Мишка и его сестра Света называют свою маму, тётю Любу – Кисой. А она их называет своими котятами. Мне это очень нравится. Так уютно…

Я решила тоже придумать своей маме какое-нибудь ласковое прозвище. Я решила, что мама будет у меня Козочкой. Она такая красивая и лёгкая. Как козочка.

Ну, тогда уж и бабушке с Фёдором надо придумать прозвища. А то обидятся. Пусть бабушка у меня будет… Пусть бабушка будет Белочкой! Она ведь часто говорит о себе: «Кручусь, как белка в колесе».

А Фёдор… С Фёдором было потруднее. Единственное, что ему подходило, на мой взгляд, это – Волчек. Фёдор был высоким, худым и угрюмым. На шее у него торчал острый кадык. И смотрел Фёдор как-то так, исподлобья… Решено: он будет Волчеком.

Ещё мне нравилось, что у Мишкиного звонка висит табличка. И на ней – три фамилии.

Бочкарёвы – 1 звонок.

Сидоровы – 2 звонка.

Мамедовы – 3 звонка.

А у нашего звонка такой таблички не было. И я решила это исправить.

Я взяла листочек бумаги и написала красивым почерком:

Козочка – 1 звонок.

Белочка – 2 звонка.

Волчек – 3 звонка.

То-то все обрадуются!

А себя я никак не назвала и не вписала. Потому что Мишка всё равно до звонка не дотягивается. Так же, как и я. Когда мы приходим друг к другу, то не звоним, а стучим. И я сразу понимаю: это пришёл Мишка. А он понимает: это пришла я.

Вечер. Сижу под столом, где у меня полки с книгами и играми. Приходит мама с работы и начинает с порога кричать:

– Где Ленка?! Мама, где Ленка?!

– Да под столом, где ж ей быть, – говорит бабушка.

– Лена! – говорит мама металлическим голосом. – Иди сейчас же сюда!

Вылезаю из-под стола, в полном недоумении: что это с мамой?

– Это твоё художество? – она держит в руках сорванный у звонка листочек.

– Ну, да…

– Так кто же у нас в семье волчек?! – грозно спрашивает мама.

– Папа Федя.

– Ты вообще думаешь, что пишешь?! Что он тебе плохого сделал? Волчек! Это надо же такое придумать!

Она в сильном раздражении рвёт мой красивый листочек, сердито бормоча:

– Козочка… Белочка… Что за бред?! Вроде умная девочка, а иногда… Хорошо хоть Фёдор не видел!

Так и не прижились в нашей семье красивые прозвища.