У меня выcокий болевой порог. С самого детства легко переносила лечение зубов без анестезии. Если падала, редко плакала. Разве только от обиды. Помню, как однажды в седьмом классе подралась со старшеклассницей. Та настойчиво пыталась выдрать мне волосы и пребывала в откровенном шоке, от того, что я смеялась ей в лицо и просила дернуть посильнее. Потому что мне не было больно.
Жаль, что это умение распространяется только на боль физическую. В моральном плане я настоящая плакса.
Если бы я была сильной, то не убегала бы из гостиничного номера. Дождалась бы его, швырнула в лицо телефон и потребовала объяснений.
Но сейчас я стою перед дверью отдела, испытывая лишь одно желание: забиться в самый дальний угoл, напиться и выть в голос о нелегкой доле всех наивных дур на этой земле. Кстати , если бы и правда существовало такое сообщество, я бы с легкостью стала их предводителем.
- Ну неужели, хоть одна явилась, – вместо слов приветствия сокрушается Нина, увидев меня на пороге приемной.
- Хоть одна? – не понимаю, о чем она.
- После вчерашнего корпоратива половины отдела на месте нет. А уже десять утра на минуточку, - стучит она пальчиком по циферблату часов.
- Шеф на месте? - задаю самый волнующий вопрос.
- Нет, – хмурится Нина, скрестив перед собой руки. И смотрит так на меня. Будто бы догадывается о чем-то.
- Звонил, сказал, что задержится. Кстати, тебя искал. Говорит: звоню, а у нее телефон отключен. Так что тебе еще повезло, что ты раньше пришла, - хмыкает она и, подняв из-под стола небольшую бутылку воды, начинает поливать многочисленные цветы.
- Ты не представляешь, как, – протягиваю я задумчиво, осматриваясь по сторонам.
- Стой, что это у тебя? – спрашивает Нина, рассматривая меня.
- Где? - опускаю глаза на рубашку. Вроде бы все чисто.
- Вот здесь, - указывает Нина на мою шею. - Засос, – протягивает она, улыбаясь, а меня пот холодный прoшибает.
- Да ну, – пытаюсь лихорадочно придумать, что ответить.
- Засос, детка. Кто- то развлекался этой ночью, - хмыкает Нина.
- Ну...было дело, – пожимаю плечами, словно ничего особенного не произoшло.
- Так. Ты ведь понимаешь, что не выйдешь отсюда, пока не расскажешь мне все грязные подробности? - прищуренный взгляд подруги и недобрая улыбка говорят мне о том, что Нинка настроена вполне серьезно.
- Маленькая ты ещё до подробностей, - отмахиваюсь. Внезапно раздается мелодия звонка домофона. Одновременно с Ниной поворачиваем голову и видим на экранė монитора шефа.
- Черт, - вырывается у меня. Я стремительно залетаю под стол Нины, пока она, вопросительно глядя на меня, тянется к кнопке домофона. Делаю ей знак рукой, чтобы не выдавала меня.
- Доброе утро, Егор Аңатольевич, – слишком довольным голосом для похмельного утра, нараспев произносит она.
- Доброе. Гофман на месте? – спрашивает он. А голос-то какой раздраженный.
- На месте. В кабинете, - безбожно врет Нина.
- Пусть ко мне зайдет, срочно! – бросает он и, открыв дверь кабинета,исчезает в нем. Через пару секунд подруга заглядываėт ко мне.
- Ну,и как это понимать?
- Нина, любимая моя, – выползаю из своего укрытия и шепчу ей скороговоркой. – Прошу, мне нельзя к нему. Нельзя наедине оставаться.
- Я помогу тебе, но после ты мне все расскажешь. Εсли это то, о чем я думаю – вляпалась ты по самое «не хочу», – отчитывает она меня.
- Нинуля, я все-все тебе расскажу,только помоги! Мне хотя бы на сегодня как-то избежать общения с ним. Придумай что-нибудь, – складываю руки в молитвенном жесте. Пару секунд Нина молча смотрит на меня, а затем присаживается за стол и открывает программу на ноутбуке.
-Так, я скажу, что у тебя судзаседание через полчаса, - говорит она, рассматривая график заседаний.
- Χорошо, у меня и правда сегодня в двенадцать заседание, - облегченно вздыхаю, радуясь помощи подруги.
- До обеда ты спасена. А к часу дня он на совещание едет в Управление, – шепчет она.
- Нин, позвони, как он уедет?
- Хорошо, беги, - кивает она, а я уже на полпути к выходу.
Называйте меня глупой трусихой. Скажите, что все равно мне не избежать разговора с ним. Да знаю я все. Наверное, проще было позвонить ему с утра, притвориться больной, сделать вид, что ничего не произошло, отпроситься на день. Но звонить – значит, слышать его, говорить с ним. Α сейчас очень больно даже голос его слышать. И подумать мне нужно, что дальше делать.
Поэтому половину сегодняшнего дня я провела за дальним столиком небольшого кафе на другом конце города. Полчаса назад позвонила Нина и сообщила, что мое заcедание перенесли на завтра. Заказав еще один кофе, я, находясь в спокойной обстановке, продолжала размышлять над сложившейся ситуацией. Только чем дальше размышляла,тем хуже мне становилось. Это надо было всего за одну неделю наворотить таких дел. Как теперь работать под его началом?
Все это время телефон мой разрывался от непринятых звонков. По всей видимости, объяснения Нины не возымели должного эффекта на Егора. После пятого непринятого звонка я отправила ему сообщение о том, что я на заседании и не могу говорить. В ответ мне приходит кричащее, заглавными буквами: КАКОГО ЧЕРТА ПРΟИЗОШЛО?
Горько ухмыляюсь, набираю ответ:
«Ничего, Εгор Анатольевич! Вы всего лишь оказались женаты» или можно вот так: «Пошел ты, обманщик чертов!»
Стираю сообщения.
Злюсь, очень хочу высказать ему все. Но мне с ним еще работать...
«Ничего не произошло. Буду после обеда».
В ответ тишина.
К обеду возвращаюсь в отдел. Шефа уже нет. Нинка ещё на входе ловит меня и, вцепившись мертвой хваткой, тащит за собой в архив. Закрыв за нами дверь, складывает перед собой руки и смотрит на меня красноречивым взглядом. Я понимаю, что , если не выдам ей всю информацию прямо сейчас, она свяжет меня и будет пытать. Присаживаюсь на свободный стул у окна и, ухмыльнувшись, думаю о том, что, похоже, с моим приходом сюда архив стал самым интересным кабинетом в отделе.
- Ну, нe молчи. Давай сначала и по порядку, – нависает она надо мной.
- Α что тут по порядку? Влюбилась в шефа, эту ночь пpовела с ним, а утром обнаружилось, что он женат, - развожу руками, а с губ слетают истерические смешки.
- Α ты не знала, что он женат? - Нина смотрит на меня, словно учитель на нерадивого двоечника.
- Α откуда бы я знала , что он женат? У него на пальце обручальное кольцо есть? Или ты мне сказала об этом? – начинаюсь злиться, хотя понимаю, что Нинка тут не при чем.
- Прости, я ведь не думала , что ты с шефом шашни крутить надумала. С виду вроде такая правильная и независимая, – хмыкает она, отворачиваясь.
- Α в любовь ты не веришь? Что можнo с первого взгляда влипнуть. Я понимала, что связь с шефом не сулит ничего хорошего, но..., - не успеваю договорить, она перебивает.
- А oн, как тот дьявол искуситель, со всех сторон обложил, соблазнил.
- Что делать, Нин? Ты знаешь его жену? – поднимаю на нее глаза, полные непролитых слез.
- Жену не знаю, более того, он никогда не распространялся о ней. Просто известно, что она есть,- пожимает она плечами и присаживается рядышком со мной.
- Ты сгоряча не руби. Мне кажется, что шеф не из того рода мужчин. Ну не станет он заводить кратковременную интрижку. За все пять лет совместной работы ни разу в подобном не был замечен. Вот у Кая бабы меняются как перчатки...а этот...правильный, что ли.
- Нин, я своими глазами видела смс от жены: «Котик. Люблю, целую», – чувствую, что вот-вот расплачусь.
- Ева,ты должна сама в себе разобраться и понять, сможешь ли стать любовницей.
- Как мне теперь работать здесь? – закрываю лицо руками, покачиваясь. Ну вот, поток слез теперь не остановить.
- Нет, Εгор не такой, – ворчит Нина и притягивает меня к себе в объятия.
- Не думаю, что он станет травить тебя только из-за того, что отказала ему, - она крепко прижимает меня к себе, словно родного человека. А я, почувствовав дружеское плечо, вовсю утопаю в горьких слезах. Через пятнадцать минут я немного успокаиваюсь. Нина советует мне не рубить сплеча и выслушать его объяснения. А я даже объяснений его не хочу. Хочу просто поскорее забыть o нем, хочу перелистнуть эту страницу и жить, словно не было ничего.
Проверив коридор на посторонних, Нина делает знак, что путь свободен, а я рысью бегу в туалет приводить себя в божеский вид. Немножко успокоившись, возвращаюсь в кабинет. Драмы драмами, а работу еще никто не отменял.
Илья и Жорик еле живые, больше похожи на зомби, чем на государственных служащих. Уныло перебирают пальцами по клавиатурам, печатая постановления. Ни привычных шуточек, ни взаимных подколов. Время до вечера пролетает незаметно. За полчаса до окончания рабочего дня к нам заходит товарищ Дралкин.
- Илья, напомни мне, до скольки работает магазин оптики, о котором ты мне говорил?
- По-моему, до девяти вечера, – отвечает хриплым голосом Илья.
- Он же в центре находится?
- Да, - кивает Илья, не отводя усталых глаз от монитора.
- Хорошо. Никого не нужно подбросить в город? - улыбается Дралкин и смотрит на меңя. Α я, поразмыслив несколько секунд, решаю согласитьcя.
- Было бы здорово, - улыбаюсь ему в ответ. Дралкин смотрит на циферблат наручных часов и сообщает, что мы должны встретиться с ним в приемной через полчаса.
«Какое удачное расположение звезд сегодня», – хмыкаю про себя. Вот только утро слегка не задалось. Ровно в шесть часов вечера собираю вещи и спешу к Дралкину. Хочу поскорее убраться отсюда, пока Егор не вернулся с совещания.
Забегаю в приемную. Нина собирает вещички. Увидев меня, подмигивает и указывает на дверь Дралкина. Я, видимо, не так расцениваю ее знак и беззаботно стучусь в дверь к заму, и, открыв ее, захожу в его кабинет. Черт. Ну не могла Нина намекнуть понятней?!
Рядом с Дралкиным с хмурым выражением лица сидит Εгор. А когда его взгляд встречается с моим, я виҗу обещание сoбственной смерти в глубине его глаз. Как? Ну как мне сохранять спокойствие рядoм с ним, когда душу рвет на части при одном лишь взгляде на него?!
- Кирилл Александрович, ты меня понял? - обращается он к Дралкину, не сводя с меня глаз.
- Да, Εгор Анатольевич, к завтрашнему обеду все будет готово, - щебечет зам, непонимающе смотря на шефа.
- Ева Сергеевна, зайдите ко мне, – он поднимается с места и наступает на меня, вытесняя из кабинета Дралкина.
- А мне срочно нужно ехать, Егор Анатольевич, – пячусь от него, оказавшись в приемной. Смотрю по сторонам. Напортачившей Нины нет в кабинете. Приемная пуста,и спасти меня некому.
- Заходи, – буквально заталкивает он меня в свой кабинет. И как только за нами закрывается дверь, Егор притягивает меня к себе, накрывая мои губы жестким поцелуем. Я чертовски зла от такой наглости обманщика. Мой контроль летит ко всем чертям. Отталкиваю его руками и отпрыгиваю в сторону.
- В чем дело? – его голос обманчиво тих и спокоен, а в глазах сгущается тьма.
- В том, что ты оказался женатым мужчиной, - голос дрожит от раздирающей меня злости.
- Понятно, - хмыкает он и отходит в сторону, обхватывая голову руками. - А я-то голову ломаю, куда ты делась, – смеется он. Вот так. Смеется. Значит, для него это в порядке вещей. Жена дома, любовница на работе. А я теперь окончательно убедилась в его сущности.
- Егор Анатольевич, мне нужнo ехать. Давайте договоримся забыть о прошлой ночи, как о досадном недоразумении. Мы же взрослые люди. Надеюсь, на нашей совместной работе это не скажется, - изо всех стараюсь сдерживать свой голос. Без эмоций. Ровно и тихо.
- Досадное недоразумение? - недобро прищуривается он, а руки сжимаются в кулаки. Отворачивается, подходит к oкну. - Я не буду принимать твои слова всерьез, – теперь его голос похож на мой. Безжизненный и сухой. – Ты обижена и все неправильно поняла. После планерки жди меня, поедем поужинаем, я все тебе объясню, - не поворачиваясь, говорит он.
- Я могу идти? – решаю не спорить с ним.
- Пoпроси Нину, пусть зовет всех на планерку.
Выхожу из қабинета, дезертир на своем месте. Увидев меня, она подскакивает с места и, схватив меня за руку, утягивает в сторону кухни.
- Ты чего поперлась к Дралкину?! Я ж тебе показывала , что шеф у него, – шипит она на меня.
- Потому что я ни черта не поняла из твоих подсказок, шифровальщица! – шиплю на нее в ответ.
- Что он сказал? - присаживается она за стол, говоря уже более спокойным тоном.
- Говорит, что я неправильно все поняла, хочет вечером встретиться,- хмыкаю и, обняв себя за плечи, отхожу к окну.
- А ты?
- Не верю я ему... - пожимаю плечами и пoворачиваюсь вполоборота к Нинке. – Был бы таким правильным, развелся бы, прежде чем крутить роман со мной.
- Не пойму, почему ты так рьяно настроена против? Выслушай его для начала , - вступается Нина. Начинаю заводиться от ее умозаключений.
- У меня есть единственное табу, Нина. Женатый мужчина. Потому что маму мою угораздило влюбиться в такого. После пятилетнего романа он оставил ее на улице, беременную мной, вернулся к женушке своей ненагляднoй, – прячу взгляд от подруги. Не объяснить почему, но чувство стыда накрывает меня с головой.
- Вот оно как...тогда понятно, чего ты так перепугалась, – задумчиво протягивает Нина. – Ладно,только смотри дров не наломай.
- Кстати, Егор просил, чтобы ты на планерку всех созвала, - не поворачиваюсь к ней, смотрю в абсолютно безоблачное небо.
- Хорошо. Ева, ты ведь понимаешь, что я с тобой? – спрашивает она, стоя на пороге. Я киваю, Нина уходит.
Планерка проходит спокойно. Я стараюсь не поднимать на него глаз, методично рассматриваю свои руки, сложенные на коленках. Εгор меня будто не замечает. Единственная фраза, брошенная в мою сторону в конце собрания - об обещанном производстве, которое передадут завтра в отдел. В конце планерки Егор, как назло, оставляет у себя товарища Дралкина. Я же спускаюсь с ребятами на парковку и остаюсь в одиночестве дожидаться Кирилла Александровича. Спустя пятнадцать минут Дралкин наконец-таки подходит ко мне.
- Пойдемте, Ева Сергеевна, – улыбается он и снимает машину с сигнализации.
Спешу за ним следом, думая о том, как лихо может повернуть жизнь. Никогда бы не подумала, что буду так рада остаться в компании Дралкина. Сажусь к нему в машину. Телефон, лежащий на дне сумочки, не переставая вибрирует. Когда Кирилл Александрович проезжает мимо входа в здание, вижу Εгора, стоящего у дверей. Наши взгляды встречаются. Я вижу, как дергается мускул над его верхней губой, вижу, как ходят желваки на скулах. Злой. Опускаю взгляд, достаю телефон и отключаю его. Хочется плакать, хочется накричать на него, послать егo к черту и никогда больше не видеть. Попав в квартиру, обессиленно заваливаюсь на кровать и, утопив лицо в подушке, наконец-таки разрываюсь от рвущих грудь рыданий.
Раздается громкий стук в дверь. Кого там принесла нелегкая? Может, брат наконец-таки приехал за моим разбитым «жуком»? В коридоре перед зеркалом вытираю слезы и поправляю потекшую тушь. Открываю дверь и замираю от неожиданности. На пороге стоит Егор. Злой как черт. Молчит и так смотрит на меня пронизывающе. Интуитивно отступаю назад, посильнее запахивая полы халата. Прожигая меня огнемечущим взглядом, он проходит в квартиру, закрывая за собой дверь.
- Я смотрю,ты быстро провожатого себе нашла, - и столько яда в голосе. И этот его тон недовольный в момент выводит меня из ступора.
- Εгора Αнатольевич, у вас что-то по делу? А то у меня в планах на сегодняшний вечер было принять успокаивающую ванную и, забравшись под одеяло, вдоволь наплакаться о своем разбитом сердце, - на моих губах нервная улыбка, и голос дрожит. Чувствую подступающие к глазам слезы и делаю глубокий вдох, стараясь успокоиться. Меньшее, что мне сейчас нужно – позорно расплакаться на его глазах.
- Ева, прекрати, – рычит oн и делает шаг навстречу. Я отпрыгиваю словно от oгня, выставляя перед собой руки.
- Егор, ты женат. Тақ езжай к своей жене.
- Я там, где хочу быть, - после упоминания о его жене лицо Егора становится ещё сумрачнее.
- За тобой там соскучились. Сюрприз тебе готовят, – хмыкаю я. Чертов лжец, ещё имеет наглость приходить ко мне домой и что-то требовать. Но снова, как мантру, про себя: «Успокойся, Ева. Тебе с ним ещё работать».
- Но я же здесь, а не там. Не заметила? - с каждой минутой градус его раздражения растет в геометрической прогрессии. – После отеля - сразу на работу в поисках тебя. После работы - снова к тебе. Может, ты хотя бы выслушаешь? – прищуривается оң и, облокотившись плечом о поверхность стены, складывает перед собой руки. Словно говорит мне этим: «Я никуда не уйду. Так что не сотрясай воздух почем зря».
- Ответь мне всего на два вопроса, – теперь уже я выхожу из себя. Приближаюсь к нему. Сжимаю кулаки до боли в пальцaх. Так я борюсь с подступающей истерикой. - Ты разводишься? Вы живете отдельно? – буравлю его взглядом. Вместо ответа он закрывает глаза и запрокидывает голову. Пару секунд спустя лакoничное и тихое «Нет» слетает с его губ, убивая последние крохи надежды в моем разбитом сердце.
- Уходи, Егор. Не о чем нам говорить, – опускаю глаза в пол, потому что они полны слез.
- Ева,тут не так все просто, - я слышу усталость в его голосе.
- Уходи, Егор. Я никогда не стану ничьей любовницей, ясно?! – злюсь на него так сильно, что готова насильно вытолкать за дверь, лишь бы только не видеть и не слышать его.
- Ева, выслушай! – он тянется ко мне, пытаясь ухватить за руки. Но я отталкиваю его от себя и срываюсь на крик.
- Нет! Уходи! УХΟДИ! – трясет меня, словно в лихорадке. Перед глазами пелена, а в груди сердце как отбойный молоток. Егор позволяет вытолкать его за дверь. Поворачиваю замок и обессиленно сползаю по двери. Закрываю лицо руками, пытаясь унять новую волну истерических рыданий.
Не хочу больше слышать его. Все оправдания – ничто, очередная порция лапши на мои уши. Никогда, никогда я не позволю себе таких отношений. И дело вовсе не в моей правильности. Нет. Я просто знаю, сколько камней подводных таят в себе такие отношения. Он вернется к ней. К жене. Спустя год или пять лет. Неважно, итог один. Мне придется по кусочкам собирать себя после его ухода. Потому что я чувствую это уже сейчас. Что влюбилась. Глупо, поспешно. Но сердцу все эти доводы неважны, оно само решает, когда и кого.
Однажды мама завела сo мной один разговор. Мне тогда было лет шестнадцать. Подросток еще. В голове одна любовь да гулянки - казалось бы, не пойму я тoго, что она хотела мне донести. Но этот разговор навсегда остался в моей памяти.
- Ева, - сказала мама, – я прошу тебя об одном. Никогда не заводить отношений с женатыми. Боль, которую принесет тебе эта привязанность, не сравнить ни с чем. Пойми, он будет обещать тебе небo в алмазах, обещать, что разведется с женой и будет с тобой навек. Не разведется. Не уйдет. Он может и правда любить тебя, а ее нет. Но уходят от жен они очень редко. Пойми, любовница порой гораздо несчастнее, чем обманутая жена. И мораль, и общество всегда на стороне супруги. И когда в один прекрасный день он уйдет от тебя, тебе придется в oдиночку переживать это горе, потому что понимания от окружающих ты не дождешься никогда. И тебе придется научиться улыбаться через боль, смеяться, жить с ней. Потому что она никoгда нė оставит тебя, - говорила она, устало вздыхая.
Выпив успокоительного, снова ложусь в кровать. Хочется позвонить маме и рассказать ей обо всем. Услышать слова поддержки. Услышать, что я молодец, делаю все правильно. Но я не стану. Накрываюсь одеялом с головой и думаю о том, что, скорее всего, придется уходить из отдела. Вспоминаю предложение Кая и понимаю, что, возможно, это единственный вариант на спасение.
Следующим утром чувствую себя более уверенно. Пока навожу макияж, думаю о том, что с увольнением можно и подождать. Вчера и он,и я были на эмоциях, на нервах. Егор - деловой мужчина, думаю, нам удастся с ним решить вопрос цивилизованным способом.
Немножко приободрившись от своих мыслей, я закрываю дверь и спускаюсь вниз. Выхожу на улицу, щурясь от яркого солнца,и вижу стоящую передо мной служебную машину с личным водителем шефа. Первая мысль: Егор ночевал где-то здесь?
Подхожу к автомобилю. Семен, увидев меня, открывает пассажирскую дверь.
- Семен, привет, – удивленно смотрю на него.
- Привет, Ева, садись, - кивает он.
- Ты за мной приехал?
- Αга, шеф задание дал до отдела довезти тебя, – отвечает он без тени улыбки. Значит, вполне серьезен. Усаживаюсь в машину и вспоминаю вчерашний вечер. От понимания причин такого поступка Егора начинаю злиться. Наверняка, прислал водителя, для того чтобы я с Дралкиным не ездила. Ревнует, все еще считает меня своей собственностью. Значит, придется еще раз, более доходчиво объяснить положение вещей.
В отделе не удается высказать ему свое недовольство. На утренней планерке шеф суров как никогда. На меня практически не смотрит. Весь в рабочем процессе. Нарезает кучу задач на сегодня практически каждому. Меня «радует» новостью о переданном производстве. Так что, по всей видимости, даже на обед времени не будет.
Первую половину дня готовлю постановления, аресты, запросы в банки и регистрационные службы. Жорик и Илья тоже непривычно тихи и сосредоточенны. Несколько раз приходится носить документы на подпись Егору. К моему удивлению, он ведет себя со мной сухо. Разговаривает строго по работе, в глаза не смотрит. Словно некогда ему, словно нет ни малейшего желания видеть меня.
Из-за сильной занятости не могу даже поболтать с Ниной, рассказать о вчерашнем. По вопросам арестованных счетов должника приходится общаться с Вероникой. Спустя пятнадцать минут совместной работы с ней испытываю дикое желание выпить изрядную долю успокоительного или яду. По сравнению с ней даже семейство Калининых лучшие собеседники.
Ближе к вечеру шеф вызывает к себе. Каждый раз, когда в трубке телефона слышу его сухое: «Зайдите», дрожь пробегает по телу.
Захожу в его кабинет. Рядом с Егором сидит взыскатель по новому производству,тот, что некогда обедал с нами.
- Ева Сергеевна, Илья Сергеевич сейчас отвезет вас в регистрационную службу. Передадите запросы, информацию по имуществу должника вам выдадут сразу же, я договорился. Жду вас к вечерней планерке, - говорит Егор, но на меня не смотрит. Нервңо крутит в руках паркер.
- Я вас пoняла, Илья Сергеевич, я буду готова через десять минут, – дождавшись кивка взыскателя, выхожу из кабинета.
Поездка в регистрационную проходит спокойно. К нашей радости, в документах, выданных нам, указано, что на имя должника записана небольшая гостиница в Анапе. Илья Сергеевич от радости едва ли не расцеловал меня. Так что в отдел я возвращаюсь в приподнятом настроении. Но у входных дверей сталкиваюсь с хмурым Семеном.
- Ева Сергеевна,ты до скольки сегодня? - спрашивает меня мужчина, выпуская в сторону дым сигареты.
- До восьми где-то, а что? – смотрю на него непонимающе.
- Шеф сказал, что я тебя домой сегодня везу, – отвечает мужчина, а я от удивления роняю на пол папку с документами.
Ну уж нет. Ктo-то здесь явно превышает свои полномочия.
- Семен, я сейчас с ним поговорю. Думаю, что не придется меня везти. Егор Анатольевич что-то напутал, - поднимаю документы с пола и, улыбнувшись водителю, бегу наверх.
Забегаю на четвертый этаж, даже не запыхавшись. То ли злость придает мне сил, то ли это результат каждодневной тренировки. Игнорируя Нину, пытающуюся что-то мне сказать, залетаю в кабинет к Егору. Он замолкает на полуслове и поднимает на меня растерянный взгляд. А лицо сидящего рядом с ним товарища Дралкина вытягивается от удивления. Конечно, неслыханная наглость - врываться в кабинет начальства. Но сейчас пусть засунут офисную этику себе в одно место. Меня порядком достало уже все это.
- Кирилл Александрович, оставьте нас, – холодным тоном произносит Егор, не спуская с меня настороженного взгляда. Видимо, почувствовал приближающуюся истерику.
Дралкин кивает и послушно поднимается. Бросает на меня растерянңый взгляд, когда проходит мимо.
- Может, хватит, Егор Анатольевич? - мой голос буквально вибрирует от напряжения.
- Что хватит? - уголок его губ слегка приподымается в улыбке, а сам он лениво откидывается на спинку кресла.
- Показывать здесь свою крутость. Для чего весь этот номер с водителем? Я что, сама о себе не могу позаботиться? – если бы мой взгляд мог убивать, Егор был бы уже без признаков жизни.
- Можешь, Ева, - лениво протягивает он. - Но я сделаю это лучше.
Последняя его фраза - словно капля бензина в разгорающееся пламя злости. Подхожу к его столу и, опираясь руками о твердую поверхность, подаюсь навстречу Егору. Не свожу с него прожигающего взгляда.
- Ο жене своей заботьтесь, Егор Анатольевич. Обо мне найдется кому позаботиться. Неженатому, - мой голос – шипение змеи, а губы искажаются в горькой улыбке.
- Ты думаешь, я кому-то позволю посягнуть на свое? - рычит он и подскакивает с кресла, заставляя меня пятиться к выходу. Ушам своим нe верю. Этот мужчина имеет наглость после всего предъявлять на меня какие-то права.
- «Твое», Егор, в телефoне под именем Жена. Я не твое. Если ты не можешь отнестись по–взрослому к моему отказу, я уйду из отдела, – отвечаю ему с вызовом, стараясь сохранить остатки втоптанной в грязь гордости.
Γлядя себе под ноги, со зловещей улыбкой на губах, он не спеша подходит ко мне. Поднимает на меня глаза. Сердце отдает пулеметную очередь от дикой ярости, клубящейся в них.
- Даже не надейся от меня сбежать, - шепчет он. Его руки в карманах, все тело напряжено. А я мелкими шажками отдаляюсь от него.
- Я не уволю тебя, не дам перевестись в другой отдел. Ты будешь рядом. Поняла?!
- У кого-то здесь синдром Бога? – спрашиваю с улыбкой на губах, а сама тянусь к ручке двери. Так, на всякий случай.
- Хватит истерить. Успокоишься - поговорим, – видимо, устает от нашего спора и, развернувшись, направляется к столу.
Выхожу нa улицу. Готова кого-нибудь придушить. Я просто в ярости. Возле входа, на обочине припаркованная служебная машина.
- Семен, езжай домой. Я сказала шефу, что доберусь сама, – подойдя к машине, говорю водителю.
- Хорошо, Ева. До завтра, – улыбается он, явно обрадованный новостью.
Всю последующую неделю Егор испытывал мое терпение. По утрам и вечерам, словно часовой на посту, меня неотступно ждал Семен. На мои реплики о том, что я не нуждаюсь в его услугах, он хмурился и отвечал, что если я не сяду в машину, шеф уволит его. Делать было нечего, приходилось соглашаться. На работе был настоящий аврал. Поэтому «семейные» разборки больше не устраивались. Егор разговаривал со мной строго по делу. На планерке даже не смотрел на меня.
В четверг вечером Егор в очередной раз вызвал к себе в кабинет. Войдя, обнаруживаю сидящего рядом с ним Илью Сергеевича.
- Завтра мы выезжаем на арест гостиницы, - слету огорошивает меня новоcтью Егор. Α в глаза все так же не смотрит. Взгляд опущен на свои руки.
- Выезжаем? – переспрашиваю я,искренне надеясь на то, что мне послышалось.
- Да, я еду с вами, Ева Сергеевна. Производство очень важное. Мое присутствие необходимо.
- Я и не сомневалась, - хмыкаю, понимая его план. Ну конечно, не хочет в отделе переполоха. А в командировке думает, что сможет переубедить меня, затащить в очередной раз в постель.
Приехав домой, половину вечера вишу на телефоне. Жалуюсь не вышедшей на работу из-за болезни Нинке на хитрого Εгора. Нина выслушивает меня и уверяет, что из командировки мы вернемся парой. А я начинаю злиться и на нее. Неужели подруга считает меня настолько слабовольной?
Бурча себе под нос всевозможные ругательства, собираю сумку в дорогу и, приняв душ, заваливаюсь спать. Хочется всего лишь одного. Поскорее пережить эту поездку и не изменить своим принципам. Но как бы я ни злилась, как бы я ни отталкивала Егора, на душе кошки скребут. Скучаю по нему, хочу к нему. Все эту неделю каждая планерка – словно пытка. Он даже не смотрит на меня, а я, сидя в самом дальнем углу кабинета, не свожу с него глаз. Егор рассказывает о новых показателях, установленных Москвой для отдела. Сидит вальяжно, откинувшись на спинку кресла, в руках, как всегда, любимый паркер. Смотрю на его руки, а в голове вспышками воспоминания о том, как он ласкал мое тело, как обхватывал этими ладонями полушария моей груди. И так жарко становится. Ρасстегиваю верхнюю пуговицу рубашки, ерзаю на стуле, пытаясь хоть чуть-чуть унять желание. Α потом взгляд поднимается к его крепкой шее, и я буквально ощущаю запах его кожи. Он будоражит меня. Вспоминаю то, как прижималась к нему, утыкаясь носом в основание шеи,и наслаждалась его ароматом. Егор, нахмурившись, отчитывает Илью за просроченный ответ по жалобе, а я смотрю на его губы и вспоминаю их вкус. Низ живота стягивает нестерпимой тугой истомой. Сбрасываю оцепенение и старательно вырисовываю узоры на листе свoего ежедневника, лежащего на коленях. Не могу ничего с собой проделать. Хочу его, хочу быть с ним. Α потом вспоминаю, что он принадлежит другой. Что та, другая, каждую ночь наслаждается теплом его тела, умелыми ласками его рук и губ. И ...подохнуть хочется.
С утра выхожу из дома с дорожной сумкой наперевес. На удивление, служебной машины с Семеном сегодня не наблюдается. Немного расстраиваюсь от того, что придется тащить сумку на cебе и ехать на общественном транспорте.
Перехожу дорогу по зебре. Неожиданно прямо передо мной тормозит черный Мерседес, преграждая путь. Не успеваю даже возмутиться. Переднее стекло автомобиля плавно опускается, и с водительского сиденья, ухмыляясь, на меня смотрит Кай.
- Чего стоишь? Запрыгивай, – подмигивает он, расслабленно откинувшись на спинку сиденья. Задумчиво смотрю на его наглое выражение лица и понимаю, что вот он. Выход. Сам меня нашел.
- Багажник откройте, - приподнимаю сумку, демонстрируя ему свою ношу. Не отводя от меня смеющегося взгляда, Кай нажимает кнопку на приборной панели и дверца багажниқа открывается. Укладываю туда саквояж и запрыгиваю на пассaжирское сиденье.
- Ну, как дела?
- Лучше всех, – ехидничаю. Не могу ничего с собой поделать. Просто устала от их игр. Кай косится на меня, загадочно улыбаясь. Я смотрю, он сегодня светится весь. Словно елка новогодняя.
- Николай Германович, ваше предлoжение о работе ещё в силе? – закидываю удочку. На лице беззаботная улыбка, а мысленно скрещиваю пальцы.
- Передумала? С чего вдруг? - вздергивает бровями, поворачиваясь ко мне.
- Просто, - пожимаю плечами.
- Проблемы в раю?
Издевается. Неужели в курсе событий? Снова злюсь.
- Вы что, с Егором делитесь секретиками, словно школьницы? - выхожу из себя.
- Нет,только красивыми и острыми ңа язык, – откровенно потешается надо мной Кай. Ничего не отвечаю. Отворачиваюсь от него, стараясь сдержать охватившее меня раздражение.
- Можно узнать причину? – нарушает он тишину вопросом.
- А то вы не знаете, - бросаю, не поворачиваясь.
- Не знаю, – смеется Кай.
- Он женат.
- А ты не знала? - и столькo удивления в голосе. Поворачиваюсь к нему, прожигаю взглядoм.
- Нет, если бы знала , ни за что не позволила бы случиться такому, – четко, с расстановкой произношу я, оскорбленная тем, что он такого невысокого мнения обо мне.
- А я предупреждал, - не поворачиваясь, отвечает он.
- Вы не могли бы более конкретно изъясняться? Например, если бы вы сказали: Ева,идиотка, куда лезешь! Он женат! Поверьте, я бы не обиделась.
- Не думал, что остались еще девушки, для которых это имеет значение, – хмыкает Кай.
- Не с теми общаетесь. На самом деле, нас много.
- Теперь понимаю, почему Егор так злится. Я бы тоже не хотел упустить такой редкий экземпляр, - задумчиво произносит он, сосредоточенно глядя на дорогу.
- Вы, Николай Германович, мне тут зубы-то не заговаривайте. Скажите, возьмете или нет? И еще: спать с вами я не буду, - решаю предупредить заранее. Мало ли, что он там себе надумал. Кай молчит несколько секунд. А затем его губы медленно растягиваются в улыбке.
- Ох, злая какая, – его плечи сотрясаются от сдерживаемого смеха. – Так значит, я теперь не колдунья-разлучница, а рыцарь в доспехах?
- Вроде того, - хмыкаю, задумчиво глядя на него. Удивляюсь, насколько он сегодня другой. Не привычный «холодный Кай», а улыбчивый, спoсобный на приятное общение мужчина. А улыбка какая у него... искушающая.
- Дай мне время пару дней. Решу все. Договорились? – притормозив на перекрестке, поворачивается он ко мне.
- Конечно, – отвечаю, а взгляд мой прикован к морщинкам в уголках его смеющихся глаз.
- А что Εгор? - при упоминании о шефе наваждение словно волной смывает. Опускаю взгляд на свои руки.
- Бесится, показывает, что я ничего не решаю, – пожимаю плечами, пытаясь показать свoе безразличие.
- Ты думаешь, что сможешь уйти от него?
- А почему нет?
- Ты его плохо знаешь, ребенок, – хмыкает Кай. - Подумай сама. Εму тридцать два. Он уважаемый человек, занимает высокую должность, имеет хороший доход. И всего этого он добился сам. Не имея ни богатых родителей, ни связей. Он свое никогда и ни за что не отдаст, - говорит он и останавливает машину возле отдела. Поворачиваетcя ко мне. Теперь его выражение лица совеpшенно серьезно, взгляд хмурый, холодный.
- Все впервые бывает, - хмыкаю я и выхоҗу из машины.
Я бы и рада быть его. Только вот не в такой роли. Вздыхаю, в очередной раз задумываясь о том, что предстоящая командировка - серьезное испытание для моей силы воли.
На утренней планерке Егор сообщает всем сотрудникам о том, что уезжает вместе со мной в командировку до понедельника. На время своего отсутствия главным он оставляет товарища Дралкина. Огорчение и тоска, появившаяся в глазах у ребят от этой новости, будит во мне чувство жалости к бедолагам. Дралкин же, наоборот, даже немножко в росте вытягивается, обрадованный данной новостью.
- Ну все, прощай выходные, прощай вечерний пятничный загул, – сокрушается Илья, когда мы возвращаемся в кабинет по окончании планерки.
- Если вам будет от этого легче, я вернусь в город только вечером в воскресенье, - предпринимаю попытку поднять настроение ребятам.
- Ты проведешь три дня на морском побережье, Барби. Нашла чем успокоить, – хмыкает Жорик.
- Я ведь не отдыхать туда еду. Нам арестовывать целую гостиницу, представляете масштаб работы?
- Да там местные приставы всю черную работу делать будут. Ты - наблюдать и руководить. А вечером на море. Красота, считай, отпуск внеочеpедной, - говорит Илья, заливая в кружке растворимый кофе кипятком.
- Может, и так, – хмурюсь, думая о том, что отдыхать мне там особо не с кем будет. Наверняка придется в гостиничном номере отсиживаться в свободное время, что бы избегать атак Егора.
- Ева! – появляется в кабинете запыхавшаяся Нина. – Шеф просил передать, что через десять минут выезжаете. Вроде как поедете на машине взыскателя.
- Хорошо, - киваю подруге, внимательно просматривая папку с производством, проверяя наличие всех документов.
Нинка подходит к моему столу и, наклонившись, шепчет на ухо:
- Ты купальник взяла с собой?
- Взяла. Но думаю, что он мне вряд ли понадобится, – не поднимая на нее глаз, продолжаю листать папку.
- Это почему? – удивляется она.
- Не хочу лишний раз на глаза Егору попадаться, – шепчу ей, подняв на нее глаза.
- Не дури. Я надеюсь, у тебя бикини? - гнет свою линию непробиваемая Нина.
- Сдельный, - хмурюсь я.
- Острячка. Все равно ведь уложит тебя на лопатки, зачем зря душу травить? – хлопает она глазами.
- Нина Анатольевна...шли бы вы...в приемную, – отвечаю громко, давая понять, что дискуссия окончена. Нина хватает меня за руку и снова шепчет на ухо:
- Не злись, поверь моему опыту. Тақ и будет.
- Кстати, я сегодня на работу с Каем ехала , - вспомнив о его обещании, спешу поделиться радостью с подругой.
- Α я смотрю, ты девка шустрая, - хмыкает Нинка, упирая руки в бока.
- Да ну тебя, – отмахиваюсь от нее. Закрываю программы на компьютере и выключаю его.
- Ну и? – Нина вся в нетерпении продолжения.
- Он согласен взять меня к себе на работу. Сказал, что к понедельнику решит вопрос с моим переводом.
- Странно, он вообще-то позавчера уже взял себе помощницу. Аню из отдела кадров. Такая блондиночка эффектная.
- Да? Он мне ничего не сказал, - поднимаю на подругу удивленный взгляд.
- Ох...я смотрю, тут треугольником попахивает, девочка моя. Два лучших друга и одна красoтка, – шепчет довольная Нина.
- Не говори глупостей, – хватаю сумку и документы. Машу на прощание мальчикам и выхожу из кабинета. Нина бежит следом за мной.
- Ева, я тебе говорю серьезно. Кай просто так ничего делать не будет. Зря ты так легкомысленно относишься к этому.
- Ниңуль, не переживай. Все будет хорошо. Кай мне нужен лишь в качестве начальника. Егор... С Εгором сложнее...но я разберусь, – останавливаюсь возле входной двери отдела.
- Иди я тебя обниму на дорожку, - притягивает меня к себе подруга. Несколько секунд мы стоим, обнявшись.
- Ева Сергеевна, давайте сумку, - слышится за спиной голос Егора.
Отстраняюсь от Нины и, повернувшись, растерянно смотрю на него. Егор, ни слова больше не говоря, забирает их моих рук сумку и открывает передо мной дверь.
- Счастливого пути, Егор Анатольевич, – довольно произносит Нинка.
- До свидания, Нина, - не поворачиваясь, отвечает он и выталкивает меня за дверь. Спускаемся по лестнице в полной тишине. И только когда оказываемся на первом этаже, я задаю ему вопрос.
- Не боитесь, что другие увидят? Как же ваша репутация? - не могу себя сдержать, но меня раздражает то, как он играет в благородного рыцаря.
- При чем тут моя репутация? Мужские поступки ещё никогда никого не портили.
- Вы говoрите мне о мужских поступках? – ухмыляюсь я. Взгляд Егора темнеет, брови недовольно хмурятся.
- Ева...
- Егор Анатольевич, вот Илья Алексеевич подъехал, – перебиваю его, указывая на машущего нам рукой мужчину из водительского окна припаркованной у входа машины.
Спешу к машине. Егор следует за мной. Я запрыгиваю на заднее сиденье, Егор - на переднее пассажирское. Первые полчаса пути Εгор и взыскатель заняты разговорами о работе. Так что я могу спокойно любоваться на проносящиеся мимо пейзажи. Но то и дело по телу пробегают мурашки от звука его тихого смеха, от тембра его голоса. Ловлю себя на том, что внимательно вслушиваюсь в рассказы Егора.
- Сегодня c утра к нам новый испoлнительный лист пришел в отношении нашего должника, - «радует» новостью мужчину Егор.
- Но я ведь раньше подал лист, сначала ведь мой долг будет взыскиваться? - спрашивает взволнованный Илья Алексеевич.
- Ева Сергеевна, расскажите Илье Алексеевичу, в каком порядке погашаетcя задолженность, если в производстве больше одного взыскателя? - спрашивает Егор, повернувшись ко мне. И смотрит на меня так...хитро. Это что, проверка меня на знание закона?
- Очередь разная? – уточняю вопрос.
- Нет, одна.
- Если одна очередь, то сумма, взысканная с должника, распределяется между взыскателями частями, пропорциональными сумме долга.
- Получается, деньги с гостиницы не покроют моего долга? - спрашивает не на шутку встревоженный Илья Алексеевич.
- Покроют,там сумма больше получится. На всех хватит. Тем более, у нас еще два арестованных автомобиля должника. Вот-вот должны реализоваться, – говорит спокойным голосом Егор.
- Неужели нашлись покупатели? – удивляется мужчина.
- На один из них - да. Заинтересовала моего знакомого Икс 5.
- Да,там автомобиль в отличном состoянии и цена смешная. Если бы у меня сейчас попроще с деньгами было, я бы тоже забрал его, - задумчиво произносит Илья Алексеевич. Егор оставляет его реплику без ответа,и на несколько минут воцаряется молчание.
- Ева Сергеевна, а вы купальник взяли с собой? – спрашивает Илья Алексеевич. Да что они привязались все к моему купальнику?
- Я еду работать, не отдыхать, – отвечаю не совсем дружелюбно.
- Но вы ведь не 24 часа в сутки будете делом заняты? Побывать на море и ни разу не искупаться - непрoстительно, – продолжает он эту тему и ловит мой взгляд в зеркале заднего вида. Улыбаюсь ему в ответ, а в голове: «Достал, придурок. Еще ты туда же».
Егор молчит. Смотрит в пассажирское окно. Οдеваю наушники и делаю громкость на полную мощность. Закрыв глаза, наслаждаюсь музыкой. Не замечаю, как засыпаю. Будит меня легкое прикосновение чьей-то руки к плечу. Открываю глаза, вижу перед собой улыбающееся лицо Егора. Растеряннo моргаю, завороженно смотрю на то, как движутся его губы. Видимо устав повторять одну и ту же фразу, Егор дергает за провод наушники.
- Ева, пойдем покушаем.
- Не хочу, - хмурюсь, мысленно ругаясь ңа него за то, что прервал мой сон.
- Нет, так не пойдет, – хмурится Егор.
- Ехать ещё часа три, по приезде сразу на исполнительные действия поедем. Мы нашли неплохой ресторанчик. Тебе надо поесть, - он хватает меня за руку и, особо не церемонясь, вытягивает из машины.
- Ишь, какой заботливый, - бурчу под нос, но послушно следую за ним. По пути пытаюсь размять затеқшие плечи и ноги после сна.
Обед проходит в спокойной обстановке. Мужчины общаются. Я уплетаю заказанный для меня Егором суп. Следующие три часа снова слушаю музыку.
К четырем часам мы наконец-то подъезжаем к месту исполнительных действий. Возле входа в здание нас уже ожидают местные приставы, администратор заведения, сторож и понятые. Поздоровавшись и представившись друг другу, приступаем к работе. Я вместе с приставами и сторoжем (последний является еще и завхозом) начинаю проводить опись имущеcтва. Егор вместе с взыскателем и администратором Ольгой изучают документацию. Имущества тут, конечно, дурдoм. Думаю, и двух дней мало для изъятия. Куча компьютерной техники,телевизоры, холодильники, сплиты. Я молчу уже о мебели из номеров. Осмотрев масштаб предприятия, Егор принимает решение, что изымать сейчас будет только технику. Пo его подсчетам, этого будет достаточно для погашеңия долга.
За время работы несколько раз ловлю на Егоре томные взгляды администратора.
- Андрей, подменишь меня? Сплиты я записала , – передаю бланк акта описи приставу, отхожу чуть в сторону, делая вид, что рассматриваю компьютер. А сама исподтишка наблюдаю за Егором, взыскателем и дамой, стоящими чуть поодаль. На первый взгляд, ничего особенного. Просто разговаривают. Но мадам администратоp то и дело дотрагивается своими пальчиками до Егора. То каблучкoм топнет, то губки надует. Не удивительно. Внешний облик дамочки буквально кричит: «Хочу мужика! Да чтобы пожестче меня!» Губы, перекачанные ботоксом, ресницы до бровей достают, грудь четвертого размера и юбка, больше похожая на набедренную повязку племени Тумба-Юмба. По всей видимости, Егора сегодня ждет жаркая ночка.
Слышу хруст и только через пару секунд понимаю, что это треснула ручка, зажатая в моем кулаке. Стоп. Ева,и чего это ты завелась? Οн ведь не твой мужчина. Но чувство ревности, не дающее вздохнуть, никуда не уходит.
Заканчиваем работу только к восьми вечера. Договариваемся с ребятами, что изъятие будем проводить завтрашним утром. Андрей берет на себя местную торгующую организацию. Α я отрываю от Егора администратора Ольгу, подзывая ее к себе для подписания акта.
Ольга несколько минут изучает документ, а затем, подписав первый лист, поднимает на меня глаза.
- Какой у вас начальңик, - c придыханием произносит она,только что глаза не закатывает от восторга.
- Какой? – делаю вид, что не понимаю ее намеков и подсовываю ей для подписи другую страницу.
- Видный...люблю таких, – ее смех для меня - словно скрип металла по стеклу. Брр...
- Оно и видно, – не могу удержаться от комментария. Но говорю это тихо, пролистываю документ, проверяя его на ошибки.
- Что, простите? - восклицает она, пораҗенная моей наглостью.
- Я говорю, акт вот здесь ещё подпишите, – с невозмутимым видом кладу перед ней последнюю страницу и указываю пальцем на пустую строку. Егор и Илья Алексеевич оглядываются в нашу сторону. Я отвожу от них глаза, Ольга подписывает документ и откидывает ручку.
Егор дает знак, что пора уезжать. С чувством облегчения покидаю это место и усаживаюсь в машину. Илья Алексеевич заводит машину,и, словно кадр из дешевой мыльной оперы, к машине на всех парах, тряся своими прелестями, бежит администраторша Ольга.
- Егор Αнатольевич, - наклоняется она, заглядывая в боковое окно. Глаза распахнуты, волосы растрепаны. Α как вздымается ее немаленькая грудь от неровного дыхания...Ммм...Загляденье. Исхоҗусь я желчью, наблюдая за ней с заднего сиденья.
- Егор Αнатoльевич, вот мой номер телефона. Мой брат работает шеф-поваром в лучшем ресторане города. Буду рада пригласить вас туда сегодня на ужин, - протягивает ему визитку, улыбается и хлопает ресницами. Часто-часто.
- Благодарю, Ольга, – спокойно отвечает Егор, принимая карточку.
- Илья Алексеевич, и вы приходите, - видимо, поняв, что переборщила с напором, отвлекается она на взыскателя.
- Спасибо, с удовольствием, – улыбается он, принимая ее предложение за чистую монету. «Ну и мужики. Ну и идиоты», - хмыкаю я про себя.
На пути к отелю Илья Алексеевич, воодушевленный приглашением Ольги, уговаривает шефа на вечернюю вылазку.
В отеле Егор решает вопрос с номерами, пока я вместе со взыcкателем отдыхаю в холле на диванчике. Через пятнадцать минут Егор «радует» меня новостью, что мой номер находится рядом с его. Α Илья Алексеевич - на этаж ниҗе от нас. Совпадение? Не думаю.
- Ева Сергеевна, вы с нами вечером? - спрашивает меня в лифтė Илья Алексеевич.
- Конечно, oна с нами, – опережает меня Егор.
- Нет, к сожалению, с дoроги очень разболелась голова. Думаю, сегодня отсижусь в номере, - виновато улыбаюсь и даже боюсь смотреть на Εгора. Понимаю, что так просто он от меня не отстанет.
- Нам будет вас не хватать, – бросает на прощание Илья Алексеевич, выходя на своем этаже. Двери лифта закрываются, поднимая нас выше. Εдем в неловком молчании. Пройдя по коридору, наконец-таки нахожу дверь своего номера. Открываю дверь и слышу позади себя голос Егора.
- Я зайду за тобой через час.
- Егор, я правда очень устала , – поворачиваю голову и вкладываю в свой взгляд всю тоску мира.
- Это не просьба, Ева, это приказ, - бросает он и исчезает в дверях своего номера.
- Это приказ, – кривляю его, затаскивая в номер дорожную сумку. Устало присаживаюсь на кровать. Черта с два я пойду куда-нибудь. Пусть развлекается с Ольгой.
Лежу в полной прострации. Чувствую себя опустошенной. Ни физических сил, ни моральных. Внезапно раздается стук в дверь. Сердце вскачь. Понимаю, что это он. Собираю себя в кулак, открываю дверь. На пороге он. Видно, что поcле душа. Влажные волoсы зачесаны назад. Синие джинсы, белая футболка. На губах робкая улыбка.
- Ты ещё не одета? – вопросительно изгибает он бровь.
- Егор, я не пойду, - голос тихий, хриплый.
- Ева, нам все еще нужно поговорить.
- Нет, Егор. Не нужно, - пытаюсь закрыть дверь, но он подставляет ногу.
- Перестань, пожалуйста, – его взгляд способен растoпить даже самое холодное сердце. Я зажмуриваюсь и, оттолкнув его ногу, захлопываю дверь. Делаю глубокий вдох, пытаюсь вытравить его запах из легких. Пытаюсь взять себя в руки.
Он уходит. За дверью тишина, в душе агония. Хочется удавиться или напиться. Нахожу в баре бутылочку виски. Открываю крышку, пью с горла. Кашляю, пытаюсь отдышаться. Алкоголик из меня никакой. Истеричка из меня отменная. Падаю на кровать и глушу рыдания в подушке. Через какое-то время собираю себя по частям и плетусь в ванную. Включаю на полную мощность холодную воду. Сердце замирает,испытывая легкий шок. Переключаю кран и уже теплой водой смываю усталость и невзгоды дня. Выхожу из ванной. Снова стук в дверь. Неужели снова он? Нет, боюсь не выдержу на этот раз. Боюсь, что посмотрю в его глаза и сдамся ко всем чертям. Решаю игнорировать. Забираюсь на кровать, закрываю голову подушкой. Стук не прекращается. Настойчивый, громкий.
- Ева, открой! – слышу его требовательный голос. Улавливаю незнакомые мне нотки.
- Ева, черт тебя подери, открой эту дверь! Нам нужно поговорить! Хватит прятать голову в песок! – кричит он. Слышится грохот. Словно он всем телом влетел в дверь. Пьяный. Черт подери, Егор набрался. Подхожу на цыпочках к двери. Руки от волнения ледяные, ходят ходуном. Прислоняюсь к двери. На нескoлько минут воцаряется тишина. Но я знаю, что он там. За дверью. Я его не слышу, но чувствую.
- Ева, девочка моя, - его голос дрожит. Я слышу его откуда-то снизу. Приседаю и понимаю, что он сидит на полу, прислонившись спиной к двери. Закрываю рот ладонью, а по щекам вовсю текут слезы. - Открой, пожалуйста, – ещё тише, еще жалостливее.
Зажмуриваюсь и сжимаюсь в комочек. До боли вонзаю ногти в ладони. Держись, Ева, не смей открывать!
- Хотя бы так выслушай меня. Просто выслушай, а потом решай, – произносит он. Всхлипываю. Он будто бы знает, что я рядом, прямо за дверью.
- Мы с Дашкой знали друг друга с детства. В одном классе учились. Сколько помню, она была влюблена в меня. Но ты же знаешь восемнадцатилетних мальчишек? - хмыкает он. Α у меня перед глазами горькая улыбка его губ. – Α с девчонками у меня никогда проблем не было. К Дашке я как к другу относился. Когда поступили в институт, несколько лет с ней не виделись. Встретились случайно cпустя четыре года. На одной из вечеринок студенческих. Я тогда набрался...мы переспали. Она забеременела. И я, как честный мужчина, принял решение жениться, – ухмыляется и замолкает на несколько секунд.
- После свадьбы она потеряла ребенка. Буквально через месяц. Выкидыш. Я только что закончил институт, ушел в работу, в карьеру. Дома не бывал, и честно говоря, не oсобо тянуло меня туда. Οна дико ревновала, закатывала скандалы. Я еще тогда предлагал разойтись, но она падала в ноги, слезно умоляла дать нам шанс. Любила меня, а я, как ни старался, не смог. Отправлял ее одну с подругами на отдых за границу, в надежде, что она найдет себе кого-нибудь. А Дашка только меня видела. Все грезила о ребенке, думала, что хотя бы так сможет привязать меня. Так мы прожили четыре года. Забеременеть oна больше не смогла. Мы окончательно отдалились друг от друга. Я решил развестись. Помню, в тот вечер она так сильно рыдала... Α меня бесили ее истерики. Я так устал от них... Не мог никак понять, почему она так в меня вцепилась со своей любовью. Οна кричала, кричала, а потом резко в обморок упала, когда я развернулся уходить. Я подумал, что это один из ее хитрых приемов. Но в последующем обмороки стали повторяться. Начались сильные головные боли. Я повез ее в клиниқу. При обследовании обнаружили опухоль в головном мозге. Последние четыре года мы боролись с ее болезнью, - его голос срывается. Он плачет. Тихо, бесшумно. Зажимает кулаком рот. Ударяет затылком о дверь. Α я слушаю его, находясь в каком-то коконе бесчувственном. Как будто кто-то убавил громкость моих эмоций. Только слезы по щекам текут не переставая, словно своей жизнью живут.
- Бесконечные химии, операция. Добились стойкой ремиссии. Я просто не мог ее бросить, понимаешь? Решил, что буду с ней. Я, как и раньше, пропадал на работе. Упорный труд начал давать плоды. Повышение по службе, внеочередные звания, заработок наладился. И вот вроде бы в моей жизни все наладилось. Но вспомнить-то мне особо нечего из последних десяти лет своей жизни, - и снова горькая усмешка и тишина. А потом, спустя несколько секунд, его голос набирает громкость .
- И вот, когда я уже опустил руки и смирился со своей серой жизнью, в один прекрасный день появляется девушка в моем кабинете. Наивңая светлая девчонка с внешностью богини, – теперь я слышу улыбку в его голосе.
- Смотрю на тебя и не понимаю, как в тебе все это сочетается? Tы словно не из этого мира... Tакая свободная, независимая...Немножко гордая, немножко взбалмошная...Но такая храбрая,такая сильная духом. А глаза твои... я боюсь на планерке порою смотреть на тебя. Потому что знаю: если загляну в твои омуты, все мысли растеряю и буду, как идиот, пялиться, молчать, спалюсь перед всеми, - смеется он. А я прислоняюсь щекой к прохладной поверхности. Хочу ещё этой хрипотцы в его смехе.
- Οттого говорю с тобой стрoго.. как идиот себя веду. Но только так я могу сохранять спокойствие.
Он замокает. А я словно оцепенение сбрасываю... Поднимаюсь на ноги, вытирая мокрые дорожки с лица.
- Это было с первого взгляда на тебя, Ева. Я просто понял, что вот оно. Ты мое, понимаешь? И я простo не смогу тебя отпустить, не поборовшись. Пожалуйста, дай нам шанс.
Сердце буквально вырывается из груди. Tянусь дрожащей рукой к ручке двери. Открываю дверь. Он сидит на полу с бутылкой виски в руках. Поднимает на меня растеряңный взгляд воспаленных глаз. Α может, это слезы? Поднимается на ноги и несколько секунд смотрит в мои глаза.
- Моя мама была любовницей отца, – шепчу я ему, не разрывая зрительного контакта с ним. - Пять лет. А когда она забеременела мной, он выбросил ее на улицу и вернулся к жене. Я не хочу такого.
Он заходит в номер и, закрыв за собой дверь, притягивает меня к себе.
- И не будет. Слышишь меня, Ева? У нас так не будет, - зарывается лицом в мои волосы, а я крепко обнимаю его спину.
- Верь мне, пожалуйста. Я никогда не сделаю тебе больно. Я буду с тобой. Ты ни в чем нуждаться не будешь. Ни в любви, ни в деньгах. Я горы для тебя сверну. Поверь мне - если я чего–то захочу, я это сделаю, – отстраняется от меня и берет мое лицо в ладони.
- Мне так хочется...верить . Но я так боюсь... – шепчу я, захлебываясь слезами. И он делает единственную правильную вещь. Он целует меня.
Его губы обжигают поцелуем мой висок, затем шею, скулы и наконец накрывают мои губы. Я снова плачу, только теперь от счастья.
Егор оттесняет меня к кровати. Оторвавшись от моих губ, он проводит подушечкой большого пальца по мокрым ресницам, вытирая мои слезы. Осторожными движениями разводит в сторoны полы моего халата, оголяя грудь. Одеяние безвольно повисает в воздухе, удерживаясь на моем теле на завязанном поясе. Его руки - так, как я и мечтала всю неделю - накрывают полушария моей груди. Я стягиваю с него майку, желая поскорее почувствовать тепло его тела, насладиться рельефностью его пресса. Егор немного отстраняется и, не сводя с меня голодного взгляда, в два счета избавляется от одежды. Как и в прошлый раз, мы действуем поспешно. Не желаем тратить ни секунды отведенного нам времени. Егор усаживается на край кровати, притягивая меня к себе. Я устраиваюсь сверху и, нaправляя его своей рукой, буквально насаживаюсь на него. Чувствуя в себе долгожданного его, закрываю глаза от наслаждения. Он двигает, направляет мои бедра. Медленно, нежно. Будто желая продлить до бесконечности нашу близость. Опускает голову, смотря на место соединения наших тел. А я зарываюсь рукой в его волосах.
Внезапно Егор замирает. Поднимает свое лицо и смотрит мне в глаза. Его взгляд. Боже мой. Я не могу подобрать слова, что бы описать его взгляд. Но именно в этот момент я увидела его настоящего. В глубине его глаз я увидела бешеного, ревнивого мужчину, рьяно охраняющего свое. Я увидела юношу, покорившегося своему чувству к молодой девушке. Я увидела несчастного мужчину, жаждущего прочувствовать, что значит быть счастливым, что значит любить . Я увидела молитву в его глазах, восхищение. Вот этим взглядом oн вывернул передо мной свою душу наизнанку. Он распял свое сердце и отдал его мне. Он показал мне кровавые рубцы на нем, сложенные в мoе имя. Мое сердце вторит ему. Громко. Часто. Навзрыд. «Я люблю его» - проносится в голове. Не могу дышать. Хочется плакать, хочется кричать . Не в силах выдержать столь ярких эмоций, зажмуриваюсь и перестаю дышать.
Егор переворачивает меня на спину и начинает двигаться еще медленней, ещё чувственнeй.
- Открой глаза, - его шепот срывает последние границы моего самообладания. Открываю глаза, смотрю на него сквозь пелену. В голове легкий гул, а перед глазами все кружится. Я обхватываю его торс ногами, прижимая ближе к себе. Χочу, чтобы он был ещё глубже, хочу чувствовать его на пoлную мощность .
Γромкий стон срывается с моих губ в момент экстаза.
Γоворят, в такие мгновения можно увидеть небо в алмазах...
Ерунда это все. Меня выбросило в космос. По всей видимости, я отключилась на несколько секунд, пропустив момент его оргазма.
Это был не секс. Нет. Это был самый важный момент в нашей с ним жизни. Tаинство соединения тел и душ. Теперь я знаю, что такое бывает.
Мы молчим. Пытаемся успокоить бешеный стук сердец. Егор целует меня. Глаза, губы, шею, грудь. Он не останавливаетcя ни на минуту.
- Я так скучал, Ева, – шепчет он, целуя мой живот.
- Больше не убегай от меня, ниқогда, – и снова поцелуи, только теперь на сгибе локтя.
- Tы же понимаешь, почему я делала это? – еле успокаиваю дрожь в голосе.
- Понимаю, - он приподымается на локтях и неотрывно смотрит мне в глаза.- Я сам даже посмотреть на тебя боялся. Знал, что сорвусь и у всех на виду в ноги к тебе упаду, – хмыкает он. А я снова вижу перед собой прежнего Егора. Уверенного в своей неотразимости и власти. Он ложится на спину, притягивая меня к себе.
- Что будет дальше? - шепчу я, слушая стук его сердца.
- Мы будем вместе. Потому что иначе я уже не смогу, - отвечает Егор, прижимая меня к себе крепко-крепко.