Солнце уже спряталось за горизонтом, но Бертольд не стал останавливаться на ночлег. Он дал достаточно времени своему отряду для отдыха. В небольшой роще, в тени деревьев рыцари сняли свои доспехи и несколько часов поспали. Бертольд хотел пересечь расстилающуюся перед ними равнину ночью, чтобы посторонний взгляд не увидел их отряда. Недавняя стычка с работорговцами была им не нужна. Оставшиеся в живых сарацины, наверняка разнесли весть об отряде тамплиеров, который слишком далеко углубился на чужую территорию. У многих появится закономерный вопрос: «Что они здесь делают?» Возможно, что сейчас повсюду рыскают конные разъезды, ища их отряд. Это может поставить под угрозу срыва их экспедицию. Тем не менее, Бертольд не сожалел о том, что ввязался в схватку и освободил христиан из плена. Лучше сожалеть о том, что сделал, чем о том, что не сделал. Ведь помогать единоверцам, даже ценою своей жизни, было для него законом. Для этого и был создан Орден Храма. Странно конечно бессмертным рассуждать о смерти. Впрочем, и их можно умертвить. Огонь является универсальным средством от многих бед. Никто из друзей этого проверять не стал. Конечный результат был всем ясен. В Европе уже давно пылают костры, сжигающие еретиков и колдунов. От каждого такого кострища у Бертольда по спине ползли мурашки. Однажды и его могут потащить на такую же экзекуцию. Ведь многие колдуны, которых церковь и общество приговорили к смерти, не были таковыми. Он это точно знал.

Ночная мгла не была препятствием для Бертольда. Став бессмертным, он начал видеть в темноте почти так же хорошо, как и днем. Отряд, выстроенный в колону по два, следовал за своим предводителем, полностью доверяя ему.

К Бертольду подъехали Григорий и Роберт. Некоторое время они ехали молча, наслаждаясь ночным пейзажем, освещенным лунным светом.

— Почему снарядили целую экспедицию за хрустальным черепом? — задал Григорий вопрос, который не давал ему покоя. — Наверное, это не самая ценная вещь в сокровищах тамплиеров?

— Как я тебе уже говорил, в хранилищах нашего ордена собрано очень много сокровищ, — ответил Бертольд. — Многие из них не имеют цены. Прежде всего — это знания разных народов со всех концов света. Старинные пергаменты и свитки содержат различные сведения. У нас есть карты, на которых изображены страны, о коих мы ничего не знаем. На них обозначены берега, до которых не доходили наши корабли. Не все сведения поддаются расшифровке. Над этим трудятся самые просвещенные наши братья. В одном египетском пергаменте вскользь упоминается и о хрустальном черепе. Он якобы может дать какое-то могущество. Сказка это или нет разобраться невозможно. Слишком мало информации. В любом случае, не стоит оставлять череп в руках опасного врага. Его надо вернуть обратно.

— Не попадалась ли тебе «Книга мертвых»? — спросил Григорий.

— Не припомню, — немного подумав, ответил Бертольд. — Что это за книга?

— О ней упоминал Калаун, — напомнил Григорий. — Он говорил, что обрел бессмертие благодаря полученным из нее знаний.

— Калаун, «Книга мертвых», хрустальный череп, бессмертие — много фактов, но без специальных знаний разобраться в этом невозможно, — вздохнул Бертольд. — Мне кажется, что хрустальные черепа имеют отношение к нашему бессмертию. Вот только непонятно, как они это делают?

— Видимо, не обошлось без колдовства, — предположил Григорий. — Это меня пугает.

— Почему?

— Церковь говорит, что все колдовство от дьявола. Всех, кто такими делами занимается, жестоко преследуют. Если они правы, то мы, выходит, являемся порождением дьявола.

— Это в том случае, если колдовство имело место, — согласился Бертольд. — Я же надеюсь, что это было сделано с разрешения Господа нашего.

— Ты хоть раз общался с колдунами? Видел их обряды? — спросил Григорий.

— Никогда ни одного колдуна не встречал. Шарлатаны попадались. Особенно среди алхимиков, которые заверяли, что им известна тайна философского камня.

— Как же ты распознавал в них шарлатанов?

— Очень просто, — рассмеялся Бертольд. — Давал им кусок железа и просил превратить его в золото. Никто пока такого фокуса сделать не смог. Правда, наши ученые братья тоже не далеко продвинулись в разгадке тайны философского камня.

— Может его не существует?

— Никто этого точно не знает.

— Ты говорил, что в ваших библиотеках много старинных манускриптов. Неужели не попадались рукописи по черной магии?

— Наши ученые братья нашли колдовские книги волхвов, но великий магистр запретил их читать. Боится, что мы можем навлечь гнев Божий на наш орден.

— Прежде всего, он боится, что навлечет гнев папы, — поделился своими мыслями Роберт. — На членов нашего братства и так уже много доносов написали. Есть и обвинения, что мы занимаемся колдовством и общаемся с дьяволом.

— А где второй хрустальный череп? — поинтересовался Григорий.

— Роберт отвез его в Англию. Я когда-то убедил великого магистра не хранить все ценности в одном месте. Поэтому многие древние рукописи и артефакты перевезли в разные монастыри. Сейчас, слава Богу, их у нас много.

— Интересно, зачем ассасинам понадобился череп? — вслух подумал Григорий.

— У них наверняка есть информация о его свойствах, — уверенно сказал Бертольд. — Первый Старец Горы — Хассан ибн Саббах, уделял много внимания науке. По всему миру его агенты-проповедники скупали редкие книги и манускрипты, содержавшие различные знания. Ибн Саббах приглашал или похищал в свою крепость лучших специалистов различных областей науки, начиная от инженеров-строителей, заканчивая медиками и алхимиками. Одному французскому вельможе Старец Горы продемонстрировал преданность и послушание своих людей. По его взмаху руки несколько воинов бросились с высокой скалы на дно ущелья.

— Знакомая картина, — припомнил Григорий. — То же самое нам когда-то продемонстрировал Калаун. Эти воины потом ожили?

— Не знаю. Но среди ассасинов я не встречал ни одного бессмертного.

— Чем еще удивил Старец Горы доверчивых людей?

— Еще ходят слухи, что ибн Саббах неоднократно демонстрировал свое самосожжение. После этого его опять видели живым.

— Раз он, в конце концов, умер, то о бессмертии не может быть и речи, — усмехнулся Григорий.

— Если он действительно умер, — с сомнением произнес Бертольд. — Почему сейчас скрывают имя Старца Горы? К нему никогда не допускают рядовых членов его секты. Только особо приближенных. Для каждого ассасина является большой честью лично увидеть их предводителя.

— Где ты его собираешься искать?

— Здесь недалеко в горах есть крепость Масйаф. По словам плененного нами ассасина, Старец Горы сейчас находится там.

К горам, где находилась крепость Масйаф, подъехали в полдень. Снизу крепости не было видно. Бертольд уверенно повел отряд по широкой горной дороге. В одном месте он свернул на узкую тропинку. Прошло еще два часа, прежде чем Бертольд остановил своего коня.

— Это здесь.

— Я ничего не вижу, — Григорий вертел головой, но ничего, напоминающее крепость не обнаружил. Перед ними была высокая отвесная скала.

— Отсюда ее не увидишь, — сказал Бертольд. Нам надо подняться на эту скалу. Потом спуститься в ущелье и найти пещеру. Второй выход приведет нас в нужное место.

— Тебе не кажется, что тебя обманули? — Григорий с сомнением посмотрел вверх. Уж слишком неприступной казалась скала.

— По ней, по крайней мере, однажды, уже взбирались люди, — заверил Бертольд. Он достал из мешка веревки и начал снимать с себя доспехи. — Я думаю, что тебе не составит особого труда взобраться на нее. Ты самый легкий и проворный из нас. Скинешь веревки, поможешь нам подняться наверх. Пойдем в крепость втроем. Рыцари подождут нас здесь.

— Был бы здесь Гуго, он бы обязательно сообщил, что у него болит рука и ломит спину, — вздохнул Григорий, которому не хотелось карабкаться на скалу. Она пугала его своей крутизной. — Давно его видели?

— Лет десять назад приезжал. В дорогих доспехах, весь в золоте. Говорил, что все у него хорошо. Два месяца веселился, а потом бесследно пропал.

Григорий начал взбираться в гору. Он уже снизу наметил маршрут своего движения. От его внимательного взгляда не ускользнула ни одна трещина, ни выступ, за который можно было зацепиться. Григорий взбирался медленно, понимая, что торопиться нельзя. Одна ошибка могла привести к трагедии. Ему совсем не хотелось, в случае падения, переломать свои бессмертные кости.

Левая рука нащупала широкий выступ. На такой можно было удобно стать обеими ногами. Он подтянулся и хотел ухватиться за выступ второй рукой, когда услышал шипение. В том месте, куда Григорий собирался положить ладонь, появилась голова змеи. Реакция сработала мгновенно. Он схватил змею правой рукой, и его пальцы тут же сжали рептилию, словно стальные клещи. Находящиеся у подножья горы рыцари увидели, как тело Григория резко качнулось влево. Показалось, что еще мгновение, и он полетит вниз. Но этого не произошло. Его пальцы крепко вцепились в каменный выступ, все тело напряглось. Григорий поднес змею к лицу и посмотрел ей в глаза. Он увидел в них бездонную пустоту, излучающую смерть. Холодный взгляд убийцы, не выражающий никаких чувств. Ни злобы, ни жалости, ни сожаления или страха. Григорий вцепился в тело змеи зубами. Он с наслаждением пил свежую кровь. По его телу пробежала теплая волна, наливая его мышцы энергией и силой.

Когда к ногам рыцарей упала змея, то все невольно расступились, некоторые схватились за мечи. Через несколько секунд они поняли, что рептилия мертва. Из ее разорванного тела не пролилось ни капли крови. Бертольд и Роберт бросили друг на друга понимающие взгляды.

Григорий продолжил восхождение на гору. Только спустя два часа он достиг ее вершины. Здесь не было ни одного дерева. Пришлось поломать голову, чтобы придумать, как закрепить веревку. Решение пришло неожиданно, когда его взгляд упал на небольшую трещину в скале. Григорий нашел небольшой овальный камень. Обмотал вокруг него конец веревки и закрепил в щель скалы.

Первым поднялся Роберт, потом Бертольд.

— Вы бы еще лошадей с собой прихватили, — рассмеялся Григорий, когда наверх подняли оружие. Рыцари взяли с собой мечи, топор, кинжалы, латы, кольчуги, шлемы и белые плащи с красными крестами. Причем плащей было три.

— Напрасно смеешься, — обиделся Бертольд. — Кто знает, как пройдет наша встреча? Мы посетим логово безжалостных убийц. Надо быть готовым ко всему.