Тюрбан сразу же произвел нужное впечатление. Леди Аллингем жадным взором пожирала ослепительный головной убор графини, но леди Ирвинг делала вид, что ничего не замечает, многословно извиняясь перед хозяевами дома за то, что Луиза не смогла приехать, и сопровождая свои слова хищной улыбкой.

– Она, разумеется, нанесет вам визит сразу же, как только поправится, чтобы выразить сожаления по поводу своего отсутствия. А тебе, моя дорогая, хочу сделать комплимент: ты всегда так элегантно одеваешься! Надеюсь, ты успеешь обновить свой гардероб к началу светского сезона, который официально стартует в мае.

Джулия едва смогла сдержать улыбку. Всю дорогу в карете тетушка говорила о тюрбане и своей приятельнице, которая непременно захочет заказать такой же головной убор, как только увидит его. И вот теперь Джулия поняла, что леди Ирвинг была права: ее замысел близок к воплощению. Несмотря на царившее вокруг веселье, у Джулии было тяжело на сердце из-за того, что Луиза предпочла остаться дома. Ей так хотелось уединиться в укромном уголке, чтобы обдумать сложившуюся ситуацию, однако тетушка не дала ей улизнуть. Схватив племянницу за локоть, леди Ирвинг прошествовала в бальный зал, раскланиваясь по дороге с друзьями и знакомыми.

– Этот тюрбан послужил мне на славу, – с довольным видом пробормотала графиня и, успев снять свой вычурный головной убор, тут же кивнула знакомому пожилому джентльмену: – Добрый вечер, Хеверли. Я сегодня обворожительна, не правда ли?

Довольная собой, леди Ирвинг с ослепительной улыбкой повернулась к Джеймсу:

– Увидимся позже, Мэтисон. Возможно, за ужином. Я уверена, тебе хочется отправиться в игорный зал… или куда там еще ходят молодые люди в перерывах между танцами?

Джулия растерялась – Джеймс ее спасательный круг, а тетушка куда-то его отсылает, – да и сам он пришел в замешательство. Он хотел что-то сказать в ответ, но леди Ирвинг пренебрежительно махнула рукой и, увлекая Джулию за собой, пояснила:

– От него все равно никакого проку, моя дорогая, он ведь уже помолвлен. Графине казалось, что она говорит тихо, однако ее услышали по меньшей мере две дюжины гостей. – Мы должны найти сэра Стивена или хотя бы Пеллингтона. Помни, что я тебе говорила: твой будущий жених должен быть богатым и титулованным. Не прозевай свое счастье!

Такого унижения Джулия не ожидала. Мало того что ее расстроило внезапное недомогание Луизы, так теперь еще тетушка сообщила половине Лондона, что она охотится за женихами.

Ей потребовалось несколько минут, чтобы прийти в себя и осмотреться вокруг. Девушка старательно делала вид, что не знакома со странно одетой властной дамой, которая тащила ее за руку сквозь толпу гостей. В зале царила такая давка, что казалось, здесь собрался весь Лондон. Тем не менее несколько дюжин пар все же сумели занять место в центре, на натертом до блеска паркете, чтобы открыть бал менуэтом. В конце зала вдоль стены были выставлены столы с закусками.

Джулию снова охватила дрожь, как дома, у нее перехватывало дыхание, крутило желудок, подкашивались колени, однако тетушка не обращала никакого внимания на состояние племянницы и упорно тащила ее сквозь толпу на поиски джентльмена с туго набитым кошельком.

Джеймс давно уже остался где-то позади. Джулия пошарила глазами по залу в поисках Кариссы, но ее нигде не было видно. Не увидев знакомых приветливых лиц вокруг, бедняга совсем растерялась. Бал утратил для нее свою магию и привлекательность.

Симона зря возлагала на нее смелые надежды. Джулия не смогла пройтись по залу с гордо поднятой головой, делая вид, что ей все здесь нравится, и вела себя как неопытная провинциальная девушка, наряженная в модное платье. Ей вдруг отчаянно захотелось вернуться в дом на Гроувнер-сквер, где сейчас находилась Луиза, однако в этот момент кто-то нежно прикоснулся к ее локтю.

Обернувшись и увидев сэра Стивена, Джулия поприветствовала его, сделав реверанс:

– Добрый вечер, сэр Стивен.

Леди Ирвинг тоже поздоровалась с баронетом, ослепительно улыбнувшись, и сказала, протягивая руку для поцелуя:

– Сэр Стивен, как я рада видеть вас! Вы только что приехали? Наверное, еще и потанцевать не успели?

Она многозначительно посмотрела на свою племянницу, и Джулии стало неловко. Тетушка явно навязывала ее баронету. К счастью, сэр Стивен не растерялся:

– Я действительно только что приехал и успел лишь поприветствовать хозяев. А вот до танцев еще дело не дошло, поэтому я буду крайне признателен, если мисс Херрингтон окажет мне честь и пообещает следующий танец.

Баронет перевел взгляд с графини на Джулию. Его улыбка была доброй и неподдельной, как всегда. Да, сэр Стивен надежный, искренний, и Джулия хотела бы, чтобы ее сердце билось сильнее при встрече с ним, но оно оставалось равнодушным.

Тем не менее потанцевать с ним она согласилась: это, по крайней мере, избавит ее хотя бы на время от охваченной рвением леди Ирвинг, которая готова была навязать свою племянницу первому встречному холостяку. Джулия устала бесцельно бродить по залу по воле своей энергичной тетушки.

– Буду счастлива потанцевать с вами, – ответила Джулия, потирая руку в том месте, которое только что сжимали безжалостные цепкие пальцы леди Ирвинг (наверняка синяк останется).

Баронет просиял. Он все-таки симпатичный мужчина, хотя морщинки в уголках его глаз и напоминали о том, что кавалер намного старше ее.

Джулия взяла предложенную руку, и сэр Стивен повел ее на середину зала, где пары уже занимали нужную позицию перед следующим танцем. Как учила Симона, Джулия горделиво выпрямилась и подняла повыше подбородок.

Всего в нескольких метрах от них Джеймс мужественно боролся с собой. У него буквально чесались кулаки: да как посмел этот Савиль танцевать с Джулией! Если любой мужчина, осмелившийся бросить на нее взгляд, виконта раздражал, то баронет просто бесил, потому что буквально раздевал Джулию глазами.

Поскольку Джулия просила присмотреть за ней, Джеймс, стараясь делать это незаметно, следил за ней все это время, не выпуская из виду. Словно мотылек на пламя, он стремился к ней и готов был вступиться в любой момент, как только ей потребуется помощь.

Даже пребывал в полном смятении, Джеймс помнил, что главной целью девушки было найти достойного претендента в мужья. Именно для этого она и приехала в Лондон. И, несомненно, добьется своего, какие бы палки в колеса он ей ни вставлял… Ее ничто не остановит – ни чума, ни малярия.

Джеймс снова бросил сердитый взгляд на танцующих. Джулия и сэр Стивен оживленно болтали и над чем-то смеялись. Ему стало еще хуже. Он уже жалел, что покинул карточный стол и вышел в бальный зал. Битый час безуспешной игры в карты с малознакомыми партнерами был настоящим испытанием, однако и здесь душевного успокоения он не нашел. Начинало казаться, что этот вечер никогда не кончится.

Джеймс долго наблюдал за Джулией, так что запомнил всех, с кем она танцевала. Кавалеры не давали ей скучать в сторонке. Партнеры сменяли друг друга. Похоже, ни один завидный холостяк Лондона не обошел ее в этот вечер своим вниманием.

Сэр Стивен, разумеется, был далеко не худшим из них, и тем не менее Джеймс не мог спокойно смотреть на него. Баронет буквально взял Джулию в осаду: чаще других с ней танцевал, даже пригласил на последний перед ужином танец, а это значило, что именно сэр Стивен намерен сопровождать ее к столу.

Ну это уж слишком!

Сразу после ужина, во время которого Джеймс сидел в углу столовой, откуда можно было тайком наблюдать за парочкой, он последовал за ней назад в бальный зал и, не в силах больше сдерживать себя, на ходу коснулся ее руки, чтобы привлечь внимание.

Она повернулась и, казалось, смутилась:

– Джеймс… Тебя не было видно весь вечер. Ты танцевал?

Виконт заметил волнение в ее глазах и ободряюще улыбнулся, взяв за руку.

– Я был рядом, но почти не танцевал. – По правде говоря, он вообще не танцевал, но счел за лучшее это скрыть. – А ты, как я заметил, пользуешься популярностью. Но вальс ты обещала мне, если помнишь.

Виконт покосился на сэра Стивена в надежде, что тот удалится. И действительно: баронет учтиво поцеловал Джулии руку и, поклонившись, сказал, что благодарен ей за оказанную честь и что теперь может передать ее под опеку близкого друга.

Джеймс едва не закатил глаза от нетерпения. Сэр Стивен был сама галантность и строго соблюдал правила этикета. Наверное, свод правил хорошего тона был его настольной книгой. Однако Джеймс не был таким же примерным приверженцем этикета, поэтому, просто кивнув баронету, взял Джулию под руку и повел в центр зала.

Когда музыканты взяли наконец инструменты, виконт положил руку на тонкую талию своей партнерши, и они замерли, приготовившись к танцу. Вообще-то Джеймс немного поторопился, поэтому им пришлось стоять довольно долго в этой позе, но ничего с собой поделать не мог: его так и тянуло прикоснуться к ней. Через тонкую ткань платья он чувствовал тепло ее тела, и это так его возбуждало, что даже пальцы покалывало.

Джулия затаила дыхание, ощутив его прикосновение, и к Джеймсу тут же вернулось хорошее расположение духа.

– Ты когда-нибудь прежде танцевала вальс? Ведь, я знаю, у тебя есть разрешение на этот танец.

– Да, разрешение есть, – подтвердила Джулия, залившись краской, – но, мне кажется, я не помню ни одной фигуры. А кроме того – возможно, я покажусь тебе старомодной, – меня шокирует эта поза. Как можно допускать подобное в общественных местах? Одно дело, когда учишься вальсировать в детской с сестрой, и совсем другое – танцевать вальс с мужчиной на балу.

– Уверяю: в нашем случае ничего неприличного нет, давясь от смеха, выдавил Джеймс. – Ведь скоро я стану твоим зятем, то есть почти братом.

«Братом…» Едва это слово сорвалось с его уст, виконт содрогнулся от отвращения, а еще поймал себя на том, что впервые за весь вечер вспомнил о Луизе, да и то вскользь. И совершенно определенно Джеймс понял, что прикосновение к талии Джулии будит в нем чувства, далеко не братские.

Похоже, девушка тоже чувствовала себя не в своей тарелке: потупив глаза, упорно смотрела в пол.

– Что-то не так? – встревожился Джеймс.

– Нет-нет, все в порядке, – поспешила его заверить Джулия, но голос ее прозвучал приглушенно.

Она была так близко, что он ощущал ее дыхание, отчего сердце его пустилось вскачь.

– Я просто хочу посмотреть, как ставить ноги. Не могу вспомнить первую позицию вальса. Вот будет конфуз, если я наступлю тебе на ногу на глазах у всех.

Джеймс засмеялся, и у него вдруг стало легко на сердце.

– Лучше не надо, причем вне зависимости от того, смотрят на нас или нет. Однако мне кажется, что твои опасения совершенно безосновательны. Ты прекрасно танцуешь, я это знаю. Сейчас зазвучит музыка, и мы начнем. Доверься мне, и все будет хорошо.

Подняв наконец голову, Джулия заглянула ему в глаза и доверчиво кивнула. Зазвучала музыка – мелодия в размере три четверти – и сразу же увлекла пары своим ритмом. Джеймс уверенно вел Джулию, обхватив рукой за талию, и они закружились в середине зала.

Бальный зал, казалось, ожил. Мириады свечей отражались в натертом до блеске паркете. Хрустальные люстры свешивались с высокого, украшенного причудливой лепниной потолка. В простенках между окнами стояли высокие зеркала в тяжелых резных рамах с позолотой. Отблески света играли на жемчужном ожерелье Джулии, ее глаза сияли, белокурые волосы отливали золотистым глянцем.

Вихрь вальса увлек Джулию. Сначала она улыбалась, а потом, когда Джеймс стал кружить ее быстрее, звонко засмеялась. Глядя в ее лучистые глаза, Джеймс чувствовал, как у него внутри все переворачивается. И в этот момент ему наконец-то стало совершенно ясно, что он никогда не позволит ей выйти замуж за сэра Стивена.

А Джулия просто таяла в его объятиях: похоже, и она испытывала к Джеймсу отнюдь не сестринские чувства…

– Знаешь, о чем я мечтала, с тех пор как приехала в Лондон? – негромко спросила Джулия, и ее дыхание коснулось его лица. – Сказать «черт возьми!» в переполненном зале. И вот я это сделала! Я произнесла эти слова, и никто ничего даже не заметил!

Джеймс запрокинул голову и расхохотался, но не столько над словами Джулии, сколько над собой, над своими нелепыми подозрениями. Мысли девушки были заняты вальсом, окружающей обстановкой, балом – чем угодно, а вовсе не им.

– Я очень рад, что ты осуществила свое самое сокровенное желание! Обещаю никому не говорить о твоем неприличном поведении.

– Мое самое заветное желание? – медленно проговорила Джулия, и ей вдруг захотелось сказать, какое оно на самом деле.

Сразу посерьезнев, она открыла было рот, однако Джеймс, не желая переводить разговор на личные темы, спросил беспечным тоном:

– Ну и как тебе бал?

Джулия подхватила эту тему и подробно рассказала о своих впечатлениях. Ее особенно поразило роскошное убранство дома и огромное количество горящих восковых свеч. Но Джулия не была бы Джулией, если бы не заговорила в конце концов о еде и не призналась, что за ужином наелась до отвала.

– Сегодня днем я очень нервничала и почти ничего не ела, поэтому у меня разыгрался волчий аппетит. Но, слава богу, я много танцевала, и это помогло мне избежать упреков со стороны тети Эстеллы. В конце концов, если потратил много сил, можно позволить себе поесть вволю. Впрочем, я не особенно прислушиваюсь к словам тетушки: она называет вульгарными многие поступки, которые я совершаю не задумываясь.

– Да, и один из них мне известен, – вырвалось у Джеймса, и он тут же пожалел о сказанном.

Джулию ошеломили его слова. У нее был такой вид, как будто ее ударили по лицу. Широко распахнутыми глазами, в которых затаилась боль, она некоторое время молча смотрела на партнера, потом наконец выдавила:

– Правда? И что же это такое?

Джеймс почувствовал себя мерзавцем – ни с того ни с сего обидел девушку, которую обожал, – но поскольку слова уже были произнесены, на вопрос Джулии пришлось ответить:

– Вы с сэром Стивеном танцевали два раза подряд.

Выражение боли сменилось на лице Джулии недоумением, и она возразила:

– Но что в этом плохого? Из-за двух танцев вряд ли может разгореться скандал.

– По правилам этикета это не возбраняется, – согласился виконт, – но нарекания может вызвать то, как вы танцевали.

Джеймс сделал ударение на слове «как», и его голос при этом был жестким и неумолимым. Таким тоном лорд Мэтисон обычно разговаривал с людьми, требуя немедленного повиновения. Джеймс всегда ненавидел этот тон, но, похоже, унаследовал его от отца.

– Я просто хочу, чтобы ты была осторожней и не давала баронету пустых надежд. Он может неправильно истолковать твое поведение и решить, что ты делаешь ему авансы.

Джулия изумленно уставилась на него, а затем, закатив глаза, взмолилась:

– О, пожалуйста, перестань! Сэр Стивен симпатичный джентльмен, но он не выделяет меня среди других молодых леди. Вон посмотри, он сейчас танцует с леди Каролиной Брэдли.

Ее ответ несколько успокоил Джеймса, и он решил прекратить этот неприятный разговор. Какое, собственно, дело ему до симпатий сэра Стивена? Может, баронет именно тот мужчина, которого искала Джулия…

Некоторое время они танцевали молча. «Раз-два-три, раз-два-три», – считала про себя Джулия. Джеймс ощущал под своей рукой ее упругое тело, но она, казалось, не замечала его волнения. Джулия выглядела спокойной и счастливой в его объятиях, целиком отдавалась музыке и танцу.

Глядя в ее радостное раскрасневшееся лицо, Джеймс чувствовал, как у него щемит сердце. Он не имел права ревновать ее и контролировать ее поступки, но без этой девушки жить не мог.

Наконец танец закончился, Джеймс отвел Джулию в сторонку и спросил, стараясь говорить мягким спокойным тоном:

– Что еще я могу сделать для тебя? Хочешь, найдем твоих подруг или партнера, с которым ты могла бы потанцевать?

– Мне хочется пить, – призналась Джулия. – Вообще-то, честно говоря, я сейчас съела бы хороший кусок свинины, но вряд ли в бальном зале можно ее найти. Поэтому принеси мне, пожалуйста, стакан лимонада, если тебе не трудно.

– Совсем не трудно. – Джеймс, галантно поцеловав ей руку, отправился на поиски лимонада.

Протиснуться сквозь разгоряченную толпу молодых щеголей было не так-то просто. Все больше раздражаясь, Джеймс активно расталкивал гостей локтями, бормоча с натянутой улыбкой неискренние извинения.

Прошло несколько минут, прежде чем ему удалось добыть для Джулии стакан лимонада. К тому времени когда вернулся, расплескав его до половины из-за толчеи, Джеймс увидел рядом со своей дамой другого кавалера – на сей раз Фредди Пеллингтона. И, как оказалось, он уже опередил виконта: Джулия держала в руке бокал и со смехом что-то говорила.

Джеймсу ничего не оставалось, кроме как неловко протянуть ей полупустой стакан, который добыл с таким трудом:

– Вот твой лимонад. К сожалению, половину расплескал по дороге.

– О, не беспокойся! Мистер Пеллингтон уже принес мне бокал с восхитительным напитком, – сказала Джулия и взяла в другую руку стакан с лимонадом. – Боже мой, как мне повезло! Представляю, как вам обоим было трудно проложить себе путь через плотную толпу, и ценю ваши старания, джентльмены!

Фредди буквально смотрел ей в рот преданным взглядом. «Как идиот», – подумал Джеймс. Джулия, похоже, была немного навеселе. Впрочем, возможно, так на нее подействовала окружающая обстановка. В любом случае, как считал Джеймс, Пеллингтон не представляет для нее опасности – вполне безобидный парень, хоть и без царя в голове.

Само собой разумеется, Фредди пригласил Джулию на следующий танец, который, к радости Джеймса, оказался не вальсом, а контрдансом. Убедившись, что Джулии ничто не угрожает, он направился на поиски укромного уголка, чтобы обдумать ситуацию, и, покинув шумный бальный зал, зашагал в сторону библиотеки, рядом с которой располагался тихий холл. Благословенная тишина нарушалась здесь лишь негромким смехом да шушуканьем парочек, уединившихся в комнатах, куда вели многочисленные двери из холла.

Джеймс невольно вспомнил тот бал, когда познакомился с Луизой. Тогда на него давил груз ответственности за семью, и он, будучи одержим идеей поскорее жениться, по сути, сделал предложение первой девушке, которая сумела внушить ему доверие и уважение. Это было необходимо, чтобы вернуть доброе имя своей опозоренной сестре и ее детям.

Помолвка не вызвала у него особых эмоций – казалось, все шло как по маслу, – но теперь, по прошествии нескольких месяцев, сделанный второпях выбор не казался Джеймсу логичным и оправданным. Невеста не торопилась идти к алтарю, так что его планы терпели крах. Луиза так и осталась для Джеймса загадкой, а его душу терзали угрызения совести. Наедине с собой невозможно было отрицать очевидное – он влюбился в сестру своей невесты – и чувствовал себя лжецом.

Прислонившись к стене, Джеймс закрыл глаза. Как это произошло? Как он допустил такое? У него не было ответов на эти непростые вопросы, но и сомнений тоже не было: он любит Джулию. Каждый раз, когда видел ее, его лицо расплывалось в улыбке. Он обожал слушать ее болтовню и старался рассмешить. Звонкий смех Джулии отзывался радостью в его сердце. Он чувствовал исходящее от нее тепло, и его посещали грешные мысли каждый раз, когда смотрел на нее.

Да, он, несомненно, полюбил Джулию, о чем очень сожалел. Джеймс не мог обмануть доверие ее семьи и разорвать помолвку с Луизой. Он женится на ней, как только она будет готова пойти к алтарю, и сделает эту женщину счастливой, чего бы это ему ни стоило!

Луиза никогда не узнает об истинных чувствах Джеймса и будет доброй преданной женой. Она заслужила счастье. А Джулия… Джулия выйдет замуж – за сэра Стивена или за кого-то другого, не важно, – и Джеймсу придется держаться от нее подальше, сохраняя формальные родственные отношения.

Приняв такое решение, он резко развернулся и направился обратно в бальный зал, чтобы напоследок полюбоваться возлюбленной.