– Вот видишь, Саша! Некому тебе помочь! Остались только ты и я! Но очень скоро и тебе тоже придётся нас покинуть! Как всё печально! Хотя это и к лучшему. Джеймса и Ханта уже нет, и значит, мне не придётся нести дополнительные расходы и делиться, – противно засмеялся Баррет.
Но Александр уже не слушал его. Он пристально смотрел на часы, закреплённые на корпусе первой колонны. Исходя из обратного расчёта, последнее, третье открытие контура должно было состояться всего через несколько минут.
За всё это время ему уже удалось немного ослабить верёвки, которые стягивали его руки.
«Только вернись, Лёша! Только вернись», – шептал профессор.
– Будет последнее желание, Саша? – не унимался Баррет. Увлёкшийся предвкушением славы, он думал только о своей исключительности, о своём светлом будущем.
Увидев, что остаётся всего несколько секунд до открытия тоннеля, Александр ответил:
– Подойди поближе! Мне бы хотелось в последний раз посмотреть тебе в глаза!
– Что ж… Посмотри мне в глаза! В глаза будущему русской науки! – Владимир подошёл ближе к профессору.
Оттолкнувшись от земли вместе с привязанным стулом, профессор резко развернулся и ударом сбил Баррета с ног. Тот упал прямо на камни перед колоннами контура. От сильного удара стул развалился, и профессор сумел освободиться от верёвок и отбежать.
В этом момент фотонное поле как раз начало активироваться, и за считанные секунды в контур влетел дымящийся «Фотон-2». Владимира Баррета оттолкнуло сильнейшей взрывной волной, исходившей от двигателей. Он несколько раз перевернулся в воздухе, и, получив серьёзные травмы и потеряв сознание, упал на землю и застыл.
На «Фотоне-2» сработали системы автоматического пожароподавления, и огромные клубы пены вылились наружу. Дверь звездолёта открылась, и оттуда по трапу выполз измученный и едва дышащий Алексей. Его взору предстала ужасающая картина
– Пришлите хоть кого-нибудь, – кричала София, вызывая реанимацию, – это срочно! Человек умирает от потери крови! Я умоляю вас! Помогите нам!
Алексей и профессор подбежали к ней и лежащему на земле без сознания Виктору.
– Что же у вас здесь произошло? Что за резня? Кто эти люди? – возбуждённо закричал Алексей, увидев окровавленные катаны.
– Только военные смогут добраться быстрее. Я попросила их сделать всё возможное! – София была в шоковом состоянии и, казалось, не слышала того, что ей говорил Алексей.
– Что произошло-то? – ещё раз прокричал Алексей, взяв Софию за плечи.
– Это был Баррет! Он пришёл за отцом! Но я помешала им!
– А Витя? Как Витя оказался здесь?
– Я вышла защитить отца! А перед этим отправила ему записку через его сапсана.
– Да что же это такое! – закричал Алексей. – Что же творится!
– Я уже не слышу его дыхания! – воскликнула София, склонившись над Виктором.
Алексей прислонился ухом к его грудной клетке, стараясь услышать сердцебиение.
– Они не успеют, – с волнением в голосе прошептал Алексей.
– Быстрее же, помогите мне! – закричал профессор.
– Что ты делаешь, отец? – не понимала София.
– Криокамера – мы должны донести его туда!
Алексей понял профессора первым.
– Криокамера! В ней температура ниже минус ста градусов по Цельсию!
Они подхватили Виктора и быстро понесли его к контейнеру.
Фраза Алексея не прибавила понимания Софии.
– Откуда у вас криокамера? Что в ней сейчас? – она продолжала идти рядом с ними.
– В криокамере был обогащённый уран!
– Вы с ума сошли? Какой ещё уран! У него будет лучевая болезнь!
– Весь уран у нас уже закончился, а вот криокамера спасёт ему жизнь! Мы выиграем время! При остановке сердца человек может прожить всего несколько минут! А при такой температуре все реакции замедлятся, и у него появится шанс! – отвечал профессор, задыхаясь на ходу, и, продолжая нести Виктора.
Через несколько минут военный медицинский звездолёт приземлился рядом с домом Фостеров.
– Как вы добрались до нас так быстро?! – воскликнула София, подбегая к спускающемуся по трапу военному.
– Отставить разговоры! Где ваш раненый? Нужно действовать быстрее! – прокричал выбежавший из корабля медик.
Виктора положили на носилки и перенесли в звездолёт. София села рядом, взяв его за руку.
– Давай я поеду с вами! – прокричал Алексей.
– Нет, Лёш! С нами всё будет в порядке! – ответила София. – Останься здесь и помоги отцу! О нас позаботятся!
– Да, молодой человек, отойдите, – сказал доктор и закрыл дверь звездолёта.
Пилоты включили сирену, и корабль, оторвавшись от земли, начал резко набирать высоту, унося Софию и Виктора в военный госпиталь.
Алексей проводил их взглядом, оглянулся и, посмотрев на профессора, подошёл к нему, и крепко обнял.
– И всё же у нас получилось, профессор! У меня полный контейнер! Вы не ошиблись насчёт Ариса! Я видел планету! – вытирая пот со лба, заговорил Алексей.
– Я так и знал, Лёша! Я знал, что ты справишься!
– Но, профессор, что же здесь произошло? Откуда столько крови? И кто эти убитые люди? – озадаченно воскликнул Алексей, поднимая катану с земли.
– Баррет устроил всем нам засаду. Всё это было подстроено. Он следил за нами. Пришёл сюда с двумя головорезами. Если бы ты знал, что ещё он натворил, и… подожди… – профессор обернулся и посмотрел на лежащих на земле непрошеных гостей, – почему же они не забрали…?
Александр не успел закончить фразу, как в воздухе над ними стало появляться большое количество военных кораблей необычной конфигурации. Самыми бросающимися в глаза конструкциями были торчащие из крыльев крупнокалиберные ракетные пушки, раза в два превосходящие по размеру установленные на «Фотоне-2». На их внешней обшивке были неизвестные им ранее эмблемы: в центре каждой из трёх фигур располагался огненно– красный треугольник.
Мощные потоки воздуха направлялись на Алексея и профессора, и они едва удерживались на ногах, заслоняя глаза от поднявшейся пыли. Шум от военных машин был таким сильным, что, даже почти крича, они не могли услышать друг друга. Приземлившиеся звездолёты окружили их со всех сторон.
Из самого большого корабля выбежало с десяток военных в полной боевой амуниции с разукрашенными зелёной маскировочной краской лицами, и взяли на прицел профессора и Алексея.
– Руки за голову! Бросить оружие! – прокричал высокий офицер Алексею, державшему катану в правой руке.
Вслед за ними по трапу спустился подтянутый, высокий и мускулистый военный. По огромным звёздам на погонах, Алексей понял, что это был генерал.
– Профессор Фостер? – воскликнул быстро подходящий к ним генерал.
– Да, это я, – медленно и как бы с недоверием ответил Александр.
– Мне доложили, что вы только что провели запрещённый эксперимент, который мог подвергнуть опасности жизни многих людей на планете, – Генералу также приходилось кричать, потому что двигатели военных звездолётов ещё не окончательно умолкли.
Профессор вздохнул, перевёл взгляд на Алексея, потом снова на генерала. Он собирался уже ответить, но всё же решил промолчать.
– Я генерал Майерс! Гражданской администрацией планеты нам предписано арестовать вас. По моим данным, вам грозит суд и, скорее всего, пожизненный срок заключения. – Он сделал паузу и продолжил: – Без права на помилование.
– Я всего лишь учёный, генерал Майерс! Я делаю то, что я должен делать! – резко, повысив голос, сказал Александр.
– Знаю, профессор! Точно так же, как и я! Я тоже должен делать то, что мне приказано!
Профессор понимал, что спорить в данных обстоятельствах бесполезно. Со всех сторон их окружали военные, готовые выстрелить в любой момент, сделай они любое необдуманное резкое движение. Профессор Фостер разочарованно покачал головой и опустил руки.
– Что ж, генерал, я готов подчиниться вашим требованиям…
Генерал Майерс подошёл к профессору настолько близко, что он мог говорить с ним один на один без посторонних.
– Признаться честно, профессор, я сейчас пребываю в такой же растерянности, как и вы.
– О чём вы? – непонимающе переспросил Александр.
– Вы можете не верить мне, но у меня два различных распоряжения на ваш счёт, и меня поставили в крайне сложное положение. Один приказ пришёл из Гражданской администрации – в нём предписывается арестовать профессора Фостера и доставить в камеру предварительного заключения.
– А второй…?
– А второй, профессор Фостер, от военного командования Особого штаба. Думаю, вы знаете, что, согласно резолюции ООН. он выведен из подчинения главы Гражданской администрации планеты.
– Что во втором приказе, генерал? – профессор пытался быть по-военному конкретным.
– Во втором документе мне приказано ни в коем случае не передавать вас Гражданской администрации, а любой ценой доставить в главный штаб. Они требуют, – генерал запнулся и решил смягчить формулировку, – …настаивают, чтобы вы продолжили свои исследования в нашем специальном центре. Как видите, приказы взаимоисключающие. И как бы я ни поступил, я всё равно буду вынужден нарушить один из них. Я хочу, чтобы вы помогли мне понять, какой именно мне придётся нарушить – приказ администрации или ОДО!
– ОДО? – переспросил Алексей.
– Особый Департамент Обороны. Мы давно следим за вашими экспериментами и знаем о том, что сейчас произошло. И какова важность этого события, – он подошёл совсем близко к профессору. – Признаться честно, даже я не верил в то, что вы сможете достичь такого прогресса, производя опыты самостоятельно. Я прибыл в госпиталь вместе с вами в ночь вашего первого эксперимента, но доктор передал мне, что вы лишились памяти. Как я вижу, вам удалось провести меня тогда. Наши учёные так и не смогли сделать ни одного успешного перемещения. А вот вы только что сотворили историю.
Профессор понял, о чём сейчас пойдёт речь, и решил быть кратким.
– Ваши условия?
Генерал понял, что имеет дело с таким же предельно конкретным человеком, как и он сам, и был очень рад этому.
– Вы никогда больше не будете производить самостоятельных опытов. Ваше имя нигде не должно фигурировать, вы больше не будете давать интервью и участвовать в фото– и видеосъёмках. Никто ни на одной из планет не должен знать о наших экспериментах.
– Что я получаю взамен?
– Всё то, о чём всегда мечтали: финансирование, безопасность, испытательный полигон, необходимый штат помощников, статус главного эксперта и конструктора, личные апартаменты.
– А если я откажусь?
Генерал Майерс поджал губы и сделал крайне неприятную гримасу. Он был недоволен даже теоретической возможностью отказа. Расстроенный, он отошёл от профессора и уничижительно посмотрел на Алексея.
– Тогда мы передадим вас обоих Гражданской администрации, и вы забудете о своих мечтах навсегда. Алексей Шторм также отправится вместе с вами в тюрьму.
– Это почему же? – в недоумении произнёс Алексей.
– Почему? Некоторое время назад наши программисты зафиксировали взлом защиты на сервере, содержащем коды доступа к базам данных орбитального телескопа X10! Вы уверены, что никогда не слышали о нём?
Александр и Алексей посмотрели друг другу в глаза, как будто ища помощи и совета. Это был тяжёлый выбор.
Александр Фостер прервал затянувшуюся паузу своими условиями:
– Алексей как первопроходец будет посвящён во все дела по тестированию и модификации контура, а также он должен иметь возможность участвовать в межзвёздных перемещениях. Вы дадите мне возможность видеться с моими родными тогда, когда я или они захотят этого. Моя работа будет посвящена только фотонному контуру и не будет направлена на военные цели по созданию любого вида оружия.
Генерал задумался и с металлом в голосе по-военному выдавил из себя:
– Принимается, профессор Фостер!
– Что ж, похоже, вы не оставляете нам выбора! По рукам!
Генерал расплылся в довольной улыбке. Было видно, что он практически никогда не использовал эти мышцы на лице. Это было удивительно, но улыбка очень шла этому бравому, уже весьма немолодому мужчине. Он подал руку Александру, и профессор крепко пожал её.
– Приятно с вами работать, профессор Фостер! Добро пожаловать в ОДО!
Генерал подошёл к командирам четырёх кораблей, прилетевших вместе с ним, и жёстко отдал приказ:
– Власов! Очистить зону! Все улики – в мой звездолёт! С телами… – сами знаете…
– Генерал! Один ещё жив! – доложил офицер.
– Кто он?
– Судя по ДНК-пробе, это профессор Баррет, Институт Фостера, лаборатория генетики! Он без сознания – получил серьёзные травмы.
– Доставить в госпиталь. Спецпалата. Охрана – два человека. После передать Гражданской администрации вместе с директивой: «Профессор Фостер трагически скончался во время проведения опасного опыта с ядерным топливом и повышенной фотонной активностью, члены семьи после полученных травм лишились памяти и переведены в военный госпиталь для проведения лечения».
– Генерал! Рядом с обеими колоннами обнаружена взрывчатка! Мы идентифицировали механизмы! Произвести разминирование?
– Взрывчатка? – удивлённо переспросил генерал, – очень кстати! Переустановить таймер на 15 минут!
– Нет!!! – закричал профессор Фостер и побежал к колоннам фотонного контура, преградив офицерам дорогу к нему. Майор достал автомат и поднёс дуло к виску профессора.
– Отставить, майор! Профессор теперь работает на нас, и он очень важный актив! – прокричал генерал. – Профессор, успокойтесь! Все ваши чертежи в сохранности, мы восстановим фотонный контур на нашем полигоне. Если мы с вами не хотим загреметь под трибунал, нам нужно замести следы. На нашем полигоне уже есть все необходимые материалы, включая новый макет конструкции колонн. Вы за несколько дней сможете воссоздать всё, что вам необходимо.
Профессор посмотрел на генерала, затем на офицера, затем перевёл взгляд на колонны контура, как будто прощаясь с ними.
– Хорошо, – неохотно и с болью в голосе согласился профессор.
– Вот и отлично! Майор, извлечь ядерный материал и погрузить в наши корабли. Доставить звездолёт, прошедший через фотонный контур, в нашу лабораторию и полностью восстановить.
– Откуда вы знаете про контейнер? – подошёл удивлённый Алексей.
– Мой мальчик! Мы знаем гораздо больше, чем ты даже можешь себе представить, – с язвительной улыбкой ответил генерал.
Офицер снова подошёл к генералу и отдал честь.
– Генерал! Счётчик Гейгера показывает повышенный уровень…
– Проверить все предметы и всех людей на наличие радиоактивности! Мы не можем допустить нарушения режима карантина в нашей секретной лаборатории!
Майор вытащил счётчик Гейгера и начал перепроверять по очереди сначала корабль, потом колонны фотонного контура.
– Генерал, – закричал офицер, – здесь повышенные уровни!
– Естественно, – закричал профессор, – там же изотопный ядерный реактор!
– Майор, продолжайте обследование!
– Генерал! Ещё гамма-излучение. Оно здесь повсюду! – продолжал докладывать офицер.
Генерал вопросительно посмотрел на профессора.
– Честно говоря, я не знаю причины.
– Что значит «не знаете»? Мы с вами не на уроке по теологии. Причина всегда должна быть. Ведь ядерный материал был полностью исчерпан при испытании!
– Возможно, при сборе материала или при прохождении через фотонный контур, «Фотон-2» получил значительную дозу гамма-излучения от установки. Хотя должен признать, при первом эксперименте мы не зафиксировали повышенных уровней радиоактивности на вернувшемся корабле.
– Слишком много загадок, профессор Фостер! Мы хотим, чтобы вы их разгадывали, а не придумывали нам новые! – резко прервал генерал.
В этот момент к ним подошёл другой офицер.
– Всё готово! Корабль повреждён, но, думаю, мы сможем дотянуть на нём до базы.
– Отлично, майор! Фостеры полетят со мной! Назначьте пилотов, которые транспортируют «Фотон-2» до нашей базы. Улетаем немедленно!
Александр и Алексей поднялись на борт звездолёта генерала, и военные корабли начали подниматься в воздух. Мощный взрыв уничтожил обе колонны фотонного контура, отработанные контейнеры и всё компьютерное оборудование. Профессор прислонил голову к толстому стеклу иллюминатора и, закрыв глаза, с тоской в сердце погрузился в размышления о прошедших и грядущих днях.
Но никто ещё не знал, какая опасность ожидает их впереди.
* * * ~ ~ * * *
Алексей и профессор прибыли на базу Особого департамента обороны. Размеры военной лаборатории действительно поражали. Огромная территория была отведена под испытательные комплексы новых моделей звездолётов. Именно сюда попадали все секретные разработки, которыми занималась, в том числе, и семья Бергов. Чувствовалось, что исследования, проводившиеся здесь, были серьёзны и опасны. Внешняя площадка для проведения тестирований фотонного контура была поистине завораживающей. Подходя к массивным колоннам, ещё бóльшим, чем их домашние конструкции, Александр смог даже почувствовать запах краски от новых элементов, совсем недавно закреплённых на конструкции. Предыдущие опыты с контуром военных учёных были провальными, и, по всей вероятности, в ходе испытаний у них также возникали проблемы с устойчивостью подачи ядерного топлива и точным позиционированием точки перемещения. Им явно не хватало информации, которую удалось получить профессору после расшифровки пиктограмм с шумерской таблички. Александр быстрым взглядом осмотрел установку, как оглядывает своё творение художник, когда до идеальности картины остаётся всего пара мазков кистью.
Алексей попрощался с профессором и вернулся в семейный особняк; а Александр продолжил исследование своего нового места работы, осматривая всё, что ему казалось интересным: секретные лаборатории, спецпостройки, макеты, чертежи. Многие инженеры тоже не спали, работая в своих кабинетах. Это так характерно для любого настоящего учёного – проводя новые исследования или ставя эксперименты, ты не можешь остановиться, тебе хочется добиться ещё бóльших результатов; достигая ранее установленной планки, хочется поставить новую, ещё более высокую.
Было видно, что стоящее рядом здание лаборатории также было построено недавно, и мало кто из специалистов успел потрудиться, сидя в этих ещё пахнущих искусственной кожей офисных креслах. Профессор Фостер глубоко вздохнул, стараясь впитать атмосферу новых открытий. В какой-то момент ему даже показалось, что он уже начал привыкать к своему новому дому: это был его новый мир, его Вселенная. Мир, в котором он сможет продолжить свои работы на благо всего человечества.
Александр вошёл в здание лаборатории. Проходя сквозь нескончаемые стеклянные, но очень прочные огнеупорные двери, он не мог не заметить, что все сотрудники с интересом поглядывали ему вслед. То ли кто-то успел проинформировать их о его вступлении в ОДО, то ли они действительно знали, кто он и какая непростая миссия на него возложена. Такое внимание было очень непривычно для него – ведь вот уже много лет он не был публичным человеком и, мягко говоря, не очень следил за своей внешностью. При работе в одиночку всё это было для него не так важно. Он старался не думать об этом, но эти мысли всё равно так и лезли в голову. Одно дело – работать в своей лаборатории, где всё зависит только от тебя, от твоих способностей, знаний, везения, в конце концов, и совсем другое – возглавить огромный коллектив, который был значительно многочисленнее даже его команды в лаборатории Института. Профессор проходил офис за офисом, пока не дошёл до комнаты в конце широкого и длинного коридора. Рядом с входной дверью висела табличка: «Главный инженер по межзвёздным перемещениям». Никакого имени на табличке не было.
Смутившись, он огляделся на другие помещения и ни на одном из них не нашёл даже малейшей информации о том, чьи это кабинеты. «Видимо, для таких заведений это вполне характерно», – подумал про себя Александр и медленно отворил дверь. Кабинет был очень светлый, огромное панорамное окно выходило на площадку тестирования. Он подошёл ближе и сквозь армированное стекло осмотрел плацдарм, где производились первые прогоны фотонного контура военных. Отойдя на пару шагов правее, он провёл рукой по гладкой поверхности стола, стоящего посередине кабинета, и неспешно вышел из комнаты.
На следующий день с самого утра он получил строгое распоряжение прибыть в специальное подразделение для того, чтобы изменить свой внешний облик и получить новые документы. Больше старого Александра Фостера не должно было существовать. Там его настолько преобразили, что он с трудом смог узнать себя в зеркале. В отражении был совершенно другой человек. Волосы его были аккуратно зачёсаны, лицо тщательно выбрито, даже седина была едва заметна. Ему выдали шикарный костюм с галстуком, которые раньше он никогда не носил, и порекомендовали всегда использовать затемнённые очки.
Перед тем, как поехать в госпиталь, чтобы навестить Виктора, Александр решил заехать домой и забрать некоторые вещи.
Долетев до особняка, первым делом он прошёл на то место, где они с Алексеем проводили так много времени, – на площадку их первого фотонного контура.
Военные почти полностью «очистили» плацдарм от оборудования. Всё, что смогли – забрали, всё, что не смогли забрать, – уничтожили взрывом. Его взору территория предстала такой, какой она была лет пять назад, ещё до начала их первых экспериментов. Не было ни стола, за которым они работали, ни серверов, ни проводов, только воронки, образовавшиеся от взрыва.
– Простите! Как вы сюда попали? – послышался громкий голос Алексея.
Профессор медленно повернулся и, приподняв правой рукой затемнённые очки, произнёс:
– Неужели, молодой человек, вы совсем меня не узнаёте?
Алексей застыл в оцепенении, его глаза округлились, и он воскликнул:
– Ну и ну… Теперь вас точно уже никто не узнает!
Алексей подошёл ближе, и они вместе стали разглядывать то, что осталось от их испытательной площадки.
– Даже не верится, что из этого места мы начали полёты в космос, в далёкие миры, верно, профессор? – Алексей положил руку ему на плечо.
– Верно! Сам стою рядом с этой ямой и удивляюсь. Это всё, что у нас осталось! Всего лишь пустая канава, – с грустью продолжил Александр.
– Если честно, то мне жаль покидать место наших первых экспериментов…
– Думаю, мы всё равно никогда не сможем его забыть.
– Я уже жду, когда мы сможем продолжить эксперименты.
– На этот раз у нас будет хорошая поддержка. Знаешь, Лёша… Мы слетали всего за несколько световых лет от Земли, а теперь мне не терпится попробовать переместиться куда-то подальше. Скажем, к Pismis 24-3.
– А почему Pismis 24-3, профессор? Что такого притягательного в этой звезде?
– Что же может быть интереснее в нашей галактике? Это наше основное светило, самая массивная звезда в Млечном Пути. Её масса почти в сто раз больше массы Солнца. Она уже много веков озадачивает астрономов. Однако анализ снимков, полученных стариком «Хабблом», долгое время так и не мог раскрыть всех её тайн. Как показали дополнительные спектрометрические наблюдения с запущенного Х10, один из компонентов системы Pismis-24 является двойной звёздной системой. Но она настолько компактно расположена, что даже оптика «Хаббла» не позволила рассмотреть её. Именно Х10 обнаружил, что самой крупной их трёх оказалась именно Pismis 24-3. Но расстояние до Pismis 24-3 настолько велико, что пока я даже не буду пытаться осуществлять перемещение к ней. Нам ещё столько всего нужно узнать о наших соседях на Проксиме! Твои рассказы – это революция. Это прямое доказательство того, что мы не одни в нашей галактике. Жаль только, что наши соседи оказались так враждебны. Да, и ещё… Сейчас Pismis 24-3 – самая близкая звезда к нашей галактической соседке Андромеде. И она бы могла стать логичной площадкой для первого перемещения в другую галактику. Захватывающе, правда?
– А каково расстояние до Pismis?
– Около восьми тысяч световых лет. В две тысячи раз дальше, чем ты перемещался.
– Вот это расстояние! Получается, что если бы корабль двигался со скоростью света чуть более миллиарда километров в час, то он бы добрался до самой большой звезды в нашей галактике только через восемь тысяч лет?
– Верно! Немыслимое расстояние даже по сравнению с нашим рекордом в четыре световых года. Так далеко можно будет добраться, только если перевести контур на новый, 112-й элемент. И теперь благодаря тебе у нас есть такая возможность! – Александр похлопал Алексея по плечу. – Я должен тебе ещё кое о чём рассказать. Я сумел взять немного элемента-112 и для нас самих. В моём корабле есть контейнер с собранным тобой материалом.
– Но, профессор! Как вам удалось?
– Я же не спрашивал, как тебе удалось заполучить коды объектов со спутника Х10.
Алексей широко улыбнулся.
– Но зачем он нам? Ведь наш фотонный контур уничтожен, а без него всё это топливо бесполезно.
– Кто знает, что нас ждёт впереди. Всегда нужно иметь запасы на чёрный день.
– Смеётесь, профессор! И куда же мы такой здоровенный ящик денем?
– Думаю, как раз положим контейнер в эту воронку и заровняем. Я пока соберу всю оставшуюся документацию и также сложу её в ящик. А ты пока организуй что-нибудь, чтобы закопать всё это.
Через несколько минут Алексей уже вернулся на небольшом автоматическом экскаваторе и с другими необходимыми принадлежностями. Профессор достал небольшой армейский контейнер, в который он втайне от военных спрятал некоторое количество доставленного на Землю элемента-112.
– И всё же, профессор! Не могу отделаться от мыслей об этих кораблях, атаковавших меня. Кто они, эти пришельцы? – спустя некоторое время заговорил Алексей.
– Скорее мы пришельцы для них, Лёша! Ведь не они, а мы вторглись в их мир. Понятно одно – любые повторные полёты к Проксиме сопряжены с огромной опасностью. Нужно быть предельно осторожными. Ты прав, загадок, как всегда, гораздо больше, чем ответов на них. Почему их корабли не были заметны в видимом участке светового спектра? Почему излучали радиоактивные поля? Почему нападали? Неужели они почувствовали какую-то угрозу для себя? Как они смогли обнаружить тебя так быстро, в конце концов?
– Да, их враждебность мне действительно непонятна. Ведь я всеми силами пытался показать, что прибыл с миром. А в результате я спасся только благодаря уникальным возможностям нашего звездолёта… И этот корабль, пропавший с радаров… Я так и не смог понять, куда он исчез. Всё это слишком странно…
* * * ~ ~ * * *
Почти каждый день София прилетала в госпиталь, чтобы навестить Виктора. Несмотря на то, что после операции организм Виктора функционировал удовлетворительно, он оставался в коме. Его жизнь поддерживали только трансгенетические аппараты.
В этот день София также навестила его. Оставив свой звездолёт на паркинге, она подходила всё ближе к военному госпиталю.
Это было массивное пятиэтажное здание в стиле модерн. Зеркальные окна придавали конструкции необычный вид. Само здание было тёмно-синим, а крыша отливала бордовым цветом. Перед центральным входом располагался огромный фонтан с несколькими каскадами, а справа был разбит небольшой парк из аккуратно подстриженных кустарников, ароматных лип и скромных берёзок.
София прошла через проходную, охраняемую гвардейцами в военной амуниции, и на втором этаже встретила лечащего врача Виктора.
– Доброе утро! Можно мне навестить больного, доктор Дрейг?
– Здравствуйте, София! Конечно! Как ваша рука?
– Спасибо! Уже намного лучше. Хотя, конечно же, иногда напоминает о себе.
– Вам нужно почаще давать ей нагрузку. Острая фаза уже прошла, теперь нужно больше развивать её. Вы занимаетесь каким-нибудь видом спорта?
– Да, доктор, мой друг помогает мне. Мы уже возобновили тренировки.
– Замечательно! Пойдёмте, я провожу вас.
Он обратился к дежурной медсестре:
– Женечка! Мы в двенадцатую…
Доктор и София вошли в палату с белыми стенами. Вокруг стояло большое количество диагностических приборов. Все они работали очень тихо. Виктор лежал на большой кровати. К его вискам и груди шли тонкие провода с датчиками.
София склонилась над ним и, поцеловав в щёку, взяла за руку.
– Доктор, как вы думаете, каковы шансы, что он придёт в себя?
Доктор Дрейг сделал глубокой вздох и немного подавлено ответил:
– Рад бы вас обнадёжить, но у него остро развивающееся тяжёлое патологическое состояние, характеризующееся прогрессирующим угнетением функций с утратой сознания, нарушением реакции на внешние раздражители, нарастающими расстройствами дыхания, кровообращения и других функций жизнеобеспечения организма.
– То есть его шансы невелики?
В ответ доктор лишь отвёл глаза и поджал губы.
– Доктор! Есть шансы? – ещё раз настойчиво переспросила София.
– Я бы сказал, что шансов мало… – Он с грустью посмотрел на неё и добавил: – Мне очень жаль…
София всхлипнула и опустила голову. На её глаза навернулись слёзы.
– Были ли в вашей практике случаи выздоровления после таких тяжёлых ранений?
– Понимаете, апоплексическая кома – это полное отсутствие сознания, расстройство регуляции жизненно важных функций организма… – ушёл от прямого ответа доктор.
– Я буду приходить к нему каждый день! Я не оставлю его!
– Конечно, София, но… Вы не хуже меня знаете о действии закона о пассивной эвтаназии, который был принят десять лет назад Гражданской администрацией…
– Вы хотите убить его?! По закону у него есть ещё несколько дней, – она умоляюще посмотрела в его глаза. – Пожалуйста, разрешите мне побыть с ним наедине!
– Хорошо, – спокойно ответил доктор и вышел из палаты.
София наклонилась над Виктором и, нежно обняв, стала тихо шептать:
– Дорогой! Я знаю, ты слышишь меня! Прошу тебя, не покидай нас! Мы все ждём тебя обратно. Ты стал для меня солнечным светом, без которого я не могу существовать, стал для меня воздухом, без которого не могу дышать! Я чувствую, какая-то незримая сила связала нас в единое целое, и ты не можешь просто так уйти и оставить меня одну. Если бы не ты, я уже давно была бы мертва. Ты спас меня, отца и Лёшу. А теперь ты нуждаешься в нашей помощи, и я не брошу тебя. Слышишь меня? Не брошу…
Она взяла с тумбочки листок бумаги, подложила под него журнал и начала писать.
«Сегодня утром доктор сказал мне, что ты можешь больше не прийти в себя. Но если бы ты только знал, насколько я не готова сейчас отпустить тебя! Только с тобой я начала понимать, что такое настоящая любовь. Ты открыл мне глаза на то, что я всегда считала невозможным, показал мне то, что все считали нереальным. Только настоящая любовь может так менять людей! И знаешь, ты изменил меня. Изменил меня так сильно, что я просто не представляю, как теперь я буду жить дальше без тебя. Твои питомцы прилетают ко мне каждый день и садятся рядом с моим окном, смотрят на меня в ожидании, что я что-то скажу о тебе, а я каждый день огорчаю их…»
Она заплакала, и её слёзы закапали на бумагу; она продолжала писать.
«…Я просто не знаю, что им сказать. Мне кажется, видя, как я страдаю и плачу каждый день без тебя, они плачут вместе со мной. Если бы я только могла отдать тебе частичку свой жизни, я бы обязательно это сделала! Я ничем, ничем не могу тебе помочь! Я ещё никогда не чувствовала себя такой беспомощной! Мы делаем такие открытия, такие прорывы в науке – и мы же так нелепо бессильны перед своими болезнями. Но вера в твои силы у меня велика, как никогда. Я знаю, что ты справишься, справишься потому, что я люблю тебя и, что бы ни произошло, буду любить тебя вечно!»
Она свернула записку в трубочку, сняла талисман со своей шеи, чего никогда не делала раньше, и, поцеловав камень, вложила их в руку Виктора.
Вернувшись из больницы домой, София заметила, что за время её отсутствия в особняке стали происходить странные вещи. Цветы, которые росли у неё на первом этаже, начали увядать, продукты на кухне стали портиться раньше обычного срока.
«Что же это такое? Драцены, фиалки – всё засыхает! – недоумевала она. – Я же за ними так ухаживаю! Непонятно, что творится… никогда с ними такого раньше не было», – думала она, находясь в зимнем саду, заполненном различными диковинными растениями.
* * * ~ ~ * * *
Часы на руке офицера показывали четыре часа ночи. Вооружённый до зубов патрульный отряд из двенадцати человек облетал предполагаемую зону падения «Фотона-2», который так и не смог долететь до базы ОДО, упав в нескольких десятках километров. На предположительное место падения был отправлен спецотряд во главе с Юрием Фроловым.
Сделав несколько витков, пилот корабля всё же нашёл подходящее место для посадки, хотя в этой зоне сделать это было крайне непросто. Дверь корабля стала медленно открываться, и военные, на ходу выпрыгивали из него, перезаряжая своё табельное оружие. Переговариваясь по радиопередатчикам, группа начала обходить периметр участка, куда им было приказано немедленно прибыть. Предполагалось, что бортовые системы на «Фотоне-2» оказались неисправными, и корабль, не долетев до базы, рухнул на землю. Радисты из центра слежения за кораблями ОДО так и не смогли связаться с пилотами, которые управляли «Фотоном». Отвечал только маяк звездолёта, но никаких признаков жизни пилоты не подавали.
Офицеры в полной амуниции продвигались всё ближе к предполагаемому месту падения звездолёта. Они активировали инфракрасные датчики и фонари, так как разглядеть что-либо невооружённым глазом было достаточно сложно.
Это было мерзкое место. Кусок забытой людьми тайги. Поверхность земли была очень неровной: где-то проступали каменные глыбы, в каких-то местах расползлась глубокая трясина. Но больше всего удивляла необычная форма деревьев: их кроны были словно обожжены, стволы наклонены, а корни вырваны из земли. Всё говорило о том, что их повредил какой-то крупный объект во время своего падения.
– Надо разделиться и расширить периметр поиска! – произнёс старший офицер группы. – Четверо налево! Четверо прямо! Остальные со мной направо!
Военные сосредоточенно продвигались сквозь чащу и каменные выступы. Один из них закурил.
– Бросать пора тебе это дело, Артур, совсем организм загубишь! – заговорил солдат, чтобы как-то разрядить обстановку.
– Да ладно тебе, какая ещё у нас в жизни отрада: разнести в клочья мишени на стрельбище да покурить, разве не так, Юра? – отвечал он с небольшой хрипотцой в голосе.
– Вечно сгущаешь краски! Делишь всё на чёрное и белое. Знаешь, в жизни есть и полутона. Сходим завтра в кинозал? Говорят, Сергеев новый фильм привёз. Потом в баньку сходим… Все дела…
– Ой, нашёлся психолог! Просто скучно стало жить!
– Тебе что, войны не хватает?
– Да нет же, ты не понимаешь. Ведь мы военные. Должны действовать, сражаться, стрелять, защищать. А мы охраняем не пойми кого, каких-то очкариков в белых халатах.
– Зря ты так. Сергеев говорит, что здесь у нас великие умы человечества.
– Ой, умы! Не смеши меня! Видел я эти умы! Вон там, на полигоне, колонны какие-то выстроили. То ли театр у нас будет, то ли будем в американский футбол играть.
– Ходят слухи, что это чуть ли не важнейшее открытие всех времён, – восхищённо сказал Юрий.
– Ну да… В прошлом году у нас тоже слухи ходили, что те круги смогут перемещать корабли в другие галактики. И помнишь, чем это всё закончилось… Неделю обломки и трупы собирали по частям. Противно!
– Пессимист ты, вот кто! Ни одно серьёзное открытие без жертв никогда не обходилось. Книжки бы лучше читал вместо курения.
– А что толку? Ты вот мне скажи, что толку мне читать всю эту писанину? По мне, самым лучшим изобретением человечества была и остаётся моя новенькая австрийская «Steyr AUX A20212 Carbine», – он провёл рукой по стволу своей автоматической винтовки так, как будто гладил по щеке любимую женщину. – Посмотри, какая красавица. Специальный подствольный гранатомёт семидесятого калибра, усовершенствованный огнемёт, быстросъёмный оптический прицел на дополнительных направляющих, два магазина по двести зарядов, единичный и трассирующий режим. Это даже не открытие… Это произведение искусства!
– Ты чокнутый! У тебя в голове только одни винтовки да гранатомёты! А вот я недавно по телеку видел, как парень пулю разрубал мечом… как же его звали-то… Алексей Ураган, что ли, кажется. Наш, кстати… русский.
– Брехня всё это! Киношные трюки или компьютерная графика. Не может меч пулю разрубить, даже если она лежать на деревяшке будет. А уж от выстрела-то… Хватит мне мозги пудрить!
– А вот не пудрю! Меч у него необычный был. Японский какой-то, из особой стали. Прославился парень.
Внезапно они услышали звуки ломающихся веток и крики своих товарищей. За ними последовали очереди выстрелов. Они моментально напряглись и застыли, прижав оружие, ожидая услышать или увидеть что-то. Но звуки прекратились, и они не могли рассмотреть ничего необычного.
Они стали продвигаться правее, ближе к месту, где все они разделились. Юрий стал запрашивать солдат выйти на связь.
– Двадцать четвёртый! Тридцать второй! Отвечайте! Что происходит? Доложите обстановку! – кричал он, но рация молчала. Они продвигались дальше. Здесь их взору и предстал рухнувший и искорёженный «Фотон-2».
– Посмотри! – Юрий показал рукой на крыло.
Они сняли автоматические винтовки с предохранителя и стали выстреливать в воздух.
– Это запретная зона! Немедленно обозначьте себя или покиньте территорию! – они пристально всматривались в темноту, пытаясь разглядеть что-то! – Мы из Особого Департамента Обороны! Мы вооружены! У нас приказ на уничтожение любого нарушающего границу периметра, – прибавил он.
Вдруг в нескольких метрах от себя Юрий и Артур услышали сильный и леденящий душу крик, и в воздухе прямо перед ними стало образовываться существо, которого они никогда не видели раньше. Ещё через секунду Артур упал на землю и перевернулся на спину. В его грудной клетке была огромная дыра с обожжёнными краями. Он задыхался и умирал, давясь кровяными сгустками. Увидев гибель друга, Юрий по-прежнему не мог поверить в то, что произошло. Он посмотрел в сверкающие глаза существа, и уже почти было нажал на спусковой курок, как ощутил, что больше не может контролировать свои действия. Существо, пристально и не отрываясь смотрело ему в глаза. Юрий почувствовал, что его организм перестал подчиняться ему, он забился в сильных конвульсиях; винтовка выпала из его рук на землю. Не вынеся раздирающего его на части кровяного давления, Юрий упал на колени. Руки не слушались его, а голова раскалывалась от боли. Существо, издавая мерзкие звуки, продолжало смотреть на него. Юрий почувствовал, что непреодолимая сила полностью подавила его сознание. Его рука против его воли вытащила пистолет из кобуры на ремне. Первый же выстрел в висок стал для него смертельным.
* * * ~ ~ * * *
Алексей прилетел навестить семью Бергов. Пасмурный день, обычно радовавший его и придававший ему сил, теперь отчего-то казался очень тревожным. Поднялся сильный ветер, который буквально сбивал его с ног. Но хотя дождя пока не было, чувствовалось, что скоро начнётся страшная гроза. Подлетая, он увидел стоящие рядом с домом звездолёты четы Бергов и «Беркут» Ирины. Он приземлился и стремительно направился ко входу в дом. Над особняком не летали ни Флай, ни Джесси. Видимо, такая погода отпугнула даже сапсанов, и они спрятались в свой птичий домик.
Первым встретить Алексея, неуклюже перебирая задними лапами, выбежал Ильго.
– Мастер Алексей! Верный слуга семьи Бергов рад видеть вас! Вы, как всегда, в идеальной форме! – поприветствовал его робот-тигрёнок.
– Ильго! Ты, как всегда, всем льстишь! Я ужасно себя чувствую!
– Вовсе нет, мастер Алексей, просто я запрограммирован подбадривать людей в тяжёлые минуты.
– Ты молодец! – Алексей наклонился над тигрёнком и нежно погладил его по голове.
В этот момент вышла Светлана Берг. Она пыталась держаться бодро, но было заметно, что ей очень тяжело изображать хорошее настроение. Под глазами у неё были небольшие синие круги, которые образуются, когда женщина долгое время не переставая плачет.
– Лёша, здравствуй!
– Здравствуйте! Как вы себя чувствуете? – вежливо поинтересовался Алексей, ему хотелось как-то поддержать её в этот непростой момент.
– Благодарю. сегодня уже лучше! Нам разрешили побыть с Витей подольше! Но доктор говорит страшные вещи… говорит… – она снова не удержалась и заплакала, – говорит, что Витя может больше никогда не прийти в себя и через несколько дней они обязаны будут подвергнуть его эвтаназии…
– Это ужасно, – Алексей опустил глаза, – он для меня как родной брат. А бедная София… По-моему, ни на минуту не отходит от него! Она так страдает!
– Я знаю, Лёш, знаю… Тяжёлые времена! Я чувствую себя такой беспомощной! Я бы отдала всё, что у меня есть, только бы он вернулся к нам.
Они прошли в гостиную, где в таком же подавленном состоянии сидел Андрей Берг.
– Здравствуй, Алексей! – Андрей встал из-за стола и протянул ему руку.
– Здравствуйте! Вот, приехал поддержать вас в этот тяжёлый для всех нас момент.
– Спасибо тебе! София тоже нас поддерживает, как может. Я всегда не доверял этому чёртовому Баррету! Знаешь, мы ведь учились с ним вместе в школе с пятого класса. Уже тогда было видно, сколько в нём зависти, злости и ненависти, – Андрей тяжело вздохнул и покачал головой, – но чтобы дойти до такого – просто не укладывается в голове!
– София рассказала вам?
– Да, но лучше бы я этого не знал. Говорят, этот подонок ещё жив. Попадись он мне, я бы разорвал его на клочки. Витя ведь никогда не причинял никому зла!
– Я понимаю ваши чувства! Профессор Фостер рассказал мне ещё об одном страшном преступлении Баррета, – Алексей совсем сник, – в их разговоре он сознался, что подстроил смерть и моих родителей. Космический корабль, на котором они летели, взорвался из-за искусственного повреждения в топливной системе. Он просто монстр! Ждал, когда мы закончим опыты, чтобы завладеть нашими наработками!
Светлана, стоящая неподалёку, снова заплакала и ушла в другую комнату, оставив Алексея и Андрея одних.
– Так, значит, вы всё же смогли создать фотонный контур?! Вот, оказывается, что вы строили! София мне всё рассказала!
– Я не могу говорить об этом. Обещайте мне, что всё это не выйдет за пределы этой комнаты.
– Конечно! Ты же знаешь, нам можно доверять!
В этот момент в гостиную вошла Ирина. Трагедия, произошедшая с её братом, не могла не отразиться и на ней. Она тоже была ужасно подавлена. Увидев её, Алексей встал из-за стола. Она, ничего не говоря, подошла к нему и, крепко обняв, присела рядом.
– Ира тоже знает? – уточнил Алексей.
– Да, – ответил Андрей, кивнул головой.
– Пожалуйста… Только никому ни слова… – ещё раз повторил Алексей.
– Ты можешь быть уверен в нас! Расскажи побольше о вашем эксперименте!
– Я был в другой звёздной системе. Она находится от нас на расстоянии в несколько световых лет, то есть в нескольких миллиардах километров. Это звёздная система Проксима. Самая ближайшая к нам. Вообще-то, это обычная звёздная система со звездой в центре и двенадцатью планетами на орбите. Но в отличие от нашей Солнечной системы в Проксиме нет планет-гигантов. Все планеты примерно одинаковы по своим размерам. Исходя из снимков, которые я успел сделать, можно заключить, что как минимум три планеты в этой звёздной системе потенциально являются обитаемыми, так как расположены от звезды примерно на такое же расстояние, как Земля от Солнца. То есть там не так холодно, чтобы вода замерзала, и не так жарко, чтобы она испарялась. Есть и другие важные открытия. Я знаю, в это сложно поверить, но, похоже, те рисунки на стенах в шумерском городе, где мы были с Ириной, не плод воображения. Они определённо рисовали Проксиму. Там именно двенадцать планет. Более того, размеры и расположение, на удивление, совпадают с тем, что видел на радаре я. Не знаю, как это объяснить, но я всего лишь рассказываю о том, что видел.
– Но как это возможно, Алексей? – удивлённо спросил Андрей Берг, – ведь шумеры жили так давно!
В разговор вмешалась заинтересовавшаяся Ирина:
– Нет, почему же, всё сходится! Подумайте! Нашей современной цивилизации несколько тысяч лет, и за этот период мы как раз и достигли всех технологических высот – от колеса до атомных реакторов и, – она посмотрела на Алексея, – фотонных контуров. Шумеры и майя тоже жили около трёх тысяч лет и вполне могли развиться не хуже нас.
– Но если так, Ира, то где следы их технологичности? И почему они не дожили до наших дней? – с нескрываемым удивлением спросил Андрей Берг.
– Не знаю, папа, наверное, была какая-то причина…
– Нет, Ир, это нелогично, – парировал Алексей, – скорее, они просто… Ты помнишь, что содержалось в расшифрованных табличках? Там было написано, что они переместились в другое место. Но куда? На затерянную Атлантиду? Нет, это маловероятно. А что, если они были настолько сильно развиты, что смогли создать…
– Нет, вы все определённо посходили с ума! – удивлённо перебил их Андрей. – Даже если бы они и могли создать что-то подобное для перемещения в другие звёздные системы, то никак не смогли бы переместить саму установку! Пролетев через тоннель, последний корабль мог бы взять с планеты всё, чтобы замести следы их существования… Всё, но только не саму установку, которая и образовывает межзвёздный тоннель. Сколько бы ни было таких установок, хотя бы одна должна была остаться.
Внезапно звонок телефона Ирины прервал их беседу. На табло она увидела номер Константина Делягина.
– О, Лёш! Помнишь Костю?! – Она включила телефон на громкую связь:
– Привет, Костя! Как там раскопки?
– Ира! – голос Константина был очень взволнованным. – Вы должны это увидеть! Как только мы открыли новый гигантский зал, я сразу вспомнил о вас. Вы наверняка сможете рассказать нам о том, что это.
– О чём ты говоришь? Я не понимаю! Сейчас уже поздно, нам бы не хотелось лететь к тебе.
– Нет, вы должны скорее увидеть это! – возбуждённым голосом кричал в трубку Константин.
– Костя! Что вы там такое нашли?
– Ты не понимаешь! Похоже, это что-то очень важное! Это громадные столбы, нашпигованные электронным оборудованием. Я просто не могу поверить в это! В этом зале нога человека не ступала как минимум две тысячи лет. Откуда всё это могло здесь взяться?
Алексей и Ирина посмотрели друг на друга с округлившимися от удивления глазами.
– Мы вылетаем, Костя! – сказала Ирина и повесила трубку. – А ты на этот раз останешься дома, трусишка! – добавила она, посмотрев на Ильго.
Ирина и Алексей быстрыми шагами подошли к ангару. Открыв его, Алексей увидел свой первый корабль, по которому он уже успел соскучиться. Ирина нарушила тишину:
– Он модернизирован так, что теперь стал не хуже нашей второй модели. Тройные пластины из прочнейшего титанового сплава. Надеюсь, теперь в нём ты уже будешь в полной безопасности.
– Спасибо, Ириша! Твои родители, как всегда, потрудились на славу!
– Лёша! – она пристально посмотрела ему в глаза – Почему же ты сам не рассказал мне, какому риску себя подвергаешь? Не рассказал, зачем вам были нужны эти корабли и куда вы собирались лететь на них.
– Ты знаешь, я хотел… писал тебе письмо… Но, давай сейчас я уже не буду тебе его показывать. Не думаю, что я снова полечу туда один.
– Да, Лёш! Теперь ты, надеюсь, уже будешь готов ко всему.
Алексей удобно разместился в кресле первого пилота, и, запустив двигатели, они плавно взлетели на «Фотоне-1».
– Итак, координаты у нас уже есть. Примерное место мы уже знаем. Думаю, обернёмся за пару-тройку часов, – они пристегнулись, и Алексей включил полный форсаж.
* * * ~ ~ * * *
У посадочной площадки их уже ждала Елена Ананьева. Она, как всегда, была неряшливо одета: на кофте отсутствовала пуговица, на одном ботинке развязан шнурок; складывалось впечатление, что волосы она расчёсывала дня два тому назад. Она неспешно передвигалась, немного переваливаясь с ноги на ногу.
– Привет, Лена! – поздоровалась Ира, которая вышла из корабля первой.
– Здравствуйте! Это хорошо, что вы так быстро прилетели… Так быстро прилетели! – она часто повторяла сказанные слова.
– Почему? – спросил выходящий из корабля Алексей.
– Мне так неудобно… так неудобно… В общем, Костя остался в том зале, расчищает кисточками мелкие детали находки. А я должна была найти транспорт, чтобы доехать, но шофёр оказался мошенником. Я вышла на минутку, а он, гад, уехал с моей сумочкой, деньгами и документами.
– Сочувствую, Лена! И что нам теперь делать? Подлетим на звездолёте ближе к раскопкам?
– Нет, что вы, что вы! Так нельзя! Ни в коем случае нельзя! – отвечала Лена.
– Почему нельзя-то, Лена? – Алексей был на пределе своей вежливости. Он всегда был очень стремителен в своих действиях, и медлительность Елены выводила его из себя.
– Раскопки… Раскопки – дело серьёзное, подлетите на звездолёте – и ваши двигатели могут всё испортить, раскопки дело очень тонкое… о-о-очень тонкое.
Алексей вздохнул. «Тридцать три несчастья», – подумал он. Но вслух сказал другое:
– Возьмите же себя в руки, наконец! Скажите, что нам теперь делать? Пешком идти пять километров запретной для полётов зоны?
Лена стала нервно кусать ногти.
– Во! Придумала! У моего дяди есть машина, старая, правда… но как-то передвигается.
Через полчаса они уже ехали на старом тарахтящем автомобиле.
Вскоре они добрались до места новых раскопок. Оно располагалось на значительном расстоянии от места их первого визита. На первый взгляд казалось, что здесь абсолютно ничего кроме пустыни нет.
– Вот сюда! – Лена показала рукой на небольшое углубление, рядом с которым были расставлены палатки археологов.
Они стали приближаться к основному входу в обнаруженный потайной зал. Вымощенная камнями крутая земляная лестница, ведущая вниз, уже не удивляла их, как в первый раз. Алексей шёл первым, за ним медленно спускались девушки. Неожиданно лестница закончилась, и на этой глубине уже можно было пройти чуть дальше по горизонтальной плоскости. Потолок в этом месте был довольно низким, и им пришлось немного пригнуть головы. С правой стороны коридора были проложены толстые электрические кабели, и через каждые десять метров были прикреплены небольшие фонари.
– Почему на раскопках всё время приходится спускаться так глубоко? – недоумевая, спросил Алексей.
– Дело в том, Лёш, – ответила Ира, – что в этих землях всё, что находилось здесь тысячи лет назад, скрыли пустынные бури. Удивительно, но в современном Ираке эти окрестности так и оказались неосвоенными. Наверное, именно поэтому всё сохранилось здесь нетронутым до сих пор.
Неожиданно под ногами у Алексея, который шёл первым, начало что-то двигаться. Взяв факел, он остановился и освятил землю вокруг себя. Полчища громадных пауков стали окружать их ступни, пытаясь пробраться под одежду. Отмахиваясь факелами, они продолжали быстрыми шагами двигаться вперёд, проходили всё дальше по нескончаемому коридору с низким потолком, пока не обнаружили явно наспех сделанный ручной подъёмник. Здесь тоннель заканчивался и начиналась бездонная пропасть.
– Нужно спуститься на подъёмнике! – со знанием дела произнесла Ирина. – Я уже видела подобные на раскопках майя в Мексике.
Они ступили на деревянную площадку, и кабинка начала медленно опускаться вниз. Алексей не мог поверить своим глазам. Он даже представить себе не мог, что под пустынной землёй могли быть скрыты настолько невероятно гигантские пространства. Кабинка с глухим стуком ударилась о землю, и первое, что предстало их взорам, оказались фрески на стенах, подсвеченные небольшими фонарями. Такой чёткости рисунков они не видели даже на предыдущих раскопках. Практически каждый сантиметр стен содержал в себе очертания различных предметов и символов. Их тематика была настолько разнообразной, что, казалось, художники пытались изобразить на стенах буквально всё, что они видели своими глазами. Но больше всего поражали рисунки с изображением таких вещей, которые, как считалось, шумеры в принципе не могли видеть. Здесь были рисунки транзисторов, компьютеров, телескопов и даже оптических кораблей.
– Ира! Лёша! – поприветствовал их подходящий к ним медленным шагом Константин.
– Привет, Костя! – Алексей пожал ему руку. – Мы уже в шоке от того, что увидели! Удиви нас ещё больше!
Константин улыбнулся и, отойдя в угол помещения, включил несколько тумблеров. В этот момент что-то в глубине гигантского зала издало глухой низкий звук, и всё вокруг залилось светом: загорелись прожекторы, расставленные археологами по всему периметру. Размеры того, что предстало перед глазами молодых людей, вынудили их запрокинуть головы. Величественные колонны поразительно напоминали Алексею колонны фотонного контура. Он стал подходить всё ближе и ближе к правой колонне и обошёл её вокруг. Всё это было настолько невероятным, что просто не укладывалось в голове. Конструкция этих колонн была настолько похожа на конструкцию колонн профессора, что Алексей мог только чуть слышно повторять: «Не может быть! Это невозможно!»
Внутри колонн отчётливо просматривались такие же цепочки из микросхем, как в колоннах профессора Фостера.
Константин догадался, что Алексей что-то узнал.
– Итак, Лёша! Я буду краток! Что это?
– Ты не поверишь, если я скажу тебе!
– И всё же попробуй!
Алексей понял, что кое-что рассказать всё же придётся.
– Это устройство, которое, как мы считали, было разработано человеком всего несколько лет назад.
– Хочешь сказать, что это современная установка!?
– Я бы сказал, суперсовременная! Пока ни одна организация во всей Солнечной системе не располагает такими технологиями… – Он покачал головой и про себя добавил: «Почти ни одна».
– И что нам теперь делать?
– О колоннах пока никому ни слова. Продолжайте раскопки в соседних залах. Возможно, найдётся что-то не менее важное. Мы с Ирой должны сделать фотографии и немедленно возвращаться домой.
* * * ~ ~ * * *
Наступил вечер. И лёгкая прохлада стала всё больше чувствоваться на улице. София гуляла по саду, вдыхая его ароматы. Услышав рокот звездолёта Алексея, она пошла ему навстречу, и они вместе вернулись в дом.
София зашла на кухню. Отец уже успел забрать свои столовые приборы. Рядом с раковиной больше не стояла его любимая кружка с портретом Коперника. София налила себе ароматный кофе и села за стол. На нём лежал свежий номер «Звёздного обозрения» с шокирующим заголовком: «Александр Фостер погиб при проведении своего последнего эксперимента».
«И как только им удаётся всё так быстро пронюхать», – подумала про себя София, тяжело вздохнув. С чашкой кофе в руке она вышла из дома и направилась к беседке.
Алексей уже расположился там, размышляя о чём-то своём.
София медленно подошла к нему и, поставив чашку на стол, присела рядом.
– Прости, Лёш, что я не верила вам. Мне правда неудобно за своё упрямство. Отец всё рассказал мне. Своим нежеланием помочь вам достать изотопные материалы я подвергла его и, главное, тебя страшной опасности. Ведь ты мог и не вернуться!
– Не вини себя, Софи, ведь сейчас всё уже в прошлом, – он пододвинулся ближе и обнял её.
– Не могу, Лёш. Столько всего произошло! Отец теперь всё реже будет с нами, Витя в реанимации, я сама еле выкарабкалась… В Институте, узнав о трагедии, дали мне две недели отпуска. Ты тоже, я смотрю, не очень-то в форме. Что тебя беспокоит?
– Если честно, моя голова просто раскалывается от увиденного за последнее время. Не думаю, что ты, даже после всех последних событий, сможешь поверить в такое.
– Поверю. Теперь я уже во многое могу поверить. Правда. Расскажи мне.
– Софи, я только что прилетел с раскопок в шумерском городе. Знакомый Иры, археолог Константин Делягин, нашёл то, что полностью ломает наши представления о том, кто мы такие и где мы живём. Я собственными глазами видел «шумерский фотонный контур». Эти колонны – почти точная копия наших. Они меньше по размеру, но в целом их конструкции почти идентичны. Я видел их рисунки в том огромном зале и сам начинаю верить в то, во что отказывался верить раньше.
– Ты шутишь?
– Нет. Поверь, мне не до шуток! Хочешь, слетай с Ирой сама. Они рисовали Проксиму. Я был там. Я на сто процентов уверен, что на их изображениях именно эта звёздная система. Эти двенадцать планет. Это точное расположение и идеальная передача масштабов. Шумеры наверняка были там! Когда я начинаю думать об этом, я просто схожу с ума! Получается, они забрали с собой всё. Все доказательства их технологичности. Колонны фотонного контура – это последняя зацепка. Они знали всё это много тысяч лет назад. И ушли… Улетели…
Он достал фотографии фотонного контура шумеров и положил на стол перед Софией.
– Монтаж! – недоверчиво закивала головой София.
– Это не монтаж! – Алексей повысил голос. – Я сам делал фото!
София вздрогнула от крика Алексея, и он смягчился.
– Прости! Просто мне кажется, я сам скоро угожу в больницу. Я ничего не понимаю. Мне нужно посоветоваться с профессором.
София одобряюще закивала головой.
– И ещё! Ведь я единственный из людей, кто был в звёздной системе Проксима. И я был там не один. Пять не идентифицированных бортовым компьютером «Фотона-2» звездолётов пытались разнести меня в клочья. Ты же видела корабль после моего возвращения. Эти повреждения не из-за фотонного контура. Там определённо есть другие цивилизации.
– Не могу поверить! – от обилия такой противоречивой информации у Софии пошла кругом голова.
– Придётся, Софи. Их было пять. Пять этих чёртовых кораблей! – закричал Алексей, – и я смог уничтожить только четыре из них, пятый пропал у меня с радара. Чёрный ящик с «Фотона-2» сейчас в ОДО. Надеюсь, они смогут установить, что произошло.
– Разве ты не видел, что произошло с пятым кораблём?
– Я не знаю, похоже, они используют какую-то технологию маскировки. Я включал систему наведения по компьютерной сетке, которая ориентировалась на испускаемое ими гамма-излучение.
– Ты хочешь сказать, что их корабли были невидимыми и их защищало какое-то радиоактивное поле?
– Честно говоря, даже боюсь предположить подобное! Знаю одно! Своими глазами мне их рассмотреть не удалось. Против них – только сенсоры.
– Почему они пытались уничтожить твой корабль? Ведь ты же не проявлял враждебности.
– Сам не понимаю. Я пытался выйти с ними на связь. Включил электромагнитный передатчик, такой же, какой был установлен на первых зондах, отправленных за пределы Солнечной системы. На нём было записано дружественное послание на всех известных нам языках и машинных кодах. Но инопланетяне не отвечали.
– И как же ты смог уйти от пяти кораблей?
– Только благодаря знаниям, полученным от Бергов, и маневренности «Фотона». Любые полёты в систему Проксима в дальнейшем нужно будет производить с крайней осторожностью. Надо быть готовыми ко всему.
– Господи! Как много событий за такое короткое время, – она положила голову ему на плечо.
Алексей решил сменить тему:
– Ты была у Вити сегодня?
– Да, я только что оттуда.
– Как он?
– Всё так же, – с грустью в голосе ответила София.
– Не будем терять надежду! Это то, что поддерживает в нас тягу к жизни! Пока мы верим, мы остаёмся теми, кто мы есть. А как твоя рука?
– Почти зажила. Доктор порекомендовал мне не щадить её. Мне нужно больше тренироваться. Пойдём, кстати, разомнёмся немного!
Они вышли из беседки и зашли в дом, чтобы взять гипокостюмы для спарринга на катанах. Выйдя из дома, они направились в павильон. София включила подавитель, и они скрестили катаны.
София пропустила пару колющих ударов Алексея и расстроилась.
– Да-а… Мне нужно активнее восстанавливать свою форму – теряю квалификацию…
– А что ты хочешь? Выиграть с травмированной рукой у чемпиона мира? Может, мне поддаться?
Софию раззадорило замечание Алексея, и она тут же сделала много режущих выпадов, один из которых задел его.
Они снова скрестили оружие, но даже во время схватки продолжали диалог. Алексей понимал, что рука Софии ещё не до конца зажила, и старался не форсировать удары.
– И всё же это не укладывается у меня в голове!
– Что «это», Лёш?
– Те пять кораблей, о которых я тебе рассказывал. Слишком много вопросов. Слишком много совпадений, Откуда они знали, что я буду там? Почему не вышли на связь? Почему атаковали? И самый важный вопрос, который просто раздирает меня на части: что же случилось с последним кораблём? Я точно видел его на радарах, а потом он пропал. Не может такого быть. Я видел траектории полётов всех сбитых четырёх кораблей. Даже части сбитых и горящих звездолётов излучали гамма-потоки, фиксируемые бортовым компьютером. Он не мог просто так пропасть, если только не… – Алексей опустил катану и показал Софии, что больше не хочет тренироваться.
– Что, Лёша? – София тоже опустила катану.
– У тебя есть счётчик Гейгера?
– Где-то был. Зачем он тебе?
– Пойдём скорее! – он взял Софию за руку, и, не снимая костюмов, они вышли из зала для спаррингов и направились в дом. Они поднялись на второй этаж, в комнату Софии.
– Он должен быть где-то здесь, я видела его в ящиках.
Алексей торопился и перебирал всё подряд, небрежно разбрасывая вещи.
– Похоже, здесь нет. Давай посмотрим в кабинете отца.
Они прошли быстрыми шагами по коридору и, открыв дверь в лабораторию Александра, начали перебирать все ящики, которые только попадались им на глаза.
Неожиданно Алексей закричал:
– Вот же он, под портретом Ганса Гейгера! – он схватил небольшой чёрный ящик. – Бежим!
– Куда бежим-то? Что ты загорелся?
– Мне кажется, произошла страшная вещь, и я бы очень не хотел оказаться правым.
– Не говори загадками! – прокричала бегущая за ним София.
Они подошли к месту, где до взрыва стояли колонны фотонного контура. Алексей включил прибор, и в тот же момент послышались характерные потрескивания, показывающие повышенный уровень радиации.
– Не могу поверить! Радиация шла не от «Фотона-2», когда военные замеряли её!
Алексей сделал оборот вокруг себя и нашёл направление, на котором потрескивания становились всё более явными. Убыстряя шаги, он начал продвигаться вперёд по этой траектории. Прибор определённо фиксировал всё усиливающуюся радиоактивность. Внезапно он наткнулся на какое-то препятствие. Алексей протянул руку перед собой и, почувствовав плотный предмет, стал ощупывать его.
– Не может быть! Этого просто не может быть! – Алексей понял, что это был космический корабль. Маскировка была настолько идеальной, что его глаза почти не различали границ корпуса инопланетного корабля. – Не могу поверить… Вот в чём причина! Ты говорила мне про вянущие цветы, которые росли у тебя годами! Это всё радиоактивность!
– Но Лёша! Если это корабль пришельцев, как же он оказался здесь?
– Только теперь мне стало всё понятно: тот второй взрыв, о котором говорил профессор, был не простым взрывом. Сбитый мной инопланетный корабль пропал с радаров, потому что, падая, он прошёл через фотонный контур на нашу планету вместо меня, а я прилетел обратно только в третий интервал.
– Но если корабль радиоактивен, почему же мы не чувствуем на себе его воздействия сейчас?
– Так близко к этому месту мы не подходили, да и сейчас на нас спецкостюмы, они тоже препятствуют воздействию радиации на организм.
Алексей набрал номер Александра.
– Профессор! – закричал он, – произошла ужасная вещь! Мы с Софией только что обнаружили корабль инопланетян у нашего дома! Он прошёл во второй интервал открытия фотонного контура вместо меня, пришелец, может быть, до сих пор здесь… – Алексей не успел закончить фразу…
– Его там нет! – прервал его Александр.
– Откуда вы это знаете? Нужно всё проверить и …
– Он уже где-то в другом месте! Я слышал сводку спецбатальона, – с тяжело скрываемым страхом ответил в трубку профессор. – Тебе нужно…
– Мы скоро будем! – не дав закончить фразу, воскликнул Алексей.
Забежав в тренировочный зал за катанами, они помчались в ангар к «Фотону-1».
Алексей запустил двигатели и ввёл координаты месторасположения базы ОДО.
* * * ~ ~ * * *
Тучи всё больше заслоняли небо, солнце уже давно село за горизонт, не оставив ни одного лучика. Прожекторы на военной базе автоматически включились, освещая территорию.
В комнате отдыха на базе ОДО сидели несколько офицеров и капитан спецподразделения элитного отряда, имевшие доступ ко всем новейшим системам боевого вооружения и лицензии на уничтожение противника в целях планетарной безопасности. Неожиданно из рации, встроенной в шлем капитана, раздался сигнал тревоги, сопровождающийся приказом. Сообщение было прерывистым, как будто доходило до капитана с другой планеты.
– Внимание! Всем офицерам спецподразделений! Красный код! Обнаружено проникновение актиномицетов в периметр зелёной зоны. Всем командирам подразделений немедленно собраться в секторе А5 для получения дополнительных инструкций!
– Чёрт! Опять барахлит рация! – Вильям немного потряс шлем и, надев его на голову, посмотрел в сторону своего отряда.
– Вы слышали приказ? Или нужно повторять дважды?! – прокричал он командным голосом.
Офицеры бросили карты и стали выбегать из комнаты, на ходу хватая винтовки и пистолеты. Они быстро передвигались по длинному коридору с высокими потолками, стены которого были окрашены в бордовых тонах.
– Боевая готовность! – прокричал Вильям. Офицеры подразделения без промедления выполнили приказ, переведя оружие в боевой режим. Они начали медленно продвигаться вперёд, выверяя каждое своё движение.
Тем временем погода стала меняться ещё стремительнее. Тучи совсем заволокли небо, капли дождя становились всё крупнее и падали всё чаще. Алексей и София приземлились на центральной площадке базы ОДО и выбежали из корабля. Их глазам предстала необычная картина. Военная база как будто вымерла. Дождь лил как из ведра, превращаясь в нескончаемый водяной поток. Картина казалась ещё более зловещей из-за звучавшей где-то вдалеке сирены. На контрольных точках стояли всего несколько солдат, охранявших периметр базы. Алексея и Софию спасали от дождя лишь их спецкостюмы, которые, кроме прочего, ещё и отталкивали дождевые капли, не давая им промокнуть.
Алексей показал охраннику удостоверение, и они, войдя в административный комплекс, направились к офису генерала Майерса. Не доходя до его кабинета, по одному из голосов, звучащих из едва приоткрытой двери совещательной комнаты, Алексей распознал генерала.
Алексей и София вошли внутрь. Там уже скопилось огромное количество людей. В глазах многих из них читалась тревога. Было очень странно видеть подобные испуганные лица, ведь Алексею всегда казалось, что напугать военных в принципе невозможно. Рядом с мониторами и системами дистанционного управления защиты периметра базы стоял генерал Майерс, чуть дальше от него – капитан Вильям Вольт, три лейтенанта и другие офицеры, которые были ему не знакомы. На столе лежали фотографии необычного существа, сделанные камерами в инфракрасном диапазоне.
– Сергеев, я, кажется, с вами разговариваю? Почему никто не сообщил мне о подробностях? – кричал генерал на начальника охраны. – Если бы я не увидел это собственными глазами, так бы и написали в отчёте, что на отряд напали простые экстремисты?
– Генерал, мы указали в отчёте…
– В отчёте не было таких подробностей! Вы что, не понимаете, что даже по этим фотографиям понятно, что такое не мог сделать человек?
– Но ведь пока не понятно…
– Всё и так понятно! – взбешённо возразил генерал. – Я видел первые результаты медицинской экспертизы. Таких совпадений не бывает! Чтобы больше никаких осечек! Мне нужна полная информация о том, как живой актиномицет мог оказаться там! – прокричал генерал и ударил кулаком по столу так сильно, что все чашки, которые стояли на подносе, подпрыгнули.
Алексей медленным шагом подошёл ближе к Майерсу. Ему не хотелось попасть под горячую руку. Раньше ему никогда не приходилось наблюдать военных в таком взбешённом состоянии.
– Простите за вторжение, генерал, но мне кажется, мы не будем здесь лишними; думаю, я догадываюсь о том, что произошло, – сказал Алексей.
Майерс увидел вошедшего Алексея и немного смягчился.
– Хорошо, что ты здесь! А это кто? – он перевёл взгляд на Софию.
– Это София Фостер, дочь профессора!
– Понятно! Только, боюсь, женщины здесь сейчас нам только помешают! Произошли страшные вещи! Здесь больше небезопасно! Двенадцать наших людей погибло. Нужно срочно обезопасить профессора! Где он сейчас?
– Он сейчас подойдёт. Мы недавно говорили с ним! – ответил Алексей, но его любопытство было слишком велико. – Простите, но всё же что это за тварь?
Но ни генерал, ни офицеры, видимо, не очень хотели посвящать новичка во все сокровенные тайны ОДО.
– Я должен знать! – не унимался Алексей, – я чуть сам от них не погиб. Что это за тварь? – Алексей был очень настойчив.
Генерал посмотрел на командора Вольта и кивком головы показал ему, что он может рассказать то, что Алексею следует знать.
Командор Вольт внимательно посмотрел на Алексея, как будто проверяя, способен ли он выдержать то, что ему сообщат.
– Впервые мы столкнулись с актиномицетами в 1947 году. Ты слышал о городе Розуэлл? На упавшем там корабле были обнаружены мёртвые актиномицеты. Наши генетики предполагают, что они умерли при попытке выбраться из корабля. Скорее всего, как это ни парадоксально, их убило Солнце. Возможно, на их родине звёздная активность носит иной характер, чем на нашей планете. Учёные-генетики ОДО полагают, что место их обитания находится гораздо ближе или, наоборот, гораздо дальше от звезды, чем наша планета.
– Вы сказали «актиномицеты»? Почему им дали такое странное название? – не унимался Алексей.
– Долгое время учёные считали, что бактерии не могут иметь многоклеточную структуру. С появлением актиномицетов мы поняли, что ошибались. Оказалось, что бактерии этого типа имеют способность к формированию на некоторых стадиях развития ветвящегося мицелия, который проявляется у них в оптимальных для существования условиях. Они имеют положительный тип клеточной стенки и высокое содержание гуанино-азотных пар в ДНК.
– А можно подоступнее? – Алексей непонимающе покачал головой, посмотрев сначала на Вильяма, а потом на Софию.
– Это значит, что в своих соединениях они могут образовывать многоклеточные живые организмы.
– Могут? – переспросила София.
– Могут образовывать, а могут – и нет. Следовательно, они способны менять свою внешнюю оболочку, это эдакие биологические хамелеоны. Кроме того, актиномицеты нетребовательны к содержанию органического углерода в среде, многие из них способны развиваться в безвоздушной и крайне агрессивной атмосфере.
– И всё же они боятся активного солнечного света?
– Скорее всего, да. Но это не значит, что они являются какими-нибудь призраками или вампирами. Это всё сказки. Эти существа намного более опасны. И самая главная опасность в том, что они…
– Реальны! – закончил его фразу генерал Майерс.
– И кажется, я знаю, откуда он появился на нашей планете, – добавил Алексей.
Все присутствующие в зале с удивлением посмотрели на Алексея, который продолжал:
– Сбитый мной последний инопланетный корабль пролетел сквозь фотонный контур во второй временной интервал и приземлился на нашем полигоне.
– Почему же профессор ничего не рассказал нам о том, что кто-то ещё пролетел сквозь контур? – с недоумением переспросил командор Вольт.
В этот момент в штаб вошёл профессор Фостер. София увидела отца, с удивлением отметив его внешнее преображение. Он уже получил доступ ко всей информации из секретной архивной базы ОДО и был в курсе ситуации.
– Всё не совсем так. Я говорил, что во время второго интервала открытия тоннеля я почувствовал сильный удар взрывной волны, как будто что-то действительно пролетело сквозь фотонный контур. Но ведь, как уже говорил Алексей, их космические корабли обладают особой маскировкой. Логично предположить, что я не заметил самого корабля. Он пересёк контур с большой скоростью и, естественно, пролетел некоторое расстояние до того, как остановился. Ни систем детектирования, аналогичных установленным на «Фотоне-2», ни даже счётчика Гейгера у меня, естественно, под рукой не было. Да и кто бы мог подумать, что такое вообще возможно! Для меня загадка, почему первая же обнаруженная нами другая цивилизация оказывается враждебной? Это плохая новость для нас. Ведь, судя по всему, они не менее, а может, даже и более технологичны и развиты, чем мы. В 1947 году мы уже убедились, что сильно отстаём от них. Если бы не их технологии, которые мы использовали тогда, возможно, не видать нам было бы компьютеров, оптоволокна, компакт-дисков и много другого.
– Получается, сам пришелец, как вы там говорите, актиномицет, был в корабле и не выходил из него? Почему? – не понимая, спросил Алексей.
– Возможно, при выходе из тоннеля корабль получил повреждения и сам пришелец тоже! А может, просто понимал, что для этого не пришло время. Ведь вскоре после этого прилетели военные звездолёты, – заключил профессор Фостер.
– Я чувствую себя героем какой-то фантастической книги! Какие-то пришельцы, радиоактивные корабли с полями маскировки, актиномицеты… – недоумевая, заключил Алексей и поднёс руку ко лбу.
– Боюсь, Лёша, на этот раз это не фантастика, – сказал своим низким голосом командор, – актиномицет здесь, и, признаться честно, мы пока не понимаем, что он хочет и как его остановить.
– А как же Розуэлл? Что ещё нашли на корабле тогда? Почему всё это скрывалось от общественности?
– Потому что никто не хотел паники. Как бы выглядели заголовки газет? «Пришельцы атакуют планету!» или «Звездолёт актиномицетов упал на Землю!». Да и ОДО тогда руководил Дезмонд Хальт. Его честолюбие не знало границ. Чтобы показать компетентность своих учёных, он выдал все эти находки за открытия своих лабораторий. Многие учёные сделали на этом себе имя, – ответил генерал Майерс.
Профессор покачал головой:
– Видимо, мои знания о великих открытиях требуют некоторого пересмотра, – даже Александр Фостер не мог сдержать своего удивления, – но сейчас меня больше беспокоит другое. Если актиномицеты фактически бактериальные организмы, что происходит с человеком при контакте с ними?
Генерал Майерс посмотрел на доктора Станислава Джекобса, ответственного за изучение внеземных организмов.
– Судя по всему, прямой контакт приводит к быстрой гибели человека. На месте падения так и не долетевшего до нас «Фотона-2», в нескольких десятках километров отсюда, были обнаружены наши люди с сильнейшими поражениями тканей. Общей характеристикой таких поражений является их выраженный тканевой атипизм, то есть утрата клетками способности к дифференцировке с нарушением структуры ткани. Соприкосновение с актиномицетами вызывает у человека злокачественные поражения клеток, которые приводят к полному разрушению человеческого организма уже через несколько минут, – ответил доктор, – и это ещё не всё. Мы предполагаем, что они обладают какими-то аномальными способностями.
– Это ещё что? – удивилась София.
– Вступая в прямой контакт с человеком, они могут подчинять себе его волю.
– Кажется, мы влипли! – прошептал Алексей. – И, самое главное, мы не знаем, что они хотят и в чём причина их агрессии?
– Нет, не знаем, – заключил генерал Майерс. – Всё, хватит точить лясы! Командор! Я приказываю вам найти эту тварь и ликвидировать! Учитывая сказанное Джекобсом, приказываю избегать каких-либо прямых контактов.
– Но генерал, до сих пор так и не выяснено, каким образом можно убить актиномицета! Мы знаем, что они могут принимать различные формы. Знаем, что могут оказывать психологическое воздействие на человека при прямом визуальном контакте, знаем, что они могут сделать с организмом человека, но до сих пор не знаем, как их уничтожить.
В разговор снова вмешался доктор Джекобс.
– Командор! Их способности к регенерации велики, но не безграничны. Мы предполагаем, что их организм устроен не так, как у человека. У них нет привычных нам органов, они состоят из огромного количества клеток-бактерий. Следовательно, ни выстрелом из пистолета, ни даже автоматной очередью вы не сможете причинить им значительного вреда. Пули будут просто проходить через них, убивая лишь малую часть клеток. Для того, чтобы их организм разрушился, необходимо, чтобы они потеряли значительное количество клеток. Отделить большое количество клеток друг от друга, скажем… – он посмотрел вокруг и увидел прикреплённую к поясу Алексея катану, – …скажем, разрубить их вот таким мечом.
– У нас не девятнадцатый век, Станислав! А если разрывным? – переспросил Вильям.
– Не думаю, что поможет. Хотя… Никогда ещё ранее человек не встречался с живым актиномицетом. Возможно всё. Боюсь, мы гадаем на кофейной гуще.
– Вильям! Полное обмундирование с разрывными снарядами, и в зону его предположительного местонахождения! – скомандовал генерал.
– Вас понял! – ответил Вильям и, повернувшись к своей группе, отдал приказ – Пять минут на полную экипировку! Сбор на площадке А12!
Офицеры выбежали из помещения, а командор Вольт ненадолго задержался и чётко, по-военному, произнёс.
– Если уж кто-то может его уничтожить, так это мы!
– Я пойду с вами, – неожиданно для всех сказал Алексей, – здесь есть резервный боекомплект?
– Нет, Алексей! Ты останешься! Ты пока не готов к этому! – одёрнул его генерал.
– Я готов! Я уже давал жару этим существам!
– Нет, ты останешься! Группа командора справится с заданием!
– Вот, держите! – София кинула Вильяму свою катану, которую она тоже захватила из дома, так и не закончив тренировку. – Вдруг поможет. Так ведь, доктор Джекобс?
София перевела взгляд на доктора, но тот лишь неуверенно пожал плечами.
– Ну разве что как талисман, – командор улыбнулся и пристегнул катану к поясу.
Алексей, София и профессор уставились на мониторы, размещённые в комнате. Командование отрядом по рациям взял на себя лично генерал Майерс.
– Итак, все меня слышат? Это генерал Майерс! Руководить операцией буду я! Начинаем через пять минут! Прошу всех доложить о качестве связи!
Офицеры начали сообщать свой статус, фамилии и порядковые номера в отряде.
* * * ~ ~ * * *
Офицеры спецподразделения стали выбегать на центральную площадь. Ливень был настолько сильный, что снижал видимость до нескольких десятков метров. Пришлось включить приборы ночного видения и пульсарного слежения.
Генерал Майерс продолжал командование по рации:
– Разделиться на три группы по четыре! Первая – командор Вольт, вторая группа – Вознесенский, третья – Лайт. Разделиться! Все системы в боевую готовность! Сообщать о любом детектировании движения!
Спецгруппа разделилась, и военные стали быстрыми, но размеренными шагами входить в разные подъезды комплекса зданий. Генерал продолжал командование:
– Переключить на личные мониторы датчики систем контроля перемещения внутри периметра! Включить дополнительное освещение! Я отдал команду на полную эвакуацию людей из зданий; любое движение для вас означает активность пришельца.
Группы стали продвигаться вглубь здания. Первая вошла в помещение, где располагались научные лаборатории. Лампы дневного освещения моргали, и это затрудняло визуальную ориентацию на местности. Командор Вольт включил дополнительные фонари, закреплённые на его боевом костюме, и яркий свет маленького прожектора тонким лучом пронзил коридор. Датчики движения по-прежнему молчали. Первый этаж был чист, и, так как лифты были обесточены, они стали подниматься этаж за этажом по пожарной лестнице. Поднявшись на следующий уровень, они начали сканировать помещения, постоянно сверяясь с датчиками. Заходя в каждую комнату и попеременно открывая двери, группа командора Вольта пыталась обнаружить хотя бы какой-нибудь след пришельца. Внезапно датчик движения засёк пульсирующий сигнал.
– Генерал Майерс, фиксируем активность, – по внутренней связи сообщил командор.
– Ваше местоположение?
– Мы на третьем этаже. Лаборатория по исследованию организмов.
– Просмотреть каждый квадрат. Глаз не спускать с датчиков движения! Командор! Будьте предельно внимательны!
На этаже воцарилась тишина, и были слышны лишь небольшие электрические разряды от перегоревших ламп да ритмичное пульсирование датчиков движения. Сигнал отчётливо шёл из лаборатории.
– Крамер! Дверь! – скомандовал командор. – Кравцов! Прикрываешь!
Первый офицер выбил дверь сильным ударом ноги, и они вбежали в помещение.
– Генерал! Здесь чисто! Сигнал исходил от черепашки! – сообщил Вольт. Он навёл свою камеру на незаполненный водой аквариум.
– Это моя черепашка! – закричал Александр, увидев на мониторах свою Копушу.
– Не трогать черепаху! – невольно улыбнулся Майерс. – Продолжать наблюдение.
Группы двигались дальше. Генерал перевёл взгляд на другие мониторы.
– Вторая группа! Доложите обстановку!
В ответ из динамиков послышались нечёткие обрывки фраз:
– У нас чисто, генерал! Исследуем второй этаж! Что-то со связью!
– Третья группа!?
– Генерал! У нас здесь два трупа. Внешние ткани повреждены. Описание совпадает с тем, что произошло с группой поиска в квадрате М12.
– Чёрт! – Генерал был в бешенстве. – Никакого прямого контакта! Вы тоже можете заразиться! Продолжать наблюдение! На этом этаже есть движение?
– Генерал! Ответ отрицательный! Переходим на следующий этаж!
Датчики движения продолжали издавать пронзительные низкие сигналы; группы продвигались дальше.
– Генерал! Это Вознесенский-7! Мы засекли движение! Но сигнал нечёткий, пропадает. Это четвёртый… нет, пятый этаж!
– Я тоже вижу сигнал! Полная готовность! Зачистить пятый этаж! – скомандовал Майерс.
– Подождите, генерал! Он остановился! Перестал двигаться!
– Неважно! Подходите к нему ближе! Продвигайтесь в атакующем построении! Он подходит к вам справа! Нет, постойте! Слева!
– Мы не видим! Ничего не видим!
– Не может быть! Он же прямо рядом с вами!
Из динамиков раздался сильный грохот и звуки бьющихся осколков. Сигналы, поступающие на мониторы от второй группы, начали моргать, и через мгновение послышались выстрелы и раздирающие душу крики.
– Вторая группа! Доложить обстановку! – кричал генерал.
На мониторах отчётливо загорались вспышки от выстрелов. Камеры, установленные на спецкостюмах солдат, начали вибрировать, картинка то пропадала, то быстро перескакивала с места на место, до командного пункта доносились лишь обрывки слов, выкрикиваемые офицерами:
– …мы засекли его… это он… не-е-е-ет… за тобой… сзади… десятый и восьмой – назад!.. он прямо передо мной… ...я ничего не вижу… ...выходить из зоны… ...немедленно!
Стрельба не стихала. На мониторах, показывающих физиологическое состояние офицеров, начали выводиться сигналы остановки сердца. Они теряли одного за другим. Крики смешались со звуками разрывающихся снарядов и пулемётными очередями.
– Вознесенский! Отвечай, Сергей, чёрт тебя побери, что происходит? – закричал генерал.
Но ответа не последовало. Последние крики офицеров стихли, и камеры потухли.
– Генерал! Да что же это такое? Четверо вооружённых до зубов офицеров! Они мертвы? И всё это один пришелец? – закричала София.
– Отвечай, Сергей! – продолжал вызывать на связь генерал Майерс.
– Они мертвы… – прошептал Алексей.
– Первая группа! На связь! Вторая засекла местонахождение актиномицета! – центральное здание, пятый этаж! Немедленно туда.
– Так точно, генерал, мы всё слышали! – отвечал командор Вольт.
– Третья группа! Тот же приказ! Докладывать обо всём, что видите! Будьте предельно внимательны!
– Есть, генерал! Это Лайт. Мы уже на втором этаже центрального! Будем там быстрее первой группы, – прозвучало в ответ.
Группа Лайта стала подниматься с этажа на этаж. Все офицеры были напряжены до предела. Они продвигались вперёд, прижимая оружие к своему плечу и щеке, указательные пальцы держали на курках, будучи готовыми в любую минуту выпустить смертельный огонь.
Датчики снова начали пульсировать, показывая наличие движения в зоне их действия. Третья группа подходила всё ближе к месту гибели второй. С этого расстояния они уже могли видеть тела своих друзей, разбросанные по всему коридору. Картина была ужасной. Все стены были покрыты следами от выстрелов из крупнокалиберного оружия. На полу валялось несметное количество осколков стекла, штукатурки и металлических предметов. Части тел были размазаны по стенам и полу.
– Генерал! – дрожащим голосом закричал офицер. – Они все мертвы! Мы нашли вторую группу!
– Все четверо? Не может быть!!! – отвечал генерал.
– Вот, посмотрите! – он перевёл свою камеру на место, где лежали части тел. – И что теперь?
– Мы все умрём! Умрём! – закричал один из группы.
– Отставить панику! – командным голосом приказал генерал. – Что показывают датчики движения?
– Сигнал переместился на этаж ниже!
Майерс стал связываться с первой группой.
– Первая группа! На каком вы этаже?
– Третий, генерал! Мы тоже фиксируем движение!
– Не путайте друг с другом! Третья группа над вами, на пятом! Будьте предельно осторожны! Не стрелять по своим! – он сделал паузу и переспросил. – Почему же именно пятый?
– Генерал! На пятом этаже запасы ядерного топлива! Не знаю, зачем оно ему, но он там… Мы засекли одиночную активность!
– Уверены, что это не наши? – уточнил генерал.
– Да! Датчики показывают, что третья группа в другом секторе!
– Приказываю атаковать!
– Вас понял, выдвигаемся.
Группа командора стала подниматься с третьего этажа на четвёртый.
Все находящиеся в командном пункте примкнули к монитору Лайта, который продвигался всё дальше по тёмному коридору. Неожиданно с потолка спустилось то, что и представляло угрозу всем им. Впервые они смогли разглядеть актиномицета. Он был на полголовы выше их. Его кожа была тёмно-серого цвета, покрыта мелкими бугорками, глаза были очень маленькими, но они испускали необычно яркое сияние, как будто самостоятельно могли излучать свет.
– Атаковать, Лайт! Я приказываю атаковать! – кричал генерал в микрофон.
Но сержант как будто не слышал. Его руки напряглись до предела, а указательный палец застыл на спусковом курке автомата. Он стоял и смотрел на актиномицета, не сводя глаз. Через мгновенье он повернулся к солдатам подразделения и, спустив курок, начал расстреливать их одного за другим.
Генерал, Алексей и София увидели на мониторах страшную картину. Солдаты вели перекрёстный огонь, убивая друг друга.
– Прекратить огонь! – кричал генерал, – вы палите по своим!
Актиномицет подобрал крупнокалиберный пистолет с лазерным прицелом, упавший из рук ближайшего к нему солдата, и выстрелил в Лайта. От выстрела командир группы отлетел на несколько метров от пришельца и, ударившись об стену, упал на пол.
Третья группа была повержена.
В командном пункте воцарились смятение и ужас.
Алексей бросился к шкафу с вооружением.
– Что ты делаешь? – дрожащим голосом спросила София.
– Я иду к ним! – решительно и уверенно ответил Алексей. – Это уже личное!
Он подбежал к шкафу с амуницией и начал одевать спецкостюм. Вооружившись автоматом и парой пистолетов и прицепив катану к поясу, он выбежал на улицу.
В это время первая группа также достигла четвёртого этажа. От выстрелов во всём здании включились датчики пожара, и разбрызгиватели воды начали заливать весь пол и стены нескончаемыми струями воды.
– Вильям! Вы ещё там? Отвечайте же!!! – вызывал генерал Майерс. – Приказываю вам! Никакого прямого контакта! Мы только что потеряли третью группу! Они даже не сопротивлялись ему! Они просто расстреляли друг друга! Ты слышишь меня, Вильям? Они все словно рехнулись там!
– Мы слышали выстрелы! Поднимаемся! – отвечал командор Вольт. – Но как же мы подберёмся на огневой рубеж, если мы не можем даже смотреть на него?
– Не знаю я, командор! Не знаю! Пытайтесь ориентироваться по датчикам движения!
– По датчикам движения мы только можем предположить его местонахождение, но не сможем зафиксировать цель… – Перестрелка прервала связь. – …Вот он! Не смотреть в глаза! – кричал Вильям солдатам, выпуская длинные автоматные очереди. – Ориентируйтесь по направлению!
Они стреляли во все стороны, выпуская обойму за обоймой, расходуя последние боеприпасы.
– Я задел его! – закричал один из солдат группы. Пот лил с его лба ручьём, и от перевозбуждения он едва мог произносить даже отдельные слова. – Задел!
Снова послышалась автоматная очередь.
– Добивать тварь! – кричал командор. – Я иду к тебе!
Ужас встречи с неведомым сковывал движения. Услышав по рации о гибели друзей, в глубине души оставшиеся уже приготовились умереть. По атакующему существу непрерывно стреляли, периодически высовывая из-за угла оружие, но без визуального контроля попасть в актиномицета было практически невозможно.
Неожиданно пришелец бросился к одному из солдат и резким движением откинул его на несколько метров от себя. Пролетев в воздухе огромное расстояние, солдат ударился головой о мраморный пол и потерял сознание.
Оставшиеся в живых отступали к выходу из коридора.
– Не умирает, командор! Уже почти все обоймы высадили, – кричали солдаты, – остались только пистолеты! Датчик как с ума сошёл! Он подходит к нам! Подходит! Ещё обойму засадил! Командор, помо… – крик солдата прервался.
Вольт подбежал к раненому и, взяв его под плечо, начал оттаскивать от места бойни. Актиномицет не отступал. Вильям перезарядил последнюю обойму и выстрелил в сторону пришельца. Как минимум три пули попали в цель, но и они прошли насквозь, оставив в теле пришельца лишь небольшие отверстия. Ни крови, ни других выделений на его теле не было видно. Пришелец подходил всё ближе. В отчаянии командор вытащил из-за спины катану. Кроме неё и гранаты, у него больше ничего не оставалось.
– Подходи! Давай разберёмся по-мужски! – закричал Вольт.
Отступая, он кинул гранату в сторону пришельца. Сильный взрыв отбросил и его самого на несколько метров назад. Актиномицет взвыл и пропал в темноте и дыме.
В этот момент Алексей вбежал на этаж и начал помогать Вольту оттаскивать последнего оставшегося в живых. Отступая, они начали спускаться по лестнице вниз.
– Я накормил его целой обоймой и гранатой, а ему наплевать! Как же убить эту тварь? – кричал Вольт, задыхаясь от перевозбуждения и медленно отходя назад по лестнице.
– Я не знаю… не знаю, – отвечал ему Алексей. – Я думал, вы знаете об этих актиномицетах всё. Я убивал их только в космосе, и то на космическом корабле.
– Но сейчас он без корабля! Сейчас он здесь, перед нами!
– Верно вы заметили, командор. И поэтому правила здесь иные. Но, кажется, я знаю, чего он хочет. Вытаскиваем его на улицу! Здесь мы уязвимы.
Спустившись на первый этаж, они толкнули входную дверь и волоком вытащили раненого солдата из здания.
Алексей и Вильям стали отбегать от здания, но в этот момент пуля пробила плечо командора насквозь, и, потеряв равновесие, он упал. Алексей не успел подхватить его. Грязь, смешавшаяся с кровью, выплеснулась на Алексея.
Он обернулся назад и увидел вышедшего на площадь актиномицета. Полный решимости и понимая, что отступать ему некуда, Алексей встал в полный рост. Актиномицет резким движением поднял пистолет и выстрелил в Алексея, целясь ему в голову. Реакция была молниеносной – с невероятной скоростью он вытащил катану из ножен и резким движением разрубил летящую в него пулю. Пришелец попытался выстрелить ещё раз, но обойма была пуста.
В командном пункте воцарилось молчание. Генерал, уже потерявший надежду, опешил от только что проделанного Алексеем трюка и не мог выдавить из себя ни слова.
– Не смотри в глаза! – закричала София, выхватив микрофон, – Беги!
– Не смотри в глаза! – повторил лежащий рядом с Алексеем раненный командор Вольт.
Неожиданно для всех актиномицет вытащил из-за спины катану, которую, отступая, обронил командор Вольт. Пришелец небрежным движением выкинул ножны и, встав напротив Алексея, принял боевое положение.
– Ах, вот оно что! – прокричал Алексей. – Ты хочешь честного боя?
– Что же ты делаешь?!!! – закричала София в рацию, но Алексей уже не слышал её. Он снял с себя тяжёлый военный костюм, в котором была закреплена рация.
За их кровавым поединком стали с надеждой следить выглядывающие из окон и углов сотрудники ОДО. Все понимали, что сейчас всё зависит от исхода этого боя. При победе пришельца всем им грозила неминуемая гибель. Лучшие офицеры и солдаты ОДО уже пали в этой борьбе. Все ждали трагической развязки. Часть учёных стала покидать территорию комплекса. Многие уже прослышали, что пришелец обладает способностью к телепатии, которая действует на человека при прямом контакте. Но Алексей не боялся актиномицета – с самого детства он и сам развивал в себе способности психологического противостояния.
Дождь продолжал лить, не переставая, поздний вечер сменился глухой ночью, и лишь свет прожекторов освещал их.
– Тебе нужен я? Как же ты меня запомнил? – кричал Алексей. – Хочешь отомстить за своих дружков, которых я поджарил? Не любишь проигрывать? Знаешь… Я тоже!
Они стали подходить всё ближе, как будто чувствуя друг друга. Их катаны скрестились, и они закружились в бесконечной серии выпадов. От клинков отскакивали фейерверки искр. Сила ударов актиномицета была очень велика. Но Алексей вовремя поменял стратегию и задел его режущим движением. Сильный порез в области живота как будто и вовсе остался незамеченным актиномицетом. Пришелец продолжал искусно управляться с мечом, как будто он каждый день упражнялся. Поединок была вершиной мастерства каждого из них. Скорость атак была так велика, что, казалось, они успевали ориентироваться в бою лишь интуитивно. Они сражались как достойные противники. Но в какой-то миг Алексей не смог справиться с одним из ударов пришельца, и тот, ранив его в плечо, отбросил на несколько метров от себя. Алексей со страшной болью упал лицом в грязь. Из его плеча рекой полилась багровая кровь, шея и руки были покрыты ссадинами. Но его воля к жизни и уязвлённое самолюбие, чувство единения со своим элегантным и уникальным оружием придавали ему огромную энергию, достаточную для того, чтобы продолжить схватку. Пришелец не трогал его, показывая, что ждёт продолжения поединка.
Алексей медленно поднялся сначала на колени, а потом встал в полный рост, распрямив плечи. За его спиной вспыхнули молнии и послышались раскаты грома. Его переполняла ненависть к существу, которое убило почти всё спецподразделение. Алексей понимал, что он последний, кто может оказать достойное сопротивление такому противнику. Собрав в себе последние силы, он начал наносить мощные удары по актиномицету с ещё большим напором, чем раньше. Схватка продолжалась. Алексей бился до последней капли крови. Все его мысли были сконцентрированы на этом поединке. Он стал наносить всё более опасные и изощрённые удары. Последний выпад актиномицет уже не смог выдержать и допустил ошибку. Алексей разрубил его руку, которая держала меч, катана упала на землю, и в этот же момент Алексей резким движением обезглавил его. Некоторое время актиномицет ещё продолжал стоять на ногах, но через секунду его тяжёлое тело с сильным ударом повалилось на землю и, резко меняя цвет, стало сворачиваться в зелёную студенистую массу.
Капли дождя продолжали с неистовой силой биться о землю. Алексей тяжело и прерывисто дышал, глядя на останки своего поверженного противника. Именно в такие моменты каждый настоящий воин испытывает особое чувство гордости за своё искусство и выдержку, проявленные в реальном бою.
– Ты бравый малый, – прохрипел раненый командор.
Алексей подбежал к Вильяму и попытался перетянуть ему рану.
В этот момент к ним выбежали доктор Джекобс, профессор Фостер, София и генерал Майерс. Другие сотрудники департамента тоже стали подбегать к месту сражения.
Доктор принялся оказывать Вильяму первую помощь. Генерал же подошёл к Алексею и по-братски обнял его. Дождь не стихал, и все вышедшие на площадь моментально промокли.
– Твоя отвага действительно достойна офицера ОДО! Для меня будет большой честью работать с таким самоотверженным человеком, как ты, – произнёс генерал.
София попыталась помочь Алексею остановить кровь. Профессор Фостер одобрительно кивнул ему головой: он был очень горд за Алексея.
* * * ~ ~ * * *
Ирина, София и Алексей сидели в гостиной в доме Бергов и непринуждённо беседовали. Ирина принесла старый семейный фотоальбом, в котором было собрано большое количество их детских фотографий. Часть из них была сделана дома, часть – в школе, но самые интересные снимки были сделаны во время их с Виктором путешествий на спутники Сатурна и Юпитера. Было странно видеть, как в век высоких технологий, управляемых термоядерных реакций, фотонных контуров и межзвёздных путешествий они использовали такие раритеты, как альбом для фотографий. Но хранить снимки в такой форме было для них особой, давней традицией. От этих альбомов веяло какой-то волшебной энергетикой, такой, какая исходит от антикварных вещей, несущих память о людях, которые ими владели.
– А вот эту фотографию делал наш отец. Смотрите, какой Витя чудной на ней, – Ирина показывала на снимок, сделанный ими при их первых экскурсиях к спутникам Юпитера.
– Смотрите! Смотрите! Вот мы на самом подлёте к Ганимеду. Кстати, вы знаете, что Ганимед – самый большой спутник во всей Солнечной системе?! По размерам он превосходит даже Меркурий и Плутон, что уж говорить о нашей Луне!
– Серьёзно? – заинтересованно спросил Алексей.
– Абсолютно! Его радиус больше двух миллионов километров.
– Сейчас там, кажется, добывают магниевую руду? – заметила София.
– Да, но так как атмосферы на Ганимеде по-прежнему нет, там работают только в специальных скафандрах и кораблях. А потом снова улетают на Европу. Удивительно, правда? Из четырёх самых крупных спутников Юпитера только Европа оказалась способной к созданию приемлемых условий для жизни.
– Не без помощи наших установок по регенерации ледниковых пород, – добавила София, улыбнувшись.
– Конечно же. Нужно сбалансировать окружающую среду. Я слышала, сейчас на Европе уже почти полмиллиарда человек. А вот, смотрите! – она показала рукой на следующую фотографию, – Витя на экскурсии на Каллисто.
– Да, я много знаю о Каллисто! – воскликнул Алексей. – Этот спутник был открыт ещё Галилео Галилеем в 1610 году с помощью его первого в истории человечества телескопа. Невероятно, правда? Долгое время у спутников не было названий, потому как Галилей не давал им имён. В его записях он обозначался просто как четвёртый спутник Юпитера, и лишь с середины XX века название Каллисто стало общеупотребимым. Каллисто – одно из самых кратерированных тел в Солнечной системе. Из этого можно сделать вывод о том, что поверхность спутника очень стара. Скорее всего, спутнику около 4 миллиардов лет. Также предполагается, что Каллисто покрыт ледяной корой толщиной в двести километров, под которой находится слой воды. Более глубокие слои состоят, скорее всего, из спрессованных горных пород и льда с постепенным возрастанием содержания горных пород и железа к центру.
– Ого! Да ты просто ходячая энциклопедия, – улыбнулась Ирина. – Давайте смотреть дальше. А вот мама, я и Витя во время экскурсии на Ио. Давайте и я вам расскажу, что помню из школьных уроков. Ио – самый близкий к Юпитеру из четырёх спутников-гигантов. Его гравитационная орбита максимально приближена к планете. Он отличается бурной вулканической активностью. Поэтому во время экскурсии наш корабль не спускался на поверхность, и мы наблюдали за планетой со специальной площадки корабля. Энергия для вулканической активности на Ио вырабатывается благодаря приливным гравитационным воздействиям со стороны Юпитера, Европы и Ганимеда.
– Вот ещё Витя! Это ведь вы на Европе, да? – радостно воскликнула София, увидев знакомые пейзажи. – Вот уж о чём много смогу рассказать. Я же защищала диссертацию по Европе!
Ирина и Алексей одобрительно кивнули головой.
– Ионосфера была детектирована на Европе ещё в 1973 году. Уже тогда этот факт говорил о том, что атмосферный слой на спутнике Юпитера всё же существует. Чуть позже, после запуска телескопа «Хаббл», было доказано, что с Европы исходит кислородная эмиссия. Первые экспедиции на Европу были начаты в 2062 году, а спустя двадцать лет были налажены все основные атмосферные регенераторы и началось масштабное переселение людей.
– Как после открытия Америки Колумбом, – улыбнулся Алексей.
– С той лишь разницей, что никакого коренного населения на Европе, конечно же, не было обнаружено.
София взяла в руки ещё одну фотографию Виктора. На ней он был такой улыбающийся, весёлый и жизнерадостный. В его глазах светился страстный юношеский огонь, а добрый взгляд был очень нежным и беззаботным. София положила фотографию перед собой и, облокотившись на стол, закрыла глаза руками и заплакала.
Услышав это, Светлана Берг, поливавшая цветы в оранжерее, подошла к Софии и, сев рядом, начала успокаивать её. Неожиданно телефон Софии разразился пронзительной мелодией. Она вытерла слёзы и ответила на звонок.
Всех ошеломила радостная весть: доктор сообщил, что Виктор пришёл в себя и он даёт разрешение увидеться с ним. Никто не мог поверить в то, что это действительно произошло. Счастливые крики заполнили гостиную. Ирина, будучи самой импульсивной и эмоциональной, начала целовать всех подряд. Даже малыш Ильго стал прыгать по полу в ритмичном танце.
Светлана и Андрей почувствовали долгожданное облегчение; скупая слеза отца семейства скатилась по щеке.
– Я верил! Я верил! – прошептал он.
Чуть позже, подлетев к госпиталю, они быстро выбежали из кораблей. Каждый из них любил Виктора по-своему, каждому он был дорог.
Доктор разрешил входить в палату только по двое. Первыми прошли родители Виктора, затем Ирина и Алексей, последней зашла София.
Закрыв за собой дверь, она медленными маленькими шагами стала приближаться к нему. Она так долго ждала этой минуты, так долго представляла себе эту встречу, так волновалась, что в момент, когда всё это должно было произойти, она растерялась. Ей хотелось броситься к нему и расцеловать, но она как будто потеряла контроль над собой, не понимая, что с ней происходит.
Увидев её, Виктор протянул руку и, приблизив к себе, произнёс:
– Твой талисман придал мне сил и помог вернуться к жизни. Спасибо, что ты была рядом.
София не могла вымолвить ни слова, словно что-то незримое не давало ей выразить свои эмоции. Она села рядом, обняла его и, склонив голову на плечо, закрыла глаза.
* * * ~ ~ * * *
Спустя несколько недель профессор Фостер уже завершал работы над новым фотонным контуром. Генерал Майерс сидел в своём кабинете, планируя предстоящую операцию по новому перемещению на Проксиму. Внезапный стук в дверь прервал его работу.
– Входите! – Генерал вытащил сигару изо рта и положил её в пепельницу.
В кабинет вошли Александр и Алексей. Они немного поморщились от сильного дыма, который стоял в кабинете, но, понимая, что генерал никогда не бросит свою единственную и любимую привычку, тактично промолчали. Генерал начал разговор первым.
– Я вызвал батальоны подкрепления с нашей секретной базы на Марсе. Скоро они будут здесь! У них в распоряжении ещё двенадцать звездолётов класса Полярис-Б-12. До этого мы использовали в основном FMC4. Но совсем недавно мы получили новую партию сверхманевренных кораблей, по параметрам схожих с вашими «Фотонами».
– Кажется, я знаю, кто готовил дизайн-проекты! – улыбнулся Алексей.
– Вообще-то это секретная информация, – удивился Майерс.
– Хорошо, будем считать, что так, – ответил Алексей, всем своим видом показывая, что он знает гораздо больше, чем кажется на первый взгляд. – Каков план, генерал?
– На Проксиму будут отправлены пять «Полярисов» и твой «Фотон-1». Вторая модель сильно пострадала во время падения, и на её восстановление понадобится больше времени, чем я предполагал. Командующим взводом будет назначен командор Вольт. Ты – его заместитель. Задача – тестирование возможностей нового фотонного контура, работающего на элементе-112, и исследование планет в звёздной системе Проксима.
– А как насчёт актиномицетов? – переспросил Алексей. – Слабо верится, что они не заметят второй нашей попытки, если смогли засечь первую.
– Вы их локализуете и уничтожите! – с уверенностью в голосе произнёс генерал.
– Вот так просто? – вступил в разговор профессор Фостер. – Исходя из того, что рассказывает Алексей, то, что он вернулся живым, – чистая случайность. Разве вы забыли об уровне их технологий, о невидимых защитных полях, об опасности их организмов, в конце концов! Нам нужно основательно завершить исследования найденного у нас корабля актиномицетов.
– Не волнуйтесь, профессор, они справятся. Ваша задача всего лишь запустить установку. Мы же ведь ещё не проверяли её работоспособность на новом топливе.
– Я уже успел сделать пару пробных пусков, генерал! Контур работает на удивление стабильно.
– Вот и отлично! Я назначил перемещение на Проксиму на первый понедельник следующего месяца.
– Но, генерал… – Алексей пристально посмотрел на Майерса. Поймав его взгляд, он тут же понял, что сейчас не стоит перечить и следует подчиниться. – Хорошо! Как скажете! – как бы против своей воли выдавил из себя Алексей.
– Вот и замечательно! – ответил Майерс. – Вы всё-таки теперь гордость нашего департамента!
Алексей и профессор вышли из здания и направились на тестовую площадку, где был установлен новый фотонный контур. Эта установка была ещё более величественной и масштабной. От колонн веяло неразгаданной тайной и фантастическим магнетизмом. Эти путешествия в другие звёздные системы были такими увлекательными и захватывающими! Александр подошёл к своему творению и произнёс:
– Вселенная – это целостный организм, который состоит из множества частей, отличающихся лишь частотой вибрации. Входя в резонанс с частотой другого мира, мы приоткрываем окно в этот мир. Так можно путешествовать по всему космосу.
– Профессор, для меня ваша гениальность всегда казалась поистине безграничной, – произнёс Алексей.
– Дело не во мне… Это неизбежно. Наша миссия – не сидеть на месте, а постоянно двигаться вперёд. «Мой мозг – только приёмное устройство. В космическом пространстве существует некое ядро, откуда мы черпаем знания, силы, вдохновение. Я не проник в тайны этого ядра. Но знаю, что оно существует», – процитировал Александр свои любимые строки из записок Никола Теслы.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ
«ГРАВИТАЦИЯ»
ЧАСТЬ II. ТАЙНЫ ПРОКСИМЫ