До Рождества оставались считаные дни. Эдмунд присутствовал на очередном заседании парламента, но все его мысли занимала подготовка к реализации их с Джейн плана. Пока он слушал выступления парламентариев, по Лондону в корзинах слуг перемещалось множество записок, отправленных по определенным адресам. Фигуры постепенно занимали свои позиции на шахматной доске, как сказал бы ирландец.

В самый канун Рождества, едва солнце начало клониться к закату, Эдмунд надел старый потрепанный плащ и изношенную шляпу, выскользнул через черный ход из особняка и быстро пересек Беркли-сквер, смешавшись с толпой. Чтобы исключить возможность слежки, до усадьбы Хавьера на Ганновер-сквер он добирался закоулками, однако все равно прибыл раньше назначенного часа.

– Когда ты женился на Джейн, я ожидал, что моя жизнь наконец войдет в нормальное русло. Вместо того чтобы сидеть перед камином в Суррее, я сейчас торчу здесь, – без всяких предисловий заявил Хавьер, открывая Эдмунду дверь черного хода.

– До конца дней буду помнить твою доброту. – Эдмунд в шутливом молитвенном жесте сложил руки, прежде чем снять и повесить плащ и шляпу на крючок.

– Да-да, мне сразу стало легче, – пробормотал хозяин дома. – Любопытно, что вы там с Джейн придумали.

– Я очень благодарен вам с леди Хавьер за то, что согласились отложить путешествие до Дня подарков.

Хавьер отмахнулся:

– Рождественским застольем можно наслаждаться и в Лондоне, ну а одарить своих арендаторов и слуг я смогу и чуть позже. Надеюсь, вы с Джейн составите нам компанию за праздничным столом завтра?

– Если сегодня все пройдет удачно.

– Конечно, – пожал плечами Хавьер. – Пойдем покажу, откуда мы будем наблюдать за происходящим.

Они миновали служебные помещения и через коридор прошли к чулану.

– Одна из его стен общая с гостиной, – объяснил Хавьер.

– Здесь и будем ждать?

– Поскольку мой дом не старинное аббатство и не имеет тайных ходов, приходится довольствоваться тем, что есть. Чулан сейчас пуст, но я приказал туда принести скамейку для ног на всякий случай.

– Места для троих хватит? Возможность заглянуть в гостиную есть?

– Да и да. В стене просверлены отверстия, и Луиза лично убедилась, что они скрыты со стороны гостиной краями картин, так что никто ничего не сможет обнаружить.

– А как настроение Джейн?

– Ты еще спрашиваешь? У меня в доме испорчена стена, рухнули планы на Рождество. Да она счастливее некуда!

– Прекрасно.

– Пойдем в чулан или подождем приезда нашей жертвы?

– Подождем. Что по поводу леди Шерингбрук? Она еще не приехала? – спросил Эдмунд.

– Еще в полдень примчалась едва ли не сломя голову, а сейчас вместе с Луизой и Джейн пьет чай.

Эдмунду очень захотелось взглянуть на жену. Не то чтобы он не доверял Хавьеру, но… Неизвестно почему, но ему так не хватало сейчас Джейн!

Когда Хавьер и Киркпатрик вошли в гостиную, их глазам предстала совершенно умилительная картина: Луиза, облаченная в темно-синие шелка, давала указания слуге; леди Шерингбрук, сохраняя безупречную осанку, сложив руки на коленях, сидела на краю дивана, а рядом с ней Джейн, с чашкой чая в руках, предлагала:

– Может, еще глоточек, миледи?

– Благодарю, – кивнула виконтесса, и Джейн поднесла чашечку к ее губам.

– Леди, лорд Киркпатрик прибыл и готов отправиться в чулан, – объявил Хавьер.

– Безусловно, – подтвердил Эдмунд, поклонившись дамам.

Джейн сегодня была великолепна. Выражение лица полно достоинства, но в то же время весело и приветливо. Шелковое платье цвета остролиста прекрасно дополняло ожерелье из сверкающих изумрудов, глаза светились. Хавьер был прав: Джейн обожает приключения, но все же стоит ей напомнить, что приключения могут быть опасны.

– Если что-то пойдет не так, знайте: мы с Хавьером вооружены и окажемся в гостиной в мгновение ока.

– Ну что может случиться, если мы всего лишь будем играть в шахматы? – улыбнулась Джейн.

Луиза отпустила слугу и заметила:

– Я полагала, это будут карты. Мне казалось, они тебе гораздо больше по душе, тем более когда на кон поставлено так много.

Джейн сделала глоток чая и не очень уверенно сказала:

– Не сегодня.

В дверь постучал дворецкий.

– Мистер Беллами, миледи.

– Благодарю, Холлис. Все по местам! – кивнула слугам Луиза.

Через несколько мгновений все следы чаепития исчезли, на столе установили шахматную доску, а леди Шерингбрук помогли подняться на ноги. Вскоре Хавьер, Эдмунд и виконтесса оказались в чулане и прильнули к щелям, откуда можно было наблюдать за происходящим в гостиной. Как оказалось, вовремя: оттуда из холла уже были слышны голоса:

– А, леди Хавьер, вы великолепны!

– Вы слишком добры, мистер Беллами. Леди Киркпатрик уже ждет вас. Распорядиться, чтобы вам прислали чаю?

– Если не возражаете, то желательно чего-нибудь покрепче. В конце концов, эта ночь – праздничная.

– Да, вы правы: канун Рождества все-таки. Я посмотрю, что найдется у Хавьера. Вы предпочитаете бренди или портвейн?

– И то и другое, на ваш выбор. – Выдержав деликатную паузу, Беллами спросил: – А что, лорда сегодня нет дома?

– Нет, они с лордом Киркпатриком отправились в клуб «Уайтс». Он не мог допустить, чтобы друг встретил праздник в одиночестве.

– Как, оставил вас одну?

– Ну что вы! – рассмеялась Луиза. – Леди Киркпатрик всегда готова составить мне компанию. Проходите, наслаждайтесь игрой, а я, пожалуй, отправлюсь в библиотеку, почитаю.

Подозрения Тернера, похоже, были развеяны. Пожелав хозяйке приятного вечера, он вошел в гостиную, обменялся с Джейн теплыми приветствиями и сел за стол с шахматами.

Его было прекрасно видно из чулана.

Партия началась. Игроки задумчиво хмурились и почти не разговаривали. Судя по количеству съеденных черных фигур, Джейн еще многому нужно поучиться: у Тернера было потеряно всего несколько пешек.

Когда слуги принесли бутылку портвейна, в игре наступила недолгая пауза.

– Вы с каждым разом играете все лучше и лучше, леди Кей, – заметил ирландец, разливая напиток по бокалам.

– Киркпатрик, – поправила Джейн, принимая протянутый бокал.

– Вашего мужа здесь нет, дорогая, и все равно вы настаиваете на таком обращении?

– Впрочем, – чуть пригубив портвейна, весело сказала Джейн, – пожалуй, и правда нет необходимости в церемониях. Знаете что? Зовите меня по имени. Это будет моим подарком вам на Рождество.

Тернер аж просиял и чокнулся с ней. Эдмунд не ожидал, что наблюдать за этим будет так тяжело, и вовсе не из-за затекших шеи и плеч.

– …возвращаться к барону не собираюсь, – говорила в это время Джейн. – Хотя, если настанет день, когда у меня возникнут… проблемы, придется.

– Проблемы?

Она залилась румянцем.

– Ну, я ведь не жена и не вдова, так что должна жить одна, без…

– Мужчины, – закончил Тернер.

– Да. – Она покраснела пуще прежнего. – Даже представить себе не могу, каково жить так всегда.

Ее бокал стремительно пустел.

– Неудивительно, что Хавьер бережет этот напиток для себя и друзей! – хихикнула Джейн. – Ой, что-то я разболталась. Наверное, я не должна была говорить ничего такого, да? Леди не пристало даже думать о таком.

– Что вы, что вы, Джейн, все в порядке! – воскликнул Тернер, и на мгновение его рука коснулась ее кисти. – Даже в самых благочинных семьях случаются бастарды.

Эдмунд сжал челюсти: пусть его семья и не благочинная, но мерзавец прав.

– Бастарды? Чепуха! Качество человека определяет не рождение, а поступки.

– И что же, по-вашему, показывает человека с лучшей стороны?

– Приключения, – заявила Джейн, соблазнительно облизнув нижнюю губу.

– О, тогда нам не стоит тратить весь вечер на шахматы.

– Глупости. Каждая шахматная партия – это приключение. Секреты, интриги, похищения, убийства.

– И даже самоубийства – в зависимости от того, насколько хорош игрок, – добавил Тернер.

– О, я игрок великолепный!

Джейн и Беллами склонялись все ближе и ближе друг к другу над шахматным столом.

– Королева не всегда осознает всю свою силу, – тихо заметил ирландец.

– Кто-то лишь желает знать, а кто-то знает. – Джейн откинулась на спинку кресла. – Я прекрасный игрок, но даже я однажды проиграла.

– С Киркпатриком?

– В каком-то смысле. – Она негромко рассмеялась и чуть выгнулась, так что камни опустились в ложбинку на груди. – Началось все с Шерингбрука. Хотите услышать историю про то, как мы с Киркпатриком нашли друг друга?

Рядом с Эдмундом раздался шепот леди Шерингбрук:

– Это худшая шахматная партия из всех, что мне доводилось видеть. Они вообще понимают, что творят?

– Думаю, леди Киркпатрик прекрасно все понимает, – ответил ей также шепотом Эдмунд.

– Думаю, я скоро сверну себе шею, – простонал Хавьер, после чего раздался какой-то приглушенный звук: похоже, это леди Шерингбрук толкнула хозяина дома локтем.

Все снова притихли.

После того как Джейн поведала Тернеру и незримой публике в чулане о судьбоносном вечере, Хавьер шумно сглотнул, поскольку только сейчас узнал, в чей карман отправилось приданое его кузины.

– …у меня не оставалось другого выхода, кроме как принять предложение Киркпатрика, – вздохнула рассказчица. – Но этого могло и не случиться. Видите ли, Шерингбрук – шулер.

– Возмутительно! – очень натурально сыграл Тернер.

Джейн понизила голос и снова склонилась к партнеру:

– Пять тузов в колоде! Я была вынуждена признать поражение, иначе он мог бы опуститься и до насилия. Одинокая женщина совершенно беспомощна в подобных ситуациях…

– Могу с радостью сообщить вам, Джейн, что виконт оставил забавы за карточным столом позади. Теперь он нашел себе новое прибыльное дело.

– О, правда? Откуда вы знаете?

– Это секрет.

– Тайны, тайны… – с забавной гримаской произнесла Джейн. – Чем же он занимается сейчас?

Тернер провел пальцем по ее ключице.

– Вы действительно очень хотите, чтобы я вам рассказал?

– Какова цена приключения? – глядя ему в глаза, проворковала Джейн.

Ирландец провел пальцем ниже, потом еще, пока не коснулся ожерелья, и севшим вдруг голосом произнес:

– Одна молодая особа некогда заинтересовала его своими изумрудами, и с тех пор он очень увлекся драгоценностями.

– Он что, покупает и продает их? – без всякой заинтересованности спросила Джейн.

– Назовем это… коллекционированием.

От его слов теперь сбилось дыхание у леди Шерингбук.

– Это ведь на вас, Джейн, были те изумруды?

– Да, один раз пришлось надеть. Карточные игры меня тоже больше не привлекают. Прошу вас, расскажите побольше о коллекционировании. Требуется ли для этого особое умение?

– Умение? О нет! Скорее знания, информация: где находятся лучшие экспонаты и как их заполучить – с помощью ли силы или обаяния, чтобы пополнить коллекцию.

– Вы меня заинтриговали… Даниел, – томно протянула Джейн.

– У вас появилось желание коллекционировать?

– Мне часто говорили, что я в душе пират, – со вздохом призналась она.

– Что может быть лучше! – Ирландец опустошил бокал. – Ну что же, продолжим или вы хотите еще поговорить на заинтересовавшую вас тему?

– Похоже, партию я проигрываю, так что…

– Стало быть, о коллекциях, – улыбнулся Тернер и снова коснулся ее ожерелья. – Так вот, цена приключения, дорогая Джейн, вот эти рубины.

– Но они не принадлежат… мне… – Последнее слово она едва ли не прохрипела: Тернер с силой потянул ожерелье на себя.

Эдмунд вздрогнул и едва не бросился на помощь, но Хавьер схватил его за руку:

– Стой! Еще мгновение.

– Джейн, Джейн, – вкрадчивым тоном заговорил негодяй, – мы же знаем, что для тебя не имеет значения, кто их законный владелец. Ты уже однажды надевала эти рубины, а значит, можешь надеть их снова.

– Я ведь их только одолжила… не думаю, что коллекционера удовлетворит возможность лишь посмотреть на них, – с улыбкой сказала Джейн, безуспешно пытаясь высвободить ожерелье из руки Тернера.

Не тут-то было.

– Ты наденешь эти рубины или дорого заплатишь за отказ, – едва ли не в лицо ей прошипел злодей. – Ты, дражайшая леди, решила вернуться к рискованным играм, но только что проиграла.

– Напомните-ка, – не испугалась Джейн, – что я поставила на кон.

С его лица вмиг сползла маска вежливости и доброжелательности.

– Для начала – саму себя. К твоему сведению, распутная ты тварь, рубины я получу в любом случае. Единственный вопрос, на который мне осталось найти ответ, как: то ли при помощи обаяния, то ли силой.

Он так скрутил ожерелье, что цепь вонзилась ей в шею, и тогда Эдмунд не выдержал:

– Хватит, пистолеты на изготовку!

Через считаные секунды они ворвались в гостиную, и Эдмунд крикнул:

– Руки прочь, Тернер. Немедленно!

Ошарашенный злодей выпустил ожерелье из рук и вскочил на ноги. Джейн воспользовалась моментом и бросилась в другой конец комнаты. Киркпатрик держал негодяя под прицелом, а Хавьер пробормотал:

– Какой еще Тернер? Разве это не Беллами?

– Потом все объясню, – отмахнулся Эдмунд.

– Ага, и заодно расскажешь о приданом Джейн.

Виконтесса, барон и граф стояли перед Тернером стеной, а тот попытался выкрутиться:

– Что происходит? Это какое-то недоразумение. Мы с леди Киркпатрик всего лишь играли в шахматы…

– Заткнитесь, Тернер! – оборвал его Эдмунд. – Заткнитесь наконец! Три свидетеля, не считая самой леди Киркпатрик, слышали ваши угрозы. Леди Шерингбрук уже сообщила о пропаже своих жемчугов несколько недель назад. С учетом того, что мы услышали сегодня, раскрыть преступление и поймать вора не представляется особо трудным делом.

– У вас нет доказательств!

Эдмунд покачал головой:

– У нас их предостаточно. Конечно, мы не знаем деталей, но нам этого и не нужно. У вас есть выбор, Тернер. Можете сдаться властям. Возможно, суд вас оправдает, хотя вряд ли: что-то подсказывает мне, что у бывшего каторжника, скрывающегося под фальшивым именем, шансов мало…

– Или?.. – с трудом выговорил негодяй.

– Или вы исчезнете и ваша нога больше никогда не ступит на землю Англии. Отправляйтесь куда угодно: на континент, обратно в Австралию, в Индию наконец.

Тернер открыл было рот, но Эдмунд не дал ему возразить:

– Если же посмеете вернуться, то тут же будете переданы властям. То, что пока еще частное дело, будет предано огласке. И в итоге, с немалой вероятностью, вас ждет виселица.

Некоторое время Тернер молча смотрел в одну точку, плечи его поникли.

– Должно быть, ты и корабль приготовил? – наконец спросил он глухо.

– Да. И посажу тебя на него этой же ночью. Хавьер, свяжи-ка ему руки.

Через несколько минут Тернер был связан, карета подана.

– Я считаю, что мы должны письменно подтвердить все, чему стали свидетелями, запечатать в пакеты и передать нашим поверенным на тот случай, если этот мерзавец не выполнит своего обещания или попытается мстить.

– Прекрасная идея! – согласилась леди Шерингбрук. – Но мне хотелось бы вернуть свои жемчуга.

– Обратитесь к своему сыну, – издевательски усмехнулся Тернер. – Похоже, что у каждого из присутствующих есть свой скелет в шкафу.

– К сожалению, – с горечью согласилась виконтесса, поникнув.

Хавьер взял ее под руку и сообщил остальным:

– Что касается меня, то я никого из вас не видел и провел канун Рождества в тишине со своей женой. Однако, если кто-то желает составить мне компанию за праздничным столом завтра, буду рад. Это, конечно, не относится к личности со связанными руками.

Джейн подошла к Эдмунду, протягивая кисет.

– Это его шахматные фигуры.

– Они наверняка краденые.

Леди Киркпатрик даже не взглянула на Тернера.

– Ну, если сможешь найти их хозяина, верни их, но лучше оставь ему: он прекрасный игрок.

– Это неоспоримо.

Эдмунд забрал кисет и в сопровождении нескольких дюжих лакеев повел Тернера к карете, которая должна была доставить их в лондонский порт.