он решился. Он предлагал сто тысяч, бывший каторжник молчал. Наконец, барон решил уступить, делать было нечего. Он отдал миллион банкнотами, написав на гербовой бумаге, что дарит своему управляющему эту сумму за честные и добрые услуги. Потом спросил:

— Что ты хочешь сделать?

Тот сообщил свой план.

— Вы мне говорили, что у вашей племянницы аневризма. Что может при такой болезни вызвать смерть? Сильное волнение.

— Это так.

— Я много думал об этом с того дня, как узнал о ее недуге. Я даже советовался с врачами. Ну, я устрою ей такое волнение, от которого она умрет.

— Каким образом?

— О, очень просто. Вернитесь в гостиную и пригласите вашу племянницу сюда. Комната эта очень тихая, я спрячусь. Вы будете разговаривать. Внезапно я схвачу и свяжу ее, а голову закрою капюшоном.

— А потом?

— Потом занесу над ней кинжал и буду угрожать убить ее. Если у нее действительно аневризма, она умрет в ту же минуту.

— Но…

— Знаю… Если она не умрет, хотите вы сказать, что тогда? Не беспокойтесь, я ее задушу.

Барон колебался.

— Следов не останется.

— Ты в этом уверен?

— Полностью.

Барон был очень испуган. Шардон бросил на него презрительный взгляд.

— Неужели в вас нет ни капли мужества? — спросил он. — Неужели вы мокрая курица? Ну, решайтесь, надо действовать!

— Хорошо, — сказал барон и вышел.