Поль спустился в метро у Сен-Поля. Cтанции метро и поезда за двенадцать лет мало чем изменились. По прямой линии он доехал до Елисейских Полей, где, как он знал с детства, фланировала самая респектабельная публика Парижа. Медленно прогуливающихся пешеходов было много, и многие были респектабельно одеты, и были экстравагантные молодежные пары. Однако, попадалось много явно бедно одетых людей. Поль поравнялся с медленно идущей женщиной в застегнутом наглухо дешевом плаще и широкополой фетровой шляпе. Женщина оказалась моложавой и даже красивой. Встретившись с ним взглядом, она сказала:

– Добрый вечер, мсье.

Поль сделал вид, что не услышал ее приветствия, отвернулся. Оказывается, дешевые проститутки встречаются и на Елисейских полях. Поль остановился перед витриной фешенебельного ресторана. Можно было зайти в этот ресторан, заказать ликер и что-нибудь вкусное, например, вишневое желе и лимонное мороженое. Сквозь запотевшее стекло витрины и тюлевый занавес было видно, что в ресторане все сидят парами. Здесь были и мужчины без женщин, и женщины без мужчин, но все сидели парами или группами. Одиночек не было. И Поль пошел дальше. Сквозь голые ветви деревьев, рядами росших вдоль широкого тротуара, в перспективе улицы видна была тускло освещенная Триумфальная арка.

Поль остановился перед варьете. В ярко освещенной витрине висели большие отпечатанные в три цвета афиши, на которых были полуодетые женщины с тонкими талиями и большими приподнятыми грудями. Разглядывая афиши, Поль понял, что тут есть стриптиз, о котором он уже много слышал еще на корабле. Сюда можно было зайти и одному. Боковым зрением Поль заметил, что кто-то еще остановился перед витриной. Скосив глаза, Поль увидел, что это элегантная женщина средних лет в дорогом меховом манто и шляпе с высокой тульей и короткими загнутыми полями, из под которой виднелись гладко уложенные каштановые волосы. На руках замшевые перчатки. Она придерживала на шее воротник своего манто. Это явно была дама из высшего света. Она посмотрела на него. Полю показалось, что она сейчас скажет: – Добрый вечер, мсье, – и он тогда ответит: – Добрый вечер, мадемуазель. – Но дама ничего не сказала, а продолжала молча смотреть на него. Поль, глядя на нее, пытался определить, красива она или нет. Но большинство особо элегантных дам не делятся на красивых и некрасивых. Именно к такой категории и принадлежала эта дама. Поскольку она продолжала спокойно смотреть на него, он решительно подошел к ней. Тогда она шагнула к нему почти вплотную и слегка распахнула свое манто. Под манто на ней ничего не было. Только пояс, поддерживающий темные высокие до паха чулки. Она тут же запахнула манто, но Поль успел разглядеть небольшие, но красиво скругленные внизу груди. Он спросил:

– Сколько?

Она спокойно ответила:

– Двадцать франков.

Все это было крайне необычно, но Поль кивнул, и дама, придерживая на груди запахнутое манто, неторопливо с достоинством пошла по тротуару, а Поль пошел рядом. Он спросил:

– А сколько платить за комнату?

– У меня своя квартира, – ответила она, не глядя на него.

Они свернули в боковую улицу со слабым уличным освещением. Поль подумал, что это приключение может быть и опасным, так наобычно все это выглядело. Здесь мог быть и какой-нибудь подвох, какая-нибудь засада. Но все это было интересно. Он вынул из кармана кожаные перчатки, надел их на случай, если придется с кем-нибудь драться. Он никогда не дрался в перчатках, но ведь боксеры дерутся в перчатках, и это, вероятно, удобнее. Дама, не глядя на него, вошла в плохо освещенную парадную, Поль вошел за ней. Они поднялись по мраморной лестнице на второй этаж. Дальше лестница не шла, хотя в доме было еще несколько этажей. Дама открыла ключем высокую резную дверь. Они вошли в переднюю, освещенную матовым фонарем. Прямо перед входом высокое зеркало.

– Как ваше имя? – спросила она.

– Антуан.

– Я Адриена.

Поль замер. Подруга Марго, красивая брюнетка, тоже Адриена. В этом не было ничего удивительного. В Париже сотни Адриен. Все же в именах заключено нечто магическое. В Париже также сотни Марго. Но если бы эта женщина сказала, что она Марго, Поль тотчас ушел бы. Он повторил вслух:

– Адриена.

– Мое имя вызывает у вас какие-либо ассоциации?

Это было новое слово, и Поль повторил его:

– Ассоциации.

Дама слегка улыбнулась.

– Вероятно, так звать одну из ваших девушек?

– У меня нет девушек.

Дама прошла во внутреннюю дверь. Поль пошел за ней. Это была гостиная. Хотя дама, назвавшая себя Адриеной, уже сама по себе внушала представление о высшем свете, все же Поля удивило богатство обстановки. Белая дорогая мебель, белый кабинетный рояль, белый толстый ковер со светлым сиреневым рисунком. Дама остановилась, продолжая придерживать на груди запахнутое манто.

– Снимите пальто в передней, – сказала она.

Поль снял свое новое пальто, а также шапку с хвостом и яркий шарф, повесил на деревянную полированную вешалку, вернулся в гостиную. Дама стояла на прежнем месте. Он подошел к ней, протянул руки распахнуть ее манто, но она сразу отступила.

– Не здесь, – и она прошла во внутренний холл, освещенный голубым фонарем. Здесь было две двери. Она распахнула одну из них. Это была спальня, ярко освещенная хрустальной люстрой. Поль шагнул внутрь и остановился, подозрительно глядя на даму.

– В квартире кто-нибудь есть? – спросил он.

– Никого.

Поль не поверил, вернулся в холл, открыл вторую дверь. Это была ванная, тоже ярко освещенная. Стены выложены голубым кафелем. Поль вернулся в гостиную. Здесь была вторая дверь. Поль открыл ее. Роскошно обставленная, освещенная яркой люстрой столовая. Поль прошел через нее в кухню. Из кухни Поль прошел в следующую дверь и очутился в передней. В квартире действительно никого не было, хотя все помещения были ярко освещены. И он понял, что так это и нужно. Все это было интересно. Он вернулся в спальню. Дама стояла на прежнем месте. Вся спальня была из полированного красного дерева: стенные шкафы, будуарный столик, стулья, прикроватный столик, широкая, почти квадратная кровать с высокими спинками, в которые были вделаны зеркала. И яркий красный ковер. Поль подумал, что в шкафах мог кто-нибудь прятаться. Он прошел вдоль спальни, открывая, а потом закрывая дверцы шкафов. Там была только одежда, дорогая, как отметил Поль. Дама смотрела на него с высокомерной иронией. Поля это ничуть не смутило. Ведь она назвала цену, цену дешевой проститутки. Он вынул из кармана брюк двадцать франков, положил их на прикроватный столик. И тут дама улыбнулась. У нее была красивая улыбка, только несколько зловещая. Она сняла шляпу, положила ее поверх двадцати франков. Он хотел снять с нее манто, но она крепко держала его запахнутым.

– Адриена, – сказал он, – вы не хотите раздеться?

– Сперва разденьтесь сами, Антуан.

Он разделся по пояс. Она внитмательно наблюдала за ним.

– Где вы так загорели? – спросила она.

– В Испании.

Она удовлетворенно кивнула, из чего Поль понял, что она еще не читала сегодняшнего номера «Фигаро». Он подошел к ней, и она сбросила манто на пол. Он потрогал ее бледнорозовый кружевной пояс, провел рукой по обнаженной полосе белого тела между поясом и чулками. Бедра ее были широкими, но не такими, как у Мадлен. Лобковых волос было совсем мало, крохотный рыжеватый пучек в самом низу гладкого треугольника. Тут он почуствовал, как его поднявшийся член уперся в брюки. Он снял брюки вместе с трусами, но предварительно снял ботинки из уважения к пушистому ковру и поставил их у самой двери. Адриена села на кровать, стала отстегивать длинные чулки, но Поль схватил ее за руку.

– Не надо, – сказал он, и она благосклонно послушалась. Во время полового акта она поглядывала куда-то сбоку за его плечо, и только перед самым оргазмом он понял, что она смотрит в зеркало. Он и забыл, что в спинках кровати были вставлены зеркала. Адриена надела красный, как и все в спальне, пеньюар, прошла в ванную. Вскоре она вернулась и с порога спальни спросила:

– Антуан, что вы хотите пить?

– Ликер.

– Пройдемте в гостиную.

– Я тоже хочу сперва в ванную.

– Пожалуйста.

Когда Поль вошел в гостиную, Адриена сидела у стола и курила. На столе уже были налиты рюмки – маленькая с ликером, большая с вином. Поль уже знал, что это вино сухое и очень невкусное, хотя, судя по красивой этикетке на бутылке, дорогое. Ликерная бутылка была почти пустой. Адриена сказала:

– Здесь ликер никто не пьет. Это остатки еще с прошлого года. Может быть, он уже выдохся.

Поль сел рядом с ней, пригубил свою рюмку. Было вкусно, как и все ликеры.

– Очень вкусный ликер, – сказал он. – Спасибо.

Адриена, разглядывая его, сказала:

– Вы загорали без плавок. На частном пляже?

– Да.

– Я вижу, голым вы чувствуете себя так же непринужденно, как и в одежде.

– Да. Я привык.

Она не знала, что Поль чувствует себя голым более свободно, чем в цивилизованной одежде. Полы ее красного пеньюара свисали до полу. Держа в одной руке рюмку, он другой рукой отодвинул одну полу, провел пальцами по ее гладкому шелковистому бедру. Член его опять начал твердеть. Она это видела. Погасив в пепельнице сигарету, она сделала глоток из своей рюмки.

– Антуан, вы курите?

– Нет.

– Обычно некурящих раздражает дым сигарет.

– Меня не раздражает. Все женщины курят. Это считается хорошим тоном. – Адриена улыбнулась.

Он поставил рюмку на стол, поднялся, поднял Адриену на руки, понес ее в спальню, посадил на кровать. Она тотчас поднялась, включила торшер под красным колпаком, выключила верхнюю люстру. Спальня теперь была освещена красным светом. Адриена сбросила на пол пеньюар, и Поль невольно застыл, разглядывая ее тело. При красном освещении кожа ее будто излучала свет. Во время полового акта он теперь, как и она, то и дело поглядывал в зеркало. Зеркал было два: в ногах и у изголовья. Меняя позы, он поворачивал Адриену так, чтобы ей видно было в зеркале то, что ей было интересно видеть. Иногда при этом приходилось прижимать вплотную к зеркалу свою или ее поднятую ногу. При оргазме она сдержанно стонала с удивленной интонацией, что Полю очень понравилось. Когда она надела свой красный пеньюар и включила верхнюю люстру, Поль стал одеваться. Она спросила:

– Антуан, хотите остаться до утра?

– Нет, спасибо. Мне пора домой.

– У вас дома жена?

– Нет. Мама.

На улице прохожих не было, хотя было только десять часов. Но когда Поль вышел на Елисейские поля, то сразу очутился в толпе неторопливо идущих людей. Ярко светились широкие витрины и частые уличные фонари. Пошел мелкий снег. Выйдя на проезжую часть, Поль остановил такси и доехал до Шатле. Расплатившись с шофером, он попросил его подождать и прошел в вестибюль музыкального театра. На вопрос, когда закончится концерт, дежурный, взглянув на свое расписание, ответил, что моцартовский «Дон Жуан» кончится примерно в половине одиннадцатого. Поль вернулся в такси, попросил шофера подождать еще четверть часа. Шофер потребовал деньги вперед, и Поль уплатил. Глядя в окно на заснеженную площадь, Поль стал решать, что он будет делать, когда увидит выходящую из театра Марго. Она будет со своим великовозрастным мальчиком Оскаром. Что он скажет, когда подойдет к ним? Положение нелепое. Раньше он не боялся нелепых положений, просто они для него не существовали. Трудно жить в цивилизованном мире. Он знал, что Оскар повез Марго в своей машине. У тротуаров стояли ряды запаркованных машин. Которая из них Оскара? Шофер включил внутренний свет. Поль вынул из кармана пальто расписание лекций, к которому была приложена инструкция для студентов о правилах университета. Он стал читать инструкцию. Попадались незнакомые слова. Поль вспомнил, как Марго перебросилась с Оскаром английскими фразами, которых он не понял. Мама уже наняла преподавателей английского и французского, которые после рождества будут приезжать каждый день для занятий с ним. Из концертного зала начала выходить публика. Поль велел шоферу потушить внутренний свет. Он напряженно вглядывался в нарядную толпу, спускающуюся по широкой лестнице на заснеженный тротуар. Он увидел и сразу узнал Адриену, ту Адриену, подругу Марго, закутанную в белый мех. Она шла под руку со своим мальчиком, вероятно, ее ровесником. Теперь у Поля было две знакомых Адриены: та и эта, у которой он только что был. Он продолжал напряженно всматриваться в выходящих из остеклянных дверей людей. Марго он узнал сразу, едва она появилась в дверях. Она была среднего роста, но почему-то в этой толпе выглядела подростком. Оскар подал ей руку, она оперлась на его локоть и стала спрыгивать по ступеням. Именно не сходить, а спрыгивать. Вероятно, у нее было хорошее настроение. Оскар был без пальто. Значит, машина запаркована где-нибудь близко. Поль сказал шоферу:

– Вот этот, который без пальто, и девушка вприпрыжку. Езжайте за ними, только незаметно.

Шоферу, вероятно, уже приходилось выполнять подобные указания, он включил мотор, машина медленно двинулась. Оскар шел быстрыми широкими шагами. Марго действительно бежала с ним рядом вприпрыжку. Машина Оскара оказалась запаркованной почти у башни Сен-Жак. Поль видел, как они сели в машину. Шофер, зная свое дело, приостановился, ожидая, когда машина Оскара тронется.

– Сейчас они поедут на Сен-Антуан, – сказал Поль и тут же подумал, а что если они поедут в какое-нибудь ночное кафе? Но они поехали на Сен-Антуан. Шофер вел свое такси на почтительном расстоянии от машины Оскара. Поль предупредил:

– Сейчас они остановятся. Замедлите.

Шофер замедлил ход. Машина Оскара остановилась у их дома. Шофер остановил машину и сразу выключил фары. Понятливый. Поль расплатился с шофером, добавив чаевые, и еще некоторое время сидел в машине, ожидая, когда они зайдут в парадную. Потом он отпустил такси и долго стоял на тротуаре, наблюдая издали за парадной. Конечно же, Оскар провожал Марго до самой квартиры. Поль прикидывал в уме время, за которое должен подняться и спуститься лифт. Наконец, Оскар все же вышел из парадной, сел в свою машину и уехал. И тогда Поль, уже не спеша, пошел к дому.

Когда он отпер дверь, навстречу ему вышла, почти выбежала, мама.

– Где ты так долго был?

– Гулял.

– На улице снег. Ты же не привык к парижской погоде. У тебя еще нет адаптации после южного климата. Поль, это легкомысленно.

– А я знаю, где он был! – раздался веселый голос Марго. Она вошла в переднюю, потрогала пальто, которое Поль повесил на вешалку. – Пальто почти сухое! – объявила она с торжеством. – А на улице снег. Знаешь, где он был? В одном ночном заведении. Представляешь, мама, большой зал, где сидят одни мужчины и пьют крепкое вино. А потом на сцену выходят девушки и начинают под музыку раздеваться. И пьяные мужчины начанают разбирать девушек, а те, кому девушки не досталось, начинают драться с теми, кому досталось. Поль, дыхни. Наверняка от тебя пахнет вином. – Она со смехом притянула к себе его голову. – Поль улыбнулся, потому что невозможно было не улыбнуться на эту по-детски глупую болтовню. – Точно! – воскликнула Марго. – От него пахнет ликером! – Мама тоже улыбалась.

– Марго, что тебя так развеселило? – спросила она. – Уж не музыка ли Моцарта?

– Ты же сама сказала, что Моцарт это рубеж эпох. Вот я и побывала на этом рубеже. Когда кончилась увертюра… – Она запнулась, вероятно, придумывая, что бы еще такого глупого сказать, и Поль ей помог.

– Когда кончилась увертюра, – сказал он, – на сцену вышли мальчики и стали раздеваться. А девушки, которые были в зале, стали этих мальчиков разбирать.

– Откуда тебе это известно? Уж не был ли ты на этом концерте? – так же весело спросила Марго.

– Я был как раз среди этих раздевающихся мальчиков. Ты меня не узнала?

– Узнала, но слишком поздно. Тебя уже захватила Адриена.

Поль невольно отвел глаза в сторону: слишком много ассоциаций. Марго, глядя ему в глаза, уже другим тоном спросила:

– А правда, Адриена очень красивая?

– Правда, – осторожно согласился Поль.

– Все мальчики в нее сразу влюбляются. Сегодня она была вся в белом. Правда, ей идет белый цвет?

– Марго, – мама качнула головой. – Он же не видел ее на концерте.

– Но он же сам признался, что был там, – сказала Марго уже увядшим тоном. Шутливое настроение кончилось. Перед сном они в столовой пили молоко с хрустящими галетами. Так здесь было принято. В своей комнате, перед тем как раздеться, Поль раскрыл словарь посмотреть точное значение слова ассоциация. В дверь постучали.

– Да, пожалуйста, – отозвался Поль. Вошла Марго, остановилась у порога, прикрыв за собой дверь.

– Поль, ты приехал домой на такси?

– Да.

– Я видела. Ты следил за мной?

– Это получилось случайно. Я оказался на Шатле, когда люди выходили из театра.

– Когда я садилась в машину Оскара, я увидела медленно едущее такси. Я ничего не сказала Оскару, но почему-то подумала, что это мог быть ты. Я наблюдала за такси в боковое зеркало. Когда мы остановились, такси тоже остановилось. И я больше уже не сомневалась, что это ты. А почему ты за мной следил?

Старательно подбирая слова, Поль ответил:

– Я твой брат и должен нести за тебя ответственность. После театра вы могли пойти в какое-нибудь ночное кафе.

Марго улыбнулась.

– В ночное кафе я могу пойти только в большой компании, чтобы вокруг были все свои. А если уж вдвоем, то только со своим братом. – Она подошла к нему, притянула к себе его голову, быстро поцеловала в щеку и вышла, но тут же вернулась, сказала: – Спокойной ночи, Поль. – Он ответил:

– Спокойной ночи, Марго.

И она вышла, прикрыв за собой дверь. Поль принял душ, насухо вытерся, вскочил ногами на пружинистую кровать, несколько раз подпрыгнул. Он взял за углы одеяло, взметнул его вверх, наблюдая, как оно падает, потом он взметнул его выше, потом еще выше. А потом он взметнул его под самый потолок, отпустил концы и быстро лег. Одеяло мягко упало на него. Он повторил это несколько раз. Потом он полежал немного и уснул. Крепко. И никаких снов. И никаких ассоциаций.

Утром за завтраком мама сказала:

– Сегодня я читаю в художественной школе заключительную лекцию. Это не моя обязанность, но я дала обещание. Марго едет в университет получать документы об окончании семестра. – Марго добавила:

– И еще декан будет в актовом зале говорить о реорганизации университета.

– Я не верю в целесообразность этой реорганизации, – заметила мама.

– Абитуриенты приезжают со всего мира, – возразила Марго. – Все хотят учиться в Сорбонне.

– Значит надо открыть еще один университет, а Сорбонну оставить прежней. – Тут мама обратилась к Полю: – А тебе задание: купить елку. Завтра – канун рождества. Елки продаются на площади Бастилии. – Поль, жуя круассон, молча кивнул. – И не кивай головой, – сказала мама так же, как говорил капитан на корабле. – Говори. Тебе нужна языковая практика.

– А ты будешь сегодня бегать? – спросила Марго.

– Буду.

– Все соседи уже видели, как ты бегаешь. – Мама спросила:

– Тебя полиция не останавливает, когда ты бежишь по улице?

– Нет.

– По-моему это неприлично, – сказала мама, – бежать просто так по улице.

– Я видел, как бегают по улице спортсмены, – возразил Поль. – Тренируются.

– А ты купи спортивный костюм, – предложила Марго. Перед уходом мама положила на стол деньги, сказала:

– Это спортивный костюм. Шерстяной. И еще один свитер. И американские кеды. И еще… Ты спишь в майке или рубашке?

– Я сплю голый.

– Как интересно! – воскликнула Марго. – Я тоже хочу спать голой.

Не обращая внимания на ее слова, мама продолжала:

– На Маркизах не только спят, но и ходят голыми. А здесь нужна пижама. Купи две пижамы.

Пришел Анри, их личный шофер, и Марго с мамой уехали, – Марго в университет, мама в художественную школу на Малекуа. В ближайшем магазине на Сен-Антуан Поль купил себе все, что велела мама, а потом в такси доехал до Бастиль и купил елку. Когда дома в гостиной с помощью горничной Модестин он устанавливал елку, зазвонил телефон. Модестин сняла трубку.

– Поль, вас к телефону, – сказала она и тактично вышла. Поль взял трубку.

– Мсье Дожер, вы заняты? – услышал он знакомый женский голос, но не сразу понял, кто это.

– Я Адриена. – Да, это была Адриена с Елисейских полей.

– Доброе утро, Адриена.

– Я только что прочла статью во вчерашней газете и узнала вас по снимку. Я нашла ваш номер по телефонной книге. Вы не возражаете?

– Нет.

– Я оцениваю нашу вчерашнюю встречу уже в ином ракурсе. Вам не показалось наше вчерашнее приключение несколько странным?

– Показалось.

– Теперь я знаю о вас гораздо больше, чем вы обо мне. Мне бы хотелось в этом отношении уравнять наше положение. Вам не интересно узнать, кто я в действительности?

– Интересно, – ответил Поль, тотчас вспомнив, как светилась ее кожа при свете красной лампы.

– Я предлагаю вам встречу, только в ином месте, например, в том варьете, у которого мы встретились. Вы согласны?

– Да.

– У вас есть какое-либо расписание?

– Да.

– У меня тоже. Сегодня вечером вы свободны?

– Еще не знаю. Мое расписание от меня не зависит.

– Вы действительно хотите со мной встретиться?

– Действительно хочу.

– Запишите мой телефон. – Она назвала номер, Поль записал. – Если вечером вы заняты, позвоните мне, и мы договоримся на какой-нибудь другой день.

Поль надел спортивный костюм и кеды, а поверх надел короткую, до талии, куртку, которую купил вместе с той замшевой курткой, разложил по карманам куртки деньги и вышел на улицу. Светило зимнее морозное солнце. Это было ново, непривычно для Поля. Он побежал к площади Бастиль, поскольку в эту сторону дул ветер. Добежав до площади, он хотел повернуть назад, однако не хотелось бежать навстречу морозному ветру. И тут ему пришла в голову мысль поехать на Пигаль. Он еще в школе слышал разговоры об этом таинственном месте с ночным клубом и самым рскошным публичным домом. На корабле от Антуана он слышал уже более подробные рассказы о площади Пигаль и окружающих ее кварталах. Он спустился в метро и доехал до Пелитьер. Здесь он вышел на улицу Лорет и пошел по круто поднимающейся к Монмартру улице. До площади Пигаль он не дошел. Его привлекла витрина на углу боковой улочки. За стеклом витрины сидела живая женщина в оранжевом освещении. Вероятно, там, внутри, было тепло, потому что женщина была низко декольтирована. Она сидела в кресле нога на ногу, так что одно ее бедро было открыто до конца. Лицо ее было красиво подкрашено, а волосы витиевато уложены. Она улыбнулась Полю, сделала красивый жест в сторону входа, приглашая войти. Поль отвернулся, прикидывая в уме, сколько это может стоить. И тут среди прохожих он увидел девушку, идущую по улице в его сторону. Встретившись с ним взглядом, девушка улыбнулась. Он улыбнулся в ответ, и девушка остановилась. Между ними было более двадцати шагов. Девушка стояла и улыбалась ему. Он решительно пошел к ней. Когда он подошел, она сказала:

– Добрый день, мсье. – Трудно было сказать, красива она или нет. Она была в таком возрасте, что красота еще не имеет большого значения. Ей было лет восемнадцать.

– Сколько? – спросил он.

– Двадцать франков. – Поль понял, почему она так далеко от него остановилась. Уличным проституткам не разрешается близко подходить к публичному дому, чтобы они не перебивали приходящих туда клиентов. Поль подал ей согнутую руку, она просунула руку под его локоть и повела в другую сторону.

– А сколько платить за комнату? – спросил Поль.

– Десять франков.

– Врешь, комнаты здесь дешевле.

– Не верите, спросите у хозяйки, – сказала с достоинством девушка, но тут же, улыбнувшись поправилась: – Если только на полчаса, то пять франков.

– Хорошо, десять, – улыбаясь согласился Поль. На девушке было дешевое, но модное пальто, на шляпке искусственные цветы. Поль спросил:

– Ты сама делала эти цветы?

– Сама, – с достоинством ответила девушка. Она была ниже его плеча и с улыбкой поглядывала на него, запрокинув голову. Один зуб за резцом был гнилой, но по детски припухлое лицо было свежим и румяным. Поль тронул пальцем ее щеку, она хихикнула. – Я и сирень умею делать. Сейчас покажу.

– Это интересно, – сказал Поль. Навстречу им шла молодая женщина с покрашенными в голубой цвет веками. Подойдя к ним, она сказала: —

– Миньон, Луи тебя ждет. – Девушка резко остановилась, продолжая держать Поля за локоть.

– Я давно ему уже все сказала, – проговорила она быстро, а женщина, встретившись взглядом с Полем, улыбнулась. Он тут же решил, что если девушка сейчас ему откажет, он возьмет эту женщину с голубыми веками. Но девушка решительно потянула его вперед. Они свернули во двор очень старого трехэтажного дома. Навстречу им показался коренастый парень лет двадцати в коротком тесном пальто. Он быстро к ним подошел, рывком остановился между ними, тихо злобно заговорил:

– Мсье, ей нет еще восемнадцати лет. Если я позову полицию, вас арестуют.

– Врешь, – сказала девушка. – Мне уже девятнадцать. – Парень ухватил девушку за локоть, потащил в сторону. Девушка вырываясь крикнула:

– Отстань, Луи! – Поль коротким взмахом руки оторвал парня от девушки, встал между ними.

– Она со мной, – сказал Поль, совсем близко глядя в перекошенное злобой лицо парня. И тогда парень неуловимо быстрым движением ударил Поля кулаком в подбородок. Он был на голову ниже Поля, и ему легко было бить снизу вверх. Поль махнул кулаком сверху вниз, отбивая выставленные кулаки парня, а другим кулаком ударил его в скулу, но парень профессионально откинул голову, и удар получился слабым, вскользь по оскаленным зубам. Он тут же ударил Поля сбоку кулаком в скулу, выбросив вперед локоть. Только потом Поль узнал, что это называется удар крюком. Мгновенно сориентировавшись, Поль нанес парню такой же удар. Сзади послышались удаляющиеся шаги. Девушка убегала. Парень побежал вслед за девушкой, а Поль побрел вниз по улице. Горела скула, саднил подбородок. Почувствовав легкий озноб, Поль зашел в маленькое кафе. За одним из столиков сидели трое: молодой мужчина с гнилыми зубами и две молодые женщины. Они пили красное вино. Одна из женщин улыбнулась Полю, но он отвернулся. Подошла официантка в белом грязном переднике. Поль попросил чашку горячего шоколада со сливками.

– У нас только кофе, – сказала официантка.

– Тогда кофе. И ликер. – В метро он осмотрел себя, как в зеркале, в оконном стекле. Свежий синяк на скуле был почти незаметен. Поль надеялся, что дома еще никого нет. Но уже из передней он услышал голоса. Они были дома. Обе. Поль хотел из передней пройти по коридору в свою комнату, но в переднюю вошла мама.

– Поль, ты опять бегал! – сказала она, с улыбкой оглядывая его спортивный костюм, и тут же тревожно уставилась на него: – Что у тебя на лице?

– Споткнулся и упал, – коротко ответил Поль.

– Ты очень неосторожен. Сейчас подморозило, и на улице скользко. А мы обедаем. Ты проголодался? – По дороге в столовую мама сказала: – Удачную елку ты купил, совсем свежая. Чувствуешь хвойный запах? – В столовой Марго вскочила с места.

– Поль, а тебе идет спортивный костюм. Не всем мальчикам он идет. А что за синяки? – Она подошла ближе, стала рассматривать его лицо.

– Он говорит, что упал, – объяснила мама. – На улице скользко. – За столом, когда он взял в руку ложку, мама спросила:

– А что у тебя с рукой? – Поль посмотрел на свою руку, увидел ссадины на костяшках наружной стороны. Он и не заметил, как ссадил кулак о зубы коренастого парня. Крепкие у него зубы. Не зная, что ответить, он пожал плечами. Марго смотрела на него широко открытыми глазами.

– Поль, – сказала она тихо, – ты дрался?

– Ну, подрался, – мрачно ответил Поль, отхлебывая с ложки суп, не чувствуя его вкуса. Некоторое время они молча ели.

– И это где случилось? – наконец, – спросила мама.

– На… – он чуть не сказал: на Лорет. А ведь улица Лорет была на подходе к знаменитой площади Пигаль. – И Поль сказал первое попавшееся: – На Сен-Дени. – А это, может быть, было еще хуже: на Сен-Дени было порнокино и дешевые проститутки. Поль мрачно жевал куриную ножку, ловя на себе пораженные взгляды Марго. Мама была серьезной. После обеда Марго повела его в ванную. Она смазала каким-то кремом синяк на щеке и синяк на подбородке. Она училась на медицинском. Ватным тампоном она смазала иодом ссадины на костяшках руки, другой рукой придерживая его руку на весу. От ее нежных прикосновений у Поля захватывало дыхание. У нее были изящные руки, хотя пальцы были грубоватой формы, как у мальчика подростка. Обрабатывая синяки и ссадины, она то и дело поглядывала ему в глаза. Но в ее взглядах не было сочувствия, скорее восхищение. Поль уже знал, что всех женщин волнует вид дерущихся мужчин. Поль спросил:

– А сегодня мы пойдем куда-нибудь гулять? – Марго ответила:

– Сегодня в университете фет по случаю окончания семестра. Студенты, которые не парижане, уезжают домой на каникулы. Это Адриена организовала. Она привезет пятнадцать бутылок шампанского. Там будут только свои. – Полю это не понравилось. Марго что-то поняла по его лицу, сказала: – К концу следующего семестра ты будешь там тоже свой. – И как бы в оправдание сказала: – Ты же не любишь сухого шампанского. – К университетскому фету Марго надела закрытое черное платье, отчего стала похожа на школьницу. Когда она ушла, мама спросила:

– Она тебя не приглашала с собой?

– Она сказала, что там будут только свои.

– Правильно. Ей пришлось бы со всеми тебя знакомить, а ты с такими украшениями на лице. – Может быть, это было и правильно, однако, настроение Поля было мрачным. Он вспомнил об Адриене с Елисейских полей, и когда мама ушла в свою комнату, позвонил по телефону.

– У меня свободный вечер, – сказал он, когда Адриена отозвалась на звонок.

– Следовало бы сперва поздороваться, – сказала она неожиданно холодным тоном.

– Добрый вечер, Адриена.

– Добрый вечер, Антуан, – сказала она насмешливо. – Теперь вы уже Поль. А я попрежнему Адриена. Где вы меня будете ждать?

– Как вы и сказали, у того же варьете.

– Одна деталь, которую я не учла в предыдущем разговоре. Как вы поняли, это дорогое варьете. Если у вас не достаточно денег, я расплачусь.

– У меня достаточно денег.

– В половине восьмого ждите меня у той же витрины.

– Буду.

– Имейте ввиду: я сама никогда не опаздываю и не люблю ждать.

– Хорошо. Я там буду в половине восьмого. – Поль оделся, как и накануне, во все молодежное. Мама, войдя в гостиную, спросила:

– Ты куда-нибудь собрался?

– Прогуляюсь. – Мама смотрела на него выжидающе. Возможно, она надеялась, что он захочет пойти с ней. Он еще не гулял с ней по Парижу, как это было в детстве. Он поцеловал ее, сказал:

– Может быть, я еще и пробегусь. – Выйдя из дома, он зашел в банк, снял со своего счета пятьсот франков. И это было вовремя: через пять минут банк закрывался. Потом он зашел в аптеку, купил четыре пачки презервативов. В каждой пачке по два. Две пачки больших и две пачки экстра-больших. У него был сравнительно большой член, и большие ему вполне подходили. Кто же покупает экстра-большие? Он спросил продавца:

– Экстра-больших у вас много покупают?

– Иногда, – равнодушно ответил продавец. И Поль решил, что если экстра окажутся действительно слишком большие, из них можно надувать шарики, как это он делал на корабле с медсестрой Мари. До Елисейских полей он доехал на метро. Ровно в половине восьмого, как и было назначено, из подъехавшего такси вышла Адриена. Она была уже в другом, песцовом манто и такой же меховой шляпе. Из-под манто было видно длинное узкое ядовито-зеленое платье. Она подошла к Полю, с иронической улыбкой сказала:

– Добрый вечер, мсье, – очевидно, имитируя манеру дешевых проституток.

– Добрый вечер, мадемуазель, – с улыбкой ответил Поль, принимая ее игру. Швейцар открыл перед ними дверь, и Поль, уже зная, что мужчина должен входить в общественное место первым, вошел в ярко освещенный вестибюль, купил входные билеты. Пятьдесят франков. В гардеробной он снял пальто и шапку и помог Адриене снять манто, положил в карман номерок, выданный гардеробщиком. Приходилось все время следить за своими действиями: это было фешенебельное публичное место. В зале, мягко освещенном матовыми люстрами, было много народу. Метрдотель указал им свободный столик. Поль отодвинул Адриене стул. Она села и тогда он сел сам. Кажется, светские нормы были соблюдены. Подошел официант. Поль заказал шампанское и ликер, после чего вопросительно уставился на Адриену. Она мельком взглянула в меню, заказала устрицы и рыбное филе.

– Что вы будете есть? – спросила она Поля.

– Тушеное мясо с картошкой, – ответил Поль, даже не заглядывая в меню, понимая, что чтение меню займет неприлично долгое время. На десерт Адриена заказала фруктовое ассорти, кофе и клубничный пудинг. Поль заказал вишневое желе. Адриена добавила к заказу коньяк. Когда официант ушел, она сказала:

– Поль, у меня к вам просьба. Разрешите мне расплатиться за ужин. – Поль вспомнил слова Марго и повторил их:

– Нет. Это неприлично, когда платит дама. – Адриена насмешливо улыбнулась.

– Но вы уже заплатили. Разве забыли? Вы оставили на моем ночном столике двадцать франков.

– Вы сами так назначили.

– Эти двадцать франков я буду хранить, как сувенир. Я положила их в мой сейф, где храню свои драгоценности. – Тут она рассмеялась. – Дело в том, что это единственные деньги, которые я смогла сама заработать за всю свою жизнь. – Поль смотрел на нее с некоторой опаской. Эта женщина была ему непонятна, как и Миледи из «Трех Мушкетеров». Ее декольтированное ядовито-зеленое платье выглядело очень элегантно и повидимому оригинально, поскольку подобного фасона платьев Поль еще не видел. Ее обнаженные плечи контрастировали с цветом платья. Поль теперь понял, почему от красной лампы ее тело светилось. Как и у всех рыжих людей ее белая кожа имела розоватый оттенок. А розовый цвет при красном свете кажется очень светлым. Адриена, не снимая длинных перчаток, вынула из сумки сигареты и зажигалку и закурила, продолжая говорить.

– Вчера мой муж сказал, что уезжает по делам в Гавр. Потом я узнала, что на самом деле он поехал к своей любовнице. Признаться, это меня мало огорчило. Однако, настроение было не из приятных. Тем более, что я вот уже месяц, как порвала со своим любовником. И тогда я решила выйти на улицу и отдаться первому мужчине, который мне понравится. Это оказались вы. Мне повезло. Мало того, что вы оказались хорошим мужчиной, но вы еще и любопытный феномен, о котором пишут газеты и журналы. Когда я прочла вчерашнюю статью и увидела ваш снимок, я тут же раскрыла телефонную книгу и позвонила вам.

Официант принес коньяк и ликер. Поль осмотрелся. Большинство мужчин были в смокингах, и Полю тоже захотелось смокинг. Но некоторые молодые мужчины были в экстравагантных куртках и ярких пиджаках. На одном юноше была куртка, как и у Поля, до талии, но еще с кожаной бахромой. Официант принес на подносе заказ. Второй официант, вероятно, помощник, принес бутылку шампанского в узком серебряном ведерке. Первый официант откупорил с выстрелом бутылку и тут же налил шипящее вино в большие бокалы. Где-то в углу заиграл оркестр, и свет в зале померк. На освещенную эстраду вышел иллюзионист. Он показал несколько забавных фокусов. Ему ассистировал клоун в костюме Пьеро. Поль, не переставая жевать, увлеченно смотрел на эстраду, забыв об Адриене, и вспомнил только тогда, когда она, подняв свой бокал, тихо сказала: – Поль. – Он тоже поднял свой бокал. Они выпили по глотку. Адриена смотрела на него со снисходительной улыбкой. После иллюзиониста на сцену вышла танцевальная пара: мужчина в смокинге и женщина в очень коротком платье. Под ритмичную музыку они танцевали сложную чечетку. Потом женщина села на шпагат, а мужчина, резко подняв ее, стал крутить ее вокруг себя, держа ее за руку и ногу. Потом на эстраду вышла артистка стриптиза. Сперва она сделала несколько профессиональных пируэтов, а потом стала снимать с себя одежду. Сняв платье, она подбросила его вверх и растянула во всю длину, показывая его публике. Под красным платьем у нее было черное комбине. Она очень медленно сняла его и тоже показала публике. Под комбине у нее было розовое нижнее белье. Она очень долго снимала бра. Груди у нее были большие и красивые. Потом она медленно сняла чулки, каждый чулок показывая публике. Кружевной пояс она сняла очень быстро, демонстрируя при этом гибкость своих кистей. Зато короткие трусы она снимала очень долго, разыгрывая стеснительность. Она их то приспускала, то снова поднимала, приспускала то с одного бедра, то с другого, и наконец, все же сняла. Это немного возбуждало, и Поль невольно взял Адриену за руку. Она смотрела на него насмешливо. Он даже и не заметил, как съел все что было на его тарелках. Потом на эстраду вышел клоун, который ассистировал иллюзионисту. Он стал раздеваться, имитируя артистку стриптиза. Так же как и она, он медленно снял свою широкую кофту, показал ее публике. Потом он снял свои широкие штаны и тоже показал их публике, растягивая их в руках. Под штанами у него оказались другие штаны, еще шире первых. Он их тоже медленно снимал, терял равновесие, подпрыгивая на одной ноге, падал, перекувыркивался. Поль откровенно смеялся. Адриена тоже улыбалась, поглядывая то на эстраду, то на Поля. Под вторыми штанами у клоуна были полосатые рейтузы с наклеенным на яйца большим фиговым листом. Клоун стал отклеивать этот лист, разыгрывая чрезмерную стеснительность. Теперь уже весь зал смеялся. Поль хохотал, откинувшись на спинку стула и широко открыв рот. Адриена с улыбкой смотрела на его рот. Очевидно, ее забавлял его откровенный хохот. Официант принес кофе. Они не спеша пили кофе, иногда делая глотки из своих рюмок. Адриена все же заставила его сделать глоток коньяку. Оркестр заиграл танго. Под потолком завертелся зеркальный шар, отбрасывая по всему залу летящие зайчики. На танцевальный круг стали выходить пары. Поль взял Адриену за руку, и они вошли на круг среди танцующих. Пол на танцевальном круге был из матовых стеклянных плиток, подсвеченных снизу. Это было красиво. Во время танца Адриена сказала:

– Явная дискриминация. Сейчас будут показывать групповой стриптиз. И тоже женщины. Почему до сих пор нет мужского стриптиза? – Поль сказал ей на ухо:

– Это у нас еще будет. – Она так же тихо сказала:

– К сожалению, мы не можем воспользоваться квартирой, где мы были вчера. Там мой муж.

– С кем?

– Нет, это не свидание. Он там с тремя сообщниками. Они до поздней ночи будут обсуждать одно грязное дело. – Поль спросил:

– У них мафия?

– Хуже. Политика. У них списки коллаборационистов, даже тех, кто не подлежал официальному следствию. Они будут использовать их в предстоящей предвыборной кампании и готовят материал для обвинения своих политических противников. Вы имеете понятие о том, что такое христианско-демократичкская партия?

– Нет.

– Тем лучше для вас. Они будут заседать до поздней ночи. Это наша запасная квартира. Домой к себе я вас пригласить не могу. Там у меня дети и прислуга. Через квартал отсюда есть, кажется, приличная гостиница. Можно снять номер.

– Я сниму, – сказал Поль. Его член туго упирался в брюки. Адриена это чувствовала и во время танца прижималась к нему животом. Глядя вопросительно на него, она сказала:

– Сейчас будут показывать групповой стриптиз. Для вас это интересно. Дождемся конца?

– Нет, – ответил Поль. Адриена цинично улыбнулась.

– Ну что ж, мой юный жеребец, придется идти в гостиницу. – Они подошли к своему столику. После вина Поль чувствовал себя в необыкновенно бравом настроении и нисколько не стеснялся оттопыренного спереди бугра на брюках. Он помахал рукой официанту, расплатился, и они вышли на улицу. В номере гостиницы Адриена закурила и, не снимая манто и перчаток, села на кровать. А Поль, как и обещал, стал исполнять перед ней мужской стриптиз. Настроение было крайне веселым. Подражая актрисе стриптиза, он то и дело делал пируэты, широкими движениями показывая Адриене снимаемые части одежды, показал куртку, рубашку, брюки и даже носки. Адриена смотрела на него посмеиваясь и затягиваясь сигаретой. В конце стриптиза Поль надел на стояший член ботинок, отпустил руки, и ботинок повис. Член только слегка наклонился. Адриена зааплодировала, а Поль, как иллюзионист в конце выступления, развел руками и поклонился. Адриена сняла манто, а Поль тут же начал ее раздевать. Она со смехом отталкивала его, говорила: – Нет, нет, я сама. Я тоже хочу показать вам стриптиз, – на что Поль со смехом возразил: – Я его только что видел, – и резкими движениями стал сдергивать с нее платье. На ней было изысканное белье из очень тонких кружев. Возможно, она действительно хотела устроить для него элегантный стриптиз, но его нетерпение было слишком велико, и он повалил ее на кровать. Пока он доставал из кармана куртки презерватив, она вскочила, стала расстегивать бра. Но он тут же повалил ее прямо на ковер, разорвал ее кружевные трусы, навалился на нее. Он даже не дал ей снять перчатки.

Из ванной она вышла завернутой в широкое полотенце. Поль сидел на кровати и смотрел на нее с некоторой опаской, понимая что вел себя далеко не корректно.

– Адриена, вы не сердитесь на меня?

– Конечно, сержусь, – сказала она, сядясь на кровать рядом с ним. – Вы пьяны. И это от бокала шампанского и рюмки ликера.

– Две рюмки, – поправил Поль. – И еще коньяк.

– Я понимаю, вы не привыкли пить. Все же вы были очень грубы.

– Простите, – сказал он, разворачивая ее полотенце. Когда она осталась голой, Поль обнял ее, коснулся губами ее соска.

– Впрочем, в этом что-то было, – сказала она. – Некая пикантность. Полинезия. На Маркизах все мужчины так грубы в сексе?

– Там же нет такого крепкого вина.

– Я вижу у вас синяки. Никак вы с кем-нибудь подрались?

– Да. Случайно. Пришлось.

– Это даже естественно, – сказала она с улыбкой. Вероятно, как и другим женщинам, ей нравились дерущиеся мужчины. Заглаживая свою грубость, он теперь старался во всем ей угодить и даже, прервав половой акт, снял со стены зеркало и приставил на кровати к ногам, как она это любила. И он добился того, что она еще дважды испытала оргазм.

Когда они уже были одеты, она достала из сумки деньги, протянула ему.

– Поль, в любом случае я богаче вас и не могу допустить, чтобы вы расплачивались за меня в дорогих заведениях. – Поль качнул головой.

– Нет. У меня много денег. – Адриена улыбнулась.

– Поль, вы хотите со мной еще когда-нибудь встретиться?

– Да.

– В таком случае возьмите деньги, которые вы на меня истратили. Если вы не возьмете, я не смогу больше с вами встречаться. – И Поль взял деньги. Она подставила для поцелуя щеку, не губы, и он поцеловал ее в щеку.

Дома была одна мама. Марго еще не вернулась. Мама сказала:

– Поль, тебе звонила Адриена. – Поль насторожился. Он чуть было не спросил: – которая? – но вовремя сдержался.

– Что она сказала? – спросил он.

– Она сказала, чтобы ты позвонил, когда придешь домой, и просила передать номер телефона. Это главный университетский кафетерий, где она организовала этот фет. Но это было два часа назад.

– Они там все свои.

– Безусловно. Ты для них новенький и оказался бы у всех на виду с твоими синяками. Кстати, тогда в Марселе мне показалось, у тебя на лице тоже были остатки синяка. Ты что, дрался на корабле?

– Ну, подрался.

– Понятно. Первое знакомство с цивилизованным миром. – И мама улыбнулась. Оказывается, маме тоже нравилось, когда мужчины дерутся. – Поль, ты еще не видел моих комнат?

– Нет. – Мамины комнаты были рядом с ванной, которой Поль не пользовался. Маленькая спальня со старой узкой железной кроватью и большим старинным шкафом. Вторая комната – художественная мастерская с окнами без занавесок. Днем отсюда открывался вид на крыши района Марэ. Здесь были два мольберта, стол с подъемной столешницей, несколько табуретов разной высоты, этажерки с книгами и красками. Поль немного поиграл с мольбертами, поднимая и опуская поперечные планки, осмотрел несколько картин, прислоненных лицевой стороной к стене.

– А где остальные картины? – спросил он.

– В моей мастерской на Ламбаль. – ответила мама. – Мы туда съездим. – Когда пришла Марго, мама спросила:

– Интересный был фет? – Вместо ответа Марго весело сказала:

– А я приехала на лимузине! Адриена заказала лимузин, и он развез всех, кто далеко живет.

– А мне звонила Адриена, – сказал с игривой улыбкой Поль. – Она очень приглашала меня на этот фет, и сказала, что просила тебя привести меня туда, а ты из вредности не привела. – Марго испытующе посмотрела на него, а потом на маму.

– А вот и треплешься! Когда Адриена позвонила, тебя уже не было дома. А где ты был?

– А я был в таком месте, где сидят много пьяных мужчин, а потом на сцену выходят девушки и начинают раздеваться. – Поскольку это было правдой, которую Поль выдавал за шутку, он не выдержал и рассмеялся. Марго тоже рассмеялась.

– Поль, ну зачем ты повторяешь мои глупые шутки! Ну придумал бы что-нибудь свое. А то ведь никакой фантазии!