«Ты можешь сбежать, спрятаться, рассказать родителям, но ничего не изменится. Я скоро исчезну, но останусь в памяти навечно. И мы оба знаем об этом, не так ли, Шейлин?»

Язвительный, но в то же время мягкий голос проскользнул в голове, но я не остановилась; продолжила бежать, не разбирая дороги, куда-то вдаль, следом за Мэрлом. А за спиной хрустели ветки, и всё громче и отчётливее поднимался ужасающий гогот десятков, а, может, и сотен мертвецов. Привлечённые взрывами и грохотом, они собрались со всей округи в непролазное стадо, разбрелись по лесу, реагируя на каждый шорох. И бегство не стало исключением. Не все ходячие заметили, но некоторые отделились от общей кучи и пошли за нами. Сначала их было немного, но уже спустя минуты бегства, следом увязалось приличное количество живых трупов.

Шум стоял невыносимый. Мы были на волосок от ужаснейшей смерти, временами едва уворачивались от ухватистых пальцев, но не останавливались. Бежали вперёд, куда глаза глядят. Я то и дело запиналась о выступавшие корни, спотыкалась о собственные ноги. А сила духа так и норовила в любой момент покинуть тело, оставить один на один с пессимистичными мыслями. Что стало с Майклом? Жив ли он? Нет, я не оборачивалась, не видела изуродованных лиц, но отчётливо представляла ободранную, местами обвисшую, кожу, покрытую кусочками сгнившей плоти. Тошнотворный запах по-прежнему забивал ноздри, и куда бы мы не бежали, и как бы часто не петляли среди деревьев, оторваться от мертвецов оказалось непосильной задачей.

А между тем в лесу стремительно темнело. Первые сумерки опускались на землю, и солнце клонилось к закату. Близилась ночь, и нам стоило отыскать подходящее укрытие хотя бы до рассвета. Иначе не выжить.

— Быстрее! — обрывисто подогнал Мэрл, напомнив о стремительном бегстве из родительского дома. — Патроны остались?

— Нет! — на одном дыхании выпалила я, внезапно закашлявшись. Тревожные воспоминания терзали постоянно, не позволяли спокойно и воздуха глотнуть. — Только нож!

— Бесславная кончина! — выкрикнул Диксон, на ходу всплеснув руками. — Не об этом ты мечтала, Белоснежка?

Я нагнала мужчину и когда решила обернуться, обнаружила, что нам, каким-то чудом, всё-таки удалось оторваться от мертвецов. Нет, они не ушли в сторону. До ушей всё ещё доносились приглушённые хрипы и гортанное рычание, но впервые за продолжительное время нам посчастливилось перевести дух и остановиться. Несмотря на довольно прохладную весеннюю погоду, я ощутила, что футболка прилипла к телу. Пот выступил на лбу и висках, а грудная клетка то и дело содрогалась. Я не могла нормально вздохнуть и отдышаться. Во рту пересохло, а воды у нас не было, впрочем, как и еды.

— Нужно вернуться, — неожиданно выпалила я на одном дыхании. — Стадо разделило группу, но они не могли далеко уйти! Возможно, кому-то требуется помощь.

— Нет, это хреновая идея, — недовольно отозвался Мэрл, ловко застегнув рубашку на несколько пуговиц. — Вспомни, что сама говорила о Дэриле. Он наверняка увёл других подальше от стада — в противоположную сторону. Туда и отправимся.

— У нас нет ни еды, ни питья! — Я всплеснула руками. — А здесь, на многие мили вокруг, густой лес!

— Ничего, спрячемся, переждём, а потом отыщем живность на поздний ужин. — Мэрл был непреклонен и, с какой-то стороны, даже прав. — Я не могу перебить сотни зомби, уж прости, в герои не записывался! Да и Губернатор не уйдёт без «трофеев». А главными из них, несомненно, будем я и твой дядюшка-шериф. — Он проверил крепление своего ножа, а потом вновь вгляделся в темноту. — Мы должны выждать до рассвета.

— Но куда идти? — Я развела руки в стороны, но, расслышав хруст веток неподалёку, снова напряглась и приготовилась к очередному рывку.

— Куда глаза глядят, красавица.

— Но я устала. Больше не могу бежать! — пожаловалась я, впопыхах собираясь с последними силами. — Давай побудем здесь, спустимся чуть ниже по склону, у оврага будет спокойнее.

— Ты шутишь? — Мэрл приподнял брови и ехидно улыбнулся. — Да здесь мы будто на ладони. Это всё равно, что выйти навстречу к мертвякам или Губернатору, а потом сдаться без боя!

Мужчина не согласился, однако я и не думала отступать. В конце концов, он был лишним грузом, ненужным балластом. Я вполне могла вернуться, или затаиться у дороги. Скорее всего, мне бы ничего не стоило и в одиночестве проделать этот путь, но просьба Дэрила… Он хотел освободить брата. И я согласилась, без лишних слов. Просто сделала это. И Мэрл был на свободе. Однако толпа мертвецов по-прежнему сновала неподалёку, и я с прискорбием поняла: у нас не получится вернуться. Ничего не выйдет.

— В одиночку тебе не выжить, — подметил Диксон, будто проникнув в разум и прочитав тайные мысли, — впрочем, как и мне. Поэтому давай-ка отыщем подходящий куст и переждём. — Он поманил здоровой рукой, и я обречённо вздохнула. — Ну же, сладкая, не время сдаваться.

Не успели слова сорваться с мужских губ, а он уже сдвинулся с места и почти бегом направился в тёмную и непролазную чащу. Я ринулась следом, с тяжёлым сердцем и тревожными мыслями о судьбе брата. Мы разделились. Впервые за год оказались порознь, и я ни на секунду не сомневалась в том, что Майкл тоже ищет, старается пробраться через толпу ходячих, в несокрушимой надежде встретиться с остальными и воссоединить группу. Нет, я старалась не думать о плохом, даже не допускала мысли о потере кого-то из друзей, и уж тем более не желала даже задумываться о смерти близких.

***

Пронзительный, надрывный крик разверз тишину, проник глубоко в грудную клетку и прошёл через всё тело насквозь, обнажив каждый нерв, пробудив невиданный ужас, немедля охвативший разум. Отец. На него напали. Майкл выбежал на крыльцо немногим раньше меня и захлопнул дверь прямо перед носом. Он не позволил смотреть. Уберёг от страшных мгновений, которые, незримо, но, так или иначе, навсегда застряли в памяти. И боль драла изнутри, будто вырывала сердце, пронзала своими острыми клешнями. Я ничего не сделала. Не выбежала. Не решилась! И даже не подошла к окну. Не хотела смотреть. Опустилась на пол и закрыла лицо руками, не веря собственным ушам. И лишь когда вопли смолки, а брат совершил несколько выстрелов и перебил мертвецов, я оторвала голову от колен и отбросила влажные волосы за спину. Прислушалась — тишина. Ни звука на крыльце. Всё закончилось. Папу не спасли. Он погиб…

Немногим раньше мы потеряли маму. Её укусили. И я также не смогла взглянуть смерти в лицо. Не решилась остаться, когда она испустила свой последний вздох, а затем лично лишила страданий. Мама не мучилась. Нет, она ушла спокойно. Впала в беспамятство, пролежала с высокой температурой пару часов, прежде чем покинуть новый мир. Всё закончилось. Но даже тогда отец не захотел покидать родовое поместье. Быть может, он отчаялся…

Мы похоронили папу рядом с мамой. На заднем дворе. Закопали в землю то, что от него осталось: оборванна одежда с кусками мяса, и кости. Я не присутствовала, была не в силах; соскребла останки с крыльца и вернулась в дом. Обо всём рассказал Майкл, но лишь через несколько дней, когда мы покинули родительское поместье. Брат стал немногословным и замкнутым. Первое время нашего путешествия на автомобиле, он молчал и держался отстраненно. Да и я не настаивала на разговорах. Понимала — Майкл видел страшные вещи и уберегал от кошмаров. Наверное, поэтому и не лезла с расспросами. Брат скорбел молча. Переживал невыносимую утрату и курил. В те далёкие дни, он только и делал, что управлял автомобилем и выбрасывал пустые пачки из-под сигарет.

— О чём задумалась, Белоснежка?

Я невольно вздрогнула и оторвалась от мыслей. На улице уже светало. Солнце ещё не поднялось, но мы вполне ориентировались среди деревьев. Прошли примерно две мили, прежде чем сделать очередной привал и остановиться ненадолго. Мэрл сидел напротив, у самого костра, и наблюдал за моими тщетными попытками согреться.

— Не хочешь подвинуться ближе? — Диксон скривил губы. — Не нравится компания, не так ли?

— Вроде оторвались. Теперь в лесу тихо, — заметила я, проигнорировав не только вопрос, но и предложение. — Надо бы выбрать укрытие. Может быть, сарай или дом. Мы ушли далеко от дороги.

— Мысль неплохая, но сначала нужно разведать. — Мэрл поднялся на ноги и немного потоптался на месте, видимо, разминая затёкшие мышцы. — А мир сильно изменился, верно? — Он вытащил нож, и я инстинктивно напряглась изнутри, крепче обхватив руками колени. — Теперь любой может отнять жизнь и остаться безнаказанным. Правил больше не существует, впрочем, как и морали. Каждый сам за себя, ну а тебе, милочка, — Диксон прошёл мимо, — повезло, что не осталась в одиночестве. Цени это и сиди тут.

Мне захотелось немедленно спросить: а какой был выбор? Но я сдержалась. Не стала подниматься и заводить разговор с человеком, в компании которого хотела находиться в самую последнюю очередь. Вместо этого, я глубоко вздохнула и, придвинувшись ближе к огню, выставила руки в опасной близости от пламени, мысленно вновь углубившись в душевные переживания. Интересно, как там Майкл, Рик, Дэрил и остальные? Все ли целы? Есть ли потери? Сердце всякий раз обливалось кровью, стоило лишь представить чью-то гибель, особенно самых близких и родных людей. Никто не заслуживает участи ходячего. Каким бы человек ни был. Это не правильно. Отец часто напоминал об этом.

Я снова загрустила, на время запамятовав о насущных проблемах, и почему-то вспомнила о первых днях, что мы с братом провели в дороге. Ещё задолго до гибели родителей, по радио часто сообщали о надёжном укрытии для беженцев. Атланта — город выживших. Туда мы и устремились в первую очередь, но сильно просчитались. К тому моменту, как радиовещание прекратилось, сотни мертвецов заполонили улицы. Они захватили город, и мы попали в ловушку. Майкл рассчитывал дотянуть до заправки, но бензина не хватило, поэтому приняли решение оставить машину и спасаться бегством. От одного лишь воспоминания меня передёрнуло. Мы голодали, спали где придётся, но труднее всего было зимой. Холодные месяцы, проведённые в старых амбарах и полуразрушенных домах. Благо, люди покидали жилища с минимальным багажом. Нам посчастливилось отыскать несколько тёплых одеял и даже шерстяную одежду. Кардиган, что согревал меня у костра, был добыт в одном из брошенных домов, и стал незаменимой вещью, впрочем, как и толстый блокнот, исписанный лишь наполовину.

На глазах навернулись слезы, может от озноба или чрезмерной эмоциональности. Я не думала об этом. А в голове тем временем крутилась одна и та же фраза, которую очень любил повторять отец: «Ты сильная, Шейлин. Куда смелее брата. И всё переживёшь». А ведь он действительно так думал. Считал меня отважной и выносливой. Кто бы мог подумать, что это окажется неправдой? За последние полтора года мир сильно изменился, а я по-прежнему оставалась женщиной. Хрупкой на вид, но изнутри, будто высеченной из камня. Невзгоды не сломили боевой дух, а время подарило верных союзников и друзей. Я перестала страшиться, прошла через насилие и выжила. Вытащила Мэрла из камеры, а теперь должна была хотя бы попытаться выдержать несколько дней в его компании.

— Бу! — громкий голос заставил подпрыгнуть на месте. — Согрелась, красавица?

Из-за деревьев показался Мэрл, и мне пришлось прикусить кончик языка, чтобы не наговорить лишнего. Он вёл себя не лучшим образом, постоянно кривлялся и время от времени говорил неприятные вещи, однако оказался единственным человеком, способным отыскать Дэрила, а, значит, и остальных. Я должна была смириться. На время позабыть о конфликтах и настроиться на поиски.

— Это для тебя. — Он протянул довольно тяжёлый нож, и я, незадумываясь, взялась за рукоять, взвесив оружие в ладони. — Пригодится.

— Да, неплохая находка. Спасибо.

— Для защиты самое то! — отозвался Мэрл, с нескрываемым любопытством понаблюдав за тем, как я прикрепила нож к набедренной кобуре — подарок Рика. — Сексуально. — Его глаза блеснули.

— Идём.

Я поднялась на ноги и бросила недовольный взгляд на своего спутника.

— Не терпится воссоединиться с любимой семейкой? — Мэрл затушил костёр, предусмотрительно пропустив меня вперёд.

— Разумеется, но, прежде всего, хотелось бы перекусить.

— Ранний завтрак, — протянул Диксон, почти сразу поравнявшись со мной. — Готовить-то умеешь?

— Ты недооцениваешь своего спасителя, — гордо заявила я, краем глаза подметив, как мужчина изменился в лице: расплылся в ироничной улыбке, — более того, имею опыт в охоте.

— Ну, что же, — протянул Мэрл, внимательно оглядываясь по сторонам, — в таком случае могу лишь порадоваться, а в будущем и подивиться твоим скрытым талантам.

— Да уж, пожалуй, так и будет.

Я мысленно порадовалась своему остроумию и вздохнула с облегчением, осознав, что на этот раз последнее слово осталось за мной. Больше мы не разговаривали. Раздумывали о своём и медленно пробирались через пышные кусты, подолгу замирали на месте и прислушивались к отдалённым шорохам, а иногда и вовсе к выстрелам, доносившимся со стороны железнодорожных путей. В такие секунды сердце будто останавливалось, и я даже задерживала дыхание, мысленно представляя схватку между Майклом и Губернатором. Сколько людей он привёл и на всех ли дорогах расставил засаду? Мы не знали, лишь мельком переглядывались, а потом вновь выдвигались в путь, расчищая дорогу острыми ножами.

Время пролетало, а усталость, жажда и голод неизбежно напоминали о себе. Примерно через полтора — два часа бессмысленного плутания по лесу, я снова задумалась о еде и приготовила нож, вручённый Мэрлом, внимательно осматриваясь в поисках живности. Вскоре солнце поднялось над лесом, ветер зашелестел среди листвы, а по воздуху растворился ненавязчивый запах гари. Костёр — первое, что пришло в голову. Я оглянулась и посмотрела на Мэрла. Он кивнул в ответ. Видимо, мы подумали об одном и том же, ведь уже через мгновение я подбежала к довольно увесистому дереву, следом за мужчиной, и прижалась щекой к колючей коре, приготовившись наброситься на врагов, а, может, и наоборот — заключить в объятия друзей и близких.

— Здесь были люди, — прошептал Мэрл, осторожно выглянув из-за дерева, — вон на той поляне. — Он махнул рукой, и я разглядела три трупа, окружённые остатками тел. — Люди Губернатора.

Больше мы не медлили. Убедившись в безопасности, Диксон вышел из своего укрытия, я направилась следом, не теряя бдительности. Лёгкий запах гари по-прежнему витал в воздухе, но теперь мы точно знали, что произошло. На врагов напали, и, скорее всего, это были ходячие, отбившиеся от стада. Большинство валялись разодранными на части, внутренности были размазаны по траве, а кровавые следы тянулись в сторону опушки — тюрьмы, откуда мы и сбежали минувшим вечером.

— Что-то или кто-то переманил внимание на себя, — задумчиво протянул Мэрл, поделившись своими догадками. — Они не доели. Оставили один труп почти нетронутым.

— Это могли быть наши люди? — с надеждой поинтересовалась я, остановившись рядом с разорванной грудной клеткой, видимо, когда-то принадлежавшей одному из мужчин. Голова была оторвана. — Рик, Майкл или Дэрил?

— Или олень, например, — Мэрл пожал плечами, и я скользнула по его лицу недовольным взглядом. — К чему гадать? Давай-ка лучше соберём оружие, которое твои друзья уж точно бы не оставили, случайно заскочив на кровавое пиршество. — Он наклонился и взвесил в здоровой руке винтовку. — Что тут у нас… Чудненько. Патроны ещё есть.

Я молча наблюдала за мужчиной, попутно распинывая ботинком едва дымившиеся головешки. Ходячие ушли недавно, и тот, кто отвлёк их, был где-то рядом, совсем неподалёку. И от этой мысли мне стало страшно и не по себе. А вдруг это кто-то из группы? Что с ним стало? Мы ведь слышали выстрелы, примерно полчаса назад или чуть больше. Люди отбивались от ходячих, но проиграли. Солдаты Губернатора приняли заслуженную смерть.

— Стрелять умеешь? — Мэрл выпрямился и вопросительно приподнял брови.

— Конечно! — без лишних слов ответила я, гордо вскинув подбородок. — Отец обучил в юности. Справляюсь даже лучше Майкла.

— Ну теперь понятно как именно братец расположил тебя к себе, — мужчина иронично улыбнулся и провёл кончиком языка по своей нижней губе, отчего я немедля закатила глаза. — Ночные вылазки, охота — неистребимая романтика бродяг.

— Тебе есть к чему стремиться.

Наконец, настал мой черёд усмехнуться, однако неожиданный толчок заставил громко ахнуть и, пошатнувшись, свалиться на траву. Я приземлилась на локоть, больно зашибив колено, но не сразу обратила внимание на алые капли, пропитавшие светло-синюю ткань. Первое, что бросилось в глаза, так это мертвенно-белые пальцы, ухватившиеся за лодыжки. Один из солдат успел обратиться. Он лежал лицом к земле, издавая неприятные звуки. И я не стала медлить. Вовремя спохватившись, вытащила нож и вонзила острие прямо в голову. Кровь оросила не только руки, но и одежду. Багровые брызги попали на серый кардиган, местами запачкав шею и подбородок. Я невольно поморщилась.

— С посвящением, Белоснежка, — Мэрл медленно приблизился и протянул руку.

— Думаешь, что это первый ходячий, получивший по заслугам?

Я уставилась на своего насмешливого спутника, но от помощи не отказалась. Цепко ухватилась за огрубелую ладонь и, поднявшись на ноги, поморщилась от боли в колене.

— Да нет, каждый в новом мире хоть раз пробивал им череп, но вот этот, — Мэрл толкнул сапогом обездвиженное тело, — был ещё жив.

— Что? — Я отпрянула в сторону, едва не свалившись на пепелище от костра. — С чего ты решил?

— Сама посмотри.

Диксон перевернул тело, и я на время застыла на месте как вкопанная, не в силах оторвать взгляд от окровавленной головы, запачканной грязью и пеплом. Мужчина не солгал. Солдат действительно не обратился и был жив, когда острый нож пронзил глотку и вышел насквозь в области шеи.

— Но он схватил за ногу… — растерянно выпалила я, впервые осознав, что убила живого человека.

— Этот гандон бы пристрелил не задумываясь, так что нечего сопли разводить, — Мэрл был груб и прямолинеен, но, по сути, сказал верные слова. — Идём.

— Да.

Я в последний раз посмотрела на обездвиженное тело, а потом, встретившись взглядом с Диксоном, молча переступила через труп и, прихрамывая, уверенно миновала поляну, ни разу так и не обернувшись. Трава шуршала под ногами, иногда похрустывали ветки, солнце палило высоко над лесом. А мы не оглядывались. Шли и не останавливались. Я получила винтовку, и на протяжении всего пути так и не осмелилась разжать пальцы и перекинуть оружие через плечо. Страх преследовал по пятам. И мы были наготове. Каждый со своими мыслями. Убийцы. Я горько усмехнулась, осознав, что это первый раз, но уж точно не последний. Мир изменился. Мы все стали жертвами и охотниками. Выживание в Новом Свете требовало свою кровавую дань. И мы платили. Ради благополучия родных и близких, а ещё спокойного будущего. Все стали убийцами, во имя лучшей жизни, вдали от насилия, человеческой жестокости и ходячих мертвецов.

***

Мы шли без отдыха большую часть дня, с каждым шагом всё дальше углублялись в чащу, и только к вечеру выбрались на просеку, за которой разглядели невысокий амбар. Он таился среди хвойных деревьев и пышных кустов, будто намеренно спрятанный от чужих глаз. Туда-то мы и направились, рассчитывая отыскать не только укрытие, но и пропитание. Я молчаливо двигалась за Мэрлом, осматривалась по сторонам, прислушиваясь даже к отдалённым звукам. Мужское общество не гарантировало безопасность. Не ходячие, так люди Губернатора вполне могли выскользнуть из чащи, прямо за нами, и расстрелять или, что ещё хуже, увезти в Вудбери. Поэтому я мысленно согласилась с Мэрлом и порадовалась не самой лучшей компании. В одиночку было не справиться. Не выжить. И мы оба знали об этом.

— Подожди здесь, — тихо велел Диксон, прежде чем осторожно приоткрыть скрипучую дверь и скрыться внутри амбара.

И снова я не стала спорить. Просто замерла на пороге и повернулась к лесу, внимательно осматривая каждый куст и дерево, в поисках подвоха, засады или приближения мертвецов. Но, как ни странно, было тихо. Ветки не хрустели, ветер стих и не шелестел листьями, лишь только птицы щебетали, перелетали с ветки на ветку, невольно напоминая о давних странствиях в обществе брата. Одно время мы тоже искали укрытие. Надеялись обнаружить дом, укрепить изнутри и остаться. Майкл хотел обезопасить нашу жизнь, не то что Диксон, единственным желанием которого было спасти собственную шкуру.

— Всё чисто, — мужчина высунулся из амбара, — можешь заходить.

Так мы и отыскали временное пристанище. Внутри оказалось чисто и довольно просторно, правда никакой еды и в помине не было, зато крепкие стены, отсутствие окон и дверь, запиравшаяся на толстый засов. По правой стороне, неподалёку от выхода, валялся грязный тюфяк, забросанный одеждой, среди которой посчастливилось обнаружить не только плед, но и вполне себе приемлемые полотенца. А на противоположной стороне разместилось огромное кресло, на которое я и приземлилась, испытав непередаваемое блаженство. Веки невольно потяжелели, но времени для отдыха было слишком мало. Не успели мы осмотреть амбар, как Мэрл отправил за сухими ветками, а сам, прихватив с собой несколько помятых пластиковых бутылок, так же обнаруженных среди прочего хлама, повернул в противоположную сторону.

Мы мало разговаривали, чему я, несомненно, радовалась, но временами тишина угнетала, и хотелось вновь услышать родные голоса, посмеяться над шутками Хершела или послушать пение Бэт. Я скучала по остальным намного больше, чем только могла себе представить. И тоска проникала в каждую клеточку, наполняя тело уже давно привычной грустью.

Вопреки всем ожиданиям, Мэрл вернулся не с пустыми руками. Он отыскал воду и притащил несколько кроликов, что, в мгновение ока, воодушевило обоих. С наступлением темноты, мы закрылись в амбаре и даже опасались разжигать костёр, предусмотрительно выжидая. Но минуты шли, а вокруг сохранялась тревожная и в то же время успокаивающая тишина. Никто не пришёл. Внутри мы были в безопасности.

— Поделим дежурство, — предложил Мэрл, с аппетитом обгладывая кроличьи кости, попутно облизывая пальцы и издавая отвратительные чавкающие звуки чуть не на всю округу. — Ты пойдёшь первая. Я вздремну, а на рассвете поменяемся.

— Как предсказуемо, отправить девушку на улицу, а самому забыться сном на грязном тюфяке.

Я закатила глаза, но не удивилась. А чего же ещё следовало ожидать от бывшего преступника-психопата, склонного к расизму? Большую часть жизнь Мэрл провёл в обществе таких же неуравновешенных ублюдков. Ну а мне несказанно «повезло» сбежать из тюрьмы в его недооценённой компании.

— Я добыл еду и воду, обезопасил это место, милочка, — насмешливо напомнил Диксон, пальцами выковыривая остатки мяса из зубов, — поэтому выбился из сил и заслужил отдых. — Он поднялся на ноги, схватил плед и развалился на грязном матрасе, вызывая у меня неслыханное отвращение не только своим поведением, но и ужасающим внешним видом. — Будь благодарна за кров и пищу.

— Да ты, похоже, супер героем себя чувствуешь! — Я тоже поднялась на ноги, подрагивая от лёгкого озноба. На улице похолодало. — Мог бы хоть плед оставить.

— Приятная прогулка под ночным небом, переосмысление жизни, звёзды, свежий воздух — только посмотри, сколько незабываемых мгновений ожидает впереди. — Он снова рассмеялся, и мне захотелось немедленно сбить улыбку с наглого лица. — Тебе следует чаще проветривать голову. Поэтому бери оружие и иди. Посиди немного. Сбрось пыл.

Мэрл закинул руку за голову и отвернулся от огня, ну а мне ничего не оставалось, как только схватить винтовку и покинуть амбар. Прохладный воздух обласкал кожу. Пришлось потуже запахнуть перепачканный кардиган и прислониться к деревянной стене. Тишина и непроглядная темнота пробуждали на душе привычную тревогу, но я не стала поддаваться страхам. Вздохнула как можно глубже и медленно опустилась на траву, опасливо прижимая оружие к груди. Ни ветерка, однако весенний воздух был густым и холодным, казалось, вот-вот пойдёт дождь.

— Только этого и не хватало.

Я насупилась, прислушиваясь к ночным шорохам, в ожидании опасности, но всё было спокойно. За несколько часов, проведённых в одиночестве, никто так и не пришёл, не выскользнул из-за деревьев. Наверное, нам повезло, и мертвецы обходили стороной не только амбар, но и просеку. Ну а люди Губернатора, как предсказал Мэрл, скорее всего рассредоточились по объездным дорогам, рассчитывая переловить группу поодиночке. Я усмехнулась, внезапно осознав, что ничего не выйдет. У них не получится. Дэрил хороший следопыт. Он наверняка увёл Бэт и остальных как можно дальше от дороги и железнодорожных путей, а Майклу и Рику не занимать отваги. Они справятся и отыщут меня. Стоило всего лишь подождать и не терять надежды. Не время отчаиваться и сдаваться. И я знала, верила и мечтала о долгожданной встрече.