Я смотрел на вепса с изумлением. Он мне рассказал дивную историю и даже местами в деталях описал место и время событий.

Сергей откинул назад свои длинные светлые волосы, его голубые глаза буквально лучились счастливым вдохновением и поистине детским восторгом, когда он возбужденно говорил, отчаянно жестикулируя:

– Дмитрий, я только одного понять не могу: вы сказали, что работаете в сфере персонала, но я отчетливо видел сисадмина, «айтишника»! Вы раньше не были программистом?

Наконец, я вновь обрел дар речи, и до меня дошел смысл его вопроса.

– Погодите, Сергей, погодите… вы действительно считаете, что это я слил базу данных компании конкурентам?

– Ну, вы же сами согласились, что все правда! – воскликнул он, в недоумении уставившись на меня.

На нас начали пялиться попутчики с соседних кресел. Я еще в начале пути заметил, что Романенко многие узнали, а одна бойкая девчушка даже сделала с ним селфи, поэтому заявить на весь вагон… в бизнес-классе между Питером и Москвой… в самый, можно сказать, час пик… что я когда-то слил святая святых – чью-то базу «си-эр-эм» конкурентам… Мой преподаватель по экономической безопасности на курсе стратегического менеджмента МВА был бы, безусловно, озадачен таким заявлением узнаваемого в определенных кругах экстрасенса. И даже с сарказмом добавил бы, как сейчас его вижу: «Ну-с, Дмитрий, и чем вы можете аргументировать ошибочность заявлений вашего визави, э-э?»

Мне хотелось встать, принять позу усталого Великого Комбинатора, развести безапелляционно руками и заявить всем честным бизнесменам в вагоне: «Позвольте, господа, вы же не можете всерьез доверять утверждениям этого рыжего шарлатана с “тэ-эн-тэ”?»

«Шарлатан» между тем продолжал рассуждать, привлекая все больше внимание случайных вислоухих попутчиков:

– Другой момент, впрочем, немного смущает: хоть между вами и есть явная устойчивая ментальная и эмоциональная связь, и я точно знаю о присутствии в фамилии слога «ча» или даже «чар» – не покажете мне свой билетик на «Сапсан»? – но, вместе с тем, ваше отношение к этому «айтишнику» довольно-таки своеобразное: вы его воспринимаете как бы со стороны. То есть вы действия осуществляете вместе с ним, его руками, видите его глазами, думаете его мозгами и при этом наблюдаете себя словно со стороны! Думаю, что это в вас присутствует комплекс вины. Определенно. Поэтому вы как бы отстраняетесь от себя самого, как от… персонажа какого-то.

Я, наконец, вышел из ступора и… расхохотался. Это смутило Сергея. А я не мог остановиться – все услышанное было шоком с одной стороны, а с другой – неприкрытая радость признания! Только признание было несколько иного рода.

– Извините, Сергей, это непроизвольная реакция, честное слово. Вы во многом правы, и это воистину удивительно: и в том, что я думаю его мозгами, и своими глазами визуализирую действительность… Даже про персонаж верно все. Более того – без меня его бы и не было!

Он глядел на меня, не моргая, своими добрыми голубыми глазами. Потом широко улыбнулся, еще больше обозначив глубокие ямочки на щеках, которые даже отросшая борода не могла до конца скрыть, почесал темечко и сказал:

– В этом покетбуке есть такое произведение. И, вероятно, вы его автор.

Супер.

– Я сперва было отказался от идеи, что видение пришло из содержания книг, из файлов – там их сотни. Думал, что считал информацию с кожаной обложки – это почти такой же мощный проводник, как огонь и вода.

– Сергей, вам, как и на проекте, просто не надо было домысливать. Вы же уже опытный маг: интерпретировать можно только явные знаки. Но в целом-то – супер просто!

Но он выглядел очень расстроенным. Я продолжал:

– Вы верно считали информацию с обложки. Что касается электронных книг – там действительно есть мой первый роман, мистический триллер, и в нем схожий сюжет и действующие персонажи. Но концовка совершенно другая – не та, что вы описали здесь и сейчас. Знаете, почему? Потому что то, что вы мне… хм, всем нам здесь… поведали, – это реальные события, с которых писался роман. И «снять» эти, по сути, исходные данные можно было действительно только с меня самого или с вещи, принадлежащей мне лично, то есть с кожаной обложки, в данном случае. А не из файлов с чужими книгами – факт. Так что – все в точку! Позвольте выразить вам свой полный респект.

Он, казалось, немного просветлел, но продолжал упорствовать:

– Только там, где нужно было поставить плюс, я нарисовал минус. Где-то я уже это слышал?

– Ну, вы ж не в суде против меня свидетельствовали, – сказал я и обернулся по сторонам, но все как бы сразу уткнулись в свои телефоны, – так что я переживу, уверяю вас, ну а вам – еще один бесценный опыт. Полагаю, у вас и не один такой еще случится. Кстати, когда вы отправили на эшафот не того каскадера, и он повис в петле, вы действительно поверили, что – все, конец ему? Та-а-ак натурально огорчились! «Все! Умер!» – говорит. Станиславский сказал бы: «Вот этому я верю!» Непередаваемо.

Вепс улыбнулся.

– Я, конечно, сам был очень шокирован. А Мэрилин, помню, вообще вышла оттуда полуживой от эмоций.

– Ну, с ней-то вроде было что-то личное, связанное в воспоминаниях…

– Да, вроде.

Так мы с ним и проболтали всю дорогу до Питера – подремать мне так и не довелось. Романенко оказался очень словоохотливым и, что самое важное, не пустобрехом – рассказывал истории в тему, да с таким воодушевлением и, как я понял, присущей ему открытой непосредственностью, что буквально завораживал собеседника.

– Вам бы самому впору книги писать, – не удержался я от комплимента, когда мы уже подъезжали.

– Да ладно вам, Дмитрий, – отмахнулся он. – Придет время – придет и книга.

На том и расстались. Даже контактами не обменялись. И свой билет я так ему и не показал – смысл, когда и так все понятно?

Бог даст – свидимся!