Маша спешно шла по проспекту Васильевского острова, она бы побежала, но туфли на высоком каблуке, в кое-то веки надетые, мешали. Середина апреля, вечер, а всё ещё тепло. Прогноз погоды грозил похолоданием, но сегодня погода радовала. Сегодня Машу радовало всё. Даже холодный ветер, пробирающийся под пальто, радовал, щекотал у выреза платья, волновал.

С утра, на втором уроке, Маша получила «стопку» фотографий от Сергея. Свидетельство о разводе было сфотографировано со всех ракурсов, увеличено, обведено в редакторе, оно было в розочках, сердечках, смайликах, и завершало парад фотографий селфи с сами Сергеем, совсем неприлично показывающим язык.

Первый раз Сергея с Маргаритой не развели, дали время на примирение, несмотря на однозначное заявление сторон, что претензий не имеют, развестись желают. Мировой судья попался на редкость принципиальный и промурыжил их ещё три разрешённых законом месяца. И вот итог: долгожданное свидетельство. Подтверждение, что её мужчина свободен от прошлых отношений.

На самом деле, о своём решении не встречаться до официального развода Сергея, Маша пожалела почти сразу, как объявила о нём, но всё-таки решила стоять на своём. Не из-за упрямства, нет. В ней всё равно жило опасение, что супруги помирятся — в жизни чего только не случается, — и становиться третьей лишней в чьей-то семейной истории Маше не хотелось. А ещё она хотела всё сделать правильно, по-человечески, порядочно, как бы глупо это ни выглядело со стороны.

Они, конечно, созванивались и много переписывались, очень-очень много. В итоге у них получился эпистолярный роман в Вайбере. Если сложить все сообщения, точно наберётся на книгу о любви. Самую восхитительную, пронизанную нежностью книгу.

У Сергея была альтернативная пунктуация. Он игнорировал запятые, ставил только в тех местах, где отсутствие запятой вызывало разночтения. Ему было «просто лень», так же, как писать заглавные буквы в начале предложения. Маша жутко злилась, ей, как учителю, постоянно хотелось исправить ошибки, и она не понимала, что значит «просто лень».

Но однажды Сергей развёл её на секс… по переписке. Он строчил и строчил сообщения на грани, а потом и за гранью, в какой-то момент начав соблюдать все правила. Все! Сначала Маша не заметила, её беспокоило совсем другое, и только потом, когда она откинула телефон и всё-таки сделала то, что писал Сергей, удивилась разительной перемене в пунктуации и стилистике. «Не хотел, чтобы что-то тебя отвлекало», — так Сергей объяснил разительные перемены. С ума сойти… Даже в такой мелочи он подумал о Маше.

И встречались они тоже. Два раза. Сергей прислал букет из шоколадных конфет, Маша едва не лопнула от радости. Красиво, практично и вкусно. Радости не было предела, она радовалась сокровищу, хотела сберечь на подольше, но нечаянно съела весь букет за вечер.

Второй букет Машу так же обрадовал, а вот третий заставил задуматься. Он стоит неразумных денег, плюс доставка. А у Сергея большие расходы, он снимал новую квартиру, а значит, необходимо внести залог арендодателю, плюс агентские. Сумму, равную оплате за три месяца проживания. Вот всё это она и высказала Сергею, посчитав свои слова справедливыми.

На следующий день он заявился к ней домой, втащив большую коробку, перевязанную красным бантом, полную разных конфет. Были там и обычные «Белочка» или «Грильяж», а так же шоколадки, ириски, чупа-чупчсы. Маша чуть не умерла от удовольствия, когда увидела эту роскошь.

— Ты не должен был! — посмотрела она строго на Сергея, но всё равно улыбнулась, а как не улыбаться, она бы повисла на нём и не отпускала до конца дней! Вцепилась, как клещ, и держала крепко-крепко.

— Это не я, это курьер, — абсолютно серьёзно заявил Сергей.

— Спасибо, курьер, — так же серьёзно ответила Маша, стараясь не улыбаться. — Вам, наверное, надо идти, да? — последнее получилось совсем жалобно.

— Надо, — он кивком подтвердил, что надо, а уже у двери обернулся и сказал: — Машунь, один поцелуй, всего один?

Она, конечно, не отказала, кивнула в ответ, произнести хоть слово она не могла, в горле пересохло. Он прикоснулся к её губам своими, быстро, поверхностно, втянул воздух и отпрянул. Маша чуть не разревелась от досады, она не такого поцелуя хотела с Сергеем, да она извелась уже вся! Даже сейчас ноги трясутся!

— Я не выдержу, Машенька, поэтому так, — быстро объяснил Сергей и выскочил за дверь.

А Маша половину ночи ругала себя, на чём свет стоит. Принципиальная нашлась… Видно же, что он её любит, и она его любит, к чему эти игры? Она же не маленькая девочка, у неё есть потребности тела, а если дело касается Сергея, то это очень-очень серьёзные потребности.

Через время они встретились ещё раз, когда Сергей уже снял квартиру. Маша была против таких радикальных мер. Квартира на первом этаже была удобной, удачно расположена, и главное — обходилась недорого, к тому же хозяйка жила в Москве, и всё, что её интересовало — своевременная оплата. Такую квартиру ещё поискать! А что недалеко живёт та женщина…

Маша не маленькая девочка, Сергей тем более. У них обоих есть прошлое, хорошее и плохое, и даже то, за которое стыдно, не стоит его бояться. Она как-нибудь переживёт, если встретит эту Ольгу, и даже если та скажет гадость — переживёт и уж точно найдёт, что ответить. Сергей же был категоричен, он сказал, что не ручается за себя, если Ольга хотя бы посмотрит в сторону Маши.

Он всё ещё болезненно переживал Машин уход в тот день, говорил, что боится потерять её до одури, боится не сдержаться рядом с Олей… Попросту ударить её. На самом деле он говорил другими словами, но Машин внутренний переводчик сглаживал экспрессию Сергея.

Новая квартира находилась в пяти остановках от предыдущей, не слишком удобно расположена, и последний ремонт в ней делался лет десять назад. Зато была бытовая техника, удобная кровать и гуманная оплата. В итоге Сергей остановился на ней, а Маша поддержала. Кровать и оплата стали для неё решающим фактором.

Оказалось, в комнате не было штор, банальная, в общем-то, ситуация. Ни сам Сергей, ни Маша, получившая подробный фото и видеоотчет, не придали этому значения. И надо же было такому случиться, что в первую ночь на новом месте было полнолуние. Сизая луна заглядывала всю ночь в окно и Сергей мало того, провёл ту ночь без сна, он ещё и страшно злился. Это Маша поняла по сообщениям, мало того, что без запятых, так ещё и со смайликами, чего ранее за Сергеем не наблюдалось. А потом он и вовсе разразился ругательствами, а на логичное предложение Маши купить шторы, впал в ступор. Читай на Книгоед.нет

В ещё больший ступор он впал, когда поехал в магазин за этими самыми шторами, оказалось, скажите, пожалуйста, они бывают разных цветов, фактур и плотности. Пришлось Маше ехать на выручку совершенно ошалевшему, растерянному и несчастному Сергею и помогать с выбором штор.

Позже она нашла ответ на своё недоумение. В семье родителей Сергея обязанности были строго поделены на мужские и женские. Отец никогда не вмешивался в «женские», более того, мог запросто наткнуться на конфликт, если решал внести коррективы, а мама никогда не делала «мужские» дела. Вряд ли она знала, где дома перекрывается вода или лежит молоток. О различных женских надобностях Сергей знал, потому что рос с сестрой и был внимательным, но «женские» дела его вводили в ступор. Маша как-то легко приняла эту особенность Сергея, тем более, что знать, как починить смеситель, ей совсем не хотелось, а готовить и выбирать шторы нравилось.

В тот день о поцелуе попросила Маша, а потом спешно ретировалась, потому что мочи не было терпеть, а губы Сергея, скользнувшие по шее, щеке, запечатлевшие почти целомудренный поцелуй на её губах, были до одури соблазнительными. Чего только Маша не нафантазировала себе последующей ночью, комкая простыню в одиночестве.

Так они и прожили это время, в переписках, разговорах, узнавании друг друга. Сейчас, когда Сергей прислал фотографии свидетельства о разводе, Маше казалось, что она отлично знает Сергея. Со всеми его достоинствами и недостатками тоже.

Заскочив в двери клуба «Русский богатырь», Маша вздрогнула, встретившись взглядом с синими глазёнками сестричек Алёшиных. Они по-прежнему ходили на её занятия и души не чаяли в «самом лучшем тренере на свете».

— Мария Константиновна! — синхронно взвизгнули сестрички. — А за нами папа приехал! — хором восторженно сообщили девочки.

— А у Сергея Витальевича есть невеста Маша, — без всяких переходов, как это свойственно детям, продолжила Лиса.

— Она самая настоящая принцесса! — тут же заявила Лина. — Он сам Лисе сказал, когда она спросила, принцесса его невеста или нет, — тут же пояснила девочка. — Конечно, Сергей Витальевич может взять в невесты только принцессу! Да, папа? — всё это выдавала Лина под краснеющие щёки Маши и улыбающийся взгляд Игоря. Вот так встреча…

— Папа?! — вдвоём потребовали сестрички.

— Только принцессу, — как смог серьёзно, ответил Игорь. — Я очень рад за принцессу, — сказал он дочерям, смотря на Машу. — И за Сергея Витальевича! — это он добавил, поглядывая на сестричек, видимо, не порадоваться за лучшего тренера на свете было бы огромной ошибкой.

Пока Маша приходила в себя, Игорь взял детей за руки и вывел за двери клуба. Маша же, постояв немного в растерянности, отправилась вглубь. Она знала, что сейчас у Сергея индивидуальные занятия, а значит, на втором этаже. Поочерёдно заглянув в каждый зал, она, наконец, нашла Сергея.

Он стоял в центре жёлтого круга, нарисованного на матах, держа в руках «лапы», кажется, так назывались эти штуки. Маше иногда становилось стыдно, но никакого интереса к единоборствам она не могла в себе отыскать. В свою очередь Сергей тоже не стремился освоить технику вышивки крестиком, Машу это нисколечко не обижало.

По «лапам» со всей силы била женщина в боксёрских перчатках. Она была высокая, подтянутая, спортивная и огненно-рыжая. Сначала она лупила руками, издавая пугающие звуки, а потом ногами. Маше только и оставалось, что удивляться растяжке женщины. Господи, да она помрёт, если вывернет ногу так!

— Сука, сука, сука, — шипела рыжая. — Тварь! Гад! А-а-а-а! — продолжала она, несмотря на флегматично улыбающееся лицо Сергея. По всей видимости, эпитеты предназначались не ему.

— Стоп! — Сергей резко убрал «лапы» за спину. — А теперь поговорим об ошибках. Что ты сделала не так, будь я — это он?

— Не оторвала яйца? Будь ты — это он.

— Будь я им, ты бы не добралась до моих яиц, — тут Сергей резко развернул женщину и задрал её ногу, выставил, как шпалу, впереди себя. Смотрелось жутковато. — Вот тут, ты бы уже ехала с перелом бедра, и поверь, тебе бы это не понравилось, — Сергей увидел Машу в проёме двери. — Лида, можно я тебя покину? Растяжка двадцать минут, справишься одна?

— Справлюсь, — Лида в упор посмотрела на Машу, от чего стало не по себе. — Блин, Серёга Витальевич, я у тебя уведу эту зайку! Когда ты говорил, что у тебя есть девушка, я не могла и представить глубину её очарования… Я её хочу!

— Ничего не получится, она гомофобка, — смеясь, отвечал Сергей, оставив рыжую Лиду посредине зала.

— Я стану брутальным мужиком! Как Стив Коулс! Круче стану! — явно издевалась рыжая, пока Сергей, улыбаясь, шёл к Маше, а она пыталась не провалиться сквозь землю.

— О, господи, она решила, что я?.. — вместо «привет», пролепетала Маша, не зная, как реагировать на произошедшее. — Эта девушка, она… правда? — она смотрела во все глаза на Сергея и чувствовала, как краснеет. Наливается краской, как свёкла.

— Маша, Машенька, — Сергей вдруг засмеялся и притиснул к себе девушку, со всей силы сжимая, а потом замер, будто прислушивался к себе. — Машунь, просто ты у меня очень хорошенькая, это все видят, и парни, и девочки. Не переживай, Лида гетеросексуальна.

— Правда? — зачем-то проговорила Маша, не очень-то её волновало, какая ориентация у рыжей и степень собственной привлекательности в глазах окружающих. В глазах Сергея она точно была самой красивой, притягательной и желанной. Она чувствовала это своим телом, если только он не носит в тренировочных штанах гаечный ключ.

— Правда, — выдохнул Сергей и ещё теснее прижался.

Машу повело, руки скользнули по мужским плечам, перебрались на спину и остановились на поясе, нырнув под футболку. От ощущения голого тела под ладонями стало горячо. Везде, даже в самых интимных местах. Как же хотелось ощутить тёплое тело Сергея не ладонями, а всем своим телом. Зачем только она придумала это воздержание… Теперь она не могла сдвинуться с места, гладила по пояснице и будто искры прокалывали на кончиках пальцев, а в глазах клубился розоватый туман. Сергей же не совершал никаких действий, напрягся весь, везде, и стоял… тоже везде.

— Сергей, — Маша подняла лицо к мужчине. — Тут такое дело…

— Что случилось, Машенька? — голос прозвучал хрипло.

— Ага. Вот. Ну. Ты ведь делал это в клубе, здесь? Ну, вот с такими Лидами и другими Лидами тоже… Я имею в виду, здесь же наверняка есть места. Мне просто очень надо. Сейчас, — «сейчас» она произнесла настолько требовательно, что сама удивилась.

— Маш, внизу детские группы ещё, Матвей узнает — уволит, а сначала шкуру спустит.

— Блин! — выругалась Маша и сильнее вцепилась в поясницу, потираясь о внушительную эрекцию, до которой ей необходимо было добраться, желательно, прямо сейчас. Можно — не сходя с этого места.

— Пошли! — он рванул за собой Машу, протащил по коридору, она едва успевала переставлять ноги, к тому же каждое движение отдавалось ниже пояса. Господи! Нельзя же так хотеть любви… Или можно… А впрочем, какая разница.

Сергей открыл дверь с надписью «Тренерская. Кабинет № 5» и обвёл глазами присутствующих.

— Да ну, даже так, — краем глаза Маша увидела Марата.

— Сашок, выйди, у нас экстренное совещание, — кинул Сергей молоденькому парню, жующему печенье вприкуску с чаем.

— Какое? — Сашок ничего не понимал.

— Экстренное, — Марат подталкивал парнишку к двери, на ходу показывая жестами степень Сергеева помешательства. — Тебя уволят, — прошипел он, поравнявшись с Сергеем, а в последний момент метнулся за оставленным печеньем, прижал коробку к груди со словами «научите плохому маленьких» и выскочил из тренерской.

Маша немного растерялась, пока Сергей закрывал дверь на защёлку и приближался к ней.

— Ой, — пискнула она перед тем, как шквал из поцелуев обрушился на неё, и это был последний осмысленный звук на следующие полчаса.

Она сходила с ума от его губ, рук, тела, запаха, от всего, что было Сергеем. От ласк, доводящих её до крупной дрожи, до испарины по спине, тихих стонов (а громко нельзя, иначе бы Маша уже орала как мартовская кошка). Туман, начавший брезжить в коридоре, накрыл с головой, окутал их, как коконом, и захлопнулся, оставляя один на один, отсекая остальную планету. Неспешные оглаживающие движения по внутренней стороне бедра едва не лишили Машу чувств, она развела ноги шире и придвинулась плотнее к Сергею, лизнув, а следом укусив сосок, наслаждаясь его шипением в ответ.

— Машунь, я не смогу долго, и аккуратно тоже не получится, — как сквозь вату услышала она.

— Пфф, — как смогла, согласилась с ним, рывком снимая с Сергея штаны вместе с бельём.

Нельзя же быть влюблённой в член! А Маша была влюблена и в него тоже, у них, можно сказать, была любовь с первого взгляда. Она определённо и безоговорочно любила это парня, а прямо сейчас даже сильнее, чем его носителя. Рука сама потянула и огладила, обхватила ствол и провела большим пальцем по головке.

— Никакого гуманизма в тебе, Машенька, — простонал Сергей, подался на ласку, а потом не выдержал и вошёл, чтобы начать тут же быстро двигаться, без всякой подготовки и времени на привыкание, сразу на всю длину. Маша только и могла, что держаться за плечи и тонуть в мареве тумана, силясь не стонать отчаянно громко.

Позже пришлось напомнить Сергею, что она начала принимать таблетки, и ничего страшного, что он не удержался, это даже хорошо, говорят, полезно для женского организма. О контрацепции она подумала почти сразу после событий в квартире Сергея. Рождение ребёнка пока не входило в планы Маши, прямо сейчас тем более, она готовилась к операции. А барьерный способ надёжный, только хотелось ощущать Сергея без латексной прослойки. Именно его — без.

Так что день развода Маша встретила во всеоружии, даже купила комплект белья в «Интимиссими», стоящий как пара пароходов и одна газета.

В квартиру Сергея они добирались на такси, не было мочи терпеть, до удобной кровати сразу не дошли, оказалось, высокая тумба в прихожей лучше комфортной постели хотя бы тем, что ближе к входной двери. Об ужине вспомнили под утро и заказали пиццу на дом. Маша подумала, что такими темпами она не сможет ходить, но удивительно — смогла.

А комплект Сергею понравился. Это он продемонстрировал уже утром. Маша осталась весьма довольна реакцией на обновку.

Они поженились за несколько дней до операции, Маша хотела в августе, но Сергей был настроен категорически, «мало ли что», он хотел официальный статус супруга. По этой же причине свадьба была скромной, но Маше очень понравилась. И платье, и фотографии, и камерный ресторанчик, где хватило угощения и места всем немногочисленным гостям молодожёнов. И особенно брачная ночь, пропитанная такой нежностью, что Маша ещё долго летала, как на крыльях.

Операция прошла не так легко, как пишут в интернете, ей даже пришлось полежать в больнице, где почти круглые сутки находился Сергей, а мама только вздыхала и довольно поглядывала на зятя.

Ещё у Маши были посетили, смутившие её донельзя. Братья Розенберг, огромные, широкоплечие, улыбчивые и немного пугающие, заполнили собой всё пространство маленькой палаты.

— Это вам, — Матвей Леонидович, кажется, всё-таки он, поставил на тумбочку большую корзину с фруктами.

— Мой брат — чёрствый человек, не понимает, что на самом деле нужно девочкам, — Михаил… видимо, Михаил Леонидович, жестом фокусника вытащил прозрачный пакет, перевязанный синей ленточкой, с набором молочного шоколада, и Маша засияла, не сдержалась.

— Не надо смущаться, — проговорила высокая и очень красивая блондинка, жена одного из братьев, кажется, того, что с шоколадом. — Серёга Витальевич нам как член семьи. Родной человек, понимаете? — в это время Михаил покосился на блондинку, едва качнул головой и посмотрел в окно.

— Добро пожаловать в семью, — тут же проговорил, отрывая взгляд от окна, Михаил, он широко развёл руки и улыбнулся, так же широко и открыто.

— Какая хорошенькая, ты видел, Миш, я еле удержалась, чтобы не затискать, — горячо шептала блондинка, Альбина, когда выходила из палаты, думая, что Маша её не слышит.

— Я дома с тобой поговорю, — будто угрожая, ответил её спутник.

— Всё-то вы угрожаете, — лилейно пропела Альбина и смачно шлёпнула мужа по ягодице. Маша даже икнула от неожиданности.

Она ещё раз сердечно поблагодарила Матвея Леонидовича и его папу, похлопотавшего об операции, Матвей тепло улыбнулся и сказал:

— Не стоит благодарности, Машенька. Сделай Серёгу счастливым.

И Маша делала, изо дня в день, каждый день. А Сергей делал счастливой Машу. Очень простым, тёплым, каким-то обыденным, оттого бесконечным счастьем.