Прибежав в небольшой кабинет, она плюхнулась на крутящееся кресло и ткнула пальцем кнопку включения компьютера, который уныло заурчал, давая знать, что он готов начать рабочий день, но в целом ему так же лень, как и хозяйке небольшого кабинета.

В кабинете был рыжий стол из ДСП, небольшой стеллаж и полки в цвет стола, чёрный, наполовину сломанный стул, парочка стульев у стены и, в качестве украшения – настенный календарь со счастливыми лицами сотрудников компании. Пока компьютер медленно настраивался на работу, девушка уже успела сделать себе растворимый кофе и, схватив пачку сигарет, пошла в курилку, прихватив с собой кружку.

- Капля никотина убивает лошадь, - пошутил зашедший мясник и присел на перевёрнутое ведро, которое выполняло функцию стула, на соседнем восседала девушка, запивая ударной дозой кофеина тонкую сигарету.

- Моя лошадь давно сдохла, Серёг, - пробурчала девушка.

- Ага, и ты её оживляешь? – закуривая.

- Точно, сейчас оживлю и…

- Мил, ну ты же даже сигарету держишь неправильно, что ты как малолетка, если уж куришь, кури без понтов или не кури вовсе.

- Да нормально я курю, отстань, - возмутилась девушка.

- Отстань  – так отстань, дай хлебнуть, - протягивая руки к горячей кружке, отпивая с краешка. – Тьфу ты, ты как сапожник, честное слово. Что это за бурда?

- А чёрт его знает, подарил поставщик, но гадость, согласна.

- Ну, если нахаляву, то надо выпить, конечно, - и отхлебнул ещё раз.

Ещё немного поболтав с мясником, потом с парочкой мерчендайзеров, Мила отправилась в свой кабинет, в котором отсутствовало даже окно, чем он ещё больше напоминал кладовку, и, усевшись поудобнее, принялась «крутить отчёты» на утро, методично, по каждой интересующей её группе товаров или поставщику, аккуратно вычёркивая в ежедневнике список дел и поручений. Где-то между заказом гречневой крупы, муки и рыбных консервов, когда Мила одной рукой отправляла факс, а другой писала письмо по электронке, жалея, что у неё все-таки две руки и только одна голова, раздался звонок сотового.

- Слушаю, - машинально ответила Мила, сверяясь с адресом в письме.

- Людмила? – раздался приятный мужской баритон. Не успела Людмила сознаться, что да, это она, как баритон продолжил. – Звоню сказать, что мне очень понравилась наша встреча, я был приятно удивлён… и хотел бы повторить.

Мила в удивлении посмотрела на экран телефона, проверяя, кто это так забавно шутит. Последний приятный  баритон, который мог бы быть «приятно удивлён» и даже «не слишком приятно», ей встречался не менее полугода назад, но на всякий случай она уточнила.

- Простите, кто это?

- Это Руслан, - раздалось с той стороны светящегося экрана.

- Кхм… эм… Руслан… а вы не напомните мне, какой именно Руслан? – Мила было подумала, что кто-то из поставщиков решил разыграть её, и или у неё атрофировалось чувство юмора, и это действительно смешно… или речь  о деловой встрече и паре ящиков бонуса за хороший заказ…

- Как же? - баритон был удивлён. – Руслан, мы вчера встречались, вечером… почти ночью, если быть точнее.

- Простите, Руслан, вы ошиблись номером, - всё становилось на свои места.

- Людмила?

- Да.

- И я ошибся номером? - не было похоже, что Руслана на том конце провода устраивает эта версия. – Как это я ошибся номером?

- Не знаю, ошиблись, - Мила нажала отбой и стала вчитываться во вновь поступившее письмо от начальства с планом выкладки товара к Новому году, и перед глазами Милы пробегала её жизнь, потому что ничем другим, кроме смерти, подобная ротация ей не угрожала. Телефон зазвонил снова, и тот же баритон сказал.

- Людмила?

- С утра была Людмила, но если вы, Руслан, позвоните ещё раз, я всерьёз задумаюсь о смене имени.

- Только имени, Людочка? – баритон звучал игриво. - Хорошо, что не пола, жалко было бы расставаться с таким достоинством в твоём декольте. - Мила с сомнением посмотрела на своё декольте и решила, что Руслан точно ошибся, потому что всё её достоинство, вместе с пуш-аппом, не добирало и до приличного второго размера, а уж без заветного бюстгальтера…

- Моё декольте польщено, но вы, Руслан, точно не туда попали, и пожалуйста, не звоните больше, вы отвлекаете, а я пытаюсь работать.

- И где вы пытаетесь работать?

- В универсаме Базилик, я работаю управляющей! – Мила готова была в раздражении бросить трубку, как вдруг услышала.

- В торговом центре Старт, на площади Ленина?

- Ну, да, - Мила отвлеклась на получение факса.

- А если я приду и проверю?

- Да приходите, сколько хотите. Людмила Владимировна.

- Подождите, подождите, Людмила, - в баритоне звучало сомнение. – У вас есть дочка Лиза? Она ходит в школу искусств?

- Дааааааа, - Мила замерла.

- И она дружит с девочкой Машей, а вы дружите с её мамой Олей?

- Дааааа, - Мила говорила тише.

- Ну, тогда я точно попал не туда, прошу прощения, Людмила, - и пока Мила думала, что это было, стоит ли ей вызывать полицию, и чем она может помочь в такой ситуации, всё, что услышала в трубке телефона – это короткие гудки.

Посидев ещё какое-то время, Мила распечатала перестановку и, вытащив со склада коробку с гирляндами, бодрой походкой двинулась в торговый зал, где сообщила «радостным» сотрудникам, что их ждут великие дела и показала фронт работ.

Часа через четыре энтузиазм подходил к концу, Мила перетаскивала стремянку по залу и цепляла пушистые гирлянды к стеллажам. Грузчики, у которых получилось бы это быстрее, были заняты переносом одного отдела в другой. Для чего-то понадобилось менять местами товары в бакалейном отделе. Как это могло повлиять на выполнение плана, Миле было неведомо, видимо, так же, как и перестановка детского питания накануне.

Подтаскивая стремянку к последнему стеллажу, Мила вздохнула и стала забираться на высоту.

- Людмила? - баритон звучал рядом, снизу, и Мила внимательно посмотрела на мужчину у стремянки. Он был одет в дорогой костюм, казалось, не только его рубашка, но и его носки и даже он сам только-только из химчистки и сиял, как начищенный пятак. - Людмила Владимировна? - уточнил мужчина.

- Да, подождите минуту, пожалуйста, я сейчас, - Миле стало ясно, что это не рядовой торговый представитель, а значит, разговаривать с ним с высоты стремянки было неудобно, но и доукрашать торговый зал ей было необходимо.

- Простите, а тут нет другой Людмилы?

- Нет, - растерянно посмотрев по сторонам, ответила Мила. – А я вас совсем не устраиваю? – для чего-то добавила расстроенным голосом.

- Но почему же, - мужчина внизу стремянки засунул руку в карман и достал телефон, в то же время в кармане Милы заиграла мелодия, и она, чертыхаясь, пытаясь удержать одной рукой гирлянду, полезла в карман и, не глядя, ответила: - Да?

- Значит, вы не врали, - она услышала голос одновременно под стремянкой и в трубке телефона, и тут же нажала отбой.

- Русла-а-ан? – Мила ещё раз посмотрела на мужчину и пожалела, что подобный баритон и его обладатель был не ей «приятно удивлён». – С чего бы мне врать? – она пожала плечами и продолжила крепить гирлянду.

- Вам помочь? – раздалось снизу.

- Да, если можно, подайте мне вон ту, зелёненькую, из коробки.

- Эту?

- Ага.

Работа двигалась дружно, девушка была рада принять помощь,  уставшая Мила была бы рада помощи хоть Руслана, хоть Доктора Айболита или бегемотика с больным животиком, которым себя ощущала.

- Хотите есть? – спросила Мила Руслана, когда спустилась, наконец, со стремянки и встала рядом с Русланом. Он оказался изрядно выше девушки, не пугающе, но выше.

- Вы приглашаете меня на ужин? - баритон звучал удивлённо.

- Вообще-то предлагаю поесть, раз уж вы мне помогли, то самое малое, что я могу – отблагодарить вас селёдкой под шубой и хорошей отбивной из нашей кулинарии. - Мила сглотнула слюну, последнее, что в ней было – это ударная доза кофеина, и её явно не хватило до вечера, который приближался.

- О, я, пожалуй, соглашусь, - Руслан смотрел немного насмешливо и с интересом, только Мила не могла понять – какого рода этот интерес. Впрочем, это было неважно, когда она бодро пробила на кассе «ужин» и жестом пригласила мужчину пройти с ней.

Быстро пододвинув стул к своему столу, Мила поставила перед мужчиной контейнеры с едой и одноразовые вилку и нож.

- Эм… - услышала она, - руки, где можно помыть? – Руслан смотрел по сторонам, пока Мила не поставила перед ним пачку влажных салфеток и уже собралась приступить к еде, как снова услышала: – Простите, Людмила, а приборов… тарелки, хотя бы… - мужчина растерянно развёл руками.

- Вы такой зануда. - Идея угостить нечаянного гостя уже не казалась верхом альтруизма, в конце концов, он помог совсем мало, большую часть работы сделала Мила сама, без всякой помощи со стороны. – Неудивительно, что какая-то Людмила вас кинула, - она протянула набор одноразовой посуды гостю. – Они даже запечатаны, так что всё стерильно… как в больнице, - добавила для чего-то про себя.

- Спасибо, - Руслан невозмутимо  распечатал упаковку, достал тарелку, уложил туда стейк, салат, взял вилку, нож и начал есть. – Вкусно, - кивнул головой, - я раньше не пробовал ничего такого, но вкусно.

- Домашнее предпочитаете?

- Да, люблю домашнее или хороший ресторан, а вы?

- А я – что придётся. Макдональдс, сосиски, кулинария… что гвоздями не приколочено, в общем.

- Ух ты, - Мила поймала на себе оценивающий взгляд мужчины, - и никакой диеты?

- Ещё диеты мне не хватало… я люблю поесть и поспать.

В это время в дверь постучали, и маленькая девочка в шапке с помпоном зашла в кабинет.

- Простите, - прошептала девочка и стала раздеваться. Она деловито сняла шапку, куртку, потом тёплые штанишки и осталась в клетчатой юбке и белой блузочке с рюшками.

- Иди ко мне, - Мила с наслаждение обняла дочку и замерла на мгновение. – Как твои дела, малышка?

- Всё хорошо, - девочка покосилась на мужчину. – Я не стану вам мешать… мам, а там есть ёжики? Как вчера?

- Конечно, есть, сходи, всё помнишь?

- Да, - довольно пискнула девочка и вышла за дверь.

- Дочка?

- Ага, Лиза… ну, вы в курсе.

- Выходит, в курсе…

Мила уже съела свои стейк и салат и сделала две кружки кофе, демонстративно достав одноразовые стаканчики из новой упаковки, и поставила перед гостем.

- На вкус так себе, - честно предупредила Мила, - но бодрит.

- Этот главное, - согласился Руслан.

После пары глотков кофе тихо зашла Лиза и, пододвинув стул к столу, достала тетрадку и стала заниматься своими делами. Руслан смотрел на склонившуюся белокурую головку с косичками и синими бантиками на концах, и у него складывалось впечатление, что девочка тут далеко не первый раз и изо всех сил старается вести себя тихо. Людмила, или Мила Владимировна, как называли поминутно заскакивающие работники свою начальницу, казалось, забыла о присутствии нечаянного гостя и сосредоточено смотрела в монитор, изредка стуча по клавиатуре, и иногда отвечала на телефонный звонок: «Слушаю».

Посчитав своё присутствие неуместным, Руслан попрощался и, под короткий кивок Милы, вышел из маленького кабинета.

- Поехали домой, малышка, - сказала устало Мила и, поцеловав девочку, помогла ей собраться. Им предстоял путь по пробкам, в пути они должны выучить стихотворение к завтрашнему уроку чтения, а дома, когда Лиза ляжет спать, Мила очень хотела прочитать хотя бы пару глав начатой ею книжки и, если уж совсем повезёт, то посмотреть серию любимого ею сериала. Сезон начался уже давно, а она всё откладывала и откладывала просмотр. В итоге, где-то в середине первой главы, её разбудило СМС.

«Прошу прощения за беспокойство, в действительности произошло недоразумение, я ошибся на одну цифру, просто совпадение».

«Я рада, что всё разрешилось».

«Ещё раз прошу прощения, и спасибо за стейк».

«Ещё раз я рада, что всё разрешилось, пожалуйста за стейк, и, пожалуйста, Руслан, сейчас ночь, я бы хотела уснуть».

Ответа Мила не получила и, немного поворочавшись, уснула.

Руслан долго не мог заснуть, он удивлялся совпадению и вспоминал своё удивление, когда на месте Людмилы Владимировны оказалась худенькая девушка. Снизу была отлично видна оттопыренная попка Людмилы Владимировны, хотя она и была прикрыта несуразной стёганой жилеткой от форменной одежды, тонкая талия, когда девушка поворачивалась лицом к Руслану, и хороший пуш-апп. Тёмно-русые волосы её вились на кончиках и закрывали лопатки, а зелёные глаза смотрели немного насмешливо и насторожённо, очень насторожённо…

Через несколько дней, выезжая с парковки, Мила заметила знакомого мужчину - Руслана, он стоял рядом с высокой женщиной в дорогом пальто, а потом учтиво открыл ей пассажирскую дверь седана представительского класса. Девушка была женой или подругой мужчины, она интимно поглаживала его по лацкану пиджака под расстёгнутой курткой.

Немного повздыхав и попечалившись столь незначительному обстоятельству в её жизни, как присутствие женщины в жизни малознакомого ей Руслана, она направилась по своим делам, решать куда более актуальные вопросы и задачи. Такие, как покупка подарков от Деда Мороза Лизе или попытка попасть на Новогодний концерт своего ребёнка, где дочка будет играть на флейте.

Тридцать первое декабря ввалилось, как всегда, неожиданно и ожидаемо, толпы народа в торговом зале предвещали сделанный план и отваливающиеся конечности к концу рабочего дня.

- Мила Владимировна, где торты? Там спрашивают торты.

- Принимают… наверное, - Мила Владимировна делала заказ на торты загодя, едва ли не за месяц, и сегодняшняя поставка должна была быть уже в магазине, однако вместо обещанных тортов Мила увидела стремительно пустеющий холодильник и побежала в кабинет. Девушка на том конце провода ничего, кроме: «Водитель выехал», ответить не смогла, и Мила, путём нехитрых манипуляций и моря обаяния, которое ей пришлось вложить в собственный голос, через седьмые руки узнала телефон водителя.

- Дииииимочка, - пела Мила, - как же так, как же так? Так и не завёлся? Ну, давай, хороший мой, постарайся, постарайся, хороший мой.

Димочка отвечал, что он перепробовал всё, но надежды у Милы только на сменщика, который ринется развозить поставки Димочки только после своих, а будет это ближе к вечеру. Димочка был так же не рад сложившимся обстоятельствам, Базилик оставался последней и самой крупной точкой доставки, но машина, как назло, сломалась и никаких признаков жизни не обнаруживала.

- Дим, ну, может, можно что-то сделать? Ну… там… в свечки подуть? Или подёргать… Дима, ты должен завестись! - громко, на ходу увещала Мила, практически врезаясь в собственную машину.

Димочки признался, что ни подуть, ни подёргать не получится и, под отчаянное «Чёрт-чёрт-чёрт» и непереводимую игру слов торгового работника, повесил трубку.

Мила критично осмотрела багажник своего авто и принялась измерять линейкой пространство, потом залезла на заднее сиденье и долго там копалась, перекидывая игрушки, которые пачками оставляет Лиза в машине, на переднее сиденье.

За бегущей по парковке девушкой, громко умоляющей завестись некоего Димочку и даже проявляющую полную готовность что-то подёргать или подуть, наблюдал Руслан. Тщательно измерив пространство небольшого багажника, девушка нырнула на заднее сиденье, перекладывая мягкие игрушки, голова у неё была спрятана в недрах машины, а вот попка выглядывала вполне аппетитно, как и стройные ножки.

Запыхавшаяся Мила вынырнула из салона авто и встретилась взглядом с Русланом, да, ей бы стоило смутиться или проявить вежливость, интересуясь погодой или здоровьем женщины в дорогом пальто, но Мила, моргнув два раза, сказала:

- Здрасте, - и, чертыхаясь про себя, двинулась к пассажирской двери.

- У вас проблемы, простите? Возможно, я могу чем-нибудь помочь? - Мила услышала приятный баритон.

- Нет у меня проблем, - на самом деле у Людмилы было столько проблем, что даже Дед Мороз не в силах решить их все, и начать не мешало бы с…

- Не похоже, - Руслан посмотрел внимательно на девушку перед ним. Запыхавшаяся, со сбитыми волосами, в пуховике поверх тоненькой футболки. – Возможно?..

- Конечно, возможно, не могли бы вы сделать мою машину побольше? А то моя критически маленькая для сложившихся обстоятельств. Нет? Очень жаль, но спасибо за попытку. - Мила ещё что-то бубнила себе под нос, одновременно раздражаясь на Руслана и ругая себя за грубость. Он-то точно не виноват, что газель Димы решила сломаться аккурат тридцать первого декабря и оставила Базилик без вожделенных гражданами тортов.

- Хотя, - Мила остановилась, - это ведь ваша машина? – Она кивнула в сторону дорогого седана.

- Моя.

- Не могли бы вы подвезти мне тортики?

- Что? – Руслан пытался понять, что именно хочет от него запыхавшаяся девушка.

- Подвезти торты, экспедитор сломался, к вечеру будет сменщик, но торты нужны сейчас.

- И где он сломался?

- На Лесном шоссе, на въезде в город, надо забрать у него торты и привезти сюда.

- Я ничего не понимаю в тортах…

- Ничего не надо понимать, я поеду с вами, я заплачу! Сколько надо? – Мила полезла в кошелёк. – Пятьсот рублей.

- Мииииила, - Руслан развёл руками. - Новый год.

- Тысяча, - она ещё раз заглянула в кошелёк.

- Пробки…

- Полторы!

- Вообще-то я спешу.

- Две, но не больше.

- Почему?

- Нету у меня больше, я и без того оставила Лизку без катка с этими тортами… Едем?

- Едем, - Руслан пожал плечами и снял с сигнализации автомобиль. К удивлению Милы, он пошёл не к водительскому месту, а к пассажирскому, и открыл для девушки дверь. - Ну? Долго будем смотреть?

- Ой, - Мила пискнула и уселась на удобное кожаное сиденье.

Мягкий полумрак машины освещала приборная панель, музыка играла тихо и ненавязчиво, приятный джаз, за окном довольные граждане спешили домой, кто-то нёс ёлку, ловя последние часы уходящего года, чтобы украсить лесную красавицу и вдохнуть запах мандарин и хвои.

- За покупками приезжали? – Мила покосилась на несколько больших пакетов с надписью «Детский мир» и брендового магазина одежды.

- А, нет, давно купил, всё забывал забрать… на работе лежали.

- Вы где-то рядом работаете? – Не то чтобы Миле было интересно, или она надеялась на что-то, она ни на что не надеялась, уже давно. А уж учитывая выглядывающего из пакета розового зайца и красивую женщину в дорогом пальто совсем недавно на парковке рядом с Русланом – и подавно.

- В торговом центре. Мы соседи.

- Да? Я вас не видела… - все работники центра с завидной регулярностью ходят в Базилик, кто-то покупает салаты на обед, кто-то фрукты, кто-то продукты на неделю. Даже красивую женщину Руслана она видела пару раз в торговом зале.

- Я редко захожу, только по работе… - Рука Руслана была на рулевом колесе и отсвечивала золотом на безымянном пальце, он смотрел сосредоточенно на дорогу и отвечал словно автоматически.

- По работе? Как это?

- Я главный инженер Старта.

- О, я не знала.

- Ну, я чаще с вашим руководством общаюсь, а теперь вот с вами, - седан остановился у обочины дороги, освещая ксеноновым светом фар старенькую газель. – Этот?

- Да, спасибо, - Мила уже выскочила на улицу, без пуховика, который сняла в салоне, было тепло, и разговаривала с неким Димой, смотрела какие-то документы и забралась в кузов машины, светя там фонариком, выданным Димой.

- Открывай багажник, мужик, - проговорил Дима, оказавшийся молодым парнем, лет двадцати, пухлым и с ямочками на щеках и подбородке. И пошёл забирать у Милы первый поданный ею торт.

- Всё, отлично утрамбовал, - Дима довольно махнул рукой и помог Миле спрыгнуть из кузова. – Спасибо, Мила Владимировна, ты чудо.

- Ой, да брось ты, что мне оставалось.

- Чего… повесили бы на меня штрафные санкции. Да и сидеть тут холодно, сейчас тачку поймаю и домой, Танька ждёт.

- Не разбежались ещё? Она ж тебе личность поцарапала, какой красивый ходил.

- Так она любя, женюсь я на ней.

- Ну, давай, пока, - забираясь в машину, дверь в которую любезно открыл Руслан.

В салоне было тепло, даже жарко.

- Спасибо, - после попытки аккуратно шмыгнуть носом, произнесла Мила, - не надо было торты носить, мы бы сами.

- Может, и не носил бы, надень вы куртку, - Руслан повернул рычажок, и горячий воздух подул на ноги и тело Милы.

Он припарковал машину у раздвижных дверей Базилика. Мила побежала за охранником и продавцом, на этот раз её успел поймать Руслан и заставил надеть пуховик, дёрнув «молнию» до самого подбородка и накидывая капюшон на голову. Он помог переложить торты на тележку, придержал рукой дверь, а потом смотрел за Милой, которая на ходу выставляя торты, болтая с покупателями, успевала давать распоряжения продавцам и, походя, поправить товар на соседних полках. Складывалось впечатление, что девушка не останавливается, даже стоять спокойно она не могла, а переступала ногами в нетерпении или прохаживалась из угла в угол, как пятилетний ребёнок.

- Мила Владимировна, не бьётся! – крикнула женщина с кассы. – Вы оприходовали?

- Чёрт, чёрт, чёрт, - запричитала Мила, - там же новое, - и побежала в сторону кабинета, по пути дёрнув за рукав Руслана, - пойдёмте.

В кабинете она с отчаянием била на клавиатуре, в нетерпении смотрела на принтер, звонила на кассу и выясняла, упала ли выгрузка, потом ещё раз била по клавишам, разговаривала с неким системным администратором, называя его Игоречком и подсказывая, что «надо просто вон ту штуку в углу экрана перезагрузить, и всё заработает». Она обошла свой стол раз пятнадцать и раз пятнадцать же сказала с интересом наблюдающему за ней мужчине: «Сейчас», пока не раздалось победное: «Чёрт, чёрт, чёрт», и Мила, схватив листок со свежее-напечатанными ценниками, не ринулась в торговый зал.

Мужская рука остановила Милу, притянув к себе, не интимно, но достаточно, чтобы нарушить все мыслимые границы личного пространства.

- Ты остановишься, а?

- Я сейчас, сейчас, извините, пожалуйста, - она тряхнула ценниками и попыталась пройти, но руки не отпускали, наоборот, они спустились на талию девушки и прижали её вплотную к Руслану, не давая ей выбраться. Следующее, что помнила Мила – как она отчаянно и с очевидной охотой отвечает на мужской поцелуй, который не был деликатным или пробующим, но не был и жадным. Руслан просто накрыл губы со следами блеска своими губами и придерживал затылок Милы, которая с готовностью приоткрыла рот, впуская изучающий язык.

- Что вы делаете? – она отскочила от него, как ошпаренная, предварительно вдоволь насладившись поцелуем.

- Должен же я был тебя как-то остановить, у меня в глазах рябило.

- Мне нужно было… если бы… да я сама эти торты есть буду, если они не продадутся до ночи!

- Мила… Владимировна, разберут эти торты, разберут, сядь, дух переведи, Новый год скоро.

- Ой, - Руслан увидел, как щеки Милы вспыхнули, - вот, - она полезла в ящик стола, доставая деньги, остатки выгребла из кошелька, пересчитывая пятидесятирублёвые купюры и укладывая их ровно. – Спасибо вам большое, возьмите, - она показала рукой на ровную стопочку купюр, - тут ровно две тысячи.

- Не надо, - Руслан посмотрел на Милу, - забери свои кровно заработанные.

- Но? Как же? Мы договорились, возьмите, вы заработали.

- Я пошутил, Мила, не нужны мне твои деньги, убери, - смотря на сведённые брови, - убери, убери, считай, что свою плату я уже получил.

- Получил он, - себе под нос, - что бы жена сказала, узнай.

- Мы же не скажем, - он всё-таки услышал. – И что-то тебя не волновала моя жена несколькими минутами раньше.

- Ну, это же не моя жена.

Новый год Мила встретила с дочкой, которая визжала от радости, получив от Деда Мороза живого декоративного кролика, всю ночь следила, чтобы кролик хорошо поел и попил, и просила разрешить ему гулять без клетки. Мира разрешила, она настолько редко видела Лизу, что следы жизнедеятельности кролика уходили на второй план. Лиза радовалась и обнимала маму, обещая вести себя хорошо-хорошо и всегда-всегда делать домашнее задание.

Через пару дней Базилик открыл свои двери покупателям, и Мила была на рабочем месте, включая одной рукой компьютер, а другой наливая всё никак не желающий заканчиваться кофе.

Руслан барабанил пальцами по коже руля и, стараясь сдерживать недовольство, проговорил ещё раз то, что говорил до этого момента не один раз. Новый год прошёл, отгремел фейерверками и детским смехом, а старые проблемы остались, как и невозможность решить их, скорее – нежелание.

Мила, кутаясь в пуховик, натянув шапку почти до глаз и прикрывая руками в варежках подбородок, бежала в сторону станции метро. Остановилась, увидев знакомый седан и выходящую из неё женщину в дорогой шубе.

- Садись, - Руслан открыл дверь машины и смотрел на замёрзшую Милу Владимировну, - не будь ребёнком, садись, замёрзла вся.

- Спасибо, - Мила устраивалась в удобном сиденье и грела руки в потоке горячего воздуха.

- Где машина?

- Она не заводится на морозе, аккумулятор, наверное, но я не уверена, так сосед сказал… Хорошие духи, - она повела носом, пассажирка, только что вышедшая из автомобиля, оставила шлейф цветочно-пряного аромата.

- Да, хорошие… мы разводимся, - Миле показалось, что Руслан говорит лобовому стеклу, но на всякий случай кивнула. – Подали на развод месяц назад, скоро уже…

Руслан не понял, для чего сказал это, мысли были за пределами салона седана.

- Плохо, - Мила вздохнула и покосилась на розового зайца на заднем сиденье авто.

- Плохо.

- А почему? Почему разводитесь? Можешь не отвечать, конечно.

- Другой у неё. Банально.

- Ах… как самому, так все герои, а женщине нельзя, женщине нельзя простить, может, это просто… интрижка, - вспомнила поцелуй в её кабинете. Не слишком Руслан был похож на раскаивающегося в тот момент, скорее – на отдающего себе отчёт в своих действиях, уверенного мужчину.

- Почему «нельзя простить», можно, конечно. Можно, двое детей у нас, понимаешь? – он так и смотрел в лобовое стекло. – Простишь, куда денешься. И сам я не ангел… да не прощается она, не хочет. И сама не хочет прощать, и ей прощения моего не нужно.

- Хм, - Мила вздохнула и смотрела на медленно проплывающих людей, кутающихся от мороза в шубы и тёплые пуховики, дети шли с замотанными шарфами носами, и только молодые парни шли без шапок, отважно отмораживая себе уши и носы.

- Прости, не нужно было тебе говорить. Метро. – Машина плавно остановилась. – Я довёз бы домой, но нужно возвращаться на работу, пару вопросов уладить.

- Ничего, бывает, и спасибо, Руслан. За то, что с тортами помог и сейчас подвез, спасибо.

- А за поцелуй? – Руслан посмотрел на румяные с мороза щёки и пряди волос из-под шапки, - за поцелуй спасибо не полагается?

- Спасибо и за поцелуй… - Глаза Милы смотрели насторожено, что удивляло Руслана, складывалось впечатление, что когда девушка не бежит или хотя бы перебирает ногами, она смотрит на людей с огромной долей подозрительности, ожидая в любой момент подвоха, предпочитая быть готовой ко всему.

Руслан ещё раз внимательно посмотрел на Милу. Ей было около тридцати лет, определённо меньше, если бы Руслан не знал о дочке, он бы дал Миле Владимировне двадцать пять, не больше. Мягкий овал лица, прямой нос и чувственный рот без следов инъекций. На губах поблёскивал блеск, и Руслан вспомнил, как было хорошо целовать Милу Владимировну, давая ей повиснуть на себе, придерживая и прижимая.

- Я хочу поцеловать тебя, можно?

- Нет, - Мила выглядела ещё более настороженно, - нет, не надо решать за мой счёт свои личные проблемы. - Мила открыла дверь и, ёжась, побежала к вестибюлю метро.

Придя в ночной клуб с парой приятелей, Руслан был уже порядком навеселе и был намерен догнаться. Со сцены лилась динамичная живая музыка, басы били по мозгам и отдавали в животе, гитара переливалась звуками, здоровенный солист, в коже и татуировках, зажигал зал.

- Смотри, - Андрюха махнул рукой в стороны сцены, - во лупит, ты посмотри на неё!

За ударной установкой сидела девушка и лихо рубила карданный ритм, никак не меньше 200 на метрономе, с качественными сбивками, иногда покачивая головой, взмахивая палочками, или смотрела в зал с задорной улыбкой. Когда песня закончилась, солист что-то проговорил в микрофон, и сидевшие впереди, явно знакомые исполнителей, одобрительно захлопали. Здоровяк махнул рукой в сторону девушки за ударными, та помахала рукой, кому-то отправила воздушный поцелуй и, выбравшись из-за установки, спрыгнула со сцены в зал, уступив место патлатому парню.

Руслан не выпускал из вида девушку в простом тёмном платье в мелкий то ли горох, то ли цветочек, длина платья едва доходила до середины бедра, открывая вид на стройные ноги, несколько пуговиц сверху были расстёгнуты. Девушка покачивалась в танце, иногда откидывая волосы с лица, выгибалась, простой покрой и мягкая ткань оставляли мало простора для фантазии. Пожалуй, раздражала Руслана только обувь девушки, сапожки с какими-то немыслимыми заклёпками, шипами, на высокой платформе, и, немного – тёмные браслеты из кожи, что вились вокруг запястья и поднимались выше локтя. На такой изящной руке должен красоваться браслет тонкой работы, подумалось Руслану, но поднятая вверх рука девушки всё поставила на свои места, вряд ли обладательница подобной татуировки пришла бы в восторг от ювелирных изысков.

- Вау, - промурлыкала Мила, глядя на Руслана осоловевшими глазами. Он же пытался сопоставить в уме дважды два и поверить, что лесная рок-н-ролльная нимфа, лихо отбивающая за ударной установкой, выгибающаяся и соблазнительно покачивающая бёдрами, грациозно прохаживающаяся от барной стойки к своему столу девушка – Мила Владимировна, та самая, что в панике наматывает круги по маленькому кабинету и смотрит настороженными глазами.

- Да уж, вау, – Руслан прижал Милу и подстроился под её ритм, успев руками оценить все прелести извивающегося тела, под тонкой мягкой тканью ощущались только резинка колготок и кружево трусиков, никаким пуш-аппом или хотя бы номинальным бюстгальтером Мила себя утруждать не стала. Она тёрлась в танце об мужчину и гладила его по плечам. Ритмично, попадая в такт ударным. Руслан легко приподнял девушку и прокрутил, удерживая ритмичность её движений. На удивление слаженно. Как любовники с большим стажем.

- Хорошо играешь, - нагнулся к порозовевшему лицу.

- Так, балуюсь, раньше играла…

- Всё равно хорошо.

- Спасибо, я польщена.

- Что ты тут делаешь? – улыбаясь, смотря, как кот на сметану.

- Мужика хочу снять, – прошептала Мила на ухо, поглаживая по шее, её губы, словно сами с собой, легко касались губ Руслана. Как будто её действиям нужно было словесное подтверждение.

- Ну, вот он я, снимай, - развёл руками, а потом провёл пальцами по женской спине. Мила Владимировна была худенькой.

- А ты хороший мужик?

- Не жаловались, - самодовольно ухмыльнулся.

- Тогда наливай и поехали.

Мила выпила под осуждающие взгляды здоровяка на сцене, потом выпила ещё и ещё, потом она целовалась и буквально втиралась в мужчину рядом с ней, потом икала в такси и запивала икоту шампанским под озадаченным взглядом Руслана.

Потом воспоминания её стали пропадать, вспыхивая яркими всполохами, вот она стонет и двигается так, что кажется, у неё отнимутся ноги, вот она сверху, снизу, сбоку, сидя, лёжа, стоя…

- Чёрт, чёрт, чёрт, - Мила с трудом разлепила глаза и посмотрела по сторонам. Комната была ей незнакома, но сама девушка была жива и почти дееспособна, что внушало оптимизм. Поискав глазами свою одежду, она, в итоге, остановилась на мужской рубашке, предварительно оценив аромат парфюма, и двинулась в сторону ванной комнаты. Планировка квартиры была типовая, как и обстановка. Какая-то мебель из Икеи, какая-то – из подвального магазинчика мебели.

- О, проснулась уже, на ногах, я смотрю, держишься. - Мила смотрела на Руслана и изо всех сил старалась не вспомнить, что вчера было. Нет, она понимала, что было… об этом вполне красноречиво говорил её обнажённый вид, присутствие в его постели и некоторый дискомфорт в районе промежности. – Привет, говорю.

- Привет, я… - она неопределённо махнула в сторону, давая понять, что собирается в ванную комнату, - ты не возражаешь?

- Нет, конечно.

Немного придя в себя под душем, оглядев взглядом пространство вокруг, она не нашла более-менее подходящего шампуня и воспользовалась мужским, который, по совместительству, был ещё и гелем для душа. С ароматом парфюма, как на рубашке.

- Ты не знаешь, где моя одежда? – Миле не хотелось ходить по чужой квартире в поисках своего платья и трусов.

- Знаю, на стуле в комнате, только там колготки порваны… Я старался аккуратно, не получилось.

- Хреново, а у жены твоей есть колготки? – внезапная мысль пришла в голову в тот же момент, когда слетела с языка.

- Похоже, что тут живёт женщина?

- Ну…

- Я же сказал, мы разводимся, - в голосе Руслана проскакивало раздражение, но он его прятал.

- Все так говорят.

- Да, говорят, но здесь нет ни моей жены, ни её колготок, иди есть, - он подтолкнул девушку в сторону кухни, и она смотрела с подозрением на стопку оладий и дымящиеся кружки с кофе.

- Надень, - Руслан накинул на плечи девушки махровый халат, - здесь довольно прохладно, я хотел утеплить, но потом решил, что не стоит… съёмное жильё.

- Халат. - Она недовольно повела плечами.

- Мил, поздно брезговать, мой член побывал во всех твоих интимных местах.

- Во всех? – она подозрительно посмотрела на мужчину рядом.

- Решительно во всех.

- Чёрт, чёрт, чёрт.

- Примерно так ты и говорила, но интонация была другой: «Ох, ах, даааааа, да, да, чёрт, чёрт, чёрт», - он даже закатил глаза, передразнивая, с лёгкой улыбкой.

- Значит, мне понравилось, жаль, что не помню.

- Можно напомнить, - он усадил девушку на стул и пододвинул оладьи. – Прости, больше я ничего не умею готовить, но ты вроде не сидишь на диете.

- Отлично. - Она прятала глаза и продумывала план стремительного отступления.

Лиза отправилась к бабушке на несколько дней и ночей, и Мила решила оторваться по полной, завалившись к приятелям, ловя драйв от выступления, напряжения в руках и ногах за установкой, потом алкоголя и танцев. План у неё был простой – снять мужика на ночь, она хотела секса. Оладьи, кофе и халат не входили в её планы, то, что происходило сейчас, не входило в планы девушки, забота о тепле её ног или вопросы, достаточно ли сахара – озадачивали и пугали девушку. Она не хотела ничего похожего на отношения, а то, что происходило прямо сейчас – было очень похоже и не могло закончиться хорошим, и этим пугало. Отношения никогда не заканчиваются хорошим.

Они поели в тишине. Руслан вышел, сказав, что сейчас вернётся, вернулся почти сразу, протягивая упаковку колготок.

- Двойка, у тебя же двойка?

- Спасибо, - Мила удивилась знанию размерного ряда, но вида не подала.

- Всегда пожалуйста, - он подмигнул и улыбнулся. Мила все-таки разглядела мужчину рядом с ней.

Высокий, короткая стрижка, светлые волосы, немного резковатые черты лица сглаживали ямочки на щеках и улыбка, блуждающая от губ к глазам, ему было определённо больше тридцати, но на сколько – трудно было сказать.

- Останься ещё немного, тебе же никуда сегодня не надо, дочка у бабушки, - он легко провёл рукой по вчерашнему платью. – Красивое платье, ты похожа на лесную нимфу, останься… посидим, поговорим.

- Полежим, ага. Откуда ты знаешь, что мне никуда не надо? Может, надо, муж меня ждёт.

- Мил, не ждёт тебя никакой муж.

- Ждёт, - упрямо.

- Да нет у тебя мужа, если бы был, хоть настоящий, хоть бывший, ты бы не была такой… хм, голодной. Я вчера реально испугался, что ты съешь его, - он опустил глаза на трикотажные тёплые штаны. – Нет такого мужика, который отказался бы от того, что я увидел. Нет у тебя мужа, никого нет, и давно.

- Даааа, как ты!.. Мне домой нужно, - она тут же стала надевать колготки, путаясь и дёргая, рискуя порвать. – Как ты… какое тебе дело, есть или нет, радуйся, что у тебя есть!

- И у меня никого нет.

- Да ладно, а с женой своей, скажешь, не спишь? – отчего-то Мила разозлилась не на шутку.

- Слушай, давай мы не будем на личные темы говорить, а? Сплю я со своей женой или нет, тебя не касается и касаться не будет, так что, давай без душещипательных сцен ревности, - проговорил холодно.

- Да пошёл ты, - открыла дверь и, на ходу застёгивая пуховик, стала ждать лифт.

- Что это? – она смотрела на протянутые купюры.

- На такси, ты хоть знаешь, где находишься? Отсюда не выберешься, бери, бери, - и засунул деньги в карман куртки.

- Я верну.

- Дело твоё.

С секунду посмотрев на закрытую дверь, она зашла в лифт и, поймав такси, поехала домой, где ещё раз помылась и попыталась вспомнить, предохранялись ли они прошлой ночью…

Поднимаясь на лифте на административный этаж, Мила Владимировна одёрнула форменную жилетку, которая была ей великовата, поправила руками волосы и пошла по длинному коридору, читая надписи.

«Главный инженер».

Робко постучав, она заглянула в светлое помещение, в котором стояло несколько столов с большими мониторами, стеллажи с папками и оргтехника.

- Мне нужен главный инженер.

Девушка из-за одного из столов внимательно посмотрела на форменную одежду Милы и молча махнула в сторону небольшой двери, что вела из их кабинета в соседний.

Постучав ещё один раз, открыв дверь, Мила Владимировна в нерешительности замерла.

Руслан стоял у большого письменного стола, нагнувшись к сидящей на стуле женщине, той самой, что она не один раз видела, его рука была у неё на плече, а лица почти соприкасались. Он показывал какие-то бумаги, но положение тел было не рабочим… близким, даже интимным.

- Простите, - Мила Владимировна пробурчала под нос и замерла, думая, делать ли ей шаг вперёд или уйти.

- Что? – Руслан в раздражении смотрел на дверь. – Проходите, что у вас?

- У меня? У меня… - Мила прикидывала в уме, как отдать купюры, сложенные в её кармане, главному инженеру так, чтобы не вызвать кривотолки. Надо было догадаться и положить их в конверт, поздняя мысль осенила Милу.

Женщина, сидевшая на стуле, встала и проплыла мимо Милы, не прошла, а именно проплыла, медленно и с большим достоинством, она посмотрела сверху вниз, буквально, с высоких каблуков, на девушку в форменной жилетке и, улыбнувшись мужу, вышла.

- Вот, спасибо, - Мила положила деньги на стол и, повернувшись, пошла из кабинета.

- Не нужно было, - что именно ей было не нужно – заходить в кабинет и портить интимную идиллию Руслана, возвращать деньги или ехать с ним в пьяном угаре к нему домой, Мила не стала уточнять.

Очевидно – ничего из этого не нужно было делать.

Ещё через несколько дней Мила Владимировна была удивлена, увидев на парковке Руслана, время было позднее, она заработалась и сейчас шла с Лизой, неся в одной руке её портфель и пакет с продуктами, а в другой держала тёплую ладошку дочки.

- Что ты тут делаешь? – с удивлением смотря на выходящего из своего седана мужчину.

- Тебя жду, хотел поговорить… один на один, - он глянул на девочку в накинутой курточке и тёплых штанишках, из-под куртки выглядывал форменный пиджачок с эмблемой гимназии.

- О чём? – Мила приноравливалась к шагам Лизы, и Руслан делал то же самое.

- Мам, я пойду в машину, - Лиза посмотрела на мужчину и добавила с укоризной. – Рабочий день уже закончен, вообще-то.

- Я совсем на немного отвлеку твою маму, можно? – попросил разрешения мужчина, смотря, как Лиза забирается на заднее сиденье авто Милы и начинает копаться в своём портфеле.

- О чём ты хотел поговорить? – Мила Владимировна по обыкновению переступала с ноги на ногу, и, видимо для того, чтобы она не начала ходить кругами вокруг высокого мужчины, он взял её за локоть.

- Мне кажется, мы не с того начали.

- Мы уже кончили.

- Это да, и не один раз, - он подмигнул во вспыхнувшие щёки Милы Владимировны. – Жаль, ты не помнишь. Я не про это, Мила, мы не с того начали, - дёрнул на себя, когда девушка в раздражении отошла. – Вообще не с того, давай сходим куда-нибудь вечером или на выходных, нормально пообщаемся.

- О чём?

- Ну, два взрослых и неглупых человека найдут общие темы для разговора.

- Я не могу, прости, - Мила переминалась с ноги на ногу, - и ты вроде как женат.

- Мил, я же сказал, мы разводимся, не живём вместе.

- Ну да… я не могу, правда, не могу.

- Да почему? Ты вроде довольна была… ночью… и утром нормально всё было, до того, как… почему нет, обиделась? Не надо.

- Не в этом дело, - она покосилась на машину. - Лиза, все вечера я с Лизой, уроки там… Её няня сюда приводит после школы и кружков, так что я не могу, прости, – быстро шептала.

- Совсем не можешь?

- Совсем, - она вздохнула.

- Давай втроём сходим, в зоопарк, например, или дельфинарий, потом в кафе.

- Не надо Руслан, я не хочу вмешивать в свою личную жизнь дочку.

- Так у тебя не будет никакой личной жизни.

- Её и нет, ты правильно заметил, - она вздохнула, - спасибо за предложение, мне приятно, но нет.

Руслан несколько раз заходил в Базилик и видел в зале Милу Владимировну, она, по обыкновению, быстро проходила между стеллажей с товарами или разговаривала с кем-то из персонала. Волосы её чаще были убраны в хвост, макияж не яркий, одежда под форменной жилеткой не вызывающей, скорее даже «не по возрасту», полное отсутствие аксессуаров, украшений, бижутерии. Мила смотрела сквозь Руслана, дежурно кивнув в его сторону, как мимолётному знакомому. Именно так он себя и ощущал, а вероятно, таким и был в её глазах.

Несколько походов в ночной клуб не принесли результата, на сцене стоял здоровенный солист, а за ударной установкой - патлатый парень.

Как-то сама собой закончилась зима, история с лесной нимфой, лихо отбивающей ритм на ударной установке, забывалась так же, сама собой.

Предложение приятеля сходить в тот же ночной клуб не встретило энтузиазма у Руслана, но, посмотрев на календарь и предстоящие длинные выходные, он махнул рукой и поехал отдохнуть.

За ударной установкой сидел патлатый, после нескольких бокалов ритм зажигал, отправлял в драйв, и глаза стали перемещаться по залу в поисках хорошенького личика или попки, причём отдавал предпочтение Руслан всё же попке.

Идя по длинному коридору в уборную, уже изрядно навеселе, Руслан уставился на парочку, которая, казалось, собирается заняться сексом прямо в этом коридоре. Музыка, доносившаяся из зала и изредка прохаживающийся народ не слишком смущали парня и девушку в платье с этническим рисунком, в сапогах, на взгляд Руслана, абсолютно несочетающихся с лёгким покроем этого платья, и абсолютно убийственным рядом  браслетов на руках.

- Чёрт, чёрт, чёрт, - услышал знакомое.

«Сняла мужика», – подумал и пошёл по своим делам. Мысль о подснятом мужике варилась в голове Руслана добрых минут пять, чтобы в итоге трансформироваться во вполне конкретное неприятие этого факта и оттаскивание за толстовку малолетки, который на полном серьёзе уже собирался доставать свой причиндал из штанов и пристраивать его по назначению, другой рукой пытаясь приспустить черные колготки, с нарочито огромными дырами, по бёдрам девушки.

- Какого рожна? – малолетка, промаргиваясь, смотрел на Руслана. – Чё те надо?

- Иди отсюда! – Руслан не слишком выбирал выражение и направление.

- Чееего? – пьяный мозг парня, по всей видимости, соображал с трудом, отлившая же кровь из головного мозга к более южным областям организма, не способствовала догадливости.

- Ты чего творишь-то? А? Чего ты делаешь? Зачем? – он смотрел в пьяное лицо Милы, с ярким макияжем, которая глупо улыбалась, пока не влепила звонкую пощёчину Руслану.

- Иди-ка ты сам! – и начала икать.

- Тёлка твоя, что ли? – осенило парня, который так и не догадался застегнуть штаны. – Так следи лучше за своей шлюшкой, - это были последние слова парня до кулака ровно между пьяных глаз несостоявшегося героя-любовника.

На начавшуюся драку сбежались сотрудники и посетители, здоровяк со сцены не без труда скрутил Руслана и затолкал в какое-то помещение, оказавшееся гримёркой, где в беспорядке валялись вещи, какие-то записи, недоеденная еда на одноразовой посуде, кружки с недопитым кофе и бокалы с алкоголем. Туда же ввели Милу, которая тут же, словно ей мало, схватила первый попавшийся бокал и стала потягивать.

- Что происходит? - Руслан был в бешенстве и не очень трезв, к тому же.

- Остынь, мужик, посидишь тут и вали домой, подобру-поздорову.

- Ещё раз, - он обратился к Миле Владимировне, словно рядом не было здоровяка и патлатого. – Что ты творишь? Зачем?

- Чего она сделала? – сказал здоровяк, на нём была кожаная жилетка, такие же штаны, лысый череп с татуировкой и пивной живот.

- Мужика сняла, - равнодушно проговорила Мила, - ик.

- И чё? – патлатый, в такой же жилетке, но в низко сидящих джинсах, выставляющих напоказ лобковые волосы, посмотрел на Руслана. – Кому от этого плохо? Всем только хорошо, - патлатый затянулся.

- Ей, твою дивизию, плохо!

- Не, - патлатый запустил колечки из дыма, - ей хорошо, ей хорошо.

- А ты кто такой? – вмешался здоровяк, с интересом глядя на Руслана, чьи часы и обувь никак не вписывались в облик завсегдатая этого клуба.

- А ты кто?

- Брат… мужа её брат. - Здоровяк покосился в сторону Милы.

- Какого мужа?

- Безвременно почившего, - добавил патлатый и выругался.

- Иди ты на пуп, Кость, - подала голос Мила, - а лучше дай выпить… Вот чего ты вмешался? – к Руслану. - Мне-то ясно, что надо – секса, а тебе чего? Или повторить хочешь? Так иди, жену свою… Господи, как болит голова, ик, Кость, ты там сдох у холодильника? Догонюсь и схожу… может, там ещё мальчик…

- Это, по-твоему, нормально, брат безвременно почившего мужа? – Руслан сверлил глазами здоровяка. – Нормально? Она же жизнь свою просирает, здоровье, она на что похожа? – он смерил глазами девушку, сидящую на соседнем диване, но даже в этой нелепой одежде и ярком макияже она смотрелась привлекательно. Руслан мысленно надел на неё «приличное» платье и ещё раз ужаснулся «вырви-глаз» этническим рисункам, рваным колготкам, браслетам и сапогам. – У неё ребёнок, между прочим, брат почившего мужа, а она подставляется под любого урода, слова же «презерватив», похоже, вообще не знает!

- Знаю, - Мила обиделась и отхлебнула из горла, передав патлатому бутылку. – Вы закончили выступать? Тогда выпей со мной.

- Да какое «знаю»! Кому ты рассказываешь! Ты бы и не вспомнила про них, если бы не я, тебе вообще, что ли, всё равно, с кем и где?

- Разборчивый нашёлся. - Мила встала и, громко хлопнув дверью, вышла. Патлатый пошёл следом, «просто на всякий случай».

- Ты скажи толком, кто ты такой? – здоровяк внимательно смотрел на Руслана.

- Никто, знакомый.

- А печёшься не как знакомый… не дёргай её, не надо. С ней всё будет в порядке.

- Ты называешь это в порядке?

- Это – в порядке, - здоровяк устало провёл по лицу и налил себе стакан воды. – Будешь? Может, выпить?

- Спасибо, настроения нет.

- Я приглядываю за ней уже очень давно, она хороший ребёнок.

- Чего? Какой она ребёнок?

- Слушай, ты с ней спал, походу, тебе она не ребёнок, а мне – ребёнок. Я её лет с пятнадцати знаю, да, где-то так. Прибегала к нам после музыкальной школы, мелкая, востроглазая, всё восхищалась ударной установкой. Брат мой  и посадил за неё… Бегает и бегает девчонка, нам не жалко, девочке интересно. И каково было узнать, что брат мой, младший, оприходовал эту девочку, совратил, фактически… Беременность, скандал, либо суд, либо загс, выбрал загс, конечно. Ребёнок так и не появился, казалось бы, тут и сказочки конец, но нет… у неё же любовь, ей же спасать надо этого урода, спасала, много лет, пока он не окочурился от передоза. Но она – хороший ребёнок, и школу закончила, и институт, работает, дочка у неё, племяшка моя, умница. Всё на себе тащит… а то, что срывается так вот… ну, отврат, конечно, но поверь, это уже в порядке, после всего, что с ней было – это в порядке. Ест, пьёт, на контакт идёт, играет иногда,  талантливая, - засмеялся. - Надо же ей хоть как-то снимать напряжение, вот, уходит в штопор несколько раз в год. Утром уже дома,  снова тишь да гладь. Так что, ты не лезь к ней, она мужика в свою жизнь на пушечный выстрел не подпустит. - Руслан вспомнил настороженный взгляд. – А то, что… ну и ладно, хоть и воротит от души. Перерастёт, должна, она хороший ребёнок.

- Тебя воротит?

- А что тебя так удивляет? Жертва стереотипов? Я, между прочим, отец четверых детей, женат уже больше двадцати лет и, в отличие от некоторых, - выразительно посмотрел, - чужих баб не снимаю, женой довольствуюсь, и рад этому.

Выйдя в зал, Руслан глазами тут же выцепел Милу, которая сидела за столиком с патлатым Костиком и продолжала методично накачиваться, облокотившись ему на плечо и закрыв глаза.

- Может, домой её? – спросил парня, глядя на закрытые глаза Милы.

- Отвезёшь? – с надеждой вернул Костя. – Меня ждут.

- Отвезу, куда я денусь, пойдём, - он обнял Милу, приподняв за талию. – Поедем, красотка, кататься, давно я тебя не катал.

- Ты меня снимаешь, что ли? – поинтересовалась изрядно пьяненькая Мила Владимировна.

- А это уже как пойдёт, - он широко улыбнулся и подмигнул.

В такси Мила уснула, продиктовав свой адрес – микрорайон на окраине города. К удивлению Руслана, в городе в ночное время были пробки.

- Восьмое марта, - посетовал таксист, - корпоративы, - красноречиво покосился на Милу Владимировну, мирно спящую на плече Руслана. К счастью мужчины, экзотический наряд Милы был спрятан под длинным пуховиком.

- Зайдёшь на кофе? – Мила Владимировна выглядела, к удивлению Руслана, смущённой.

- Тебе бы чайку сейчас и баиньки, - он открыл дверь и поставил девушки на ноги, смотря, как она, слегка покачиваясь, двинулась в сторону подъезда, пока не споткнулась, упав. – Нда… похоже, что зайду. - Руслан отпустил таксиста и зашёл в лифт с девушкой, придерживая её одной рукой.

В небольшой прихожей был шкаф для верхней одежды, обувница, зеркало, и аккуратно стояли тапочки – розовые с помпонами. Побольше и детского размера. Он снял с девушки пуховик, сапоги, немного посомневался, но потом разулся сам и прошёл на небольшую кухню, где на холодильнике были прилеплены магнитами от «Растишки» список дел, счета и детские рисунки.

- Я, наверное, в душ, - пробурчала Мила.

- Давай, я пока чайник поставлю.

- Хозяйничай, - взмахнула рукой и ушла.

Руслан заглянул в кухонные шкафчики с рядами банок для круп и макарон, наборами специй и стратегическим запасом кофе, чая, сахара и шоколадных шариков на завтрак. В холодильнике, куда из интереса заглянул Руслан, стояли чистенькие кастрюльки с обедом, банки домашних заготовок. Сыр, колбаса и зелень были упакованы в контейнеры.

- Спасибо. - Мила, уже без макияжа, в простой футболке и джинсах, с влажными волосами, убранными в хвост, была больше знакома Руслану. Присела на стул, взяла протянутую кружку с чаем и, потупив глаза, смотрела в стол.

- Не за что… - Руслан не знал, что сказать, - дочкины? – он кивнул в сторону детских рисунков.

- Да. Я спросить хотела, откуда ты знаешь Лизу и Ольгу?

- Дочку твою? Не знаю я их, совпадение просто. Приятель мой встречается с некой Ольгой, у неё дочка Маша, ну меня и познакомили с её подругой, у которой дочка Лиза. Имена распространённые. У меня дочку тоже Лиза зовут. Совпадение, - зачем-то добавил.

Так, болтая о детях, школьных программах и дополнительных занятиях детей, они перекусили, и Мила машинально мыла посуду. Руслан смотрел на спину Милы, на подсушенные волосы, которые начинали виться, на свободную футболку, и испытывал желание обнять женщину, на которую смотрел. Что-то в такой, домашней, не дёрганой Миле Владимировне притягивало Руслана.

Обняв, аккуратно притянул к себе, спиной к груди.

- Не надо, - Мила напряглась, - не надо.

- Почему?

- Слушай, вот не нужно этого… Саня же поведал тебя печальную историю моей жизни, - иронично и немного зло проговорила почти по слогам. – Вот не нужно жалеть и всякое такое, у меня всё нормально.

- Почему жалеть-то? – Он забрался рукой под край футболки.

- А, что, не жалеешь, скажешь? - нахохлилась.

Руслан отошёл и сел на стул, смотря на повернувшуюся к нему Милу Владимировну. Она облокотилась на стол и в раздражении подёргивала ногой в розовом тапке с помпоном.

- Знаешь, я, честно говоря, не вижу особых поводов тебя жалеть. Ты молодая, красивая, здоровая женщина, работаешь, не дура, дома у тебя уютно, дочка в гимназии учится, в престижной, между прочим, чего тебя жалеть-то? Что с мужем у тебя не ладилось, или любовь какая-то неземная была? Так у всех это было. И любовь, и не ладилось. Я лично не встречал людей, у которых всё гладко в жизни.

- Да ладно, не встречал… на себя посмотри.

- Что «на себя»? Я, что принц Кембриджский? Да и у него, наверняка, есть о чём подумать на досуге.

- Перестань ты, ради бога, у тебя машина, как эта квартира стоит, а то и больше… жена вон…

- Ага, поэтому я, такой распрекрасный парень, шляюсь по ночным клубам и сижу на чужой кухне, у женщины, которая, парой часов раньше, чуть не переспала с левым придурком прямо в коридоре ночного клуба, - усмехнулся не злобно. -  Во-первых, нет у меня жены, развелись мы, во-вторых, что «машина»? Была семья, квартира, машина… поделили, мне досталась машина, хреновый делёж, скажу я тебе. Жилье у меня съёмное и так себе, сама видела, но мне больше не нужно. Я обычный мужик, такой обычный, что воротит от себя порой.

- Обычный… - фыркнула, не скрывая сарказма.

- Ну, а какой ещё, Мил? Я пожрать люблю, люблю, когда дети прыгают сверху, а самому спать до обеда… тачки, в бане с друзьями откиснуть, думаешь, я книжки какие-нибудь приличные читал в последние лет пять? Я кто такой Мураками не знаю, вроде японец какой-то, иногда, попадётся что-нибудь на глаза – почитаю, а так – лента новостей и сетевые игры, иногда даже работу свою люблю, но не часто, женщин красивых люблю, вот как ты.

- Я? Ну, ты прохвост, - Мила улыбнулась.

- Женская красота – понятие относительное, дело вкуса. Мне всегда нравились такие, как ты.

- Какие «такие»?

- Миниатюрные, изящные, которые «до старости щенок». Если ещё и стрижечка короткая… уммм...

- Педофил что ли, или латентный педик? - Мила не собиралась сдаваться.

- Да брось, в каком месте ты на мальчика похожа? Женщина, худенькая, изящная. Посмотри на свои руки, ноги…а попка… Мил, такую просто обнимать – отдельный кайф, даже если она пьяная и чёрте в каком виде.

- Да уж, поэтому твоя жена всегда в правильном виде и ниже тебя всего на полголовы.

- Это да… любовь не выбирает. Всегда западал на таких, как ты, а влюбился в другую… у неё ноги вообще-то толстоваты, как по мне, да и руки далеки от изящества, и грудь… у неё большая грудь, а я люблю маленькую. Так я чуть в штаны не кончил, когда впервые увидел её сиськи… любовь – она такая…

- Ну, ты причёсывать, - Мила смеялась, - любовь? Ты обкурился, что ли?

- Вот только не говори, что в любовь не веришь.

- Да ерунда это чистой воды, сказки для детского сада! Любовь… что ж ты, такой влюблённый, с женой-то развёлся?

- Потому что обычный мужик, где-то туповат, где-то мелочный. Я думал – работаю, она молчит, значит, всё хорошо. Как она может уставать, дома же сидит, радоваться должна. Герой… ну и погуливал иногда.

- Она знала?

- Не, точно не знала, может подозревала, а когда глаза открыл, нафиг ей не нужен оказался, нашла мне замену.  Вот и вся любовь. Обычная. И никакого принца Кембриджского.

- Да… вечер откровений удался… только я это, сексом с тобой не собираюсь заниматься, то ли врёшь ты непроникновенно, то ли день не твой, - Мила отчего-то начинала злиться.

- Во, и сексом я тоже не любитель.

- Чего?!

- Да марафоны эти, за акт двадцать три позиции сменить, ноги выше, ниже, хрен пойми как ещё. Не, я не против разнообразия. Но берега видеть надо. Сейчас чего только не выдумывают, такое впечатление, что просто любить женщину уже позор. Надо вдвоём, втроём, связанную и мордой в какое-нибудь дерьмо… тьфу, где только набираются этого соплячки.

- И много было у тебя соплячек?

- Бывали… Я люблю смотреть на женщину, видеть, как глаза у неё от удовольствия закрываются, от того, что ты с ней делаешь. И именно ты, - он подошёл вплотную. – Мне нравится ласкать женщину, мне от стонов крышу сносит, - ещё ближе, нагнулся, - когда от ожидания поцелуя уже голова кружится, когда она знает, что ты для неё всё сделаешь…

Мила мелко задрожала, выставила руки перед собой и оттолкнула стоявшего слишком близко мужчину.

- Ну, ты и Андерсен, Ганс Христиан.

- Я пойду, спасибо за гостеприимство, - он резко оттолкнулся от столешницы, на которую облокотился, прижав к себе девушку.

Отчего-то той ночью Мила Владимировна плакала.

Перед майскими праздниками Милу Владимировну ошарашили известием, что она должна присутствовать, как лицо официальное, на дне рождения торгового комплекса Старт, вместе со своим руководством. Вздохнув, она направилась в магазин и, по совету консультанта, выбрала себе «маленькое чёрное платье» чернильного цвета, туфли к нему на высоком классическом каблуке и  бижутерию Сваровски. Мила Владимировна, переодевшись в своём кабинете, покрутившись перед кулинарией и кассовой зоной, еле поспевая за собственным руководством, поднялась в уже закрытый для посетителей торговый комплекс и уже второй час слушала торжественные речи петухов, которые нахваливали кукушек, а те отвечали им полной взаимностью. Не понимая, для чего она находится здесь, какова цель её визита, и раздражаясь от того, что ей приходится стоять на высоких каблуках в душном помещении вместо того, чтобы ехать домой и отдохнуть, наконец, от всех дел, вкусив долгожданные выходные, она стояла у стены и смотрела перед собой.

Когда речи торжественно завершились, цветы и ценные подарки были раздарены, фуршет объявлен, а официанты из службы кейтеринга ходили по холлу и предлагали лёгкие закуски и шампанское, Мила решила, что после пары бокалов она имеет полное моральное право не только отправиться домой, но и попросить у руководства небольшую денежную компенсацию. Платье, которое пришлось ей купить, абсолютно не вписывалось в образ жизни Милы, и она не представляла, куда и с какой целью она может надеть его снова, однако стоило оно круглую сумму. В полумраке танцевали парочки, она пробиралась мимо, лавируя между танцующими и прогуливающимися людьми, пока не наткнулась глазами на знакомый затылок. Когда она успела разглядеть и запомнить затылок Руслана, Мила не знала, но в том, что это именно он легко вёл в танце свою жену, у неё не было сомнений. При этом степень близости не указывала на то, что женщина эта – бывшая.

«Братец Гримм», - подумала Мила и в раздражении выпила залпом бокал с шипучим напитком, на автомате беря другой и закусывая канапе с тигровой креветкой.

- Ты тут не снимешь мужика, - услышала знакомый баритон над ухом, - а если снимешь, имей в виду, не исключено, что тебе придётся с ним встречаться по работе, крайне неловкая ситуация.

- Да что ты, - она взяла четвёртый бокал шампанского. – По-моему, крайне неловкая ситуация – это тереться о бывшую жену на глазах изумлённой публики.

- Тебе не кажется, что порой, ты переходишь границы?

- Взаимно, - салютовала фужером.

Он забрал её шампанское и поставил на поднос проходящего мимо официанта.

- Пройдёмте Мила Владимировна, - легко взял за талию, - давайте не станем привлекать внимание к вашей пьяненькой персоне.

- Куда?

- На воздух, - он внимательно осмотрел девушку, отмечая платье, обувь и ряд браслетов.

Они не дошли на воздух. Проходя мимо какого-то открытого помещения, оказавшегося чьим-то кабинетом, Мила оказалась зажата между стеной и рукой, которая буквально впечатала Милу Владимировну в Руслана, и она отвечала на его поцелуи, пыталась одновременно снять с него рубашку, которая невероятно шла мужчине, и поднять своё платье.

- Чёрт, чёрт, чёрт.

- Давно не было? – Руслан провёл по груди Милы и подтвердил свои догадки, внизу был бюстгальтер из тонкого кружева, излюбленный пуш-апп не смотрелся бы под платьем подобного кроя. Он зажал сосок Милы между пальцами. - Давно? - ей в ключицу, слушая дыхание и стоны, ловя движения её бёдер. - Очень давно?

- Очень. - Мила капитулировала, его руки на ягодицах, которые сначала немного сжали, а потом развели в стороны, заставив Милу просить, умолять, скулить.

- Ты сходишь со мной в ресторан, - спокойно сказал Руслан, настолько спокойно, что Мила Владимировна не поверила приличной выпуклости в его брюках, которая упиралась ей в живот.

- Что?

- Ты сходишь со мной в ресторан, и я дам тебе то, в чём ты нуждаешься, в тот же день.

- Интересная постановка вопроса.

- Немного неожиданно, согласен… так что? Когда ты можешь?

- Эм… сегодня. Сегодня Лиза у бабушки.

- Отлично. Значит, сейчас.

- Сейчас? Но я…

- Что – ты? Ты прекрасно выглядишь, поехали. Тебе идёт платье и украшения.

Она захватила своё пальто из кабинета и вышла на парковку, где её ждал мужчина. Открыв дверь в салон седана, он улыбнулся.

- Боялся, что ты сбежишь, Мила Владимировна.

- Ну уж нет, - шампанское ещё играло в Миле.

- Какую кухню предпочитаешь? – помолчал. – Помимо Макдоналдса.

- Не знаю, - пискнула, - мне всё равно.

- Не может быть всё равно. Что ты любишь? Суши любишь?

- Неееееееет…

- Отлично, значит не японская. Паста?

- Ууууумммм…

- Мидии… гофры?

- Как это?

- Понятно, не бельгийская. Я так понимаю, соблазнять тебя лягушками бесполезно, - улыбнулся.

- Если только она превратится в принца.

- На сегодня я твой принц, - подмигнул. - Мясо, хороший кусок мяса… или рыба?

- Можно и мясо… я не голодна, вообще-то.

- Значит, хороший ресторан европейской кухни.

У дверей ресторана, когда шампанское стало выветриваться из организма Милы Владимировны, она остановилось, заведение выглядело… дорогим.

- И я плачу, - сказал Руслан, как отрезал.

- Но? - Милы выглядела растерянной и так же себя ощущала.

- Нет-нет, я оплачиваю, и только тогда наш уговор действителен.

- Знаешь, это очень странный уговор!

- Согласен, странный. Обычно это работает несколько по-другому. Но, в принципе, какая разница? Ты хочешь секса, я – общения с тобой. Если всё сложится – все останутся довольны.

- Можно подумать, ты не хочешь секса.

- Я? – он прошептал в ухо. – Сил нет терпеть, как хочу, но ожидание стоит того.

За обедом Руслан с улыбкой отказался от алкоголя и отказал в нём Миле.

- Давай без алкоголя, - твёрдо сказал, проигнорировав недовольное сопение Милы Владимировны.

- Но?..

- Мила, попробуем, - и, словно сжалившись: – Стакан колы, пожалуйста, - официанту, - там тоже пузырьки, тебе должно понравиться.

- К тебе или ко мне? – спокойно спросил Руслан, садясь на водительское сиденье после того, как усадил Милу на пассажирское, после обеда и разговоров.

- Я… мне… мне нужно домой!

- Мила?

- Я, - она вжалась в удобное кресло. – Спасибо, всё было вкусно, мне всё понравилось, и еда, и беседа, но нужно домой. В следующий раз.

- Мил, не паникуй, - он смотрел на дорогу.

- Не паникую.

- Вот и не паникуй, - наконец, нашёл, где может остановить машину. – Что случилось? Я обидел тебя?

- Нет, не обидел, женщина просто может передумать.

- Передумать... может, конечно, - он нагнулся слишком близко к её лицу, - ты уверена, что передумала? – язык легонько коснулся её рта. – Уверена? – Он отлично слышал тихий стон. – Не выдумывай, поехали ко мне, так ты в любой момент сможешь уйти, не будешь мучиться неловкостью, что у тебя дома посторонний человек, - шепнул. – Переставай паниковать, это всё ещё я… Я тебя уже видел, ты мне понравилась, секс с тобой мне понравился.

- Да я боюсь, что ты мне не понравишься! – дерзко, наиграно.

- Этого я должен бояться.

- Боишься?

- Есть немного, - он смотрел в глаза. Действительно опасался и не лукавил.

В лифте она ещё больше паниковала, и только мужская рука, которая держала крепко, давала немного уверенности. В знакомой уже квартире она сняла обувь и смотрела, как Руслан повесил её пальто на вешалку, потом своё, потом взял её за руку и завёл в комнату.

Обстановка была та же самая, что помнила Мила. Диван, который сейчас был собран, журнальный столик с бумагами и ноутбуком, панель телевизора на стене, пара вместительных шкафов.

- Ты можешь сходить в душ, если тебе так будет комфортней, - он говорил тихо, словно боялся спугнуть.

- Спасибо, - платье скатилось к ногам, когда Руслан со звуком потянул молнию на спине. От горловины до бёдер, - я схожу. - Мила чувствовала, что её немного трясёт, то ли от того, что шампанское выходит, то ли от возбуждения или волнения.

- Держи, - он накинул ей на плечи свою чистую рубашку из мягкой ткани и за руку отвёл к ванной комнате, - не спеши, чистые полотенца найдёшь.

Горячая вода расслабляла и убивала надежду выйти на улицу, было довольно прохладно, чтобы ретироваться сразу после душа.

- Что ты, что ты, - уговаривал, как девочку, как несмышлёного ребёнка, что не нужно бояться, гладил везде, где она позволяла и где – нет, убирая её руки, отметая. Его руки словно знали её тело, губы знали. Он знал, понимал, давал, но и просил в ответ, не терпя возражений, вынуждал, отдавал, стоны смешивались, как и пот, шёпот и вскрик.

Он всё-таки был сверху и всё-таки смотрел, как она закрывает глаза, поверив, что сделает, даст, не обидит.

Ей было нужно приподнять ноги в коленях – придержал, не дал, ей необходимо было податься выше, на него – сменил угол.

- Почему? Что ты?..

- Скажи, что встретишься со мной ещё раз?

- Я не могу, - чуть приподнял её ноги в коленях, чуть качнул бёдрами, поймал на взлёте, - не могу я, - проскулила.

- Можешь, - ещё раз подразнил, так, что готова была разозлиться, но могла только просить дать ей то, что необходимо.

- Не могу, Лиза… Лиза… она…

- Когда сможешь, Мила, обещай, что встретишься со мной, как только сможешь.

- Да, - устала спорить.

- Точно «да»? – остановился, сорвав ещё более недовольный стон.

- Точно, пожалуйста, пожалуйста?

- Пожалуйста, - её ноги оказались в необходимом ей положении, он дал свободу её бёдрам, легко подстраиваясь под нужный ей ритм, лаская её, двигаясь с той силой и частотой, в которой нуждалась Мила, пока она не кончила, вцепившись в плечи, поцарапав и еле сдержав себя от укуса.

- Ты обещала, - Руслан наматывал прядь её темно-русых волос на палец.

- Знаешь, это было похоже на шантаж.

- Это и был шантаж, так что?

- Я помню, правда, помню. Просто мама действительно редко берет Лизу … а с ней я…

- Помню, когда сможешь, - он подтянул на себя девушку, обнимая. – Такая хрупкая, балдею от этого невероятно, - сжал двумя руками, - как котёнок, так бы и сдавил, да больно боюсь сделать.

- Ну, немножечко боли даже приятно.

- Мила, только не говори, что ты любительница подобного.

- Нет! Нет, ну шлёпнуть, чуть-чуть… вот сюда, - она даже показала конкретное место на попке.

- Сюда? – легонько шлёпнул.

- Да, - Мила подалась к руке, - сильнее, совсем немножечко сильнее.

- Так?

- Ооооооооой, да… - ещё раз и ещё. - Чёрт, чёрт, чёрт.

- А чего ты в прошлый раз молчала?

- Может, стеснялась?

- Ах, ну да, просить поиметь в попку не постеснялась.

- Тебе это смущает?

- Меня мало что смущает. Есть то, что я не люблю, есть то, от чего отказываюсь категорически, есть то, что нравится. Тебе повезло, наши вкусы во многом совпадают.

Их вкусы совпали ещё в очень и очень многом, она столько раз за ночь испытала оргазм, что не верила самой себе. Засыпая на груди Руслана, радовалась одному – завтра у них выходной, Лизу забирать только вечером, и баритон сказал, что он хочет провести с Милой целый день. Причём ему не так уж и важно, если Мила не сможет заниматься сексом после столь плодотворной ночи, они могут посмотреть кино или просто выспаться, заказать еду на дом или поговорить. Надо ли говорить, что Мила смогла заниматься сексом?..

К вечеру она, расслабленная, ходила по квартире Руслана, приготовила небольшой ужин, или обед, по времени больше походило на полдник, и, казалось, они обсудили массу тем, обходя слишком личные. Не хотелось портить этот день неуютными разговорами.

- Куда ты засобиралась? – Руслан лениво смотрел на Милу Владимировну, которая надевала платье.

- Пора за Лизой, - она вздохнула. – Пока доеду, как раз будет к восьми.

- Я отвезу.

- Я сама, - продолжая одеваться, нервно дёргая за молнию на платье.

- На этом месте подробнее, - Руслан встал рядом, в домашних брюках, с голым торсом, изрядно выше Милы Владимировны, он аккуратно потянул замочек, и платье поддалось.

- Подробнее? Сяду на маршрутку, доеду до метро.

- А чем тебя не устраивает моя машина?

- Как чем? Чем? Просто… эм, - Мила Владимировна сжала плечи.

- Я-то думал, мы прошли это… Мила, не нужно искать серую кошку в серой комнате, я не собираюсь подкатывать к тебе через ребёнка или входить в вашу с Лизой жизнь, или что ты там себя придумала сейчас. Просто отвезу тебя к матери, она живёт далеко, ты заберёшь Лизу, и отвезу вас домой. Всё.

- И что я ей скажу? Про тебя?

- Что попросила знакомого помочь, - он слегка ошеломлённо смотрел на девушку. – Я не предлагаю рассказывать маленькой девочке, сколько раз этот дядя переспал с её матерью!

- А то она не поймёт.

- Стой, - Руслан резко повернул на себя Милу, - что она поймёт? Она в первом классе, Мил, ты никого не убила, что за паника? Я не знаю, когда увижу тебя ещё, понимаешь? Я просто хочу провести с тобой лишние полтора часа, пока мы едем за Лизой, и потом ещё немного, пока довезу вас домой, вот и всё. Нет причин дёргать эту несчастную молнию в сотый раз, - он накрыл тёплой ладонью маленькую ладонь Милы. – Ну? Давай, прекращай.

- Ладно…

Лиза вполне благосклонно отнеслась к тому, что некий дядя подвёз их с мамой, вспомнив, как их с подружкой возил на выступление её папа, а по пути угощал мороженым.

У подъезда он остановил машину, помог выйти Миле Владимировне, Лизе, поболтал немного с девочкой, полюбопытствовал содержанием раскраски в её руках, чем Лиза осталась довольна. Смущаясь, и в этот момент она стала похожа на свою маму, девочка протянула потрёпанные листы и рассказала значение волшебных крыльев у каждой из героинь. Руслан покорил сердце девочки тем, что он не только поимённо знает этих волшебниц, но и их сверхспособности, он улыбнулся в довольное личико девочки.

- Откуда ты их знаешь? – Мила выглядела немного озадаченной и слега подозрительной.

- У меня дочка-ровесница, тоже Лиза, забыла.

- И?

- Ну, я же говорю с ней, а сейчас это главная тема у первоклассниц, кстати, должна выйти новая серия, на днях, моя в нетерпении, тебе кинуть файлик?

- О, давай, а то я Лизу в интернет не пускаю, а самой некогда.

Лето прошло быстро, между сверхурочными переработками и попытками провести время с дочкой, которая дневное время проводила в школьном лагере, вечером же её, по обыкновению, приводила няня прямо на рабочее место Милы Владимировны.

Ещё быстрее пролетела золотая осень, и настал холодный ноябрь, который, по недоразумению, не считался зимним месяцем. Наледь на дорогах, пронзительный ветер, снег с дождём и поголовные простуды говорили об обратном.

Встречи с Русланом были не столько частыми, сколько на регулярной основе. В какой-то момент, против обыкновения, Мила сама набрала номер телефона и счастливо сообщила о том, что пару вечеров она абсолютно свободна, и услышала на том конце довольный баритон с шутливыми нотками.

- Вы ли это, Мила Владимировна?

- Я.

- Сама звонишь… предлагаешь встретиться. Мила, я просто обязан пойти тебе навстречу и убедиться, что это всё ещё ты, а не злобный марсианин.

Мила каждый раз порывалась сразу поехать к Руслану, чтобы «не терять время», но так же каждый раз Руслан настаивал на предварительной встрече на нейтральной территории.

Это мог быть хороший ресторан или обычное кафе, когда Мила дала понять, что не в восторге от фешенебельных заведений, и подобный досуг её скорее нервирует, чем расслабляет, они стали заезжать в кафе или простые рестораны. Не терпел Руслан только рестораны быстрого питания, ссылаясь на повышенную кислотность, ревматизм и сколеоз пятки. Мила Владимировна смеялась, но соглашалась с этой версией. В конце концов, ей самой нравилось, что Руслан ухаживал за ней, ей доставляло удовольствие, что он неизменно открывает перед ней двери, дарит цветы и оказывает другие знаки внимания. Незначительные, но приятные ей. Он подарил, словно между делом, нарукавники для купания для Лизы, случайно услышав в разговоре по телефону Милы с дочкой, что она вот-вот купит, просто маме некогда. О том, что Миле некогда, Руслан знал не понаслышке, рабочий день Милы Владимировны заканчивался позже, чем закрывался ближайший «Детский мир».

- Мила, у тебя нормальные выходные будут? Или отпуск? Нельзя так работать… - он смотрел в лобовое стекло, когда заворачивал во двор своей многоэтажки.

- У меня завтра выходной…

- Конечно. Может, тебе работу сменить?

- На что?

- Не знаю… что-то потише, нормированный рабочий день, что бы Лизу видеть чаще…

- Тебя.

- Да, и меня.

- Я не знаю, что я ещё умею, а обучение проходить, стажировку, я не могу рисковать, у меня Лиза.

- А кто ты?

- В каком смысле?

- По образованию.

- Музыковедческий факультет Консерватории.

- Ничего себе! Как тебя в торговлю занесло-то?

- Есть нужно было что-то, пошла работать ночным кассиром, да так и осталась.

- Считай, сделала карьеру с нуля.

- Это несложно… паши, как вол, и молчи. Чем хуже твоё положение, тем больше шансов. Знаешь, у нас девяносто процентов управляющих и менеджеров - матери одиночки, они не спорят, не возмущаются, если им не доплачивают или заставляют выходить в выходной, потому что зарплата, по городу если, очень приличная. И всегда вовремя. Так что у меня, с маленьким ребёнком на руках, были все шансы сделать карьеру, я и сделала. Вот, теперь совсем не вижу Лизу.

- Большинство детей не видят своих родителей, Мила, не стоит себя корить за это. Такая ситуация… ты хорошая мама, и Лиза это знает. И всегда будет знать.

- Правда? - она посмотрела с надеждой на Руслана.

- Конечно, - тепло улыбнулся.

Они провели вместе ночь и половину дня, когда Мила позволяла себе забывать, как много проблем и проблемок ждёт её за порогом квартиры Руслана, она позволяла себе расслабиться, и порой у неё это получалось. Тогда Руслан обнимал её и шептал:

- Такая игривая, балдею от этого.

Миле нравилось открытое обожание Русланом её форм. Его обескураживающие:

«Так бы и затискал».

«Масипусечка такая сладкая».

«Меня реально прёт… ё-моё, какая попка!»

Выйдя из машины, на ходу застёгивая уже зимний пуховик, Мила увидела остановившийся неподалёку уже знакомый седан, откуда вышел Руслан, а следом – его жена в дорогом пальто. Она поправила кашемир своего пальто, провела рукой по мужскому плечу и застегнула куртку Руслана, на мгновение остановив взгляд на его лице, с улыбкой. Вместе, почти синхронно, они пошли по парковке в сторону Милы и лифта, который, как назло, не приезжал, тем самым лишая девушку возможности ретироваться.

- Здравствуйте, Мила Владимировна, - отлетел баритон от металлических стен Оттиса.

- Здрасте, - глянула мельком в зеркало и тут же отвела глаза от спутницы Руслана.

В свой кабинет, в котором мало что изменилось за прошедший почти год, Мила Владимировна вошла в сопровождении высокого мужчины в дорогой обуви.

- Может, ты скажешь, в чём дело? – он смотрел так, будто действительно не понимал, в чём дело.

- Ни в чём, мне нужно работать, - Мила Владимировна машинально нажала кнопку включения компьютера и взяла ежедневник, чтобы пробежаться глазами по списку дел на сегодня.

- Мила, - он захлопнул её ежедневник, резко забрав его из рук девушки, - что случилось? На тебе лица нет.

- Это твоя жена.

- Да, это моя бывшая жена, она работает здесь, со мной, ты знаешь это.

- Ну, конечно…

- Конечно, - он смотрел на Милу, подставив стул к себе, чтобы сесть напротив. – Мы закончили один институт, она на курс младше. В этой организации она работала до декрета с Лизой и до декрета с Максом. Ты считаешь, что ей нужно было уволиться, если она развелась с одним из руководителей? Или мне?

- Ничего я не считаю.

- Послушай, её знают и ценят как работника, я могу подкинуть ей премию или лишний выходной – это немало для женщины, согласись. И мне удобно, что она работает рядом, так я всегда в курсе дел детей.

- Да кто бы сомневался, что тебе удобно!

- Что ты имеешь в виду?

- Ты же спишь с ней!

- Я не сплю со своей бывшей женой, Мила Владимировна.

- Да ладно, - ехидно, - а чего так?

- Есть причины.

- Не даёт?

- То есть версия, что я не изменяю женщине, которой симпатизирую, с которой встречаюсь и в которую влюблён, тебе в голову не приходит?

- Какой это женщине? – уставилась с очевидной злостью.

- Тебе!

- Да что ты! Влюблён? Скажите, пожалуйста, какие мы сентиментальные, - громко. – Жену свою ты любил, а изменял ей, сам рассказывал, - громче. – А мне ты, значит, верность хранишь, - ещё громче. - Ха. Три раза. Ещё скажи, что когда мы только начали встречаться, - кавычки руками на «встречаться», - ты с ней не спал!

- Мила, вот сейчас, прямо сейчас, остановись! Я не хочу тебя обижать, очень не хочу, поэтому просто остановись на этом.

- Ах, ну конечно, сейчас я узнаю, что ты спал со своей бывшей, и разочарование постигнет моё трепетное сердце! И как я жить буду после такого разочарования? – Милу несло, и она не могла остановиться.

- Спал, Мила. Спал. И изменял ей, не часто, постоянной любовницы не было,  но женщины были. Я тебе больше скажу, уже когда всё по швам трещало, а я хотел сохранить свой брак – я изменял ей. И потом, после развода, спал. И когда с тобой начал встречаться – спал. Может, по привычке, может, потому что отказаться не мог, а может, просто так, даёт, чего отказываться? Но сейчас, уже довольно давно, я с ней не сплю и не собираюсь.

- Перестала давать?

- Ты остановишься?

- Нет!! Я не верю, что ты не спишь с ней, и не поверю!

- Знаешь, Мила Владимировна, не тебе меня в нечистоплотности упрекать. В Матери Терезы тебя не примут. Ты где была в прошлые выходные?

- Дома.

- Дома? А почему телефон был отключён? С вечера субботы до обеда воскресенья?

- Не зарядила, я же говорила.

- Мила, ты спишь с телефоном под подушкой, ты его из рук не выпускаешь, а тут «не зарядила»?! Где ты была, Мила? В клубе?

- Не говори ерунды, я с Лизой была, дома.

- Да что ты… А может, всё же в клубе, поехала, напилась там да и сняла мужика, а может двоих сразу, скажешь, не было такого в твоей биографии? Не было, я спрашиваю?!

- Да… ты…

- Что я? Я сплю с тобой, и некоторые твои слабости знаю. Кто мне докажет, что ты тупо не набралась в клубешнике, и тебя не поимели в грязном сортире?! Скажешь, что ты так не можешь? Или, может, ты себе такого больше не позволяешь?

Мила молча смотрела на Руслана, он никогда не видел настолько пронзительно зелёных глаз, как бутылочное стекло, с крупными слезами в них, которые перекатывались, но не выходили наружу. Обычно пухлые губы были сжаты в одну линию, между бровей пролегла морщина.

- Обиделась, - Руслан встал и обошёл стол, встал рядом с Милой, она молча смотрела на рубашку мужчины, - прости, я не хотел тебя обижать.

- Выйди вон.

- Я не уйду, - он присел рядом, легко обхватив руками напряжённые коленки девушки. – Не уйду, пока ты меня не выслушаешь до конца, мы, ты и я – такие, какие есть. У каждого человека есть то, чем он не гордится, что не красит его, есть поступки, которые хочется забыть. Не вспоминать о них… не надо тыкать в эти поступки друг друга, не нужно, это приносит обиды. Я обидел тебя, сильно обидел, ты обидела меня. Не нужно доводить ситуацию до подобного… из-за чего ты завелась в лифте? Приревновала к Тане? Решила, что я тебя обманываю?

- Не верю я тебе… Руслан, не верю, иди отсюда.

- А я верю тебе, верю. Верю, что ты забыла зарядить телефон, ты устала, перестановка, ротация, концерт у Лизы, потом ужин готовила, уроки проверяла, ты уснула раньше, чем коснулась подушки и только к обеду воскресенья вспомнила, что давно не слышала телефон. Понимаешь, я верю тебе, предпочитаю верить. Мне важно верить тебе и я верю.

- Верит он, - уже тихо, куда-то в свои коленки.

- Верю, мне хочется верить тебе, очень хочется… и хочется, чтобы и ты поверила мне, да, я не идеален, не могу похвастаться безупречной репутацией, и тебе есть чем меня упрекнуть. Но сейчас я… не то чтобы изменился, просто я не хочу больше размениваться, бегать, что-то искать. Мне тридцать пять лет, у меня отношения с женщиной, которая меня устраивает, к которой меня тянет, и я абсолютно точно уверен, что не хочу больше ни с кем ничего. Ну, Мила… зачем мне это? Что я увижу такого, чего не видел раньше? Я влюблён в тебя, крошечка моя, масипусечка сладкая, влюблён, - он заставлял смотреть себе в глаза, - я верю тебе, верю, и я не хочу обижать тебе больше.

- Я не была в клубе, - Мила вдруг всхлипнула, - не была, - ещё раз, уже давясь слезами, - уже давно. Когда мы стали встречаться, я перестала туда ходить, только иногда, на репетиции, - она робко посмотрела, - побить… Ну, мы пили с Костей, и он отвозил меня домой, но и всё…

- Хорошо.

- Я проверялась… Ты, когда сказал про презервативы, я испугалась, понимаешь? Сильно испугалась, проверилась на всё, что только можно, а потом ещё раз проверилась, инкубационный период… И я не хочу больше трястись перед кабинетом врача.

- Ну, что ж, тоже мотивация.

- Но не в этом дело. - Мила Владимировна перешла на шёпот, она царапала одной рукой себе ладонь второй руки и всхлипывала. – Я… я… я, вроде как, не изменяла тебе.

- Ты говоришь так, словно тебе за это стыдно, - Руслан слегка улыбнулся.

- Это глупо как-то.

- Ну, не глупее, чем спать с бывшей женой или набираться до зелёных человечков и спать с первым встречным, у кого есть член.

- Эм... да… наверное.

Мила покупала подарки к Новому году заранее, зная, что в последний месяц у управляющей универсамом не будет свободного времени, так и случилось. Декабрь пробегал в хроническом цейтноте, когда Мила пыталась успеть везде – на работе, с Лизой, с Русланом, но в итоге не успевала толком нигде. Она пропустила одно из выступлений Лизы и не виделась с Русланом, пока вечером не раздался звонок.

- Я хотел спросить, Лиза хорошо спит? Крепко?

- Да, а что?

- Я соскучился, давай, я приеду.

- Ты что!

- Что? Я не стану звонить в дверь, подъеду, позвоню по телефону, ты откроешь.

- Лиза спит со мной.

- У тебя же двушка, Мила, есть вторая комната, кухня, ванная комната, серьёзно, я скучаю, на стену готов лезть.

Мила помолчала с минуту, Лиза спала крепко первую половину ночи, а значит, они с Русланом вполне могли уделить время друг другу, более того, ей безумно хотелось этого. Где-то между работой и учёбой Лизы потерялось Милино желание быть с мужчиной, но баритон в трубке возрождал в ней это, превращая в острую потребность.

- Масипусечка моя, - шептал тихо, сидя на её диване, в тишине ночи. - Мила, я балдею от тебя, так бы и затискал.

- Затискай…

- Затискаю, - он наглядно продемонстрировал, как он намерен затискать, сняв халатик по плечам, оголяя женскую грудь, которая вздымалась небольшими холмиками. - Мила, я обожаю твои сиськи.

- Фу, как грубо.

- Это правда, такая форма… посмотри, ты вся – произведение искусства, гравюра в миниатюре.

Руслан закрывал рукой Миле рот, когда она вздыхала и вскрикивала от его толчков, от поцелуев и поглаживаний, от откровенных прелюдий и порой агрессивных ласк, от всего, что делало Милу по-девичьи счастливой, что пугало, но в то же время она не могла отказаться от этого, никак не могла. Как не уговаривала себя.

Встречи в ночи тихой двушки Милы становились регулярными, и их становилось мало. Руслан остро ощущал, что ему мало тех несколько часов в неделю и пары дней в несколько месяцев, когда Мила была с ним.

- Мила, послушай, может, всё-таки как-то скажем Лизе про нас?

- Как?

- Не знаю, что ты дружишь со мной, знаешь, Таня сказала нашей Лизе, что она дружит с Сергеем, мужчиной её, и это прокатило, вроде как. Она пока не задаёт вопросы, а потом, может, привыкнет.

- Ты так рассуждаешь…

- А что делать? Я бы предпочёл, чтобы в жизни моих детей был один мужик – я, но кто виноват, если это не так, так что… подстраиваюсь под обстоятельства.

- Твоя Лиза знает, что у неё есть папа.

- Твоя не помнит отца? Совсем? - Руслан был готов к обыкновенно ершистому ответу Милы, как обычно, когда он слишком, по её мнению, заходил на личную территорию девушки.

- Нет, ей было несколько месяцев, когда он умер.

- Прости. Ты сильно переживала?

- Не знаю… да, наверное, сильно… я ведь знала, что так будет. Всегда было плохо, но в последние месяцы его жизни стало совсем… Знала, но не верила. Я думала, верила, что любовь – она спасает, помогает, что она сильнее, но нет, не сильнее.

- Ты любила его…

- Знаешь, я теперь уже не знаю, правда, не знаю. Тогда, после похорон, казалось, что жизнь закончена, что я тоже умерла, Санька с женой забрали Лизу. Но что я видела или знала, или понимала? Мне Саня говорил, что у меня всё ещё будет, что я должна жить, должна бороться за свою жизнь и жизнь Лизы, но я тогда не могла. Совсем. Как пелена напала. Я думала – точно умру без него, закрою глаза однажды и умру, таким он был хорошим… а вот Лиза стала подрастать, и я сейчас понимаю, какая он был скотина! Я же девчонка была, глупая, а он использовал меня, деньги тянул, руки выворачивал… несчастный… всегда несчастный, а я спасала, оправдывала его. А ему это и не нужно было… Потом, пока долги за него отдавала, между работой и Лизой крутилась, как-то и забыла, любила или нет, всё забыла. Помню только бесконечное враньё, изо дня в день, каждый день, и даже после смерти выяснялось то одно, то другое. Теперь я думаю – не любила я его никогда, зависима была, да. Созависимость это называется, кажется.

- Ты справилась, молодец. - Руслан прижал к себе Милу, но не сказал ей то, что вертелось на языке, да и нужно ли было это.

Сейчас, спустя годы, Мила так же не верит, ждёт подвоха, каждый день, ото всех, по любому поводу. Её глаза ищут признаки обмана и фиксируются на нём, накрепко, как на хороший клей.

Мила Владимировна смотрела на билеты перед ней и не верила своим глазам.

- Ты с ума сошёл? Это же ненормальная цена!

- Нормальная, если столько стоит.

- Это просто эксплуатация детских интересов для наживы!

- Так-то оно так, но какая разница восьмилетней девочке? Это же мировое шоу, подумай, там будут все волшебницы. Все! А ещё между рядов ходят их помощницы, которые выдают волшебные палочки и даже пыльцу. Нереально круто!

- Откуда ты знаешь?

- Я ходил со своей Лизой. Это шоу стоит того, чтобы за него заплатить и на него сходить.

- И ты собираешься пойти с нами? – Мила залезла в кошелёк и выкладывала купюры, чтобы отдать за билеты.

- Собираюсь, если бы ты видела тех помощниц, - игриво повёл бровями, - и убери деньги.

- Но?

- Мила, убери деньги, если не хочешь конфликта.

- Ладно… - к удивлению Руслана, Мила не стала спорить, а робко и даже застенчиво улыбнулась, выглядя при этом невероятно смущённой.

Перед шоу Мила, казалось, нервничала больше актёров, режиссёров и устроителей, вместе взятых, она поминутно одёргивала Лизу, чтобы та «прилично себя вела».

- Не трогай Лизу, у неё праздник, - тихо шепнул Руслан.

- Она скачет, как кузнечик, скоро руки-ноги перепутает!

- Ну и что. Она ребёнок и волнуется. Это волнительно, смотри, она уже заполучила волшебную палочку, а сейчас будут раздавать пыльцу – это очень важно. Ты же в курсе, какая пыльца для чего? – Он улыбался, когда говорил ей на ухо: – Вот, синенькая – это для власти воды, а зелёная – для земли.

- А красная – для огня.

- Точно. Есть ещё сфера – она самая крутая, серебристая, и все хотят сферу, очень важно получить сферу… - В этот момент проходившая волшебница с улыбкой раздавала всем желающим небольшие бутылочки с волшебной пыльцой. Лизе досталось синяя, а не вожделенная серебристая, от чего девочка была готова заплакать, но Руслан ловким движением вытащил из кармана брюк вожделенную пыльцу и передал ей со словами:

– Вооооон та волшебница просила тебе передать, она не дотянулась.

Было видно, что Лиза сомневается в правдивости малознакомого мужчины, но баночка с серебристым порошком, ленточка и небольшая аннотация на сказочном языке тут же отмели все сомнения за ненадобностью.

- Откуда у тебя сфера? – прошептала Мила.

- О, главная волшебница мне дала.

- Ты вступил в сговор с главной волшебницей? – смеясь.

- Да, я реально хорош, она не устояла.

- Мне ревновать?

- Буду польщён, - он приобнял Милу и стал смотреть на сцену, где разворачивалось действие под тишину заворожено наблюдавших детей и взрывы хохота и аплодисментов.

- Всё же? Я про сферу?

- Купил в интернет-магазине, всё просто, я и своей Лизе заранее купил.

- Ты такой заботливый…

- Не, я просто слез не люблю. И потом, это у вас, женщин, столько дел – накорми, уроки проверь, с учителем поговори, а я что? В игрушках разобрался – и герой, - он подмигнул.

- Герой, герой, - Мила улыбнулась и тоже продолжила смотреть шоу.

Потом они зашли в ресторан итальянской кухни, Руслан выторговал у девочки пиццу на гамбургер и, к удивлению Милы, Лиза осталась довольна. Немного отдохнув, видимо почувствовав, что сегодня всё для неё, Лиза начала капризничать и проситься на аттракционы, после аттракционов она захотела в комнату страха. В конце дня она прыгала и не замолкала ни на минуту, рассказывая события сегодняшнего дня, все серий о волшебницах, просыпала синюю пыльцу на курточку и, в конце концов, заплакала уже на пороге подъезда и мама взяла её на руки. Руслан нерешительно открыл дверь Миле, но потом проследовал с ней в лифт, посчитав, что сама Мила не сможет нажать кнопку лифта, потом открыл ключом дверь и помог снять сапожки с почти засыпающей Лизы.

Пока Мила была на кухне, Лиза смотрела мультик, сначала она сидела рядом, потом забралась на колени к Руслану, рассказывая о волшебных свойствах сферы, а потом, облокотив на него голову – уснула настолько крепко, что не заметила, как Руслан перенёс её в спальню к маме, а Мила переодела в пижамку.

- Ну и денёк, - устало сказала Мила.

- Всё так плохо?

- Нет, не в том смысле, просто она перевозбудилась, теперь будет завтра капризничать.

- Ну а вообще, как думаешь, я ей понравился?

- Да ты её подкупил сферой и пиццей – это нечестный ход, - она довольно улыбалась.

- Подкупил. - Руслан промолчал, что ему хотелось бы так же подкупить Милу, но, к сожалению, не было такой пыльцы, которая заставила бы её поверить ему.

- Иди сюда, - он стал целовать Милу, долго, тягуче, неспешно, укладывая её на неразобранный диван. - Масипусечка моя, я скучал по тебе, - он уже ласкал грудь Милы под мягким трикотажем, - такая милая привычка снимать бюстгальтер дома…

- Мне он ни к чему.

- Вот, когда ты со мной, он тебе точно ни к чему…

Просыпался Руслан медленно, под утро, за ласками и шёпотом время пролетело быстро, потом Мила моментально уснула, и Руслан последовал её примеру, обнимая женщину рядом. Повернув голову, мужчина смотрел на маленькую девочку, та смущённо смотрела на него…

- Ты что-то хотела, Лиза?

- Я утром тут смотрю телевизор, сейчас сказка начнётся, - проговорила девочка.

- Смотри, - уверенно кивнул Руслан.

- А можно? Я не помешаю спать? Маме я обычно не мешаю… - Лиза выглядела растерянной.

- Конечно, можно, мне ты тоже не помешаешь.

- Я тихонечко.

Тихонечко было от силы минут пять, потом звук прибавлялся, девочка подпевала, подпрыгивала, устраивала кукольное представление и резвилась, как будто была одна, пока Руслан не уснул снова, под песни и подпрыгивания на диване маленькой девочки.

Проснулся от того, что Мила в панике попыталась вскочить.

- Тихо, - он прижал девушку к дивану.

- Что? Тут же…

- Она давно здесь, мы уснули вчера, бывает. Она всё утро смотрит сказки.

- И ты видел?

- Мне нужно было подпрыгивать и убегать? Она уже видела, - он говорился тихо, Лиза сидела в углу комнаты и слушала что-то в наушниках на планшете, - и ты не станешь сейчас устраивать светопреставление… спокойно встанешь, умоешься…

- А ты?

- Я тоже спокойно встану. Всё, перестань паниковать, самое страшное уже случилось.

На кухне Лиза заявила, что в выходной она ест только шоколадные шарики на завтрак, и Мила, скрепя сердце, согласилась, Руслану же был предложен более калорийный завтрак.

- А когда Костя у нас ночевал, - сказала Лиза, - он утром ел только хлопья, он всегда ест только хлопья на завтрак.

Мила молча смотрела на Лизу, потом переводила глаза на Руслана, который в свою очередь с интересом наблюдал за изменениями в лице Милы.

- От них всегда утром пахнет белым вином… - сокрушённо сказала Лиза.

- От кого? – поинтересовался Руслан, глядя на Милу Владимировну.

- От Кости и дяди Сани. Они пьют белое вино, прозрачное, противное, - она сморщила личико, - когда сбегают от своих грымз, дядя Саня сказал, что они с грымзой ещё планируют родить поскрёбыша… - Лиза с минуточку помолчала. - Я не понимаю, зачем им рождать поскрёбыша, если можно родить ребёночка…

Руслан пытался не давиться смехом, отворачиваясь к окну.

- Может, пусть лучше Костя рождает поскрёбыша, у дяди Сани уже четверо детей, поскрёбыши у него не вырождаются, - она горестно вздохнула. – Мам, а где моя нотная тетрадка?

- У тебя на столе, конечно.

- Я пойду, позанимаюсь, а потом погуляем? – она обратилась напрямую к Руслану.

- Погуляем.

- Ну, Масипусечка, ты дала жару, – прыснул мужчина, когда Лиза вышла из кухни.

- Я?

- Это были не самые приятные моменты в моей жизни… они с Костей… Мил, если есть что-то, что я должен знать, - он уже смеялся, - давай, ты мне скажешь.

- Не выдумывай, - Мила улыбалась, - но Лиза отмочила. С другой стороны – она права, зачем им поскрёбыш, выродили бы ребёночка. Ребёночки у них получаются. А тебе не нужно домой, ты ведь встречаешься на выходных с детьми?

- Встречаюсь, но не надо, я предупредил, что буду занят. К тому же я сводил Лизу на шоу, а Макса в зоопарк, немного, но… Мил, я не могу разорваться. Можно, я проведу выходные с вами, раз уж Лиза меня, похоже, не выгоняет.

Они провели вместе выходные, потом стали проводить вместе редкие вечера и часто ночи, Мила предпочитала, чтобы Руслан приезжал, как и раньше, ночью.

- Не хочу, чтобы Лиза привыкала к тебе, - резюмировала Мила Владимировна.

- Ты мама, - не стал спорить Руслан, но иногда передавал Лизе игрушки, книги или диски.

Вечерами, когда он присутствовал в жизни маленькой семьи, Руслан играл с девочкой в компьютерные игры и установил парочку удобных приложений на её планшет, но самая большая заслуга Руслана состояла в крыльях, которые он принёс однажды – они крепились на любое платье и сверкали переливами волшебной пыльцы. Лиза была в том возрасте, когда высокие технологии легко сплетались в её сознании с волшебством, и она с лёгкостью верила в пыльцу, заклинания и волшебную палочку и при этом использовала компьютер для игр и школьных занятий.

Они договорились, что Руслан придёт к вечеру, Лиза горела желанием самостоятельно испечь пирог, и Мила целый вечер помогала ей, улыбаясь и представляя вечер с Русланом и Лизой. Как бы настороженно не относилась Мила к мужчине, ей нравилась его открытость в общении с Лизой, он не заигрывал и не заискивал, не пытался подкупить девочку, его подарки или знаки внимания всегда были в разумных пределах и знаковые, именно то, что хотелось девочке. Да и мужские руки в доме оказались не лишними, как-то сами собой починились болтающиеся розетки или примостились вдоль стен бесчисленные провода для компьютера.

Но Руслан не появился, не позвонил, его же телефон был либо вне зоны, либо он просто не брал трубку. Позвонив несколько раз, Мила занялась отвлечением Лизы, которая поминутно подбегала к двери или выглядывала в окно.

- Мила… - он появился в её кабине неожиданно, Мила продолжала напряжённо вбивать заказ поставщику с огромным прайс-листом, периодически сверяясь с отчётом.

- Что тебе?

- Я хотел извиниться за вчерашнее.

- Извинился? Иди куда шёл.

- Я к тебе шёл, вообще-то.

- Значит, иди от меня.

- Тебе вообще не интересно, где я был?

- А должно быть? Прости, не интересно…

- На даче я был, у тёщи… Татьяна…

- Слушай, не надо меня грузить подробностями о вашей семейной жизни, я в них не нуждаюсь, - отрывисто. – Иди, меня не интересует, что ты делал со своей бывшей женой, или уже снова настоящей? Помирились? Молодцы! Это правильно, Руслан, правильно. У вас семья, дети, ячейка общества… зачем тебе… - уже тихо, - сука ты, - ещё тише.

- Отлично, я именно то и есть, что ты говоришь. Скажи, долго это будет продолжаться, сколько мы уже знакомы? Сколько мы вместе? Но ты так и ждёшь подвоха. Знаешь, я устал от этого, тупо устал. Пробивать стену твоего неверия я устал. Не знаю уж, насколько сильно тебя обижали, и кто это делал, но не я! Понимаешь – не я! И я не собираюсь тебя обманывать! Если я захочу тебя бросить, я просто скажу тебе это, просто скажу!

- Воооот спасибо!

- Пожалуйста, а сейчас я скажу, где я всё же был, - тоном, не терпящим возражения. – Дети у тёщи на даче, у Лизы живот заболел, ну, заболел и заболел, но он болел всё сильнее. Вызвали скорую – не едут, суки, какие-то новые правила. Пока я приехал, пока позвонил в платную, пока Татьяна прилетела, пока в больницу… аппендицит с перитонитом, твою мать, дотянули.

- Ой, Руслан, как она? Прости меня, я не могла и подумать, как Лиза? – Мила подскочила со стула и растерянно моргала.

- На операции, я за карточками заехал, лекарства купить, оставил на нервах на работе, вообще без бумажника всё это время ездил, только в больнице понял… да Макса отвёз в садик, не остаётся он с бабушкой без Лизы, вот, к тебе зашёл.

- Руслан, - в глазах, цвета бутылочного стекла, стояли слёзы, - прости меня.

- Да ладно, я понимаю, ты на нервах, я на нервах… просто не надо сразу искать подвох.

- Больше не буду.

- Вот и славно, я пойду, куплю что-нибудь… какие у вас яблоки нормальные? Молоко, может?

- О, нет, что ты, не надо ей яблоки!

- Витамины же…

- Руслан, ну какие витамины, девочка после операции, да ещё с перитонитом… ей бульон куриный или кисель, что врач разрешит. А от яблок её пучить будет, ей больно станет, подожди, - она вышла и быстро вернулась.

- Вот, куриная грудка, она свежайшая, только пришла, у нас прямые поставки. Знаешь, как варить?

- Эм… нет.

- Я напишу, это просто, если что – звони! А не пригодится – сам съешь, не ел ведь ничего?

- Не ел и сейчас некогда, я пойду, спасибо за понимание, - быстро поцеловав в щёку девушку, поправив ей волосы, вышел из кабинета.

Служба безопасности не стала останавливать главного инженера торгового центра, который растерянно нёс упаковку с куриным мясом и на ходу вчитывался в листок бумаги.

Мила опасалась звонить в течение дня, вероятно, Руслан провёл весь день в больнице, и звонок мог нечаянно разбудить ребёнка или самого Руслана, который выглядел с утра не лучшим образом, было видно, что он устал.

- Алё, - она моментально сняла трубку, выходя из комнаты, где уже засыпала Лиза.

- Привет, - уставший голос.

- Как ты? Как Лиза?

- Лиза, похоже, лучше, чем я… - на заднем фоне плакал ребёнок, по голосу Мила поняла, что это Максим, четырёхлетний сынишка Руслана.

- Ох, ты в машине?

- Да, Макс со мной, Таня в больнице осталась, мы отдельную палату оплатили.

- Правильно, и куда сейчас?

- Не знаю… - малыш хныкал всё громче, Руслан постоянно отвлекался на него, но в итоге Миле всё же удалось узнать, что сейчас они заедут в ресторан или кафе, чтобы мальчик поел, и отправятся домой. Что Макс сегодня тоже порядком испугал родителей, заявив в садике, что у него болит живот, благо сад платный, и персонал среагировал моментально. К тому времени, как Руслан влетел в здание детского учреждения, бригада скорой помощи уже была в медицинском кабинете, Максу поставили диагноз «дискинезия желчевыводящих путей на нервной почве» и отправили с папой домой. Но поехали они в больницу, где после небольших переговоров с лечащим врачом, слёз Татьяны и нервов всего семейства, Максу сделали УЗИ и даже взяли анализ крови, что вызвало бурный и громкий протест ребёнка. Ничего сколь-либо серьёзного не нашли, и сейчас Руслан с Максом направляются домой.

- К тебе хочу, - подытожил Руслан. - Масипуческа моя…

- Нет! – Мила не успела договорить.

- Нет, так нет, не нужно так орать… я всё понял.

- Ты неправильно понял меня, Руслан! Подожди. - Мила говорила быстро, боясь, что мужчина оборвёт разговор. - Понимаешь, он же маленький, он устал, его сестрёнка в больнице, его пугали врачи, брали кровь, у него болел живот, пусть на нервной почве, но нельзя это игнорировать. Ему нужно в свою постельку, к своим игрушкам, понимаешь? А не в чужой дом, к чужой тёте.

- В свою постель?

- Ну, конечно, дома и стены помогают, он крошечка совсем, а столько переживаний!

- Чёрт, я не взял ключи от их квартиры, а если сейчас возвращаться в больницу – это часа три в общей сложности… - Руслан звучал растерянно. - Мы просто поедим в кафе и ляжем спать у меня, он бывал у меня… должно быть нормально, да, должно быть, - уговаривал он себя.

- В кафе? Руслан, какое кафе, у тебя четырёхлетний ребёнок с болями в животе! Езжай домой, мы сейчас приедем и накормим вас.

- В смысле?

- В прямом. Сейчас возьму баночки с едой, Лизу, и приеду к тебе – буду кормить и ухаживать, тебе, похоже, маленьких детей доверять нельзя!

- Можно, мы в парк динозавров ходили и в парк аттракционов.

- Ага, оно и видно… парк динозавров.

Мила была на пороге Руслана спустя сорок минут, он только успел раздеть мальчика и отвлечь мультиком, Лиза прошла в комнату и села рядом, коротко познакомилась и стала смотреть мультик.

Ещё через пятнадцать минут Макс, хоть и с капризами, но поел, потребовал папу в ванной комнате, и Мила, под удивлённый взгляд Руслана и возмущённый – Макса, достала набор для купания, состоящий из пены для ванны и шампуня – в розовых бутылочках, с изображением волшебниц.

- Это девчачий, как у Лизы, - капризничал Максим.

- А так? – Мила протянула те же бутылочки, но с криво приклеенными этикетками от мужского шампуня и геля для душа, - как у папы, - с гордостью добавила, - и у меня есть крокодил, - она принесла надувного крокодила и предложила взять его с собой.

Уснул Макс, когда Руслан нёс его в полотенце из ванной комнаты на диван.

Лизу устроили на кресле-кровати, а Макса Руслан и Мила решили оставить на диване, с собой, под одобрение Лизы.

- Конечно, вы же всегда спите вместе, а Максим маленький ещё, вдруг он испугается… - и благоразумно отвернувшись к стене, засопела.

- Спасибо, Мила, - всё, что произнёс Руслан, когда зарылся носом в её волосы и тут же уснул.

Утром Руслан уехал в больницу, Мила осталась с Максом, решившись на пару отгулов, Лиза тоже не пошла в школу, некому было отвезти.

Приходя вечером домой, Руслан заставал довольного сынишку, который подробно рассказывал, как прошёл его день, что они ели с Милой, куда ходили и что смотрели. Вечером он обязательно отзванивался маме, рассказывая то же самое, чем смущал Милу, но Руслан не останавливал Максима.

Через неделю Мила Владимировна была удивлена, увидев посетительницу в своём кабинете – жену Руслану.

- Здравствуйте. - Мила рассмотрела ближе Таню. Та была действительно красива, с правильными чертами лица, пожалуй, немного крупноватыми, но правильными.

- Здравствуйте… вы Мила? Мила Владимировна?

- Да.

- Мне Макс рассказывал про вас, и Руслан рассказал, недавно совсем. Я хотела сказать вам спасибо, что посидели с Максом, он не остаётся с бабушкой без Лизы. Руслан – он хороший, добрый, понимает детей, он всех динозавров Макса знает поимённо, всех волшебниц Лизы, он как большой ребёнок с ними… Но покормить или уложить спать вовремя…

- Я заметила, - Мила улыбнулась.

- Ещё раз спасибо, это вам, - она протянула шоколадку Миле. – Вы не обижайтесь только, я не знаю, как я могу вас отблагодарить, а хороший шоколад ведь никогда не будет лишним?

- Никогда, - Мила улыбалась.

- А это Лизе вашей. - Татьяна протянула небольшую коробочку, где был полный комплект пыльцы, соединённый в сферу и подвешенный на специальную, конечно же, волшебную тесёмочку – самый настоящий кулон главной волшебницы! Новинка.

- Ого, а у меня…

- Ничего не надо, вы так много сделали… я ещё хотела сказать, я рада, что Руслан встречается с вами. Вы не думайте, я не хочу его вернуть или ещё что-то, мне было немного не по себе, что он один, а оказалось, вы уже давно встречаетесь. Я рада, - она быстро повернулась и вышла, оставив улыбаться Милу Владимировну.

В жаркий летний день Лиза с другой Лизой купались в озере до синих губ, Мила, а потом и Руслан пытались выманить их из воды сначала хитростью, а потом и угрозами, Макс, сидевший рядом, возмущался, что ему не дают столько купаться. А значит, он не станет пиратом. Миле пришлось пообещать мальчику настоящую пиратскую треуголку, и она даже тут же позвонила знакомому поставщику с просьбой доставить ей столь странный заказ со следующей поставкой.

- Мила, - мужчина обнимал девушку, которая лежала на животе и, не отрываясь, смотрела на девочек и на Макса, играющего с кроликом в клетке. Выпускать Аркадия ему не разрешали, Аркашка был шустрым малым и грозил убежать в леса. - Мила, я ведь хорошо лажу с Лизой?

- С которой? – она повернулась в сторону мужчины…

- С твоей.

- Хорошо, а что? Есть сомнения?

- Да просто… я подумал… может, нам жить вместе, съехаться…

- Я не хочу замуж, Руслан, я говорила.

- Не замуж, просто съедемся, ну раз уж мы всё время проводим вместе, Лиза ничего не имеет против, давай вместе жить, так будет удобней.

- А где? У тебя вещей много, они ко мне не поместятся, а твоя квартира слишком далеко от школы Лизы… - рассуждала Мила вслух.

- Я возьму трёшку рядом со школой Лизы, места хватит. К тому же, мы свою Лизу туда переводим, там лучший язык в городе, а она явно не технарь. Так что, съедемся? Давай.

- Ладно… да, ты знаешь, давай… только до сентября нам надо успеть, я не хочу заниматься переездом, ремонтом, работой и Лизкиной учёбой. Но моя квартира останется моей, я понятия не имею, чем это закончится, а так – гарантии.

- Конечно, и да, постараемся к сентябрю… - он улыбался так, словно выиграл главный приз в жизни.

- Ты чего такая надутая? - спросил Руслан Лизу Милы.

- Это неважно, - она забралась на второй этаж двухъярусной кровати.

- Как это «неважно», вы играли, веселились, ты просила позвать Лизу в гости, мы позвали, а теперь ты обиделась. На что?

- Я не обижалась, это незначительный пустяк, не стоящий внимания.

- Ого…

- А ты что скажешь, Лиза? – он обратился к своей Лизе. - Мы договаривались, что в будние дни вы с Максимом дома с мамой, но после долгих уговоров мы пошли навстречу, и вот итог. Вы поругались. Значит, вам достаточно общения в школе.

- Не скажу, - Лиза была более прямолинейна и не ходила вокруг да около. - Лиза сказала не говорить, я и не скажу!

- А по секрету?

- По секрету скажу?

- Лиза, - раздалось сверху, капризное.

- Нет, не скажу, я обещала.

- Так, дорогие мои, не нужно меня пугать. Говорите… Или я больше не разрешу Лизе оставаться у нас на ночь, даже в выходные, - добавил, смотря в две пары возмущённых глаз.

- Просто у Лизы нет папы, и она спрашивает меня, если ты теперь живёшь с ними, ты ей папа или нет?

- А ты что отвечаешь? – Руслан смотрел сразу на обе Лизы.

- Что?! Дядя Серёжа ведь тоже живёт с мамой, но он нам не папа, значит, и Лизе ты не папа! Но ведь у неё нет никакого папы… ты же можешь быть ей понарошечным? Ну, как не настоящим, но папой? Я сказала ей, давай спросим, ведь так можно! Дед Мороз ведь понарошечный, но настоящий. Ты можешь быть таким папой Лизе?

- Лиза, ты хочешь, чтобы я был твоим папой? – он тихо спросил девочку.

- Да… - она говорила еле слышно.

- И ты не возражаешь, Лиза? – смотря на бойкую дочку.

- Конечно, нет, это же понарошку! Два папы быть не может, но один-то должен быть! А если понарошку, то я не обижусь.

- А ты, Лиза, не обидишься, что понарошку?

- Ну… так у меня никакого папы, а в классе почти у всех есть, а так будет понарошечный, это разумно… - рассуждала малышка. – Мне хочется папу, - доверчиво прошептала под немного ревнивый взгляд другой Лизы, - ты хороший папа, лучший.

- Тогда я буду твоим папой, - Руслан опустил слово «понарошечный» и обнял девочку, потом ещё одну, а потом двоих сразу.

Эпилог первый

- Чего ты мельтешишь на ступенях, сядь, отдохни, последние секунды тишины, сейчас начнётся, - как по подсказке, раздался плач младенца, и две девочки двинулись в сторону Руслана, неся по очереди на руках малышку в ярком платье и с бантом на голове, который, по всей видимости, и послужил причиной возмущения.

Руслан взял девочку, она тут же успокоилась, и продолжил своё методичное хождение по ступеням.

- Не, ты чего психуешь?

- Ты понимаешь… мне сорок лет, сорок… я никак не рассчитывал, что подойду к сороковнику с таким количеством детей и трёшкой за душой! Я не представляю, как мы там все поместимся? Где спать будем?

- Э, как тебя! Похоже, это не у мамы послеродовая депрессия, а у папы. Детей у тебя немного, только пять.

- Шесть.

- Это да, сложно игнорировать ребёнка первой жены, если вся толпа пасётся у вас и мелкий за компанию… Хорошо, шесть, но с тобой-то живут только трое, вернее, двое жили, сейчас третью вынесут, бракодел!

- На себя посмотри.

- А что я? У меня, знаешь…

- Ага, какой уже по счёту поскрёбыш? Правильно Лиза говорила, ребёнков надо рожать, а ты девок штампуешь.

- Но мальчик же у меня есть, - смеясь.

- Так и у меня есть. Вот опять, пацан есть, я ему что скажу, когда он жениться будет… надо что-то думать, это реально ненормально – с таким количеством детей жить в трёшке.

- Ты жируешь, походу, или разум потерял, на нервной почве. А ты знаешь, что, покупай участок рядом с нами, за год дом поднимешь, тебе не проблема. И места – во, - Санька, ещё более упитанный, но не менее эпатажный, провёл рукой, показывая сколько места, – До города по пробкам – час максимум. А если раньше проскочить – и того быстрее, футбольное поле сделаем, автобус купим, будет у нас своя футбольная команда.

- Скорее уж симфонический оркестр, - рассмеялся Руслан. Все родственники этой семьи ходили в музыкальную школу и были так или иначе связаны с музыкой, даже Мила перешла сначала в магазин музыкальных инструментов, а потом – специализированной литературы, где был нормированный рабочий день и постоянный выходные.

- Точно, - Саня обнял Руслана. – Мужик, всё хочу тебе сказать и забываю, спасибо, что не отказался от ребёнка.

- Она хороший ребёнок, - задумчиво ответил Руслан.

- Хороший.

Эпилог второй

Мила, устав, упала в кровать и уткнулась лицом в голую грудь мужчины.

- Я хотела тебя сегодня соблазнить.

- И что тебе мешает?

- Устала, я устала, я чертовский устала, я просто чёрт знает, как устала.

- Масипусечка, чем я могу тебе помочь, крошечка моя?

- Ты и без того делаешь много… Но Варя – это же стихийное бедствие, а не ребёнок, а Валя всё время плачет… погодки…

- Валюшка непременно будет оперной дивой, ты посмотри, какие трели выдаёт, а Варя пойдёт по твоим стопам, точно, она знаешь, какой концерт вчера на кастрюлях ложками выдала? Ого!

- Да я играю-то…

- С Варькой барабанила только в путь, добарабанила… - он провёл рукой по женской груди и тут же опустился вниз по животу, слушая учащённое дыхание Милы. - Давно не было? – целуя, лаская, поглаживая - Давно?

- Ты же знаешь, что да… - извиваясь навстречу рукам мужчины.

- Хочешь секса? – продолжая дразнить.

- Да! Чёрт, чёрт, чёрт, да.

- Выходи за меня. Выйдешь за меня – получишь секс, всё по-честному.

- Это предложение?

- Угу, - целуя.

- Это очень странное предложение.

- Согласен, странное. Обычно это работает несколько по-другому. Но, в принципе, какая разница? Ты хочешь секса, я – брака с тобой. Если всё сложится – все останутся довольны.

- Где-то я это уже слышала…

- Не-не, совпадение просто, - он улыбнулся. - Мила, я серьёзно, выходи за меня, пора расписаться, у нас трое детей, это повод не только для знакомства, но и для вступления брак. Я согласен на самую простую церемонию.

- Ещё чего, я хочу платье, смотри какое, сейчас. - Мила Владимировна побежала в комнату Лизы и тут же вернулась с планшетом в руках. – Вот, смотри.

Руслан внимательно оглядел фотографию…

- Мила, не хочу обидеть, но тебе не шестнадцать лет… и эти аксессуары… а обувь… нет, нет, только не это платье.

- Да ты!..

- Мил, ну, правда… ну давай другое… вот, смотри, красивое, - он показал на белое платье с лифом.

- Ты зануда, правильно я за тебя замуж не хотела.

- А теперь хочешь?

- И теперь не хочу, а платье хочу, это! – она ещё раз ткнула в картинку.

- А если с другой обувью? И ремешки эти жуткие убрать?

- Ремешки оставить. Убавить.

- Отлично… - откинулся на подушку. - Мила, ты только что согласилась выйти за меня?

- Да.

- Точно?

- Да, - засыпая.

- Ого! Чёрт, Мила… Масипусечка моя, как же я люблю тебя, крошечка моя, балдею от тебя, такая крохотуля… обожаю тебя, Масипусечка… - с неприкрытым обожанием.

Эпилог третий 

Для платья, выбранного Милой, было прохладно, и в итоге остановились на более классическом варианте, украсив только аксессуарами, которые приводили в ужас Руслана, впрочем, когда невеста поднимала руку – всё становилось на свои места, она лихо рубила карданный ритм, никак не меньше двухсот на метрономе, с качественными сбивками, иногда покачивая головой, взмахивая палочками, или смотрела в зал с задорной улыбкой, тонкие руки в браслетах мелькали, и более гармоничного и привлекательного зрелища Руслан не видел.

Во время церемонии Мила вдруг засмеялась.

- Что с тобой?

- Ты Руслан.

- Да... – с опаской глядя на Милу.

- А я Людмила.

- Да…

- Людмила и Руслан. Руслан и Людмила!

- А… Совпадение.

Конец.