25 июня 1836 года «по определению Попечителя Московского Учебного округа определен в Университетскую Типографию Помощником издателя Московских Ведомостей» – Греков переехал по приглашению в Москву. На тот момент он уже некоторое время как был произведен в 10-й класс Табели о рангах. Приехав, получил квартиру при типографии, где жил с семьей. До него обязанности помощника временно исполнял корректор, коллежский секретарь Никанор Виноградов – еще в 1835 году вакансия на эту должность значилась открытой. Деятельность Грекова как помощника издателя была разнообразной: выполнял переводы из иностранных журналов (и значит, был одним из первых, кто знакомился с интересными техническими новшествами), присматривал за деятельностью литографии и т. д.
Университетская Типография, куда был принят на службу Греков, имела давнюю историю. Учреждена она была в год основания самого университета, в 1755-м, а открыта вместе с книжной лавкою в университетском доме на Моховой в апреле 1756 года. В самый первый год здесь было напечатано 14 книг (тогда как, например, в 1838 году, когда в типографии работал Греков, 17 книг «на счет университета» и 55 книг «на счет посторонних лиц»).
В том же 1756 году, когда открылась типография, 26 апреля, вышел первый номер университетской газеты «Московские ведомости». Печататься она стала дважды в неделю, подписку проводили в университетской книжной лавке: «…Чрез сие объявляется, что учреждена в доме Императорского Московского Университета, что на Моховой, книжная лавка, в которой продаваться будут всякия книги и принадлежащия вещи к учению. Московские ведомости, которые два раза в неделю выходить будут, продаваться станут за четыре рубли в год; и для того, кто оныя иметь пожелает, изволили бы объявление подавать в Канцелярию, с платежом годовых денег». Типография вместе с книжной лавкой и университетской газетой с самого своего основания стали приносить университету ощутимый доход, хотя первые годы были не такими и простыми. В разные эпохи доход этот был то больше, то меньше. Например, в XIX веке, с 1832 по 1861 год, прибыль типографии и «Московских ведомостей» составила 900 340 рублей (с 1834-го «типография содержится из собственных, токмо своих доходов», к чему И. И. Шувалов стремился еще в XVIII веке). Греков был свидетелем одного из успешных периодов в истории типографии. На доходные деньги 1832–1861 годов университету удалось построить астрономическую обсерваторию и анатомический театр, приобрести астрономические инструменты и оборудование для химической лаборатории, купить «новое» здание университета и возвести новое здание типографии.
Титульный лист формулярного списка служащего Университетской Типографии Алексея Грекова, 1839 г. Документ из архива Московского Университета.
Распоряжение Университетской Типографии «О поручении помощнику издателя „Московских ведомостей“ Грекову надзора за литографическим заведением» от 1 августа 1836 года. Документ из архива Московского Университета.
Переезжать, кстати, типографии приходилось несколько раз. Уже на второй год своего существования, в 1757 году, типография, книжная лавка и «Московские ведомости» (долгое время они будут мыслиться как единый комплекс) переместили в университетский дом к Воскресенским воротам – «и для опасности от пожара, и для многих других способностей». В начале XIX века они находились в здании университетского благородного пансиона на углу Тверской улицы и Успенского переулка (в 1820-е он получил название Газетного). В 1811 году к типографии отошли корпуса усадьбы Власовых на пересечении Большой Дмитровки и Страстного бульвара, а в 1818 году – расположенная по соседству усадьба Талызиных. Часть зданий пострадала в 1812 году во время пожара Москвы, спровоцированного французами, – их перестраивают. На месте одного из таких пострадавших корпусов в 1822 году был построен новый, по проекту Дормидонта Григорьевича Григорьева, выходца из крепостных, получившего вместе со своим братом вольную и ставшего архитектором. «Вообразите длинную залу, в коей в удивительном порядке расположены стены типографии, кассы наборщиков, конторки для корректоров и других чиновников. Литеры разных шрифтов для языков: российского, немецкого, латинского, французского, английского, итальянского, греческого, еврейского и арабского; скорость, чистота и исправность, с какой печатаются здесь книги, журналы и проч., заслуживают внимания», – писал московский путеводитель 1831 года про новый типографский корпус. Первый его этаж представлял собой обширную залу, по центру которой рядом стояли семь колонн. Назначение их было не столько декоративным, сколько функциональным – они поддерживали систему сводов. В этой зале располагалась канцелярия, продавали книги. Помещения типографии занимали второй этаж.
Титульный лист второго номера газеты «Московские ведомости», 30 апреля 1756 года.
Современный вид корпуса Университетской Типографии в Москве на улице Большая Дмитровка, д. 34.
Штат типографии и сопряженных с нею заведений (литографии и др.) в конце 1830-х – начале 1840-х годов, когда в ней служил Греков, составлял около 200 человек. Начальник типографии и помощник его, редактор «Московских ведомостей» и помощник его (в этой должности как раз числился Греков с 1836 по 1842 или 1843 год), семь корректоров, приемщик объявлений, двое смотрителей за домом и материалами, доктор, бухгалтер, письмоводитель, около десяти канцелярских чиновников в разных должностях, фактор и помощники его, пунсонщик и его ученик, словолитный мастер и его ученик, около шестидесяти (!) наборщиков и их учеников, около пятнадцати подъемщиков и их учеников, около двадцати словолитцов и их учеников, примерно тридцать пять человек обслуживали скоропечатные машины (среди них трое были мастерами, остальные – просто работниками), около двадцати тередорщиков и чуть меньше батырщиков, рисовальщик при литографии. Род деятельности некоторых из этих специалистов для современного человека не всегда понятен. Пунсонщик, например, занимался «словолитьем», т. е. работал с литерами и матрицами, тередорщики обслуживали ручные печатные станки, бутырщики накатывали краску на набранные оттиски. Шрифты в ходу в то время были самые разнообразные. Из русских – терция двойной, цицеро двойное, парагон прямой, миттель прямой, корпус прямой, прямой египетский.
Размер жалованья служащих распределялся согласно должностям. В 1837 году начальник типографии получал 1000 рублей и пять процентов «от чистаго дохода типографии», его помощник – 1500 рублей «из типографской суммы». Редактор «Московских ведомостей» – жалованья 1400 рублей и по 2,5 процента «с чистаго дохода типографии», его помощник, – 1400 рублей «из типографской суммы». Помощникам проценты не полагались. На свое жалованье в 1837 году Греков мог бы организовать около четырех металлографий, о которых писал в своей первой книге. Остальные получали меньше: письмоводителю полагался доход 800 рублей, лекарю – 650 рублей.
Главным редактором «Московских ведомостей» с 1814 по 1841 год был князь Пётр Иванович Шаликов (1768–1852), который, кроме того, что служил издателем, еще и занимался литературной деятельностью: был также писатель и журналист. Это был тот самый грузинский князь Шаликов, о котором Александр Сергеевич Пушкин писал в одном из своих писем: «Он милый поэт, человек, достойный уважения, и, надеюсь, что искренняя и полная похвала с моей стороны не будет ему неприятна. Он именно поэт прекрасного пола». Князь был известен как автор «сентиментальных» сочинений. Впрочем, в эпиграмме, сочиненной вместе с Баратынским, Пушкин был куда менее деликатен:
К концу стихотворных строк выясняется, что причина тех слез – желание «выйти на двор». Как и подобает эпиграмме, эти строфы язвительны, впрочем, скорее в шутливом, а не злом тоне. Существовали и более едкие высказывания. Так, статский советник Максим Яковлевич Фон-Фок (1777–1831) писал: «Князь Шаликов с давнего времени служит предметом насмешек для всех, занимающихся литературой. В пятьдесят лет он молодится, пишет любовные стихи, влюбляется и принимает эпиграммы за похвалы. Место редактора «Московских ведомостей» получил он по протекции Ив. Ив. Дмитриева, которому он служит предметом насмешек под веселый час. Этот князь Шаликов не имеет никаких сведений для издавания политической газеты и даже лишен природной сметливости». Князь, имевший «горбатый, «попугайный» нос, длинные бакенбарды, огромный хохол над высоким лбом, вычурные пестрые наряды», а вдобавок ко всему и эксцентричную манеру поведения, действительно не раз становился поводом для написания эпиграмм.
С 1813 по 1836 год Шаликов жил в «Доме редактора» на Страстном бульваре, 10, одном из типографских зданий, в служебной квартире. На одной из его дочерей женился Михаил Никанорович Катков (1818–1887), который в дальнейшем будет занимать ту же должность. К сожалению, об отношениях Грекова со своим начальником – были ли они чисто формальными или же более близкими, – нам не известно.
«Московские ведомости», печатавшиеся с 1756 года, в период редакторства князя Шаликова выходили по средам и субботам. «Я всегда их караулил и с жадностию кидался на них, – напишет в воспоминаниях современник Грекова, литератор и государственный деятель князь Пётр Андреевич Вяземский (1792–1878). – Но искал я не политических известий, а стихотворений, которые в них изредка печатались. Более всего меня привлекали объявления книгопродавцев о выходящих книгах. Читал я эти объявления с любопытством и благоговением, тем более, что объявления писались тогда витьевато и кудряво. Бывали еще объявления от переводчиков, которые предостерегали совместников своих, чтобы они не брались за перевод такого-то романа, потому что он уже переводится и скоро поступит в продажу… зачитывался я и прейскурантом виноторговцев, особенно нравились мне поэтические прозвания некоторых вин, например, Lacryma-Christi и другие…». В 1838 году число подписчиков «Московских ведомостей» превысило 8350 человек. Среди них были и такие, как Вяземский, которых более всего увлекали объявления, были и интересующиеся политикой, происшествиями читатели. Помимо информации о событиях в России и за рубежом, здесь писали об интересных московских происшествиях, о начале новых театральных сезонов, публиковали отчеты научных обществ и сообщения ученых о своих открытиях. Через газету публику приглашали на открытые лекции. Каждый номер имел около 40 страниц. Объявления размещали в «Прибавлениях», которые состояли обычно из двух отделений. С 1820 года часть тиража (1000 экземпляров) стали печатать на белой бумаге вместо обычной газетной. В одном из отчетов князя Шаликова есть информация о том, что московская публика составляла «менее четвертой части противу иногородних подписчиков». Достоинством газеты, по мнению князя Шаликова, было то, что «из иностранных газет и журналов относительно науки переводится все, что любопытно». Главный редактор признавал и слабые стороны своего издания – то, что сведения невозможно было собирать «помимо начальства». На тот момент «Московские ведомости» не цензурировались на общих основаниях, за газету несло ответственность университетское руководство.
Князь Пётр Иванович Шаликов, литератор, редактор «Московских ведомостей» 1814–1841 гг. (портрет Александра Орловского, 1809 г.).
Современный вид бывшего редакторского корпуса Университетской Типографии. Москва, Страстной бульвар, д. 10. На мемориальной доске на фасаде здания написано, что в 1830-е годы это здание посещал Александр Сергеевич Пушкин.