Одинокая скала, каким то чудом стоящая над исполинскими волнами. Чудо потому что основание источено волнами, и застыло причудливыми арками. Так же как и вершина продырявленная как пчелиные соты, бесчисленными пещерами. Пещеры были огромны, в в мрачных сырых её просторах завывал не менее сырой морской ветер. А потеки соли на стенах пещер наводили на мысли, что шторма с удовольствием закидывают пенные шапки даже на такую головокружительную высоту.

Скала возникла на курсе на вечернем небе внезапно вынырнув, то ли из низкого облака, то ли из скопления особо густого тумана. Ветер крепчал, нисходящие потоки бросали хрупкие аппараты к земле, точнее к воде. А вечерний бриз, а я бы назвал его штормом, гнал наши хрупкие «Метлы» к грозному берегу… Никогда даже в страшном сне я не мог себе представить ни такого моря ни такого берега. Скалы вросли как еще один горизонт, только более темный, и осязаемый. Мы словно попали в трехмерную систему координат, внизу плоскость икс в виде водяных гор, слева плоскость игрек в виде скальной стены, а впереди туманная плоскость зед, слава богу отодвигаемая нашим рваным полетом. Вот и эта скала выплыла из туманной стены, такая же мрачная и негостеприимная как и стена справа, но все таки приютившая нас на ночь.

Вот воющая ночь кончилась, и я с куском сух-пая сидел на краю скалы пытаясь объять если не взглядом то разумом невероятность зрелища. Неуютно было во всех смыслах, но там в глубине пещеры было ещё более неуютнее. Здесь хотя бы не так надрывался истошным криком ветер, заглушаемый грохотом волн. Массивная скала, невероятно огромная в десятки раз больше чем любой тотелм, ощутимо дрожала под ударами волн, да не волны это вовсе. Это волею неведомых процессов, горные гряды океана сходятся с чем-то более твердым. Серо фиолетовые волны так напоминали могучие горные хребты, что мне порой казалось, что я лечу на огромном летательном аппарате, старом и замшелом, над какой-то мифической блестящей, туманной страной. Очередная волна подрывало в воздух облако брызг и в течение почти целой минуты, скала стояла как в белом пушистом пуху. Затем брызги опадали, а звуковой удар наконец достигал моих ушей. Светило мира Хаарах, Вечная Небесная Дуга, уже начала свой восход. А поскольку я смотрел именно на восток, то сквозь туман океан стал закипать невидимым огнем. Настроение чуть приподнялось, сейчас лучи тепла изгонят из как-будто вечно сырой одежды, холод и вернут тепло. Вот наконец и рассвет, восход опоясал океан от края до края жёлто-багровой полосой, и налил водяные горы буйством красок.

Я замер потрясенный, остатки сух-пая выпали из рук в жадный океан. Стоило пролететь так далеко, и убить стольких чтобы увидеть это. Когда дуга светила, наконец оторвалась от зубчатой линии океана, и отразилась от вод, скала издала невероятный стон. Звук завибрировал, сквозь тело, исторгнул душу и вернул её обратно только когда затих.

Рядом присел Нини, его ещё трясло, как и меня впрочем. Мы сидели ещё несколько минут и смотрели на летящий простор.

— Эту скалу так и зовут «Плачь океана». Говорят, когда корабль проходит мимо, и если ему сильно не повезёт, попасть на утренний стон, сварка разваливается, заклепки расшатываются, у магия смывается волнами.

— Красивая легенда…

Он хихикнул:

— Спасибо.

— За что?

— За то, что ещё веришь в доброе и хорошее. Конечно же это не легенда.

— А что же это, в самом деле?

Нини пожал плечами:

— Кто то что то хотел остановить… Очень давно…

— И что никто не стал выяснять что это и как это остановить, имею ввиду бессмысленного скального убийцу? Зачем же это ещё существует?

— Этот мир слишком древен, чтобы можно было во всем искать смысл.

За нашей спиной заскрипел гравий, рядом с нами бросил свое тело Хратт:

— Пока вы тут любуетесь красотами моря, этот поганый звуковой эффект развалил наши «метлы».

Длинные напряженные серебристые тела, хищников Маарверна, укрытые в глубине пещер, теперь безвольно обвалили свои части на сырой песок.

Я задумчиво поднял антигравитационных модуль, из оборванных трубок понуро стекла вверх капля гравижидкости.

— Теперь мы знаем что Стон океана, разваливает не только корабли…

Мы внимательно осмотрели сложенные на места части летательных аппаратов. Они были стандартные, часть от одного подходила к другому. Собрать очевидно скомпоновав из нескольких один аппарат было возможно. Проблема была в другом, кровь серебристых комаров, обычная гравижидкость вытекла из многочисленных трубочек, а несколько аварийных клапанов не смогли её удержать. Без неё «метлы» были всего лишь кучи мусора. А её никто и ничем не смог бы на этой проклятой скале достать.

Нини выбирал наиболее целые куски, достал тросики, стал при стыковать то что ещё годилось в полет. Обернувшись к нам он прокомментировал:

— Завтрашний стон, развалит их окончательно! Тогда нам и впрямь придется вплавь добираться.

— А гравижидкость? Что с ней?

— Хлопов, помет! Слей всё из трубочек в канистры, в пакеты, не менее десятой части осталось в трубопроводах, а ты Танцор бери посудину и лезь на потолок. Уверен что там наскребешь во впадинах, еще десяток литров.

— Но мы так всё равно полную заправку не наскребем?

Нини не на шутку рассердился:

— Без споров за дело! Для тех кто особо туп, разъясняю. У истребителей избыточная тяга, а для того чтобы держаться в воздухе достаточно и половины от неё.

Следующие три часа я ползал на когтях под потолком, притворяясь скалолазом, и периодически притворяясь обыкновенным парашютистом. Гремя посудинами свернутыми из листового металла, внизу ползал Хратт тщательно вытряхивая трубопроводы, и опять же периодически становясь соломкой. Изрядно по набив шишек, и запчастей мы наконец предъявили Нини около пятидесяти литров драгоценной жидкости. Он резонно предположив что в потолке наверня как были щели послал меня вылизывать потолок уровнем выше. Почему спрашивается вылизывать? Потому что ложкой уже было не собрать, и приходилось высасывать её из впадинок, и выплевывать в пакет. Ощущения у меня были сходные с теми которые испытывает алкаш слизывая со стола нечаянно опрокинутый стакан со спиртом. Правда его то сила тяжести влечет к поверхности а меня наоборот. Хотя конечно к концу процесса, удерживаться на потолке стало значительно легче! Оказалось что труднее спустится.

Пришел я в себя, в ледяной струе воды, кто то при этом держал за горлои за шиворот, и обидно тряс. Оказалось что это Хратт, производил экспресс вытрезвление, потому что маарвернцу до зарез нужно было нарезать какие то стрежни. Продрогший я правда никак не мог нарезать ровно, от тремора у меня вместо разрезов получались зигзаги.

К вечеру, обломки истребителя собрались в некое подобие креста. В концах его были закреплены три антигравитационных модуля, вместо компенсатора, был присобачен пакет с гравижидкостью, на котором должен был сидеть пилот и своим задом компенсировать давление. Разьем для энергокристалла висел на кабелях внизу, и вообще я к этой фиговине никогда не подойду, не то что сяду.

Хратт тоже был в сильно недоумении:

— Слушай Нини ты точно не обсчитался? На нем как будто должно быть не три модуля а девять? Как он без недостающих полетит?

— Слушай мечами махать умеешь? А я нет, зато я понимаю сколько нужно ему модулей что бы держаться в воздухе! Виражей и мертвых петель мы делать не собираемся, а доковылять в самый раз. Тем более у нас гравижидкости в обрез…

Когда мы заправили аппарат я попробовал его поднять в воздух, эта метла сразу попробовала перевернуться на спину, затем вписаться в скалу перед нами, ну и под конец дико взбрыкнув шваркнула меня в океан. Еле зацепится успел.

Хратт прокомментировал:

— Видимо сложились, передовая конструкция, косорукость пилота, и равное содержание гравижидкости как в пилоте так и в аппарате.

Маарвернец покачал головой:

— Да нет тросы надо отрегулировать по длине.

Я так скажу, построить штуку чтоб летала просто, гораздо сложнее сделать так чтобы она сносно управлялась. А уж истребитель настроить я вообще не представляю, каких трудов стоило Маарверну. К вечеру мы добились чтобы на команду вперед аппарат летел вперед а не ещё куда то. Подтащили его к выходу из пещеры, сели на него стараясь не сдвинуть центр тяжести, и…

Боливар не вынесет двоих, не то что троих. Даже один со снаряжением для него был слишком тяжел. Развесовка получилась такая:

Либо Хратт без снаряжения, без ужина, без шуточек, и без ног (когда ноги были на песке то аппарат поднимался).

Либо я без ужина, и без снаряжения.

Либо Нини со снаряжением, но без ужина, или с ужином но без снаряжения, но в любом случае без ошейника.

Итого решили послать меня, без снаряжения, без одежды, без ужина, но с ошейником, с криптом и как, ядовито прокомментировал Хратт, с антифризом в крови.

До заката оставался еще час, Небесная Дуга ушла за спину, и за скальную гряду. Лучи уходящего светила, ударяли в водяные горы ослепительными вспышками, на море стало больно смотреть. Моим товарищам предстояло остаться на скале, одинокой и продуваемой, в осаде штормовых волн, и без всяких гарантий на моё возвращение.

Хратт и Нини налегли на еду, а я нет. Не стоило добавлять лишний вес, и так аппарат еле держал высоту.

Хратт спросил:

— Как ты думаешь Кымру уже оправился? Предпринял ли он какие то действия?

Я подумал, вспомнил огромные раны на груди, срубленную маленькую голову супермена Маарверна:

— Прошлый раз я в него в упор выпалил из хрога, он почти не пострадал, теперь я думаю ему пришлось куда круче. Но и времени прошло больше. Не знаю может уже оправился, но скорее не совсем.

Маарвернец добавил:

— Важнее думаю другое, его никто и никогда не смог даже поцарапать, десятки магов уничтожены в попытках его убить. И никто не добился даже ничтожного результата.

— Да я думаю он больше был готов к магическому нападению, а не к атаке воина.

Я покачал головой:

— Знаешь Хратт он то вполне был готов и к нападению обычным оружием. Ты бы например с мечами с ним ничего бы не добился, да и я не напади неожиданно, мало что бы смог. Эта подвижная броня, серьёзная штука, спокойно держит удар меча, да и выстрел шок копья наверняка.

— Это твоя удача что у тебя было столько времени с ним разобраться… Удивляюсь что он от тебя телепортом не ушёл?

— Ну наверное это требует от него сосредоточения, а я ему времени не давал, да может без головы у него это невозможно. Кстати еще об чешуе, я в первый раз когда его увидел, вас тогда не было, он был невидимым. Потом чешуя как будто повернулась, и он проявился. Это точно не магия, это что то биологическое, и прямо в него встроено!

Нини рассмеялся:

— Почему встроено, может он родился таким, или в конце концов клад камосов раскопал?

— Клад камосов? Как клад камосов может наделить кого то столькими свойствами?

— Может если тот кто овладел камосами может управлять процессом вытягивания из камосов необходимых талантов.

— А что разве из камосов можно извлечь необходимые таланты, а не то что они сами в тебя вкладывают?

Нини серьезно смотрел на меня:

— Скажи откуда у тебя столь странные представления об камосах? Что у Вас за невежественные учителя что тебя такому учили.

Хратт расхохотался, и стал кататься по песку загребая его кистями. Несколько раз он почти упал в бездну. Наконец он отсмеявшись, он смог вымолвить:

— Какие учителя Нини, ты что думаешь там на Севере такой же цивилизованный плюшевый мир как в Маарверне? О чём ты там отродясь учителей не видывали! Кто хочет что то узнать посерьезнее должен сам раскапывать и библиотек там нет.

— Раздор, и темнота видимо правит вашим городом, вынес приговор Нини. — выслушав наши описания Арккрасса — Неудивительно что Ваши воины столь злы и умелы в искусстве убивать. Что же вы искали в нашем городе, зачем этот ваш бессмысленный налет?

Вопрос явно был ко мне, и Хратт тоже смотрел на меня в ожидании ответа:

— Как ты правильно заметил наш город, разобщён, и ослаблен распрями. Кланы естественно осознают необходимость порядка, но только под своим управлением. Никто не может добиться перевеса, и закрепления власти не ввергая город во всеуничтожающую войну. Мы пришли в поисках способов добиться решающего перевеса, настолько большого чтобы сама возможность войны потеряла смысл.

— И разумеется вы хотите чтобы перевес получил Ваш клан.

— Не мы хотим наш господин хочет. — И Хратт показал на ошейник у себя на шее — Чтоб ему пусто было!

Нини задумчиво погладил ошейник рукой:

— Что то я не замечал чтобы эта вещь так уж влияла на Ваши поступки, мне даже кажется что она делает Вас чем то лучше чем Вы есть. Не знаю правда почему…

— Так что собственно с камосами, может ты объяснишь, что за способ вытаскивать из камоса таланты?

— Ну это как бы и просто и не очень то возможно. Камос как живое существо и как разумный индивидуум имеет массу качеств. В них есть как и обычные так и бесполезные, и есть разумеется несколько качеств которые и делают камос таким бесценным.

— И что это обычно за качества?

— В принципе не столь редкие способности, но любой демон может удачно дополнить свои собственные таланты. Но чтобы вытянуть из камоса необходимый талант, нужно иметь способность рассмотреть в нём все свойства содержащиеся в глубине кристалла.

Что то сомневаюсь чтобы столь интересные знания хранились в общественной библиотеке Маарверна. Темнит чего то наш маарвернец.

— Откуда же берутся камосы?

— Это по моему никому не известно как и что это такое, и вообще зачем они нужны.

— Откуда в Маарверне столько знаний о камосах, неужели Ыйраз Годвайт Кымру использовал для повышения своего могущества камосы?

— Как будто нет, его возможности столь необычны, могучи что вряд ли содержались в камосах. Да и точно известно что камосы не содержат информации а только способности. А он проявляет недюжинные знания, организаторские способности, ну и наверное конструкторские таланты.

— А еще Нини он очень подозрительно отнесся к тому что мы решили спрятаться в Скорпелуне. Очень ревностно он относится к этому плато. Все меня связывал с какой то Каверной, считал что я как то с ней связан. Считал несколько минут меня равным себе и агентом Каверны.

Нини задумчиво чертил на песке, то что я сказал ему не вызвало у него никакой реакции:

— А о чём вы вообще с ним так долго говорили?

— Ну там еще он очень хотел меня взять на работу, понравилось ему иметь такой уникум. Правда он очень восторгался моим нынешним работодателем, особенно его храбростью. Сам он по его заверениям в жизни бы не захотел завести такую опасную игрушку.

Хратт вмешался:

— А что, причиндалы на шее его никак не останавливал? Меня например очень останавливает в вопросе выбора работы!

— Да нет он сказал, что это элегантное решение, правда весьма грубо исполненное. По его заверениям его ошейник будет гораздо удобнее, и совершенно мешать не будет..

Хратт загоготал, стал лупить себя по груди, повалился на песок. Вытрерщи выступившие слезы он заявил:

— Неудивительно что от этих слов ты его на куски стал резать… А тебе не кажется что, наш хозяин несравненный Атт специально такие толстые и неудобные ошейники сварганил? Не для того ли что бы мы не забывались?

— Очень на него похоже… Кстати если бы ошейник был потоньше, не выдержал бы он выстрелы хрога в таком количестве. Да кстати! В моем то ошейнике который Кымру рассматривал, мало что от тонкой механики осталось, только спусковой предохранительный механизим. Так что я только снять его не могу, а так от зависимости от господина Атта мало что осталось.

Нини встрепенулся и заинтересованно спросил:

— А что там собственно было?

— Ну там, дубль кристалл и устройство удаленного управления срабатыванием. Как я понял для того чтобы в любой момент меня убить, ну там если хозяина убью так сразу и меня чик, и готово! Ну я еще раньше думал что таймер есть, так оказалось что его как раз и не было… Теперь как говорит Кымру теперь всё это в порошок. Да и спуск очень пострадал, Кымру меня предупредил что, если я еще из хрога постреляю то спуск развалиться и мне конец!

Нини воодушевился:

— Дубль кристалл предназначен первоначально для передачи аудио — информации, а тут в ошейнике применен нестандартно. Я бы конструируя подобное устройство, никогда бы не стал игнорировать основную функцию, тем более такую удобную для наблюдения!

Я остолбенел:

— Ттты, тты хочешь сказать что Атт слушал всё время что происходит вокруг меня?

— Ну вокруг на вряд ли, слишком уж корпус толстый, а вот то что ты говоришь точно! Он же у тебя на горле сидит!

— Ну теперь это не работает и сейчас он нас не слышит, наверное о времени штурма «лаборатории», там я впервые пострелял как следует… А то бы сейчас попросили бы шефа о помощи, тот бы вытянул бы нас сос скалы через недельку- другую!

Нини удыбнулся:

— А что Хратт тоже из хрога стрелял?

Мы с Храттом вскочили, и стали стучать себя и друг друга по голове:

— Балда!

— Дубина!

— Бестолочь!

— Стоп! Стоп! Разве шеф нас все время слушает? У него терпения не хватит!

Хратт нахмурился:

— Ну всех вряд ли, а вот тебя, часто, думаю.

— Вот вот а когда связь прекратилась со мной кого он слушал? Того кто рядом со мной, и штаб нашей группы Тромпфа, и Клекота! А как понял что их рядом со мной нет, стал прослушивать тех кто в моей группе, значит Ваззенрога и тебя!

— Так так сколько я говорил названия города назначения? Мало, совсем мало! Значит буду повторять.

Хратт стал ходить кругами и орать:

— Атт, Танцор летит в Ларакхх! Атт, Танцор летит в Ларакхх! Атт, Танцор летит в Ларакхх!

Проболтавшись полчаса он остановился и озабоченно заявил:

— Давайте определимся с тем что знаем! Во первых Кымру скорее всего жив, а то смысл ему бросаться, если мы и так думали что он мертв! Второе даже если он ранен, он вполне может сложить концы с концами. И даже если не он то его подчиненные, а они на меня произвели впечатление довольно инициативных. А значит поскольку мы не додумались, что надо замаскировать направление нашего бегства, то вполне могли догадаться куда мы бежим. Ларакхх как нам сообщил Нини давний противник Маарверна, соответственно Маарверн давно внедрил туда своих агентов. Во всяком случае я бы на их месте так и сделал. И соответственно он наверняка в настоящий момент оповещает своих агентов о возможном нашем прибытии.

Нини вмешался:

— Если в Ларакххе есть агенты врага, то возможности их весьма ограничены. Слишком уж этот город враждебен Маарверну. Его до сих пор спасала только его неприступность. Кстати эта особенность города вполне может помешать нашему дальнейшему продвижению.

Я вплеснул руками, и было с чего слона то мы и не приметили:

— Вот те раз, и почему это Ларакхх так неприступен?

— Ларакхх пещерный город, он источил своими ходами внутренности целого горного хребта. Часть пещер которые выводят к морю, спускаются ниже уровня воды. Часть пещер выходят на поверхность и служат портами для склиссов, и флиссов. А орудийных бойниц там как нор для храков в куче навоза. Впрочем сам увидишь. Но самое главное! С воздуха и с моря Ларакхх очень хорошо защищен. И сторожат они море и воздух очень зорко. Так что выбирай путь которым будешь пробираться в Ларакхх!

Я взялся за борт, неуклюжего помела состряпанного в пещере, на соплях и на русском честном слове (надеюсь понимаете каком). Впереди отливающие свинцом и расплавленной медью волны прорезал бурун. Вода впереди буруна как будто выпиралась кверху огромной тушей исполинского животного. Я показал рукой и на морского исполина Нини:

— Эта что за тварь?

Нини пригляделся и ухмыльнулся:

— Ларакхский «Гонец волн», большой торговый корабль.

— Как корабль? Над водой явственно плавник виден!

— Это не плавник а рубка, корпус корабля под водой, чтобы не зависеть от штормов и волн. Странно что он так близко к берегу идет?

Мне было пора, светило скоро опустится за горизонт, а исполинский обрыв берега уже продвинул черноту ночи далеко в океан. Я схватился за рычаги и вскинул свое голое тело в седло. Ощутимо свежело, обдавая кожу ледяными струями.

Я качнул рычаг вперед и на меня нахлынула тошнота, на какой то миг мне показалось что волны далеко внизу покрыты кружащимися тряпочками.

«— Развалины артели посещенные мной незадолго до отлета, черные остовы казарм, осыпающаяся под ударами ветра труха. Под ногами хрустят обгоревшие черные костяки. В крупном скоплении костей, изорванных балахонов, лежит тупая черная от изрыгавшегося жара болванка хрога. Развалины так отравлены, что нет обыкновенного здесь снования паразитов. Ни червя ни, завалящего крысокраба. Вот останки столовой, до сих пор стоит среди черных углей балок массивный каменный параллелепипед, общего стола, лишь кое где расколотый жаром. В углублениях для еды, кучки пепла. В конце стола лежит вытянув конечности, кружевной скелет. Оскал пасти зловеще смотрит на меня, улыбается. Хотя все малейшие кусочки плоти выгорели в пожаре, а то что осталось давно истлело за прошедшие полгода, меня тошнит. Запах мертвечины, накатывает жестокими волнами. Меня выворачивает прямо на череп бедняги из столовой. Обрекши подобие плоти череп, стал ещё более выразительным. Я оглядываюсь, скелеты до того лежавшие безразлично в покое смерти, теперь смотрят на меня неестественно вывернув шейные позвонки. — Зачем ты пришёл! Ты теперь с ними! Теперь ты убийца!-«

Хратт обеспокоено хватает меня за плечо:

— Танцор что с тобой? Ты чуть не упал! Ты уверен что тебе не надо поесть перед вылетом?

Отстраняю его рукой, выворачиваю содержимое вполне пустого желудка на песок. Как будто полегчало, не тошнит. Однако запах никуда не делся.

Беру Хратта за руку, на последок пожимаю её, отдергиваю её ощутив под пальцами расползающуюся плоть. Хратт ободряюще улыбается, но как ни странно его улыбка весьма напоминает улыбку черепа там далеко в Арккрассе, на каменном столе в столовой.

Он отходит вглубь пещеры и возобновляет свой речитатив обращенный к Атту. Мы с ним решили что он будет повторять свое обращение всю ночь. Мы не стали обсуждать то что его вполне может засечь Кымру с его способностью замечать работающий дубль-кристалл. Если конечно будет преследовать нас.

Летающее помело срывается с уступа скалы, ветер свистит в ушах. Выравниваю летающее недоразумение, оглядываюсь. В черном зеве пещеры, мне машут вслед две фигуры, а иногда две тряпочки колышутся ветром.

Вперед, вперед к свежему воздуху подальше от мертвечины!

Вечерний бриз с заходом солнца утих, меня перестало стаскивать на скалу берега. Могучие горные хребты волн внизу шли к могучей скале. Даже на высоте трех сотен метров могучие потоки воздуха перемешиваемые водяными гигантами покачивали легкий летательный аппарат. Я решил взять мористей, на случай усиления ветра да и волны там были пониже. На пятнадцатой минуте полета я нагнал корабль. Сверху удалось рассмотреть его во всех подробностях. Длинное веретенообразное тело с двумя плавниками, плоское возвышение на носу, и высокий с наростами плавник рубки в корме. Иногда в провалах между волнами из толщи воды выглядывал корпус, обнажая чешуйчатую броню. На высокой взметнувшейся над волнами рубке дежурили с молниеметами. Вяло пальнув в моем направлении, намекнули держаться от них подальше. Я понятливо вильнул обратно к берегу.

Тьма окончательно опустилась на морской простор. Дальше ночь прошла скучно, её глубина обозначалась только степенью моего замерзания. К утру по расчетам Нини я должен был уже подбираться к береговым укреплениям Ларакхха. Как Нини объяснил их ни с чем не перепутаешь. И правда…

По носу в предрассветный туман озарился всполохами разрядов.

Внезапно выросли ряды исполинских башен уходящих в глубь моря от берега. Их черные булавообразные макушки, грозно ощетинились яркими разрядами молниеметов. Собственно только из-за этих разрядов в тумане я их и разглядел. Воздух вокруг моего «помела» ощутимо согрелся от мелькавших вплотную разрядов. Я описал крутой вираж в сторону берега. От башен отдалились силуэты склиссов. Багровое свечение антигравитационных модулей в их днищах стало чертить туман широкими мазками.

Склиссы добавили залпы своих молниеметов к хороводу молний вокруг меня. Конечно предок моего помела с лёгкостью бы оторвался от этих тихоходных барж, но вот то недоразумение на котором я имел счастье сидеть, на вряд ли превосходило их в скорости хотя бы на километр в час, да и маневренность хромала на обе ноги… Мне оставалось нырнуть в особо густой туман у самого моря.

Кончился полет закономерно, из тумана вынырнула громада башни. Отчаянный маневр вправо не удался. Мне снесло левую консоль с модулем. Быстрый штопор вдоль стены, и куча обломков благополучно приземляется на основание башни. Благо основание было конической формы и я благополучно, оплетенный веревками парусиной и жестью сполз по нему вниз. Как оказалось башни стоят на подобии мола через который регулярно перехлестывали гребни волн. Еле успел освободится от опутывающих меня обломков прежде чем меня смыло вместе с ними в воду. Втиснувшись вежду двумя глыбами мола, больно разодрав кожу я стал удерживаться на месте в потоке воды. Волны не унимались, но и покинуть свое неуютное убежище было бы безумием.

Вверху в тумане проносились багровые днища склиссов, охрана порта силилась найти нарушителя. Меня разумеется временами скрывавшегося в шапке пены разглядеть разумеется не смогли. Наконец возня наверху утихла, склиссы смогли обнаружить в глубине гавани качающиеся на сравнительно мелких волнах обломки. Успокоившись охрана вернулась на посты. А вот горизонт стал пламенеть подсвеченный восходм небесной дуги. Я повернул голову в сторону города. По мере восхода светила мне открылось странное зрелище.

Темная туша горы, стала блистать на свету тысячью мелких вспышек. С отрогов горы спускался туман плотными стремительными струями, и касавшись воды таял. Через несколько минут «туманопад» окончательно рассеялся и я наконец смог рассмотреть панораму диковинного города Ларакхха.

Первой конечно открылась туша горы рассеченная глубокими ущельями, выходя к морю ущелья превращались в нечто вроде пяти пещерных порталов. Внутренние стены портала, еще в тени, светились и перемигивались тысячью вспышек и переливов. Сама акватория порта была окружена тремя рядами молов, увенчанных охранными башнями. Смысл этого сооружения стал ясен когда из тумана проступила поверхность воды. Через первый мол на котором затаился я сам перехлестывали крупные волны. А последующие делали их всё ниже и ниже. Стало ясно почему так много башен, буйство ветра на открытом просторе моря утихало за рядами, склиссы могли себя чувствовать безопасно. А вот за линию башен они и вовсе не высовывались, и неудивительно если учитывать что перевернувшийся склисс камнем падает вниз.

Гора над ущельями, была более менее нормальная, только дырявая очень. Из многочисленных отверстий вылетали и садились словно стрижи склиссы разнообразнейших размеров. А одно особенно крупное отверстие пыхнуло знакомым розовым свечением, и протянуло в утреннее небо яркую нить разряда. Сам флисс скользнувший по нему куда-то далеко (или откуда то) разглядеть разумеется не удалось.

Флисспорт! Ага! Туда то мне и надо!

Хоть я и омывался относительно свежей водой, и на свежем воздухе, мне в нос ощутимо шибануло мертвечиной… Что за черт!

Теперь стоял вопрос как отсюда выбраться? Поначалу я решился было проплыть расстояние до берега вплавь, но невнятное шевеление у мола с внутренней стороны меня остановило. Насколько я помню в земных портах в порту всегда особенно много живности, а если тут так же то сомневаюсь что живность эта безвредна. Я вообще сомневаюсь если тут безвредная живность?

Пришлось идти до берега вдоль мола, постоянно срываясь под ударами волн, оскальзываясь, выползая обратно. Путь был неблизкий, с десяток километров, акватория не маленькая. Кстати в акватории активно сновали десятки кораблей, точнее их рубок которые высовывались из воды подобно головам лохх-несского чудовища. Правда чудовища которое плавало задом на перед, рубки то были в корме. Сходство с чудовищем еще обеспечивалось вычурными формами этих рубок, некоторые были украшены головами горгулий (сиречь портретами местных героев), некоторые сами были выполнены в форме чудовищ. Правда ничего подобного разгрузке кораблей в земном порту я не наблюдал, ни кранов там ни пирсов, ни доков. Все корабли покружившись по акватории направлялись либо к выходу либо в один из порталов-пещер. Видимо всё интересное происходило там. Меня всегда привлекали корабли и море, и невозможность посмотреть за тайнами портовой жизни несколько разочаровала.

Вскоре стал виден и конец моего не сухого путешествия, конец мола то есть. В месте соединения мола с сушей, стояло сооружение напоминающее связку башен. Поразмыслив над назначением этого укрепление сообразил что оно должно пресечь высадку врагов на мол, дабы они не пробрались по молу в глубь города. Я то конечно не враг но и мне оно мешает изрядно. Усеянное бойницами укрепление, целиком было соорентировано на мол. На макушке виднелись и дисциплинированные караульные, меня они конечно ёщё не засекли, но сомнений что засекут при приближении, не было. У меня было два варианта, первый дождаться темноты и пробраться под покровом ночи но это целый день промокать под камнем. Или второй, более надежный учитывая ночную тревогу. Его я и выбрал. Взял в руку крипт высоко поднял его над головой, выпрямился и разведя руки в стороны пошёл к крепостце, и знаете что? Тошнота и запах мертвечины накатил вновь…

Случай двенадцатый — Дело от которого тошнит, продолжение.

Следователь службы интересов клана Троро, господин Херайа Саттемон, которые за глаза подчиненные звали «Нос Хффурга», толкнул двери восемнадцатой казармы. Хоть время было ночное, и подчиненные были в своем сонном праве, Саттемон недовольно покрутил носом (кстати ничем не напоминающим нос вышеупомянутого животного), и поскреб когтем по стойке первого ряда нар. Коготь прочертил глубокую борозду с рядом с десятками других борозд. Скрежет обиженного металла, коснулся воронок, перепонок, лопастей и прочих вариантов ушей штурмовиков взвода ЧП. Надо сказать, что любого непривычного к восемнадцатой казарме демона, нешуточно напугал бы взрыв движения прокатившийся волной по казарме. Бойцы ловко влетали в подготовленное и расправленное в специальных каркасах снаряжение, на лету хватая закрепленные на стойках кровати разгрузки со снаряжением. Через восемь секунд, после когтя, оба полувзвода выстроились в боевой готовности по обе стороны прохода. На сей раз подъем был произведен безукоризненно, что впрочем никоим образом не улучшило настроения «Хффургова носа». Командир взвода Астах, пробежал по проходу к начальству, заодно проверив состояние бойцов. Заслонив бойцов своей тушей Астах вытянулся во фрунт перед Саттемоном. С опаской скосив глаза на начальственный нос (и угадывая по нему настроение начальства) тот отрапортовал:

— Взвоооод! По тревоге построен, ждем дальнейших распоряжений!

Начальственное сопение, ясно указало что дело плохо, или всего лишь тревога не учебная!

Саттемон заложив все восемь щупалец за спиной, ординарец за спиной вырос с его личной боевой разгрузкой, живо накинул её, второй же ловко застегнул её же спереди. Бойцы напряглись.

— Бойцы! Тот кого мы давно ждали, наконец пришёл! И Вызнаете за чем! Неоднократные ваши тренировки, должны были вас подготовить к встрече с этой ранее не виданной опасностью! Вы специально отобранные, лучшие из лучших не должны подвести клан вскормивший вас! Объект уже проник в сердце тотелма, бойцы внешнего охранения проморгали его. Нам предстоит утереть нос службе силы и выловить мерзавца! Что делать вы знаете, чем это грозит клану вы чувствуете! Идите и сделайте это! Вперед!

Далее начальству пришлось отступить вглубь коридора, дабы его не снесли бойцы. Получив пару пинков, от пролетающих бойцов, Саттемон улыбнулся. Всё таки он их неплохо натаскал, оберегали бы они его начальственные бока, мигом бы вылетели из взвода. Таких бойцов нет ни у одного клана!

Разве что у Арват…

Накинув на шею массивное кольцо связанных в коммуникатор дубль кристаллов Саттемон принялся выслушивать доклады отрядов. Кроме взвода артефакта, по ревоге были подняты тысячи бойцов, охранников, офицеров, да и простых уборщиков.

Ординарец развернул перед командиром раму с голографической картой тотелма, второй по докладом отрядов стал выстраивать ход операции. Саттемон довольно хмыкнул, все было пока по плану.

Уборщики методично проверяли помещение за помещением, докладывая по графику районным штабам состояние вверенной территории (Каму как не им замечать изменения), сделав один обход им предстояло пройти в обратном направлении, и так до бесконечности. Техники планомерно опускали задвижки на ходы коммуникаций после проверки, после завершения им предстояло периодически проверять состояние задвижек.

Из докладов технических служб предстояло вычерчивать карту движения объекта.

На всех узловых пересечениях, лифтах, и лестницах были развернуты загонные посты. Им предстояло стеснять движения объекта. Сами же бойцы взвода Артефакта разделившись на ловчие группы устроились возле крупнейших перекрестков готовые в любой момент мгновенно переместится в любую часть здания.

Сеть была развернута, осталось ожидать результатов, выяснять как же объект проник и откуда это вопрос второстепенный.

Ясно было одно, это супершпион! Проникнуть сквозь все четыре кольца постов и в ночное время когда количество открытых ходов минимально! Конечно он не мог успеть выбраться между событием, поднятием тревоги прошло не более одной минуты.

Тревогу подняли как и предполагал Саттемон не заклятия и не магические ловушки. Не сработал ни один дух страж, не шевельнулся ни один голем. Сработал лишь последний шанс самого «Хффургова Носа», артефакт обладавший магнитными свойствами, сдвинутый с места освободил груз упавший на гонг. Его то звон в кабинете Саттемона разбудил.

Наконец на трехмерной модели тотелма появилась первая красная точка, командир присмотрелся — уборщик N137ф не вышел на связь. Офицер управления немедленно очертил вокруг зону убегания. Жаль конечно но она получилась максимальная, минимум на шесть уровней вверх и вниз, и на весь этаж в стороны. Поисковые группы немедленно получили свои сектора в зоне, а загонные стали перекрывать согласно расчету переходы. Тем не менее Саттемон приказа л не снижать бдительности в других зонах. Кроме того был выдан приказ магам сканировать район нахождения цели, вдруг хфост хффргу метнется и в их сторону. Хотя конечно «Хффурго Нос» магии сегодня не верил ни на грош! На плане появилась очередная красная точка — заслонка вентиляции на этаже разрублена. Стало ясно направление движения цели — вниз.

Саттемон сложил руки на груди, давай, давай, выстрели хоть раз! Сканеры точно обнаружат где у тебя не выдержали нервы! Зону убегания сузили и сместили вниз.

Вдруг яйцо оцепления окрасилась у донышка желтыми точками, а через две секунды и красными. Бойцы оцепления применили энергетическое оружие, а затем погибли.

Что за хффургов помет!

Саттемон кивнул штабу сворачиваться, выдернул из разгрузки пару отлично настроенных криптов и метнулся к лифту.

Что то не так! Надо глянуть своими глазами!

Через пятнадцать секунд, они вывалились из лифта прямо у места побоища. Оскальзываясь на лужах крови командир обошёл место схватки. Бойцы лежали правильным кругом. Он поднял голову вверх, враг вывалился на них из воздуховода, прямо в центр построения отряда. Бойцы могли в результате эффективно использовать свое оружие, из опасения перестрелять своих.

Саттемон мельком оглядел тела бойцов, все раны были нанесены холодным оружием, разрезы были к его удивлению не только на телах но и на броне.

Ну что ж, значит у нас не только супершпион, но и убийца! Что ж такое, два в одном он встретить никак не ожидал!

Он повернулся было к штабу, и оскользнулся но уже не на крови. Присев он потрогал, а затем понюхал странное вещество на полу. Кто то вывернул свой обед на пол и явно после боя. Вещество упало сверху брызг крови.

Саттемон изучил новую зону убегания, оцепление оперативно смещалось вниз. А враг уже не таился то тут то там возникали красные точки смертей. Ага нервничаешь дружок. Командир двинул четыре группы перехвата на скоростных лифтах, создать оперативный заслон. Зона убегания превратилась из яйца в конус обращенный вершиной вниз. На острие вершины выстраивался заслон, как раз в обширном ангаре для склиссов. Мучимый неясными предчувствиями, Саттемон двинул в ангар оставшиеся отряды Взвода Артефакта, затем отправился сам.

Уже в лифте офицер стал раскрашивать голограмму в месте ангара желтыми точками стрельбы. Затем стал проставлять зеленые точки достоверного котакта. Когда вышли из лифта он уже успел поставить первые красные точки. Саттемону оставалось лишь надеяться, что красных не станет слишком много.

В ангаре Саттемона встретил визг шок-копий, и дым горящих склиссов. Первыми он встретил двух бойцов взвода, перевязывающих друг друга. Один захлебываясь объяснил что раны в основном они получили от своих, а объект для стрельбы не очень удобен.

Тогда Саттемон вытащил из разгрузки четыре меча, и крикнул бойцам:

— Бросай палить, взять его на штыки!

Помогло!

Перекатываясь от склисса к склиссу, объект был вытеснен к наружной стене ангара.

Затем когда группа боцов самонадеянно набросилась с мечами, он оставил от них разрубленные тела, но вышел на открытое пространство.

Саттемон впервые смог получить представление об нем. Разочарования было не скрыть — обыкновенный задохлик гуманоид, несомненно накачанный магическими декоктами по самое не могу, с перчатками лезвиями в руках. Перчатки правда были весьма хороши, броню рвали как бумагу. К спине объекта был приторочен «Артефакт», драгоценность Троро.

Оттеснив наполовину поредевшие ряды своих бойцов, Саттемон с ухмылкой вытащил все восемь мечей, сдвинув оправы зажег на них абсолютное пламя. Ох как же он нашинкует наглеца! Бойцы разошлись, сомнений не было, и без пламени у всего взвода не было против «Хффургова Носа» шансов.

Как ни странно пришелец ухмыльнулся тоже!

Мечи замелькали, и тут же после первых взмахов пришло изумление! Незнакомец начал танцевать…

Шутки в сторону, Саттемон сосредоточился качнулся и включился в танец.

Однако сюрпризы не кончились, первая же минута боя стоила Саттемону пары мечей. Оружие незнакомца было прочнее чем Абсолютное пламя! Теперь уже Саттемон избегал встреч клинков. Получилось так что теперь возможности обоих бойцов были уравнены, два клинка (в сущности два орудия) у незнакомца, и шесть у Саттемона. Стал виден узор противника. В отличие от витиеватой красочной вязи Саттемона, узор убийцы был лаконичен и строг. Как показалось сначала даже убог. Уже начиная уставать Саттемон ощутил и прелесть этого стиля, незнакомец явно таким образом экономил силы, да и эффективность повышалась в разы. Правда как показалось Саттемону, его следующий штрих слишком легко угадать. Но от этого было мало толку, он уже устал и не сможет воспользоваться преимуществом. Линии узора заскользили рядом, не касаясь друг друга. Намек был понят.

Бойцы остановились напротив друг друга. Незнакомец спиной к открытым воротам ангара, а Саттемон спиной к накатившей стене бойцов. Ему наконец удалось рассмотреть оружие врага, это не было оружие!

Незнакомец — объект снял из-за спины артефакт, и на какой то миг Саттемону показалось, что он собирается отдать его им, купить себе свободу.

Незнакомец как будто поклонился, рот его открылся, но вместо слов он просто вырвал на пол. Затем сжал артефакт, нажал, что- то скрытое в глубине, и яркая вспышка скрыла дальнейшие события от Саттемона.