— Что будем делать дальше?

— Предлагаю осмотреть последнее место преступления. Хотя сомневаюсь, что мы что-то найдем. Думаю, можно поговорить с последними свидетелями. В документах указано два имени. Может, вспомнят что или расскажут какую-нибудь деталь, которую не задокументировали.

Кивнув в знак согласия, мысленно порадовалась, что Диас сам предложил опросить свидетелей. Только вот как бы ненароком к ним прикоснуться? Чтобы странно не смотрелось. Ладно, на месте сообразим.

Иногда жалею, что не могу читать память силой мысли.

Машинально свернула в сторону ближайшей остановки и хотела уже было открыть карту, чтобы посмотреть, как добраться до места (да, знаю, странный из меня детектив в этом плане, ибо обычно на машинах разъезжают, как минимум — служебных, если своей нет, но я отказалась учиться на права в свое время и сейчас желанием не горю), но меня остановил Диас:

— Нам в другую сторону. Я там машину припарковал.

Понимая, что в такой ситуации глупо отказываться (как и предлагать добираться до места отдельно, разными способами), молча кивнула и последовала за Ортега. Блин. Не люблю машины. Не знаю, от чего, но почему-то мне не по себе в этом виде транспорта. Тем более, когда водитель — мало знакомый человек.

Ладно, переживем.

Машина была весьма… впечатляющей. Большая, черная и просторная. В марках я не разбираюсь, поэтому даже предполагать не буду. Но в чем её большой плюс: внутри было тепло.

Эх, сейчас бы еще кофейку.

— Ты не голодна? Я вот не ел с момента, как сел в самолет. Не отказался бы перекусить.

— Я возьму себе кофе.

— Отлично. — Диас удовлетворенно потер руки. — Осталось сообразить, где хотя бы какая-нибудь закусочная поблизости есть или кафе.

— Если мы сейчас поедем налево и свернем на перекрестке, то подъедем к одной кафешке. — Надеюсь, я не ошибаюсь, ибо видела заведение из окна, когда ехала в отделение. — В моем городе тоже есть их филиалы, готовят вкусно. Может, и здесь также.

— О, как замечательно! Пристегнуться не забудь.

Пристегнувшись, сложила руки на груди. Защитный жест. Уже как рефлекс.

— Все в порядке?

— Да. Просто не люблю машины.

— От чего ж?

В ответ неопределенно пожала плечами. Совершенно не нужные расспросы.

— Ну-с, Санчес, — заговорил Ортега спустя несколько минут молчания. — Говорят, за свою практику ты не провалила ни одного дела?

— Мало ли что говорят.

— Так написано в официальных документах. Уж им-то можно поверить.

— И что же с того? Что я раскрываю все дела?

Я очень не люблю отвечать на такой вопрос. Ибо если соглашаться, то звучит, словно хвастаюсь. Если же отказаться говорить об этом, многие думают, что я зазнаюсь. Меня оба варианта не устраивают. Просто не хочется, чтобы докапывались.

— Просто удивительно. Видно, ты детектив от Бога, как говорится. Изначально хотела связать свою жизнь со следствием?

— Нет. В последний момент изменила решение. До этого хотела поступать на совершенно иную специальность. Но жизнь круто повернулась. И, если честно, я ни о чем не жалею. Чувствую себя на своем месте. По крайней мере, хоть пользу приношу.

— Еще какую пользу! — Ортега улыбнулся, показав ровные белые зубки. Ему бы в рекламе зубной пасты сниматься. — А у меня вся семья в правоохранительных органах работает. Кто кем. Продолжил семейную традицию, так сказать. Но тоже не жалею. Разве что не такой крутой детектив, как ты. Пару дел я не смог раскрыть. Одного грабителя не поймал и педофила. Преступники мастерски заметали следы. Мои дела уже передали другим. Может, заметят то, что пропустил я.

— Не переживай. Идеальных преступников нет. Всех поймают. Рано или поздно.

— Очень надеюсь. Ты про эту кафешку?

Быстро же свернул с темы. Наверно, гложет тот факт, что не поймал преступников. Что ж, я не буду расспрашивать или пытаться поддерживать. Глупо. Лучше действительно сменить тему.

— Да. Но там самообслуживание. Придется в очереди постоять. Поверь, того стоит.

— Хорошо, доверюсь твоему выбору. Пошли.

Обедали (хотя рановато для обеда, но не суть) молча. Да и вообще я придерживаюсь правила: «когда я ем, я глух и нем». Отличное время расслабиться или же, наоборот, подумать о чем-нибудь, чтобы никто не отвлекал. Благо обстановка в кафе уютная, музыка спокойная, посетители не шумят. Даже дети в детской комнате тихо играют.

— Я проложил маршрут до нашего места назначения. Нам нужно в Сквер Памяти, для начала. Вблизи как раз живут свидетели. Потом поедем к Площади Дружелюбия. Ну и названия, ё-моё. Смотрю, этот город пестрит различными бульварами, скверами, парками.

— Это же хорошо. Есть, где отдохнуть.

— В некотором роде, да. Но не суть. Отвлекся. Так-с. Нет, сначала на площадь, потом к скверу. Так будет короче, да и поедем по менее оживленным дорогам: пробок не будет.

— Это места двух последних преступлений?

— Да.

— А на более ранние места поедем?

— Считаю, что место преступления осматривать больше нет смысла, а вот свидетелей можно будет вызвать в отделение. Ничего страшного, если подъедут сами к нам. В деле должны остаться их контакты. Наверняка будет кого попросить обзвонить их и вызвать. Не нам же заниматься этим.

— Ты доел? Поехали тогда. Не будем тратить время зря: каждая минута дорога.

* * *

Площадь Дружелюбия выглядела весьма уютненько, вопреки лужам, что скопились в отдельных местах, ибо дороги у нас, конечно же, не самого лучшего качества, поэтому кое-где образовались «углубления» — отличное место для скопления воды. Зато деревья красиво рассажены по периферии, даже цветы еще местами цветут, скамейки чуть ли не через каждый метр (видно, чтобы уж точно всем хватило), да и чистенько, что не могло не радовать.

Вот если бы не холодный ветер.

В глаза сразу бросилась лента. Черно-белая, с аббревиатурой отделения. То-то здесь мало людно: все прекрасно знают, что здесь случилось.

Пройдя под лентой, заметили полицейского, приставленного, по-видимому, следить за «свежим» местом преступления. Показали удостоверения. Спросили, случилось ли что необычное или личности странные проходили ли мимо. Но ответ один: «Никак нет!» И стойка. Ох, как вытянулся. И грудь вперед выставил.

— Вольно. — Хотя, по идее, мы не отдаем таких приказов. Ну, кого это сейчас волнует? — Мы тут осмотримся.

Чуть больше часа мы потратили, чтобы осмотреть чуть ли не каждый сантиметр ограниченного лентой пространства и немного за ней. К сожалению, ничего не нашли. Действительно похоже на идеальное место преступления. Но я все еще верю, что таких не существует. Где-нибудь, да преступник оступился.

Проверили камеры. Провод отсоединён. Не перерезан, не порван, а просто отцеплен. Причем среди этой кучи проводов убрали лишь один, необходимый. Значит, преступник в этом разбирается. В любом ином случае (как показывает моя практика) провода бы просто разом перерезали, выдрали или просто камеру б сломали. Хотя чаще стекло разбивают или залепляют чем-то. Так мороки меньше.

Закончив с обходом, мы лишь мрачно переглянусь. Так-с, паршиво дело. Может, свидетели чем помогут? По крайней мере, я о-очень надеюсь, что мой Дар выручит и в этот раз.

До дома свидетеля, Адама Дячук, мы добирались едва ли больше пятнадцати минут быстрым шагом. Нам повезло, он был дома.

— Здравствуйте, Адам. Мы детективы Ортега и Санчес. Вы проходите свидетелем по делу о серийном убийце. Мы знаем, что Вас уже опрашивали, но нам бы хотелось сделать это лично. Мало ли, вдруг Вы вспомните что еще.

— Так вы присаживайтесь, детективы! — Адам был очаровательным мужичком (по-иному и не выразиться, не «мужиком», не «мужчиной», а именно так) средних лет, с пивным животиком, залысиной, но при этом с доброй улыбкой и прямым, мягким взглядом. — Так это… я ж, вроде, все рассказал. Ну, вы спрашивайте, я расскажу. Может, чего и еще вспомню.

«Интересно, как бы к нему прикоснуться невзначай».

Встав с места, встала у окна. Так и обзор лучше, да и, если решусь пройтись до кого-либо, не так странно будет.

— Расскажите, как тело обнаружили.

— Я возвращался с работы. Работаю охранником в продуктовом магазине, недалеко от площади. Так вот. Иду спокойно, никого не трогаю. На улице тишина, ветер только листьями шумит. У нас же район спокойный, да и камеры наставлены, поэтому пьяницы, шумная молодежь и всякие прочные личности у нас не шумят, не дерутся, музыку не слушают громко, бутылки не бьют. В общем, все спокойно. — В этот момент я как бы невзначай прошлась по комнате, остановившись недалеко от мужчины. Перчатки сняла. Без них будет лучше, если придется прикасаться сквозь его одежду. — Но вдруг я иду и вижу краем глаза какое-то движение. Ну, я и повернул голову машинально. И знаете, что я увидел? Как стоявшее ранее тело резко, без причины падает вниз, задыхается, словно кто невидимый душит его. Но рядом ни души! Вот серьезно! Я аж перекрестился! Мало ли бесы какие проснулись.

— Вы сразу подошли к жертве?

— Убедившись, что рядом никого нет, я быстро к ней подбежал. Смотрю, валяется, грудная клетка не поднимается. Я хотел пульс проверить, но потом подумал, что тогда ж отпечатки мои останутся. А ведь я в фильмах видел, как из-за этого обвиняли тех, кто хотел помочь! В общем, я, увидев, что дыхания нет, вызвал скорую. Приехали очень быстро. Вот нравится мне наш город, скорая в считанные минуты приезжает! А вот в соседнем городке…

Воспользовавшись случаем, положила руку на его плечо:

— Вы отвлеклись от темы.

— Ой, простите. Так вот.

Я одернула руку, отошла к окну. Надела перчатки. Краем уха слышала, что говорил Адам, но в первую очередь в голове начала анализировать то, что только что «считала». Разумеется, все сорок шесть лет жизни подробно я не буду просматривать. Последние сорок пять хотелось бы сразу убрать на «полочку», подальше, чтобы ненароком не увидеть больше, чем надо, ибо это очень некрасиво вторгаться в личную жизнь людей, ведь у всех есть право на неприкосновенность оной, а я, получается, нарушаю это право. Единственное, я просто пробегаю глазами, в ускоренном режиме, не делал ли человек что плохого, противоправного. А то было у меня пару случаев, когда свидетели становились преступниками из-за совершенных прежде деяний.

Потратив достаточно много времени (спасибо, Диас, что задаешь достаточно вопросов, чтобы у меня было время) я нашла в воспоминаниях тот самый вечер. Вот Адам сдает смену, передает ключи и журнал его сменщику. Одевается, забирает вещи и не спеша идет домой. В мыслях у него ничего интересного, так воспоминания о дне, интересных людях и (кто бы сомневался) особях женского пола. Мелькали мысли о планах на оставшийся вечер.

Вот боковым зрением он ловит какое-то движение. В этот момент нужно быть особенно внимательной, ведь иногда глаза видят больше, но информация обрабатывается не сразу, и мы не помним потом об этом. Именно в этих долях секунды мог кроиться ответ на вопрос: что же случилось?

К сожалению, я пока ничего не заметила. Дальше произошло все в точности, как рассказал Адам. Мне даже не было смысла его слушать: все воспоминания об этом вечере у меня есть, а свидетель в своем рассказе не лгал, говорил искренне, хотя и упустил пару деталей, но не таких важных.

Так-с.

По сути это нам ничего не дало. Может, со вторым свидетелем больше повезет?

Покинув Адама, мы быстренько добежали до машины, ибо начинался дождь. Не вовремя!

— Нет смысла ехать в сквер, поедем сразу к Алисии Вейнар.

— Разумно.

Некоторое время мы молча ехали, но после Ортега заговорил:

— Что ты думаешь о рассказе свидетеля?

— Думаю, он не лгал. И действительно рассказал все, что знал.

— Но не может же быть такого, чтобы человек просто замертво падал!

— Иногда из-за болезней может. Но ты прав: это не может случаться с каждой жертвой, ведь многие из них были здоровыми. Сначала я думала, что жертвам что-то вкалывали, что их парализовало на время, а потом и убивало. Но Док развеял сомнения, не найдя ни на одном из тел следов от инъекций или других подозрительных следов. Может, и было что-то подобное, но реализовали иным способом? Тогда бы это объяснило тот факт, что не видели преступника, ибо он успевал скрыться до того, как тело упадет. Есть вариант, что жертва что-то вдыхала, но тоже не нашли пока доказательств.

— Это логично, но мало вероятно.

— Я предлагаю версии. И вот еще момент, над которым я задумалась. Площадь — почти открытая местность, окруженная деревьями по периферии. Преступление совершенно именно ближе к зарослям. Но неужели в то место смотрела лишь одна камера? На площади их куча. Может быть какая-нибудь другая камера задела момент преступления хотя бы краешком? Всякое может быть. Я не видела, чтоб изображение с других камер так досконально изучали. По крайней мере, в отчете ни слова.

— А это умная мысль, Санчес! — Диас даже заулыбался. — Обязательно спросим, делали ли такое. У тебя голова действительно варит. И еще можно изучить, какие машины ездили рядом. Может, видеорегистраторы что-то засекли.

— Сколько нам ехать?

— Полчаса. Может, чуть больше.

— Я тогда подремлю немного.

Не дожидаясь ответа, закрыла глаза, устроилась поудобнее. Вообще, я спать не собиралась. Просто хочу еще раз прогнать воспоминания Адама и имеющуюся информацию на данный момент. Когда разум спокоен, он соображает лучше. Могу заметить то, что не замечала до этого. У меня были случаи, когда перед сном, в полудреме, я видела в воспоминаниях свидетелей какие-то моменты, которые помогали раскрыть дело. Просто если сильно сосредотачиваться, то что-то можно упустить.

Вот про камеры я сообщила. Это стоит рассмотреть. Способ убийства — по мне такая версия имеет место быть. На безрыбье… Попробуем идти от этого. Меня больше волнует, что объединяет жертв. Даже районы, где совершены преступления, разные.

— Кстати, вот спросить хотела…

— Санчес, ты же спишь!

— Не хочу мысль потерять. Слушай, может я упустила этот момент, но ты не читал случаем, пробовали ли места преступлений нанести на карту и соединить. Может, увидим какую-то схему. У меня был случай в практике, когда один преступник так себя выдал. Мы сумели предотвратить пятое преступление, ибо от решил совершать преступления таким образом, чтобы на карте, если нанести места убийств на нее, образовалась идеальная пятиконечная звезда.

— Нет, не читал о таком. У тебя была интересная практика, раз в голову приходят такие идеи. Я б не подумал. По крайней мере, не сразу.

— Значит, тоже попробуем. Вдруг схему увидим.

Дальше мы ехали в молчании. Мне в голову больше ничего не приходило, поэтому я просто сидела с полузакрытыми глазами, отдыхая. Стоит воспользоваться свободными минутами.

Дождь в это время уже разошелся не на шутку. Надеюсь, у Диаса есть зонт. Промокнуть не хочу. Да и не солидно озябшими и сырыми приходить к свидетелю.

— Мы прибыли. Как чувствовал, зонт закинул! Обычно прогнозы врут.

— Далеко не всегда. Может, не там смотришь?

— Может быть. — Ответ я услышала спустя полминутки, пока Диас обходил машину, чтобы открыть мне двери. — Скажешь мне свой источник позже.

Взяв Ортега под руку (нет, я не «считывала» память, ибо себя контролировала, да и много препятствующей, плотной одежды), покорно пошла в заданном им направлении. Идти пришлось недолго. Буквально минуток пять. Надеюсь, это последняя на сегодня вылазка.

— Ну, кого там в такую погоду принесло еще? — Тут же послышалось из-за двери недовольное, стоило нам постучать. Из соседнего дома залаяла собака, громко и заливисто. Надеюсь, здесь нет поблизости детей, у которых сейчас дневной сон. — Кто такие?

— Детективы Ортега и Санчес. Мы пришли опросить Вас.

— Меня уже опрашивали!

Дамочка с милым именем Алисия (которое ей совершенно не шло) выглядела очень рассерженной, недовольной, раздраженной. Неприятная личность. И как вот к ней прикоснуться бы? Заорет еще.

— Имеем право опросить снова. И если Вы не хотите сделать это сейчас, то тогда ждем Вас завтра в отделении. Вам весточку пришлют, с указанием явиться обязательно.

Диас был спокоен, а вот Алисия чуть ли не зубами скрежетала.

— Проходите.

Сняв обувь, прошли в гостиную. Диас начал опрос. Ничего нового мы не услышали. Точнее, все это было описано в деле. Точь-в-точь, словно под копирку. Так-с, как бы к ней подойти. От нее прям отрицательная аура отходит, аж чувствуется.

Удача повернулась ко мне лицом, ибо на какой-то момент она отвлеклась, повернулась, и я заметила, как на ее халате было что-то прилеплено. Типа репейника, колючего и цепляющегося. А может он и был.

Решив, что подходящего шанса больше может и не быть, подошла к ней, коснулась ее лопатки (благо одежда была тонкая, не являлась препятствием) фалангами пальцев, в то же время ноготками подцепляя вредное растение.

— Что вы делаете?!

Меня чуть не снесло звуковой волной. Так, ладно. Это того стоило. Я «считала» память. Теперь можно и уходить отсюда.

— У Вас тут прилеплено. — Не обращая на нее больше внимания, обратилась к напарнику: — Ты задал все, что хотел? — В ответ положительный кивок. — Тогда уходим. Спасибо за уделенное время. Всего доброго.

По-быстрому одевшись, схватила зонт и первая покинула неуютный дом. Диас вышел следом.

— Крайне неприятная личность. Бр-р. Даже радует, что закончили быстро.

— Но ничего нового мы не услышали. — С сожалением, констатировала я.

Надеюсь, память Алисии поможет. Сейчас не смогу ее считать, а вот как сядем в машину и поедем в участок — вполне. Может, что-то все-таки замечу.

Сев в машину, потерла уставшие глаза. Не знаю от чего, но после «считывания» и просмотра чужих воспоминаний, напрягаются глаза, словно я несколько часов сидела за компьютером, почти не мигая. А ведь еще одну жизнь просматривать…

— Поедем в отделение? Разработаем дальнейший план действий.

— Разумно.

Не успел Ортега завести машину, как ему позвонили. Разговор был короткий, но судя по помрачневшему лицу напарника — не самым приятным.

Стоило ему повесить трубку, я вопросительно уставилась на него, ожидая ответа. По-видимому, звонили по работе, от того ответа и жду.

— Санчес, нас вызывают. Найден новый труп.