Бабушка радуется: наконец-то в магазине появилось молоко! Она заставляет меня пить эту гадость. Кипячёное, тёплое, с липкой пенкой. Брр!… Меня от него мутит.

Но бабушка стоит надо мной и приговаривает: «Пей, пей!»

Я плачу и пью… стакан кажется бездонным… «Допивай до последней капли!» – приказывает бабушка. И я допиваю…

И в ту же секунду меня скрючивает от боли. Я хватаюсь за живот и обмякаю, кулём опускаюсь на корточки, я не могу даже дойти до кровати…

Кажется – меня распиливают пополам… Кажется, я проглотила бритвы, много маленьких бритв… Боль нестерпимая. На лбу выступает испарина… Мне плохо, очень плохо…

– Ты должна пить молоко! – убеждает меня бабушка. – Дети обязательно должны пить молоко! Просто ты давно его не пила, и твой организм отвык от молока. Пей побольше – и всё наладится.

Она не верит, что мне от него плохо. Она думает, я разыгрываю эту комедию. Она думает, мне скоро надоест её разыгрывать. Бабушка как будто забыла, что я и раньше не могла его пить.

И вот она опять ставит передо мной стакан ненавистной белой жидкости, и я подношу его ко рту, как стакан яда…

Бабушка говорит обо мне: «Артистка погорелого театра!»